Только поцелуями

      Финн и По, два генерала, подстерегли Рей у ящика с инструментами и призвали к ответу. Они подготовились: говорили конкретно, но с чувством; напоминали о том, что завтра (крайний срок) надо покинуть Базу. Что судьба галактики вершится на их глазах. А Рен в ней, как ложка мазута в плошке фруктового пюре. Что есть один “вариант”. И пока не поздно… Не убить, конечно, но все же. Мол, так будут все спокойны. И сама она сможет свободно вздохнуть, наконец избавившись от приятеля с сомнительным прошлым.       Проще говоря, бывший штурмовик и бывший контрабандист, ради блага всех честных людей, советовали бывшей мусорщице сослать бывшего ситха — куда? Подальше.       — Он пожертвовал собой безоглядно, вернул меня с того света и едва сам не погиб, — выслушав весь этот бред, ответила Рей. — Нет, По, не перебивай меня теперь! Я обязана Бену Соло жизнью.       — И как долго он будет морочить тебе голову, прежде чем снова наденет маску? — за двоих язвил Финн.       Его недоверие задевало больше, чем понятное настроение Дэмерона. Ведь, кто как ни Финн, который выбрал путь Силы, который всегда принимал сторону Рей, должен был знать, что Кайло Рен мертв? Мертв окончательно.       Вместо того, чтобы копаться в ящике, Рей перетряхнула его Силой и, сжав в кулаке внушительный инструмент, спросила:       — Что вы предлагаете?       — Ты знаешь — что.       — Пока Бен не поправится, и слышать ничего подобного не желаю.       В который раз настояв на своем, Рей вернулась в ангар, где занималась починкой. Любым собеседникам сейчас она предпочла бы мертвецов. Мудрых и понимающих призраков Силы. Но вызывать их по такому поводу — малодушие. Хан, Лея, ваш сын обижен на весь белый свет (снова), с ним так сложно, дайте совет? Ну уж нет. К тому же, у Рей было хорошее предчувствие насчет Бена и план, о котором генералы могли только догадываться.       По навестил ее ближе к сумеркам. Он поставил на фюзеляж звездолета флягу с водой и сверток. С последним пилот обошелся брезгливо.       — Тут для Рена, как ты просила, — объявил он.       — Я просила что-нибудь уродливое. Это слишком простое… — сказала Рей, осторожно касаясь одежды грязными от ремонта пальцами. — А простое ему к лицу. Можешь поискать еще? Подойдет и пестрое, и женское, и с висячими рукавами. Мне нужно, чтобы его вид вызывал жалость.       — Этот театр не сработает, Рей.       — Увидишь.       Залпом осушив флягу, девушка вернула ее По.       — Помнишь: в подземном лабиринте ты залечила раны змеюке? Чудовищный хищник скалится, готовый обглодать нас до ребрышек, и вот уже благодарным взмахом хвоста открывает лаз на поверхность. Я еще тогда это понял — тебя так и тянет к монстрам.       — Бен — не монстр.       — Само собой, — По усмехнулся и изобразил мечтательность. — Иначе бы ты порхала вокруг него, а не здесь, среди транспортников. Ладно, Скайуокер, задание принято, иду искать бедолаге такой наряд, в каком он сгорит от стыда. Это решит наши проблемы. Удачи мне!       Отсалютовав на прощание, пилот бодрой походкой зашагал прочь. “Удачи”, — запоздало прошептала Рей. Наверное, это и есть дружба — слепая забота о чужих монстрах. Признайся она сейчас, что в змее увидела не Рена, а себя, полжизни рыскавшую по норам голодную мусорщицу, По Дэмерона эта новость бы вряд ли взволновала.       Накрывшая джунгли ночь была теплой и тяжелой. Пьяная от сочных запахов мошкара слеталась на свет фонарей — единственных их свидетелей. Бен все понял правильно, когда вместо споров по разные стороны баррикад, Рей предложила прогулку. Прогулку ли? Ведь простые радости жизни были неведомы им обоим. Неведомое прибывало — в шорохе папоротника слышался гул настигающей погони, за деревьями ждали прицелы бластеров, а верхушки деревьев удачно маскировали туполобые шагоходы. Война преследовала двоих в скудных снах и в темноте. Но важно было пройти через это вместе. Впервые так: диада Силы, и полное молчание рядом в декорациях завоеванного мира.       Рей стоило бы отвлечь Бена от кажущихся призраков или наконец рассказать, что задумала, но она щадила себя. Проблемы Бена не ограничивались недовольством Финна и По — все было много хуже! Никто не видел восставшего Палпатина; никто кроме Рей не знал, как он умер.       А Кайло знали все.       Каждый хотел его крови во искупление грехов Первого Ордена. Рей и сейчас казалось, что отойди она на шаг, и джунгли растерзают его.       — Мы вышли ночью, чтобы я не понял, что ты “защищаешь” от меня пустую Базу? Даже часовых нет, — нарушил молчание Бен. — Рей, что происходит?       Они дошли до поваленного ствола и, присев на него, сохранили правильную для Рей дистанцию.       — Ничего, — соврала она. — Тебе ведь нужно было немного размяться. Когда ты поправишься...       — Вот, снова. Ты все повторяешь, что я должен “поправиться”, — перебил Бен, — думаешь, я болен? Очевидно, неприятен твоему окружению, и это понятно! Но зачем выдумывать несуществующие болезни, когда я даже не ранен?       — Ошибаешься, — как неразумному ребенку втолковывала Рей. — Ты отвергаешь Силу. Так не должно быть. Мы оба висели на волоске от гибели и почти слились в ней. Бен, если бы я только знала, как тебе помочь...       — Ты знаешь, — выпалил он, замерев в напряжении.       На мгновение их плечи встретились, по венам заструился ток. Переводя касание в другую плоскость, Рей перекинула ногу и села к Бену спиной. И пусть, в этом жесте было больше доверия, чем в обычном прикосновении — затылком ощущать волнение самого близкого тебе человека — в лицо заглянуть было много сложнее.       — Откуда мне знать? Ведь ты закрываешься не только от Силы, но и от нашей связи.       — Тебе она только мешала, — прошептал Бен и вплелся в ее ладонь своими шершавыми пальцами. — Скажи, какой в ней смысл, если ты и так распоряжаешься всем в моей голове?       Глядя на крошки не таких уж далеких звезд, Рей почувствовала словно ее рука — в капкане, и ничего в ней не запротестовало.       Нельзя не любить того, кто крадет твою тень в темноте, чтобы она вдруг не стерлась; нельзя унять частый бой сердца, как от сотни каскадов в гиперпрыжке. Роман с руками, какая глупость, но Рей согласилась бы на минуту о ней помечтать. Бен не читал ее мысли, и не было бы так стыдно потом заглянуть в глаза. Всего на минуту, пока он думает о своем, она бы представила некую девушку, похожую на Рей с Джакку, но не слишком (ведь у Рей есть много важных дел и забот), и эти руки, срывающие с кожи искры…       Бен фыркнул, и видение ушло.       — Завтра расстрел? — он спросил. — Ты дрожишь. Я знаю, что-то гнетет тебя.       Вновь отстранившись (чтобы не путать мысли), Рей заговорила о том, что происходило в небе, когда они сражались с Палпатином: о том, чего Бен не знал. Союзники, пошедшие за Лендо, грызлись теперь за отвоеванные территории. Придя в себя после празднования, жители галактики затеяли новую войну — за ресурсы. Ресурсов было мало. А оружия — в избытке. Из всех новостей Рей умолчала лишь о том, что сам он, Бен Соло, стал желанным трофеем в “зале славы” новой эпохи.       — Как так получается, что Союз в их понимании — это разодрать галактику на куски? — вздыхала Рей.       — Так было всегда.       — Завтра собрание Сената Республики. Меня, Дэмерона и Финна позвали, чтобы примирить стороны. Будет здорово, если ты присоединишься к нам. Как адепт Света, отринувший Темную сторону.       — Я сошел с пути Силы.       — Ты нужен мне там.       — Неужели? — в голосе Бена мерещилась ревность.       Отвернувшись, он поднял взгляд к верхушкам деревьев. Рей ждала прикосновения, как прежде, на уровне подтопленных мыслей; ждала исцеления для своего малодушия и для его обиды. Но вместо этого Соло проводил взглядом упавшую звездочку, боднул Рей плечом и сказал:       — Летим сейчас.       — С ума сошел?       — А чего ждать? — поджав губы, он сделался мрачным. — Я же болен, сама сказала. Может, всего только эта ночь мне и осталась прежде, чем наступит безвременье.