Только поцелуями

      Тканевый полог полоскался снаружи, как ликующее знамя. Из окон, из едва справлявшейся с ветром крыши, на пол лилась вода — дно “силовой ловушки” плескалось решетом. Очерченный зеленой лужей в черном бушующем море, Финн сидел на медицинской кушетке; если пленник до того и пытался прорвать сферу изнутри, ничего не говорило об этом. Его спокойное лицо озарилось вспышкой молнии, когда Бен и Рей, все мокрые от бури, вернулись в хижину.       Рей осталась у порога. А Бен, заложив руки за спину на генеральский манер, подошел вплотную к преграде; этакая высокопарная сволочь. Он отер лицо, стряхивая ядовитые от соли капли, но умывание не прибавило смелости. Как и Хан, Бен был ужасен и в наставлениях, и в разговорах по душам. На ум шли одни банальности. Да и сама эта поза; это место, похожее на трюм прохудившегося батискафа, срывающий крышу ветер и наблюдающая из-за спины Рей (хотя, куда ей было деться?) — все это мешало. Грянул гром, в два раската усиливший непогоду. И лучших условий не предвиделось.       Бен отключил сферу, взял Финна за плечи и, буквально кожей ощущая, как парня корчит от такого обращения, поставил его перед собой. Все интуитивно — рискованно.       — Напряжение должно идти от корпуса, а не от локтей, — сказал Бен, приводя осанку Финна в надлежащий тонус. — Пока не поймешь, что в замахе главное — дыхание, лучше вовсе не брать в руки меч.       — Когда убивал детей в джедайском храме, тоже думал о “замахе”? — спросил Финн и взглянул куда-то сквозь.       — Не помню, — отозвался Бен прежде, чем Рей выдала бы очередную наивную глупость в его защиту. — Знаю только: тогда мне казалось, что Орден заслуживает полыхать на костях своих учеников. Я был сломлен предательством и ослеплён. Тебе ведь это знакомо?       — Ты ничего не знаешь обо мне, лживый подонок! — взвился Финн, стряхнув наставляющую длань.       Прибывающая под ногами вода была черна и беспокойно неслась прочь из хижины. Бен отступил на шаг, нервничая так, будто поверил в прощение; будто заслужив доверие ученика, он сможет отмыться от пролитой крови.       — Рей видела в Силе, как я обучаю тебя, — говорил Бен. — Это твой единственный шанс.       — Я не боюсь пророчеств.       — Ты будешь бояться. Когда одолженная Сила обернется беспомощностью, ты осознаешь свое ничтожество, обратишься к Тьме, попросишь большего… и любая цена покажется оправданной. Вновь обретенная ярость сожжет тебя изнутри. Возможно, со временем, ты даже сможешь привыкнуть к этой боли, но к страху — никогда.       — И все равно это лучше, чем то, что случится с тобой, — произнес Финн с победоносной улыбкой. — У нашей Рей есть расчудесный план для каждого. Она не рассказывала, как собирается спасти тебя от правосудия? Тогда, наверное, я опережаю события: фиктивный союз. Может, фиктивные дети, которые вырастут с клеймом отца-убийцы. Все из жалости. Прости, Рей, что плохо храню секреты, но твои старания так безнадежны! Ты никогда не полюбишь его.       — Убьешь меня и, думаешь, расчистишь себе место? — резко ответил Бен и шторм вторил его смятению.       — Ты правда такой идиот? — Финн грубо толкнул Бена в грудь (с тем же успехом, он мог пытаться с разбега боднуть шагоход). — Рей не та девушка, которую ты можешь заполучить, сделав загадочное лицо. Она не твоя игрушка. Она — последний джедай. Самой Силой ей предназначено нести людям Свет, а не растрачивать себя на того, кто убил отца и еще кучу народа просто потому, что был “расстроен”.       Вновь прокатившийся над хижиной гром заглушил возглас Рей. Она закрыла Бена спиной, оттеснила его от Финна и сама ввязалась в этот бессмысленный спор. Тьма плескалась под ногами и бушевала снаружи. От гнева она обретала форму, затвердевала между учителем и учеником и высекала искры. Бен видел, как Тьма, шипя, отворачивалась от Рей, и как ею упивался Финн — Финн тянул время.       В волнении Силы Бен вдруг потерял почву под ногами. Он ушел с головой под воду и, едва не порвав легкие от невозможности вдохнуть, оказался в высоком зале. Трибуны уходили под потолок. Он (или Финн? Звон и гром обрушивались со всех сторон, мешая разобраться в видении) стоял в мерцании голограмм; он должен был убить…       С кашлем Бен “вынырнул” обратно. Мокрая одежда неприятно липла к коже, и озноб закручивал свою непогоду в мышцах. Теперь Бен знал (и корил себя за то, что не догадался раньше), что на стороне Финна был Совет Республики. Времени мало. Сколько понадобилось Рей, чтобы добраться до НН-1? Возможно, они уже здесь, и лишь шторм задерживает погоню. Все эти разговоры — отвлекающий маневр. Мысли мелькали в голове быстрее скорости света. Пытаясь унять нервную дрожь, Бен соображал, что, сбежав и потащив Рей за собой, сделает ее такой же мишенью. А если останется, то не сможет узнать наверняка, что девушка не пострадает; на этот раз желание спасти его, ей не простят.       Кто-то должен пожертвовать собой.       — Бен! — позвала его Рей, и в этом оклике слышались властные интонации Хана. Улизнуть от судьбы незамеченным не получилось.       — Я ненадолго, — сказал он, вместе с потоком воды пятясь к выходу.       Ненадолго — что? Ненадолго — куда? Бен не в силах был соврать.       Все его сознание восстало против этого. Но также, как Рей была в ответе за наследие джедаев, Бен — за своих людей. Он отослал команду, не потрудившись объясниться; и если не выберется сам, то и с ними все кончено.       — С ума сошел? — разрываясь между Финном и Беном, кричала Рей. — Нашел время. Там сейчас небезопасно!       Бен улыбнулся, но лишь для того, чтобы задержаться ненадолго — задержать на ней взгляд. В последний раз. Он хотел запомнить ее лицо, унести с собою каждую веснушку и каждую черточку; и все их воспоминания из череды невозможных разговоров, поцелуев, прощаний. Только ведь встретились, и снова нужно отпустить... Финн ошибся — сердцем Рей принадлежала Бену. Связь открыла это. Теперь он и рад был бы обманываться мыслью, что где-то там, впереди, у них есть шанс на счастливое будущее или, что такого шанса вовсе никогда не было. Но правда нашлась посередине — кому выгодно объединение могущественной Диады? Бороться за это — значит, ставить под удар Рей. Лучше бы он умер.       В искусственном свете мониторов ее красота казалась такой далекой.       С этим Бен вышел из хижины и тут же едва не был смыт с обрыва набежавшей волной. Сквозь пелену ливня, сквозь серые клочья облаков, он различил огни первого истребителя. Их нашли. Водяные брызги жалили глаза. Бен успел подумать дважды, во-первых, что бежать вверх по тропе — слишком заметно; во-вторых, что прыгать вниз — верное самоубийство. Он почти сделал шаг к вздымающейся навстречу бездне, но Сила отбросила Бена. Рей стояла над ним, активировав меч из обломка солнечного луча. Желтые всполохи отражались в ее глазах, мокрых волосах и на рассерженном оскале.       —Я не... все это... а Финн... — только и смог расслышать Бен в ее грозовом монологе.       В ответ он покачал головой.       Он упал, чтобы дать Рей шанс жить без сожалений о прошлом, и не собирался подниматься. Может, так она разрушит его? Ощутив разом трещины и боль, будто впервые, за все свои прошлые ошибки (и еще за одну), Бен Силой отнял у Рей меч, отбросил ее как можно дальше, толкнулся ногами и храбро позволил волнам забрать себя.       Вода протащила Бена по камням и дернула в темноту. Полностью лишившись контроля над телом, он собрал Свет во вспышках угасающего сознания и почувствовал, как бездна, отплевываясь, приняла и его прекрасную половину; он почувствовал, как проиграл все, что было поставлено на кон.