Сбежавшая невеста.

      Сир Джейме Ланнистер покинул Утёс Кастерли на рассвете. Провожать его вышли отец, жена дяди, брат Тирион, мачеха и добрая половина слуг. Бодро вскочив на коня, сын Хранителя Запада сверкнул белозубой улыбкой и, пообещав вернуться с победой, выехал навстречу восходящему солнцу. Потянувшиеся за ним гвардейцы быстро скрыли его белый плащ от взоров близких и родных.       — Ах, эти войны! — всхлипнув, леди Дорна промокнула глаза платочком.       — Всё будет хорошо! — уверенно заявила Арья. — Сир Джейме — первый меч королевства — с ним не случится ничего плохого!       — Да, конечно…       «Она про мужа думает!» — поздно сообразила Арья.       — Вот увидите, тётушка — Джейме разобьёт Родрика Грейджоя, потом его отца — оглянуться не успеете, как мятеж будет подавлен, и все вернутся домой! — бодро вещал снизу Тирион, запрокидывая голову и глядя в зарёванные тёткины глаза.       — Да, так оно и будет! — горячо поддержала пасынка Арья.       — Какие вы славные! — улыбнулась леди Дорна.       — Мы такие! — хохотнул карлик, подмигнув Арье.       — Такие! — кивнула Арья, и губы её сами собой сложились в улыбку.       — Пойдёмте, пройдёмся, — попросила леди Дорна.       — Идёмте, — согласилась Арья.       — Увы, леди, я не смогу составить вам компанию, ибо меня ждут дела! — важно изрёк карлик и, шутливо поклонившись, направился к поджидавшим его каменщикам.       Солнце всё ещё пряталось за высокими стенами, и от того в замке было свежо и прохладно.       Арья и леди Дорна неспешным шагом обошли восточную оконечность Утёса и оказались на его северной стороне. Здесь, погружённые в тень, всё ещё спали яблони и абрикосы, склонив свои ветви под тяжестью плодов, которым ещё предстояло расти и расти.       Леди Дорна, вся в своих мыслях, медленно шла по выложенной мелкими камушками дорожке. Арья тоже молчала, думая о своём. Тишину раннего утра нарушала лишь надрывная соловьиная трель, да шорох их платьев.       Миновав сад, они нырнули под арку и оказались в укромном местечке, где росло всего одно дерево — белоствольное, с красными листьями. Оно было маленьким и неказистым, вовсе не таким, к каким Арья привыкла на Севере — с необхватными стволами и кронами, занимающими пол неба.       — Какие они?       — Кто? — не поняла вопрос Арья.       — Древние боги. Они сильны? — повернув к ней напряжённое лицо, леди Дорна будто видела и не видела Арью.       — Их почитают за Стеной, — Арья не смогла придумать ответ лучше.       — А ты молилась им? Леди Дорна впервые обратилась к ней так — «ты».       — Молилась…       — И?       — Вы знаете ответ.       — Твоя тётя Лианна…       — И дедушка. И дядя…       Соловей, умолкнув, отдал эту часть замка на растерзание тишины. Она давила на уши, угнетала. На душе стало тоскливо и муторно.       Тряхнув головой, словно отгоняя дурные мысли, Арья подхватила леди Дорну под руку:       — Не стоит ли вам вернуться к Жанее? Да и Виллем с Мартином, наверное, с утра строят военные планы — пора бы вам в них вмешаться!       — Вы, как всегда, правы, миледи! — как-то горько улыбнулась леди Дорна. — Сейчас они только думают о войне, но придёт время, и они сами станут воинами. Возьмут в руки оружие и пойдут в битву, как их отец и брат.       — Вы о Ланселе? Он едет с королём Робертом?       — Да, едет, — тяжко вздохнула леди Дорна. — Он написал, что намерен не посрамить честь Ланнистеров и Свифтов, и я за него очень боюсь. И за Кивана.       — Не бойтесь, ведь он будет рядом с королём, а король Роберт — великий воин! — слова утешения давались Арье плохо, но ничего лучше ей в голову не приходило.       — Да, конечно, — вымученно улыбнувшись, согласилась с ней леди Дорна. — Вы пойдёте со мной к детям?       — Я лучше прогуляюсь, пока прохладно.       Кивнув, леди Дорна молча покинула сад.       Арья, оставшись в одиночестве, продолжила своё путешествие, приведшее её на западную площадку — в место, где пред взором представало бесконечное синее море, сливающееся с синим небом, и где-то далеко внизу рокотал невидимый прибой.       Подойдя к ограждению, которому, должно быть, была не одна тысяча лет, Арья устремила взгляд туда, где рождались и умирали могучие волны, разбиваясь о неприступные скалы, а брызги, взлетая вверх, оседали на камнях, заставляя их блестеть в солнечных лучах.       Привстав на цыпочки, Арья попыталась рассмотреть, было ли что-то внизу, под скалой, но ничего не увидела кроме пены морской.       Кто знает, может, именно здесь в Век Героев хитроумный Ланн нашёптывал слова любви принцессе Кастерли, а та раскрывала ему тайны Утёса. Или это было ниже — в одном из многочисленных туннелей опутавших гору, а может, на каком-нибудь таинственном пляже, о котором Арья не знала. Сейчас они, и Ланн, и принцесса, стояли перед ней, как живые — зеленоглазый, светловолосый хитрец и синеокая красавица, внемлющая его словам.       Постояв немного, Арья, направилась туда, где площадка, суживаясь, выводила на одну из древних стен Утёса. Огромные зубцы то вырастая выше головы, то опускаясь до уровня груди, когда-то могли оградить защитников Кастерли Рок от стрел, пущенных с моря, но не смогли защитить его королей от хитрости Ланна Умного, похитившего сердце юной девы, а заодно и замок. Сейчас вряд ли кто решиться обстреливать Скалу со стороны моря, разве что Бейлон со своими сыновьями, но у них нет шансов явить здесь свои паруса, ибо Запад готов дать ему отпор, а вскоре здесь будет и король Роберт с силами остальных земель.       Кто-то, догнав Арью, ткнулся ей в ногу. Оглянувшись, она увидела Верного, радостно вилявшего хвостом.       — Эй, а как ты здесь оказался? — рассмеялась Арья, погладив пса.       — Бежал за вами, миледи! — раздался сзади голос её мужа.       Распрямившись, Арья увидела лорда Тайвина, идущего следом.       — Вы следили за мной? — удивилась она.       — Нет, — усмехнулся муж. — Разве что Верный. Но я ему не приказывал.       — Это правда? — присев на корточки, Арья заглянула в чёрные глаза.       — Гав, — раздалось в ответ.       — Вы сказали правду, милорд! — резюмировала она, поднимаясь.       — А вы никому не верите на слово?       — Нет! Не верю! — рассмеялась Арья. — А куда вы направлялись?       — Вниз. К морю.       — Перед тем, как приняться за бумаги? — вспомнила Арья то, как лорд Тайвин когда-то признался, что любит пройтись перед работой.       — Верно, — едва заметно улыбнулся муж. — Составите мне компанию?       — Хорошо! — вновь рассмеялась Арья, потянув пса за ошейник, и пуская его вперёд.       Дойдя до лестницы, они начали спуск вниз. Верный, перебирая лапами и помахивая хвостом, резво отсчитывал ступеньки. Следом шёл лорд Тайвин, а потом Арья. Там, где время, дожди и ветер особо жестоко обошлись с камнем, не пощадив высеченные рукой человека ступени, муж поддерживал Арью. Принимая его помощь, она сжимала его ладонь, ощущая её тепло и силу. Эти мгновения были и волнительны, и сладки, и тревожны. В душе у Арьи всё переворачивалось и бурлило, подобно морю, что билось об утёс далеко внизу. Ей хотелось развернуться и броситься назад, наверх. И тут же — чтобы этот спуск никогда не заканчивался, а рука, надёжная, как скала, всегда была рядом.       Внезапно лестница уперлась в гору, а Верный куда-то исчез. Арья вытянула шею, высматривая пса, но он словно сквозь землю провалился. Лорд Тайвин шагнул вперёд, и только тут она увидела едва приметную расщелину. Ступив следом за мужем, Арья оказалась в нише, дававшей начало тоннелю, прорубленному прямо в горе. Откуда-то сверху и сбоку в него проникал свет, освещая неровный, шероховатый камень и кольца с потушенными факелами. Пол, идущий под уклон, был ровным и гладким, а расстояние от стены до стены было таким, что едва ли могли разойтись два человека.       Звук их шагов становился всё глуше и глуше, теряясь в рокоте моря, который по-началу был громче и ближе, а потом вдруг снова стал удаляться.       Изгибаясь, тоннель уводил их на юг, пока не упёрся в массивную решётку, возле которой уже сидел Верный, радостно повиливая хвостом.       Лорд Тайвин отпер замок, выпустив Верного, и сам шагнул за ним. Выйдя следом, Арья оказалась в очередной расщелине — потолок исчез, вместо него было небо — по-утреннему яркое и синее, да неровные, каменные стены, выточенные морской водой. Упираясь о них рукой, Арья ступала следом за мужем, чья фигура не позволяла ей рассмотреть, что там впереди.       Неожиданно завернув за угол, лорд Тайвин исчез. Следуя за ним, Арья нырнула в едва приметный проём и оказалась стоящей на песке. Белоснежный, он широкой полосой обнимал скалы, теряясь за очередным уступом. Море, ласково и нежно набегало на берег и тут же отступало обратно, туда, где бирюзовая синева, сгущаясь, темнела и обрывалась, натыкаясь на далёкий рокочущий, пенный вал.       — Где мы?! — изумилась Арья. Ей казалось, что с высоты Кастерли Рок ею были изучены все окрестности, но этого места она не видела.       — Под юго-западной башней. Эта часть замка самая древняя, ещё со времён королей Кастерли.       — А что там? — указала Арья на рокочущий вал.       — Рифы.       — Их можно переплыть?       — Нет. Они слишком опасны и для кораблей, и для лодок. Во время отлива они выступают из воды, а прилива — скрываются на несколько футов. Любое судно, попытайся пройти их, тут же сядет на брюхо.       — Так там много затонувших кораблей?       — Должно быть, — усмехнулся лорд Тайвин, глядя на неё сверху вниз. — Этого никто не поверял.       — Никто?!       — Никто.       Арья разочарованно посмотрела туда, где море хранило свои тайны — как можно быть в шаге от загадки и не попытаться её разгадать?! Она была уверена, что если захотеть, то можно было добраться до древних кораблей и заглянуть внутрь...       Ветер трепал её косу, играл подолом платья и так же столь непочтительно относился и к лорду Тайвину — со взъерошенными волосами, он сейчас меньше всего походил на грозного лорда Утёса.       Наклонившись к псу, крутившемуся у его ног, муж тронул его за загривок, на что пёс отозвался радостным лаем и сразу отскочил в сторону, приглашая поиграть. Лорд Тайвин, слегка поведя головой, отклонил предложение: «Нет, друг, не сейчас!»       — Вам здесь нравится? — неожиданно обратился он к Арье.       — Очень! — искренне призналась она. — Но всё же — где замок?       — Всё там же, где и вчера! — хмыкнул лорд Тайвин. — Просто отсюда его не видать.       — Да?! — засомневалась Арья и начала пятится назад, отходя подальше в попытке рассмотреть стены и башни, пока не налетела на что-то мягкое и огромное. Недовольно гавкнув, это что-то метнулось в сторону, оказавшись Верным, едва не сбившим её с ног. — Эй! Я же упаду! — рассмеялась Арья и потянулась к псу. Пёс, отскочив, призывно залаял, виляя хвостом. — Ну, погоди, вот я тебя догоню! — прокричала Арья и бросилась за ним.       Ноги её увязали в песке, юбки путались, мешаясь, слева от неё серой стеной вырастала скала, справа — накатывало море.       Всё закончилось тем, что Арья потеряла туфлю, и, захромав, безбожно отстала. Верный, увидев, что его бросили, вернулся и принялся крутиться вокруг Арьи, пока она вытрясала песок из обувки.       Ухватив пса за ошейник, Арья нарочито серьёзно произнесла:       — Ты только что чуть не уронил жену своего хозяина! Это жуткое преступление! Ты понял меня?       — Гав!       — А ещё из-за тебя у меня полные туфли песка!       — Гав!       — Вот как я теперь пойду?       Потянувшись, Верный продемонстрировал ей свои лапы — серые и мохнатые.       — Предлагаешь идти босиком? — рассмеялась Арья и тут же скинула вторую туфлю.       Обратно они возвращались вдвоём — Арья, шагавшая босой вдоль прибоя, и пёс, бежавший следом. Солнце щедро дарило им свет и тепло, небо — безбрежную синеву, а ветер — прохладу. Волны с тихим шелестом накатывали на берег, целуя ноги Арьи и дразня Верного. Заливаясь лаем, он отскакивал в сторону, и тут же возвращался. Арья смеялась, подхватывала юбки, и забегала в море по колено. Заприметив ракушку, она тянула к ней руку, моча рукава, и злилась, когда та оказывалась выщербленной и не такой красивой, как ей хотелось. И тут же тянулась за следующей.       Увидев мужа, идущего ей навстречу, Арья победоносно помахала кулаком с зажатой в нём раковиной.       Дойдя до неё, муж поинтересовался:       — Вы нашли сокровища затонувших кораблей?       — Нет! Я искала раковины с жемчугом!       — Успешно?       В глазах мужа плясали смешинки, а губы улыбались, и Арья улыбалась ему в ответ, протягивая пёстрые ракушки:       — Они пусты!       — Чтобы найти жемчуг нужно нырять далеко от берега.       — А тут его нет?       — Нет.       Вздохнув, Арья наклонилась и вернула свои раковины морю.       — Не печальтесь, — по-своему расценив её вздох, молвил муж: — У вас будут любые сокровища, какие только пожелаете!       — Ага.., — протянула Арья — ей хотелось самой найти жемчуг, увидеть как он рождается в пене морской, а не получить его в подарок.       Выйдя из полосы прибоя, Арья направилась в сторону огромных камней, подпиравших скалу. Песок, по которому она ступала, был непривычно горяч, а мокрый подол, липший к ногам, — холоден.       Дошагав до камней, Арья пристроилась на одном из них, отряхивая ступни.       Лорд Тайвин сел рядом.       Ветер, обдувавший их, был наполнен запахами моря и нагретого камня. Тихо шелестел прибой. Где-то неподалёку прокричала чайка. Залаял Верный.       Было тепло. Тихо. Спокойно. Не хотелось никуда идти. Только сидеть на тёплом камне, подставив лицо солнцу, и смотреть на море.       Неожиданно Арье вспомнилась леди Дорна — её расстроенный вид и заплаканные глаза, и ей стало немного совестно, от того, что она, Арья, радуется жизни, а леди Дорна сидит совсем одна, вся в тоске и печали.       Подавив совестливый вздох, Арья уставилась на носы туфель.       — В чём дело? — тут же раздался голос её мужа.       — Леди Дорна — она расстроена, — призналась Арья.       — Из-за отъезда Кивана?       — Да.       — А вы? Вы расстроитесь, когда я уеду?       — Я?! — изумилась Арья. — Нет!.. То есть, вы не хотите взять меня с собой?!       — С собой? — брови лорда Тайвина поползли вверх.       — Но я вас почти победила в поединке! — запротестовала Арья.       — Почти — не считается.       — Так дайте мне ещё один шанс!       — Враг не даёт вторых шансов.       — Но вы же — не враг!       — Нет, не враг.       — И…       И Арья не смогла договорить. Наклонившись, муж сгрёб её в охапку и закрыл рот поцелуем. Вся напрягшись, Арья замерла. Как и муж. Поняв, что она не сопротивляется, он ослабил хватку, нежно пройдясь пальцами по её спине, укрытой шёлком, оголённой шее, затылку… От прикосновений его губ и рук у Арьи кружилась голова, а сама она словно проваливалась в бездонную пропасть. Чтобы не упасть ей пришлось вцепиться в его камзол — и вот уже её собственные пальцы скользят по его плечам, погружаются в его волосы… Губы его были мягкими и нежными. Требовательными. А щетина — колкой… Внутри у Арьи всё трепетало и хотелось большего...       Нечто, уткнувшись ей в ногу, требовательно залаяло. Ощутив свободу, Арья вздрогнула, и, придя в себя, отпрянула от мужа.       Верный, виляя хвостом, поочерёдно тёрся о ноги — мужа и её.       Ветерок, всё это время, задувавший с моря, куда-то исчез. На смену ему пришёл удушливый зной. Воздух, сгустившийся вокруг них, можно было черпать ложками. С трудом переведя дыхание, Арья уставилась на морскую гладь туда, где над горизонтом обозначились пенистые облака.       — Облака собираются! — не с того, не с сего произнесла она.       — К дождю, — проронил лорд Тайвин.       — К дождю! — эхом повторила она. И, подскочив, резко встала. — Пора возвращаться!       —… Пора.., — поднявшись, лорд Тайвин заслонил собой солнце. — Идёмте, миледи.       Обратно они шли молча, каждый погружённый в свои думы. Арья, то и дело облизывая губы, вновь и вновь переживала пережитые мгновения. Лорд Тайвин следовал за ней. Задержавшись у решётки, он запер замок и шагнул в тоннель, где уже у ног Арьи крутился Верный.       Расстались они на южной галерее. Отвесив поклон, муж сообщил, что намерен заняться делами и удалился в сторону библиотеки, а Арья пошла к себе.       Дождь, пришедший с запада, обрушился на скалу стеной, отгородив её от мира. Но сначала была гроза. Где-то далеко гулко рокотали раскаты, в то время, как старый замок окутало марево. Тяжёлый, влажный воздух заполнил коридоры и залы Утёса. Безвольно повисшие шторы тосковали по бризу, так же, как и Арья. Выйдя на балкон, она пыталась поймать дуновение ветерка, но всё было тщетно. Капельки пота, собираясь на спине, утянутой в корсет, прокладывали себе дорожку от лопаток и ниже. Мысли, блуждавшие в голове — путались, вновь и вновь возвращаясь в безоблачное утро, наполненное солнцем, морем и поцелуями…       Молния, сверкнувшая над морем, расколола небо на части. И почти сразу Утёс потряс раскат грома.       Всполохи становились ветвистее и ярче, а рокот — громче. Гром и молния уже не догоняли друг друга, а следовали рука об руку, оповещая о том, что гроза — близко. Синее небо давно осталось в воспоминаниях раннего утра, а курчавые облака, вытесненные чёрными тучами, уплыли далеко на восток. Шторм, шедший с запада, нёс за собой серую пелену дождя, которая уже соединила своими пальцами небо и море.       Стоя на террасе, Арья заворожённо смотрела на игрища богов. На её глазах рождались и умирали гром и огонь небесный, а море пило воду. Выплывшую из-за плеча дугу она тоже поначалу приняла за очередную молнию, а потом, поняв — что это — возрадовалась. Это была аура! Значит скоро лунная кровь, и все её опасения — напрасны! Медленно плывшая перед её глазами серебряная загогулина звучала в её голове победной песней — она зря тревожилась! Она вовсе не беременна!       И почти сразу, вслед за облегчением, пришла паника — приступ уже на подходе, а у неё нет лекарства!       — Нимесида! Зизи! Грета! — забегая в комнату, прокричала она.       — Миледи?! — насмерть перепуганная Грета, явилась по первому зову.       — Мейстера мне! Немедленно!       — Вам худо?!       — Да, пекло! — повалившись на кровать, раздражённо сообщила Арья, прикрывая глаза.       Мейстер не заставил себя долго ждать. Выслушав Арью, он понимающе кивнул и извлёк из недр принесённой им сумки пару флаконов. Велев подать ему бокал воды, он поочерёдно что-то накапал в него и протянул Арье:       — Выпейте это, миледи.       — Мейстер Лювин давал мне микстуру, — сообщила Арья.       — Я вам её немедленно изготовлю, а сейчас воспользуйтесь этим.       — Угу, — протянула Арья, допивая лекарство. Мейстер что-то говорил, но она его почти не слушала, радуясь, что всё разрешилось благополучно.       Мейстер Тамерлан ушёл только тогда, когда убедился, что приступ не разовьётся — серебряная дуга, потухнув, уплыла, а голова, налившись лёгкой тяжестью, так и не раскололась от боли.       Гроза, отгрохотав, ушла на восток, и пошёл дождь, принеся с собой благословенную свежесть и прохладу.       Избавившись от тесного корсета, Арья облачилась в халат и прилегла, велев Грете принести ей с кухни чай на травах и булочки.       Находясь в полудрёме, Арья прислушивалась к шёпоту дождя и собственным воспоминаниям. То, что случилось на пляже не шло у неё из головы. Лианна был права — поцелуи могли быть слаще мёда. Ну, а что, если бы там не было Верного? Ограничился бы лорд Тайвин одним поцелуем? Отчего-то Арье было и трепетно, и страшно одновременно. Хотела ли она продолжения? Она не знала. От одной мысли о том, что муж мог продолжить свои ласки, и какими они могли бы быть — внизу живота рождался тугой узел. То, что случилось на берегу, было так не похоже на то, что происходило между ними когда-то…       Муж пришёл к ней уже ближе к вечеру, когда она не только выпила чай с булочками, но и плотно пообедала, поданным в покои кроликом. Как и была — в халате, она с ногами забралась на софу и читала книгу, подаренную Тирионом.       — Мне передали, что вам нездоровится, — сразу сообщил лорд Тайвин внимательно глядя на неё сверху вниз.       — Приступ мигрени! — отмахнулась Арья, обретя уверенность в завтрашнем дне — вскоре случится лунная кровь, а лекарство, принесённое мейстером, теперь всегда рядом — в ящичке туалетного столика.       — Тот, что посетил вас в гостинице?       — Да.       — Но теперь вам лучше?       — Мейстер приготовил для меня микстуру.       — Хорошо.       — Да, хорошо, — ответила Арья, не зная, что ещё сказать. Муж по-прежнему стоял рядом с софой, и это вызывало определённые неудобства — ей приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо. Склонившись, он взял её руку:       — Поправляйтесь. Сладких вам снов, миледи, — поцелуй и само прикосновение были легки и мимолётны.       — Благодарю.., — протянула Арья, чувствуя себя обманутой. Глядя, как муж удаляется в сторону двери, она закусила губу…       Утро следующего дня было ярким и солнечным, словно грозы не было и в помине.       Проснувшись, Арья ощутила тяжесть в голове и тошноту. Свесившись с кровати, она вытащила закатившуюся туфлю. И тут ей в висок тукнула боль. Потом ещё. И ещё. Назойливо и противно, как непрошеный гость.       Скривившись, Арья прислушивалась к не совсем привычным ей ощущениям — раньше боли предшествовала дуга, а сейчас она дала о себе знать сразу.       Подумав пару мгновений, Арья решительно шагнула к столику и выдвинула ящичек — не стоит запускать приступ, лучше его задушить в зародыше.       Или лекарство мейстера Тамерлана было слабее, или это всё от грозы, которая, как говорил мейстер Лювин «возмущает потоки небесные и те, что в голове, и от того она и болит», но зловредная спираль посетила Арью дважды, всякий раз заставляя в панике хвататься за пузырёк. Но, к счастью, гроза осталась далёко позади, и с головой Арьи тоже ничего плохого не случилось, и жизнь вернулась в прежнее русло. На следующий день она уже прогуливалась с леди Дорной, обсуждая последние новости — король Роберт был в двух днях пути от Ланниспорта. Нимесида, которая знала всё и про всех, рассказала, что приезжали старатели и рудокопы, а Тирион, развивший бурную деятельность, сообщил, что ему «придётся трудиться день и ночь, чтобы на случай осады их всех не постигли жуткие неудобства!» Арью так и подмывало спросить, какие именно неудобства он имел в виду — единственное грезящееся ей неудобство было весьма вероятное обрушение стен и самого Утёса от чрезмерной активности карлика. Её в серьёз начинали пугать кучи камня выраставшие и исчезавшие за день, но, успокаивала она себя, их видела не только она, но и лорд Тайвин, а раз он не беспокоился, то и ей пугаться было нечего.       В Утёсе появились какие-то новые люди — лорды, сквайры, рыцари, даже купцы. Замок гудел и бурлил, как растревоженный улей. Мальчишки-оруженосцы начищали мечи и доспехи, из кузницы, не прекращаясь, раздавались удары молота о наковальню — правили кольчуги, ковали подковы и новые клинки. В самом дворе, перед главными воротами было людно и оживлённо — там постоянно кто-то был: гвардейцы лорда Тайвина, солдаты вассалов, торговцы, крестьяне. Среди незнакомых Арье лиц было много знакомых. Дживс и Люк проверяли лошадиную сбрую, Ник придирчиво осматривал шлем, Стив оценивал остроту клинка.       «Если не сегодня, то завтра..,» — подумала Арья — это были личные гвардейцы мужа, и они готовились к походу. Он уедет на войну, а она останется дома — вышивать с леди Дорной, нянчить Жанею и ждать писем. «Чёрные крылья, чёрные вести,»  — говорила её мать. Это было не всегда так, но Арья ненавидела эти ожидания, когда где-то решается всё, а от тебя ничего не зависит. Она напрямую спросила лорда Тайвина, намерен ли он взять её с собой, но он ей не ответил. Вернее, ответил, но так, что она поняла — и этой войне быть без неё.       Заприметив сира Ульриха, Арья сдержанно кивнула в ответ на приветствие. Его тоже завтра здесь не будет. Как и всех этих солдат. Останутся она, леди Дорна, дети и Тирион.       Разозлившись, словно межевой рыцарь был в чём-то виноват, Арья зашагала в сторону лестницы, стараясь не обращать внимания на всё, что происходило вокруг.       Мужа в этот день она не видела. Он пришёл к ней вечером. Вернее, уже ночью. Возникнув в дверном проёме, он молча замер, глядя на Арью, сидевшую в кресле с книгой. Свет одинокой свечи почти не достигал его лица, выхватывая лишь камзол, как всегда застёгнутый на все застёжки, да винный пояс.       — Милорд.., — срывающимся голосом произнесла Арья, поднимаясь навстречу. — Что-то случилось? Что-то плохое?       — … Нет, ничего не случилось. Я …       Лорд Тайвин не договорил, но Арья поняла всё без слов — он пришёл к ней… Волна облегчения, прокатившись, отпустила напряжённую спину. Расслабившись то ли от того, что чёрные вести обошли стороной Утёс, то ли от чего другого, она разомкнула судорожно сцепленные пальцы.       В покоях было тихо и сумрачно.       Муж, шагнув вперёд, взял её за плечи. Легко, словно оставляя ей право выбора. Подняв на него глаза, Арья увидела совсем рядом его напряжённое лицо со сжатыми в тонкую полоску губами.       Качнувшись к нему, она беззвучно выдохнула:       — Да…       Поцелуй, накрывший её рот, был яростным — совсем, как прибой, бившийся о скалы, а руки, блуждавшие по телу, — беспощадными. Едва стоя на ногах, Арья цеплялась за мужа, прижимаясь к нему всем телом, в то время, как её губы жадно ловили каждое движение его губ и языка. Голова её кружилась, сердце колотилось, как бешеное, а внутри разгорался пожар.       Когда муж разомкнул объятия, Арья уже готова была запротестовать, но была подхвачена на руки. Пока он нёс её до кровати, её пальцы теребили его волосы, а губы осыпали поцелуями шею, висок, покрытую щетиной щёку, тыкались в ухо — попадая везде, куда могли дотянуться.       Арья не поняла, как она оказалась без одежды, и когда муж успел раздеться. Остались только его руки, его язык, его губы на её плечах, груди, животе. Ощущение тепла его тела и напряжённости его мышц под её пальцами. Внизу у неё всё горело, требуя чего-то, пока она это не получила. Приняв в себя мужа, Арья лишь на мгновение изумилась тому, что боли не было, а было нечто другое — тягучее, ноющее, волнами расходящееся по всему телу, заставляющее её извиваться под ним, подаваться навстречу каждому его движению. Широко распахнутыми глазами, Арья видела перекошенное страстью лицо мужа, его судорожно дышащий рот, его сбившиеся на лоб волосы. Впиваясь пальцами ему в спину, она тянулась навстречу, требуя ещё, ещё и ещё…       Когда всё закончилось, Арья, опустошённая и обессиленная обмякла под мужем, придавившим её сверху. Почти сразу скатившись с неё, он оставил её самой себе и луне, бесстыдно заглядывавшей в окно. С руками-плетьми и безвольными ногами, Арья лежала без единой мысли в голове, чувствуя холодок, гулявший по комнате, и чужое тепло рядом.       Поняв, что замерзает, Арья пошевелилась.       Муж, встав, прошёл к туалетному столику, на котором стоял кувшин с водой. Налив себе бокал, он сделал щедрый глоток, и тут же раздался его раздражённый возглас:       — Вода?!       — А вы что ожидали здесь найти, милорд?! — расхохоталась Арья и села на кровати.       — Вообще-то вино.       — Простите, милорд, — дурачась, Арья повинно опустила голову: — если бы вы предупредили о своём визите, я бы велела накрыть ужин!       — Вина было бы достаточно… Так вы меня не ждали?       — Не знаю, — честно ответила Арья. — Налейте мне воды — я пить хочу! — потребовала она.       Муж повиновался, потянувшись к кувшину.       Арья молча пила воду, рассматривая мужа, а он смотрел на неё, недвижимым изваянием возвышаясь над кроватью. Призрачный лунный свет делал его похожим на одну из тех статуй, что украшали сады Утёса — мраморных юношей, играющих со львами, и могучих воинов, прикрывающихся щитами. Но они были сказочно-ненастоящи, а сухопарая, высокая фигура мужа была живой, не надуманной, и от того более притягательной.       Допив, Арья отставила кубок и сделала то, что хотела — провела пальцами по его груди, животу, пробуя на ощупь то, что видели её глаза.       — А вы ненасытны, миледи.., — усмехнулся муж.       — Ненасытна? — не поняла Арья. И тут же согласилась — да, она ненасытна. Опустив взгляд ниже, она поняла, что и её муж — тоже. Хрипло рассмеявшись, Арья повалилась на спину, увлекая его за собой…       Этой ночью муж брал её трижды. И она отдавалась ему вся без остатка, не понимая, как ей когда-то могло в голову прийти, что лорд Тайвин равнодушен к плотским утехам? Он был жаден и нежен, требователен и ласков. Арья не подозревала, что может быть та́к. Ей хотелось ещё и ещё. И не только брать, но и дарить самой. Порой, ей казалось, что она парила в небесах, и тут же падала вниз, погружаясь в воду морскую. Не сдерживая восторга, она шептала, как ей хорошо, и как ей хочется ещё, а в ответ слышала, прерывистый шёпот, в котором страсть переплеталась с нежностью. Слова «ты так красива, моя леди» перемежались поцелуями, «Имя, зови меня по имени..,»— просил он. И она ему отвечала: «Тайвин…», пробуя его имя на вкус, так же, как и его самого. И слышала в ответ — «Арья…»…