Тенали

Долго спать не получилось — часа три или четыре. Рассветный луч с востока просочился в хижину и пощекотал мне глаз, вынудив проснуться. Но дрема меня обратно не затянула. В мозгу сразу всплыли события минувшей ночи. Чалуа. Надо её осмотреть. Меня, словно за верёвочки, автоматом подняло на ноги. В большой хижине мы по-прежнему были только втроём. Остальные разошлись ночевать к соседям. Сама же Амару, видимо, так и не сомкнула глаз. Она сидела у циновки с Чалуа, гладила её по волосам и смотрела в её закрытые, но уже свободные от отёка глаза. Я подсел рядом. — Как она? — спросил я, проверяя пульс. Сердцебиение амазонки было ровным, соустье на горле работало исправно, отёк шеи почти спал, а кожа начала приобретать естественный для мочика оранжевый цвет. Рубикон мы, неведомо как, но преодолели. — Благодарю… — тихо произнесла Амару — Именем Матери Тенали — благодарю. Ты не понимаешь… Просто не понимаешь, насколько я теперь в долгу перед тобой. — Перестань. — я склонился к шее Чалуа, чтобы проверить дыхание — Я просто сделал то, что должен. — Нет. — покачала головой речница — Всё не так просто. Я ведь любила. Неоднократно. Но каждый раз злой рок отбирал у меня любимую. Всегда. Мне помогали лишь молитвы к Тенали и поддержка… сестры… — Так Чалуа — твоя сестра? — я взглянул на Амару. — Нет. Паони погибла… в прошлой войне. У меня осталась только Чалуа. Последний мой любимый человек. — Ах, вот оно что… — Мы стараемся не разглашать о нашей связи. Про неё знают немногие. Возможно, так я пыталюсь обмануть судьбу. Я понимаю, что если лишусь и её, то не выдержу. Не смогу быть сильной в одиночку. Я известна, как Храбрая. Воительница, охотница. Но на такое сил у меня больше нет. Выход будет один. Прыгнуть в священный омут и раствориться в объятиях Матери… С минуту в хижине висела тишина. Только утренние пичуги щебетали снаружи. — Сегодня ночью ты спас не только Чалуа. — Амару смотрела мне в глаза, её голос был полон ледяной решимости — Ты спас меня. Приказывай. Вели мне идти за тобой в бушующее пламя, в пучину океана, в пустоту и мрак Нижнего Мира — я пойду. Против зверя, человека или демона — я и мои люди встанут рядом с тобой. Кажется, мне только что присягнули на верность. Стало как-то не по себе. Я шёл сюда искать поддержки, а не коленопреклонения. — Амару, хватит. Я серьезно. Простого «спасибо» вполне бы хватило. Давай лучше попробуем ускорить выздоровления твоей любимой. — Ускорить?! — она встрепенулась — Ты можешь сделать что-то ещё для неё? — Думаю, да. Но придётся порыться в ваших вещах. — Не спрашивай. Всё моё — твоё. Что нужно? — Мочика умеют зашивать раны? — Да. — А чем? Вряд ли обычным хлопком. — Тонкой леской из Мира За Водой. А шьём рыболовными крючками. — Сойдёт. Неси. Через пару минут Амару подала мне небольшой резной ларец, игравший здесь роль аптечки. Попутно Храбрая пояснила, что шовный материал чистый — его предварительно проваривают в кипятке. В шкатулке действительно оказался моток тонкой синтетической лески и металлический крючок с сошлифованной бородкой в свёртке из чистой белой ткани. — У вас, я погляжу, довольно много чего имеется из наших краев. — естественные дыхательные пути Чалуа теперь были вполне проходимы, и я, сняв бинты и вынув тростинку, промыл ранку и принялся зашивать не нужное больше соустье. — Да, нас хорошо снабжают наши сёстры с Морского рубежа. Мы ведь делаем для них лодки и вельботы, вот Пиллуни Акулий Зуб и присылает нам всякое. Кокосы, крючки, лески, трубки… — Хм… А можно взглянуть? Закончив со швом, я направился вслед за Амару в небольшой сарайчик за хижиной. Здесь Храбрая хранила то барахло, которое ей любезно присылала её морская коллега. Мда, обитатели Мира За Водой, конечно, редкостные скоты! Небольшая цивилизация построила целую отрасль хозяйства на том, что вылавливает из океана наш срач и пускает его в дело! Стыдобища! Однако, чего тут только не было! Одних только пластиковых полторашек целая гора! Драные шлёпанцы, бахилы, пакеты, бутылки, полимерные веревки любой длины и толщины, сети, лески, прочие рыболовные снасти, зубные щетки, камеры от колёс, отработанные презервативы… Интересно, мочика вообще в курсе, что это за штуки и где они побывали? Только вязанка зелёных кокосов под потолком и освежала эту свалку. Дело в том, что я вспомнил один из трюков военных медиков, о которых читал в универе. Во время Второй Мировой войны у американцев и японцев на тихоокеанском фронте катастрофически не хватало плазмы для переливания бойцам с кровопотерями. Однако её с успехом заменяла вода из зелёных кокосов! За неимением физраствора или донорской крови, я собирался сделать Чалуа внутривенную кокосовую инфузию. Это помогло бы повысить её артериальное давление и улучшить кровоснабжение тканей. Да и вообще пить она пока не могла, а поступление жидкости в организм было необходимо. Дело оставалось за трубкой. Я подумывал нарыть в этой барахолке какие-нибудь тонкие шланги, крепежи, иголки морских ёжиков и так далее. Из этого — в теории — можно было состряпать ублюдочную инфузионную систему. Я нашёл подходящую резиновую трубку и как раз искал что-то на роль иглы, когда меня отвлекла Амару. — Костол… хм… Роман! У вас ведь в Мире За Водой принято рисовать слова? — Э, че? А, ты имеешь в виду «писать»! — Вот. — Храбрая сунула мне в руки пакет из плотного полиэтилена — Сможешь сказать, что здесь? А то давно тут валяется. Не хотелось бы открывать, не зная, что внутри. Я бросил лишь беглый взгляд на пакет и расхохотался! На этикетке значился логотип министерства чрезвычайных ситуаций Эквадора и надпись на испанском «Система инфузионная одноразовая стерильная. Применять согласно инструкции». Право слово, я уже даже и не знал — ругать мировое загрязнение океана или благословлять его! Впрочем, именно этот пакет, скорее всего, оказался в море не намеренно. Вероятно, спасатели ненароком выронили его с катера или вертолёта. Упаковка была полностью герметична, и, хотя рекомендуемые сроки стерильности давно прошли, о лучшем подарке судьбы не стоило и мечтать! Прихватив подходящий кокос и нашу столь приятную находку, мы вернулись к больной. Вокруг хижины уже собрался поглазеть любопытный народ. Видимо, слухи о Костоломе, который ещё и поднимает из мёртвых наложением рук, уже понаделали шуму. — Костолом, как ты такую змею убил?! — Это же настоящее чудовище! — Он герой, сёстры! Герой! Миновав ораву новоявленных фанаток, я и Амару прошли в наш импровизированный лазарет. — Всем брысь! — шикнул я на толпу, высунувшись из-за дверной шторки — Не шуметь в стационаре! Отогнав зевак, мы взялись за нашу капельницу. Амару собрала треногу, связав воедино три остроги. К ней мы накрепко примотали кокос. Подсоединив к ореху один из концов трубки, я нащупал вену на сгибе руки Чалуа и ввёл иглу. Подождав, когда наш кокосовый «физраствор» заполнит трубку до конца, я присоединил систему. Сок по капелькам начал поступать в кровоток. Амару, явно вдохновившись необычными методами заморской медицины, предложила подмешать в кокос ещё парочку раздавленных надпочечников, как говорится, для верности. Но от настолько экспериментальных методов мне её отговорить удалось. Некоторое время мы находились рядом и следили за дыханием и сердцебиением больной. Но всё было благополучно. Опыт моих коллег из прошлого века не подвёл. Теперь состояние Чалуа больше напоминало тихий безмятежный сон. Впрочем, здесь я отдавал заслугу невероятно крепкому организму мочика, а не своим манипуляциям. Вся моя эта «игра в доктора» скорее всего загнала бы в могилу даже здорового человека из Мира За Водой. И тем не менее, повод для гордости у меня был. Легко, знаете ли, быть крутым доктором в белоснежном госпитале с дорогим оборудованием, кучей лекарств и толпой ассистентов на подхвате. А вот суметь реанимировать человека в болоте и провести противошоковую терапию свиными потрохами — совершенно другое дело. Эх, видел бы меня сейчас мой препод по терапии неотложных состояний! Интересно, что бы он делал на моём месте? Да-да, Виктор Витальевич, старый вы хмырь, я про вас! Сами бы у меня на пересдачу пошли! Теперь для выздоровления Чалуа требовались только время, забота и покой. Было уже около одиннадцати часов утра. Я наконец-то смог перевести дух. Да и Амару пора было браться за дела. Поручив больную местной знахарке, мы отправились к причалу, сели в лодку и двинули в сторону Речного Базара. Там, как говорили, во всю разделывали добытую мной сумеречную змею. Казалось, вся деятельность заставы сегодня была посвящена именно ей! Тело огромной рептилии, уже частично разобранное, лежало на подложке из банановых листьев, занимая почти всю мясницкую часть Базара. Вокруг суетились несколько человек с ножами. Ряды корзин наполнялись змеиным мясом, а ободранный череп висел на столбе. Шкуру, больше похожую на скатерть для гигантского стола, растянули на земле колышками, и она сверкала на солнце, словно инкрустированная кристаллами. От чудовища остался только монументальный хребет с сотнями рёбер, ради которых, собственно, всё и затевалось. Что ж, осмотреть свою добычу при свете дня у меня не получилось. Впрочем, расстроился я не сильно. Желание хоть как-то связываться впредь с сумеречными змеями у меня сегодня ночью отшибло раз и навсегда. Чалуа пришла в сознание ближе к вечеру. Она попытался сесть и заговорить, но свинцовая слабость и боль в прошитом горле вынудили её остаться в лежачем положении. Мы с Амару находились рядом. — Лежи давай. И помалкивай. — я как раз промывал инфузионную систему чистой кипячёной водой за неимением других способов очистки — Сейчас тебе ещё один кокос поставим. А завтра вечером, думаю, и швы можно будет снять. Вы ведь регенерируете, как не знаю кто. Вот тогда и расскажешь, что хочется. Это была правда. Уж не знаю, кто и как именно поработал над геномом мочика, но эти дамы были просто машинами выживания! В Мире За Водой амазонки рвали бы все спортивные рекорды, как Тузик грелку. Черт, да они наделали бы своим появлением настоящий фурор! Причём с ума бы сошли не только учёные, шоу-бизнес и модельные агентства — это само собой разумеется. Силовые структуры всех стран перегрызлись бы за право найма таких бойцов. Потому что просто так убить мочика было весьма проблематично. А в случае выживания, преодолев критическое состояние на грани смерти, они приходили в изначальную форму буквально за считанные дни. Я не ошибся. Чалуа действительно выздоравливала прямо на глазах. На следущее утро она уже мелкими глотками выпила чашку крабового бульона, заговорила со мной тихим шёпотом и вообще уже конкретно так скучала, желая поскорее вернуться к привычной жизни. Но я всё же не решился отпускать её так рано. Дежуря у её постели, я тоже не хотел просиживать набедренную повязку попусту. В хижину тем временем уже вернулись остальные её жительницы. Мне рассказали, что на Речном Базаре сейчас полным ходом идёт производство новых арбалетов из моей змеюки. Мне захотелось попробовать сделать свой. По приказу Амару ко мне была приставлена амазонка-курьер, которая таскала мне все нужные материалы и инструменты, чтобы я мог не отходить от постели Чалуа. В этот мой новый проект я втянулся с головой и просидел с молотком и медной стамеской в руках до самого вечера. В первую очередь я переделал спусковую систему. В мочикских арбалетах спуск производился усиленным нажатием на большой рычаг. Присутствовало весьма резкое движение кистью, что негативно сказывалось на стабильности и точности оружия. Чтобы это исправить, я приделал к ложу рукоятку, похожую на пистолетную. Вместо паза для тетивы я установил в прорезь змеиный позвонок на сквозной оси, который фиксировался настоящим спусковым крючком из кости. А сзади теперь имелся полноценный приклад для жесткого упора в плечо. Принципиально переделать арбалет я, конечно, не сумел. Но оружие стало компактнее, удобнее и, скорее всего, точнее — это следовало ещё проверить. Пришедшая вечером Амару с любопытством повертела мою самоделку в руках, и нововведения явно ей пришлись по душе. Храброй понравилась идея стрельбы с упором в плечо и мягкий спусковой механизм. Если новая модель успешно пройдёт испытания, то на заставе Воды обязательно пересмотрят подход к арбалетостроению. В присутствии Амару я снял с шеи Чалуа швы. Края раны уже схватились между собой. Напоминанием об этой охоте моей подруге останется только маленький вертикальный шрам на горле. Впрочем, это ничтожно малая цена за жизнь, а рубцы среди мочика совершенно не считались каким-то уродством. Напротив, удивительно было встретить амазонку вообще без шрамов. После перевязки Чалуа, наконец, рассказала то, что видела. Как застрял противовес, как треснула многократно испытанная на прочность развилка и как я загремел с дерева прямо в змеиное гнездо. Тогда она до ужаса за меня перепугалась. Потом у меня из руки выскочила «маленькая молния», а змея от боли разметала всех детёнышей. Один из них прилетел прямо в Чалуа и впился ей в бедро. У неё помутилось в голове, охватил дикий страх и последним в её памяти было уже собственное падение с дерева. Лодочницы, которые вывезли нас к заставе, тоже подтвердили, что от меня с треском летели голубые искры, когда я боролся за жизнь Чалуа. Удивлённая Амару потребовала объяснений. Кто бы мне самому всё это объяснил! Я не стал отпираться и рассказал правду. Да, столь неожиданно открывшийся во мне электрокинез действительно спас меня от ядовитых тварей и помог поджарить взрослую змею. Также я в целом немного просветил амазонок касательно природы электричества и того, как его применяют в Мире За Водой. Что при помощи особого прибора мы можем оживлять умирающее сердце, и я, используя свою новую силу, воспроизвёл его действие голыми руками. Оставались только два вопроса — откуда суперспособность пришла и куда потом делась? — Что ж, друг. — задумчиво сказала Амару — Думаю, на такой вопрос нам правильного ответа не дать. Тут поможет только Талла-Койя и Милостивая Тенали. Мы отправим гонцов на лодке — передать весть в Омавази. Спорить я не стал. Лично мне казалось, что электрокинез появился оттуда же, откуда мои возросшие сила, ловкость и регенерация. Сперва естественные способности организма дошли до максимума, затем превысили его. А теперь к ним подключились и сверхъестественные. Что-то за этим крылось. Знать бы — что? Пожалуй, наиболее близкий к истине ответ действительно могла дать только верховная жрица. В целом, больше на заставе Воды меня ничего не задерживало. Я помог амазонкам с добычей древесины и с охотой на змею. Доверие речниц я заслужил на все 146%. Я ждал только, когда снарядится очередной грузовой караван из телег, который под вооруженным конвоем двинется на юг — к заставам Огня и Камня. В ожидании этого я решил получше изучить Божьи Сады. Амару не возражала. Она выделила мне личную лодку и полную свободу перемещения. В моей способности постоять за себя ни у кого больше сомнений не было. Кроме того, мой арбалет показал отличные результаты на стрельбище. Он был проще в освоении, точность прицельной стрельбы ощутимо возросла, а в боевую готовность он приводился гораздо быстрее привычных мочикских самострелов. Храбрая по достоинству оценила модернизации и распорядилась сделать несколько арбалетов новой модели из оставшихся змеиных рёбер. Я вооружился своей самоделкой и острогой. Честно говоря, вместо последней я предпочёл бы топор. Однако он всё ещё трудился на лесоповале и, видимо, возвращаться ко мне пока что не собирался. Что ж, работы продвигались быстро, план должен был скоро выполниться, и вместо деревяшек мой топор снова начнёт рубить черепушки разных недружелюбных говнюков. Божьи Сады попросту кишели самыми разными подопечными Тенали. Меня одного и нескольких дней категорически не хватало на хоть сколько-нибудь подробное их изучение. Да тут сто биологов состарились бы, и то не факт, что собрали бы полный список флоры и фауны. Поэтому я отложил свой обычный системный подход, зарядил арбалет и просто погрёб навстречу приключениям. Несмотря на то, что местная экосистема была наполнена уникальной живностью похлеще чем любой заповедник, возле поселений мочика она неизбежно редела, несмотря даже на все природоохранные меры аборигенок. Рыбу вылавливали, хищников отгоняли. Я решил не мелочиться, взял запас провизии и решительно направился в самые верховья Садов, почти что под Царь-порог. Туда, куда даже речницы с заставы добирались редко. Там уж точно я найду что-нибудь интересное. В пути я провёл весь день. Впрочем, это было скорее из-за моего незнания здешней водной системы. Я шёл против течения и часто попадал в стремнины и протоки, которые сносили каноэ, и мне приходилось с ними изрядно побороться. Порядком выбившись из сил, я решил сделать привал. Отыскав подходящий пологий бережок, я примотал лодку к какому-то корню и стал прикидывать, как бы половчее выскочить на берег. В этот момент моё внимание привлек необычный, едкий, но на удивление знакомый запах. Пытаясь найти его источник, я стал осматриваться и заметил на корнях, в почве берега и у кромки воды комки некой странной слизи ржавого цвета. Что-то в них показалось мне подозрительно знакомым… Как-то раз — лет семь назад — затеял наш сосед по даче Михалыч скважину у себя на участке бурить. Забурился Михалыч конкретно. Вода попёрла вроде прозрачная, но с навязчивым запахом металла. После полива такой водицей у Михалыча мгновенно сдох весь урожай на огороде. Это уже потом лабораторный анализ показал, что содержание железа в воде просто какое-то запредельное. А вот вокруг скважины наоборот активно пошли в рост рыжие склизкие натёки с таким же противным запахом. Это были железобактерии — хитрые одноклеточные засранцы, которые научились добывать энергию, поглощая извне ионы железа, окисляя их и приобретая ржавый окрас в процессе. Кажется, передо мной сейчас та же дрянь, что и на Михалычевой скважине! Видимо, где-то в истоках Мауну-Май всё-таки находятся железнорудные залежи! И вода, омывая их, несёт ионы металла с собой вплоть до Божьих Садов, где их с удовольствием хомячат бактерии. Эх, знали бы об этом мочика! Запасы вожделенного металла на Вазитенали есть! Видимо, Мастер Хосе до верховий реки так и не добрался, а племя теперь сидит и голову чешет, где бы железо найти. Впрочем, снаряжать геологоразведывательную экспедицию на восток сейчас был не вариант. А если… С привалом было решено повременить. Снова взявшись за весло, я принялся тщательно обследовать здешние берега. Чем выше я поднимался по течению, тем больше рыжей слизи вокруг попадалось. Она целыми струями сочилась из берегов, липла к корням, бахромой плавала на воде. Очевидно, Царь-порог приносил достаточно металла для обеспечения таких бактериальных колоний. Передо мной расстилались десятки, если не сотни килограммов субстанции, содержавшей неплохой процент настоящего железа. Интересно, если эту слизь собрать, высушить до состояния порошка и засыпать в доменную печь, возможно ли будет получить хоть немного металла? Мысль эта прочно овладела моей неугомонной башкой и уже не отпускала. Я повернул обратно и полетел назад, подгоняемый течением. Упавшая на Вазитенали ночь всё же вынудила меня встать лагерем на берегу, но к полудню следующего дня я уже оказался на заставе. По стечению обстоятельств я почти сразу натолкнулся на Чалуа. Она практически полностью восстановилась и уже понемногу возвращалась к положенным работам. — Собирай горшки, вёдра, бутылки и вообще все возможные ёмкости. — обратился я к ней — Зови народ, готовь лодки. — А в чем, собственно говоря, дело? — спросила спасенная мной амазонка — Ты же только вчера утром уплыл. Чего нашёл хоть? — Собирайся, говорят тебе! За железом поедем. — интригующе заявил я. Отряд добровольцев на такой призыв словно материализовался из воздуха! Поучаствовать в добыче дефицитного ресурса хотели все! Вкратце я пояснил собравшимся матчасть касательно рыжих бактерий, их способности к абсорбции железа из воды и перспективах их применения. О существовании микроорганизмов мочика непонятно откуда, но знали, поэтому информация до них дошла быстро. В ответ на это мне сообщили, что натёки такой слизи в Божьих Садах — обычное дело. Их находили повсюду почти с самого основания заставы, но значения, само собой, не придавали. До этого дня. Ажиотаж поднялся нешуточный! Ещё больше народу побросало работу, похватало всю имеющуюся тару и начало массово грузиться в пироги. Между заставами всегда было негласное состязание, кто же круче и полезнее для народа мочика. И, если удасться всё же получить из слизи железо, то престиж речной заставы взмоет до небес! Преисполненная надежд, вся орава, размахивая черпаками и вёдрами, двинулась за мной. Через сутки мы уже были на месте. Лодки рассыпались по округе, джунгли и речные протоки наполнились голосами. Задачу мочика поняли хорошо, даже слишком хорошо — река очищалась от заветных бактерий почти до прозрачности. Впрочем, я попросил Амару поумерить пыл её подчинённых. — Ни в коем случае не выгребайте всё. — предупредил я — И не трогайте бактериальные колонии возле самого порога. Иначе содержание железа в водах Божьих Садов может подскочить, и ничем хорошим для местной живности это не закончится. Да и потом — мы ведь ещё даже не знаем, можно ли вообще получить из бактерий металл или нет. Не прошло и суток, как осадка лодок значительно увеличилась от обилия груза. Мы заночевали, а на другой день вся железодобывающая флотилия вернулась на заставу. Добытую слизь размазывали по банановым листьям и сушили на солнце, после чего ссыпали образовавшийся коричневый порошок в полотняные мешки. Объём железобактерий сильно уменьшился, и из нескольких сотен литров жижи они превратились в пару десятков мешков сыпучей шихты. Так закончилось, толком и не начавшись, моё исследование Божьих Садов. Впрочем, расстраиваться не приходилось. Пора было снова в путь. На Речном Базаре загружались десятки телег. Деревянная утварь, оружие, провизия, древесный уголь — всё это должно было быть доставлено на заставы Огня и Камня. Я хотел отправиться вместе с этой грузовой колонной. Сам я не имел особого практического предствления о выплавке металлов, поэтому собирался обратиться за помощью к умелицам с заставы Камня. Их опыт и «промышленные мощности» должны были помочь мне в моём эксперименте. Да и безопаснее было в караване. Времена стояли неспокойные — гамадрилы день ото дня борзели всё больше. Их шайки шастали вдоль всей восточной границы, представляя серьёзную угрозу для всех путников. По ночам из джунглей доносился их жуткий разноголосый ор, заставлявший дозорных разжигать побольше огней на стенах и настороженно вглядываться в лесной мрак. Так что в самое ближайшее время с заставы Огня к нам должен был пожаловать мощный вооруженный отряд для охраны каравана. Судя по всему, назревала знатная заварушка. Жительницы заставы Воды, которым предстояло путешествие в составе колонны, только о том и судачили, что бородатый чужеземец будет идти с ними и лихо поджаривать обезьян молниями с двух рук. Ну да, им то легко говорить! Куда сложнее будет оправдывать их ожидания. Ведь я понятия не имел, как снова начать шарашить электричеством. Мне, между прочим, тоже хотелось бы такую примочку на постоянной основе! Надо было хоть что-то предпринять по этому поводу. Я отплыл на лодке за несколько островов от заставы, чтобы никто не видел предстоящего позорища, и начал пытаться снова сгенерировать хотя бы искорку. Это был феерический цирк! Я махал руками, крутил жесты, пытался пропустить ток между пальцами. Концентрировался и, наоборот, максимально расслаблялся. Наконец, просто орал что-то пафосное и величал по матери всех грозовых богов на моей памяти — от Зевса до Такана. — Шазам! — Авада кедавра! — ХАДУУУКЕН!!! И — ноль! Хотя бы жжение на кончиках пальцев, хоть один вонючий элетрончик! Не произошло ничего от слова совсем. Я только грустно махнул рукой и вернуться на заставу. Видимо, моих напарниц скоро ожидало разочарование. Тем не менее, я собирался приложить все возможные силы, чтобы в предстоящей стычке макаки понесли как можно большие потери, а амазонки — как можно меньшие. Для отстрела лохматых гадов с дистанции у меня имелись лук и арбалет, однако для ближнего боя в моём арсенале оставался только нож. Для уверенной встречи с противником мне не хватало топора, который всё ещё работал на лесоповале. Я не знал, сколько это продлиться, но мне бы очень хотелось получить его обратно перед уходом. Однако и здесь меня «порадовали». Как-то под вечер к Речному Базару причалили лодки лесорубов, закончивших в этом году свою работу сильно раньше обычного. Я радостно побежал поздороваться и забрать топор обратно. Но мочика лишь виновато потупились и с грустью сообщили мне, что… уронили его в реку на обратном пути! Топор лишь печально булькнул и утонул воистину как топор. Мне оставалось только покачать головой и отшутиться, что им же хуже — на следующий сезон снова придётся горбатиться с каменными рубилами. Ругаться не было смысла, ведь у мочика на лицах и так было написано, что им самим было всё это до ужаса неприятно. Так я остался без оружия. Тут уже ничего не попишешь. В мутные глубины Мауну-Май не нырнёт даже самый отчаянный ныряльщик. Не стоит топор жизни. Неприятная новость дошла даже до Амару. Негодованию Храброй не было предела! Она отчитывала провинившихся настолько яростно, что мне их стало даже жалко, и я отговорил Амару от карательных мер в виде сверхурочных работ и сокращения выдачи еды. Этим я снискал ещё большую симпатию у речниц. — Обещаем тебе, Костолом, — уверяла меня одна из амазонок-лесорубов — Мы извинимся не только на словах. Их просто не хватит, чтобы отблагодарить тебя за всё то, что ты сделал для нашей заставы! К отходу каравана у тебя будет такое оружие, что все макаки обделаются! — Хм, любопытно, какое? — Лучше всего подходящее для Костолома! — уклончиво ответила мочика, хитро улыбнувшись. Пару дней спустя поутру из-за леса откуда-то с юга донёсся мерный ритмичный рокот сигнального барабана. В ответ на это дозорные заставы Воды схватили колотушки и оттарабанили ответный ритм на таком же инструменте. Не трудно было догадаться, что застава Огня оповестила о том, что в нашу сторону выдвинулся отряд воительниц, и дежурные отрапортовали о приёме послания. Вообще сигнальные барабаны мочика заслуживали отдельного внимания. Дело в том, что от заставы Огня до трёх ближайших населённых пунктов — Омавази, заставы Воды и Камня — расстояние было плюс-минус равным. Такое расположение являлось важным тактическим преимуществом пограничной крепости. Первый удар в случае войны всегда приходился по ней, но барабанный бой позволял мгновенно оповестить и мобилизовать почти всех мочика одновременно. Также система сигналов давала воинам возможность быстро отправить по нужному адресу заказ на продовольствие, оружие или помощь, не прибегая к гонцам. Ближе к вечеру за южными воротами заставы проревел буйволиный рог, который я сразу же узнал! Как же! Ведь именно под этот звук мочика впервые пришли нам с девчонками на помощь, когда приматы зажали нас на скалах Царь-порога! Айна Обезьянья Смерть сама будет завтра сопровождать нас! Какая честь! В прошлые наши встречи мы не понимали ни слова из речи друг друга. Теперь же мне не терпелось наверстать упущенное общение. И воеводе, видимо, тоже. Барабан отбил сигнал «воины прибыли на заставу», и крепость согласно «ответила» из-за леса. Ворота распахнулись, и отряд вступил на Речной Базар. Это были около восьмидесяти амазонок, цвет мочикского войска! Они вошли слаженной группой, хотя и без какого-либо подобия построения. Я пытался высмотреть среди шлемов и наплечников высветленные волосы Амаиче, как вдруг передо мной выросла во весь свой исполинский рост воевода. — Тенали Милостивая! — что и говорить, голосина у Айны был ей под стать — Кого я вижу! Это же наш знаменитый Костолом! Или уже Громовержец? Что предпочитаешь, а?! — Спасибо за титулы, но я, пожалуй, предпочту своё собственное имя. — усмехнулся я — Привет и тебе, Обезьянья Смерть! Давненько не виделись! — Уже почти как год! Надеюсь, ты меня не забыл? Нехорошо, знаешь ли, забывать ту, которая вытащила тебя с Царь-порога на собственных плечах! — Да забудешь тебя! Амаиче регулярно о тебе что-то рассказывала, пока мы вместе жили. Кстати, она с вами? — Конечно, с нами! — хохотнула Айна — Неужели ты думал, что она усидит в крепости, зная, что придётся сопровождать тебя? Ну ладно, дай дух перевести с дороги. Амару, наверное, как обычно пирушку накроет, будет нас своими лягухами кормить. Вот за ужином и поболтаем все вместе. Ну, бывай! Она похлопала меня по плечу и отправилась поздороваться с Амару. За спиной воеводы развевался её фирменный ягуаровый плащ, а на шлеме — перья. Ростом Айна и так была значительно выше меня — то есть сильно за два метра, — но доспех с наплечниками и вовсе превращал её в великаншу. Думаю, она вполне могла бы потягаться ростом и мускулатурой даже с таким богатырём, как Хафтор Бьёрнссон, знаменитый «Гора». Что же касается сравнения силовых показателей, то что-то мне подсказывало, что мочикская воевода размажет могучего исландца по стенке как мальчишку. Причём не важно — в жиме штанги, подтягиваниях или рукопашном бою. Я давно обратил внимание, что мочика физически гораздо сильнее обычного человека той же комплекции. Так что очень может быть, что на текущий момент Айна вообще являлась сильнейшим человеком на планете. — Ну и рама же ты, ёклмн! — хмыкнул я себе под нос, глядя на удаляющуюся широченную спину — Кто ж вас, блин, таких кобыл здоровых повыращивал? У причала речницы уже готовили несколько лодок для перевоза воительниц на жилой островок. Я присоединился к переправе, помахав веслом и позвав гостей к своему каноэ. И мой голос, резко отличавшийся по тембру от голосов мочика, был немедленно услышан. Знакомая фигура в кожаном доспехе бросилась мне навстречу, на ходу стаскивая шлем. Амаиче, радостно визжа, подбежала ко мне и тут же полезла обниматься. Вслед за ней к воде подошли ещё несколько амазонок. — Ну, привет, вояка! — я потрепал девушку по волосам — Как служба идёт? Добрались спокойно? — Да куда уж там спокойно! Сегодня покой нам только снится. — Амаиче вытащила из-за пояса жезл и показала мне следы крови на острие и оголовье оружия. — Ого! — я, конечно, знал, что работа воительниц, собственно, и заключается в профессиональном ломании рож на постоянной основе, но картина милой хохотушки Амаиче с окровавленной палкой в руках всё равно приводила меня в легкий шок — Надеюсь, никто не пострадал? Ну, за исключением приматов. — Это ещё ерунда, все наши целы. Сегодня враг всего лишь немного проверил нас на прочность. — В смысле? — Они уже давно знают, что невыгодно нападать на отряд, идущий ИЗ крепости. Там всё равно ничего нет, кроме оружия. Другое дело — грузовые колонны, где много еды и людей. — Вот это да! Неужели они настолько умны? — Да, настолько. Я же говорила, что это не просто животные! Они пользуются оружием, планируют засады и год от года придумывают что-то новое. Так что готовься — завтра будет жарища! — Эй, Амаиче! — окрикнула её одна из сослуживиц — Потом ему всё расскажешь! Не видишь — человек хочет сделать доброе дело и переправить уставших воинов! Будь любезна, не мешай ему в столь благом начинании! Посмеявшись, мы заняли места в каноэ и взялись за вёсла. Прочие лодки уже давно отчалили от берега, и мы налегли, пытаясь не отставать. Айна оказалась права — Амару действительно накрыла пирушку. Вообще мочика любили лишний раз что-нибудь попраздновать, хорошо поесть и повеселиться. А накануне войны людям в особенности не следовало унывать. Так что мы угодили буквально с корабля на бал. «Стол» собрали богатый. Королём ужина стал огромный остроглот, начинённый овощами и рыбинами поменьше. Его приготовили в земляной печи целиком. Кушанье вышло настолько огромным, что доставлять на пир с Речного Базара его пришлось на отдельном каноэ и в нём же подавать. Но были и более необычные для мочика блюда. Единственной формой употребления хлеба у амазонок были лепёшки. Я же решил познакомить их с пирогами. Идея завернуть начинку в тесто местным настолько понравилась, что к встрече гостей разных пирогов напекли чуть ли не десяток — с гусятиной, мясом крокозавра, рыбой, креветками и невесть чем ещё. Воительницам выделили отдельную хижину под ночлег, и они, наспех сбросив там доспехи и оружие, поспешили умыться и сесть за циновки. Амару сидела на почётном месте, аналогично тому, как в деревне Омавази пиры возглавляла Талла-Койя. Возле неё как бы между прочим расположилась Чалуа. Храбрая позвала меня и Айну присесть возле себя, и я, прихватив за руку Амаиче, проследовал на предложенное место. Амару произнесла речь в честь воительниц, напомнив о важности завтрашнего похода, предостерегла от излишнего увлечения чичей и дала начало пиру. Мне было очень любопытно расспросить Айну и Амаиче о том, что же нас ожидает завтра, но пришлось дать голодным воительницам время утолить аппетит. После того, как огромная рыбная кулебяка была героически повержена, мы налили по кружке фруктовой браги и начали беседу. В первую очередь гости заинтересовались тем, что же я натворил на заставе Воды. А я в очередной раз поразился, насколько быстро среди мочика разносятся слухи. Стоило только гонцам доставить весть о том, что Костолом начал колбасить током, как история разлетелась повсюду — от пограничной крепости до Морского Рубежа! — Скажи, братец, вы все там у себя в своей России так умеете — молниями из рук? Рождаетесь такими или учитесь? — поинтересовалась Айна. — Ха-ха-ха, нет, к сожалению! — рассмеялся я — Если бы умели, вряд ли бы тебе пришлось спасать меня с Царь-порога. Честно признаюсь — я понятия не имею, откуда у меня эта сила. Она проявилась всего дважды, и я вообще не представляю, что для этого нужно. Так что на грозу, которая испепелит всех павианов, не рассчитывай. Не потому, что я не хочу помочь, а потому, что просто не знаю, как это вызвать. А поверь — я пытался. — Всё в руках богов! — заверила меня Айна — Я уверена, это они послали тебе силу метать молнии, что разят врагов и воскрешают товарищей. Когда будет нужно, они пошлют тебе её ещё раз. Слово воеводы! — Очень на это надеюсь. Но даже без молний я намерен сражаться. Я вполне разделяю вашу неприязнь к этим лохматым лесным отродьям. Они мне ещё за коленку не ответили! — Надеюсь, братец, у тебя есть оружие? — спросила Айна — Помнится мне, когда я тебя нашла, у тебя был просто шикарный стальной топор! Амару, внимательно слушавшая наш с Айной разговор, что-то шепнула на ухо Чалуа. Та согласно кивнула, с улыбкой подмигнула мне и куда-то направилась. — Эх, не напоминай — не мучай душу! — махнул я рукой — Не инструмент был, а сказка! Я дал его поработать лесорубам, а они утопили его в реке. Тихо, Айна, тихо, не надо сейчас никому бежать бить морды! Мы всё уладили. Мне пообещали какое-то новое оружие на замену, но пока не сказали, какое именно. Побереги пыл до завтра! Общими силами мы с Амаиче усадили вспылившую воеводу на место, что стоило нам немалых усилий. Удержать Айну на месте было задачей нелегкой. Примерно как остановить руками газующий трактор. Наконец, амазонка успокоилась, но по глазам всё равно было видно, что Айна в полном негодовании! Думаю, если бы в реке утопили слиток золота, она и то переживала бы меньше. — Дуры криворукие! — ворчала воевода — У нас и так железа едва-едва на ножи хватает, а они целый топор утопили! Заморский топор! Бестолочи! — Слушай, а я как раз близок к тому, чтобы открыть для вас способ добычи этого самого железа! В общих чертах я обрисовал Айне картину с порошком из железобактерий. Я собирался лично везти мешки с шихтой на своей телеге на заставу Камня, чтобы попытаться получить из неё металл. Это было именно то, что воевода хотела услышать! — Ох, вот это новость! — Айна расхохоталась и принялась довольно потирать руки — О, Тенали и Небесный Род, неужели дождались? Ну всё, теперь мы хвостатую мразь точно к ногтю прижмём! Боги, это же теперь у нас у всех топоры будут! Или даже мечи! Всю жизнь мечтала меч в руках подержать! — Ну, вообще-то в Омавази сейчас лежит в ларце и скучает без дела сам Меч Мечей. Попроси Коготь Мрака у Талла-Койи и руби макак, как тростник. Я даже удивлён, почему вы до сих пор не пустили его в дело. — Притронуться к этому проклятому клинку?! Никогда в жизни! И тем более я не понесу его в бой! Что, если я всё же паду в битве? Коготь Мрака мгновенно окажется в лапах приматов, а оттуда прямо у Кортадора! Нет! Как бы хорош этот меч ни был, пусть лежит себе в Омавази, подальше от границы и поближе к Матери Тенали. Уж лучше я пойду в бой с голыми руками, чем подвергну такому риску весь мой народ! Я только согласно кивнул и промолчал, прихлебнув браги. Честно говоря, несмотря ни на что, во всю эту магию, проклятия и пиратского капитана, воскресающего в виде огромной злой макаки, я не верил. Даже всё то необъяснимое, что творилось здесь, не заставляло меня передумать. Просто я пока не докопался до рациональных причин происходящего. Всё ещё впереди. — В любом случае, — продолжила Айна — если у тебя всё получится, то скоро у нас будет своё железо. Буду молиться богам, чтобы послали тебе удачи! — Благодарю. — сдержанно ответил я — Но пока ещё не понятно, чем увенчается мой опыт. Если получится добыть металл, то я попрошу кузнецов из него что-нибудь сковать. Меч, топор, наконечник копья или хотя бы кинжал. С удовольствием передам его тебе. Хорошее оружие должно быть в руках закалённого в боях война. — А как же ты? — Айна в недоумении глянула на меня и подлила мне браги в кружку — Чем вооружишься сам? Ты вполне заслужил! У меня-то оружия полная хижина, а у тебя как раз его нет. — А вот и есть! — раздалось откуда-то сбоку. Я обернулся. Возле меня стояла Чалуа и те самые три амазонки, которые потеряли мой топор. В руках они держали нечто под два метра, завернутое в полотно. Собравшиеся за главным «столом» заинтригованно встали на ноги. Все пирующие устремили на нас удивлённые взгляды. — Рома Костолом, дорогой мой друг! Все эти дни я молюсь за тебя так же, как и за мою покойную мать. Ибо ты дал мне второе рождение! Ты вырвал меня из лап смерти и вернул назад, когда даже самые близкие уже оплакивали меня! Ты совсем недолго гостишь у нас, но твоя помощь заставе Воды неоценима. Нам всем искренне жаль, что мы за всю твою доброту доставили тебе такую неприятность. Конечно, это оружие не так хорошо, как твой старый топор, но чтобы сокрушать обезьяньи кости оно более чем сгодится! С этими словами Чалуа сдернула с подарка покрывало. — Ух ты ж, пресвятые ёжики! — довольно засмеялся я — Ох, кому-то завтра будет плохо перед смертью! Под аплодисменты пирующих я принял из рук мастериц огромную двуручную палицу! Здоровенная тяжелая бита из древесины твёрдой породы походила на самурайскую дубину канабо. Весило это чудовище навскидку 15-20 кг. Как гриф от штанги. Масса совершенно неподъёмная для обычного ручного оружия. Прежний «я» даже удержал бы её с трудом. Но только не «я» нынешний! Черт, да она просто создана выбивать всё дерьмище! Удобная ухватистая рукоять была оклеена кожей речного ската и заканчивалась крепкой верёвочной петлёй. Держась за неё, можно было брать замах на все два метра и дубасить со всей богатырской дури! А вместо металлических шипов ребристую ударную часть палицы утыкали зубами крокозавра! Ну всё, мартышкам жопа! — Ооо-хо-хо-хо-хо!!! — Айна расхохоталась так, что на соседнем островке проснулись птицы на деревьях — Маркап Воитель, вот это дубина! — Чалуа! — я вертел в руках своё новое оружие, наслаждаясь его приятной тяжестью — Можешь даже не сомневаться — я завтра отлично проведу время! Эй, народ! Летающих гамадрилов видели?! Я покажу! Грянул взрыв хохота. Когда смех поутих, Айна встала рядом со мной, держа в руке свой знаменитый боевой посох с трёхгранным литым навершием. — Знаешь, братец, а я даже рада, что молний может и не быть! Мы с тобой завтра и без них такого шороху наведём — сто лет помнить будут! — Давай, залезай! — Рома, зачем мы ушли из хижины? У мочика совсем не зазорно заниматься любовью на глазах у других. К чему нам ночевать под пирогой? — Залезай, кому говорят! Или ты не помнишь наш большой план? Нам посекретничать нужно. К тому же, под грузовой лодкой вполне себе просторно. — Ой, точно! — Вот тебе и «ой»! С таким отношением, Амаиче, ни ты, ни я в Мир За Водой не выберемся. Давай-ка, милая моя, посерьёзнее. Как идут дела на заставе Огня? — Я всё делала, как ты велел! Ну, старалась. — А конкретнее? — Я шла на заставу и думала о том, как бы получше о тебе рассказать. Тебя у нас очень хорошо помнят ещё с первого дня. Я ждала, что будет куча расспросов о тебе, но Айна почти сразу бросила меня и ещё нескольких воительниц в разведку. — Что стряслось? — Очередное похищение с заставы Камня. «Голубка»… — Мрази лесные! Надеюсь, вы их вздёрнули за яйца на ближайшем дереве? — Если бы… Мы преследовали их долго, но догнать так и не смогли. Другая более многочисленная группа приматов навязала нам бой, и похитители успели утащить пленницу в Халак-Тан. Боюсь, её уже не спасти… — Но как?! Вопрос же стоит не просто в спасении соплеменницы! Каждая похищенная — это новый Вождь в орде! Нельзя давать гамадрилам такого преимущества! — Поверь, Рома, мы пытались. Ещё Мастер Хосе жив был. Тогда войско снаряжало карательный поход за каждой пропавшей. Исход всегда был одинаков — трупы мочика и новые пленные. Идти в Халак-Тан накануне войны — самоубийство. Их там просто тьма! — Мда… Ладно, это мы ещё обговорим. Так что обо мне думают в ваших рядах? — Пока отношение спокойное. В крепости наслышаны о твоих успехах на охоте и в труде, но нам сейчас как никогда нужны воины. Если хочешь добиться расположения дружины — прояви себя завтра в бою. Это будет самый верный способ. Если не струсишь и поможешь сохранить караван — тебя примут как равного. — Струшу?! Уж чего-чего, а прятаться в кустах я точно не намерен! Хотя бы из уважения к труду речниц! Не даром же они такую гарную дубину мне забабахали! Можешь не сомневаться — грохот будет стоять и без молний! — Что ж, буду рада это увидеть! И поучаствовать тоже! — Меня только беспокоит момент, что нас могут… как бы это сказать… зажать в лесу. Что, если они разом бросяться из чащи и с деревьев? Мне будет, где размахнуться, чтобы не разнести людей и телеги вокруг? — Будет, не переживай. Справа и слева от дороги джунгли расчищены примерно на сотню шагов. Такое решение нам далось нелегко. Ты же знаешь, как бережно мочика относятся ко всему живому, что сотворила наша Мудрая Мать Тенали. Но богиня сама благословила такую вынужденную вырубку. Так что сражение мы примем на этой боевой полосе. Гамадрил на голову не свалится. — Что ж, это радует. Что-то известно о противнике? Сколько их, кто именно? — Сегодня нам попались только обычные самцы. Взрослые и молодняк. Около десятка. Однако это ни о чём не говорит. Неизвестно, кто прячется по ту сторону просеки. Там могут сидеть ещё до сотни обезьян, два-три Вождя или даже сам Чемпион! Да хранят нас от него боги! — Черт, хреново! Видел я Вождя как-то раз — еле ноги унёс. Страшно представить, что за тварь этот Чемпион. Ты уверена, что он уже появился в орде? — Да, однозначно! По всем приметам понятно, что война близко. Приматы стали наглее и увереннее, среди их шаек чаще появляются Вожди, которые обычно не высовываются из леса. Это те, кто проиграл Чемпиону с схватках во время дождей и был им помилован. Теперь они сами у него на побегушках. Орда нагрянет с недели на неделю! Ты нужен нам, как никогда! — Да, понимаю. Конечно, вы на меня расчитываете. Тем более с учетом тех способностей, что недавно у меня проявились. Но я обязан закончить то, что начал. Я должен попытаться сделать железное оружие для Айны. В идеале — меч. Даже одно лезвие на поле боя существенно вам поможет. Как ты считаешь? — Да, безусловно! О, Маркап, Айна с мечом! Это будет просто сущий кошмар всех приматов! Она не остановится, пока не покрошит всех. — Хорошо. Я буду действовать по возможности быстро. Но мне надо дойти до заставы Камня, а потом на Морской Рубеж. Насколько я знаю, спецы по работе со сталью живут именно там. Всё это, сама понимаешь, требует времени. — Я буду тебя ждать. Мы все будем… — Ладно, вояка! Не куксись. План мы наметили, придерживаемся. Будем живы — не помрём! А ну-ка, иди сюда!.. БУМ! — Ай, бляха-муха! — Рома, что с тобой? Ты в порядке?! — Да, только башкой долбанулся! Об скамейку видимо… Ууу, зараза, больно-то как… Да, Амаиче, пожалуй, ты права. Пошли обратно в хижину. Солнце ещё не выжгло из воздуха раннюю утреннюю свежесть. Самитоа только-только набирал высоту над кронами джунглей, а на Речном Базаре уже выстроились в колонну гружёные арбы. Телег вышло штук сорок. Некоторые из них были настолько велики, что в них впрягались сразу по две или три амазонки. Моя небольшая повозка казалась на фоне таких «фур» более чем скромной. Я нагрузил её мешками с шихтой и своими немногочисленными вещами. С краю лежали лук со стрелами, заряженный арбалет и моя новая палица, готовые в любой момент прийти мне на выручку. Впрочем, на мою защиту могли встать не только они. Амаиче, с которой мы после совещания под лодкой прекрасно провели вечер, довольно щурилась на солнце слева от меня. И можно было не сомневаться — драться за меня она будет яростнее, чем кто-либо из народа мочика вообще. Даже если на пути у нас встанет лично Кортадор верхом на Рекуае. Сигнальный барабан отбил ритм, извещающий заставу Огня о скором отправлении каравана. Все притихли и замерли, ожидая ответа. В тишине с той стороны джунглей, как будто с другой стороны мира, донёсся ответный бой. Скоро мы должны были тронуться. На лицах амазонок уже не было того лихого пьяного задора, как вчера на пиру. Они полностью понимали серьёзность предстоящего пути и давали себе отчёт, что заката они могут не увидеть, ибо враг силён и не знает жалости. Путь каравана к заставам Огня и Камня мог быть чем угодно, но уж точно не приятной прогулкой. Я пытался не потерять взятый ещё вчера боевой настрой, однако всеобщие мрачные взгляды непроизвольно нагоняли некую тревожность. Совсем как перед охотой на сумеречную змею. Тогда мне на помощь пришли молнии. А что будет сегодня? Совершая обход колонны перед отправлением, с нами поравнялась Айна. — Ну как, братец? Готов? — А куда мне деваться? Конечно, готов. Палицу нужно проверить боем! — Бой будет, не сомневайся. И палица твоя придётся как нельзя к месту. Ну, добро. Скоро тронемся. Айна двинулась дальше проверять караван. — Нервничаешь? — взглянула на меня Амаиче. Амазонка стояла в полном боевом облачении. Выбеленные локоны упрятаны под шлем, на поясе болтался жезл, а в нашитой на спину бронехалата петле — легкое копьё. — Немного. — я понадёжнее взялся за перекладину между оглоблями телеги — Сегодня очень многое поставлено на кон. Изящная рука Амаиче легла поверх моей. — Знаешь, я раньше тоже робела перед битвой. Бывает, идешь с отрядом в разведку или в набег, а на сердце словно жёрнов каменный лежит. Так и чудится, что сегодня голову сложишь. Но потом Айна открыла мне секрет. — Секрет? Какой? — Главное оружие приматов это не зубы, не кулаки и не дубины. Их оружие — страх. Пока порождения Кортадора вселяют его в наши сердца, пока мы видим в них угрозу и бедствие, они будут побеждать. И тогда я взглянула на врага по иному. Не как на колдовских чудищ, а как на стадо злобных, но трусливых и вполне убиваемых тварей. Они считают себя сильными и яростными, но лишь до тех пор, пока не увидят настоящую ярость и силу. Громи их, Рома! Ломай хребты, разноси черепа и втаптывай в землю! И тогда в твоём сердце не останется места для страха. Ты сокрушишь его вместе с врагом. В голове колонны проревел буйволиный рог. Южные ворота Речного Базара с грохотом распахнулись. Под дружные крики провожающих нас речниц караван пришёл в движение. Я навалился на перекладину, и моя гружёная арба тронулась с места. Недавно сделанная телега, оси которой были добротно смазаны китовым жиром, катилась на удивление легко, несмотря на тяжелый груз. Краем глаза я усмотрел в толпе провожающих Амару и машущую мне Чалуа. — Удачи, Костолом! Да хранит тебя Тенали! — Бывайте! Авось, ещё свидимся! Наконец, караван покинул пределы заставы Воды. Я снова был на большой дороге. И впереди ждала неизвестность… Поначалу путь на юг мало отличался от прочих мочикских дорог. Он всё так же шёл через возделанные сады фруктовых и хлопковых деревьев. Однако вскоре впереди за стволами показался свет, и мы вышли из прохладной тени на ту самую боевую просеку, о которой говорила мне Амаиче. Справа и слева от дороги на сотню метров протянулись две свободных от леса полосы, поросших жесткой низкорослой травой, словно футбольное поле. Со слов Амаиче, такая трава растёт только на этой просеке. Сама Тенали прорастила её здесь, чтобы войску мочика было как можно удобнее сражаться против тех, кто невидим для взора самой богини. По ту сторону шумела высокая стена джунглей. Однако, если обычно величественные леса Вазитенали вызывали у меня в душе неподдельный восторг, то сейчас — тревогу и настороженность. Впрочем, такой был не я один. Весь отряд пристально следил за кромкой зелени и вслушивался в каждый звук. Постоянно отвлекаясь на джунгли, я терял темп и растягивал колонну. Поэтому я предоставил охрану Амаиче и сильнее налег на телегу. Дорога шла в горку, хоть и не слишком крутую. Это было ощутимо. Даже несмотря на мою силу и силу мочика, катить телеги вверх становилось всё труднее. Тропическое солнце, уже набравшее высоту и не прикрытое листвой, жарило с безоблачного неба прямо в лицо. Караванщики обливались потом и частенько прикладывались к флягам с водой. Амазонки накинули на головы нечто вроде капюшонов из белого полотна, и я последовал их примеру, повязав кусок холста как бандану. Безусловно, под сенью леса было бы прохладнее, но искусственная открытая местность в данной ситуации являлась жизненной необходимостью. Грузовая колонна неторопливо продвигалась по дороге. У каждой телеги находилась по крайней мере одна воительница, ведущая наблюдение за местностью, чтобы караванщики могли не отвлекаться от работы. Также имелись головная и замыкающая группы воинов. Здесь были представлены все три рода мочикских войск. Первыми врага должны были встретить лучницы. На телегах ехали большие вязанки стрел, так что недостатка в боеприпасах стрелкам испытывать бы точно не пришлось. Да и сами речницы в случае заварухи готовы были выхватить из багажа свои арбалеты и обрушить залп болтов на наседающего врага. Легкая пехота из «орлиц», к коей принадлежала и Амаиче, должна была принять основной удар. Универсальные в применении дротики и жезлы позволяли им вести бой на средней и малой дистанции. Именно таких бойцов под командованием Айны было большинство. Однако самыми внушительными из отряда выглядели упакованные в доспехи «медведицы». Ростом и мускулатурой они не сильно уступали воеводе. Щиты на левой руке, в правой — огромные тяжелые рогатины с медными наконечниками. У поясов тяжелой пехоты болтались уже известные мне плоские рубящие палицы, усаженные остриями, или одноручные дробящие булавы с оголовьями из камня. Это были не просто воины, а настоящие живые танки! Если учесть, что каждая воительница в составе конвоя прошла по несколько войн с приматами, раз за разом вынося врагов пачками, можно было понять, что здесь собрались профессиональные мастера войны. А значит своим снаряжением они владели так же непринуждённо, как и собствеными конечностями. Спустя несколько часов после начала пути рев рога Айны возвестил о долгожданном привале рядом с небольшим родником у дороги. Впрочем, долгожданным он, судя по всему, оказался только для меня. Как только раздался сигнал, конвоиры и караванщики встрепенулись, нервно сжали в руках оружие и принялись озираться вокруг. В воздухе со звоном натянулось напряжение, хотя джунгли вокруг по-прежнему оставались безмолвны. Лишь птичьи голоса. — В чем дело, Амаиче? — моя рука нервно начала шарить в повозке в поисках лука. В ответ амазонка только шикнула на меня, требуя тишины. Минут пять остановившаяся колонна просто всматривалась и вслушивалась. И лишь убедившись в отсутствии угрозы, мы несколько расслабились и принялись пополнять запасы воды и доставать перекус из сумок. Хотя воительницы всё равно не спускали с леса глаз. Я вытащил из сумки два «буррито» — копчёная гусятина в тортильях — и протянул одно Амаиче. Мы стояли по две стороны от телеги спинами друг к другу, не сводя взгляда с джунглей вокруг. Приближался полдень. Стояли полный штиль и безоблачность, ни один листик даже не колебался в раскалённом воздухе. Это было и хорошо, и плохо. С одной стороны, любое движение зелени могло бы выдать врага. Но с другой — зной при безветрии стоял просто невыносимый. — Рискованное место, да? — спросил я у амазонки. — Да. Это единственный родник по дороге. Они любят караулить здесь. Ждут, когда мы появимся уставшие и выбившиеся из сил, остановимся отдохнуть. И набрасываются. — Сучары! Но ведь сегодня нам повезло? — Как сказать. — я не видел Амаиче, но по шороху её наплечников понял, что она пожала плечами — Мне не нравится изменение в их поведении. Неожиданности от приматов приятными не бывают. Они явно задумывают какую-то изощрённую гадость. Готова поклясться, назревает что-то нехорошее… — А может они вообще не в курсе, что мы здесь? — наивно спросил я, зная, что не прав — Позлодействовали вчера чуток и своими делами занялись. — Исключено. — холодно ответила Амаиче — Злодейства — это и есть их главное и единственное дело. Они были созданы творить зло. И караван просто так не пропустят. Орде нужны еда, оружие и пленные, будь она проклята! — То есть, хочешь сказать, за нами следят? — С самого выхода с заставы. Я обескураженно замолчал. Мысль о том, что такой интеллект принадлежит не человеку, пугала меня до мурашек. Я начал понимать, насколько нам с девочками повезло год назад в Халак-Тане. 99 шансов из 100 сулили мне тогда лютую кровавую смерть, а Саре и Дженни — нечто куда более страшное. Из мрачных мыслей меня вывел рог. Он снова протрубил где-то в голове колонны. Караванщики пришли в движение. Передышка закончилась. Пора было двигать дальше. Надо просто взять и доставить этот чертов груз. И чем быстрее, тем лучше. Я набрал воздуха в грудь, взялся за перекладину и навалился на телегу. Медленно тронувшись с места, караван снова пришёл в движение. Я так и не понял, что именно в тот момент засекли мои органы чувств. Откуда прилетел сигнал, запустивший мои защитные инстинкты? Я не знаю. Со всех сторон раздались отрывистые шуршащие звуки, почти не слышимые за грохотом колёс тронувшегося каравана. В голове сверкнула лишь одна мысль. Началось. — ОБСТРЕЛ! — разорвал раскалённый воздух крик из ниоткуда. Камень с привязанным к нему куском лианы высек алый фонтан из головы идущей впереди меня караванщицы. Она упала в пыль. Белый капюшон стал красным. — Амаиче, ложись! — заорал я, и, не дожидаясь её реакции, схватил девушку и практически запихнул её под телегу. Угловое зрение заметило тучу взвившихся в воздух булыжников. Они вылетали из джунглей, проносясь сквозь листву с тем самым шуршащим звуком. Я стоял на пути этой лавины, не прикрытый ничем. Меня опять накрыла адреналиновая эйфория. Вселенная снова сжалась в точку. Совсем как моё очко. Исчезло всё, кроме меня и грозящей мне прямо сейчас смертельной опасности. Мозг активировал режим сверхскорости. На арбе убитой караванщицы стопкой лежали свежесделанные круглые щиты, обтянутые кожей крокозавра. В три огромных скачка я оказался рядом, схватил верхний из них и поднял над головой. Сразу же меня накрыл каменный град. От снарядов в воздухе померк свет солнца. Значит будем драться в тени! Булыжники размером с хороший кирпич сыпались с неба, прижимая меня к земле, и рикошетили от щита. Невидимый враг явно хорошо подготовился — столько боеприпасов можно наделать только имея заведомый план. Я не видел гамадрилов, но в джунглях вокруг уже слышались их отрывистые вопли. Твари больше не скрывались. Они говорили. Говорили друг с другом на странном, нечеловеческом языке. Именно на том, на котором год назад общалась халак-танская стая. Мороз пробежал по коже. Но страху здесь не место. — Рома, ты цел?! — донёсся крик из-под телеги. — Цел! — я пытался переорать грохот камней и вой приматов. Удары по щиту стали реже. Вокруг раздавались стоны раненых и крики живых. Караван спешно перегруппировывался, готовясь к лобовому столкновению с противником. По нам били с обеих сторон. Лесным мразям удалось удивить — атаковать не сразу на ручье, а выждать, когда мы успокоимся, расслабимся и двинем дальше. В самый неожиданный момент. Ну, ничего. Сейчас вы у меня всееее костьми срать будуте! На повозках и за ними заняли позиции стрелки, готовясь перебить всех, кто бы ни вылез на боевую полосу. Лучницы взяли оружие наизготовку, речницы с усилием взводили арбалеты. Тяжелая пехота вставала в стенку щитов по три, выставив рогатины, а за ними обязательно прятался как минимум один стрелок. Легкие воины занесли дротики и достали жезлы. — Воины Тенали! — раздался голос Айны. — Хоуа-хэй!!! — единым хором рявкнули мочика. — Что за стена хранит наш народ?! — МЫ! ЭТА! СТЕНА! Айна дунула в рог. Из джунглей раздался рёв. С треском и ором из бамбука на нас бросилась стая. Выбеленные морды походили на черепа. Дубины и обмотанные кулаки грохотали по твёрдому грунту. — Огонь! — заорала воевода. Всё вокруг наполнили щелчки тетив. Волна стрел со свистом ударила по приматам, свалив авангард, но задержала их лишь на секунду. Они валили словно лавина. — Стреляй! Бей! Я вовремя опомнился, схватил лук и всадил стрелу в горло крупного гамадрила. Тот повалился, завывая от боли и не выпуская кол из лап. Дистанция стремительно сокращалась. Я отбросил лук и схватил арбалет. Тяжелый болт, ударивший кинувшееся на меня чудовище, с коротким стуком вошёл ему в грудную клетку на половину древка. Зверь хлопнулся в пыль. Но сразу же за ним нёсся ещё один. В лапе его был зажат медный нож, раздобытый только одним известным им способом. Он заорал и бросился на меня. Дротик вонзился в его разверстую пасть. — Рома, не стой столбом! — крикнула Амаиче — Сражайся! Я вырвал копье из твари, бешено взвыл и заколол очередного павиана, летящего на мою подругу. Зверюга забилась, древко треснуло. Палица. Мне нужна палица. Спартанским пенделем отбросив одного и ударом в морду другого примата, я бросился к моей телеге. Руки легли на ухватистую рукоять оружия. Оу, да, детка, это твой час! Я выставил дубину вперёд, словно таран, и ломанулся в самую гущу стаи. Тычком в грудак я сбил с ног крупного самца. — Уооооо! — взвыл он. — РААААА!!! — рявкнул я и обрушил на него ударную часть палицы. Счёт открыт. — Вот вам ещё, пидорасы!!! Меня окружили, но я был готов. Схватившись за петлю на рукояти, я крутанулся на месте. Каждая встреча дубины с лохматой тушей отдавалась в руках. Я ощутил, как они хрустят. Дааа, вот так их, блять! Верещащие гады разлетелись от меня волной. — Костолом, вперёд! Порви их! — раздались сзади крики. — Прикройте меня! Вокруг бушеволо сражение. Краем глаза я заметил Айну. Великанша одним ударом своего посоха разнесла обезьяний череп, разметав мозги кровавым шлейфом вокруг. Где-то недалеко билась и Амаиче. Стрелы свистели рядом со мной. Кричали раненые, хрипели умирающие. Мочика оттаскивали своих за телеги, приматы скакали по головам друг друга. Ор, грохот, и пыль под палящими лучами солнца. Кажется, именно это называется музыкой битвы! Глаза застелила багровая пелена. Никогда в жизни я не испытывал настолько испепеляющую ярость! Казалось, даже макаки поняли, что меня лучше не бесить. Кровища лилась по дубине мне на руки. Но я уже вошёл во вкус. Словно берсерк, не замечая ударов, я набрасывался на них, одним взмахом выносил конечности и со злобой херачил упавшим приматом прямо в рожу. Бошки разлетались как тыквы! — ДАААААА-ХА-ХА-ХА! — я и не подозревал, насколько громким будет мой голос. Адреналин шкалил. Внутренний маньяк ликовал. Крики подбадривали. Воздух пропах кровью. И я жаждал крови! — КАК! ЖЕ! Я! ХОЧУ! ЧТОБЫ! ВЫ! ВСЕ! СДОХЛИ! — орал я, ударами дубины вмешивая очередную макаку в землю. Оглушительный рёв донёсся из чащи джунглей. Ноги ощутили ритмичные вибрации почвы. На нас неслось что-то огромное. И я знал, что это такое. — Вождь! У них Вождь! — раздался крик над караваном. С треском разлетелась бамбуковая стена. На боевую полосу вылетела громадная туша. Вождь, ещё крупнее прошлогоднего, бросился на караван. А я бросился за ним. Зверь опрокинул огромную телегу. Пара человек были раздавлены. Монстр схватил лучницу и одним укусом разгрыз ей голову. В него летел шквал стрел, вонзались копья. Какая-то «медведица» подскочила и долбанула ему по ноге каменным молотом. Тот с ревом махнул лапой, и воительница отлетела. Вождь взялся за следующую телегу. — Эй, ты, недокингконг! — заорал я ему в спину — Только с девчонками драться можешь. Меня нагло проигнорили. Зря. — Ах ты выблядок! НННА БЛЯТЬ ПО ГОРБУ! С размаха за петлю дубина легла твари вдоль позвоночника — от затылка до жопы. Его ударило мордой об телегу. — РРРАОРРР! — Да, сука, я с тобой разговариваю! Лови в ебло, мразь! Второй удар выбил ему клык. Вот теперь он мной заинтересовался! — Что, уебище, ещё хочешь?! Так я обеспечу! Получ… Огромная лапа схватила моё оружие на лету и рывком вырвала у меня из рук. Занеся оба кулачины и распахнув пасть, Вождь скакнул на меня. Жизнь пролетела перед глазами. — РОМА, НЕТ… — словно из иной реальности донёсся крик. В ушах затрещало. Я выбросил вперёд правый джеб в солнечное сплетение обезьяны. Сверкнула вспышка. Взорвался гром! Вождь рухнул наземь. Казалось, замерла вся битва. Все смотрели на меня. По моему телу бегали голубые разводы энергии, искры трещали в волосах. Властью Серого Черепа! — СИЛА У МЕНЯ, СУЧКИ! Огромный примат, шатаясь, начал подниматься на ноги. Ударом в голову сверху я уронил его обратно. — Лежать, кому сказал! Пинком в морду я отбросил его от каравана и вскочил ему на грудь. Вождь попробовал зареветь и сбросить меня. Но окутанный электричеством кулак отбил у него это желание! — Леди и джентл… леди! БАМ В МОРДУ! — Это просто невероятно! БАМ! БАМ! — Прямо на ваших глазах… Серия ударов по глазницам. Перелом скулы. — Сокрушительный граунд-энд-паунд обрушивается на голову МакГрегора! Ветвь челюсти с хрустом вырвалась из сустава. — И неоспоримым королём этого вечера… БАМ! — Становится боец с Вазитенали… БАМ! — Роман… БАМ! — Костолом… Я занес обе руки. Сфера трещащей плазмы окутала кулаки. — ЕЭЭЭЭЭ-ФИМОВ!!! — Рааааа! — проревел Вождь. Я нанёс удар. Грянул гром. Он оглушил даже меня самого. Воздух запах озоном. Туша примата истекала кровью. Вместо верхней её половины дымилась черная воронка. Орда обезьян попятилась. — ВОИНЫ ТЕНАЛИ! — крикнул я. — Хоуа-хэй! — отозвалась Айна. — ХОУА-ХЭЙ!!! — грохнуло войско. Искрящимся пальцем я указал на оробевших макак. — ПЕРЕБЬЕМ ИХ…