Половинки

— Хочешь, я скажу, когда мы с ней познакомились? Я вздрагиваю, когда Кеннет произносит эту фразу. Тихо, почти надтреснуто, не нарушая общей атмосферы полупустого помещения. Мы наедине с горящим камином и бутылкой вина. Сегодня я снова исполняю роль личного психолога и молчаливого слушателя. — Это было в первых числах декабря позапрошлого года. Я хотела было сказать, что это для женатых людей немалый срок, но вовремя прикусила язык. Он уже прикрыл глаза и, похоже, мало обращал внимания на происходящее вокруг. Я провела взглядом по его профилю. Красивый… Иногда я жутко завидую его жене, с которой, по иронии судьбы, у нас одинаковые имена. Она — Ирма из далёкой Швеции. Я — Ирма из полубезумного Египта, молчаливая собеседница и друг-на-час. — Мы с ней познакомились в сети, — наконец, продолжил он. — Кажется, зашли в одно и то же сообщество, разговорились в один день. После общались довольно редко. Так, пара приветов и стандартных «как-дела». И всё. Я незаметно улыбнулась, про себя удивившись. Познакомились в сети, подумать только… — А в марте прошлого года Ири спросила у меня что-то про Блейка… И история закружила с новой силой. Блейк… Наверно, он про поэта. «Мы посланы сюда, чтоб глаз привык К лучам любви, к сиянию небес…» Я осторожно поставила бокал на тумбочку рядом и, не издавая ни шороха, наклонилась ближе, чтобы слышать его затихающий голос. Он лениво покачивал свой бокал из стороны в сторону, грозя старому ковру новым бордовым пятном. — Мы общались целыми днями, обо всём и ни о чём. Ирма засиживалась до самого позднего вечера, несмотря на то, что между нами была разница в шесть часовых поясов — я тогда был в командировке в Канаде. Я улыбнулась чуть шире. Он никогда не говорил о своей командировке в страны Нового Света, мол, там было слишком много грязи для моих нежных ушей. — И я влюбился, как мальчишка. Она, кажется, тоже. Он на несколько мгновений замолк, чтобы глотнуть вина, устроился поудобнее в кресле и перевёл взгляд на огонь. Я только сейчас заметила, что он улыбается. — Мы решили встретиться. Ирма приехала ко мне в Ньюфаундленд. Сама, одна, наплевав на родителей, из родного Вестерноррланда. Мне показалось, что часы на несколько мгновений замерли — а потом ударили с такой громкостью, словно это с небес на нас гневался старый бог. — Был это июль прошлого года. Пять дней мы были вместе. Я только сейчас заметила, что не дышу. Мне было больно и страшно вдохнуть в себя внезапно разрядившийся воздух, словно стоит мне сделать глоток — и я разрушу тот хрупкий мир, что воцарился вокруг моего собеседника. — А потом она уехала. Обратно. Рассталась ради меня с парнем, с которым была весь колледж и начала меня ждать. А я занялся миссией в Канаде, чтобы добиться направления Швецию, для обучения. И добился. Он вновь замолчал. Мне на секунду казалось, будто где-то на миллион осколков разбилось чьё-то равнодушие и ненависть к любви… Я только потом поняла, что не чьё-то — моё. Ощущение, будто сердце царапали стремительно падающие вниз осколки, отражая в себе все мои мысли в этот момент. — Сейчас я почти не жалею, что покинул родную страну и тогдашних друзей. Дальнейшей жизни без неё не представляю. Он, наконец, замолк и снова припал к бокалу с вином. Чтобы прийти в себя хоть немного, я тоже схватилась за бокал, но руки как-то неестественно сильно дрожали, как будто это не я ими управляла. — Так что, знаешь, не всё ещё потеряно, — он лучезарно улыбнулся и повернулся ко мне. — Я бы на твоём месте не отчаивался и продолжал ждать. Когда-нибудь и твоё счастье обязательно постучится. Звуком открывающегося личного сообщения, например. Я не выдержала и тихо рассмеялась. Его задорный тон, так резко пришедший на смену тому убаюкивающему полушёпоту заставил меня улыбнуться почти против воли. Его горящие глаза уловили мой взгляд, и мы снова начали прерванную получасом ранее игру в гляделки. — Да, быть может, ты и прав, — я хмыкнула. — Интернет сближает людей. Мой мир никогда не станет прежним. — Да-а, наверно, если бы мне кто-то это рассказал, я бы и сам не поверил, — он прыснул, после чего поставил опустевший бокал на тумбу и поднялся. — Прости, пора мне. Долг зовёт, так сказать. А ты не кисни, красавица. Всё у тебя будет хорошо. Кеннет поцеловал меня в щёку на прощание и стремительно вышел из помещения. Я молча наблюдала за тем, как закрывается дверь, а через секунду почувствовала на губах солёную влагу. Не выдержала — и разрыдалась почти в голос. Он такой счастливый… Мне никогда такой не быть. Глупая зависть за чужое счастье. Пусть бы только эта война закончилась. Пусть бы только он вернулся к своей любимой целым и невредимым, а не… Я буду молиться за него. Обязательно.