Анка из созвездия Феникс

Вечно молодые, вечно пьяные и полные далеких мечт, которые никогда не обещали сбываться, мы плыли по сумасшедшему течению двадцатого века.

СеСян обнимает колени руками, сидя в огромном вагоне, полном лишь тьмы, соломы и других девушек, таких же хрупких, как и она сама. Но в отличие от них, как и раньше, в СеСян, несмотря на ныне слабое здоровье, жил сильный закаленный дух. Затылок все ещё ныл после удара, который она получила от встретившихся в том доме солдат, но, к счастью, на этом спектр какой-либо боли заканчивался. Страх неизвестности хотел зацепиться за реальность и въесться в её разум, но девушка понимала: пока она не боится, может соображать трезво. А на холодную голову всегда даются более верные решения. И без точного знания, куда и зачем её везут, оставалось лишь ждать и надеяться на лучшее, готовя кулаки и всю свою смекалку к трудностям. Время шло мучительно долго, заставляя оставаться лишь большинству вопросов. Но неосознанно стараясь его сократить, Сян считала каждый миг, в который поезд, несущийся вперёд довольно быстро, подпрыгивал. Как на зло, в её голову приходили самые разные образы из прошлого, то радуя тёплыми воспоминаниями, то вводя в настоящую печаль. Первое и, наверное, последнее — это Хуан Сун. Он, появившись в её затуманенном рассудке как просьба проснуться, больше казался жестокой шуткой судьбы. СеСян до сих пор помнит, как узнала о том, что он погиб, защищая товарища...Как настоящий герой. Но она так и не успела попрощаться тогда, так и не решилась признаться ему в обмане, о котором жалеть ныне просто бессмысленно. СеСян тоже можно было понять: чем больше людей знали её тайну, тем выше был риск раскрыться преждевременно. Не сохранив её, она бы максимально быстро вылетела из Академии. А в итоге Сун оказался единственным из их сформированной группы, кто так и не узнал об этом... СеСян думает о том, что там, наверху, ему, наверное, уже намного лучше. Прежде деревенский парень, не умеющий писать, имея нетипичное мышление, очень сильно выделялся из строя. Но он стал её первым другом, первым, кто безоговорочно поддерживал и заслонял собой от тех, кто совсем не понимал всю несправедливость собственных поступков. Он стал опорой для СеСян. Он искренне волновался о своей сестре и мечтал всем её обеспечить, стоило бы ему лишь добиться результата. А он добивался. Каждый день говорил про неё и её мужа, про ребёнка, которого они ждали...Планировал потратить первые заработанные деньги на роскошный дом специально для неё и её семьи, а затем уже думал и о себе самом. Хуан Сун был замечательным человеком, но его мечты, к сожалению, так и не стали реальностью. Он не успел ничего сделать так же, как и брат СеСян...И это разбивало ей сердце. Почти никто здесь ничего не успел... Так молоды и беспечны, полны надежд и мечтаний о светлом будущем, в сложившейся ситуации — в реальности, они не имели шанса даже на иллюзорное спокойствие. СеСян поняла, что её вновь начинает клонить в сон, и прикрыла глаза для того, чтобы перебиться небольшим отдыхом. Может хотя бы в мире Морфея СеСян обретёт немного спокойствия? Поезд прибывает на нужное место и будит девушку заметным длинным тормозным путём. Это происходит резко, так же, как и заканчивается. Из-за резкого подъёма после большого количества времени в позе без шанса на какое-либо движение, Сян поднимали чьи-то сильные руки. А дальше перед глазами лишь странный туман. Последнее, что она помнит — это широкий зал после длинного темного коридора. Чьи-то грубые голоса на чуждом языке и ещё куча таких же девушек, как и она сама. Они так же не знают, что ждёт их за каждым следующим поворотом. Сознание снова покидает границы здравого разума, и последним воспоминанием становится группа людей, облачённых в военную форму, не принадлежащую собственной стране. *** Прекрасный голос разносится по помещению. Джаз, оркестр, танцовщицы и певицы — все равно никто из них не сможет сравниться с главным действующим лицом. Война это или обыкновенное время, абсолютно все ждут её появления. Словно вишенка на праздничном торте из напускного шика и убеждения в том, что вражеская сторона не несёт столько потерь, как кажется, эта девушка зажигает зал. Целые песни на иностранном языке разносятся по помещению. Маленький рост, хрупкое телосложение и миловидные черты лица — сияющая, словно единственное светило в этом темном месте, она заряжает настолько, что у присутствующих не хватает средств для выражения оваций. Аплодисменты награждают слух, когда последняя песня отбивается о последний сантиметр потолочного багета в этом огромном зале. Темное платье с красной вышивкой на нем же; Свободная походка и вольные движения, как будто звезда родилась и принялась сиять ежедневно. Маньтин прекрасна, и сияет так же ярко, как раньше. Как прежде. Только вот в глазах её очень старательно скрываемая грусть. Она живет на сердце тяжёлым грузом, камнем, который не даёт согреться и услышать собственную песню в более позитивном ключе, не в сослагательном наклонении. «А если война закончится...А когда она закончится, я обязательно...» — все эти мысли Маньтин просто задвигает на задний план, словно делает вид, как будто всю жизнь проведёт именно в подобных полевых условиях. Но ей не привыкать, и не ей надеяться, потому что вряд ли в одиночку выйдет что-то изменить. В одиночку ей не разгромить вражеские войска и не задвинуть волнения в городе в дальний ящик. Но есть кое-что другое, что делает Маньтин. Потому что отчаянье — это лишь накидка из зверька с тёмной шерстью, которого она с радостью с себя скинет. Это очередная роль, которую она принимает для прикрытия, потому что Цюй — гораздо больше, чем просто певица или умная девочка. Зал взрывается овациями, а на лице появляется привычная улыбка. Возвышенная как нечто, напоминающее идола, лучи солнца в беспросветной тьме, она притягивает к себе любовь измученных людей. Девушка кланяется, благодаря за позитивное принятие публики, и спускается по лестнице, уходящей со сцены. Руку ей подаёт солидный мужчина, иностранец. Он родом из враждебно настроенной страны, и именно её войска захватили город, в котором она осталась бесповоротно. Преклонный возраст, намного старше самой Маньтин, он настолько в восторге от её таланта и образа в целом, что даже не спешит целиком ею завладеть. И хоть это заведение и превратилось фактически в бордель, Маньтин остаётся неприкосновенной. Сам он не спешил тянуть её в постель, и грозился всем, кто только посмеет её тронуть — пистолетом высшего калибра. Однако девушка понимает, что рано или поздно это везение закончится, ведь и этот мужчина ждёт не просто так. Есть такой разряд людей, чьё желание со временем лишь растёт, так что она понимает, что каждая её минута, проведённая в спокойствии, в будущем будет стоить очень и очень дорого, а ее цена будет лишь расти. Поэтому любой бы нормальный человек на её месте решил бы бежать отсюда, вот только именно отсюда у Маньтин есть шанс пробиться к управлению. Именно здесь у неё есть шанс узнать секретную информацию. После того, как по стране прошлась волна гражданских волнений и они вылились в настоящую войну внутри страны, войну за новый политический строй, враг смог укрепить свои позиции и захватить пару городов. Наступление усиливалось, а волнения не прекращались на пару с извечными изменениями во внутренней власти. Она переходила от одного человека к другому, и Маньтин уже не помнит, сколько раз менялся флаг страны. Она уже не помнит, какие цвета на самом деле обозначают настоящий Китай, и когда он вновь станет действительно целостным. Мечтая остаться верной Тинбаю, который сейчас находится в самых горячих точках, девушка рискует каждую секунду. Но ничего не поделаешь, когда ты обещаешь продолжать бороться за свою жизнь ради хотя бы одной последней встречи. Уголки красных губ тянутся вверх, и по Маньтин прекрасно видно — помимо приобретения лишь ещё большего чувства собственного достоинства, она ничуть не изменилась. Она отлично играет роль, в которой её оболочка не подлежит контакту с внешним миром. — Я слышала, сегодня завозят новую партию девушек, — говорит какая-то девушка, стоящая возле уборной. В учебниках по истории почти никогда не упоминают ужасающих фактов, помимо оговорок о числе жертв. В исторических записях лишь вскользь вспоминают о методах вражеских войск поддерживать дух наступления. Никто даже и близко представить себе не может, через что проходят люди в захваченных городах. И этот случай — не исключение. Каждые пару недель число девушек, которых принуждают к страшным вещам, растёт. Сегодня привезли очередную группу невольных, и каждый раз слыша об этом даже краем уха, у Маньтин кровь в жилах стынет. Она поправляет свой наряд, чтобы пройти дальше — в свою гримерку. И не слушать всего этого, просто закрыть уши хотя бы ненадолго, пока она не в состоянии ничего сделать. Она не сможет спасти всех, даже если очень захочет. Маньтин имеет большие планы на будущее касательно этого богатого мужчины, что защищает её, потому что она ему нравится. Он кажется очень влиятельным в сфере политики и армии, хоть прежде о нем и не было очень известно. Пока она не узнала достаточно тайн, любое её движение будет ошибочным и даже опасным для её жизни. Но проходя мимо коридора, в который волокут новых жертв, девушка не может остановиться. Взгляд Цюй неосознанно останавливается на теле, что бессознательно валится на жесткий пол, а его даже никто не ловит. Брюнетка сильно ударяется головой об кафель, и изначально лишь закусившая до крови губу Маньтин, желающая поскорее уйти, не может пройти мимо. Лицо, которое она узнает в потерявшей сознание, задевает её до глубины души. *** СеСян раскрывает глаза, наконец-то вырываясь из липкого сна, что окончательно затянул её в себя с головой. Кажется, реальность кусается с новой силой. Голова безумно болит, а перед глазами, которые наконец сфокусировались, оказывается огромная комната, совершенно ей не знакомая. Паника закрадывается медленно, и Сян останавливает её на подходе, по крайней мере старается это сделать. Она понимает, что самые страшные её опасения могут подтвердиться с минуты на минуту, и когда непрозрачная дверь подаётся вперёд после едва ли слышно дернутой ручки, девушка тянет руку к вазе, что стоит на комоде возле кровати. Любые движения даются с трудом, но у СеСян хватает сил для того, чтобы обхватить вазу. Если сейчас перед ней окажется что-то, что может ей навредить, ваза встретит стену, а осколок от неё же въестся в чью-то шею или сердце. Однако на пороге сначала появляется туфелька маленького размера, на высоком каблуке. А затем и личико её обладательницы, такой же изящной и экстравагантной. У СеСян буквально замирает сердце, и в этот же момент ваза почти валится из её рук. — О, ты очнулась, — улыбается она, подходя ближе, пока держит в руках тарелку с едой и стакан воды. Руки трясутся, а голос словно отказывается работать. СеСян не верит своим глазам, и ей кажется, будто она спит, но всё же это — реальность, а прямо перед ней сейчас: — Маньтин...