Глупые письма

Если бы у Изуку когда-нибудь спросили, что он ненавидит в своем парне больше всего, он бы по-детски надулся и с обидой громко произнес: «чертов рост!». А все было дело в ежедневных играх Хитоши, которые доставляли ему внеземное удовольствие, ведь смотреть на тянущегося на носочках парня к заветным потресканным губам, при этом еще выше задирая голову — неописуемо весело. Поэтому со временем это стало неотъемлемой частью их совместной жизни, и Изуку проклинал всех чертовых Богов за то, что они наделили злорадного парня таким большим ростом, а его самого создали на полголовы меньше. Это ведь чертовски несправедливо, ведь поцеловать-то собственного парня ой как хотелось, а тот демонстративно не давал этого сделать. Хотя бы они прошли стадию того, когда Шинсо клал руку на макушку Мидории и с хитрой улыбочкой спрашивал, как там погодка снизу. Без шуток, парень всегда в таких случаях хотел то ли цапнуть наглого любимого за руку, то ли по-детски надуть губы, отвернуться и не разговаривать с ним до тех пор, пока он не осознает свою ошибку. Не делал он этого потому, что не в его это стиле было. Просто он в отместку начинал использовать слабые места Хитоши как оружие, ведь тот боялся щекотки, и Изуку это было прекрасно известно. — Какие-то проблемы, Изу? — в очередной раз спрашивал Хитоши, расширяя свою улыбку. Самого Изуку это раздражало неимоверно. Тем не менее, оставить свои попытки он даже и не пытался, ведь: «я герой или не герой? Один черт поцелую тебя, черт возьми!». И чем больше он старался поцеловать Хитоши, тем активнее краснел. Парня прорывало на беззлобный смех каждый раз, ведь это зацветшее всеми оттенками красного лицо было неописуемо красивым, милым, очаровательным и, главное, незабываемо смешным. Шинсо готов был смотреть на такое лицо Изуку вечно. Или хотя бы сфотографировать хоть раз, чтобы повесить на стену и любоваться каждый день, ночь — каждое всегда. Но, увы, руки его всегда были слишком заняты придерживанием рвущегося к победе парня. В конечном счете Изуку надувал губы и приговаривал обиженное, но несерьезное: — Я тебя ненавижу. Этим он еще больше вызывал смех у Хитоши, и тот, уже не стесняясь, смеялся в голос, при этом крепко обнимая своего целеустремленного парня и целуя его в висок. Это была уже традиция, что была неизменна уже пару лет. Изуку всегда получал такую награду за старание, поэтому долго не обижался, и уже через парочку секунд лучезарно улыбался и прижимался к теплому телу парня. Он не раз подумывал о том, что тот был слишком теплый, словно одеяло с подогревом, поэтому хотелось в нем раствориться. Раз и навсегда. Аналогично было и у Шинсо, который сравнивал своего парня с котенком. А котят он любил больше жизни, ровно как и Мидорию.