***
Меня усадили в небольшую повозку, рядом приземлились мои сопровождающие. Ехать нам около часа, времени на раздумья было предостаточно, я успела многое обговорить про себя с Рафаэлем, что так непринуждённо сидел напротив меня, между солдатами, они его не видели. Он считал, что всплыла какая-то ошибка с документами, но для того, чтобы это понять, полиции пришлось бы проверить бумаги каждого солдата разведки, объехать их родные посёлки, города и деревни, не стали бы они просто так это делать. Но, я уверена в том, что сам король мной уж точно не заинтересован, скорее его дума, если ее можно было таковой назвать. Мои глаза бегали туда-сюда, то ли от неопределённости и страха неизвестности, то ли от лихорадочного поиска вариантов развитий дальнейших событий: убьют ли меня, будут пытать, а может ещё хуже? Уж точно сказать не могла, но мне нужно каким-то образом связаться с Эрвином, как угодно. То и дело вспоминала растерянное лицо Марты, недовольного Ривая, агрессивного Антонио, что чуть ли не в бой рвался, лишь бы защитить меня, это мне, правда, льстило. До попадания в мир титанов и стен, я никогда не имела таких людей, что могли глотку выгрызть кому-то, хоть полиции, хоть королю, но защитить и помочь, люди здесь больше ценят друзей… Долго сидя в одной позе, я поняла, что у меня начала затекать спина, сильно хотелось лежать, мы едем уже минут сорок точно, значит, скоро прибудем в столицу, радоваться этому или нет — не знаю. Я точно не знала, как воспримут мои лишние движения солдаты, с другой стороны, я не такой уж и опасный преступник, так что, думаю, полежать минут пятнадцать могу. Я съехала по стене вниз насколько было возможно, сразу заметив, как насторожились военные, не обращая на это внимания, я продолжила своё движение и перевернулась на бок, слегка поджимая ноги под себя. Так было гораздо удобнее. И вообще, почему это мне даже не сказали, за что меня сажают? Я ничего плохого не делала, вряд ли та яжемать, что встретилась мне в городе, достучалась до короля, по сути, эта история — единственный момент, когда я могла повести себя как-то «не так». Столица встретила меня пасмурным небом, холодным ветром и мелким дождиком, очень «теплое» приветствие, ничего не скажешь. Толкать или как-то пихать меня не пришлось, я сама, послушно, шла впереди этих сопровождающих, будто я не их жертва, а объект охраны. На меня оборачивались солдаты военной полиции, среди них Энни я не заметила. Сразу вспоминаю, когда впервые приехала в столицу, видела, как Энни заманивают Армин, Эрен и Микаса, правда, я сразу попросила увезти меня как можно дальше от этого места и, слава богу, я успела вовремя, ведь потом от города камня на камне не осталось, мало ли в меня б какой-нибудь большой камушек полетел, а мне оно надо? Совсем скоро Эрвин организует переворот и на трон взойдёт истинный правитель этих стен, так подумать, если меня не убьют до ее восхождения на трон, моей жизни ничего не будет угрожать. Привели меня в место, чём-то похожее на подвал в здании разведчиков, в котором я пребывала своё первое время, там я познакомилась со своим первым другом — Дедулей, имя которого так и не успела узнать. Я не теряла гордого выражения лица, что выглядело немного странно, ведь меня ведут, грубо говоря, в камеру. Все же местные камеры выглядели, как комната в самой дешевой однушке, на окраине посёлка городского типа, но получше, чем у разведчиков, это, похоже, единственное, что у полиции лучше, чем у крылатых. End POV Анжелика***
POV Автор — Эрвин, — Ривай стоял в кабинете Смита уже несколько минут, ожидая, что его товарищ все же соизволит рассказать, почему полиция увела его девушку. По правде говоря, терпение Аккермана лучше не испытывать, именно этим и занимался Эрвин, которому сейчас самому надо было все осмыслить. — Нужно думать, как её вытащить. Ривай всегда умел читать людей, Эрвин был не исключением. Брюнет сразу сообразил, что допытывать его своими расспросами не будет лучшим вариантом, сейчас скорее надо думать о том, как вытаскивать эту иномирянку, что, не дай бог, могла ляпнуть что-то лишнее. Безусловно, Ривай ни в ком не был уверен на сто процентов, он реалистично смотрел на жизнь, даже не знал, за что бояться больше: за то, что его девушку будут пытать или за то, что в процессе пытки, она все выложит, а там уже и за ним с Эрвином придут, в этом можно не сомневаться. Его мысли с трудом можно было назвать эгоистичными, непривычно для себя самого, Ривай по-настоящему беспокоился о судьбе этой иномирянки, что настолько выделялась из всех женщин, которые окружали его всю жизнь. Смит поморщил нос, дотянулся до стакана с водой и, сделав глоток, все же перевёл взгляд на брюнета. Аккерман только выжидающе смотрел на блондина, ожидая от него хоть каких-то слов, предположений, ему не сложно стоять и ждать, пока пытают эту мелкую (что, к слову, выше него) Сато. Дверь в кабинет с шумом распахивается и с большой силой ударяется о стенку, с потолка даже что-то посыпалось. Ханджи никогда не отличалась холодным характером, так что такое буйное поведение в напряженную ситуацию являлось нормой. Влетев в кабинет, Зое быстрым шагом прошла вглубь и, усевшись в кресло, жестом, не поворачиваясь, подозвала Моблита, что сейчас довольно строгим взглядом обошёл всех присутствующих. — Это как понимать? — странно тихо спросила женщина. Ей не ответили, лишь Ривай недовольно фыркнул, отворачиваясь ото всех, переводя взгляд на стену, после – на пустующее кресло, на котором обычно восседала Анка, когда командование собиралось дабы обсудить какие-то новости, либо же план вылазки. Эрвин в свою очередь, встал, замер, прикрывая глаза, будто его этим шумом вывели из астрала, в котором он придумывал надежный план спасения их коллеги. Открыл глаза, развернулся к окну, продолжая зависать в своём мире. Ханджи никто так и не ответил, это, похоже, был риторический вопрос.***
— Ребят, что нам делать? Она ж не сделала ничего, — наматывая круги по кабинету Гавриэля, тараторила Марта уже битый час. Компания засиделась до полуночи. Первый час после того, как увели Анжелику: Марта буйствовала, чуть ли не крушила медикаменты Гавриэля, от чего тот недовольно бурчал, капая в воду девушки успокоительное, пока ее удерживал Антонио, что сам был отнюдь не спокоен. Второй час: Марта успокоилась и теперь наворачивала круги, вокруг стола, за которым пили ромашковый чай парни, пытаясь успокоиться, у Антонио явно получалось хуже: — Да хватит уже тут носиться! В глазах рябит, — воскликнул одноглазый. Третий час: Марта легла на кушетку и долго смотрела в потолок, Гавриэль же заваривал четвёртую чашку чая для своего молодого человека, который постепенно тоже перебрался на кушетку, но смотрел не в потолок, а на Гавриэля, представляя, какого сейчас капралу. Он бы рвал и метал, если бы без причин забрали его товарища. То, что Аню забрали без причин, он был уверен. Он знал эту девушку уже давно, Тони был уверен, что она ничего плохого сделать не могла, значит дело в чём-то другом. Может её подставили? А может она не такая белая и пушистая, каковой кажется? — Тони, — обратился Гавриэль к Антонио, притягивая чашку с тёплым напитком. Четвертый час: Марта уснула. Молчали все, повисла нелегкая тишина. Пятый час: Марта проснулась и активно начала размышлять, что нужно делать, как вытаскивать подругу, где прятать, как доставить, как не спалиться самим. Казалось, что она строит планы не хуже Смита, но они были на эмоциях, сильно преувеличены силы троих, по сути, подростков, да и их бы сто процентов поймали, тут много мозгов не нужно, чтобы понять это.***
POV Анжелика. Сколько я уже тут? День? Неделю? Час? Помню только одно — я уснула. На сколько — не знаю, да и не хочу. Тут было не так холодно, как в том подвале, кровать была мягче, даже воздух будто бы чище, но если я знала ещё с самого начала, что разведчики вреда мне не причинят, про полицию сказать того же не могу. Передо мной лежала тарелка, точнее, лежала она на тумбочке, что стояла около моей кровати. Что-то похожее на гречку, даже пахло так же, правда было уже ледяным, как в холодильнике час стояло. Я взяла посуду в руки, под тарелкой оказалась какая-то жёлтая субстанция, отдаленно напоминающая пюре из картофеля, а учитывая то, что картофелемойки в гречке даже не пахнет, мне приносили минимум два блюда, получается, что спала я, опять же, минимум полдня. За окном, что являлось небольшое отверстие с решетками, как в классической камере, уже смеркалось, в этом была даже какая-то романтика. Желудок издал недовольное: «Уууу», так что скоро от гречки ничего не осталось, странно, никогда она особо не нравилась, чего только не съешь с голодухи. Я слышала тихие разговоры моих соседей-тюремщиков, таких же неудачников, которые умудрились попасться, либо их подставили, как и меня, скорее всего. Надеюсь, меня удостоят вести, посвятить в мои преступления, хотя сейчас мне лучше думать о том, как связаться с Эрвином. Если идти по канону, он скоро должен быть здесь, только ему будет отнюдь не до меня, получается, я должна воспользоваться шумихой, связанной с переворотом и свалить. Сказать бы Смиту об этом, но как? От этих мыслей сильно хочется пить, учитывая ещё то, что я ела всухую. — Эй, — позвала я охранников. К моей камере подошёл мужчина, на вид лет сорока. — Можно мне хоть чайные пакетики и воду? Я не самый простой пленник. Я и правда не была обычным пленником, мне предстоит идти на допрос к важным шишкам, поэтому мне предлагались все удобства, кроме связи с внешним миром, которую я уже знала, как себе обеспечу. Чайные пакетики мне все же принесли, отдавая слегка с подозрением и с большим недоверием, но, я для вида заварила себе кружку и сидела на кровати, тихонько попивая его. Вскоре, у мужчины кончилось терпение и он свалил куда-то, скорее всего к своему товарищу — поговорить, посплетничать, может даже слегка выпить, если особо смелые. Мне всего лишь нужно узнать свой распорядок дня, часы свободного времени, допроса и прогулок, а ещё найти что-то тонкое, крепкое и острое. Времени у меня, в принципе не так много, поэтому с наступлением темноты, я, все же найдя где-то под кроватью поломанную иголку, принялась за работу. Утро было уже не добрым, когда я, окутанная слабой надеждой на то, что мне все приснилось, проснулась не в кровати Ривая, а в камере, в которой, к слову, был жуткий сквозняк. Я встала с кровати и высунулась из камеры, моему взору предстали двое охранников, которые напряглись и направились в мою сторону, как только я зыркнула глазами в свою сторону. — Могу ли я узнать, положены ли мне прогулки? — улыбнувшись спросила мужчин я. Те в свою очередь переглянулась, отошли, что-то шепнули друг другу, после чего один из них удалился. Я уже не сомневалась, что со мной приказали обходиться, как с принцессой, это, конечно, льстит, но страшно представить, что я буду говорить на допросе. Я даже не знаю, за что меня обвиняют… Точно! Найл молчал, чтобы я не смогла что-то придумать или наврать, но я переиграю его переигрывание, придумав все возможные и невозможные варианты развития разговора. Через три минуты вернулся второй охранник. — Выход на свежий воздух строго с двенадцати до часу, и с семи вечера до восьми, — отчеканил полицейский. Ага, если я все правильно поняла, я успею к уезду вечерней почты, лишь бы подгадать день… Eng POV Анжелика.***
POV Автор. Минула неделя с момента уезда Анжелики из штаба разведки, с этого момента легион будто лишился своего талисмана, хотя, скорее, так и было. Аккерман был сильно нервный, Смит ходил в своих раздумьях и долго не выходил из кабинета, а Ханджи была как на взводе, бегала туда-сюда, за собой таская бедного Моблита, у которого скоро крыша поедет с такой начальницей. Марта, Антонио и Гавриэль продолжали гадать, что со мной, причём все считали по-разному: Марта думала, что Анку уже убили, всё же, она была очень эмоциональна, Гавриэль напряжённо громко пил чай, когда думал о ней, но ничего не говорил, а Антонио считал, что её пытают, ногти вырывают, руки, ноги отрубают, настоящий фильм ужасов, только, к сожалению, не фильм. Вчера Смит вызвал к себе Ханджи и Ривая. Они говорили очень долго, несколько часов уж точно, троица наблюдала из-за угла, какими вышли оттуда эти двое. По их реакции сложно было что-то понять, но улыбка Зое вселяла надежду, особенно в нервную Марту, которая только услышав краем уха два слова: «Анка» и «говорит», просто рухнула в обморок, благо, парни успели ее подхватить и привести в чувство, хотя почти сразу же пожалели, ведь как только эта машина проснулась, тотчас же стала носиться по коридорам, возвращаясь, хватая парней за руки, обнимая их, вообщем, вытворяя всякую фигню. Успокоившись, она чуть ли не плакала от счастья: — Анка жива, она связалась с нами.