Геллерт с лёгкостью открыл старый навесной замок. Хлипкая, сколоченная из старых, почти протрухших досок дверь со скрипом открылась и взгляду предстало старое помещение с низким потолком, перекрытым потемневшими от времени балками. В нос ударила смесь запахов сырости и пыли. Гриндевальд, пригнувшись, прошёл внутрь и взмахом руки зажёг старую керосиновую лампу, которая была тут же.
Дом, который состоял всего из одной комнаты, не разделённой даже номинально какой-то шторой, теперь освещал неяркий свет старой, местами покрытой копотью лампы. Но даже этого было достаточно для того, чтобы осмотреться. Две лавки, которые предназначались для сна, стояли по углам, собирая пыль. Круглая металлическая печь стояла рядом с грубо сколоченным столом. Гарри опустила глаза и только теперь обратила внимание на то, что на полу не было никакого настила и под ногами была лишь промёрзшая земля.
- Что это за место? - спросила Гарри, заходя следом и бросая взгляд на маленькое грязное окошко, частично засыпанное снегом.
- Я нашёл это место, когда первый раз сбежал из Дурмстранга. - ответил Геллерт, подходя в печке и смахивая с неё пыль. - Не думаю, что в этой дыре нас будут искать. Вряд-ли мракоборцы вообще знают об этом посёлке, учитывая, что здесь и раньше жило то только несколько десятков маглов. Палочками сейчас лучше не пользоваться. Уверен, они попытаются засечь любые вспышки магии и будут проверять все сигналы в этой местности, так как других зарегистрированных магов здесь нет. Даже беспалочковой магией лучше пользоваться только при крайней необходимости.
Гарри кивнула, садясь на одну из лавок. Тут их и вправду не станут искать, ведь если не знать точного местоположения, то покосившийся и частично занесённый снегом дом можно даже не заметить сквозь белую пелену начинающейся бури. Она поправила шарф, частично закрыв лицо. Нос и щёки неприятно покалывало от холода, но всё, что она сейчас могла, это лишь больше закутаться в ткань, надеясь, что это поможет.
- Мы тут надолго? - спросил Том, наблюдая за действиями Гриндевальда.
Тот тем временем подошёл к небрежно брошенным в угол дровам и, взяв несколько поленьев, подошёл к металлической печи. Маг, освободив руки, взял несколько тонких веточек, небрежно брошенных в том же углу. Бумага подошла бы лучше, но пользоваться магией для трансфигурации было нельзя. Геллерт выложил найденные ветки на металлическое дно, предварительно проверив, нет ли там лозы.
- Нет. К завтрашнему вечеру мракоборцы, скорее всего, более-менее успокоятся. Они не смогут поддерживать чары, засекающие магию больше суток на большой территории. Тогда можно будет использовать порт-ключ. Даже если они и узнают, что был использован незарегистрированный портал, то к тому времени, когда авроры будут здесь, мы уже вернёмся в Америку. - Геллерт положил несколько поленьев в печь и запустил руку в карман, в поисках спичек.
Гриндевальд провёл спичкой по коричневому ребру коробка. Искра, и фосфор на головке спички тихо зашипел. Маг поднёс огонек к веткам, наблюдая, как первая из них обуглилась, а пламя стало стремительно захватывать всё новые участки коры. Языки пламени всего через минуту уже лизали разгорающийся костер и мужчина бросил почти сгоревшую спичку в топку.
Гарри перевела взгляд на помутневшее от времени окно. Ночь уже давно вступила в свои права и на фоне тёмного неба вырисовывались лишь силуэты деревьев и снег, отражающий холодный лунный свет.
- Будем дежурить, сменяя друг друга каждые четыре часа, на случай, если мракоборцы всё-же нагрянут сюда. - вновь заговорил Геллерт, закрыв решётчатую дверцу печи. Он сел на лавку, продолжая, словно загипнотизированный смотреть на пламя. - Я буду дежурить первым.
Реддл, ничего не ответив, лёг на одну из лавок, пытаясь улечься на узком дощатом настиле. Тому казалось, что сон ему этой ночью не светит. Запах сырости был везде и с каждой минутой всё больше въедался в одежду, которая, казалось, почти не грела. Всё тело гудело после дуэли со Шнайдером, который оказался на удивление сильным противником. И откуда у старика, который, казалось, разваливался на ходу, столько сил?
Маг отвернулся к стене, погрузившись в размышления о том, что в последнее время и он, и Гарри отвыкли от постоянных дуэлей и бой с Шнайдером стал необходимой встряской.
Это явно не последняя дуэль. Несмотря на то, что ещё несколько минут назад юноша думал, что уснуть ему не удастся, сознание постепенно начало уплывать. Треск дров становился для него всё тише, а веки - тяжелее.
Вскоре юноша провалился в сон, о чём свидетельствовало ровное, приглушённое дыхание. Гарри продолжила сидеть, притянув колени к себе. На краю лавки помещались только пятки, которые так и норовили соскользнуть вниз и девушка обвила колени руками, тем самым согревая себя.
- Вы можете рассказать что-то о Хельге? - внезапно спросила Поттер, чтобы чем-то заполнить тишину. Обычно приятный слуху мерный треск стремительно разгоравшихся дров, напоминающий о вечерах в гостиной Слизерина, теперь казался отталкивающим, а промозглый ветер, бьющий в маленькие окна, прогнал остатки сна.
Этот вопрос её давно интересовал, но поначалу задать его было некому, ведь единственная подруга, как и родственники, которых им удалось разыскать, не видели Хельгу более двух десятилетий. Розье и Кралл, которых она изредка видела, были явно не теми, кому она могла задавать подобные вопросы. Да и Винда, даже если что-то знала, не стала бы отвечать на вопросы Поттер.
А ещё один удобный момент мне вряд-ли представился бы.
Гриндевальд почти минуту ничего не отвечал и Гарри успела подумать, что пожалуй зря она вообще решилась открыть рот. Ведь прошло много лет и высока вероятность, что Хельга была просто одной из тех десятков сторонников, которых Геллерт и в лицо ни разу не видел или о существовании которых забывал, как только те по тем или иным причинам покидали его ряды.
- Она была скорее гриффиндоркой, чем когтевранкой. - Геллерт небрежно пожал плечами, прикрыв глаза. - Вспыльчивая и редко слушала чужие советы. Но, тем не менее, Хель была очень талантливой ведьмой и верным соратником.
Гарри кивнула, не став дальше расспрашивать.
Если бы он хотел ещё что-то сказать, то уже сказал бы. Вероятно, под данные, довольно размытые критерии подходит львиная доля единомышленников Гриндевальда.
Впрочем, было бы наивно рассчитывать, что мне разложат всё по полочкам.
- Откуда у тебя этот шрам? - по телу слизеринки прошла невольная дрожь, когда это вопрос вырвал её из пучины мыслей. Подняв взгляд, Гарри наткнулась на пристальный взор мага, впившийся в её лоб, словно шрам-молния и сам мог дать ответ.
- Не знаю, он всегда был. - деланно небрежно бросила Поттер, внутренне напрягаясь. Сейчас практически незаметный шрам в виде молнии - единственное, что напоминало о "прошлой" жизни, которой больше не существовало, ведь временная ветка была подчистую уничтожена ритуалом. Тонкая, бледная линия, пересекающая висок, почти всегда была прикрыта волосами и за прошедший год никто так и не обратил на эту особенность внимание.
Только подумать, прошёл почти год.
Гарри с трудом верилось, что прошёл почти год, кардинально изменивший её жизнь. Пусть раньше её будни были не самыми спокойными, но всё же слизеринка хотя бы примерно знала, что ждёт её завтра и имела чёткие планы на будущее.
А теперь я даже не знаю, как долго пробуду в МАКУСА.
Геллерт ещё несколько секунд смотрел на шрам, о чём-то размышляя. Поттер показалось довольно ироничным тот факт, что Гриндевальд даже не подозревал, что человек, благодаря которому появилась эта магическая метка, сейчас находится всего в ярде от них.
- Он похож на руну "Сигель". - вновь заговорил Гриндевальд. - Защитная руна, появляющаяся, в том числе, после защитных ритуалов, самый известный из которых - ритуал Вендетты.
- Ритуал Вендетты? - непонимающе переспросила Гарри, вопросительно выгнув бровь.
- Ритуал кровной защиты. - монотонно продолжил маг. - Родственник мага, для которого проводят ритуал, отдаёт свою жизнь Магии в обмен на то, что та даст свою защиту. Любого, кто нападет на обладателя такой защиты ждёт смерть.
Гарри вспомнила, как Квиррелл, едва коснувшись её, за доли секунды окаменел и осыпался прахом. И как Волдеморт стал буквально одержим желанием использовать кровь девушки в ритуале, пытаясь обойти кровную защиту Лили.
Могла ли Лили знать о Вендетте? Несмотря на то, что Эванс была маглорождённой, которые к тому времени едва ли интересовались ритуалистикой, в теории она, чувствуя надвигающуюся опасность, всё же могла воспользоваться библиотекой Поттеров.
Но какова вероятность того, что маглорождённая ведьма, которой семь лет внушали, что всё, что считается темной магией - зло, решится обратиться к ритуалам и кровной магии?
Внезапно Гарри поняла, что едва ли что-то знала о Лили и не могла даже примерно оценить вероятность того, могла ли её мать воспользоваться ритуалом. Раньше Поттер никогда не задумывалась об этом, иногда слыша лишь очень обтекаемые описания характера отца и, ещё реже - матери.
Сейчас это всё равно не важно, ведь их ещё даже не существует. И, возможно, никогда не будет существовать. Своим появлением Поттер уже изменила историю и неизвестно, как именно это повлияет на судьбы других людей.
Девушка невольно тряхнула головой, когда сон попытался затянуть её в свои объятия. В следующее мгновение Гарри поняла, что потеряла нить своих пространных рассуждений. Она бросила короткий взгляд на окно. Пейзаж за частично занесённым снегом стеклом нисколько не изменился и было невозможно определить сколько прошло времени. Несколько минут? Полчаса? А может час?
- Пожалуй, я попробую заснуть. - брякнула Гарри, ложась на скамью. Скорее всего, у неё осталось всего несколько часов на сон и как только авроры уберутся отсюда - они вновь отправятся в путь.
***
Убедившись, что Поттер заснула, Геллерт запустил руку в карман с чарами расширенного пространства, доставая несколько зелий и бинт. Иллюзия, скрывающая ранение, скоро должна была закончить своё действие, как и обезболивающее зелье. Откупорив первый флакон маг выпил его залпом, поморщившись от горького вкуса. Увы, это был последний флакон, который Гриндевальд мог себе позволить, избежав сильнейшей интоксикации.
Следом Геллерт выудил потёртое зеркало, которое много лет назад он пытался превратить в сквозное зеркало. Впрочем, из этого ничего не вышло и маг оставил неудавшийся артефакт скорее как напоминание о первых экспериментах в создании более сложных артефактов. Подцепив ногтем крышку зеркала, мужчина доведённым до автоматизма движением открыл её и бросил взгляд на отражение.
Глаз, как и часть века, были уничтожены подчистую и на их месте зияла пустая глазница. Бровь, рассечённая заклинанием, была покрыта коркой запекшейся крови, а переносицу пересекал тонкий, но глубокий порез, от которого наверняка останется шрам.
Впрочем, могло быть и хуже, подытожил маг. Щит принял почти весь удар проклятия на себя.
В противном случае мне буквально снесло бы голову.
Геллерт взял бинт и откупорил первый флакон с прозрачной жидкостью, коей была обычная перекись. Он осторожным движением провёл по брови, убирая засохшую кровь, невольно морщась.
Надеюсь, мы успеем добраться до Нью-Йорка до того момента, как закончится действие зелья. Глазницу маг трогать не решился, опасаясь усугубить положение.
Если повезёт, то мне удастся создать протез, который сможет заменить настоящий глаз. Гриндевальд знал о том, что многие мракоборцы к концу своей карьеры обзаводились протезами, глазными - в том числе. Но лишь примерно представлял, как они работают, ведь у него никогда не было нужды разбираться в этой теме более подробно.
Возможно, у меня получится создать замкнутую магическую линию и тогда артефакту даже не нужна будет постоянная магическая подпитка.
Вылив полфлакона заживляющего зелья на второй бинт, маг отложил зеркало и попытался завязать бинты на затылке.
Пока что и так сойдёт, резюмировал Геллерт, поправив повязку.
***
Холодный ветер ударил в лицо, заставив прикрыть глаза. Снег тяжелыми белыми хлопьями налип на мантию и тянул вниз, заставляя натужно пыхтеть, переставляя ноги. Он уже даже не пытался прикрыть лицо руками, ведь это нисколько не помогало и лишь перекрывало ничтожный обзор. Казалось, что снежинки теперь были везде, просачиваясь даже под одежду.
Гарри прищурилась, пытаясь разглядеть хотя бы что-то. Ракурс был непривычным, словно она стала на голову выше. Тело ощущалось странно, словно она была призраком, который ничего не весил, но которого что-то удерживало на Земле. Поттер прислушалась. Многочисленные спутники, окружавшие её, тихо переговаривались. Их речь казалась грубой и рваной и девушка едва могла разобрать отдельные слова.
Девушка попыталась прикрыть глаза рукой, чтобы осмотреться. Путь казался смутно знакомым, что вызывало медленно подступающее беспокойство.
Но ведь я помню, как засыпала в хижине. Гарри попыталась остановится, но ноги продолжали шагать. Ведьма попыталась вновь поднять руку. но теперь и она не слушалась.
Сон! От этого вывода ей стало лишь более тревожно. Ведь последний столь детальный сон был пророческим, что не сулило ничего хорошего.
- Они где-то здесь! - впереди стоящий маг стал как вкопанный и повернулся к своим спутникам. Даже в темноте выделялась алая мантия. Глаз-артефакт, подозрительно похожий на глаз Грюма, бешено крутился во все стороны, остановился на Гарри, пристально рассматривая. - Нам нужно идти прямо.
Авроры, поняла девушка, чувствуя, как сердце пропускает удар. Теперь Поттер была уверена, что это именно та, уже занесенная вьюгой тропа, по которой в сумерках они шли к всеми забытой хижине. Слизеринка закрыла глаза и вновь открыла, пытаясь проснуться. У неё оставалось не более нескольких минут до того момента, когда авроры обнаружат их убежище.
Но путы сна не собирались отпускать Гарри, словно это была явь. О том, что всё это есть лишь в голове Поттер говорило только то, что она едва ли могла контролировать тело и чувствовала себя скорее сторонним наблюдателем. Паника лишь нарастала, при попытке вздохнуть горло сковал спазм. Но слизеринка понимала, что это всё не более чем иллюзия, ведь тело продолжало шагать, а руки машинально не хватались за горло.
В очередной раз Гарри попыталась закрыть и открыть глаза, машинально рванувшись вперед. На этот раз перед глазами предстала стена, освещённая тусклым светом от тлеющих в печи брёвен и слизеринка в последний момент успела вцепиться пальцами в досчатый настил, едва не упав от резкого движения. Кровь внезапно ударила в голову, перед глазами заплясали белые точки. Девушка попыталась выдавить из себя хотя бы слово, но голосовые связки упорно отказывались подчиняться, голос был тихий и слова едва ли можно было расслышать.
- Нам нужно уходить.
