Спящий красавец

Но когда парень без спичек, одним движением пальцев зажег костер, ребята убедились — на фокусы это мало похоже. Потом откуда ни возьмись возник котелок с водой и, будто по мановению волшебной палочки, остался висеть в воздухе прямо над потрескивающими поленьями. Георгиан, как обычно, закопавшись в своих мыслях, колдовал нехитрый ужин и очнулся лишь тогда, когда понял — эти странные люди совсем притихли. Он оглядел застывших ребят и аккуратно поинтересовался: — Что-то не так? — Кхм, — Михаил первый обрел способность говорить. — Это правда магия? — Да, а что в этом такого удивительного? — принц прищелкнул пальцами и уставился на странный овощ, чем-то похожий на их картофан. Подумав, омыл корнеплод из нелепого сосуда и, мелко нарезав, бросил в бурлящую воду. — Откуда ты, говоришь? — Из Сезамии. — Где это? — Боря пытался вспомнить школьные уроки географии, но выходило плохо. — Это где-то в Африке? — Что еще за Африка? — Да он же из другого мира! — радостно воскликнула Геля и захлопала в ладоши. — А там был портал! А что ты вообще в этом гробу делал? Ребята, переглядываясь, пошли ставить палатки, а девчонки уже обступили паренька, достали из рюкзаков провизию и стали помогать готовить. — Мутный он, — прошипел Игорь, посматривая на улыбчивого парня. — Послать бы его! — Да куда? — прошептал Миша, закрепляя палатку. Мальчишка ему понравился, чего уж скрывать. Да и Мишка не слепой, видел, какие взгляды парень на него бросает — полные тоски и желания. — Он странный, но вроде безобидный, да и ночь же. А вдруг он и правда того, ну, из другого мира? — Хер его знает, Мих, но предлагаю бдить сегодня по очереди, а то мало ли, утащит еще в свою Сезамию… — Дело говорите, — поддакнул Боря. — Спим по очереди. Миша еще понаблюдал издалека за Георгианом и решил, что бдить возле него будет сам. Ели в молчании недолго. Первой не выдержала Геля. — Ребята! — она закатила глаза и, удерживая тарелку одной рукой, второй стала трепать парня за щеку. — Он такой няшный! Принц порывов не оценил, но конфликтовать не стал, лишь пересел поближе к Михаилу, который вроде как ни сном ни духом о том, что он исполнил пророчество отца, сняв проклятье с неугодного сына. — Представляете, — продолжила тараторить Геля. — Он гей! И отец его за это проклял, заставил выпить сонное зелье и сказал, что разбудить его сможет лишь поцелуй суженого. — Ха-ха, — рассмеялся Боря. — Это поди пойми, кто из нас всех ему суженый теперь! — Вы что же, — ошарашенно спросил Георгиан, — все меня целовали? — Оставьте человека в покое, — грозно проговорил Михаил. — Целовали все, а торкнуло только меня. Я один тут такой, как ты, Гоша. — Гоша, — с улыбкой прошептал парнишка и теснее прижался к теплому боку. — Мне нравится. — Расскажи нам поподробнее, откуда ты такой взялся. — Игорь все так же скептически оглядывал парня, хоть рядом и сидела Настя, старавшаяся убедить ребят в том, какой он на самом деле хороший. Миша ел вкусный ужин, машинально орудуя ложкой, смотрел, как рыжие языки костра лижут сухие ветки, превращая их в пепел. Вокруг сидят самые близкие друзья и тоже с интересом слушают о том, как Георгиан здесь очутился. А тот без запинки поведал им, что родился он на севере, жил среди высоких гор в небольшом королевстве — Сезамии. Было у отца семь дочерей и один сын, на которого возлагались большие надежды. Дочерей отец сразу по наступлении шестнадцати лет выдал замуж, и как только сыну стукнуло восемнадцать — у мужчин совершеннолетие наступало гораздо позже — стал подыскивать жену. А Георгиан уже тогда был влюблен в сына дворецкого — Визия. Однажды отец застал их вместе. Скандал был — стены дрожали. Разгневанный родитель казнил Визия, а сына проклял, отправив в вечный сон, потому как уверен был — больше такого уродца он нигде не встретит. К концу рассказа парень совсем поник и замолчал так же резко, как и заговорил. В повисшей тишине он встал, собрал грязную посуду, отошел подальше и стал водить ладонью над землей. — Что ты делаешь? — поинтересовалась Оля, подойдя ближе. — Воду ищу, — ответил Гоша, подставляя тарелки под ручеек, что уверенной струйкой пробивался прямо через почву. — Ах да… У вас же нет магии. Интересно, если я выйду за пределы поляны, магия рассеется или останется при мне? — Не знаю, — ответила Геля, — но что-то с этой поляной явно не то, потому что ее нет ни на одной карте. — Это переходный мир, вы тут оказались вообще случайно. Кстати, я видел странный сон, в нем была ты, и ты делала... — Это был не сон! — воскликнула Геля, заливаясь краской. — Ты меня реально привел! Ребята смущенно захихикали, подхватили чистую посуду и стали разбредаться по палаткам. Настя нырнула в палатку к Игорю, Оля с Гелей улеглись в огромной двухкомнатной палатке у Бориса. Тот лишь грустно проводил их взглядом, когда Оля, показав язык, вжикнула молнией. Георгиан неловко топтался возле Мишиной палатки, не решаясь зайти. — Ну? — нетерпеливо проговорил Михаил, высунувшись наружу. — Так и будешь топтаться там или, может, зайдешь уже? Георгиан тяжко вздохнул и влез в тесное нутро палатки. Нет, он, прослужив в военной академии не один год, спал и в условиях гораздо хуже, но тут ему, скорее всего, придется лечь на Мишу сверху, чтобы хоть как-то поместиться. — Ложись, — уступил ему Миша свой спальный мешок, а сам сел в углу, наблюдая, как Гоша неловко укладывается. Наконец, успокоившись, он стал разглядывать потолок палатки. Сон не шел. — Так и будешь смотреть на меня? — поинтересовался, приподнимаясь на локтях. — Тут больше некуда. — А я, наверное, выспался на тысячу лет вперед, — хмыкнул Георгиан. — Ложись рядышком, а я тебе о нашем мире расскажу. А потом ты мне о своем, ведь, скорее всего, мне придется тут остаться.