Змеиный Народ

      Ночь выдалась тихой и по-летнему тёплой. Бездонное небо мерцало мириадами звёзд, напоминавших бриллианты, рассыпанные по тёмно-синему бархату. Словно шкатулка с драгоценностями. До приезда сюда я не мог и представить, что краски ночи могут бы такими сочными. Но здесь даже наползавшие с юга облака, обладали красивым, перламутровым оттенком. Свет пойманного в их тончайшую паутину месяца, придавал им иллюзию вещественности, и казалось, что я смог бы потрогать их, если бы протянул руку.       Впрочем, будучи по натуре мечтателем, я предпочитал созерцать красоту, а не прикасаться к ней, а потому и не шевелился. Просто лежал и любовался луной, что царствовала над водой. Её желтоватый свет раздвигал темноту, оттесняя её к неведомым пределам ночи. Туда, где бескрайнее море уходило за горизонт, а все границы стирались, исчезая в густой сумрачно-серой мгле.       Светлые отблески просачивались из-за облаков, падая в пучину тёмного моря, оставляя на подёрнутой рябью поверхности росчерк лунной дорожки. Вода в маленькой бухте искрилась и сверкала в обрамлении чёрных скал. Отчётливо видимые на фоне ночного неба, пронизанного ярким светом новорождённого месяца, они, в то же время, оставались всего лишь чёрными силуэтами.       Я лежал на берегу. Отдыхал, откинувшись на отполированные прибоем камни и устремив взгляд в далёкое, тёмное небо, поражавшее своей красотой. Полупрозрачные облака, проплывавшие в вышине, были видны так отчётливо, что казались почти осязаемыми. Как будто их можно было коснуться рукой. Но дальше от Луны небо наливалось чернотой, а в его бездонных глубинах мерцали звёзды. Я растворялся в звездной ночи проникаясь ощущением Вечности, и, забыв обо всём, потерял себя, перестав ощущать даже своё тело. Я не знал, сколько времени провёл вот так – мгновения или часы, но в какой-то момент моего слуха достиг звук, похожий на «кваканье». Наверняка оповещение о новом комментарии к фоткам, которые Катя выкладывала на своём аккаунте.       — И кто пишет? – без особого интереса спросил я, глядя, как сноровисто она набирает текст на смартфоне. Тонкие пальцы порхали по сенсорной панели как бабочки над цветами, и каждое соприкосновение сопровождалось деликатным «пощелкиванием».       — Да тут одна несчастная опять ругается и хейтит наши фотки в комментах, – даже не взглянув на меня, отозвалась девушка.       — Почему несчастная? – спросил я. Тени от костра ползли по её сосредоточенному лицу, придавая его чертам совершенство мраморной статуи. Многие, и я в том числе, говорили, что у неё внешность греческой скульптуры, на что Катя отшучивалась, отвечая – «Нет, что ты, я не формат!». Я был категорически не согласен с этим и сейчас, рассматривая её, в очередной раз в этом убедился.       Модельные черты, резкие скулы, лучистые светло-серые глаза, походившие на мерцающие в сумраке звёзды и полные губы, тронутые задумчивой улыбкой. Её красивое лицо, ещё не познавшее пластической коррекции, обрамляли спадавшие до середины спины волосы, выкрашенные в благородный, платиновый оттенок. Пользуясь отвлечённостью девушки, я окинул взглядом и её фигуру, выгодно подчёркнутую, коротким чёрным топом и джинсовыми шортами. Совершенное тело танцовщицы, превращённое тренировками в настоящий эротический символ. Я любоваться им бесконечно, если бы голос Кати не вернул меня к действительности.       — Потому что те, кто пишут гадости про других, на самом деле глубоко несчастны. Их можно только пожалеть. Вот у меня, когда я делаю запись в соцсетях или оставляю комментарии к чужим фоткам, возникают такие слова: гармония, свобода, вдохновение. Это то, чем я живу в данный период, или то, что хочу обрести. И я просто не стану растрачивать себя на то, что мне неприятно. Так-то!       Кивнув, я подсел поближе и обнял девушку, притягивая к себе. Ей нужна была поддержка. Последний месяц вышел не простым – чтобы заплатить за учёбу Кате пришлось на время вернуться на ненавистную работу в стрип-клуб. Деньги нужны были срочно и она, не придумав как быстро заработать, выбрала лёгкий и уже проторенный путь. План был прост – потанцевать с неделю и уйти в закат.       Вот только далось это ей куда сложнее, чем мы ожидали. Первые дни, возвращаясь после очередной смены, Катя плакала, не в силах смириться с тем, что вернулась туда, откуда так хотела уйти и ни на что другое, кроме как работать в стрипе не способна. Я утешал её как мог, но она продолжала гнобить себя, повторяя, что не хочет заниматься этим, а потом втянулась, вошла в колею.       Запланированный месяц затянулся. Ведь её доход заметно увеличился в сравнении с прошлым – за ночь Катя зарабатывала по десять тысяч рублей – и это минимум. Неплохо, но цена была высока. Первое время она твёрдо следовала данному себе обещанию, и не притрагивалась к алкоголю. Но вскоре её пагубная привычка вновь напомнила о себе. Устав быть весёлой с вечера до утра и находить общие темы для общения с придурковатыми клиентами Катя и не заметила, как вновь стала прибегать к помощи алкоголя.       Я всё чаще стал замечать бокал вина в её руке, и уже начал было подумывать о серьёзном разговоре, но к счастью, любимая сумела остановиться. Забрать вещи, выкинуть стрипы и уйти. У неё не было никого, кроме меня и мечты о свободе. Сложив остатки заработанных ею денег с моими скудными накоплениями, мы отправились к берегам Чёрного моря чтобы развеяться перед началом учёбы. Решили, провести несколько недель на красивом и безлюдном пляже. Что могло быть романтичнее для парочки студентов?       Мои пальцы огладили розу, вытатуированную на плече девушки. Я хотел, чтобы она чувствовала моё тепло и помнила – я рядом.       — Спасибо что согласился провести лето со мной, – шепнула Катя и, оставив лёгкий поцелуй на моей щеке, положила голову на плечо. – Знаю, со мной нелегко. Я бываю немного сумасшедшей, спонтанной и люблю ввязываться во всевозможные авантюры.       — Это точно, – с готовностью согласился я, не сумев удержаться от усмешки. Уж что-что, а приключений на различные части своего сексуального тела эта девушка находила легко и непринуждённо и с незавидной регулярностью втягивала в них и меня.       — А сейчас меня и вовсе… – она замялась, подыскивая подходящее слово. – ...штормит. Настроение меняется слишком резко.       — На приключения потянуло? – не без ухмылки спросил я, покосившись на красавицу, доверчиво прильнувшую к моему плечу.       Губы сами собой коснулись её макушки, запечатлевая нежный поцелуй на платиновых волосах, «блестевших» в свете костра.       — Душа жаждет открытий и приключений! – прежде, чем я успел опомниться, она повернула голову и поймала мои губы, вернув поцелуй в двойном объёме. – Время исследовать, путешествовать, открывать и пробовать всё новое – выходить из зоны комфорта.       — Да уж, – хмыкнул я, допивая остывший чай. – Ехать полторы тысячи километров автостопом, жить в палатке и мыться в море...       — Чтобы по-настоящему жить и радоваться жизни нужно рисковать время от времени, – рассмеялась девушка. – Я люблю путешествовать налегке и чувствовать адреналин. Да и места для отдыха выбираю дикие и уединённые – максимально природные.       — И как ты только уговорила меня ввязаться в это? – вздохнул я, отставив опустевшую и остывшую кружку. Мысль о том, что ближайшие пару недель, а то и месяц мне придётся провести без удобств и ноутбука не шла у меня из головы. Да, это было глупо, но я принадлежал к числу людей глубоко зависимых от благ цивилизации. И даже временная разлука с ними давалась мне нелегко.       — Через двадцать лет ты будешь больше разочарован теми вещами, которых не сделал, чем теми которые сделал, – выскользнув из моих объятий, Катя изящно поднялась на ноги и торжественно произнесла. – Поэтому, отбрось сомнения. Отчаль от тихой пристани. Почувствуй попутный ветер в своих парусах. Исследуй. Мечтай. Открывай. Двигайся вперёд! Действуй! Делай что-нибудь?       — Марк Твен? – на всякий случай уточнил я, хватая девушку за руку и вынуждая опуститься рядом с собой. Мне не хотелось отпускать её от себя. Она была моим вдохновением и искушением, которому я не мог, да в общем-то и не пытался, противиться.       — Он самый, – усевшись на покрывале, Катя поглядела на меня сияющими глазами счастливой девушки, и этот взгляд заставил меня позабыть о невзгодах. Ведь главное, что сейчас ей было хорошо и она продолжала делиться со мной своими мыслями, как делала это всякий раз, когда эмоции переполняли её. Перехлёстывали через край и держать их в себе больше не было никаких сил.       — Знаешь, пока ты молод надо всё попробовать, – поняв, что сказала Шелег и тут же сделала оговорку, торопливо махнув рукой. – В хорошем смысле, конечно. А вообще, если тебя так не прельщает курортная романтика, то ты и не ехать мог со мной наверное.       — И оставить тебя одну? – от такой наглости я даже кружку выронил. – Нет уж! Даже не надейся, милая. Даже и не надейся.       — А что такого? Мне уже приходилось путешествовать одной, и я с удовольствием сделала бы это снова, – она независимо повела плечом, отстраняясь всем видом показывая, что не нуждается в опеке. – Я девушка самостоятельная и ни от кого не завишу.       — Ты девушка общительная, и если я оставлю тебя одну, ты сразу с кем-нибудь познакомишься, – теперь пришла моя очередь смеяться. Уж больно забавно она выглядела, когда отстаивала свою независимость, на которую я даже не и думал покушаться.       — Очень может быть, – моя спутница была переменчивая, как ветер, а потому её тон из обиженного сразу стал весёлым и даже кокетливым. – Я люблю общаться и с лёгкостью смогла бы подойти к кому-то прямо на улице. Завести разговор, побеседовать...       — Дождёшься, что тебя похитят, – перехватив взгляд Кати, я пояснил. – А что? Такой красывый дэвушка, да ещё и блондынка.       За подражание кавказскому акценту и попытку потянуться к желанному телу я тут же получил по рукам. Что и говорить, реакция у Кати была просто отменная. А удар – тяжёлый, отработанный на обнаглевших клиентах, распускавших свои загребущие лапы.       — Да ну тебя, – отмахнулась она в притворном гневе. – Я может, тебе о серьёзных вещах рассказываю, мечтами делюсь, а ты...       — Мечтами об одиночном отдыхе? – прищурился я, точно зная, что она шутит. Никуда бы она не поехала без меня. Наверное...       — Ну да. Очень хочу поехать одна в Европу на пару дней. Это так романтично: гулять одной по узким улочкам старинных городов, погружаясь в свои мысли и записывать идеи в красивую тетрадь... – Катю понесло и она принялась фантазировать на ходу.       — Да ты даже когда дома одна остаёшься сразу же мне звонишь, чтобы по телефону поболтать или, попросить составить компанию. Потому я сейчас и здесь, с тобой. Чтобы подчеркнуть важность сделанного заявления я поднял палец к звёздному небу.       — Ты прав, – сдалась Катя. – Спасибо, что ты есть, и что остаёшься со мной. Ты мой человек и я люблю тебя, Эдуард Томин.       — И я люблю тебя. И буду сопровождать, куда бы ты ни вела Дорога Жизни, – клятва была торжественно скреплена поцелуем.       — Рада, что так, – девушка пододвинулась поближе, крепко обвив руками поперёк туловища, и всем телом прижалась ко мне.       — А поездка пойдёт на пользу нам обоим. Путешествия расширяют границы восприятия. Ты будто вылезаешь из своей скорлупы, смотришь на мир, удивляешься ему. А ведь он всегда был там, прямо за дверью. Тысячи мест которые ещё только предстоит увидеть.       — У тебя крылатая душа, – сказал я с искренним восхищением в голосе, отдавая должное умению Кати пространно размышлять на отвлечённые темы. Что и говорить, у этой девушки было много талантов. Помимо умения красиво двигаться под музыку она обладала ещё и чарующим голосом, который позволил ей завоевать одно из призовых мест на конкурсе юных талантов «Фактор А».       — Все говорят, что мечтают выбраться из своих городов и посмотреть мир, а как доходит до дела, дальше пригорода и носа не высунут, – пропустив комплимент мимо ушей, продолжила Катя. – Останавливают себя из-за страха или дурацких предрассудков.       — Сейчас будет очередная мотивационная речь в стиле «живи, твори и действуй»? – как бы я ни старался скрыть осуждение, оно всё же прозвучало в моём голосе. Уж слишком часто мне в последние пару недель приходилось выслушивать нечто подобное.       — Да. Потому что мне приятно вдохновлять и поддерживать окружающих. Так я вдохновляюсь сама, – Катя взяла меня за руку.       — По-твоему я нуждаюсь во вдохновении? – спросил я, глядя на неё. Чуткость этой девушки и её умение видеть в чужом сердце не переставало восхищать меня, а тепло её ладони, согревавшей мои озябшие пальцы, дарило ощущение покоя и домашнего уюта.       — Конечно. Я вижу, как ты сидишь тут, в этом прекрасном месте и мечтаешь вновь оказаться в плену каменных стен. Странный ты, вечно тебе чего-то не хватает. Нужно жить здесь и сейчас и благодарить Вселенную за каждое подаренное нам мгновение.       Я промолчал, зная, что спорить – бесполезно. Хоть Катя родилась и выросла в Северной Столице, городскую жизнь она не любила. Шум, суета, скорость – всё это угнетало её, порождая мечты о жизни в загородном домике где-нибудь на берегу моря.       — Ну же, оглянись вокруг – свобода, морской бриз, ночь и звёзды… – её тонкие пальцы коснулись моего подбородка и мягко развернули, заставив посмотреть на себя. – Ты можешь и дальше витать в облаках или провести этот вечер здесь, вместе со мной.       На это мне нечем было возразить, и я последовал совету Кати. Наши губы встретились в поцелуе, а языки соприкоснулись, начиная танец. Катя как всегда была полна чувственного энтузиазма но в самый последний момент вскрикнула и отступила в испуге.       — Змея! – от неожиданности я подскочил на ноги вслед за Катей, успев краем глаза заметить ускользающую прочь рептилию.       Её изгибавшееся волнами тело было окрашено в пепельно-серый цвет, и покрыто тёмными зигзагами ромбовидных узоров.       — Убери её! Убери её от меня! – Катя плескала руками и едва ли не пританцовывала на месте от ужаса. – Я ненавижу змей!       — Да брось это всего лишь гадюка. Ядовитая, но не настолько, чтобы от её укуса можно было умереть, – сказал я, с трудом сдерживая смех облегчения. Из всех живых существ, обитающих в дикой природе, змеи, наверное, были единственными, кто не вызывал у меня страх. Я понимал, что они могут укусить, но почему-то всё равно не боялся их. Напротив, они восхищали меня.       — Мерзкая тварь, – продолжила ругаться девушка, не слушая моих объяснений. На её личике застыла гримаса отвращения.       Как и большинство представительниц прекрасного пола, Катя боялась змей. Её коробило от одного упоминания о них, а мысль о том, что они могут оказаться рядом ввергала в ужас. Я думал, она упадёт в обморок, если увидит одну близко. Не упала, но бедняжку аж перекорёжило от вида безобидной змейки, которая просто приползла погреться у огня и испугалась нас больше, чем мы её.       — Она уже уползла, – я осторожно коснулся её дрожащего плеча Кати. – Бояться нечего. Всё хорошо. Успокойся и выдохни.       — Легко тебе говорить, а мне в детстве снилось, что меня обвивают змеи. Целая стая гадюк, которые ползали по моему телу, щекоча чешуями. Я просыпалась вся в холодном поту и долго лежала с открытыми глазами, боясь увидеть продолжение кошмара...       — Это называется офидиофобия. Панический страх перед пресмыкающимися, – осторожно заметил я. – На самом деле змеи не представляют большой опасности. Скорее уж наоборот, это люди испокон веков убивают их ни за что. Просто на всякий случай.       — Змеи – дьявольские отродья! – взвизгнула Катя, сбросив мою руку, с таким видом, словно она была змеёй. – Коварные и смертельно опасные твари. Прячутся и поджидают тебя, чтобы напасть, даже если ты их не трогаешь! От змей у меня мурашки по телу. Я беспокоюсь даже когда просто думаю о змеях, а ты говоришь мне успокоиться сейчас?! Змеи ужасные и подлые, делают плохие вещи. Что если она меня ужалит? Да я умру от страха, даже просто коснувшись неё! Поэтому не говори мне успокоиться!       Тут я бы, конечно, мог возразить, сказав, что змеи пугливые и практически никогда не нападают первыми, а столкнувшись с человеком стараются быстро от него уползти. Что ничего ужасного или подлого в них, как, впрочем, и в других животных, нет. Однако Душевное спокойствие любимой девушки было для меня дороже. Поэтому я уступил и согласился с ней, хотя на самом деле змеи мне нравились. Не настолько, чтобы держать одну в квартире, но всё же достаточно, чтобы глазеть на них в террариуме.       Я с детства не пропускал ни одной выставки рептилий, и как зачарованный часами проводил у стёкол террариумов, наблюдая, как их чешуйчатые обитатели ползают и лениво извиваются внутри, пытаясь поудобнее устроиться в ограниченном пространстве.       Змеи казались маленькому мне волшебными созданиями – изящные, гибкие, спокойные. Красивые, но смертельно опасные. Не просто так в древних культурах змея была символом знаний, которые, подобно её яду, могли принести как исцеление, так и смерть.       Мне нравилось всё в них – тихое шипение, блестящая и переливающаяся на свету кожа, маленькие злые глазки, раздвоенные язычки. О! Я искренне восхищался этими прекрасными созданиями, но рассказывать об этом Кате сейчас, определённо, не стоило.       Поэтому я заключил её в объятья и поцеловал. Поначалу, девушка пыталась оттолкнуть меня, но уже секунду спустя сама прижалась и ответила на поцелуй, позволив повалить себя обратно на покрывало. Страх возбуждал, а спонтанный секс в экстремальных условиях дикой природы, был лучшим способом закончить день. Мы сбросили одежды и предались любви при свете луны. Не знаю, был ли я хорош в тот раз, но судя по всему, мне всё-таки удалось заставить Катю на время позабыть о змеях вокруг.       …Согретый теплом её нежного тела и убаюканный монотонным шелестом волн я задремал. Ненадолго, как мне казалось, но когда проснулся, тонкий желтоватый серп новорождённого месяца был уже в зените. Катя спала, уютно устроившись у меня под боком. Её голова лежала на моём плече, а рука – на груди. Ногу она привычно перекинула через мои бёдра. Я не двигался, чтобы не тревожить её и, кажется, вновь начал задрёмывать, когда из темноты раздалось шипение. Тихий, исполненный угрозы звук коснулся слуха, заставив оторвать голову от импровизированной постели и настороженно оглядеться. Если это была змея, то очень большая.       Залитый лунным светом пляж просматривался на сотни метров в обе стороны и был пуст. Однако это не успокоило меня. Я чувствовал, что мы не одни здесь. Угроза витала в воздухе, а красота южной ночи обрела зловещие оттенки. Желтый свет луны преображал привычный мир, делая его светлее и мягче. Но мягкость эта оказалась обманчивой. Она не отдавала теплом и уютом и в ней чувствовались мистические нотки, из-за чего всё вокруг казалось нереальным, хотя и оставалось удивительно отчётливым.       Я без труда различал даже малейшие детали пустынного пляжа, но всё равно не мог обнаружить источник звука. Я почти убедил себя в том что, он просто почудился мне спросонья, но всё же не смог до конца избавиться от охватившего меня чувства тревоги и заколебался. Стоило ли мне осмотреться и проверить всё как следует, или же лучше было остаться здесь – вместе с любимой?