Тянущийся к Свету, совращенная Тьмой

      Кайло Рен смотрел на реликвии Императора, которыми был заполнен отсек «Сокола», где когда-то давно его отец провозил контрабандные товары, с полным бессилием. Воспоминание из детства о том, как Хан Соло доставал из закоулков корабля неожиданные подарки для маленького Бена и Леи, показалось безжалостно оскверненным.       Все это время Рен задавался вопросом, кто может потворствовать Палпатину, кто может беспрепятственно вторгаться в места сосредоточения Тьмы и методично вывозить артефакты Императора из их извечной могилы, даже не предполагая, что единственный человек, до сих пор связанный с Дартом Сидиусом — это Рей. Последний джедай, занявший по обыкновению сторону повстанцев, стремящихся к свободе, к выбору. Что толкнуло ее в лапы коварнейшего из людей? Какие пороки вынудили ее окунуться в Тьму? Глаза под маской кололо предчувствие неизбежной беды. Это ощущение выматывала похлеще любого сражения.       — Кажется, девица обвела нас вокруг пальца… — В равнодушном, на первый взгляд, голосе Хакса была презрительная насмешка. Провалы Верховного лидера его неуместно забавляли, и он не скрывал этого, зная, что лучшего генерала для Первого Ордена Рену не найти. И пока существовал Хакс, предводитель мог оставаться идеальный бойцом, воином и не быть политиком.       Рен проигнорировал слова подчиненного, делая судорожный вдох. Что дальше? Совсем скоро милая мусорщица с Джакку станет угрозой вселенского масштаба. Ее бы позвать сейчас, увидеть, помочь, но связывающая их нить натянулась до такого предела, что чуть тронешь и порвется!       — Уничтожить все, — строго приказал Рен, едва не задыхаясь в тесной маске, и торопливо вышел в коридор.       Узкие стены сквозь полумрак визора стали казаться сдавливающими. Сердце зашлось бешеным стуком, а голову наполнил вязкий черный дым, от гнилого запаха которого скручивало желудок. Рен остановился на полпути в свою каюту, и незримая мощь выбила дух из его легких. Он зажмурил глаза, стараясь подавить ощущение неумолимо нарастающей паники, но внезапное головокружение свалило с ног. Он прислонился плечом к стене, лихорадочно втягивая воздух. В обволакивающей душной темноте он едва различил несколько застывших от удивления штурмовиков в конце коридора, но забыл о них, когда неестественным жаром обдало все тело. Эта выжигающая мощь тянулась откуда-то из глубин космоса, опаляя холодный мрак, нещадно сотрясая мерно льющиеся потоки Силы. Рваное пламя на другом конце Галактики сияло ослепительно ярко, рассыпая пылающие искры, готовые вот-вот разгореться. И в накрывающей мир дымке Тьма стала осязаемой… Темная сторона перевесила…       — Верховный лидер… — нарочито участливо позвал Хакс, изумленно глядя на содрогающееся тело несгибаемого Кайло Рена, аккуратно приближаясь к нему. Рядом стоящие штурмовики на всякий случай попятились назад.       — Делайте, что хотите, генерал Хакс, — проскрежетал металлический голос из-под маски, — но добудьте мне сведения о дислокации основных сил Сопротивления.       — Но, сэр… — брови мужчины подскочили вверх, и тут же он, белея, сжал руками невидимые пальцы, сдавившие его горло.       Рен обернулся к нему.       — Считайте, что от этого зависит ваша жизнь, — бросил он, и Тьма показалась настолько обжигающей, что он невольно выскользнул из ее всегда приветливых объятий и освободил от мучений генерала.       Все ещё тяжело дыша, Рен двинулся вдоль стен, еле заметно пошатываясь. Он судорожно искал хоть слово в бесконечном пространстве космоса, которое могло бы привести к Рей, но за мерным тлением Тьмы не слышалось ничего.       Добравшись наконец до каюты, Кайло Рен сорвал с лица ненавистную маску и швырнул ее на пол, проходя вперёд. Усталость была всепоглощающей. Эта война и без того доконала, а теперь Рей ввязалась в неё, искушенная отчаянной жаждой справедливости. Бросить бы это все и скрыться в диких землях какой-нибудь отдаленной планеты, но он не мог. Он почему-то никогда не бросал Рей одну…       Лея внимательно выслушивала отчёт о передвижениях «Корвуса», след которого удалось засечь в системе Мустафар, когда волна беспричинного страха окатила ее кипящей водой. Весь мир схлопнулся перед глазами, превращаясь в непрерывное движение Силы, которая теперь рваными клочьями кружила в воздухе. А непроглядный мрак наползал чёрным туманом. Вот оно — то самое ощущение… То самое, которое она уже испытывала однажды в молодости…       Пошатнувшись, Лея жестом остановила докладчиков и, чтобы не упасть от навалившейся на плечи тяжести, схватилась ледяной рукой за плечо Финна, стоявшего рядом.       — Генерал Органа? — взволнованно позвал ее юноша, быстро сообразив, что женщине надо помочь сесть. — Что с вами? — Ее лицо сделалось бледным, а под глазами пролегли глубокие тёмные тени.       — Нам срочно нужно связаться с нашим человеком в Первом Ордене, — выдохнула она, и присутствующие опасливо переглянулись. — Я знаю, что это рискованно, но выбора нет. Нас ждёт очень непростое время.       Рен продолжал рассматривать ослепляющее пламя Тьмы, разрастающееся с каждой секундной все больше, как костёр, в который подкидывают дрова. Он игнорировал боль, ставшую теперь уже физически ощутимой, игнорировал усталость от постоянного поиска ответов в Силе. Наплевать на все — лишь бы найти хотя бы тень Рей в этом бесформенной разрушительной пучине. Он невольно вспомнил, как красивы были ее глаза в свете слабого пламени костра на Пиллио, возле которого она говорила с ним так искренне, будто между ними и не было вражды, границ… А он, как мальчишка, думал лишь о том, как бы она не услышала бешеный стук сердца в его груди и не поняла…       Ее надо было остановить ещё тогда! Забрать, увезти, спрятать от жестокого мира. И он хотел, но разве Кайло Рен может кого-то оберегать, кому-то желать добра? Он — бездушная машина и говорил в тот день жуткие вещи. Ему вспомнилось, каким низменным желанием он оправдал свой поцелуй, и на душе стало так мерзко, будто ее наполнила желчь. Что это за чувство? Вина? Стыд? Сострадание?       И что после этого толкнуло ее в ту ночь в его объятия? Шёпот Тьмы, жаждущей заполучить любой ценой юную душу джедайки? Или что-то другое? Как и его самого… Что-то, похожее на трепетную тягу к гармонии…       Бена Соло Тьма влекла с ранних лет. Он много спрашивал, много изучал и ступил на путь Кайло Рена с лёгкостью и голодной жадностью. Только вот он будто бы и не был никогда на Темной стороне. Наблюдая за идеальной Тьмой Рей, вся его слепая ярость, беспричинная злоба и мстительность казались фальшивкой. Просто качествами живого человека — не джедая и не ситха.       — Забавно, что именно ты это понял… — прозвучал рядом знакомый, но давно забытый голос.       Рен рассмотрел пустующее за спиной пространство в отражении иллюминатора.       — Не лучшее время для наставлений, учитель, — сухо проговорил он, не оборачиваясь.       — Тебе уже не нужны мои наставления, — ответил Люк, тепло улыбнувшись. — Мне пришлось преобразоваться в Силу, чтобы понять, что у сторон Силы нет границ, а ты еще жив и полон сил, но уже грустишь о том, как сложна истина.       — Что же тогда это? — Он не хотел бы говорить с бывшим учителем вовсе, но вопрос напрашивался сам собой, да и человек, ставший воплощением Силы, пожалуй, знал теперь все и однозначно видел колышущиеся во вселенной потоки Тьмы.       Люк приблизился и поравнялся с Реном, ярким голубоватым сиянием касаясь уголков глаз того.       — А это — обыкновенная боль, Бен, — проговорил он, бросив взгляд на пылающую даль, скрытую от глаз обычных людей. — Очень сильная, похожая на ненависть… И все же это лишь боль.       Беспомощность сдавила легкие. Что мог Кайло Рен предложить наследнице великого Дарта Сидиуса? А что мог противопоставить? Ее мощь безгранична, и оставалось только надеяться…       — И Рей не на стороне Тьмы? — с замирающим сердцем спросил он.       Призрак повернулся к настойчиво вглядывающемуся в космос бывшему ученику.       — Рей сейчас в руках очень опасного существа, и она готова совершить множество ошибок на пути к своей цели. — Голос Люка был спокойным, но не обнадеживающим.       — Чего же она добивается? — сдавленно бросил Рен, примерно угадывая ответ.       — Баланса, Бен. Ее желание обрести баланс так велико, что обретает извращенную форму, но разве стоит ее винить за это? Она же просто человек… В конце концов, ее определяют не эмоции и чувства, а стремления.       — Я видел странный баланс на Пиллио… — вдруг вспомнил Рен. — Там Свет и Тьма сосуществуют друг с другом, сплетаются, уравновешивают друг друга…       Люк снова улыбнулся, но удержался от того, чтобы положить руку ученику на плечо.       — Они всегда сосуществуют, Бен. И одного не может быть без другого, как смерти не может быть без жизни, как света без тени. Но мы порой, делая выбор, перестаем это замечать и строим удобные границы там, где их нет.       — Я не понимаю…       — Джедаи и ситхи не созданы природой. Изначально все мы — лишь живые существа, которым свойственно злиться, горевать, радоваться, любить. И если Тьма — это огонь, то порой он согревает и помогает выжить. А вода, дающая жизнь, может безжалостно уничтожать во время урагана…       Рен обернулся к призраку, но не обнаружил ничего, кроме пустоты. Он вздохнул облегченно, несмотря на возникшее в душе секундное упоение от присутствия бывшего учителя. Кто-то наблюдает за ними в этом безумном мире и готов помочь — это придавало сил. В напускной загадочности и неопределенности весь Скайуокер, однако, возможно, он прав. Это объяснило бы многое и даже оправдало было ту оплошность Люка, из-за которой Бену Соло пришлось стать Кайло Реном. У Силы нет сторон. Есть только те, кто ее чувствует, кто ею управляет, но сторон нет. Это только сугубо человеческий выбор, а люди несовершенны… И в таком случае Рей еще можно вернуть к этому весьма условному Свету… и последовать за ней.       — Верховный лидер! — голограмма Хакса возникла раздражающим мерцающим пятном возле Рена. Сейчас сложно было что-то однозначно определить по лицу генерала кроме того, что он предельно взволнован. — Вы не поверите, кто вышел с нами на связь…       Рен пропустил вдох, надеясь не услышать имени той, с которой еще не готов был говорить.       — Ваша… — Хакс быстро исправился: — Генерал Органа собственной персоной. Она хочет аудиенции. Видимо, у повстанцев совсем не осталось…       Но Рен уже не слушал. Их с матерью мысли сошлись: совсем недавно он хотел отыскать сопротивленцев для того, чтобы устроить переговоры, хотя признать это казалось равносильным самоубийству, поэтому он старался верить, что уничтожит всех до единого и закончит войну, как и хочет Рей. Он, впрочем, знал, что ей нужен не такой исход, и он бы никогда…       И вот Лея выходит на связь, чтобы поговорить…       Столь быстрое обнаружение повстанцами Первого Ордена показалось подозрительным, но лишь на мгновение. Рена переполнило странное чувство невесомого страха перед предстоящим, и он забыл обо всем, старательно скрывая эмоции под маской строгости и безразличия.       — Согласен, — решительно прервал монолог Хакса Рен, и тот какое-то время молчал.       — Сэр, вы уверены? Это может быть западня…       — Я рассчитываю на ваши меры предосторожности, генерал. Организуйте встречу на честных условиях, и мы вступим в переговоры с Сопротивлением.

***

      «Корвус» казался детской игрушкой в сравнении с зависшем у орбиты Экзегола исполинским имперским звездным разрушителем, в ангаре которого он совершил посадку. Рей спустилась по трапу, завороженно оглядывая чуть обветшалые стены. Такие крейсеры она исследовала раньше на Джакку, где они были лишь грудами металла, застрявшими в песке, но этот был жив и дышал вместе с ней. Это чувство единения с огромным механизмом было головокружительным. Ей, обычной мусорщице, о чем каждый считал своим долгом напомнить, подчинялся знаменитый «Сокол», величественный «Корвус», а сейчас гигантский старый крейсер, служивший когда-то на благо всего мира, готов был слушаться каждой ее мысли. Модифицированный с помочью технологий ситхов разрушитель был создан специально для неё — для той самой девочки, которая сбивала ноги кровь и стирала руки до мозолей ради еды…       Рей прислушалась к себе уже по привычке, ставшей неожиданно навязчивой, но Голос молчал. Без его разрешения отчего-то в этом месте было волнительно сделать даже шаг, но она уже знала, что бояться больше нечего. Это место ждало ее, как она когда-то ждала возвращения родителей. Пожав плечами, она с уверенностью двинулась вглубь.       Коридоры разрушителя напоминали те, по которым Рей бежала прочь от войны, навязанной Сопротивлением и Первым Орденом. Новой болью отзывались вспышки воспоминаний, и она снова видела чужие смерти, не заслуженные ничем, и решимость ее лишь крепла. Она уже никогда не станет слепо подчиняться чье-то воле, никогда не примкнет к чьей-либо стороне, не допустит гибели тех, кому навязали бессмысленные сражения!       Рей двигалась в глубоком мраке, не замечая его. Она знала каждый поворот, каждую ступеньку, и сами стены подсказывали ей, куда идти. А распростершаяся вокруг планеты чёрной мглою Тьма теперь не казалось ужасающей или запретной, а была родной и благосклонной. Рей даже успела украдкой подумать, что Экзегол наверняка приглянулся бы Кайло Рену, и она сама бы посетила это место с ним, когда, разумеется, наступит мир… И все эти мысли не делали ее предателем, как сочли бы многие! Тьма может существовать и может наполнять Силой!       Ступив на капитанский мостик, Рей замерла, вглядываясь в кромешную тьму космоса, открывшегося перед ней. В Неизведанных Регионах даже звёзды, казалось, не горели, а туманности были цвета свинца. И все же через такой иллюминатор она видела несправедливость, боль и угасающую надежду. Ее надежду… Перед глазами мелькнули те самые истребители, открывающие огонь по мирно плывущим в мрачном пространстве спасательным капсулам, в которых облегченно выдыхали выжившие и терпеливо ждали помощи раненые…       Слёзы подступили к глазам девушки. В тот самый миг ее друг, По Дэмерон, не послушал ее, не поверил ей… По…       Рей вновь увидела его застывшие двумя чёрными пятнами глаза, изумленное белое лицо, окрашенное в красный пылающим лучом в ее руке. Сердце больно сжалось, тоска защемила грудь…       — Это не все мои подарки для тебя, дитя… — сладко прошептал Голос, отвлекая Рей от мучительных воспоминаний. — Ещё до погибели я распорядился изготовить для своей наследницы оружие, которое подчинялось бы только ей, стало бы продолжением ее рук, возводящих новый мир…       Рей встрепенулась, из памяти сразу же стерся жуткий образ, и она ощутила, как волна восторга поднимается от живота до груди. Никто не думал о ней раньше, и сейчас понимание, что все время она была нужна одному из величайших людей в Галактике, сводило с ума. Даже Дарт Вейдер не умалял ее важности для истинного родителя!       — Один звездный разрушитель не положит конец войне, но целый флот…        Глаза Рей округлились, а губы расползлись в улыбке, когда поверхность Экзегола разверзлась…       — Все это для тебя одной, моя ученица…