***
— Утречка, двумордый, — когда Шото только разлепил глаза, Бакуго, лёжа рядом, приподнялся на локте. — Да, доброе утро, — Тодороки сонно потянулся, зажмурившись от яркого света, бившего из окна. — Кофе хочешь? — Не отказался бы, — Шото слегка удивило его дружелюбие. — Так иди и сделай, я тоже буду, — все встало на свои места, Кацуки хитро сощурился, усмехнувшись. — Сколько времени? Солнце уже высоко, — еще не проснувшийся мозг, не мог придумать ответной колкости, да и настроение не располагало воспринимать остроты Бакуго всерьез. — Больше двенадцати, я сам только проснулся, — он немного отогнул одеяло, демонстрируя утренний стояк в подтверждение своих слов. — Мы проспали больше 15 часов? Ну стоило бы предположить, я действительно сильно устал. Благодаря тебе хотя бы смог выспаться, — Шото немного запнулся, обсуждение событий вчерашнего вечера могло нарушить образовавшийся между ними хрупкий мир, — однако у нас есть дела, неплохо бы управиться с ними поскорее. — Что за дела у нас появились пока я спал? И как это связано с твоим полуночным разговором со стариком-Старателем? — Ты просыпался? — Шото недоверчиво сощурился. — Включай голову хоть иногда, я залез в твой телефон. Твой пароль едва ли лучше, чем мой. — Полагаю, понятие личного пространства тебе не знакомо? — Ебанулся? Ты живешь в моей квартире и спишь в моей постели, если кто-то тут не имеет понятия о личном пространстве так это ты. — Окей, тут мы квиты, — Тодороки расслабленно поерзал на постели. — Так что там за дела у нас? — Нам нужно съездить к нотариусу, — с некой опаской проглядывая на Бакуго, произнёс Шото. — Урааа! — Кацуки откинулся на подушку и поднял руки в победном жесте, — а ты купишь мне там сладкую вату?! — с притворным возбуждением почти прокричал он. — Твоя рука… она зажила? — Ты удивлён? Ты странный. Я ведь говорил, что через пару дней буду полностью в строю. Если бы не пропускал приём лекарства было бы ещё быстрее. — Просто до сих пор в голове не укладывается. Думал, что кроме Исцеляющей девочки на такое больше никто не способен. Как думаешь, этот Костерост захочет поработать в моем агентстве? — Никто в здравом уме не захочет работать в твоём агентстве, — Кацуки рассмеялся.***
Бакуго практически всегда курил в машине. Тодороки, хоть и не был заядлым курильщиком, против запаха дорогих сигарет, что поглощал его напарник одну за одной, не возражал. Автомобиль Шото, успевший, за то небольшое время, что они работают вместе, насквозь пропахнуть табачным дымом, проносился мимо торопливых вечно спешащих пешеходов, пышущих зеленью скверов, залитых солнцем, и, манящих своими яркими вывесками, магазинов. По пути они сделали остановку у агентства. Тодороки заявил, что ему нужно забрать там пакет документов, а Кацуки заинтересованно, периодически упражняясь в остроумии, наблюдал за чрезмерно напряженным и собранным Шото. После, Тодороки забежал в мини-маркет за углом и вернулся к, ожидавшему его в машине, Бакуго, держа в руках ведерко с розовой сладкой ватой. Трясясь от сдерживаемого хохота, он вручил сладость Бакуго, за что моментально был смерян презрительным взглядом и послан нахер. — Мы выезжаем из города, — Бакуго изогнул бровь, — к чему такие сложности? — Нотариус, который ведёт дела моей семьи, живёт не здесь. Это старый знакомый отца. — Мне не нужно задавать никаких вопросов, чтобы понять, что ты задумал какую-то херню, но все же добавь немного конкретики. Что за лажа происходит? И в чем я подписался участвовать? — Я должен составить завещание, — Шото сильно вцепился пальцами в руль, видимо, надеясь, что это поможет, когда Бакуго взорвётся. Кацуки глупо похлопал глазами. — Ты где-то мимоходом головой ударился, а я не заметил?! — Не драматизируй, это нормальная практика, — Тодороки произнёс ранее заготовленную на этот случай фразу, — для людей нашего рода деятельности важно предусмотреть все. Завещание моего отца было готово, как только мне исполнилось 16. И тоже без моего согласия, — последнюю фразу он пробормотал уже тише. — Для людей нашего рода деятельности, — издевательски передразнил его Бакуго, — важно всеми силами стараться не сдохнуть. Не думаю, что Всемогущий в своё время заходил в обваливающееся здание с мыслями: «Все в порядке, потому что я написал завещание»! — Твой юмор, как всегда, на высоте. Моей ширинки, — Тодороки попытался отшутиться, — Кацуки, подумай, что будет с агентством, если со мной что-то случится? Это дело жизни для моего отца, и что уж там, для меня тоже. Его придётся закрыть? Отцу придётся вернуться к делам? Я не хочу этого, он сделал свой выбор, и я его уважаю. Его выбор — жить спокойной жизнью, стать наконец нормальным отцом, восстановить то, чем он пожертвовал. — Класть я хотел на твоего старика и на твоё агентство, честно. Не знаю, что бесит меня больше: твоя уверенность в собственном бессилии перед лицом врага или твоя неуверенность во мне как в напарнике. Вот тебе факт, если ты не в курсе: черта с два ты подохнешь в мою смену! — И, пожалуй, это самое приятное, что ты говорил мне с тех пор, как вернулся из Америки, — на губах Шото заиграла расслабленная улыбка. — Не принимай на свой счёт, просто если я берусь за работу, то выполняю её на 100% — Кацуки недовольно хмыкнул, закуривая ещё одну сигарету, — просто чтобы уточнить: кто же счастливчик, которому придётся взять на себя бразды правления, если ты двинешь кони? Деку? Булка? Может двумордая сестрёнка? — Прекрати ломать комедию, когда прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, — Тодороки закатил глаза, — это ты. — Ха… — Бакуго резко выдохнул дым, — думаешь я соглашусь на это? — Строго говоря, мне и не нужно твоего согласия, я взял тебя с собой для того, чтобы потом это не стало для тебя сюрпризом, вот и все. Да и потом, ты ведь мечтал о собственном агентстве ещё в школе. Я больше волнуюсь за то, что даю тебе на один повод больше прикончить меня. — Для того, чтобы прикончить тебя мне не требуется никаких сраных поводов, — резко парировал Бакуго. — Если честно, я ожидал от тебя худшей реакции. Курсы по управлению гневом дали свои плоды? — Какие к ебанной матери курсы? Ситуация требует серьезности, и я серьёзен. Ты ведь этого от меня хочешь? Так вот со всей серьезностью заявляю: ебал я рот, твой и твоего нотариуса. — Давай обойдёмся без крайних мер? — усмехнулся Шото, — слушай, можешь беситься сколько тебе угодно, моя задача найти человека, который не развалит агентство на части, и я выбрал тебя. Живи с этим. — То есть я должен буду спокойно управлять агентством, которое косвенно повлияло на твою смерть? Это нормально перекладывать на меня ответственность, не спрашивая хочу ли я этого? — Кацуки, я доверил тебе свою жизнь, когда мы стали напарниками. Теперь я доверяю тебе то, что станет моим наследием. Я не говорю, что умру завтра, может мне будет 40, а может 60. Может это будет злодей, а может я утону в луже. И ты, конечно, не единственный кандидат. Но я выбрал тебя. Это значит, что бы между нами не происходило, ты останешься человеком, которому я вверил все что у меня есть. — И что ты хочешь, медаль?! Думаешь, есть разница: умрешь ты вот прямо сейчас или когда будешь дряхлым гандоном?! Вверил все что есть?! Вот это, блять, охуенная честь. Мне раскланяться или поблагодарить тебя, или что?! Мне твоё «все» и даром не упёрлось. Если бы ты не был за рулём, клянусь, я дал бы тебе в морду, чтобы выбить оттуда эти тупорылые мысли. Смерть, блять. Я уже сказал: не в мою смену, уебок! — Не знал, что ты думаешь об этом так. Осторожнее, Кацуки, с тем, что случилось вечером и этими твоими словами, я ведь могу подумать, что тебе на меня не плевать. — Какая тупая мысль, — сжимая зубами окурок, Бакуго отвел взгляд, — достойная её хозяина.***
Нотариусом оказался дружелюбный мужчина, выглядящий всего лет на 10-15 старше их. Чуть ли не обняв Шото в качестве приветствия, он предложил им напитки, а после долго распинался о том, как давно не был в гостях у семейства Тодороки и справлялся о здоровье каждого члена семьи. Только бурлившее внутри Кацуки возмущение с «легким» налетом праведного гнева не давало ему подохнуть со скуки. Когда они соизволили наконец перейти к делу, он смог дать волю язвительным комментариям. Нотариус, который представился как Ясухиро, изредка понимающе, с нотками сочувствия, поглядывал на Шото из-под тонких квадратных очков, пока Бакуго плевался желчью. — Полагаю, мы закончили? — Тодороки убрал свою копию документа в папку, — Ясухиро, сколько я должен тебе? — Не стоит, — он замотал головой, — для меня большая честь помочь семье Тодороки, после того, что сделал для меня Старатель-сан. — Может ваша семья потому и такая богатая, что никто не берет с вас денег за свои услуги, а? — вклинился в разговор Бакуго. Шото больно стукнул его ногой под столом и смущенно улыбнулся. — Спасибо, Ясухиро, — Тодороки слегка поклонился на прощание, — ты всегда желанный гость в нашем семейном доме. Кацуки коротко кивнул и вышел вслед за ним.***
Его телефон разрывался уже давно, но, как только они вошли в кабинет гребанного нотариуса, он зачем-то включил беззвучный режим. Хотя даже если бы он стал громко и матом говорить по телефону прямо в кабинете это вряд ли бы что-то изменило. Предусмотрительность Тодороки пугала Бакуго. В его понимании герой не должен был и задумываться о собственной гибели. Не важно, что происходит кругом: смерть — это не то, что случится с ними, их друзьями, бывшими одноклассниками, учителями, родными. С этой установкой было проще жить и вставать по утрам, но если бы Бакуго верил в это окончательно и бесповоротно, то происходившее в кабинете Ясухиро воспринял бы как долбанную воскресную прогулку. Все это время ему названивала Очако. Он перезвонил, как только они сели в машину. Тодороки, не спеша заводить мотор, наблюдал как, по ходу разговора, менялось лицо Кацуки. Раздражённое — очень раздражённое — заебанное. Из коротких фраз, что бросал Бакуго в ответ, догадаться о контексте не представлялось возможным. Судя по тому, что звонкий голос Очако на том конце трубки срывался, она говорила торопливо, нервно, можно было понять, что ничего хорошего не произошло. Шото терпеливо ждал окончания разговора. — Дерьмо! — выпалил сквозь зубы Кацуки, — держи себя в руках, круглолицая! Будем что-то думать, — и отключился. — Хороших новостей мне ждать не стоит? — напряжённо поинтересовался Тодороки. — Очередное нападение злодея, — Кацуки зубами достал сигарету из пачки и теперь копался в карманах в поисках зажигалки. — Кто жертва? Мы её знаем? — Знаем, — коротко кивнул Бакуго в ответ, — это тот чудик-гипнотизёр из школы. Что сказать, предупреждён не значит вооружён, — он пожал плечами. — Шинсо? Твою мать, как?! Он ведь живёт в общежитии учителей, постоянно находится в школе. Этот мудила забрался и в UA? — Не-ет, все интереснее. Ублюдок исполнил сраное к-комбо. Загипнотизированный ученик передал предмет Шинсо, а после злодей взял под контроль его самого. Что хуже, он попытался убить своего ученика. Лежат теперь на соседних койках в медпункте. — Поедем туда? — ошарашенный новостями Шото пытался наспех придумать план действий. — Нельзя. UA не хотят афишировать это происшествие, по понятным причинам. А если туда как мухи на дерьмо слетятся про-герои будет по меньшей мере подозрительно, поэтому все новости будем узнавать от Булки. — Хорошо, — побарабанив пальцами по рулю, кивнул Тодороки, — кто ещё в курсе ситуации? — Руководство школы, учителя и класс Шинсо. — Они сказали детям? — Шото недоверчиво сощурился. — Не такие уж они и дети, второй курс, ровесники твоего стажёра. Видимо они требовали объяснений после того, как их классный руководитель посреди урока пытался убить их одноклассника. — Ну странно было бы если бы не требовали, — заключил Тодороки. — Поехали в агентство, — скомандовал Бакуго, — дадим пинка тем дебилам, которых ты отправил искать курьера. Шото кивнул. — Я отправлю в UA Файрвола. Если он туда приедет, это вызовет меньше подозрений. Пусть поглотит ДНК ученика. Быть может удастся узнать что-то ещё. — Звучит как дерьмо, а не план. Мы топчемся на одном месте. — Можешь считать меня бездарным героем, паршивым главой агентства или хер знает ещё кем, но другого плана у меня нет. Если есть что предложить — я весь внимание. — Ты связывался с фирмой, в которой работал курьер? — Кацуки, я похож на идиота? — Не задавай таких вопросов если не хочешь услышать ответа, — без тени усмешки Бакуго покачал головой. — Связывался, — закатил глаза Шото, — в первую очередь. Сотрудника, подходящего под описание, не числится и никогда не числилось у них в штате. — Слушай, двумордый. У меня есть одна идея, но если я прав, то мы в заднице. Ты никогда не думал о том, какой причудой мог обладать курьер? — Ну не-ет, — нервно хохотнув, протянул Тодороки, понимая к чему он клонит, — такого просто не может быть. — Не найти одного гражданского совместными усилиями немалого количества про-героев, не думаешь, что это по меньшей мере странно? — Кацуки, государство ведёт строгий учёт людей, которые могут так или иначе менять свою внешность, — до Шото медленно начинало доходить, — твою мать! Мне срочно нужны эти списки. — Поднимай свои связи в полиции. Этим людям можно доверять? — Как самому себе, многие из них обязаны мне жизнью. — Хорошо. Мне тоже нужно переговорить с одним знакомым полицейским. — Тогда не вижу смысла более просиживать задницы, — Шото завёл машину и выехал с парковки.