Предназначенных много не бывает

Первый день был дан участникам конкурса на сборы, отдых и краткий прогон движений в новом для них помещении. Второй день отводился под групповые программы. В третий и четвертый день участники показывали сольные и парные выступления. На последний день оставалось награждение и отъезд команд. Хосок танцевал с группой старшекурсников. Они подготовили динамичный танец под резкую музыку. Чимин с Чонгуком подозревали, что трек для выступления готовил Намджун, но на все вопросы Хосок лишь загадочно улыбался и ничего не говорил. Для многих в его команде выступление было крайне важно, ведь здесь их могли заметить акулы шоу-бизнеса. Хоуп, впрочем, был не из их числа. Лучшие акулы этого мира уже приняли его в свою семью, и он знал, что с Намджуном, Джином и Юнги не пропадет. Чимин и Чонгук были в команде новичков, и ужасно нервничали. Хосок по-секрету сказал, что после этого конкурса некоторых первокурсников пригласят в команды покруче, и в его команде как раз освобождается пара мест. Парням хотелось попасть под теплое крыло Хоупа. Конечно, как тренер и сокомандник он был суровым, требовательным и немного пугающим, зато у него точно было чему поучиться. Старшекурсники, как и ожидалось, взяли первое место. У младших была хорошая заготовка, но бедняжки перенервничали, и в конце концов одна из девушек запнулась и упала под ноги Чимину, который не смог удержаться и тоже упал. Конечно, с таким результатом награды можно было не ждать. Чимин плакал, бесконечно кланялся и извинялся перед всеми участниками группы. Никто, конечно, на него не злился, но парню казалось, что все иначе. Он чувствовал, что подвел товарищей и просто уничтожил все усилия последних месяцев. Обеспокоенный Чонгук забрал его в комнату. Через несколько минут их нагнал расстроенный Хоуп. — Чимин, ты не был виноват, — убеждал он. — Я видел, что Суна упала первая. Ты ничего не смог бы сделать, даже если бы продолжил танец. Она просто не успела бы подняться к следующему движению. — Не успокаивай меня, хен, — выдавил Чимин, размазывая по лицу макияж. — Чиминни, малыш, — попробовал Гук. — Никто тебя не винит. Все знают, как сильно ты старался. — Не достаточно! — закричал Пак. — Если бы я больше работал, я бы не упал и не испортил выступление! — Чимин… — Оставьте меня, — потребовал Чимин. — Оставьте, дайте мне побыть одному. Хоуп жалостно посмотрел на рыдающего малыша, на испуганного Чонгука, грустно покачал головой и вышел из комнаты. Он видел многих людей, которых сцена разрушала. Чимин отличный танцор, но ему нужно набраться уверенности. Иначе он просто не сможет выдержать все, что ему еще предстоит пережить. Чонгук, конечно, уходить отказался. Он попытался обнять Чимина, но тот его оттолкнул. Чон чувствовал себя совершенно разрушенным. Обычно в такие минуты рядом всегда был Тэхен. Он всегда знал, что нужно сказать, как утешить. Или просто садился рядом и плакал вместе с Чимином. Гук так не мог. Он любил их обоих не меньше, был к ним так же близко. Но вот быть настолько мягким, сочувствующим и понимающим… Он не знал, что нужно делать. Тяжело вздохнув, он написал Тэхену сообщение: «Позвони, если можешь. Чимин запнулся на сцене и теперь плачет». Конечно, практически в ту же секунду его телефон зазвонил. — Что с ним? Чимини? Как Чимини себя чувствует? — закричала трубка голосом Тэ. Парень явно был встревожен. — ТэТэ, — пролепетал Чонгук. — Он плачет, и я не понимаю, как его успокоить. Помоги мне? — Хорошо, хорошо, — голос Тэхена тут же стал сосредоточенным. — Он сидит? Постарайся посадить его на кровать или пол. — Он на кровати, — кивнул Чонгук, словно соулмейт мог его видеть. Сосредоточенность Тэ успокаивала. Казалось, он точно понимал, что нужно сделать. — Хорошо. Возьми покрывало или большое махровое полотенце и накрой его с головой. Лицо можешь оставить открытым, а то как он будет дышать… Не слушая рассуждения любимого об особенностях дыхания через плотную ткань, Чонгук схватил покрывало со своей кровати и накрыл рыдающего Чимина. Тот настолько сильно удивился этому действию, что забыл про слезы и поднял глаза на Гука. Кажется, он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил ни звонок телефона, ни переговоры своих соулмейтов. — Готово, — отрапортовал Чонгук. — Он перестал плакать и смотрит на меня. — Хорошо, пока он удивлен… — Тэ на секунду задумался. — Включи громкую связь, положи телефон, сядь рядом и обними его за плечи. Чонгук в точности повторил все указания. Включил громкую связь, положил телефон на тумбочку и обнял Чимина. В этот раз тот не стал вырываться. Вместо этого Чимчим схватил края одеяла, закутался плотнее и положил голову на плечо Чонгука. — Чимин, солнце, ты меня слышишь? — прозвучало из динамиков. В ответ Пак согласно гукнул. — Хороший мой. Устал? Вместо ответа Чимин снова громко всхлипнул и закашлялся. — Любимый мой, — заворковал Тэ, словно не слышал слез парня. — Так устал, так нервничал. Да, мой родной? — Да, — как-то обиженно вышло у старшего. — Ну ничего страшного, отдохнешь и завтра будешь танцевать как ангел. Мой Чимини. — Я упал, — пожаловался Чимин, снова начиная плакать. Но Чонгук прижал его крепче, и вышло только судорожно вздохнуть. — Подвел команду. — Суна упала первая, — возразил Чон. — Ты запнулся о ее ногу, это не твоя вина. — Моя, — капризно возразил Чим. — Я должен был смотреть, куда иду. — Хороший мой, — донеслось из динамика. — Ты ведь знаешь, как сильно все нервничали. Ничего страшного не случилось. Это ваш первый смотр, новая команда. Вы еще не привыкли друг к другу. — Это ничего не значит! — почти закричал парень. — Танцор должен контролировать свое тело. — Малыш, это одно выступление. Если ты будешь каждый раз думать об ошибках, никогда не продвинешься вперед, ты знаешь? — очень серьезно сказал Тэ. — Загонять себя и сходить с ума — не выход. Я не хочу, чтобы ты изводил себя. Слышишь? — Но ТэТэ, — возмутился Чимин. — Я должен думать об ошибках, иначе как я смогу их исправить? — Ты тренируешься достаточно, мой хороший, — строго сказал Тэхен. — Ты не можешь повлиять на других людей. Если они перенервничают, споткнутся или забудут движения, это не твоя вина. Слышишь? — ТэТэ, — Чимин заревел снова, но в этот раз слезы были другие. Он успокаивался, словно вся усталость и разрушающая ненависть к себе уходили вместе со слезами. Через десять минут он затих, посапывая на плече у Чонгука. — Он уснул, — сообщил парень в телефон. — Чимини, — мягко сказал Тэхен, и Чон подумал, что точно знает, какая мягкая улыбка сейчас освещает его лицо. — Засыпает, когда плачет так горько. — Ты меня спас, — признался Гук. — Я ничего не мог сделать. Он просто продолжал плакать и совершенно меня не слушал. Так странно… — Что странно? — спросил Тэхен, когда Чонгук затих, словно не желая говорить то, что было в его мыслях. — Ну, мы с ним провели больше времени, — пробормотал Чон. Не хотелось напоминать Тэ о тех временах, когда они были вместе, а он оставался в Тэгу совершенно один. — И несмотря на это, ты знаешь его лучше. — Просто в детстве я много плакал, — смущенно сознался Тэхен. — И моя бабушка всегда успокаивала меня так. Она накрывала меня одеялом, обнимала и гладила по спине. — Вот как, — удивился Чонгук. — Хей, ты же знаешь, что я люблю вас обоих одинаково сильно. Не думай, будто мы не близки, хорошо? — Да, хен, — смущенно пробормотал младший и вдруг широко зевнул. — Малыш Гуки устал, — умиленно произнес Тэ. — Тебе стоит лечь спать, у вас завтра сольные выступления. Хорошо отдохни. — Ладно, — улыбнулся, наконец, Чонгук. — Спокойной ночи, хен. — Спокойной ночи. Когда Тэхен отключил телефон, Гук осторожно встал с кровати и постарался аккуратно уложить Чимина в постель. Стоило раздеть его, но сил Чонгука хватило только на то, чтобы стянуть с любимого узкие штаны. Следом он скинул свои вещи и, выключив свет, лег спать. Тэ был прав, день предстоял нелегкий. Положив трубку, Тэхен тяжело вздохнул. Успокаивать расстроенного Чимина и испуганного растерянного Чонгука по телефону было ужасно. Он бы предпочел быть рядом, сидеть вместе с ними на кровати, обнимая Чимина, касаясь пальцами волос Чонгука, тихо говорить им о том, как сильно он обоих любит… — Вот это да, — пробормотал Юнги, в студии которого все это время был Тэхен. — Вы, парни, в самом деле поддерживаете друг друга, словно… Чувствуете? Если честно, я испугался, когда ты взял телефон и словно побелел. — Я люблю их, — просто сказал Тэхен. — У меня никогда такого не было, — признался Шуга. — Я завидую. — Ну, теперь ты знаешь, от чего отказываешься, — в дурашливой манере, слегка кокетничая, сказал Тэ. — Больше не отказываюсь, — очень серьезно произнес старший, не принимая игру. — Я знаю, — кивнул Ким. — Но Юнги-хен… — А? — Легко не будет, ты знаешь? Чонгуки… Да и Чимини тоже… — Я знаю, — тяжело вздохнул Мин. — Я понимаю, что должно пройти время. — Не сдавайся, пожалуйста, — жалобно протянул Тэхен. — Хорошо, я… Я постараюсь, Тэ. Я буду очень стараться. — Спасибо, — на лице младшего растеклась та же нежная улыбка, с которой он говорил о Чимине. И в груди Юнги словно зажглось маленькое солнце.