***
Вышли они в обтянутый бледно-золотой тканью коридор: пол, как ни странно, был выслан красной ковровой дорожкой, что вызвало очередную волну нехороших предчувствий. — Что это за место? — спросил он у размеренно вышагивающей впереди громилы. Та пожала плечом. — Похоже на театр. — Слишком чисто. Кликнул замок, фигура впереди нагнулась и прошла дальше — Катагава увязался за ней, оказываясь в другой, более скромной по размерам комнатушке. Здесь перед широким зеркалом стояли три раскладных стула, где тот, что по центру был выкрашен в блестящий золотой. На спинке же был выбит контур пятиконечной звёзды. Запах косметической отдушки, едва заметный шлейф духов и сложнопередавамый, но ощутимый флер волнения ясно давали понять, что здесь была гримерка. Аккуратно сложенные на столешнице кисти и многочисленная косметика догадку лишь подтвердили. Куда более привлёк внимание цветок в скромной стеклянной вазе — небольшая фиолетовая лилия на плотном, мясистом стебле. Как оказалось — совсем без запаха. «Природа странная штука» — он попытался вспомнить, где видел подобные растения, но потерялся в догадках. — Хороший цветок, — подала голос высокая. — Из него обезболивающее делают. — Как же хвалёный регенератор Ансин? — Не все могут такое позволить. Экстракт вот этого, — она погладила лепесток. — Во много раз дешевле. На Партали хотели разбить плантации. — Правда? — деланно удивился Катагава. Кажется, паззл в его голове медленно складывался. — Угу. Только… нам помешали. «Нам» — он смекнул, что речь шла не просто о группе убийц. Но кто из игроков на рынке занимался лекарствами кроме Ансин? Испытывая на прочность удачу Катагава решил продолжить: — Дай угадаю, эко-активисты? — Нет, но… — на бледном лице появилась мечтательная улыбка. — Как-то босс поручил разнести их штаб. Весело было. — Тогда, конкуренты. — Хм, нет. Почти со всеми был договор. Из тех, что слишком невыгодно нарушать. — А может быть… — …ЕБАНУТАЯ ЧЕРНОМАЗАЯ ОБЕЗЬЯНА! Я ТЕБЯ НА КУСКИ РАЗДЕЛАЮ! От полного ненависти крика Катагава замер на месте как вкопанный — звук едва его не оглушил. Громила тут же оказалась возле него и кивком указала на мини динамик возле потолка. — Вот и ответ на вопрос.***
Какое-то очень нехорошее предчувствие зазудело глубоко в подкорке мозга: подобное Катагава пережил перед своим позорным бегством, когда из-за больного на голову старика в один момент потерял почти всё и следом оказался на отшибе галактики. Так что, заметив, как верзила направилась к выходу, тот схватил её за рукав пиджака, останавливая. — Подожди. — Хм? — Ты ведь знаешь, кто это? — он указал на динамик. — Старший брат. Самый старший в нашей семье, — уголки её губ приподнялись. — Первый. «У меня был костюм, не хуже чем у Зер0, пришлось обменять на билет до Пандоры. Но ты наверняка слышал моё имечко, парень. Один!» — пронеслось в сознании яркое воспоминание. — Но как… — Катагава мотнул головой, отгоняя сомнения. Сейчас главное остаться в живых! — Он само спокойствие, а? — Брат бывает резок. А ещё он несколько, м-м-м, цветочувствителен, — громила осмотрела его с ног до головы. — Ты ведь из восточного галактического сегмента, да? Мали-ван. — Разве это имеет значение? — Ребята с востока устраивали сущий ад у него на родине. Он таких не любит. «Разве за сотню лет эти идиоты не вымерли?..» — подумал про себя Катагава. Конфликты до войн корпораций его не сильно интересовали — встретить же подобный анахронизм казалось везением. Или, в его случае, злым роком. Подумать только, провалиться в бессознательное и нарваться на какого-то расиста! Он недовольно цокнул языком, хмурясь. Из динамика доносились звуки боя: лязг стали, треск дерева и странный мокрый звук, от которого по спине побежал холодок. — И что мы будем делать? — Можем немного подождать. Его ярость не бесконечна, — верзила осторожно повернула ручку двери и шагнула в темноту. — К тому же здесь его нет. Иди спокойно. — Ну спасибо. Очень мило.***
Красная ковровая дорожка привела их в небольшой зал. Полукругом площадку для ведущего и гостя окаймляли пустые зрительские трибуны: в свете софитов блестели оставленные на сиденьях золотистые ленты, таблички с выведенными на них сердцами и трудночитаемыми буквами, а также маски, изображавшие морды тигров. Из любопытства Катагава подошёл ближе, надеясь найти хотя бы нож, дабы защитить себя — но всё оказалось напрасно. Хмыкнув, он поднял с пола дёшево выглядящую пластиковую фигурку темнокожей сирены. Игрушка нахально улыбалась, уперев руки в бока, и даже в таком виде здорово раздражала. Несложно было догадаться, в честь кого собрались все эти люди. — Здесь что-то случилось, — чуть слышно проговорила верзила. — Смотри, оно всё чёрное. Катагава развернулся на каблуках, и недовольно поморщился: та самая площадка, что обычно оказывалась в объективе камеры представляла из себя не самое приятное зрелище. Несколько экранов на заднем фоне растрескались и потухли; маленький столик обуглился и, судя по всему, рассыпался бы в труху от малейшего прикосновения; кресло ведущего сплющило в темно-золотистую массу. Даже диван, и тот наполовину был в копоти. Наверху же часть стальных подпорок возле крыши погнулись — словно в них ударило исполинским кулаком. — Только не говори, что нам придётся с ней драться! — нервно буркнул Катагава. — Это не твой бой. Не беспокойся, — губы громилы тронула лёгкая улыбка. — Тебе лучше понять причину. — Причину? — Да. Чтобы выбраться. — Как я устал от загадок… — он недовольно покачал головой. Тут он заметил то, что ранее ускользнуло от его внимания: одна из камер откатилась к трибунам, да так там и осталась. Боясь спугнуть удачу Катагава забрался по ступенькам на зрительское место и нагнулся к устройству. Маленький экран покрыла сетка трещин, шуршал белый шум, однако камера всё ещё работала. — Здесь есть запись! — крикнул он спутнице. Та быстрым шагом направилась к источнику шума, и довольно скоро оказалась рядом. — Думаешь, сработает? «Лучше бы эта рухлядь заработала» — он кликнул кнопкой сбоку и замер. Послышался звук аплодисментов, на экране появилось изображение. Ведущая — блондинка с фальшивой улыбкой в ярко-голубом классическом костюме с обожанием смотрела на сидящую напротив неё темнокожую сирену. Последняя так и излучала самодовольство, отчего Катагава поморщился. — Добрый вечер дорогие друзья, с вами Кетрин К… — изображение застопорилось. — …Вей, и на нашем вечернем шоу сегодня особый гость. Наша гордость, наша спасительница и Героиня. Могучая Тигрица! — …Меня сейчас стошнит, — зло прошептал Катагава. — Она не выглядит смущённой, — тихо протянула громила. — Привыкла к комплиментам? — К тому, что все вылизывают ей задницу. — Ох. Из наушников, что остались на камере, все ещё доносилось эхо аплодисментов, выкрики «Мы любим тебя!» и прочий фанатский бред. На секунду Катагава пожалел, что решил идти до конца. Но постепенно шум стих. Ведущая кинула быстрый взгляд на тонкий эхопад в руке и проговорила: — Начнём. Расскажи о своей карьере Искателя Хранилищ. Были ли в ней взлёты или падения. Как ты вообще оказались на Пандоре? — Я услышала голос своей сестры сирены Лилит вот тут, — она постучала по виску. — А потом узнала о культе. Такую угрозу нельзя было оставить без внимания. Остальное… случилось само собой. — Думала ли ты, что культ протянет свои мерзкие щупальца до нашего дома? — Нет. Этого никогда не случилось бы. Пока я дышу. «Бо-о-же, сколько пафоса» — Катагава облокотился на перила, всматриваясь в изображение на экране. — Что насчет Близнецов? Говорят, они умели очаровывать людей как никто другой. — Они… предлагали мне сотрудничество, когда мы только-только высадились на планете. По залу пронёсся гул неодобрения. — Но я отказалась. Не веду дела с безумцами. — И это отличный ответ, — ведущая вновь посмотрела на эхо-пад. — Расскажи о своих друзьях. Вас было четверо, насколько знаю. Сирена чуть заметно скривилась. — Трое, если говорить точнее. Один из нас… сбежал во время освобождения Прометеи. Но я его не виню. — …Враньё, — тихо проговорил Катагава. — Кстати об этом. Слышала, наверное, что произошло там некоторое время назад? — Моё сердце скорбит по жертвам ужасной корпоративной машины, — она опустила голову. — Люди не должны страдать от того, что капиталисты не смогли договориться друг с другом. — Но Меридиан едва не оккупировали культисты, насколько мне известно, — ведущая широко улыбнулась. — Я… кхм, — сирена замялась. — Следующий вопрос. — Твои татуировки. Боже, только посмотрите, как потрясающе они выглядят! Да-а? — протянула ведущая, вслед за чем зал одобрительно загалдел. — Нам всем хотелось бы узнать побольше о вас, сиренах. — Это можно устроить, — Амара вальяжно развалилась на диване, будто позволяя собой любоваться. — Спрашивай что хочешь. — Что ж, — во взгляде ведущей блеснул странный, настораживающий огонёк. — Правда ли, что твои способности похожи на дар другой сирены? Защитницы Афин, Майи. Амара замерла, глаза её остекленели. — Вот несколько записей с камер богов-близнецов, — на экранах позади можно было рассмотреть обрезанную картинку мельтешащих образов. Рев бандитов сменили беспомощные вопли. — Фазовый захват, так это называется? Сирена ничего не ответила, казалось, что та даже перестала дышать. — Хах, со стороны их даже можно перепутать, — рассмеялась ведущая. В зале раздались робкие смешки. — У Майи, пожалуй, получается немного быстрее. Наверное, дело в контроле, верно? «К чему она клонит?» — Катагава крепче вцепился в перегородку, сердце забилось часто и быстро. Словно ему вот-вот откроется страшный секрет. — Дамы и Господа, сегодня я представлю на ваш суд ещё одну запись. Мы ждали именно такого момента, чтобы поделиться ею с миром, — женщина хлопнула в ладоши, и света вокруг стало меньше. В полумраке на фоновых экранах проявилось нечто новое — очертания какой-то пещеры, бело-голубое одеяние и кусок величественного изваяния поодаль. Не сразу Катагава понял, что именно видит: то, о чем не хотел распространяться Флинт. Момент смерти Майи. — Стоп! — громко скомандовала ведущая. — Приблизьте-ка во-он тот уголок, пожалуйста. И высветлите. «Это же…» — даже на столь мелком экране можно было разобрать очертания темнокожей сирены и ее яркие татуировки. Та стояла в тени, сокрытая за грудой камней от глаз чужаков, но не от обьектива камеры. По залу пронеслись вздохи, тихое «Как же так» и «Не может этого быть!». На лице Амары же не двинулся и мускул. — Дорогие друзья, заверяю вас, что это не монтаж. Запись подлинная. А это значит, что… — Убийца! — раздалось из зрительного зала. Возглас подхватили другие. — Убийца! ТЫ ДАЛА ЕЙ УМЕРЕТЬ! УБИЙЦА! УБИЙЦА! Сирена взревела, стена огня на миг заполонила поле зрения, после чего устройство тихо зашипело. Катагава сглотнул, силясь понять произошедшее. — Она оставила её умирать, — тот нахмурился, отстраняясь. — Почему? — Некоторые пестуют свою уникальность, — громила пожала плечом. — Идут на поводу у Эго. Путь в никуда. Путь разрушения. — Опять философия… Внезапно по другую сторону здания раздался оглушительный гул, перебиваемый странным протяжным треском. Катагава боязно посмотрел в сторону выхода. Идти навстречу неизвестному совсем не хотелось. Словно в ответ на эти мысли с противоположного конца зала послышался знакомый уже смех. Из темноты показалась рыжая женщина, а под руку с ней шёл… — Флинт! — от злости он готов был наброситься на старика. Тот несмотря на раны улыбался и что-то нашёптывал спутнице на ухо. — Ну-ну, — женщина похлопала Зейна по щеке и продефилировала к оплавленному креслу. — Ой-ой, что же тут случилось. — Ложь, — ответила ей громила. — Сейчас это не важно. — И правда, — рыжая нахмурилась. Та быстрым шагом направилась к выходу, чтобы одним мощным пинком распахнуть дверь. Заряженный статикой чёрный дым повалил в комнату, заполоняя собой поле зрения. «Ну уж нет, я не умру после такого!» — Катагава ринулся вперёд что есть сил, позволяя темноте окутать себя. На этот раз он не сдастся.