***
Лица солдат, охранявших меня сменялись ежедневно, если не чаще, мне уже не хотелось их запоминать, тем самым нагружая свой мозг лишней информацией, я думала лишь о том, что придумает Эрвин, в том, что он что-то да сообразит, я была уверена на все сто. Все же моя идея казалась настолько безбашенной, что догадаться о ней мог только Смит, по крайней мере, я надеялась, а как известно, надежда умирает последней. Я предупредила его о дальнейших событиях и своих рекомендациях по этому поводу, думаю, он прислушается ко мне. Скрипнула железная дверь, ведущая в камеры, сменился караул, значит сейчас будут смотреть, чем занимаются заключенные, поэтому нужно спрятать иголку и прочий мусор. Стук солдатских каблуков вгонял меня в напряжение, но нужно было что-то делать, создавая иллюзию занятости, дабы не вызывать подозрений. Я быстро схватила кирпич ржавого цвета и начала рисовать чье-то лицо на стене, вернее, делать наброски, вернее, притворяться, что делаю наброски. Кто-то схватился за прутья, вглядываясь в камеру, он долго не отходил, будто искал что-то глазами, я чувствовала спиной его взгляд, прожигающий, неприятный. — Ну чего? — не выдержав, обернулась я, через секунду осознавая, кого вижу перед собой. — К-кристофер? Так ты жив! — я вскочила и устремилась к решетке, заглядывая в глаза парню. Но что-то тут было не так, Крис так не смотрел, на меня—никогда, это ввело меня в легкое заблуждение. — Но как? Ты умирал на руках Марты, как ты… Но Кристофер развернулся, ни слова не сказав, бросил на меня нечитаемый взгляд и пошел в сторону выхода. Перед дверью остановился, еще раз глянул в мою сторону и вышел. Этот трюк застал меня в расплох, я ж сама видела, как в погоне его труп выкинули, как плакала Марта и умоляла этого не делать, как после я держала ее у себя на руках, пока мы ехали в повозке, оторвавшись от титанов. Как он?.. Да, даже думать не хочется, судя по его реакции, он не очень-то и рад видеть старую знакомую. С сумерками, после ужина и вечернего обхода, я начала думать, что еще передать Эрвину, план своего побега был на стадии «раскадровки», то бишь, я представила (почти невозможный) вариант побега, который в моей голове завершился успешно, но учитывая его невероятную простоту и только положительный вариант развития событий в запасе, я была уверена, что он провальный. Нужно было продумать каждую мелочь, каждый недочет, я должна быть готова к тому, что все пойдет не так, не могу разочаровать саму себя, я уже возомнила себя превосходным стратегом. Так я провела ночь, потом ещё одну, самое странное, что переворот не начинался, а без него побег осуществить практически невозможно. Вариант с подкопом я оставила на потом, ведь если уже ничего не удалось провернуть и меня вряд ли кто-то вытащит — можно копать примерно года три. Самое интересное — почему я уже много дней сижу и меня никуда не зовут? Возможно, Эрена и Хисторию похитили и разведчики сейчас заняты их освобождением? Тогда уж тем более про меня, как про, своего рода «оракула», забыть точно не могли. В чем же дело? Скрипнула входная дверь, заключённые засуетились, наивно полагая, что вот-вот произойдёт какое-то чудо: выведут их отсюда, принесут какую-то награду за хорошее поведение, я сама стала такой, появление солдат больше не вызывало «никакой» реакции, вернее я стала бурно реагировать на них. Может я потихоньку сходила с ума от одиночества? Человек, обходил каждую камеру, относил распечатанные письма от родных этих заключённых. В тот же день, когда меня сюда привезли, я поняла, что сижу не с самыми криминальными людьми. Таким вряд ли бы дали возможность общаться со своими родными. Мне письма не будет, а если и будет, то не от того, от кого я жду. Знакомое лицо мелькнуло передо мной, прежде чем я повернулась полностью. Кристофер швырнулся какую-то бумажку за решётку и поспешил удалиться. — Крис… — пыталась я его остановить, но также безуспешно. Желтый конверт, причём, нераспечатанный упал на пол около решетки. Мне пришло письмо, а никто даже не посмотрел, что там? Не поверю, с другой стороны, могли просто переложить, чтобы я думала, что есть лазейка, с помощью которой письмо не будет просмотрено, доверилась и попалась в ловушку. Или кое-кто уже сходит с ума? Думать даже не хочу, я быстренько подобрала письмо и тихо разорвала конверт, чтобы никто не услышал, ибо если это случится, мне будет совсем не сладко, да и Крису тоже. Анжелика Сато, Надеюсь, сейчас вы в трезвом уме и добром здравии, хотя слегка странно спрашивать такое, когда находитесь под моим наблюдением. Наверняка, вы запомнили меня как Кристофера Феймса, но спешу огорчить вас, я — не он, всего лишь его брат-близнец Карл. Этот глупец, хоть и попал в десятку лучших на отборе, но захотел уйти в Разведкорпус, что и стало для него прямым путем в могилу, хотя он был полон амбиций и желаний стать свободным и изничтожить гигантов, я пытался его отговорить, аргументируя тем, что выживают либо везучие, либо сильные. Он же заявил, что удачлив и силен. Слишком подробно описывать не могу. Спросите, почему же я написал вам это письмо? Все просто, я видел ваши глаза, когда вы увидели меня, и сразу понял, что Крис для вас являлся не просто фоновым персонажем… Возможно, другом? Хотя, наверно так и есть, он всегда был открыт и позитивен, скорее всего за это его всегда ставили в центр, он бы хотел, чтобы я вам помог. Вечером, примерно в пятнадцать минут одиннадцатого, все солдаты собираются в «тайной комнате» и получают указания на следующий день, либо же просто говорят. Обычно, если старших нет больше трех минут, все расходятся обратно по своим местам. У вас есть три минуты на побег, советую использовать южный коридор, он дальше всех от комнаты, плюс, ведет к черному ходу, сумеете раздобыть форму полиции — выход наружу открыт. Если вдруг спросят, скажите, что вы Даийя Онкл, старший — Дила Наймер, она меня прикрывает. Сожгите это письмо сразу после прочтения, спичка в конверте. И еще, в вашей организации завелась крыса, после вашего побега пришлю вам письмо и обо всем расскажу. Глаза опустились на желтый конверт, на дне которого лежала тонкая спичка, осталось только дождаться, когда человек, из камеры напротив ляжет спать, лишние свидетели не нужны.***
Уже десять вечера, медлить уже было нельзя. Весь день ушел на обдумывание плана и согласования с Рафаэлем всех его частей, так же, ночью я сожгла письмо и пепел засунула под матрац, а утром незаметно подбросила листочек Карлу, с просьбой прикрыть мне зад или задержать военных в комнате. Раф пообещал если что потушить факела или погреметь предметами подальше от меня, как настоящий призрак, что было мне на руку. Итак, судя по моему плану, выходить мне нужно примерно в пять минут одиннадцатого, по просьбе: «в туалет». — Извините, товарищи, — подозвала я неизвестного мне солдат. Когда солдат оказался около моей решетки, я поняла, что это совсем не парень, а девушка, причем очень милая, вела себя очень даже застенчиво. — Что-то нужно? — спросила она. — В дамскую комнату, причем побыстрее, — как можно спокойнее отвечала я. Она задумалась на пару секунд, после чего открыл дверь мне. Скрипнула петля, я покинула камеру, но на этот раз все должно было изменится. — Даийя, — позвал девушку солдат, что стоял с ней на карауле. — Сейчас общий солдатский сбор, заканчивай с ней побыстрее и приходи. Девушка угукнула и повела меня в туалет. Мысли в голове лихорадочно сменяли друг друга, то я думала о том, насколько план провальный, то о том, насколько профессиональный и расписанный. Еще пару дней и сюда приведут Эрвина, а мне к этому моменту желательно свалить отсюда, хотя, если он знает обо всем, то, возможно что-то и придумает, по крайней мере, я сильно на это надеялась. Как же на самом деле было страшно бить человека с ноги в голову, но я с первого раза, что странно, смогла ее отключить, теперь единственное, что мне было нужно — избавиться от нее, но убивать не очень хочется, поэтому я решила переодеться в ее одежду, а ее саму закинуть в дыру, куда люди ходят в туалет… Очень умно, и мне искренне ее жаль, скорее всего она правда умрет. Ключевую роль сыграло то, что я очень на нее похожа, если волосы соберу, а в таком виде мне нужно идти на сбор. Спасибо Карлу, что с запиской передал день и время служения человека, который мне нужен, позаботился обо всем, даже полное имя, фамилию и отряд сообщил, чтобы я на сбор смогла пройти. Тело плюхнулось в дыре, с таким мерзким звуком, что сопровождался соответствующим запахом. Это было невыносимо, руки дрожали, а сердце бешено колотилось, будто вот-вот и выпрыгнет. Пытаясь успокоиться, я решила сложить ладони и попросить высшие силы помочь ей выжить. «Лишь бы ее кто-то нашел…» — думала я, прежде чем убежать.***
На сбор я явилась почти под его конец, никто подвоха не заметил, но нужно было сделать обход в своей тюремной комнате, чтобы наверняка. Благо, я позаботилась об этом еще перед уходом, Накидав под плед всякого хлама, в каких-то местах просто заворачивая сам плед. Получилось, кстати, неплохо. Я не переставала нервничать. Сердце стучало, как сумасшедшее, когда кто-то проходил около меня или случайно задевал. Я дергалась, хотя старалась унять это и вести себя как можно спокойнее, вскоре это получилось. — Хей, Даийя, — окликнул меня какой-то парень с очень знакомым голосом. — Как насчёт провести выходные вместе? Я обернулась и увидела Оруо. Он стоял, совсем без напряга смотрел на меня, ожидая моего ответа. Я стала кашлять, очень сильно, тем самым раздражая горло, от чего после я прохрипела что-то вроде: «посмотрим» и поспешила удалиться. Что он здесь делает? Это он — та крыса, про которую говорил Карл? Быть не может… Все смешалось. Все мысли. Чувства. Но пульс успокаивался с каждым шагом, что я отходила от него. Я должна рассказать Эрвину, он что-то придумает.***
Побег отнял достаточно сил, как эмоциональных, так и физических. Я уже скакала на лошади куда подальше от этого места. Карл и это устроил, он предупредил дежурных в конюшне, что Даийя должна уехать по поручению Дилы Наймер к Розе, поэтому меня сразу пропустили к лошадям, не успела я и слова сказать. Проблема в том, что я не знаю, куда мне ехать, я для вида уверенно поскакала в одном направлении, дабы не вызывать подозрений у дежурных. А теперь, когда я достаточно далеко, надо бы задуматься о дальнейшем направлении. Лошадь тяжело дышала, похоже, уже моталась куда-то и не успела нормально отдохнуть, надо бы остановиться где-то на привал. Мое внимание привлёк небольшой холмик, что возвышался над полями. Темная ночь, пусто, слабый ветер качает высокую траву. Оруо никак не покидал моих мыслей, побег, уставшая лошадь, незнание местности и разведчик смешались в голове, не давая трезво оценивать ситуацию. С другой стороны, все не так плохо, я могу что-то да доложить Смиту и Риваю, думаю, Оруо придётся несладко. Когда мы уже подошли к вершине холмика, конь, то ли споткнулся, то ли в ямку наступил, вообщем я чуть не слетела. Свалив все на неуклюжесть скакуна, я опустилась на траву, держась левой рукой за повод, не давая лошади уйти. На самом деле не самое лучшее место, чтобы скрыться, но как же тут было красиво и атмосферно. Хотелось бы посидеть тут с Риваем, что-то я совсем перестала о нем думать. Спустя какое-то время я поднялась и решила продолжить путь. Я резко поднялась, чем, похоже напугала лошадь, и погладила животное по морде. Дыхание в норме, значит может продолжить движение. Едва я залезла в седло, как она дернулась, и меня понесло вниз. Уже оказавшись на земле, я недовольно глянула в сторону копыт и поняла, что она держит переднюю правую ногу в воздухе. Я подошла и начала аккуратно ощупывать конечность. Перелом. Застучали копыта. Приближалась толпа всадников, они были примерно в двухстах метрах от меня. По форме сразу стало понятно — полиция.