Suffer with me

Это точно манипуляции Викториано, он специально подкинул отрывок своей жизни в сон Себастьяна, чтобы тот его жалел. Но зачем? Рувик уж точно не из тех, кто хочет крепких утешающий объятий или психологических бесед. А из-за манипуляций психа детектив, закрывшись в узкой ванной комнате, сидит на бортике керамической ванны и пытается остановить непроизвольно текущие по лицу слёзы. — Себ? Ты в порядке? Может, что-нибудь принести? — послышался обеспокоенный голос за дверью. — Уйди! — зарычал Себастьян, хватаясь за бортик мёртвой хваткой. — Как скажешь. В случае чего я бегаю вблизи дома, если буду нужен. Щелчок входной двери послышался тихо и жалобно, но детектив услышал. Ушёл. Кастелланос, судорожно выдохнув, встал и подошёл к зеркалу, посмотрев на себя. Веки опухли, шрам под глазом безобразно криво зажил, изображая перевёрнутый полумесяц, а глаза покраснели, и всё из-за чёртовых слез, которые пошли от обычного кошмара. Себастьян понял лишь одно — лучше будут его кошмары, где страдает он, а не где видит страдания других. Кастелланос умылся холодной водой и вышел из ванной. «Он бегает у дома. Значит, я могу отдохнуть от его компании». Себастьян плюхнулся на диван, включая новомодную плазму. «Фильм ужасов? Днём? Я только за». — Так-так, видишь кровь, ну, иди по кровавому следу, ну-ну, ты же тупая. — Не лезь туда, тебя сожрут… А я предупреждал. — У вас, блин, есть инстинкт самосохранения, вообще? — Какое «Давайте разделимся»? В бункере шастает какая-то неизвестная хрень, и вы ничего умней не придумали, как «Разделиться»?! Серьёзно? — В ужастиках все главные герои такие заторможенные улитки? Себастьян перестал рассуждать только тогда, когда услышал смех позади себя. Обернувшись, мужчина увидел смеющегося Рувика, судя по всему, кареглазый так увлёкся фильмом, что не заметил, как вернулся блондин. — Ты разговариваешь с плазмой? У тебя явно что-то не так с головой. Пойми, они не слышат твои указания, — через смех проговорил Викториано и сел рядом с детективом. Кастелланос закатил глаза и продолжил смотреть фильм. — Не, ну, ты сам посмотри. Вот ты в здравом рассудке пошёл бы в подвал на звук странного бульканья и скрежета? — Нет. — А он — да! — Судя по всему, у него недостаток спинномозговой жидкости. — Да! Потом от критики мужчины перешли к юмору, точнее Себастьян перешёл, а Рувик поддержал. — О, смотри какая красотка. Клыки как у щелкунчика, а волосы какие длинные как у Рапунцель. А как она ему изящно шею ломает, — хохотал Кастелланос отчеканивая шутки. — Ага, прям завидная женушка, — поддержал Рубен собеседника, и кареглазый взорвался от смеха. — Уже себе приглядел, да? — Не, не мой типаж. Через час фильм закончился тем, что все померли. — А я говорил, что все помрут. — Иди уже заниматься. Себастьян, перехрустев всеми возможными костями, ушёл заниматься на улицу. А Рувик начал собираться в магазин. Только Себастьян закончил тренироваться и зашёл в дом, как увидел Викториано. Тот был в своей белой толстовке, коротких джинсах и конверсах. На плече уже был портфель, а в руке блокнот со списком покупок. — Закончил? Давай, быстрей одевайся. Мужчина, скрипнув зубами, ушел в ванную. Вернулся детектив уже одетый в купленную Рувиком одежду. — Поехали. Сев в машину, Викториано быстро закинул портфель на задние сиденье, и Кастелланос спросил: — И что? Мы типа будем спокойно шастать по магазинам, ожидая атаки Мобиуса? Ведь, как я понял, они настроены агрессивно и решительно. — Я предполагаю, что они будут пытаться поймать нас без свидетелей. Лишние свидетели им не нужны. — А учитывая, что торговый центр огромный и переполнен людьми, они туда не сунутся… — Верно, Себ. — Тогда заедем в барбершоп? Рувик дернулся от упоминания барбершопа и недоумевающе посмотрел на кареглазого. — Что? Перехотел? Тогда не поедем. — Нет, едем, — серьёзно ответил собеседник и вскоре улыбнулся, отвернувшись к окну. Спустя какие-то тридцать минут мужчины приехали к огромному торговому центру, и Рувик застопорился у самого входа. Себастьян, нахмурившись, отвёл мужчину в сторону, чтоб тот не мешал другим выходить, и спросил: — Что такое? Ты будто призрака увидел. — Слишком много людей, я… — О, круто ещё одна проблема в нашу копилку. Не хватало нам ещё того, что ты оказывается демофоб*…И что делать? В толпе тебе страшно, без толпы нас зажмёт Мобиус. — Пошли, — твёрдо ответил Рубен, нахмурившись и сжав зубы. — Ты уверен? Фобия это не легкий страх, это… — Я знаю, Себ. Пошли. Себастьян зашёл в торговый центр и оглянулся на Викториано, который несмелой походкой, сунув руки в карманы толстовки, шёл прямо к Кастелланосу, совершенно не обращая внимания на магазины. — Ты в порядке? — Идем уже быстрей, — прошипел Рувик, ближе подходя к спине собеседника. — Ладно. Как скажешь. Нам на четвёртый этаж. По эскалатору или по лифту? — Где меньше людей? — Везде много. На эскалаторе не так тесно, но медленней. — Эскалатор. Себастьян кивнул и встал к эскалатору, где была очередь… Кареглазый ощущал, как блондин пытался всё тесней прижаться к его спине и чувствовал себя… Виноватым? Но вдруг какой-то мальчик врезается в Рувика, и тот падает. Себастьян быстро присаживается, чтоб поднять упавшего Викториано и слышит гневный шёпот: — Мелкий ублюдок, да я тебя… — Успокойся, он случайно. Это всего лишь ребёнок, — успокаивал Себ сероглазого, поднимая того на ноги. Викториано встал, но детектив дёрнул того за руку на себя и сказал: — Вставай вперёд. Чтобы этого не повторилось. — Ладно, — ответил Рувик, и когда Кастелланос отпустил руку мужчины, сероглазый сам схватил Себастьяна за запястье и прошептал: — Не отпускай. Он удивлённо посмотрел на копну блондинистых волос и, кивнув, взял Викториано за запястье. «Значит, в панической и нервозной ситуации ему лучше, когда его ведут…». Поднявшись на четвёртый этаж, Себ выдохнул, здесь было значительно меньше людей. Мужчина вновь шёл впереди, а Рувик плёлся за ним, но уже более оживлённо. Зайдя в продуктовый магазин, Себастьян медленно проходил сквозь стеллажи, выбирая всё самое необходимое. Блондин же, оглядывался, рассматривая всё вокруг, как ребёнок, не смотря вообще, куда его тащит Кастелланос. Стоять на кассе был ещё тот гемор, опять скопление людей и вечный бубнёж и толкучка. Наконец это кончилось, и мужчины начали проходить магазины одежды. Рувик и так был бледным, а от страха стал будто прозрачным, и ему явно сейчас было не до одежды. Себастьян скупил почти весь магазин, вместе с сероглазым, хватая всё, что нравится. Спустя два часа они вышли из торгового центра, Викториано устало сел на скамейку и выдохнул. — Не передумал ещё в барбершоп идти? — Нет, сейчас передохну и поедем… — ответил собеседник, потирая лицо ладонями. Так Рубен просидел полчаса, Себастьян успел скурить три сигареты, и в итоге, протяжно зевая, блондин направился к машине. «Может, стоит относится к нему мягче…» — подумал детектив, смотря на сонного и уставшего Викториано, что облокотился лбом об окно машины. Кастелланос затушил сигарету о подошву дезертов и начал загружать тонны пакетов в багажник, половина не поместилась, и те пришлось поставить ещё на задние сидения, мужчина наконец сел в машину, и они поехали. — Поедем в самый ближний или в тот, у которого много звезд? — спросил Себастьян, смотря в телефон. — В тот, у которого много звезд. Я хочу причёску, сделанную отличным мастером, а не каким-то стажёром, и в хорошей приятной обстановке, а не подвале каком-то, — хмурясь, причитал Рувик, расплетая волосы. — Ладно-ладно я понял, ваше высочество, всё будет по высшему разряду. — Приехали. — Довольно быстро, — сонно ответил пассажир, зевая и вскоре прикрывая рот. — Потому что без пробок. Ты, кстати, знал, что сейчас похож на мужскую версию Рапунцель? — пошутил Себ и, получив гневный взгляд серых глаз, рассмеялся. Зайдя в одноэтажное здание со светящейся вывеской «Мастер своего дела», Рувик заметно напрягся, но не так сильно, как тогда в ТЦ. Обустроено всё внутри было стильно и уютно, сочетая в себе, в основном, только два цвета — чёрный и белый. Себастьян посмотрел по сторонам, понял, что все мастера заняты, и подошёл к мужчине на ресепшене. — Здравствуйте. — Здравствуйте. Нам надо подстричь вот этого мужчину, — ответил Себ, показывая большим пальцем назад, где стоял Викториано. — Конечно. Сейчас я позову мастера. А вы пока присядьте на диванчики, — ответил парень и ушёл. Вокруг была дружелюбная атмосфера, что хотя бы как-то успокаивало. Барберы активно беседовали с клиентами, пока некоторые из них попивали бесплатные напитки. Парни сели на один из кожаных диванов, и Себастьян тут же схватился за папку. Открыв папку он увидел множество причесок с подписанными названиями. Перелистнув страницу, детектив услышал, как Рувик пододвинулся, и, усмехнувшись, начал листать медленней. — Это вам нужна крутая прическа от прекрасного мастера? — спросил мужчина лет двадцати пяти с кудрявой челкой набок и россыпью веснушек по лицу. — Себ, он мне не нравится, — прошипел Рувик на ухо Себастьяну, от чего тот взорвался от смеха. — Как будто ты всем нравишься. Успокой свою паранойю, здесь хорошие мастера. — Да, нам, точнее ему, — ответил Себастьян, помотав головой и тыкнув в блондина пальцем, тот кашлянул в кулак, чтобы замаскировать собственное хихиканье. — Прекрасно! Меня, кстати, Марк звать, а вас? — Меня Себастьян, его Рубен, — ответил детектив за обоих. — Приятно познакомиться. — Взаимно, — ответили в голос мужчины. — Так, Рубен, садись за первое кресло, а вы можете рядом постоять, если хотите, — сказал мастер. — Я вам не помешаю? — спросил Кастелланос, когда Рувик сел в кресло. — О, нет. Конечно нет, — ответил парень, идя бок о бок с Себастьяном. — Та-а-а-к… У вас есть какие-то особые предпочтения к прическе и укладке? — спросил мастер подходя к креслу. Кареглазый же облокотился о стол, у которого сидел Викториано. — Чтоб волосы были не короткие, а средние и не кудрявые. — Понял. Мастер только начал свою работу, как подошла девушка и спросила: — Может, хотите выпить? — Да. Виски, пожалуйста. — Два бокала? — Два. — Я не буду. Да и ты за рулём, — подал голос Рувик. — А тебя и не спрашивали. Будешь, — ответил Себастьян и ушёл за девушкой, чтоб самому взять и разлить алкоголь по бокалам. — А у вас хороший друг, — ответил Марк, отстригая очередную прядь. — Такие длинные и шелковистые волосы, чудеса. — Он мне не друг. — Брат? — Эм… Нет. — А, я понял, — ответил кратко мастер и замолчал, Викториано нахмурился. — Что вы поняли? — Ну… То, что… Он ваш парень. — С чего у вас такие суждения? — раздражённо спросил Рувик, чувствуя, как гнев накрывает с головой. — Ну, он вам не друг, не враг, а остаётся лишь вариант того, что он ваш парень, — неловко ответил мастер, продолжая своё дело более активно. — Вы не правы. Мы… Знакомые. — Думаю… Вы не правы. — Это ещё почему? — Ну, знакомые общаются минимально, привет, как дела, что нового и встречи также минимальны. А у вас такого не наблюдается, хоть вы и интроверт. — Я… — уже хотел сказать что-то Викториано, но его перебил подошедший Себастьян, ставя тумблер с виски на стол. — О чём говорили? — спросил подошедший парень, отпивая немного виски. Марк уже хотел ответить, как его перебил блондин: — Ни о чём. — Стра-а-а-нно, а со стороны вы о чём-то беседовали. — Слушай, Себ, это не твоё дело и тебя оно не касается. Уйди, — прорычал Рувик, чувствуя, как гнев рвётся наружу. Окружили его тут два клоуна! Нет, один клоун, а один мозгоправ чёртов! Делает вид, будто понимает его! «Я думаю, вы не правы»?! А он думать оказывается умеет? Чушь! Мозговая жидкость вытекла у него из уха уже давно! А Себ! Чёртов детектив, ко всему придирается и всё разузнает! Вечно ведёт себя как весельчак, а сам мучается от кошмаров и думает о самоубийстве! — …Окей, — ответил Себастьян сквозь долгое молчание, выпив виски залпом. — Буду ждать в машине. Через пару минут после его ухода Викториано, рыча, спросил: — Даже не прокомментируешь? — Мистер Рубен, я могу сказать то, что сейчас думаю, но чувствую, вас это разозлит это ещё больше. — Не бойся, я имею стержень, чтоб не набить тебе морду. — …Вы сейчас поступили очень… Жестоко. Вы его задели, и от слепого гнева даже этого не замечаете. Я, если честно, после такого бы послал вас далеко и надолго. Рувик замолк, опустив глаза в пол. Он обидел Себастьяна? Как на бывшего врага ещё можно обижаться? Детектив и так его ненавидит. — Я закончил, — ответил Марк, снимая с клиента пеньюар**. Парень посмотрел на себя в зеркало. Работа ему, мягко говоря, понравилась. Когда Себ смотрел папку на столе, Рувик видел этот тип причёски, он называется британка назад. — Вам нравится? — Да. Очень. Вы профессионал своего дела, — честно ответил блондин и, встав, выпил тумблер с виски большими глотками. — Спасибо. Приходите ещё. Рувик кивнул, направился к стойке и спросил: — Сколько с меня? — С вас пятьдесят долларов. Парень быстро отдал деньги и вышел на улицу, посмотрев на телефон, уже было четыре часа дня, а ведь Рубен забыл, что им надо съездить к психологу по поводу Себастьяна. Выйдя на улицу, Викториано увидел нервно курящего детектива, что сидел на капоте авто. Кастелланос, увидев парня, немного застопорился на его причёске, но в итоге молча докурил сигарету и сел в автомобиль. Блондин, нахмурившись, тоже сел в машину и, посмотрев в зеркало заднего вида, прошипел: — Чёрт, за нами хвост. — А я предупреждал, — прошипел детектив, резко газуя. Кастелланос вновь мчал по дороге от чёрных джипов и материл Викториано на чём свет стоял, к сожалению в мыслях, ведь именно ему захотелось просидеть час в барбершопе, а теперь их могут поймать, адреналин, не иначе. — Себ, нас зажимают! — крикнул Рувик, смотря по сторонам, где уже ехали джипы. Они резко двинулись в бок, чтобы сжать авто, но Себастьян сдал назад. — Дело дрянь. Прошипел он, газуя назад, где уже ехали другие машины. Кастелланос ехал задом, навстречу машинам и думал, пока Викториано откровенно паниковал, сжав в руке собственные волосы. Детектив резко перешёл на встречную полосу. Лучше не стало, теперь впереди на них ехал грузовик и активно бибикал. — Себ. — Успокойся. — Себ! Мы сейчас столкнёмся, чёрт побери! Кастелланос резко сделал полицейский разворот, тем самым разворачивая автомобиль в нужное направление и газанул. Мужчины выдохнули, а Рувик прошипел: — Ты сумасшедший. Ты чуть нас не убил! — Я нас спас! А ты мог бы и подшаманить своими стемовскими приёмчиками, ибо они до сих пор едут за нами! — И что я по твоему могу сделать? Заставить их левитировать? Чтоб на нас ещё больше внимания обратили? — А ты можешь? — Да. — Так делай, блин! Рувик закатил глаза, но, открыв окно, высунулся в половину туловища и быстрым движением кулака вверх поднял машины в воздух. Викториано хищно оскалился и крикнул в салон: — Я могу их выкинуть? — Можешь. Но не на гражданских. Блондин поднял руку выше и, резко дёрнув ей в бок, разжал кулак, и джипы выкинуло в лес. — Ну как? — Что, ждёшь похвалы? У тебя всегда хорошо получалось приносить людям вред, — прошипел Кастелланос. — Ты серьёзно? Марк был прав? — Ты о чём? Что сказал тебе Марк? — Ты обиделся. — А кто на такое обращение не обидится, а? — Как на бывшего врага можно ещё обижаться, ты ведь и так его ненавидишь! — крикнул Рувик, размахивая руками. Его злило то, что чёртов парикмахер был прав и выставил его безмозглой обезьяной. — Главное слово «бывший»! Мы теперь союзники! Да, мы ненавидим друг друга и пытались убить, но сейчас обстоятельства сложились так, что теперь мы должны доверять друг другу и быть более отзывчивыми! Понимаешь? — Доверять? Тебе? Быть отзывчивым? Ты забыл, кто я, Себ? Я бог STEM! Вы для меня лишь материал для экспериментов, не более! — орал Рубен, рыча как загнанный в ловушку зверь. — А я думал, ты изменился… Я такой доверчивый кретин, — горько усмехнулся Себастьян, ударив ладонью по рулю. А ведь он начал доверять этому маньяку! Да мало того — переживать! Переживать как за родного человека! А оказалось, тот до сих пор хочет содрать со всех кожу и ставить свои блядские эксперименты! Ублюдок! Бесчувственный психопат, думающий только о себе! — Как глупо… — тихо прошипел Викториано, отворачиваясь к окну. — Тогда почему ты здесь? Почему ты едешь с человеком, которого ненавидишь?! — Это сложно объяснить, Себ. — А ты попытайся! Не зря ведь ты у нас вундеркинд! — Да мы с тобой связаны! Связаны, окей?! Твой эмоциональный фон не в порядке, и он давит на меня бетонной стеной! Если твои мозги размажут люди Мобиуса, то сдохнешь не только ты, но и я! А я не хочу умирать второй раз лишь из-за того, что связан с пронырливым и справедливым детективом! Твоё дело просто жить и не лезть в мои дела! И быть ХОТЯ БЫ стабильным! — проорал Рувик и схватился за голову. Кастелланос лишь брезгливо посмотрел на мучающегося от головной боли Викториано и рыча нажал на газ. Пускай мучается тогда от их связи, заслужил. Связаны. Он связан с этим ублюдком? Вот почему это гад вечно его поддерживал и хотел отвезти его к психологу! Чтоб самому легче стало! Яркое презрение, гниющая обида и ненасытная злость, вот всё, что чувствовал мужчина, когда ехал до дома. Приехав домой, Себастьян сходил в душ и первым лёг в кровать. К психологу они так и не сходили. Так что привет, очередные кошмары. Но… детектив проснулся и в шоке осознал, что кошмаров не было. Кастелланос подождал полминуты, пока спадёт сонный паралич, и сел на кровать, по привычке смотря в сторону блондинистого ублюдка. Но Кастелланос увидел сгорбленный комок, что крупно дрожал, посмотрел в лицо Рувика и заметил, как тот что-то шепчет, а придвинувшись, услышал: — Себ, нет-нет, дыши, дыши. — Себастьян! — крикнул Викториано, подскочив на кровати и хватаясь за воздух. Кастелланос от страха отскочил от блондина на край кровати и в изумлении смотрел на парня, по лицу которого полились слезы. Блондин резко повернул голову на мужчину и, когда тот появился в его поле зрения, накинулся тому на шею, сжав в подобии объятий. — Рувик… — Заткнись и не шевелись, — прошипел он, шмыгая носом. «И что я должен думать? Кошмары? Судя по всему… Там умирал я… И почему он так отреагировал? Подумал, что дальше сам умрёт? Или всё-таки из-за того, что жалко меня стало?» Викториано не двигался, собственно, как Себастьян. Плечо детектива намокло от слёз сероглазого, и теперь ткань рубашки мерзко прилипала к коже. Рубен до сих пор крепко сжимал его шею, будто норовя её свернуть. Вскоре всхлипы утихли… — Ты кричал моё имя. — Тебе показалось. — Как же я тебя ненавижу, упёртый баран. — Взаимно, детектив, — ответил Викториано, закатив глаза, но Себ его уже не слушал, он активно принюхивался, сильно хмурясь. — Ты чег… — Горелым пахнет. Сильно, — прошипел Себастьян и рванул вниз. За парнем побежал и Викториано, внизу они увидели то, чего никак не хотели видеть по утрам. В некоторых окнах были языки пламени, а деревянная дверь уже проигрывала огню, впуская тот внутрь. — Твою мать! Мы горим! — закричал Кастелланос, рванув собирать все необходимые вещи. Кое-как покидав их в портфель, мужчина обнаружил, что стемовский психопат сидел в углу дома, зажав уши. — Рувик! Сюда! Рубен, мать твою! — орал Себ открывая одно из окон. Викториано испуганно посмотрел на кареглазого и рванул к нему, схватившись за его рубашку мёртвой хваткой. Под окном уже было пламя, что опаляло кожу, и Себастьян, скрипнув зубами, отцепил руку сероглазого от себя и сказал: — Я вылезу первым, и ты за мной. Кастелланос, не дождавшись ответа, прыгнул, но так далеко, чтоб не попасть в огонь. Приземлившись на землю, мужчина обернулся и крикнул: — Прыгай. Но Рувик как окаменел, вцепившись в раму окна, и смотрел вниз, где бушевал уже не хилый огонь, но прыгнуть всё равно было возможно. — Викториано! Прыгай! Потом будет поздно! Давай! Рубен лишь кусал губы, панически бегая глазами по квартире, чтоб найти другой выход. — Рувик! Прыгай, чёрт побери! Нам надо беж… Психопат, стуча зубами от знобящего страха, сначала видел, как Себастьян рьяно орал ему прыгать, но вскоре голос детектива оборвался на полуслове, и тот с шоком в глазах обернулся назад, коснувшись своей спины и осматривая руку. Викториано как током прошибло, на руке мужчины была густая кровь, Кастелланоса подстрелили из-за его тупых страхов! Страх от пожара заменился ужасом и беспокойством за чужую жизнь, и он, не раздумывая, выпрыгнул из окна, рванув к скукожившемуся детективу. — Себ? Себастьян?! Будь в сознании, я не смогу тебя дотащить до машины! — орал блондин, с ужасом смотря. как кровь с хлюпающим звуком льётся наружу. — Рувик… Мобиус… — хрипел кареглазый, чувствуя, как тело становится ватным. Викториано посмотрел за спину детектива и скривился. Люди из Мобиуса. Все вооружённые и обученные шавки целились на них с гневным прищуром. — Ядро найдено, сэр. Что прикажете делать? — спросил один из людей Мобиуса, разговаривая по телефону. — Вы уверены? Да, будет сделано. Глаза Рувика стали расфокусированные и тёмные, как ночной туман в середине сентября, и тот, скрипнув зубами, приобнял Кастелланоса и начал отступать назад к машине. Люди в чёрных костюмах уже хотели открыть огонь по ним, но псих, махнув рукой вбок, швырнул их в деревья и толкнул детектива на пассажирское сиденье, сам, закусив губу, сел на водительское, кое-как вспоминая, как он заводил эту колымагу, когда крал её. Себастьян лишь думал о том, что глаза Викториано вечно были светлыми, как луна в ночном небе, опьяняя и завораживая, а теперь эти глаза темней тучи были пронизаны мрачностью и серьёзностью. Рубен же импульсивно и нервно думал, где им спрятаться. Ведь кареглазому нужно было оказать медицинскую помощь или всё может закончиться плачевно дня них обоих…