Тянущийся к Свету, совращенная Тьмой

      Рассудок бил тревогу, а тело предавало. Сердце подскочило до горла, а легкие сдавило удушьем. Поначалу даже показалось, что это воздействие Силы, но нет — лишь реакция организма на внезапное вторжение за границы, где обыкновенно была только сама Рей.       Ее электрическим разрядом прошибло от ног до головы, и волнующая тяжесть камнем навалилась на живот. Будто мозг туда и провалился, забыв о своем назначении… Рей попыталась вернуть контроль, но все ее естество противилось влиянию здравого смысла. Если бы только человек напротив дал повод его оттолкнуть, хотя что-то язвительно подсказывало, что ему заранее позволено даже большее…       И все же это неправильно. Неправильно! Рей мысленно повторяла это слово снова и снова, пока блаженствующий разум не вернулся к реальным фактам. Неправильно! Рей уперлась ладонями в грудь Рена и, подавляя желание изучить его плечи, слабо толкнула. Не получилось! Он не чувствовал, что она не может так дальше… Рей возненавидела свою беспомощность, свои жалкие слабости, свою никчёмность и несдержанность. В последний раз изо всех сил зацепившись за мысль о том, что происходящее — безумие, она напрягалась и решительно отпихнула от себя Кайло Рена. У неё была лишь секунда на то, чтобы вырваться из коварного плена ощущений и не обратить внимание на недоуменный взгляд мужчины. Только бы не видеть сейчас его лица! Рей скользнула мимо и, теряясь в знакомом помещении, ставшем вдруг неузнаваемым, бросилась прочь. Куда угодно, но дальше отсюда!       Рен не провожал ее взглядом — он, не мигая, смотрел перед собой в пустоту, где мгновение назад была Рей. Даже ее тепло ещё не успело раствориться. В голове остался только один вопрос: зачем он это сделал? И поиск ответа оказался неожиданно мучительным, то ли это смятение Рей впиталось вместе с влагой ее губ.       — Рей! — окликнул он ее, медленно возвращаясь к скупой, рациональной действительности.       Она знала, что он пойдет за ней, как хищник, преследующий недобитую жертву. Девушка метнулась к выходу, но трап внезапно поднялся под воздействием Силы. Не желая замечать возникшую в конце коридора до боли знакомую фигуру, Рей ворвалась в ближайшую комнату и негнущимися пальцами впилась в кнопки. Кажется, дверь закрывалась целую вечность. Рей, тяжело дыша, смотрела на исчезающий просвет, не чувствуя предвкушаемого облегчения, а, когда створки наконец сомкнулись, она обессилено прислонилась к ним спиной, чтобы устоять на ногах. О каком облегчении она могла мечтать, если все уже произошло, и этого не выбросить из головы? Рей спрятала горящее лицо в ледяных ладонях, стараясь не взвыть. Верховный лидер Первого Ордена и надежда Сопротивления… Почему это вообще случилось? Горечь охватывала Рей, остужая ненависть к самой себе, а потом, совсем рядом, из-за стены раздался его голос:       — Рей, открой дверь, — спокойно просил Кайло Рен. Его будничный тон едва ли не заставил девушку разрыдаться.       Она не могла успокоиться, не могла холодно принять факт, и сердце буквально разрывалось на части. Неправильным казался не только безудержный порыв, но и все продолжающее до сих пор происходить.       — Рей, открой, — упрямо повторил Кайло. — Не заставляй меня ломать собственный корабль.       Он мог, хоть и казался сейчас внешне совершенно равнодушным, будто постучит пару раз и вот-вот уйдет.       — Рей, я слышу все твои мысли. Прекрати бояться. Я тебя не трону.       Лучше бы тронул — убил, избавился от поломанной игрушки, правда Рей и без того чувствовала себя уничтоженной.       — Убирайся из моей головы! — простонала она, сжав виски.       — Туда не надо забираться, чтобы услышать, как ты кричишь, — его голос стал злее.       Рен наполнялся прежними эмоциями, медленно осознавая, почему именно неправильным казалось Рей то, что ему сделать в тот миг диктовали и разум и тело. Как бы то ни было, он привык, как дышать, бороться с самим собой, а девушка лишь недавно столкнулась с первым противоречием. И вот опять пошатнулись ее принципы, но она не отнеслась столь же безропотно, как Рен, к внутреннему диссонансу. Кажется, Люк ее обучил лучше, чем его.       — Рей, я войду так или иначе, — закипая, угрожающе констатировал Кайло. — Открой чертову дверь!       Рей вздрогнула, когда послышался глухой удар, и тревожно пошатнулись стены. Она глубоко вдохнула, собираясь с силами, решительно нажала на кнопку и отошла на безопасное расстояние, будто буйство Кайло Рена могло зацепить и ее. Но он вроде даже был благодарен за ее покорность и уверенно шагнул внутрь, мрачно оглядев трепещущий силуэт девушки. Она не торопилась поднимать на него взгляд, тщательно обдумывая целесообразность этого, и все же их глаза встретились. Сердце противно сжалось, Рей до боли сомкнула челюсть, чтобы выглядеть спокойной, но ее глаза, красные, как при лихорадке, не позволяли обмануть. Рен разглядывал ее внимательно, с ног до головы, будто оценивая нанесенный ей ущерб, а затем вальяжно опустился на ближайший ящик из числа стоящих вдоль стены.       — Зачем ты это сделал? — выдавила Рей и прикусила нижнюю губу.       Он развел руками.       — Что тебя удивляет? — Он говорил так, словно о чем-то простом и очевидном.       Рей ощутила привкус крови и обиды во рту.       — Ты считаешь, что это нормально? — изумленно проговорила она.       Так Рен не считал. Уже. Ненормальным было одно то, что он сейчас вел этот разговор, а не, смирившись с отказом, ведь он все-таки не изверг, чтобы брать ее силой, занимался другими более важными делами. Ее сомнения и страдания нарушали слаженную систему оправданий для своих действий, выстроенную в его голове. Его влекло к девчонке что-то более сильное, чем физиология: будь это иначе, он не задумывался бы над каждым ее вопросом.       Очнувшись от размышлений, Рен, отчаявшись, признался:       — Я не понимаю, что ты хочешь услышать. — Лучшее объяснение было очевидным и простым. К чему эти расспросы? Верховный лидер не мог иметь привязанностей, как и не мог быть на стороне Света. Все же он ответил лаконично и искренне: — Мне захотелось.       — Все, что мне нужно, я беру? — озлобившись, припомнила она ему его же слова и сделала прерывистый вдох, чтобы сдержаться. Рей всей душой желала, чтобы сейчас он опроверг услышанное.       Рен поднялся. В его взгляде не было ярости — лишь разочарование. Он уже смотрел на нее так. Не единожды.       — Рей, ты можешь думать обо мне, что угодно, но я не сделал бы ничего из того, что ты не позволила.       Он озвучил то, что Рей не хотела признавать: это была не только его инициатива. Она сама потянулась к нему и не оттолкнула сразу. Джедайка готова была проклясть себя за то, что поцеловала врага вместо того, чтобы пронзить его мечом. А теперь было уже поздно… Всему этому не было логического объяснения. И такие вещи не случаются из-за плохого настроения. И как быть дальше?       Рей, одеревенев, смотрела на Рена, изучала выражения его лица. Ее испытывающий взгляд раздражал. Кайло и без того наговорил достаточно, чтобы объявить самого себя предателем. Чего она еще ждет? Будь девчонка менее принципиальной и более раскрепощенной, они бы провели ночь вместе и закрыли на это глаза. Но, черт возьми, она заставляет рассуждать, взвешивать, вспоминать, как глубока была к ней тяга его души. В ее мыслях никакого порядка — только образы, ощущения, детали… Ситхам нельзя смотреть на кого-то так, как позволил себе он! Кайло качнул головой. Это не он в голове Рей, а она неумело вторгается в его сознание, бередя старые раны, наполняя своим хаосом. Еще немного глубже, и она заметит ту крохотную крупицу Света, которая по сей день заставляла его метаться.       — Хватит, Рей! — оборвал Рен поток ее мыслей, нервно вздрогнув.       Девушка сжалась, ощутив гнетущую ненависть к самому себе, удушающую Кайло, и отступила на шаг. Он безжалостно подавлял в себе то, что пыталась мгновением раньше уничтожать она в себе. След поцелуя неумолимо превращался в шрам.       Мужчина сжал зубы, чтобы не прокомментировать до сих пор присутствующий в ней страх. Чего ей бояться, когда она распознала все слабые точки и нанесла по ним смертельные удары? Всепоглощающим было желание разбить себе голову, к чертям разнести весь «Сокол», заставивший их остаться вдвоем… Рен крепко сжал руки в кулаки, сдерживая нарастающую ярость, и вышел из комнаты, пока не нашел повода обозлиться и на Рей, застывшую каменным изваянием.       Для нее этот день мог стать еще хуже только при условии, что сейчас она не останется равнодушна к изъедающей боли Бена Соло и, последовав за ним, продолжит возвращать его к Свету, добровольно погружаясь во Тьму. Перспектива поменяться местами не казалась ей допустимой, но была неизбежной. Рей подалась следом за ним, но застыла у порога. Опять ею управляло неправильное чувство, заставляло вновь тянуться к чужой Силе. Игнорировать это? Навсегда подавить, как велит учение джедаев? Или поддаться соблазну? Может это и не предательство вовсе, а предназначение?       Далекий шум и суета заполнили голову Рей. В смазанной картине, возникшей перед глазами, она различила два силуэта…        ― А вам позволено любить? — пронзил ее виски тонкий женский голос. — Это не запрещено джедаям?       И тут же уже знакомый баритон, но спокойный и даже восторженный:       ― Сочувствие, которое является квинтэссенцией любви — это самое важное в жизни джедая. Можно сказать, что нам положено любить.       Рей перестала дышать, тело показалось невесомым, перед глазами стены «Сокола» заволокло чернеющим туманом, будто сгущалась, обволакивая, Тьма, и Свет показался необходимым, как воздух. Возможно, Кайло Рен и она не проклятие друг друга, а спасение.       — Мастер Люк, не дайте мне поступить неправильно… — отчаянно прошептала она, выбирая между дорогой вперед и назад.       Рей сделала шаг…       Рен в кровь рассек руку ударом о стену, и на гладкой поверхности остался внушительный след. Поддался слабости, как мальчишка! Опять! Кайло Рен всю жизнь ненавидел близких за предательство, заставлял страдать невинных и беззащитных; он сумел убить родного отца и своего учителя. Все это давно должно было изничтожить в нем Свет, но мусорщица выковыривала эту частичку, как ценную деталь с разрушенного корабля.       Он сел на кровать в капитанской каюте и потер ноющую руку, когда в дверном проеме возник темным пятном силуэт Рей.       Он поднял на нее взгляд. Смотрел с недоумением и тоской, задавая ей немой вопрос: неужели мы будем мучить друг друга и дальше, Рей? Ему хотелось, чтобы она ушла, хотелось никогда больше не видеть притягательного огня в ней, но девушка, сгорая, нарушила его уединение. И вроде надо бы развернуться и бежать, но Рей решительно шла вперед. Она остановилась совсем рядом, едва ли не касаясь его коленей. Он долго разглядывал ее карие глаза, даже не пытаясь понять, что именно изменилось. Его и самого что-то сделало другим…       Пора было прервать повисшую тишину, и скрипнула кровать, когда Рей накрыла его плечи своими ладонями. Ее колено медленно опустилось на кровать у его бедер. С другой стороны — второе. Она нависла над ним недосягаемой горой, дрожа и едва дыша. Нереальность происходящего вышибала сознание. Рей наклонилась к Рену, когда почувствовала его горячие руки на своей спине, и безумство захлестнуло их, как только губы вновь соприкоснулись. Две противоположные стороны Силы слились в буйствующем, как вода и пламя, балансе, и достигнутое в борьбе за наслаждение равновесие принесло покой…