***
После этого дня Неудачники приходят сюда почти каждый день. Дом Ричи — когда-то пустая оболочка: с родителями, которых никогда там не было, и мальчиком, который терпеть не мог находиться в его пустых стенах, — становится центром активности. В любой момент кто-то будет рыться в холодильнике, кто-то бездельничать на диване, двое или трое из них будут пинать старый телевизор, чтобы заставить его работать. И, конечно же, все они болтаются на заднем дворе, ремонтируя машину. Проводят кучу времени, роясь на свалках, и Майк привозит кое-что со своей фермы, а Стэн получает кое-что от соседей. И они приступают к работе, заменяя большую часть внешних запчастей. Заменили одну из дверей, которая была почти полностью проржавевшей, очистили салон, протерли покрытые толстым слоем пыли окна. Это большая работа — в основном физическая. И они часто отвлекаются. Но Ричи все равно, даже если на это уйдет несколько месяцев. Потому что теперь, когда дома его окружают люди, понимает, как по-настоящему пусто по ночам, когда выключен свет и только призрачное эхо смеха его друзей отражается от стен. Эдди все еще не поднимал тему работы над сараем. И это прекрасно, Ричи сказал, что он может думать столько времени, сколько ему нужно. Но Эдди не приходит так часто, как другие, и Ричи скучает по нему. Он не совсем понимает, в чем дело. Подумал, что, возможно, мама Эдди просто была более невыносимой, чем обычно. Но Эдди обычно молчит или ворчит только день или два, если проблема в матери. Какая-то часть мозга Ричи продолжает тянуть его назад к той дурацкой вечеринке, на которую он взял его около месяца назад. Он почти ничего не помнит, только смутные обрывки то здесь, то там. Но помнит, как злился… Но не на Эдди, а на самого себя. И думает, что Эдди тоже был зол на него. Но также помнит, как Эдди говорил, что не испытывает к нему ненависти. Помнит это очень ясно, потому что почувствовал облегчение, услышав это. И помнит, что Эдди проводил его домой. А ночью, когда все тихо, ему кажется, он помнит, как сидел на кровати, положив руки на талию Эдди и зажав его между ног. Но это все так расплывчато, так нечетко. Отчаянно пытается догнать воспоминание, но оно неизбежно ускользает сквозь пальцы. Ладони Эдди на его плечах… Эдди прижимается к нему… Большие карие глаза и порозовевшие щеки… Ричи не уверен, было ли это на самом деле… Или это он просто хочет, чтобы это случилось. Страшно. Страшно в любом случае. Потому что друзья, даже лучшие друзья, не держат друг друга так, и они определенно не желают этого. — Эй, Рич, подумал, тебе понравится, — звучит голос Майк. Прошла уже неделя с тех пор, как Ричи получил свою машину, и Неудачники, не считая Билла и Стэна, корпят на заднем дворе Ричи. Майк стоит перед ним, держа в руках автомобильный освежитель воздуха. — Пахнет сосновым лесом. — Ты точно знаешь, как побаловать мужчину, Майсикл*, — шутит Ричи. — Сосновый лес входит в пятерку моих любимых ароматов. Вместе с успокаивающим океанским бризом и хорошей киск… — Бип-бип, Балабол, — перебивает Майк со смехом. Он игриво толкает Ричи в плечо. — Простое «спасибо» прекрасно работает. Ричи ухмыляется. — Спасибо. Майк сжимает в руке освежитель воздуха. — Пойду положу это в салон. Ричи кивает, и его взгляд перемещается, когда Майк отворачивается. Эдди стоит на другом конце двора и болтает с Беверли, наполняя ведра мыльной водой. На нем короткие темно-синие шорты, выцветшая сине-серая футболка и носки до колен. В последнее время он часто так выглядит из-за жары. Взгляд Ричи всегда блуждает, всегда блуждал по его телу, даже когда они были еще мальчишками, но он привык думать, что это потому, что его наряды всегда ужасно нелепые. Однако в последнее время все пошло наперекосяк. Ричи не совсем уверен, что происходит в его голове. И все только усугубилось после сна, который он видел пару ночей назад. Они были на кровати Ричи, он и Эдди, во сне. Эдди лежал под ним с горящими щеками. Ричи целовал бедра Эдди, чуть ниже края его коротких шортиков. Осыпал поцелуями нежную кожу Эдди, пока не добрался до носков до колен. А потом зубами спустил их к лодыжкам Эдди. Проснулся он со вкусом хлопка во рту, бугром в штанах и уверенностью, что лучшие друзья не видят друг друга во сне. Так что, да. Дела Ричи в последнее время были… Не так уж и прекрасны. Тем не менее, это не мешает ему прошептать короткое: «Хорошо выглядишь, Каспбрак» — когда он проходит мимо Эдди немного позже, наслаждаясь тем, как веснушчатые щеки покрываются розовыми пятнами.***
Два дня спустя Ричи работает за прилавком в «Аладдине». Чувствует себя беспокойно, жалеет, что не работает на улице над машиной. «Аладдин» забит доверху, поскольку вышла какая-то новомодная комедия. Ричи даже не помнит, как она называется. В последнее время он был сам не свой. Просто пробивает билеты, улыбается покупателям и смотрит на часы. Он знает, что Эдди, Майк и Стэн планируют прийти посмотреть фильм в какой-то момент сегодня. Возможно, это будет самым ярким событием его дня. Встреча с Эдди — всегда яркое событие. Стеклянные двери распахиваются, и Ричи замечает знакомую очаровательную голубую поясную сумку. Помяни Дьявола. Эдди не видит своего друга, сквозь толпу направляясь в дальний конец фойе, чтобы подождать Майка и Стэна. Но Ричи не спускает глаз с него и его милых маленьких шортиков, так что он совершенно отвлечен. — Ты в порядке? — бормочет одна из его коллег, когда они оба стоят у автомата с попкорном. — Лучше всех, — невозмутимо отвечает Ричи. Но оглядывается на Эдди, и все мигом становится просто ужасно. Эдди с кем-то разговаривает. Нет, не просто с кем-то. Он разговаривает с Алексом Томпсоном — высоким, загорелым, разговорчивым парнем из школы. Ричи мало что знает об Алексе, за исключением того, что он, возможно, куда более надоедливый, чем сам Ричи, и что сейчас он полностью занимает личное пространство Эдди. Он опирается ладонью в стену рядом с головой Эдди, и время от времени дотрагивается до его руки, или плеча, или — грудь Ричи сжимается — проводит кончиками пальцев по бедру. Эдди улыбается, но его руки скрещены на груди, и он дергается назад после каждого прикосновения. Алекс лишь придвигается ближе. «Ну же, Майк, Стэн… Кто угодно. Скорее сюда», — думает Ричи, в отчаянии оглядываясь на входную дверь. — «Господи, Стэн, ты разве когда-нибудь опаздывал?» Но Майк и Стэн не приходят. А Ричи стискивает зубы так сильно, что становится больно. Поэтому ждет, пока толпа не поредела, а затем ныряет за стойку и пробирается через фойе. — Посмотрите-ка, кто это! — почти кричит Ричи немного раздраженно. Обхватывает Эдди руками и поднимает его в воздух обнимая. Алекс делает удивленный шаг назад. — Эдди-Спагетти! — Что за… Ричи! Отпусти меня сейчас же! — взвизгивает Эдди. Ричи ставит его на ноги, но руки не убирает, крепко обнимая того за талию. Кладет подбородок на макушку Эдди и ухмыляется Алексу. — Как делишки, Томпсон? Что новенького? — Алекс не успевает ответить, как Ричи выхватывает у него из рук билет в кино. — Твой фильм уже начался. Зал третий. Не хочу, чтоб ты пропустил его. Алекс моргает. — Мне все равно. Начало — всегда самая худшая часть. Эдди… — Тебе действительно пора в кинозал, — перебивает его Ричи. — Нам не позволяют впускать людей позже положенного. Это нарушение, — а еще это ложь. Выражение лица Алекса мрачное. Ричи сладко улыбается ему. — Лучше поскорее туда попасть. Иначе твой билет будет пустой тратой денег. — Да, как скажешь, — ворчит Алекс. Смотрит на Эдди сверху вниз, и Ричи крепче обнимает его. — До встречи, Эдди, — и с этими словами исчезает. Ричи торжествующе улыбается сам себе. Эдди вырывается из объятий. И Ричи ждет огня и ярости, но видит лишь робкую улыбку перед собой. — Спасибо, — говорит он. Смотрит на Ричи сквозь ресницы. — За то, что избавился от него. Он действовал мне на нервы. — Конечно. Для тебя все, что угодно, Эдс, — отвечает Ричи. И это искренне. — Только одному несносному человеку позволено находиться в радиусе трех футов от тебя и твоей восхитительной поясной сумки, и этот человек — я. Эдди усмехается и закатывает глаза. Но потом замолкает, теребя подол рубашки. — Эй. Ты знаешь… Насчет того сарая. Тот, что у тебя на заднем дворе. Я бы… Очень хотелось бы поработать над ним вместе с тобой. Если предложение все еще в силе. — Еще как в силе! Я рад, что ты, наконец-то, пришел к верному решению, — говорит Ричи, слова вылетают из его рта быстрее, чем обычно. Внезапно его охватывает нервное возбуждение. — Ты можешь приехать сегодня вечером? Мы можем начать прямо сегодня. Эдди колеблется, и на мгновение Ричи начинает беспокоиться, что сказал что-то не то. Но потом: — Да. Конечно. Увидимся вечером. И вдруг Ричи чувствует себя лучше, чем когда-либо за последний месяц.***
После работы Ричи немного прибирается в сарае. Подметает, вытирает пыль и избавляется от паутины, так что, когда Эдди придет сюда, все будет не так уж печально. Потом он ждет. И ждет. И солнце начинает садиться. Небо становится ярко-оранжевым. И он ждет. Эдди опаздывает. Все нормально. Все нормально. Эдди должен ехать на велосипеде всю дорогу. И он, вероятно, все еще тусуется с Майком и Стэном или что-то в этом роде. Просто потерял счет времени. Ричи ждет. И ждет. И ждет. Уже почти стемнело, когда Эдди подъезжает к дому, бросает велосипед в траву на лужайке за домом Ричи и, затаив дыхание, улыбается ему. Будь это кто-то другой, Ричи устроил бы им взбучку за то, что они заставили его ждать. Господи, Билл, ты что, остановился по дороге трахнуть мамашу Эдди? Это должно было продлиться всего три минуты. Стэн, знаешь, каждый раз, когда ты опаздываешь, я просто предполагаю, что ты потерял счет времени, когда дрочил на свои птичьи фотографии. Но это не кто-то другой. Это Эдди. Его взлохмаченные волосы развеваются на ветру, щеки раскраснелись от езды. И он почему-то выглядит взволнованным, возбужденным. Улыбаясь всеми своими жемчужно-белыми зубами. И Ричи не может злиться на него. Хочет поцеловать его. — Извини, что опоздал, — нарушает затянувшуюся тишину Эдди. Не дает никаких объяснений, почему именно опаздывал. Но то, как он улыбается, говорит о том, что думать об этом было бы приятно. — Все хорошо. Я не против ждать тебя, Эдгар Аллан, — говорит Ричи. — Но улыбнись еще шире, и я предположу, что ты потратил целую вечность, потому что наконец-то нашел с кем переспать. Но даже этого недостаточно, чтобы спугнуть улыбку Эдди. Просто качает головой. Ричи вроде как жалеет, что тот не отчитал его, потому что шутка оставила неприятный привкус во рту. Они начинают работать над сараем, когда последние лучи солнца исчезают за горизонтом. Внутри их ждали выцветший старый диван без всяких подушек, деревянный шкаф с единственной дверцей, старый свернутый ковер, который, как решил Эдди, вероятно, полон пауков, посему не дает Ричи распутать его, маленький металлический круглый стол и множество пустых картонных коробок, которые они начинают выбрасывать. Они придвигают диван и шкаф к стене — Ричи уверен, что подушки будет легко найти — под музыку, которая раздается из колонок. Освещенные только единственной лампочкой, свисающей с потолка. Она мерцает, не достигая углов комнаты. Самое неотложное, что им нужно исправить, — это дыры в стенах. Все, что им нужно, это несколько металлических пластин, чтобы залатать их, но у Ричи нет ничего подобного на заднем дворе. — Уверен, на свалке полно такого дерьма, — пыхтит Ричи, пока Эдди пытается найти лучшее место для стола. — Как шведский стол из металлического мусора. — Мы можем съездить туда завтра, — предлагает Эдди. — Или мы могли бы пойти сегодня вечером. Эдди хмуро смотрит на него. — На улице темно. — Ну и что? Это только добавит нам приключений, — Ричи ухмыляется. — Давай же, будет весело. И кроме того, завтра мы, наверное, будем работать над машиной. Нам придется много чего делать по ночам, если мы будем только вдвоем. — Но мы ни хрена не увидим! Да и я наступлю на какой-нибудь ржавый гвоздь и заболею столбняком! Это дерьмо чертовски опасно, ты же знаешь. Я могу умереть. Ричи закидывает руку ему на плечи. Удивительно, но Эдди не пытается оттолкнуть его, и Ричи прижимает его к себе. — Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Спагетти. И если ржавый гвоздь хотя бы посмотрит на тебя странно, я выбью из него все дерьмо. Эдди фыркает. — Тогда ты заболеешь столбняком, придурок. — Оно будет того стоить. Эдди закатывает глаза, но, в конце концов, соглашается. И вот так они в восемь вечера перелезают через забор свалки с зажатыми в зубах фонариками. Здесь невероятно темно, даже с включенными лампочками. И жутковато. Груды хлама вокруг них походили на большие жуткие тени. На мгновение Ричи кажется, что видит пару горящих глаз, смотрящих на него, но понимает, что это всего лишь несколько стеклянных бутылок, сверкающих в лунном свете. Что-то воет на луну, раздается скрежет металла, и Ричи подпрыгивает, когда случайно наступает на палку. — Страшно, а, Эдс? — шепчет Ричи. Его собственное сердце колотится. Совсем немного. Лицо Эдди частично освещено его фонариком, и его большие карие глаза встречаются с глазами Ричи. — Единственная страшная вещь здесь — это ты, Балабол, — шипит он. — Засчитано, — Ричи начинает двигаться вперед. Медленно. Думает о том вое, который слышал, и о том, есть ли здесь бездомные собаки. — Не стесняйся взять меня за руку, если станет слишком жутко. Они роются в мусоре, стараясь не шуметь. И мало что находят, хотя Ричи вытаскивает непонятно откуда старую охотничью шляпу, которую он поднимает и натягивает на голову Эдди. Тот сдергивает ее с себя так быстро, что можно подумать, будто он обжегся. Смех Ричи прерывается еще одним громким воем. Ричи замирает. Этот вой прозвучал гораздо ближе, чем тот, что он слышал раньше. Черт, здесь определенно была по крайней мере одна бездомная собака. Может, она учуяла запах страха? Нет, скорее всего, она просто услышала, какие они тупицы. Что-то врезается в него, он чувствует теплую кожу, а потом понимает, что Эдди взял его за руку. И вдруг его страх сменяется теплом, которое взрывается внутри и заливает лицо краской. Даже не может придумать, как глупо пошутить в очередной раз. Не хочет, потому что тогда Эдди может отстраниться. И ему нравится, какая мягкая у него ладонь, какая она маленькая по сравнению с его, и то, что рука Эдди прижата к его… — Нас… Возможно, нас заживо съедят дикие собаки, — шепчет Ричи. Откуда-то спереди раздается громкий лай. Ричи отчаянно мигает фонариком в темноте. — Не делай этого! — шипит Эдди. Тянет Ричи за руку. — Теперь она точно знает, где мы находимся! — О, черт, ты прав, — Ричи быстро выключает фонарик. — А я походу просто разозлил ее еще сильнее. — Нам нужно выбираться отсюда. — Но металл… — раздается громкое рычание. В темноте, в слабом лунном свете, Ричи видит большую фигуру животного, медленно приближающуюся к ним. — Плевать. Бежим. Сначала они осторожно отступают, крепко держась за руки. А потом разворачиваются и летят обратно тем же путем, каким пришли. Безумный рывок назад к забору. Ричи подсаживает Эдди первым, и тот немного переусердствует, поскальзываясь и сваливаясь по другую сторону. Приземляется на четвереньки, выдыхая сдавленное: «Уф». — Черт, ты в порядке, Эдди? — крикнул Ричи, быстро забираясь вслед за ним. — Я в полном порядке! Просто поторопись! Ричи приземляется на ноги рядом с ним как раз в тот момент, когда собака бросается на забор, громко лая и оскаливая зубы. Ричи и Эдди, не теряя ни секунды, возвращаются к своим велосипедам. И они не останавливаются, бешено крутя педали, пока не выезжают на улицу Ричи, как будто собака все еще может оказаться позади них в любой момент. Вернувшись, бросают велосипеды на лужайку за домом, а затем падают на траву рядом с ними. Совершенно запыхавшись, с колотящимися сердцами. Ричи лежит на спине и смотрит на усыпанное звездами небо, набирая в легкие побольше воздуха. — Ну, — выдыхает он через несколько мгновений. Когда ночь начинает сглаживать их истерию. — По крайней мере, никто не заболел столбняком. И Эдди разражается смехом. Ричи тоже смеется. Слишком много и слишком долго, потому что, возможно, все еще немного накачан адреналином. Садится и смотрит на Эдди, который тоже сидит и смотрит на него в ответ. Вытягивает ноги перед собой, и Ричи вспоминает его падение. — Как твои колени? — спрашивает он. — Отлично, — говорит Эдди. — Просто поцарапал. Ричи подползает к нему поближе. Пристально смотрит на колено Эдди. Затем отряхивает грязь, наклоняется вперед и прижимается поцелуем к царапинам. Когда он поднимает глаза, Эдди сидит неподвижно и тихо, наблюдая за ним. Лунный свет отражается в его карих глазах и светлой коже, а волосы растрепаны от спешки. — Мои губы могут вылечить все, — шепчет Ричи. Это должно было быть шуткой, но следующие слова выходят мягче, чем предполагалось. Адреналин все еще бурлит в нем. — Есть еще что-нибудь, что я могу полечить? Эдди моргает. Ричи в любую секунду ожидает услышать: «Отвали, Ричи». Но Эдди медленно поднимает руку. На секунду в мозгу Ричи происходит короткое замыкание, и он уверен, что все его органы перестают работать. Но потом он аккуратно берет ее в свои и нежно целует чуть выше костяшек пальцев. — Ладонь, — тихо поправляет Эдди. Поворачивает руку, и Ричи касается губами его кожи. Затем мягко берет Эдди за другую руку и делает то же самое. Сердце у него колотится в горле, Эдди не перестает смотреть на него, жар обжигает кожу. Снова встречается взглядом с Эдди. Голос тихий. — Что-нибудь еще? И между ними что-то такое тяжелое, но нежное, и ни один из них не может отвести взгляд, иначе миг исчезнет, поэтому они смотрят глубоко, глубоко, глубоко в глаза друг другу. И не разговаривают. Ричи едва осмеливается дышать. Эдди почти нерешительно поднимает руку и прижимает палец к шее. Ричи чувствует, что вот-вот взорвется. С горящим сердцем он наклоняется вперед. Медленно, медленно, медленно. Чувствует запах Эдди, пододвигаясь ближе, и от него так приятно пахнет. Так сладко. Чувствует исходящее от него тепло. А потом его губы оказываются на шее, прямо на яремной венке. И Эдди ахает, совсем чуть-чуть. Едва слышно. Просто резкий выдох. Но Ричи слышит и чувствует этот звук у себя глубоко внутри. И боже, Ричи упоминал, какой Эдди мягкий? Потому что он такой восхитительно мягкий. Ричи не хочет отрывать от него губ. Но делает это, всего лишь на долю секунды. Прежде чем снова поцеловать Эдди в шею. И еще раз. Три томных поцелуя. Отстраняется и смотрит на Эдди. И глаза у него уже не широко раскрыты — они тяжело прикрыты веками и трепещут. — Лучше? — спрашивает Ричи. Его голос не более чем скрежет. Эдди вздрагивает. — Сделай это снова. И Ричи делает. Целует чуть ниже подбородка Эдди, прямо туда, где его шея встречается с плечом. И поцелуи становятся все горячее, когда он спускается вниз. Целует полуоткрытым ртом. Проводит языком по коже, а Эдди скулит и откидывает голову назад, чтобы дать ему лучший доступ, и блять, блять, блять. — Нравится? — Ричи тычет носом под челюстью Эдди. Эдди кладет руку на шею Ричи. — Ричи. Ричи мычит, прижимаясь к его коже. Дарит ему еще один горячий поцелуй. Эдди кладет другую руку на плечо Ричи и отталкивает его. — Нет, Ричи. Что… Что мы делаем? Ричи моргает, слегка ошеломленный. Он почти пьян. — Что? — Это так… Странно. Я имею в виду, ты же не… Ты знаешь. Гей… Так ведь? — заикается Эдди. Смотрит на Ричи с выжиданием. Или, может быть, с надеждой. — Ты о чем? Разве это что-то гейское? Я просто хотел поцеловать царапины, чтобы сделать тебе лучше. И это было приятно, правда? Тебе понравилось. Я не понимаю, почему мы должны были остановиться. Для Ричи это вполне логично, хотя его разум затуманен, и он не может сосредоточиться ни на чем, кроме покалывания во рту. Но, похоже, это не то, что нужно было говорить, потому что выражение лица Эдди становится хмурым. — Да. Верно, — он встает на ноги, отряхивает травинки с шорт. Ричи и в самом деле не понимает, почему его друг все больше отдаляется. — Мне стоит возвращаться домой. Увидимся позже, Рич. Ричи должен попытаться уговорить его остаться, но не знает, что сказать. Потому что что вообще только что произошло? Эдди поднимает свой велосипед и уезжает, даже не оглянувшись. А Ричи смотрит, как он уходит, и у него болит грудь, и он все еще чувствует вкус Эдди на губах. Господи. Какого хрена он только что наделал?