***
Вихрь аппарации выбросил слизеринцев в одном из многочисленных домов старой части Нью-Йорка. Том запрокинул голову, прикидывая, сколько примерно здесь этажей. Три или четыре. На этот раз район был куда приличнее, напоминая выхолощенные пейзажи пригородов. Стены выкрашены в пастельно-персиковый цвет, на подоконниках стоят какие-то цветы, озаряемые мягким солнечным светом, льющимся сквозь высокие окна. - Похоже, мракоборцы наступают им на пятки. - проронил Реддл, медленно шагая по ступеням. Гарри перевела на него вопросительный взгляд и юноша пояснил. - Адрес каждый раз меняется. Если присмотреться, то можно понять, что в прошлые разы в комнатах не было никаких личных вещей. Поттер пожала плечами. Такое поведение казалось ей логичным, ведь находясь в стране на нелегальном положении, будучи объявленным в международный розыск, и оставаясь долгое время в одном месте ты рискуешь быть обнаруженным. Или же они просто привыкли за все эти годы к жизни "на чемоданах". Девушка ещё раз осмотрела коридор. Тот разительно отличался от предыдущего, следовательно места выбирались в абсолютно случайном порядке. Придётся ли и нам когда-то к такому привыкнуть? Том замер возле двери, на которой не было номера. Как и было указано в письме. Не найдя звонка, юноша вывел в воздухе замысловатую фигуру, проверяя, есть ли на двери вредящие чары. Но магия ничего не показала и Реддл несколько раз постучал по старому, не вписывающемуся в общий интерьер деревянному косяку. Трогать дверь слизеринец так и не решился, ведь он бы не удивился, если бы на той было наложено какое-то малоприятное проклятье на случай прихода незваных гостей, которое не выявляют стандартные проверяющие чары. Ручка с тихим щелчком опустилась вниз и дверь приоткрылась. Том скользнул в образовавшийся проем и окинул взглядом коридор. Гарри зашла следом, закрывая дверь. На этот раз коридор был в маленький и узкий, в нем едва ли смогли бы разойтись несколько человек. Похоже, они ещё не успели наложить чары расширения пространства. Или же просто не собираются задерживаться здесь надолго. Двери было всего две и одна из них была приоткрыта, словно приглашая их войти. Реддл вновь постучал и, услышав уже знакомое "да", зашёл. Гарри быстрым взглядом окинула комнату. Как и говорил Том - минимум лишних вещей. Словно хозяин комнаты живет тут всего несколько дней и вряд-ли планирует задерживаться здесь надолго. Из общей, довольно аскетичной обстановки выбивался рабочий стол, над которым склонился Гриндевальд. Десятки пергаментов, лежащих опасно близко к краю стола грозили разлететься в любой момент. Но склонившийся над столом Геллерт этого, казалось, не замечал. - Вы когда-нибудь слышали о Дарах смерти? - спросил маг, задумчиво постукивая пальцами по столу. Реддл кивнул, чувствуя, что ему не нравится то, куда идет только начавшийся разговор. Разумеется, он знал о Дарах, один из них даже держал в руках. И, что скрывать, Том был одним из тех искушенных потенциальным могуществом магов, которые в погоне за могуществом самой Смерти едва не загубили собственную жизнь. Впрочем, так бы и случалось, если бы Поттер не провела ритуал. Если Гриндевальд тоже являлся одним из "охотников", то это объясняет его последующее безумие. - Для большинства магов это просто красивая, но печальная история трех братьев. Взгляд Тома упал на уголок одного из пергаментов, на котором черными чернилами был начерчен треугольник, в который был вписан круг. Рисунок пересекала вертикальная линия, из-за чего сочетание фигур напоминало схематичный кошачий глаз. Зрачки юноши расширились. Чувство дежавю окатило его, словно поток холодной воды. Он был уверен, что уже видел этот знак на каком-то пергаменте еще в бытность студентом Хогвартса. Об этом знаке знают не так много людей и едва ли ученики Хогвартса к ним относятся. Реддл бросил короткий взгляд на Поттер. Точно! В августе я нашел пергамент с этим символом, списав это на неудачную шутку Гарри. Когда юноша пытался понять, откуда этот чертов рисунок, у Гарри случился первый приступ, связанный с проклятьем и в суматохе Том напрочь забыл об обрывке пергамента, которому не предал значения. Гриндевальд на тот момент был в тысячах километрах от Британии. Реддл попытался как можно точнее воскресить в голове произошедшие почти год назад события. Но ведь не могло же быть это просто совпадение?! - Дары Смерти хоть и были утеряны и давно погребены под веками истории, но они существовали. - Мы знаем об их существовании. - перебил Геллерта Том, желая поскорее закончить этот разговор и уйти из этого места, стены которого словно бы начали давить на него. Нужно будет забрать воскрешающий камень. Марволо явно не тот человек, которому можно доверять столь сильный артефакт. Юноша не сомневался, что Гриндевальд если еще не вышел на след Мраксов, то скоро сделает это. Марволо все еще находился в Азкабане и никто не помешает Геллерту спокойно забрать воскрешающий камень, спрятанный в полуразвалившейся хибаре, которая некогда была жилищем остатков вырождающегося Рода. Даже будь Марволо на свободе, он едва ли мог что-то противопоставить Гриндевальду. - Я уже много лет занимаюсь поисками Даров. - продолжил Гриндевальд, пропустив мимо ушей слова Тома. - И, как я думал, мне удалось найти один из них. - Геллерт небрежно бросил палочку на стол, словно это был просто кусок дерева. - Это Старшая палочка? - подала голос Гарри, опасливо касаясь потрепанной временем Бузиновой палочки. - Нет. - девушке показалось, что голос мага приобрел при этих словах металлические нотки. - Когда эта палочка попала мне в руки, я действительно думал, что это так. Палочка действительно сильная и подходит почти любому магу. - Геллерт жестом приманил палочку и отлевитиловал ее в один из ящиков стола. - Но при этом она обычная. Никакой разницы с моей первой палочкой. Губы Реддла дернулись в скрываемой ухмылке. После поражения Гриндевальда тот факт, что он украл палочку у Грегоровича хоть и не был предан гласности, все равно не особо тщательно скрывался. Похоже, Гриндевальд крайне неохотно распространяется о этой части своей биографии. - Это не более, чем подделка. - резюмировал Геллерт. - Хоть и качественная, но просто подделка. Мужчина пасом призвал стулья, тем самым призывая собеседников сесть. - Список людей, у которых может быть Старшая палочка со временем свелся к двум фамилиям: Грегорович, мастер волшебных палочек, который трубил на каждом углу, что у него есть Бузиновая палочка и Шнайдер, директор Дурмстранга. - Гриндевальд тихо фыркнул, что-то вспоминая. - Впрочем, из-за попытки достать палочку во время учебы в Дурмстранге меня и выгнали. И назвать настоящую причину, почему я вылетел из школы у Шнайдера кишка тонка. Даже спустя столько лет Геллерту все еще было интересно, что именно делал бы директор, если бы Гриндевальд пропал в том чертовом лесу, так и не добравшись до хижины. Вероятно, он бы просто сымитировал мой побег. - Из ваших слов я могу сделать вывод, что вы хотите заполучить Бузинную палочку. - предположила Поттер, вспоминая мантию невидимку. Незадолго до своей "смерти" она тоже была одной из тех, кто заинтересовался Дарами. Вероятно, её мантия являлась один из подарков Смерти братьям Перевелл. Даже если так, то до мантии Гриндевальду точно не добраться. Поттеры очень тщательно охраняют свою тайну. Впрочем, Гарри не могла быть уверена, что мантия была Даром Смерти. Ведь артефакт хоть и был мощным и долговечным, но всё равно имел свои изъяны. Мантия, которая должна укрывать от самой Смерти не скрывала ни звуки, ни следы шагов. Даже волшебный глаз Грюма мог видеть сквозь мантию. - Верно. - ответил Геллерт. Взгляд Гарри упал на пергамент и присмотревшись, она поняла, что это была карта. Дурмстранг, прочла девушка. Она только сейчас поняла, что маг действительно собирается пробраться в школу, которая славилась своей защищённостью и своими боевыми магами. Даже местонахождение школы засекречено. Замок не обозначен ни на одной карте. По карте Гарри поняла, что Дурмстранг, вероятно окружён лесом на многие мили вокруг и едва ли там есть какие-то селения. - Где находится Дурмстранг? - Том словно прочел ее мысли. - В России, на Кольском полуострове. - бросил Геллерт, переворачивая карту к слизеринцам. - Дурмстранг является местом силы, поэтому я собираюсь выманить Шнайдера на улицу. Старик до последнего не будет сообщать другим профессорам о том, что в школу кто-то проник. Том нахмурился. Ему казалось, что ничем хорошим эта идея не закончится. План был слишком простым и держался исключительно на том, что Шнайдер решит сам проверить, кто проник в вверенную ему школу и не потащит с собой ещё нескольких профессоров. Он явно что-то недоговаривает. Реддл из раза в раз мысленно повторял слова Гриндевальда, пытаясь найти в них двойное, а то и тройное дно. - У Вас есть какие-то пути отступления? - поинтересовался он, цепким взглядом изучая карту. - Винда и Криденс воспользуются несколькими порталами. Мы пересидим какое-то время в доме, находящемся в нескольких милях от Дурмстранга. - Геллерт кивнул на несколько порталов, лежащих возле горы пергаментов. - Шум дуэли вряд-ли останется незамеченным профессорами и студентами. - напомнила Гарри. - Они не полезут в дуэль и, вероятно, едва-ли услышат что-то. В Дурмстранге на удивление хорошая звукоизоляция, а на общежитиях - заглушающие чары. - Это займёт несколько дней. - заметила Поттер. - Мое отсутствие определенно заметят в конгрессе. - Тома подменит Альфред. - задумчиво начал Геллерт - Но тебе, вероятно, придется взять больничный под каким-либо предлогом, так как Голдштейн определенно заметит подмену. Гарри кивнула. Реддл общался с множеством людей, но был одним из тех сотрудников, чье имя запоминают не с первого раза. Поттер, в свою очередь, общалась в основном с Тиной Голдштейн и, иногда, с несколькими аврорами. Эти люди знают её манеру речи, мимику, жесты, привычки письма и они быстро обратят внимание на все эти мелочи, которые не сможет воспроизвести другой человек. Гриндевальд взмахнул палочкой, создавая ещё один пергамент, точную копию ранее нарисованной карты и передавал ее слизеринцам. - Рекомендую изучить. Том взял пергамент, понимая, что разговор закончен. Ему показалось, что стены вмиг перестали давить, а исполнение ранее изложенного плана стало невероятно далёким и чем-то несбыточным. Юноша поднялся и только сейчас понял, что во время всего разговора каждая мышца в его теле была напряжена, словно струна. Но плохое предчувствие не отступало. У Реддла промелькнула мысль, что, вероятно, этот план несет в себе далеко идущие последствия, но едва ли он мог на них как-то повлиять.***
Языки пламени в камине взметнулись, оставляя новый слой копоти на многовековых камнях камина и озаряя ярким светом кабинет. Долговязая фигура, облаченная в старомодный, но все еще прилично выглядящий костюм, вышла из огня, который в следующий миг погас. Альбус с сожалением оторвал взгляд от книги, на которую он смог выкроить всего полчаса. На обычно добродушно-флегматичном лице Септимуса не было привычной вежливой улыбки. Маг выглядел уставшим, ведь стрелки часов неумолимо приближались к девяти вечера. Огонек на одной из свечей качнулся из-за созданного потока сквозняка и почти погас, но в следующую секунду разгорелась с новой силой. Дамблдор, загнув кончик страницы, закрыл книгу. Завтра выволочки от мадам Пинс, которая не может не заметить столь варварское обращение с листами, не избежать. Впрочем, не первый раз. - Предполагаю, ты принес отнюдь не радостные вести. - констатировал профессор, взмахом палочки приманивая стул для друга. На этот раз Уизли не стал отказываться и устало опустился. - Правильно предполагаешь. - губы мага исказила ухмылка. - Есть новости о твоих Реддле и Поттер. Альбус невольно дернулся. Как он и предполагал, бывшие ученики вновь попали в неприятности. И если это дошло до Септимуса, то это явно не какая-то мелочь. - Их поймали в Америке. - продолжил Уизли. Глаза Дамблдора удивленно распахнулись. - По подозрению в участии в "Армии Гриндевальда". Альбус ничего не ответил, ожидая, пока друг закончит свой рассказ. По слухам, дошедшим даже до Хогвартса, сейчас мракоборцы почти в каждом, что умел держать палочку видели потенциального сторонника Гриндевальда. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь Геллерт уже дважды оставлял МАКУСА в дураках. В глубине души Дамблдор надеялся, что это просто очередное проявление паранойи и Гарри и Том были одними из многих, кого продержат час-два в камере для допросов и отпустят. - Что с ними собираются сделать? - спросил Альбус. - Понятия не имею. - Септимус пожал плечами. - Их задержали две недели назад. Почему документы пришли только сейчас - не знаю. За это время подозрения с них не сняли, но и не предъявили обвинения. - маг сделал паузу, словно бы размышлял, стоит ли продолжать. - Я предполагаю, что если Реддл и Поттер действительно являются соратниками Гриндевальда, то их попытаются использовать как информаторов. Это мое единственное объяснение, почему они еще не арестованы и не сидят в Следственном изоляторе. Альбус кивнул, соглашаясь с ним. Как он и опасался, после исключения Гарри и Том не только не распрощались с Гриндевальдом, но и, не будучи более скованными школьными правилами, стали членами "Армии Гриндевальда". И кому в голову пришло столь примитивное название? Явно не Геллерту. В следующее мгновение его окутала удушающая беспомощность. Он чувствовал некую долю ответственности, несмотря на то, что Гарри и Том уже два месяца не являются его учениками. Дамблдору казалось, что он мог что-то сделать. Иногда профессор представлял, как бы все могло сложиться, если бы он смог уговорить Диппета. Ему просто был нужен козел отпущения. Но теперь профессор едва ли мог повлиять на происходящее. - Я попробую уговорить Диппета вновь зачислить их на шестой курс. - неуверенно подытожил Альбус, невольно скривившись от того, насколько же жалко это прозвучало. Даже если он и уговорит директора, который был хоть и в некоторой степени склочным, все же не отличался злопамятностью. Да и экс-студенты, вкусившие свободы, вряд-ли согласятся вернуться в стены своей Альма-матер. Септимус ничего не ответил, оставив мнение об этой попытки при себе. Магу априори было непонятно, из-за чего друг уделяет столь пристальное внимание двум слизеринцам, которые теперь, к тому же, не имели к нему никакого отношения. Однако, если быть до конца откровенным, то Уизли не понимал, как Альбус еще не выгорел на такой работе, выполняя не только обязанности профессора и декана, но и, де-факто, директора. Впрочем, каждому свое. Между мужчинами воцарилось тяжелое молчание. Альбус блуждал взглядом по кабинету, знакомому до малейших мелочей, вроде царапин на кладке камина. Септимус тихо постукивал пальцами лакированной поверхности столешницы, не решаясь произнести вопрос, который уже несколько дней мучил его. - Что с твоими провалами в памяти? - проронил Уизли, пряча ладони в карманы. Дамблдор прикрыл глаза, едва слышно выдохнув. Септимус был единственным, с кем Альбус решился поделиться своей проблемой. Маг разрывался между пониманием, что ему необходима помощь колдомедика и страхом, что его просто заклеймят сумасшедшим. - Они участились. - нехотя признал мужчина, уронив лицо в ладони. Альбус почувствовал, как горло сковал спазм. Он множество раз пытался понять, что с ним происходит. Сначала Дамблдор все пытался списать на недосып, ведь он действительно мог несколько дней жить на бодрящих зельях и кофе. Но стало невозможно отрицать очевидное, когда профессор заметил, что иногда проходило несколько часов и он не мог даже примерно сказать, что делал в это время. - У меня есть знакомый, - медленно заговорил Септимус, пристально рассматривая друга, словно бы видел его в первый раз. - Можно даже сказать, друг семьи. Он работает колдомедиком... - Септимус, мы об этом уже говорили. - перебил его Дамблдор. - У Кристенса есть передо мной Долг жизни. - Уизли не обратил внимание на слова Альбуса. - И он не откажет в помощи моему другу. Профессор продолжил молчать, понимая, что проще просто дать Септимусу высказаться и потом придумать какую-то отговорку, чем что-то доказывать. - И не станет болтать об этом. - бросил последний "козырь" маг, скрестив руки на груди. - Альбус, тебе так или иначе придется обратиться к колдомедикам. И или ты это сделаешь сам, или тебя заставит Диппет, когда заметит твое странное поведение. - Хорошо. - выдавил Дамблдор. При всем желании, он не сможет вечно закрывать глаза на проблему, которая вскоре станет очевидной и для окружающих. - Пришли время совой.