Тайна, покрытая взбитыми сливками

Никки, выслушав Бекхета, тут же связалась с Аластором. Тот заставил её ждать в больничной столовой около двух часов, а потом явился собственной персоной, да ещё и в компании броской рыжеволосой бестии. Та была представлена как Аббадон — рыцарь ада. Зачем здесь она, было совсем не ясно. Экстер заскрипела зубами, сама не понимая отчего, когда обтянутая чёрной кожей задница этой выскочки плюхнулась прямо около Аластора.  — Ну что, посмотрим? — Аластор решил перейти прямо к делу, не обратив на Никки никакого внимания. Он положил вилку, благо подвернулась возможность это сделать. Подобно всем больничным столовым, здешнее заведение было довольно мрачным на вид — они что, специально так строят? Время основного наплыва посетителей уже миновало, и кроме них в большом, слабо освещенном зале с ровными рядами столов с пластиковым верхом, вокруг которых стояли такие же пластиковые стулья, людей в помещении было немного. По залу то и дело пробегали санитары, за одним из столиков сидела компания молодых врачей, кое-где можно было заметить медицинских сестер, заскочивших выпить чашку кофе. Вот и все, что осталось от недавней толпы, и лишь неубранные столы говорили о том, что полчаса назад здесь было людно и шумно.  — Я сделала вот что, — Никки посмотрела на Аластора, пытаясь произвести впечатление. — Я извлекла ДНК и РНК… Зная, что Аббадон не поймет ни слова из её рассказа, Аластар тут же прервал девушку:  — Она не медик, так что не углубляйся в терминологию. Сказав это, палач перевел взгляд на рыжеволосую, и та ответила ему громко цокнув.  — Я сделала вот что, — начала еще раз Экстер. — Я подготовила образцы тканей, чтобы извлечь из них генетический материал, то есть дезоксирибонуклеиновую кислоту, или попросту ДНК, и рибонуклеиновую кислоту — РНК. ДНК — это материя, из которой состоят гены. Так вот, проведя анализ ДНК, можно определить, имеются ли в генах какие-либо изменения. РНК служит посредником между генами и самой клеткой. Разобравшись с её составом, можно определить, какие из генов задействованы. Этот вирус образуется из-за структурных аномалий в генах либо из-за того, что те или иные гены отключаются или включаются тогда, когда этого быть не должно. Аббадон кивнула, и это должно было означать, что пока ей все понятно и девушке «разрешено» продолжать. Глядя, с каким сосредоточенным видом она слушает Никки, Аластар подумал, что она действительно понимает суть разговора.  — Проблема РНК в том, что эти соединения очень хрупки и недолговечны. Поэтому, чтобы сохранить их для исследования, конструируются их копии, называемые с ДНК. Это дает возможность анализировать РНК с помощью веществ, которые называются рестриктазами. Они разрезают с ДНК в определенных местах, и, если структура претерпела изменения, точки разреза меняются. Поэтому получающиеся фрагменты отличаются размерами от обычных. Используя флюоресцентный маркер и пропуская эти фрагменты через специальную машину, можно увидеть, какие из них переменили положение, и таким образом определить, какие изменения произошли в самой структуре.  — Флюоресцентное сканирование? — переспросила Аббадон, и Аластар рассмеялся своей самонадеянности. Оказывается, он недооценивал эту женщину. Взглянув на него, рыжеволосая не без удовольствия улыбнулась. Айзенменгер же, склонив голову, произнес:  — Надо же…  — Все легко и просто. Мне не один десяток тысячелетий. Я запомнила несколько терминов, но так и не разобралась в принципах… Никки яростно фыркнула, понимая, что палач смотрит на бестию с восторгом.  — Продолжай, — лениво кивнул он.  — В итоге получается табулограмма, которая поначалу кажется непонятной. — Экстер зло извлекла из кармана халата свернутый лист бумаги и развернула его перед Аббадон. Это оказался график, на котором точками были обозначены верхние и нижние пики некой кривой, тянувшейся вдоль оси координат. Сама же ось была разбита на пронумерованные отрезки. Аластар переставил свою тарелку на соседний столик, чтобы Никки могла полностью развернуть бумагу. Рыжая вплотную придвинулась к столу и принялась с интересом разглядывать график.  — И? — прервал палач затянувшуюся паузу. Никки открыла рот, словно собираясь начать обстоятельный рассказ, но потом пожала плечами и сказала просто:  — Какой-то хаос.  — То есть?  — Этот вирус просто попадает в нормальные гены человека, практически мгновенно изменяя саму их структуру.  — Ты хочешь сказать, что это заражение? Никки утвердительно кивнула:  — Это, конечно, наиболее вероятно. Я использовала ПЦР, полимерную цепную реакцию, полимеразу, чтобы произвести анализ с ДНК. Получилось, что копия РНК подверглась тому же самому заражению. Не нужно было иметь диплом врача, чтобы понять: сказанное сейчас Экстер начисто перечеркивало все предыдущие версии. Это сознавали и Аббадон, и Аластар. Поэтому он переспросил:  — Ты уверена? У тебя есть доказательства того, что это заражение? Ты можешь точно определить, что это?  — Этим я и занималась. Я попросила коллегу из отдела вирусологии помочь мне, в таких делах у меня совсем нет опыта…  — И?.. — все заметили нетерпение в глазах Аластара. — Что это? Экстер вывалила на стол ещё груду бумаг. Графики на них были намного длиннее двух предыдущих. Четыре волнистые линии зеленого, красного, синего и черного цветов, казалось, растягивались на многие метры. Каждый их пик был обозначен буквами, которые повторялись бесконечно, казалось, без всякой закономерности.  — Все образцы выявили одну и ту же последовательность. Когда мы проверили полученные результаты по базе данных на сходство с известными генами, то получили необычный результат. Аластар смотрел на буквы, словно пытаясь сложить из них какое-нибудь слово.  — Что значит — необычный? — спросила Аббадон. На лице Никки появилось выражение крайней озадаченности.  — Оказалось, что все образцы содержат тринадцать генов, перемежающихся цепями, в которых я долго пыталась разобраться. И ещё, там не было интронов. Здесь Аббадон окончательно потерялась:  — Что это значит? Не отрывая глаз от графиков, Аластар пояснил:  — Гены — штука сложная. Бог, или кто ещё там, произвел их в виде сгустков, которые принято называть аксонами. Эксоны разделяются длинными отрезками ДНК, которые на первый взгляд кажутся бесполезными. По крайней мере, если говорить о строительных генах, интронах. Когда ген выражен и переведен в РНК, используются только эксоны, интроны удаляются и отбрасываются. Некоторые специалисты считают их бесполезными, но мы просто не знаем пока, какую функцию они выполняют.  — Тогда почему это так важно?  — Потому что трудно понять, из-за чего все тринадцать генов могут оказаться связанными в одну нить и не иметь при себе интронов. — Палач вдруг улыбнулся, но не потому, что сказал что-то веселое. — По меньшей мере, всё это выглядит странно. — И что же мы по итогу имеем? — закинула ногу на ногу рыжеволосая. — Что Азиракиил тогда выкрал образец сыворотки, — констатировал факт Аластар. — При взрыве её пары осели на людей, в следствии чего пошло несанкционированное заражение. По плану Евы подходят не все. А в тот раз люди с генами для человеческой фермы всё равно получили вакцину. Но стали дохнуть как мухи. — Зачем это ей? — осторожно спросила Экстер. — По её мнению, — на удивление спокойно ответила ей Аббадон, — мир должен состоять из одних её тварей. Подобные тебе будут жить в хлевах, на специальных фермах, где из вас будут добывать мясо и кровь. Остальную планету заселят её дети. — А нас она просто хочет истребить? — подал голос молчавший до этого Дерек. — И ангелов в том числе, — кивнул Аластар. — Поэтому пернатые сейчас так и суетятся.