***
— Ну, что не так? — спросил Тэхен. — Что с тобой, любимый мой? — Ты… — пролепетал Чонгук, опускаясь на кровать и мигом растеряв всю свою грозность. — И Юнги-хен… Вы… — Мы соулмейты, Гуки, — мягко улыбнулся старший. — Ты ведь знаешь это. — Да, но… Я был не готов к тому, что… — Я люблю тебя, Чон Чонгук, — Тэхен положил руки на плечи младшего и прикоснулся губами к его лбу. — Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Но у нас есть еще Чимини. И он тоже наш сладкий нежный мальчик. Правда же? И с ним нам только лучше, пусть это и не легко. — Чимин — другое дело, — возмутился Чон. — Он с нами с самого начала. Он сам этого хотел. И мы вместе учились быть семьей. А Юнги… — Юнги тяжело, Чонгуки, — вздохнул Тэ. — Он не знает, что такое любовь. Но мы можем научить его. И хотя у нас появится еще один член семьи, я никогда не оставлю тебя. Обещаю. — Поцелуй меня, — жалобно протянул Чонгук. И Тэхен не смог бы отказать своему мальчику. Он втянул младшего в долгий тягучий поцелуй, играясь с его языком и губами, не позволяя ускориться. Чонгук захныкал, цепляясь пальцами за мягкие волосы соулмейта. Тэхен усмехнулся, забираясь Чону на колени и углубляя поцелуй. Младший стонал и задыхался в этом вихре страсти, а Тэ уже кончиками пальцев ласкал нежную кожу живота с наметившимися кубиками пресса. Резким движением он стянул с Чонгука футболку, и поцелуй опустился на шею, острый язычок прочертил влажную дорожку по ключице, губы мягко прикоснулись к плечу. Чонгук выгибался, постанывая и подставляя тело под поцелуи. — Разденься, — попросил он еле слышно. Но Тэхен понял и скинул с себя домашнюю футболку. Гук тут же потянулся руками к чужой медовой коже, не в силах оторвать взгляд от совершенного тела. — Тэ… Ты самый красивый… — Хороший мой, — улыбнулся старший, прижимаясь к Чону, чтобы получить как можно больше прикосновений. — Я сходил без тебя с ума. Мой ласковый нежный мальчик. — Ласковый и нежный? — хмыкнул Гук. — Я вырос, хен. — Докажи, — с хитрецой во взгляде предложил Тэ. — Сомневаешься во мне? — фыркнул Чон, мигом переворачивая Тэхена и снимая с него домашние шорты, под которыми ничего не оказалось. Он смачно хлопнул ладонью по бархатной попе, вызвав у Тэ изумленный вскрик. — Бесстыдник. Он тут же поцеловал место удара, а следом прошелся по нему языком. Тэхен застонал, прогибаясь в спине, когда пальцы младшего прошлись по колечку мышц. На их место пришел язык, который едва касался нежной кожи, специально дразня и распаляя. Тэ сжал губы, решив не стонать, чтобы не показать любимому, какую он имеет власть над ним. Но это не помогло. Как только язык потянулся вглубь, раздвигая тугие стенки, Тэхен застонал и постарался раскрыться сильнее. Немного поигравшись, Чонгук положил Тэ на спину и осторожно вставил один палец в расслабленную дырочку. Языком он проводил влажные дорожки по животу и груди любимого. Игрался с сосками, слегка прикусывая, и довольно усмехался, когда его действия вызывали тихие стоны или всхлипы. — Красивый мой, — поцелуй в ключицы. — Нежный, — зажатый между пальцами сосок и громкий стон. — Самый лучший, — резкий поцелуй в губы, словно он пытается трахнуть своего мальчика языком. — Гуки, — хрипло позвал Тэ, разорвав поцелуй. — Хочу тебя. Сейчас. Пожалуйста. — Как прикажет мой принц, — шутливо поклонился Чонгук. Взяв в тумбочке смазку, он щедро полил сжавшуюся от прикосновения холодного геля дырочку Тэ и на всякий случай смазал свой член. Брать Тэхена так, лицом к лицу, было чем-то невероятным. Шальные глаза, искусанные алые губы, разметавшиеся по подушке шелковые волосы. Его любимый был прекрасен, идеален, восхитителен. И смотреть на то, как внушительный член Чонгука плавно погружается в узкую горячую плоть, было полнейшим безумием. Вдруг Чон вышел из Тэхена, резким движением перевернул на живот и продолжил вбиваться в горящее тело бедрами. Гук взял руки Тэхена, заставив его обхватить Чонгука за шею. Затем он подхватил Тэхена за колени и поднял над кроватью. Тэ застонал, когда Чон насадил его глубоко на собственный член. Осторожными шагами Чонгук дошел до ростового зеркала и продолжил двигаться внутри Тэхена. Тэ задыхался. Поза была неудобной, но такой безумно возбуждающей. В зеркале было видно, как Чонгук проникает в него, и Тэхен не смог бы оторвать взгляд, даже если бы от этого зависела его жизнь. — Видишь? — прорычал Чонгук. — Да, — сорвано выкрикнул Тэ. — Скажи мне, чей ты мальчик? — потребовал Чон. — Говори. — Твой, твой, Чонгуки, — по щекам Тэхена катились слезы, нахлынувшие от избытка эмоций. — Я твой мальчик, Гуки. Твой. — Умница, — Чонгук поцеловал его в висок и снова опустил на кровать. — Нет, я хочу смотреть, — воспротивился Тэ. — Тогда оседлай меня. В этой позе Тэ был еще горячее. Он знал, что хорош, и пользовался этим. Его руки скользили по загорелой груди вместе с руками Чонгука, пока сам он с криками насаживался на член. Хотя это было больше напоказ, чем по-настоящему. Стоило Чонгуку пару раз провести рукой по члену любимого, как тот беззащитно всхлипнул и кончил младшему на грудь и живот. Чонгук вышел из расслабленного Тэхена, перевернул его на спину и сам довел себя до оргазма, размазывая вязкую сперму по груди Тэ. — Я люблю тебя, — прошептал он, падая на кровать рядом. — Фу, мы грязные, — захихикал Тэхен. — Тебе лучше? — Лучше, — кивнул Чон, утыкаясь носом в плечо любимого. — Прости меня. — Я знаю, что будет нелегко, Чонгукки. Просто дай этому шанс. — Хорошо, — улыбнулся Чон. — Хорошо.***
— Так значит, ты разрешил Тэхену спать здесь? — спросил Чимин, оглядывая студию, в которой был до этого всего пару раз. — Ну да, — пожал плечами Юнги. — Ему было плохо, вот и… — Мне казалось, ты не хочешь иметь с нами дел, — прямо сказал Пак, не глядя старшему в глаза. — Не хотел, — пробормотал Шуга. — И ошибся. — Повтори? — глаза Чимина распахнулись так стремительно, что старший немного испугался. — Я ошибся, когда думал, что вы не нужны мне. Оказалось, нужны. Одному богу известно, сколько душевных сил потребовалось Юнги, чтобы сказать эти несколько слов. Почти столько же, сколько он уже потратил на то, чтобы самому признать — они нужны ему. Этот странный Тэхен. И Чимин, самый невинный и порочный человек в одном флаконе. И даже Чонгук, такой резкий, очень взрослый, а временами — малыш малышом. Они нужны ему. И Юнги собирается бороться за это. За семью. — Так странно, хен, — Чимин сел на диван и смущенно потянул Шугу за рукав, предлагая опуститься рядом. — Ты… Тэхен… Как будто все это время мы с Гуки только мешали. А стоило уехать, и вы двое смогли сблизиться. — Это не так! — запротестовал Юнги. — Просто так совпало… Он пробрался в мою скорлупку рака-отшельника. Но вы… Даже Чонгук! Вы мне… Нужны. Вроде как. — И я? — прошептал младший, наклоняясь и заглядывая в глаза соулмейта. — И ты, — прошептал Юнги, втягивая Чимина в самый первый, самый сладкий и самый запретный поцелуй. — Ты, возможно, больше всех, — пробормотал он, оторвавшись. И снова поцеловал.