Напарники

       В 9 утра Шото уже дежурил у больницы, где лежал Бакуго. Уговорами пополам с угрозами страшной смерти он добился, чтобы его пропустили к Кацуки вне приемных часов. — Выглядишь, как кучка дерьма! — Кацуки встретил его фирменной ухмылкой. — А ты выглядишь так, будто тебя бульдозером переехало, — парировал Тодороки. — Нет, серьёзно, ты когда спал в последний раз? — Когда вырубился на твоём диване, лови, — Тодороки кинул ему на койку какой-то пакет. — Шмотки? — Да, я тебя забираю, сам оденешься или помочь? — Обойдусь, — одной рукой снимая больничные штаны, отрезал Бакуго, — и, имей в виду, я не поеду в твой гадюшник. — Я знал, что ты так скажешь, поэтому я поеду в твой. У меня и ключи есть, — Шото самодовольно похлопал себя по карману, в котором что-то зазвенело. — Охуенно придумал. Ты думаешь, я не отберу их? — Кацуки от такой наглости начинал не на шутку заводиться. — Попробуй. С одной-то рукой. Вторая рука Кацуки была перебинтована и зафиксирована на уровне груди.  — Передай мне вон ту херню, — Кацуки указал на небольшую непрозрачную баночку. — Что это? — Шото повертел её в руках, безуспешно пытаясь найти какие-нибудь надписи. — Тебе лучше не знать, — Бакуго почти что рассмеялся и проглотил одну небольшую серую таблетку из банки. — Я настаиваю. — Ну раз ты так просишь… Это прессованная костная мука, человеческая. — Ч-чего?! — Шото поперхнулся воздухом.       Кацуки громко рассмеялся. — Тут работает такой парнишка, Костерост, знаешь его? — М-да, наслышан. — Так вот, он большой специалист по костям. Его причуда позволяет отращивать себе кости или регенерировать сломанные. Суть в том, что он удаляет себе кость, перемалывает её в муку, делая из неё лекарство, которое обладает свойствами его причуды, а себе взамен отращивает новую кость. — Пиздец, — Тодороки, не без усилий, подавил приступ внезапно подступившей тошноты. — Согласен, но благодаря этой херне, я сегодня — завтра буду в строю. — Тебе нужен отдых! — возразил Шото. — Отдых-отдых, — передразнил его Бакуго, — да что вы все заладили-то со своим отдыхом?! — Потому что ты чуть не помер? — Не дождёшься, половинчатый. Для того чтобы убить меня нужно что-то посерьёзнее, чем какой-то загипнотизированный гад, — Кацуки подошёл к нему практически вплотную, — идём? — Да, — теперь, когда они будут постоянно находиться вместе, так ловко избегать воспоминаний о том, что случилось той ночью, уже не получиться. Бакуго поцеловал его. Скорее всего им ещё придётся обсудить это, но точно не сейчас. У Бакуго, однако, было своё мнение на этот счёт. — Даже удивительно, — начал Кацуки, садясь в машину, — нет, серьёзно, ты удивил меня, двумордый. — Ты о чем? — Я думал, что наш поцелуй сильнее взорвет тебе мозг. Я не прав?       Наверное, если бы Шото задали вопрос: «Какое слово, но только одно, максимально точно описывает Кацуки Бакуго?», он бы не нашёл что ответить. Несдержанный? Резкий? Взбалмошный? Несвоевременный? Бестактный? Говнюк? Похоже на правду, но все не то. — Бакуго, — Шото изо всех сил старался сохранять внешнее спокойствие, — если ты правда хочешь поговорить об этом… Ты думал, что умрешь, в таком состоянии ты мог бы окорок поцеловать. — Тодороки, — передразнил его интонацию Кацуки, — я и поцеловал тупорылый окорок. Значит все-таки хочешь делать вид, что мы просто напарники?       Бакуго задавал чертовски сложные вопросы. Вот их точно можно было назвать несвоевременными. — Кацуки, что ты хочешь от меня услышать?! — терпение Шото трещало по швам, он громко ударил рукой по рулю, — я думал, что ебнусь, если ты подохнешь! Тебе такого достаточно? — Вполне, — достав откуда-то из-под сидения пачку сигарет и зажигалку, «Откуда он их постоянно берет? У него что везде заначки?», Бакуго закурил, запрокинув голову и прикрыв глаза от удовольствия, — просто охуенно, думал не дождусь.       По пути они заехали в магазин, потому что, критически оценив содержимое холодильника Бакуго, Шото пришел к выводу, что поесть у него решительно нечего. Пакет прокисшего молока одиноко смотрел на него из бледной пустоты холодильника, а в шкафу на кухне пылились пара упаковок рамена быстрого приготовления, которые, похоже, остались еще от прошлых жильцов.       Кацуки не упустил возможности назвать Тодороки молодой женушкой и пошутить про покупку горшка для набэ*. Тот, в свою очередь, закатил глаза, с трудом сдерживая порыв треснуть его чем-нибудь тяжелым, например вышеупомянутым горшком. Из супермаркетов поблизости был тот самый многострадальный Lawson, в котором все еще не починили дверь, поэтому Кацуки наотрез отказался заходить внутрь. Шото пожал плечами и пошел один.       Вернувшись, он не обнаружил на прежнем месте ни Бакуго, ни своей машины. Зря он оставил ключи в зажигании. Интересно, как Кацуки собирается попасть домой без своих ключей. Однако, ощупав карман, Шото понял, что в дураках остался именно он.       «Уебок. Вытащил еще в больнице».       Спустя 7 минут медленной ходьбы, он постучал в дверь квартиры Бакуго. — Да-даа, — в дверном проеме появился невероятно довольный собой Кацуки. Шото резко захотелось сломать ему челюсть. — Скажи, вот нахуя? — отпихнув его, Тодороки прошел в квартиру. — Честно? Заценить твой ебальник, когда ты припрешься пешком — бесценно, — наглая улыбка не сползала с его лица. — Ведешь себя как второклассник, который задирает понравившуюся девочку, — процедил Шото, разбирая покупки, — дибильный у тебя флирт. — Кто тебе сказал, что это флирт? Если бы я собирался флиртовать с тобой, с тебя давно слетели бы штанишки. — Много думаешь о себе. — Не много ли бухла ты купил? — Кацуки обратил внимание на содержимое пакетов, которые принес Шото, — не думаю, что мне можно пить после того дерьма, которым меня накачали в больничке. — Знаю, что нельзя. Это для меня. Я собираюсь занять твой диван или любую другую поверхность в этом доме и пить пока не отрублюсь. — Что за повод? — Поводов предостаточно. — Это например? — У тебя есть стаканы? — Шото по-хозяйски обшаривал шкафчики на кухне, — Ладно, не важно, — он пригубил виски с привкусом острого перца прямо из горла, — Интересуют мои поводы для пьянства? — усевшись на кухонный стол продолжил он, — начнем с того, что объявился бешеный гандон, и это я сейчас не про тебя, который творит неведомую хуйню, а человек, который должен знать, что с этим делать, то есть я, не имеет ни малейшего понятия. Это первое. Далее. Я делаю все возможное, чтобы как-то стабилизировать наше с тобой общение, но ты каждый раз говоришь или делаешь что-то такое, что выебывает все мои усилия нахуй. И да, если ты не понял, то, чуть не сдохнув и засунув язык мне в рот, ты не помог мне ни капли. Еще и твой эксгибиционизм, прекрати, а? Ты должен лучше всех помнить, что я по мужикам. Что еще? Я не спал более двух суток и, если честно, совсем не уверен, что мой мозг помнит, как это, спать, поэтому я нахреначусь так, чтобы он отрубился, к херам собачьим, сам по себе. — Закончил? — Кацуки слушал его, не перебивая. — Закончил. — Ну, двумордый, с одним я точно смогу тебе помочь. — Да неужели?       Не утруждая себя ответом, Кацуки мощным ударом правой руки врезал Шото прямо в глаз, вырубив его одним ударом, так быстро, что тот не успел среагировать. Подхватив, чтобы не упал и закинув себе на плечо, Бакуго перенес его на диван. — Мозг у него, блять не помнит, заебал ныть. Видишь, как быстро проблемы решаются?— Кацуки сел рядом с ним и закурил, — и мне заодно полегчало. Только попробуй теперь сказать, что я не помогаю.

***

      Шото проснулся только вечером, и вспомнив, что произошло, метнулся к зеркалу. Его правый глаз почти симметрично ожогу обрамлял здоровенный синяк. — С-сука! — от прикосновения к синяку он ощутил глухую, но крайне настойчивую боль. — Проснулся? — Кацуки сидел на кухне как ни в чем не бывало. — Какого хера ты сделал? У меня синяк на пол ебла! — А тебе не кажется, что переживать за испорченное сладкое личико как-то поздновато? — Кацуки указал на его старый шрам от ожога. — Бакуго, кончай творить херню! — Хмм, последний раз на моей памяти ты говорил мне слово «кончай» совсе-ем в другом контексте, — протянул Кацуки пошло улыбаясь. — Ты когда-нибудь перестанешь выводить меня из себя? — проскрипел Шото сквозь зубы. — Я живу этим, детка, — парень буквально ликовал от такой реакции на свои слова, — однако, как твоя голова? — мгновенно изменив выражение лица на невинно-сочувственное, спросил он. — Болит, но соображает, — буркнул Тодороки. — Хорошо, — уже серьезно продолжил Бакуго, — потому что есть мыслишка по поводу нашего злодея. — Кофе есть? — Допивай, — Кацуки протянул ему свою чашку. — Так что там у тебя за мыслишка? — с благодарностью приняв чашку спасительного напитка, Шото сделал глоток и уселся за стол напротив Бакуго. — Это только домыслы, но думаю, вы с этим пидором читали одни и те же книжки по тактике и стратегии. — Ты о чем вообще? — Помнишь то говно, которое ты придумал, когда мы ходили вместе в патруль? Демонстрация силы, будь она не ладна. Так вот этот хер сейчас занимается тем же. Поэтому и не оставляет посланий, его действия и есть послание. — Дерьмо! Звучит логично… Мне это и в голову не приходило. — Ну неудивительно, если учитывать, что у тебя вместо мозгов разваренная соба, — беззлобно отшутился Бакуго. — Блять… — Шото рассмеялся, — а что думаешь по поводу его основного мотива? — Честно, не ебу. Пока ты валялся в отключке, я всю голову себе сломал. Нужно больше информации, пока не на чем строить выводы. — И кто же виноват в том, что я валялся в отключке? — А от тебя ужратого в хлам было бы больше пользы? — парировал Кацуки — Резонно, — согласился Шото, — так вот, на самом деле у меня есть небольшой план, который как раз и поможет нам получить больше информации. — Я весь внимание, — Бакуго изобразил крайнюю степень сосредоточенности. — Помнишь Файрвола? — Провалами в памяти не страдаю. — Главная идея состоит в том, чтобы дождаться следующего инцидента, и обезвредить жертву злодея, не уничтожая предмет, с помощью которого осуществляется контроль. Далее в дело вступает Файрвол. В лучшем случае мы узнаем все, что требуется. Ну, а в худшем узнаем хоть что-то. — Ну лучше, чем ничего. Будем ждать нападения. — Звучит дерьмово если вырвать из контекста, — усмехнулся Шото, — кстати, ты задолжал мне ответную любезность, — он указал на свой синяк. — Хочешь дать мне в глаз? Валяй, — Бакуго, взглянул на него с вызовом, прежде чем прикрыть глаза.       Доподлинно неизвестно, что за государственный переворот случился в голове Тодороки в этот момент, но он потянулся через стол, мягко положил руку на затылок Кацуки и накрыл его губы своими.       Первым отстранился Бакуго. — Не этого я ожидал. Ты уебан, Тодороки. Это так ты пытаешься стабилизировать наше общение? — Ты поцеловал меня, я поцеловал тебя. 1:1. — Меня это не устроит. Я просто обязан вести.       Всего в несколько секунд Бакуго преодолел расстояние между ними, подойдя к Шото вплотную, заставляя его сесть на стол и обвить ногами чужие бедра, жадно почти до остервенения, припал к его губам. Тодороки, и не думая отстраняться, отвечал на требовательный поцелуй, до побелевших костяшек впиваясь в горячую спину Кацуки прохладными пальцами.       В дверь робко постучали. — Блять…— прорычал Кацуки нехотя разрывая поцелуй, — пойду открою, спорю на что угодно, там гребанный Деку. Как всегда, не вовремя. — Каччан, прости что поздно, просто хотел узнать, все ли у вас в порядке. — Ну не померли, как видишь, — раздраженно отвечал Бакуго.       «И ведь как в воду глядел», — подумал Шото, выходя с кухни встретить гостя. — Привет, Шо… — Изуку обомлел, увидев его, — что, мать твою, у тебя с лицом? — Много ныл и я втащил ему. — Каччан! — Изуку, новости есть? — Шото прервал их. — К сожалению это или к счастью, но пока нет, — Мидория развел руками. — Так напомни мне, какого ты приперся?! — Ну на самом деле я не один, Очако сейчас поднимется. Мы хотели сделать вам сюрприз, отметить встречу и выздоровление Каччана. — А дитё опять бабушке спихнули? — Кацуки немного, лишь немного, смягчился. — Ну не совсем, на этот раз Ичиро гостит у родителей Очако, — Изуку кажется немного смутился. — Ей богу, Деку, и вам заняться нечем? Заделайте еще одного, не мне тебе объяснять, как это делается. — Ты какой-то странный, Каччан. Вы поссорились? Или что? — его глаза немного округлились, кажется, ему в голову пришла какая-то дикая мысль, которую он тут же отверг, — мы не вовремя, да?       Изуку Мидория никогда не умел читать обстановку. — Да не суть, проходи, раз уже здесь, помоги принести стулья с кухни. Двумордый, встреть Булку, — Шото молча последовал указаниям. — Каччан… — начал было Изуку. — Давай, говори. Вы бы не приперлись к нам, — Изуку удивленно изогнул бровь, — то есть ко мне, — поспешил исправиться Кацуки, — просто так. Что самом деле происходит? — Что, твою мать, у тебя с лицом?! — раздался с лестницы голос Очако. — Поздно, — коротко ответил Мидория.       В квартиру вошла Очако, неся с помощью причуды пакеты внушительного размера, следом плёлся Тодороки с видом будто его мужская гордость была втоптана в грязь и немного оплёвана. — Да-а, Кацуки, — протянула девушка, оглядываясь по сторонам, — квартирка действительно не ахти. — Сойдёт, — Бакуго махнул здоровой рукой. — Кость ещё не срослась? — спросил Изуку, принимая пакеты у жены. — Ещё нет, но туда вставили какую-то саморассасывающуюся хуйню, так что рукой пошевелить уже получается. — Специально для тебя купили, безалкогольное пиво! — Очако поставила на стол пару бутылок. — Охуенно, — буркнул Кацуки, — еще мужика резинового мне принесите, блять. — Не беспокойся, мы ведь друзья, поэтому разделим твоё тяжкое бремя, — пошутила девушка, помахав ещё парочкой таких же бутылок. — У меня есть виски, — вклинился в разговор Шото. — Слава богу! — Очако облегченно выдохнула, — мы заехали в ресторан, накупили много вкусного. Если честно, у Изуку так внезапно возникла эта идея, что я толком ничего сообразить не успела.       Бакуго и Тодороки беспокойно переглянулись. «Отлично, он тоже понял, что здесь что-то не так». — Шо-чан, на тебя взглянуть больно, иди сюда, — Очако достала из сумочки косметичку и принялась колдовать над синяком Шото. — Мне с синяком больше нравится, — Кацуки, усмехнувшись, отпил из предложенной Изуку бутылки. — Да, крайне мужественно, — подметил Мидория с улыбкой.       Все рассмеялись. — Давно мы не собирались вот так все вместе, — печально улыбаясь, заметила Очако. — Три года как минимум, — Тодороки бросил короткий взгляд на Бакуго.       Повисла неловкая тишина. — Ребят, мы ведь не идиоты, — начал Изуку, — что у вас произошло? — Странно, что именно ты это говоришь, — Кацуки неловко попытался пошутить, — ну если уж Деку начал что-то подозревать, видимо погано мы шифровались, да, двумордый? — Мидория, — серьёзно проговорил Шото, — ты действительно хочешь начать этот разговор сейчас? — Мы понимаем, что это ваше дело, — вмешалась Очако, — и мы бы не лезли. Но не волноваться за вас мы не можем. Вы оба мне как братья. Младшие тупорылые братья, которые творят какую-то херню, а я молча наблюдаю и не могу ничего сделать. — Ну и разволновалась, круглолицая, того глядишь, щеки лопнут. Серьёзно, после такой тирады даже как-то неловко говорить правду, — Кацуки почесал затылок, — ну да, мы трахались, когда учились в UA, потом рассорились, а потом я уехал. Только эти факты никак не связаны между собой. — Наверное, нам не стоило делать из этого такую тайну, — спокойно продолжил его мысль Тодороки, — прости, Очако, что заставили переживать. — Но тогда почему, когда ты уехал, ты никому ничего не объяснил? — не унимался Изуку — Ну не люблю я долгих прощаний, что тут сказать, — Бакуго попытался пожать плечами. — И никто ничего не знал о ваших… кхм…отношениях? — уточнил Мидория. — Точно, — кивнул Шото, — но скорее всего многие, как и вы, догадывались. Помнишь, — обратился он к Кацуки, — тот случай с Киришимой? — Когда он приперся не вовремя, я запихнул тебя под кровать, а шмотки твои забыл? Да-а… Он либо жутко тупой, либо до чертиков тактичный. — Да уж, секретными агентами нам не стать, — подметил Тодороки. — Очень надо, — отмахнулся Бакуго.       Обстановка была спасена, все немного расслабились.       Заботливая Очако действительно купила чрезмерно много еды. Они долго сидели за столом, болтали, вспоминали веселые истории, подкалывали друг друга, много смеялись.       Ещё на первом году жизни в Америке Кацуки посмотрел какой-то старый сериал и очень хорошо запомнил одну фразу: «Ничего хорошего не происходит после двух часов ночи». Этот случай не был исключением. Очако резко встала из-за стола, в воздух взмыли ножи. Глаза девушки были мутными. Тодороки сидел к ней ближе всего, поэтому среагировал первым. Заключив её руки в ледяные оковы и проделав тот же трюк с висящими в воздухе ножами, он вопросительно посмотрел на Изуку. Тот закрыл лицо руками и отвернулся. Удивленным он не выглядел.   — Деку! — взревел Бакуго, — может потрудишься объяснить?! — Видишь кулон у неё на шее? Это первый подарок от меня, безделушка, но он очень важен ей, поэтому я держал его в сейфе, потом он пропал, а когда она сегодня вернулась от родителей, был уже на ней. — И, какого хера, вместо того чтобы рассказать нам сразу, мы обсуждали наши с двумордым школьные поебушки?! — Потому что она ничего не знала. Я не смог ей сказать вот и все. До последнего надеялся, что обойдётся, на всякий случай решил привести её сюда, думал, со всеми нами будет безопаснее. — Не хочу вам мешать, но, — Шото указал на вырывающуюся девушку, — ледяные оковы треснули. — Отойди, — рыкнул Кацуки, — если Деку, конечно, не желает ебнуть «Крушителем» по своей даме сердца, — он подошёл к девушке и осторожно надавил на две точки на её шее, Очако упала без сил. — Меня ты вырубил иначе, — Тодороки, мягко говоря, пребывал в шоке. — Тебе просто приятно было ебнуть. Разморозь её руки. — Это надолго? — спросил Изуку, аккуратно перенося жену на диван. — Не знаю, но одну её оставлять нельзя. У нас ведь есть план, верно? Езжайте в офис, я останусь здесь, если она снова превратится в Булку-берсерка, я хотя бы смогу с этим что-то сделать.       Тодороки коротко кивнул, набирая номер Файрвола, Изуку вырвал у жены несколько волосков, а затем нежно поцеловал её в лоб, будто бы извиняясь. — А это нормально позволить школьнику копаться в мозгах моей жены? — внезапно спросил Мидория. — Как сказать, — Тодороки ответил ему пока в телефоне звучали протяжные гудки, — для нормальных пар может и не очень, а для героев так, будни. Файрвол! — на том конце трубки послышался сонный голос стажёра, Шото направился на выход, жестом позвав Мидорию за собой.       Когда они ушли, Кацуки плюхнулся на пол рядом с диваном, полностью игнорируя принесённые пару часов назад стулья, и закурил. Дерьмовее просто некуда. — Эй, круглолицая, — начал он, зная, что она его не слышит, — ну и вляпалась же ты. Смотри не подохни только… ты ведь для меня тоже как сестра. Причём тоже младшая и глупая. Которая вышла замуж за моего друга-дибила, — он горько усмехнулся, — раз уж мы тут вдвоём остались, хочешь развлеку тебя? Расскажу, как на самом деле было дело? — Конечно хочешь, — ответил он сам на свой вопрос, — ты же пиздец какая доебистая. Пока не узнаешь не отвяжешься. — История то на самом деле короткая, не знаю даже как сказать то, — он потянулся за второй сигаретой, — ну то, что мы трахались с двумордым ты, допустим, уже знаешь. Только я охуеть как упростил, когда вам рассказывал. Все было чутка посерьёзнее. Только не падай в обморок, — он снова болезненно улыбнулся, немного порадовавшись удачной шутке. — После выпуска из UA я предложил ему пожениться. И знаешь, что он мне ответил? Ну в принципе несложно догадаться. Он ответил «нет», бормотал какую-то хуйню про то, что не хочет становиться моей бледной тенью. По-моему, он охуеть как меня переоценивает, да? — Я психанул и свалил куда глаза глядели. Мне как раз предложили пиздатую работу в американском геройском агентстве. А чего ты от меня хотела? Мне было 18, я был ещё тупее, чем сейчас. Вот вроде и все. Кто из нас с ним большая ебалаша решай сама, — он немного помолчал. — Ты бы, наверное, спросила, что я чувствую сейчас. Извиняй, на этот вопрос я себе самому ответить не могу. Меня блевать тянет от его глупого лица, но я хотел бы видеть его рядом. Знаешь такое чувство, когда хочется одновременно поцеловать человека и свернуть ему шею? Так вот это оно. Прости, если ты рассчитывала на что-то менее сопливое. Самому от себя тошно. Он хотел снова закурить, но отдернул руку от пачки. — Слушай, круглолицая, мне только что пришла в голову одна идея. Кажется, я знаю, что с тобой делать, — он осторожно закинул девушку к себе на плечо и спустился к машине Тодороки. ___________ * - во многих романтических дорамах молодая пара, которая собирается пожениться, считает покупку большого горшка для приготовления набэ важным шагом, так как эта покупка является началом любви и крепкой семьи.