Сбежавшая невеста.

      Двери, бесшумно раскрывшись, впустили Лораса и его спутницу внутрь. Вместо уличной духоты их вмиг окутала прохлада, а вечерний сумрак сменился лёгким алым маревом, рождаемым светом свечей и переливами шёлка и бархата. В заведении Мизинца алый цвет любили — он был везде: на шторах, обивке, коврах, смягчающих звуки шагов, и даже на потолке. На стульях, банкетках и диванчиках сидели полуобнажённые девицы, на столиках горками лежали фрукты, стояло вино, ожидавшие, как и девицы, гостей заведения. Из соседней комнаты доносился говор и раскатистый мужской смех:       — Нет, мне вон ту и вон ту!       — Двоих-то осилишь?       — Я?! Да я и четверых осилю — неделю будут ходить в раскаряку!       — Нас ждут! — пресёк Лорас услужливый порыв юноши, встречавшего посетителей.       Не обращая внимания на откровенное разочарование распустившееся на сладостно-порочном лице, Лорас направился в сторону арки, венчавшей коридор. Маргери, ещё ниже опустив капюшон, немой тенью скользила следом.       Открывшаяся на его стук дверь, явила им Оберина Мартелла во всём его мужском великолепии.       — Я рассчитывал на интересный ужин в компании искушённого знатока, но вижу, что ошибся — вечер может оказаться вдвойне приятным! — окинул их быстрым взглядом Мартелл и отступил, пропуская внутрь.       Убранство номера было под стать принцу — резная мебель, диваны с подушками, огромная кровать с балдахином. Всюду золотое, алое и жёлтое. На столе горкой возвышались фрукты, в вазочках томились в ожидании паштеты, на тарелочках возлежали сыры, тонкий, зажаристый хлеб, оливки и устрицы с лимоном. По центру стоял витой кувшин с вином.       — Желаете присоединиться? — чарующе улыбаясь, принц повёл рукой в сторону стола.       — Если вы считаете, что трапеза будет способствовать беседе, — мягко улыбнулся Лорас.       Маргери, тем временем, бросив плащ на спинку стула, прошлась по комнате, замерев у кровати.       — Может, вы хотите составить нам с леди Ланнистер компанию в чём-то другом?       От гортанной речи и изучающего взгляда Мартелла в штанах у Лораса стало тесно.       — … Мы пришли сюда не для этого, — силой воли вызвав образ Ренли, не сразу смог ответить Лорас.       — И о чём вы хотели поговорить? — едва заметно усмехнувшись, принц отошёл к столу и, налив себе вина, обмакнул в него палец. Как заворожённый следил Лорас за этим пальцем и за губами, медленно поглотившими его. По позвоночнику побежала волна, а в ушах зашумело…       — У вас есть, что спросить с Тайвина Ланнистера, не так ли? — холодный голос Маргери окатил Лораса ледяным дождём, почти приведя в чувства.       — Да, миледи, — вновь обмакнув палец в вино, низким голосом ответил Мартелл. — И у вас, я полагаю — тоже.       — Вы верно полагаете.       — Ваш брат ратует за вашу честь? Или его привели сюда чувства к брату покойного короля?       — Как вы смеете?! — не сдержался Лорас.       — Смею — что? — наконец, отставив бокал, принц сел, откинувшись на стул, от чего его жёлтое, в дорнийских солнцах, одеяние распахнулось, оголив мускулистую грудь.       —.., — сглотнув, Лорас позабыл, что хотел сказать.       — Ваш… друг, — медленно начал принц: — Ренли, обвинил Ланнистеров в смерти своего брата. История с убитой шлюхой неожиданно перестала быть интересной, после того, как выяснилось, что убить короля Роберта мог не только карлик, а стоявший в карауле сир Джейме Ланнистер покрывает убийцу. Жена лорда Тайвина, его вторая жена, — поправил сам себя принц, сопроводив слова лёгким полупоклоном Маргери: — или его сын — кто-то из них пустил болт в живот короля. И какое мне до этого дело? Кто-то убил Роберта. Его место займёт мальчик, когда вырастет, а пока кто-то другой будет регентом.       — Вы верно рассуждаете, принц Оберин, — процедил Лорас. — Но, что если у Роберта нет законных наследников, а у Ланнистеров была более веская причина избавиться от Роберта?       — Поясните! — сузив глаза, приказал Мартелл.       — Королева Серсея родила всех своих детей от своего брата-близнеца Джейме Ланнистера.       — От родного брата?! — откинув голову, принц расхохотался, явив ряд белоснежных зубов.       — Мы знали, что эта новость вас заинтересует, Ваше Высочество, — проронил Лорас.       — Так к чему весь этот балаган? — изогнул бровь дорниец. — Карлик, шлюха, болты.       — Из песни слов не выкинешь, — жёстко осадил его Лорас. — Король мёртв, в этом замешаны Ланнистеры, и вся правда должна выйти наружу.       — Особенно если она предствит в неприглядном свете Арью Ланнистер?       — Нам дела нет до Арьи Ланнистер, — злость, помимо его воли, начала овладевать Лорасом. — Ланнистеры сильны, а с ними ещё и Старки, которым все слишком верят.       — Жаждете опорочить Неда Старка? — несколько удивлённо протянул Мартелл.       — Он сам себя опорочит, — криво усмехнулся Лорас. — Кто захочет пойти за тем, кто предал дружбу короля и выгораживает цареубийц? Пусть Север будет с ним, но остальные Дома за ними не пойдут.       — И что вы хотите от меня?       — Поддержку Дорна на случай войны.       — Вот как. Запад объединится с Севером, а за Ренли, полагаю, будет Простор, — усмехнулся принц, ухватив за хвостик черешенку и игриво отправил её в рот. — Вы станете его… королевой? — маслянистый, чёрный взгляд опалил Лораса, вновь разжигая огонь в его чреслах и заставляя кипеть кровь от негодования.       — Нет, королевой станет моя сестра Маргери! — жёстко отрезал он.       — Неожиданно! — усмехнулся принц, переведя взгляд на Маргери, за всё это время не проронившую ни слова.       — Брак моей сестры легко признать недействительным, учитывая то, что вторая жена лорда Тайвина жива. Ренли и Маргери поженятся, и войско Тиреллов поддержит его.       — А Штормовой Предел? — тут же спросил принц.       — Вот для этого вы нам и нужны, — потянувшись за черешней, молвил Лорас. Кисло-сладкий сок раздавленной зубами ягоды растёкся по языку. Шальная мысль о том, что во рту Мартелла сейчас столь же терпко, загнала член в каменный стояк.       — Значит, Станнис не намерен уступать вам право старшинства! — усмехнулся принц, беря очередную ягоду.       — Мы не знаем о планах Станниса.       — А о тайне королевы Серсеи он знает?       — … Нет.       — В ваших словах нет уверенности, сир Лорас. Как вы сами про это узнали?       — Из надёжного источника.       — А этот источник мог поделиться своими знаниями с вашим братом?       — Вскоре это не будет иметь никакого значения, — как можно уверенней ответил Лорас. Напоминание о брате Ренли остудило пыл и принесло облегчение в штаны.       — И что Дорн получит взамен?       — Расположение Железного Трона!       — Х-ха! — хищная улыбка скользнула по губам Мартелла и померкла. — Голова лорда Тайвина и Горы — вот моя цена, и Дорн будет на вашей стороне!       — Это приемлимая цена, — усмехнулся Лорас. — За союз Тиреллов и Дорна! — и, подняв кубок, сделал щедрый глоток. Оберин Мартелл и Маргери последовали его примеру. Дорнийское, терпкой волной омыв горло, принесло расслабление. Выдохнув, Лорас вернул бокал на стол, ненароком скользнув взглядом по видневшейся в полах полураспахнутого одеяния груди, покрытой чёрными волосками, мускулистому животу. И, чувствуя, как вновь начинает твердеть член, заставил себя посмотреть на Маргери. К его неудовольствию Маргери с не меньшим интересом пялилась на торс принца.       — Может, всё-таки…, — с ленцой проронил Мартелл, кивнув головой в сторону кровати. — Скрепим наш союз.       — Думаю, мы обойдёмся без этого! — впервые подала голос Маргери.       — Вот как? — улыбнулся принц. — А я думал, что вы… жаждете этого, миледи…       — Вы ошиблись, ваше высочество! — вернула ему улыбку Маргери.       — Правда? — медленно пройдясь языком по губам, Мартелл надкусил очередную черешню. — А мне показалось, что вы смотрите на меня так, словно хотите съесть.., — черешня перекочевала в рот. — Или прикоснуться.., — длинные, тонкие, загорелые пальцы легли на ножку бокала, скользя по ней ласкающим движением — вверх-вниз, вверх-вниз.       — Ну что, вы! — рассмеялась Маргери, вперив долгий взгляд туда, где перехваченное поясом жёлтое одеяние скрывало чресла дорнийца. — Я смотрела вовсе не на вас. А… на ваш кинжал, — и, потянувшись, как кошка, она опустила изящный пальчик на изогнутую рукоять, торчавшую из ножен.       — Это очень опасная игрушка, миледи, — тихо проговорил Мартелл, убирая её руку.       — Насколько опасная? — стрельнула глазами Маргери. — Она так красива… Эти рубины…       — Смертельно опасная.       — Такая же, как эта? — полюбопытствовала Маргери, взяв со стола нож для фруктов.       — Намного опаснее.       — Да? Но этот нож тоже острый! — и, в подтверждении своих слов, разрезала персик на две половины. Подавшись вперёд, она протянула одну из них дорнийцу, одаривая его долгим, тягучим взглядом: — Разве им нельзя убить?       — Можно, — усмехнулся принц, откусывая сочный плод. — Но им нельзя убить наверняка.       — А вашим кинжалом можно? — слегка прищурившись, спросила Маргери.       — Да.       Чувствуя, как каждое ленивое движение принца, заставляющее играть мышцы торса, делают его член твёрже и твёрже, Лорас нетерпеливо поднялся:       — Боюсь, мы вынуждены покинуть вас, ваше высочество, — сообщил он.       — Что, так скоро? — изумился дорниец. — И даже миледи не останется?       Казалось, сестра сомневалась. Закусив губу, она какое-то время смотрела куда-то в угол комнаты, а потом, словно приняв решение, встала из-за стола:       — Надеюсь на скорую встречу, принц Оберин.       — И я надеюсь, — проронил Мартелл, склоняясь к её руке…       Покинули они заведение Мизинца столь же тихо, как и пришли. Понабившиеся в бордель не обратили особого внимания на двух людей в плащах с низко опущенными капюшонами — таких здесь бывало не мало.       На улице стало заметно свежее. Зной отступил вслед за солнцем, скрывшимся за горизонтом. Тьма, опустившаяся на город, окутала дома и проулки, превратив людей в тени. Неровный свет факелов делал ещё более неровными и щербатыми стены и камень, которыми были вымощены улицы.       Подхватив под руку сестру, Лорас бросал настороженные взгляды по сторонам — их визит в бордель затянулся, но иначе было никак — они не могли прийти к Оберину среди бела дня. Впрочем, Лорас и не собирался брать с собой сестру, но она проявила хорошо знакомую ему настойчивость, и ему пришлось уступить.       Вывернувшая из-за угла повозка, заставила их вжаться в чью-то дверь.       — Ты так мне и не ответила, — тихо проронил Лорас закутанной в плащ фигуре, продолжая незаконченный разговор.       — Как и ты мне! — прошипела Маргери.       — Почему тебя не было на суде? — не желал сдаваться Лорас.       — А что мне там делать? Смотреть на них? — фыркнула Маргери.       — Тебя не должны забыть! — раздражённо бросил Лорас, косо посматривая на бродягу, узревшего богачей. — Смерть Роберта всё изменила! Ты скоро станешь королевой — люди должны видеть тебя!       — Они и так видят меня!       — Я не понимаю тебя, Маргери! Откуда всё это взялось? Это твоё новое… увлечение!       — Ты так это называешь?       — Да, так! — яростно ответил Лорас. — Я тебя почти не вижу, тебя невозможно застать при дворе, зато ты в септе — едва ли не каждый день! И ладно в септе! Этот… Его Воробейшество! Где ты вообще его нашла? В Блошином Конце?       — Тебе не следует таким тоном отзываться о нём, брат, — холодно проронила Маргери. — Мы все равны перед богами, и наши заслуги определяет не рождение, и не золото наших семей.       — Я тебя не узнаю! — простонал Лорас.       — Не узнаешь.., — задумчиво повторила Маргери. — Ты ошибаешься. Разве раньше я не раздавала еду бедным? Не бывала в приютах?       — Да, но., — не закончив, Лорас мысленно махнул рукой.       — Ты не понимаешь, — тихий голос сестры брал его за душу. — Иногда, когда всё рушится, у нас остаётся только вера.       — Это говоришь ты или Его Воробейшество? — прорычал Лорас. — А, может, твоя подруга? Почему ты так и не сказала мне у кого ты живёшь?       — А почему ты так и не ответил мне, что защитит нас в случае огласки о принцах? — быстро парировала сестра.       — Письмо, — пожал плечами Лорас. — Но сейчас оно не играет никакой роли.       — Но ты его написал? И где оно?       — У меня. Я хотел отправить его с «Морской Царицей» в Браавос — она скоро должна быть. Если бы с нами что-то случилось, Гвен Торлен передал бы его бабушке или отцу.       — Угу, — невнятно промычала Маргери.       — Я ответил на твой вопрос, сестра. Теперь ответь и ты — где ты будешь сегодня ночевать?       — Мы уже пришли, — вместо ответа Маргери указала на Красный Замок.       — Что это значит?       — То, что сегодня я остаюсь здесь! — рассмеявшись, Маргери скинула капюшон и улыбнулась шедшему им навстречу Ренли, за спиной которого маячили гвардейцы.       — Миледи, какой сюрприз! Лорас! — приветствовал их Ренли.       — Вышел встретить нас? — мягко улыбнулся Лорас, чувствуя, как сердце тает в его груди.       — Час поздний, а ты один, — тихо проронил Ренли, одаривая его долгим взглядом.       — Он не один! — улыбнулась Маргери.       — Ох, простите меня, миледи! Ваше общество сделает любого храбрецом! Надеюсь, ваш визит в замок не будет кратким, и мы с вами ещё увидимся?       — Непременно…       Суд, сделав перерыв в один день, вновь собрал всех в тронном зале. Арье казалось, что сегодня людей было ещё больше — все жаждали увидеть, как Тайвин Ланнистер будет опрашивать собственную жену. Арье хотелось бы сказать, что ей всё равно, но это было не так. Всё то время, что прошло с момента «разоблачения тайны двенадцатого болта», она ловила на себе взгляды, вспарывавшие ей кожу. Хоть она не расслышала ни единого слова в непрерывном шёпоте, раздававшемся со всех сторон, но её мозг настойчиво складывал едва различимые звуки в отчётливое — «любовница короля». Баратеон преследовал её при жизни, не оставил и после смерти, и от этого злость вскипала в её крови. Каждый куст, каждый поворот, каждый камень в Красном Замке напоминали ей о Роберте, а каждый взгляд, принадлежащий слуге ли, лорду кричал — «мы всё видели, мы всё помним, мы всё знаем!». Сир Барристан, встретившийся ей в переходе у Башни Мейгора, склонился в поклоне и тут же неловко отвёл глаза. Сэм, хлопая длинными девчачьими ресницами, отчего-то пустился в пространные рассуждения о том, что Арье «нечего опасаться, кто бы что не думал…», и от этого стало совсем тошно, особенно, когда муж Сансы сбился и замолк, стыдливо потупив взор. Мать была не похожа сама на себя, то проявляя излишнюю заботу, то замирая в молчании. Отец тоже большей частью молчал. Глядя на то, как понуро опускается его голова, а в глазах мелькает тень сожаления и нечто, столь похожее на вину, Арье хотелось броситься к нему и попросить прощения, но она не знала, за что. Сир Джейме, казалось, избегал её. Как и королева. А вот их тётка, напротив, заявившись поутру, почти силой вытолкала на прогулку: «Если вы будите сидеть в четырёх стенах и вести себя подобно трусливой овце, любой дурак поверит в вашу вину!». Арья дорого бы дала, лишь бы не видеть сестру мужа и не слышать её наставлений, но неожиданно вставшая на её сторону Нимесида, заявила: «Леди Дженна дело говорит — идите гулять!». Так они оказались на тенистой аллее, неспешно следуя за Рикардом, спустившим с поводка своего черноухого пса. Другой Пёс шёл за ними по пятам, как и пятеро гвардейцев в алом. Тряхнув светлыми кудрями, Дженна Фрей усмехнулась небу, солнцу и плывущим в вышине облакам: «Чтобы ты не сделала, это никого не касается. Только тебя». «Но я ничего не сделала!» — возмутилась Арья. «Разумеется, ничего! Именно это все и должны слышать. Когда Тайвин тебя ждёт?». «В полдень,» — удивилась Арья — неужели муж обсуждал их предстоящую встречу со своей сестрой? «Расскажи ему всё, что ему следует знать, чтобы повлиять на исход дела,» — кивнула леди Фрей. «Всё, что ему следует знать?» — переспросила Арья, не совсем понимая. «Разумеется, миледи, — зелёный взгляд урождённой Ланнистер пронзил её насквозь. — По всеобщему мнению у тебя было достаточно поводов, чтобы избавиться от Роберта. Тайвину вовсе не нужны детали этих поводов, но он должен знать, что именно ты сделала». «Детали?! Нет никаких деталей! И я ничего не сделала!» «Плоть слаба, — голос и взгляд леди Дженны были холодны и резали острее валирийской стали, — Ни что так не красит мужчину, чем корона на его голове.» В этот самый момент Арье захотелось прибить эту женщину более, чем кого-либо другого. «Расскажи брату всё, что касается ночи убийства, но не трогай других ночей и дней, — продолжила Фрей тихим голосом, увлекая её на очередную широкую дорожку подальше от кустов. — Тайвин должен знать только то, что, поможет спасти мать его сына от участи быть признанной цареубийцей и ничего более». Отведя взгляд, Арья уставилась на далёкое, безучастное море. Ей всё больше и больше казалось, что она попала в трясину, и топь затягивает её глубже и глубже, и чтобы она не делала, от этого будет только хуже. Встреча с мужем оставила после себя горькое послевскусие — лорд Тайвин всего лишь спросил её, когда она последний раз держала в руках тот злосчастный болт. Арья честно ответила — в то самое утро, которое было последним в жизни короля Роберта — она вновь воспользовалась им, не желая дожидаться, когда служанки усмирят её отросшие волосы. Молча выслушав её, муж кивнул. Пара сухих фраз, и он дал понять, что разговор окончен. Уходя, она обернулась. Лорд Тайвин сидел, устремив взор в глухую стену и, казалось, ничего не видел.       Все эти встречи и разговоры были вчера, когда шла подготовка к суду, созывались новые свидетели. Сейчас она сидела, там же, что и день назад, с прямой, натянутой в струну спиной, и дурными предчувствиями, которые она гнала прочь, но те никак не уходили.       Взгляд Арьи на мгновение остановился на Тирионе. Хоть оков с него не сняли, сейчас он гораздо меньше напоминал узника, которого вот-вот объявят виновным в смерти короля. Может, это было от того, что на сегодня эта роль перешла к ней, Арье? Тирион, словно уловив её мысли, поднял голову. В его глазах на какое-то мгновение Арье почудилось сочувствие.       Появление в зале судей и королевы оборвало разговоры, и заставило ещё больше напрячься Арью. Разум её твердил одно, а червоточина, никак не желавшая отпускать, — другое. Мельком глянув на мужа, она закусила губу — его лицо было непроницаемо и холодно, что лёд в застывшем озере. Не менее сурово выглядел и сир Рендил. Дедушка Хостер, хмуря кустистые брови, перебирал сцепленными на животе пальцами.       — Всё будет хорошо! — горячо зашептала ей на ухо сестра.       Тёплая рука матери, лёгшая поверх её запястья, на мгновение придала сил.       — Леди Арья Ланнистер, прошу вас выйти и ответить на вопросы! — прозвучал в тишине голос Рендила Тарли.       Сдерживая внутреннюю дрожь, Арья поднялась и прошла к свидетельскому месту. Вблизи оно более всего походило на куций балкончик, огороженный спереди и открытый сзади, с одной единственной ступенькой.       Ступив на неё, Арья встала на крохотный помост, напомнивший ей капитанский мостик на корабле. Только там вокруг плескалось море, а здесь — людская злоба и любопытство.       — Леди Арья, — обратился к ней дедушка Хостер. — Расскажите нам, как к вам попал арбалетный болт и где он сейчас.       Невольно вздрогнув, Арья уставилась на мужа — она думал, что вопросы задавать будет он, но лорд Тайвин переложил это на её деда. Десница продолжал невозмутимо сидеть на Железном Троне, словно это и не его жену сейчас допрашивал судья.       — Я взяла его у лорда Тириона, чтобы закрепить причёску, — начала Арья.       — Причёску? — кустистые брови дедушки Хостера поползли вверх, а за её спиной раздались отчётливые смешки. — Не знал, что болт можно использовать таким образом! И что было дальше?       — Дальше? Ничего. Я закрепила им волосы и так и ходила.       — А куда дели болт потом?       — Он лежал у меня на столике.       Очередное заявление Арьи вызвало волну смешков.       — Когда вы видели его в последний раз?       — В день, накануне смерти короля Роберта, — выдохнула Арья, метнув быстрый взгляд на мужа.       — При каких обстоятельствах?       — В зеркале, милорд.       — В зеркале?! — не удержался Рендил Тарли.       — Да, милорды, — кивнула Арья. — Он мне снова понадобился.       — Для причёски, полагаю, — не сдержал улыбки Хостер Талли. — И, вы можете сказать, что случилось дальше?       — Должно быть, я его обронила.       — Обронили? Где?       — Этого я не могу знать, — пожала плечами Арья.       — Ну что ж, полагаю, у суда вопросов к леди Арье нет.       — Но они есть у обвинения! — голос Ренли Баратеона заставил всех повернуться к нему. — Но сначала пусть пригласят леди Одри Вейн и Барнеби Голсуорта.       Сердце Арьи замерев, пропустило удар. Стиснув перильца, она подняла глаза на мужа. Лорд Тайвин с непроницаемым лицом повелел:       — Приведите названных свидетелей обвинения!       В звенящей тишине послышался стук каблуков и шорох и шуршание юбки, цеплявшейся за пол. Не удержавшись, Арья обернулась — к ней приближалась миловидная женщина лет тридцати, которую она часто встречала в коридорах Красного Замка. Следом за ней шёл гвардеец, одетый в цвета дома Баратеон. Взгляд Арьи на мгновение зацепился за пустое место подле Ренли и Лораса, и вновь вернулся к свидетелям.       Поравнявшись с Арьей, Одри Вейн и Барнеби Голсуорт остановились.       — Что мы должны спросить у ваших свидетелей, лорд Ренли? — осведомился Хостер Талли.       — Пусть они расскажут то, что рассказали мне!       — Расскажите суду всё, что вам известно, леди Вейн, — нахмурился лорд Талли.       — Леди Арья использовала болт для причёски, — голос Вейн был звонким, почти что детским, но Арье он показался голосом палача.       — Мы это уже слышали, миледи.       — И он был у неё, когда она поднималась в Башню Десницы во время грозы.       — Вы говорите о грозе, которая разразилась ближе к вечеру? — уточнил Хостер Талли.       — Да, милорд. Я заходила к леди Сансе и видела миледи, идущую вверх по лестнице к покоям лорда-десницы. Болт был в её волосах.       Сердце Арьи ухнуло вниз — она совсем забыла про женщину, с которой едва не столкнулась носом на крутых ступеньках.       — Леди Арья, — дедушка Хостер вновь обратился к ней. Взгляд его был хмур, а взор суров. — Я должен задать вам этот вопрос. Где вы провели ночь?       Арья судорожно сглотнула, бросив взгляд на лорда Тайвина. «Говорите всё, как есть, — сказал он ей вчера. — Вам ведь нечего скрывать?». Арье нечего было скрывать. Набрав в лёгкие воздуха, она посмотрела деду в глаза:       — Со своим мужем в его покоях.       — И когда вы покинули покои мужа, миледи? — мягко спросил дедушка Хостер.       — Утром.       — Ваш супруг, лорд Тайвин может подтвердить это?       — … Д-да, полагаю, — сбилась Арья, метнув очередной быстрый взгляд на мужа.       — Лорд Тайвин? — слегка повернувшись в кресле, обратился Хостер Талли к Тайвину Ланнистеру.       — Заверяю вас, моя жена не покидала спальни до рассвета, и не была в покоях короля, — ровно молвил лорд Тайвин, буравя взглядом притихший зал.       — Ну, тогда мы можем отпустить леди Арью, — заметно расслабился Хостер Талли.       — Но мы ещё не выслушали Барнеби Голсуорта! — тут же поднялся Ренли.       — Барнеби Голсуорт, вам есть что сказать? — нахмурившись, обратился к гвардейцу Рендил Тарли.       — Милорд, я стоял в карауле на входе в башню Десницы, — начал гвардеец. — Утром, когда ещё не рассвело, из башни вышел лорд Тайвин, — по залу прокатился глухой гул. — А немного позже — леди Арья Ланнистер.       Арья показалось, что «капитанский мостик» качнулся, уплывая у неё из-под ног...