***
Когда они, наконец, добираются до обители Тозиеров, там никого нет. И такое совсем не редкость. Шатаясь, поднимаются по лестнице, и Ричи пинком распахивает дверь в свою комнату. А она, мягко говоря, чертова зона бедствия. Стены обклеены плакатами в таком количестве, что едва можно увидеть белую краску, одежда неряшливо разбросана по полу. Стол завален старыми упаковками еды, смятыми листками бумаги и десятками кассет. Здесь всегда слишком сильно пахнет дезодорантом и дымом от сигарет. — Дом, милый дом, — протягивает Ричи. Спотыкается о пару небрежно брошенных ботинок по пути внутрь и почти врезается лицом в пол. Эдди разражается хохотом. — Ты идиот, — смеется Эдди. Ричи выпрямляется только для того, чтобы плюхнуться обратно на кровать. Пружины матраса скрипят под ним. Даже с того места, где Эдди стоит в дверях, он видит глупую улыбку на лице Ричи. — Я буду жить счастливо в качестве идиота, если это заставит тебя так смеяться, Спагетти. — Понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты просто пьян. А в твоей комнате полный бардак, — пинает ногой небольшую стопку одежды и осторожно начинает пробираться ближе к кровати. Ричи садится, свешивая ноги и ставя их на пол. Следит за тем, как Эдди подходит ближе. — Я бы прибрался, знай я, что приведу кого-то домой, — говорит Ричи. — Особенно кого-то такого хорошенького, как ты, Медвежонок Эдди. — Иди споткнись о свои ботинки, придурок, — парирует Эдди. Вдруг вспоминает о той привлекательной девушке, с которой Ричи разговаривал на вечеринке. Гадает, не надеялся ли тот привести ее домой. Хочет ли, чтобы сейчас здесь была она, а не он. Останавливается в нескольких футах от Ричи. И не совсем уверен, что все еще делает здесь, в спальне Ричи, глядя на него сверху вниз, в то время как тот смотрит на него в ответ. Думает, что если бы девушка была здесь на его месте, она бы подошла прямо к Ричи и обняла его за шею. А Ричи бы положил руки ей на талию и притянул ближе. Она бы обвила ноги вокруг его талии. Он бы поцеловал ее в шею. А Эдди был бы дома. Но он не дома. Он здесь. — Хей, — бормочет Ричи. Вытягивает руку и сгибает пальцы в выпрашивающем жесте. — Иди сюда. Эдди медленно продвигается вперед. Ричи держит руку вытянутой, и когда тот оказывается достаточно близко, обхватывает за талию. Притягивает его ближе, пока ноги Эдди не натыкаются на чужие. Обхватывает его другой рукой. Его ладони такие теплые, такие большие, прижатые к его талии, что внутренности Эдди переворачиваются. Что же он делает? Что он все еще делает здесь? Большие пальцы потирают круговыми движениями бедренные косточки Эдди. Шея Ричи вытянута, чтобы смотреть на него снизу вверх. Тусклый свет спальни освещает бледную кожу обнаженной шеи, изгиб его адамова яблока. — Ты без своей секси поясной сумочки, — Ричи ухмыляется. — Ты же знаешь, как она меня заводит. Эдди напрягается, а потом пытается вырваться. Чувствует себя ужасно глупо. Ричи пьян. Он просто прикалывается. Что он все еще здесь делает? — Подожди, — шепчет Ричи, крепче обнимая того за талию. — Эдди. Мне очень жаль, что у тебя была такая дерьмовая ночь. Я действительно вел себя, как ужасный друг. И… Черт возьми, Эдди. Я так о тебе забочусь. Если бы какой-нибудь другой парень обошелся с тобой так же, как я сегодня, я бы выбил из него все дерьмо. Я был полным идиотом. И я позволил себе отвлечься… — Это была вечеринка, Ричи, — перебивает его Эдди. Ричи моргает. — Когда ты говоришь, что позволил себе отвлечься, ты говоришь, что позволил себе развлечься. Вместо того, чтобы беспокоиться обо мне. И к слову… Тебе не стоит беспокоиться обо мне на вечеринках. Я имею в виду, это же вечеринка, черт возьми. Я просто самая ужасная нюня… — Эй, что? Не говори так, Эдс! Я обещал остаться с тобой на всю ночь и нарушил это обещание, — уверяет его Ричи. — Здесь я должен быть на сто процентов виноват. Не пытайтесь взвалить все это на себя. — Да, но когда ты идешь на вечеринки с Бев, ты обещаешь быть рядом с ней всю ночь? — не успокаивается Эдди. — Тебе и не нужно этого делать. Потому что она может наслаждаться вечеринкой, как нормальный человек. Я имею в виду, тебе, в первую очередь, не следовало давать это обещание. Ричи хмурится. Все еще держит Эдди за талию, но уже чуть крепче. Эдди не сразу понимает, что Ричи раздвигает ноги и тянет того встать между ними. Теперь они невероятно близки. Голова Ричи откинута назад, чтобы вглядываться в его лицо сквозь толстые линзы очков, глаза широко раскрыты, но скрыты тенью. — Я ничего не имею против такого обещания. Я сделаю для тебя все, что угодно, Эдди, — голос у него низкий, еле слышный, потому что Эдди стоит достаточно близко и ему не нужно быть громким. — Только, пожалуйста, не вини себя, ладно? Общий жар, исходящий от их тел, почти головокружителен. — Хорошо, — тихо шепчет Эдди в ответ. Сердце бешено колотится в груди. — Для тебя я тоже готов на все. На губах Ричи появляется улыбка. — Правда? Эдди судорожно сглатывает. — Правда. Ричи пытается притянуть Эдди поближе, но уже ближе некуда. Между ними ничего нет, их тела так приятно соприкасаются. В какой-то момент Эдди положил руки на широкие плечи, чтобы сохранить равновесие, и наклонился к нему. Совсем не помнит, как это сделал. Но знает, что не хочет их убирать. — Как ты думаешь… — начинает Ричи. У него такой низкий голос. — Как думаешь, смог бы ты поцеловать меня, Эдс? И Эдди не может дышать. Боже, он просто не может дышать. Смотрит на губы Ричи, на то, как тот проводит по ним кончиком языка, оставляя их влажными и блестящими на свету. И знает, знает, что Ричи смотрит на его губы. И он хочет этого. Как думаешь, смог бы ты поцеловать меня, Эдс? Он хочет, очень хочет. Он не должен этого хотеть, черт возьми. — Ричи… — произносит он, но это больше похоже на вздох. — Ричи, я… Ты пьян. Ты пьян, Ричи. Кажется, ему требуется мгновение, как будто Ричи изо всех сил пытается пробиться сквозь туман в своем сознании, но, в конце концов, он, кажется, осознает, что происходит. Резко опускает руки с талии Эдди, и тот делает шаг назад, наконец чувствуя, что может дышать. — Ох, — выдыхает Ричи. Лицо слегка сморщено, сам он сосредоточен. — Я… — смотрит Эдди через плечо, — мне очень жаль, Эдс… — Все в порядке, — перебивает его Эдди. Ему нужно выбраться отсюда. Нужно уйти отсюда. — Все в порядке, я, э-э… Мне действительно пора идти. Ма, наверное, беспокоится обо мне… Увидимся позже. Выбегает из комнаты, прежде чем Ричи успевает сказать что-нибудь еще.***
Мать Эдди и вправду обеспокоена, когда он возвращается домой. — Ты пил? — спрашивает она с порога, как только Эдди врывается в парадную дверь. Она сидит за обеденным столом, но, увидев его, вскакивает на ноги. — А наркотики там были? Мальчики? — Конечно, там были чертовы парни, — огрызается Эдди. Совсем не в настроении слушать ее. Он никогда не был в настроении для нее. — Не говори со мной так, Эдди. Ты же знаешь, что я имела в виду. — Были ли там мальчики-геи? — повышает голос Эдди. Поворачивается к ней лицом, сжимая кулаки. Она выглядит пораженной его вспышкой гнева. — Были ли там гребаные педики, которые хотели бы пососать мой гейский член?! Ты это имела в виду, Ма?! Это ты, блять, хотела сказать? — Эдди! — она задыхается от ужаса. — Ну, я не знаю, Ма. А, может, и были. А, может быть, я единственный гей во всем Дерри, и твое сраное желание исполнилось. Потому что я не буду «запятнан» мужчиной, как ты думаешь. Я буду абсолютно один. Навсегда, — разворачивается на пятках и направляется к лестнице. Топая по ним чуть громче, чем следовало бы. — Ты ведешь себя так из-за этого ужасного мальчишки Тозиера! — резко шипит его мать. — Мне не следовало позволять тебе встречаться с ним сегодня вечером. Он так плохо на тебя влияет… Эдди резко поворачивается к ней лицом. — Не смей, блять, говорить о нем так! Его охватывает гнев, горячий и острый. Бурлит под его кожей. Но что-то еще сдавливает ему горло. И что-то еще щиплет ему глаза. Обилие эмоций поразило его сразу же. Мать наблюдает за ним, и на ее лице появляется что-то вроде озарения. — О нет, — выдыхает она. — Эдди. Только не говори мне, что ты… — Что я что? — огрызается, но голос у него слегка испуганный. — Ты ведь не заботишься о нем, правда? О Ричи Тозиере? В… В гомосексуальном плане? Эдди чувствует себя так, словно его ударили под дых. — Он мой друг. Просто потому, что я гей, не значит, что я испытываю жуткие гейские чувства к каждому парню, с которым пересекаюсь! У меня могут быть друзья-парни, Ма. Господи, блять. — Эдди… — Я иду спать, — перебивает ее Эдди. — Я больше не хочу с тобой разговаривать, — торопливо поднимается по лестнице, вбегает в свою спальню и с грохотом захлопывает дверь. Не прекращает двигаться, пока не избавляется ото всей одежды, оставаясь в одних боксерах, и глубоко зарывается в одеяло на своей кровати. А потом надрывно плачет. Как будто прорвало плотину. Все его тело сотрясается в рыданиях. Слезы стекают вниз по глотке. Он жалобно всхлипывает в подушку. Его мать узнала, что он гей, когда ему было пятнадцать. Все произошло примерно так: Эдди прибыл в Пустошь раньше всех остальных Неудачников. И, заскучав, решил побродить. Он нашел журнал, выброшенный в заросли кустарника. Обычно он оставил бы его на месте. Противно прикасаться к чему-то такому мерзкому, как это. Но тут его внимание привлекла фотография на одной из страниц. И он был переполненным гормонами, любопытным подростком. Поэтому схватил его, сунул в поясную сумку и отнес домой. И наслаждался он им около недели — «наслаждался» здесь, конечно, не совсем точное слово. Учитывая всю вину, которую он также испытывал, разглядывая его развороты. Но тем не менее имел его при себе уже около недели, прежде чем его мать решила, что хочет «прибраться в его комнате». Что означает: рыскать по всем углам, потому что она может быть настоящей любопытной сукой. Она нашла журнал, чуть не потеряла сознание и высказала все, что думает, когда тот вернулся домой. Не могла поверить, что у ее драгоценного Эдди в комнате лежит гей-порно журнал. Он честно пытался солгать об этом, как-то оправдаться. Но она ему не поверила. И она заплакала. И закричала. И еще немного поплакала. И Эдди тоже плакал. Как плачет сейчас. Боже, какой же он все-таки идиот. Ненавидит это. Ненавидит все это. Потому что его мать права. Боже, она права. Он заботится о Ричи. Ему нравится Ричи. Все еще чувствует касания Ричи к своей коже. Призрачное дыхание на собственной шее. Тепло его рук на своей талии. Как думаешь, смог бы ты поцеловать меня, Эдс? Хотел бы. Больше всего на свете. Ему хотелось бы прижаться к покусанным губам Ричи и утонуть в нем. Забраться к нему на колени и выдыхать его имя прямо ему в рот. Как же он хотел бы этого. Хотел бы быть там прямо сейчас, делать именно это. Но Ричи был пьян. На самом деле, он этого не хотел. Если бы только Эдди не был трезв как стеклышко, у него было бы оправдание, почему он мог бы сделать это. Но у него нет оправдания. Уже нет. Он продолжает искать себе оправдание на протяжении многих лет. Есть только это: Ему нужен Ричи Тозиер. Но Ричи Тозиер не нуждается в нем.