Slowplay

Не закашлялся от ударившего в лицо смрада он скорее из злости: желание добраться до несносного старика и вытрясти из него всю правду было слишком велико. Однако и на этот раз окружающая действительность сменилась почти мгновенно, будто в плохом трипе. Перед Катагавой предстал типичный для захолустных миров урбанистский хаос. Здесь разномастные коробки домов смешались с серыми громадами заводов и фабрик, горящими неоном вывесками и кричащими баннерами. Последнее, стоило приглядеться, проявлялось буквально: прямо над головой Катагавы располагался рекламный щит, в центр которого острым куском какой-то железки пригвоздили истекающее кровью тело. Несчастный вопил от боли, моля прекратить его страдания, но Катагава скорее находил это забавным. «Какой силы должен быть удар, чтобы тело держалось?..» — он с интересом осмотрел умирающего, как экспонат в музее. Округа оказалась богата на подобные инсталляции: тела были нанизаны на выпирающие зубцы свай, погребены под бетонными блоками, зажаты меж буквами ярких световых вывесок. Где целиковые, а где — лишённые конечностей, и даже в этом хаосе была какая-то своя ужасающая красота и смертельная закономерность. — Кто же все это устроил… — звук собственного голоса показался злым предзнаменованием. Существо, сотворившее такое, могло быть рядом. И едва ли без оружия и поддержки у Катагавы были шансы на победу. Из задумчивости его вывел странный мокрый шелест неподалёку: лежащая среди мусорных баков темнокожая женщина тщетно пыталась подняться на перерубленных в кашу ногах и руках. Рядом с ней лежало нечто, издающее едва слышное сопение. Ведомый садистским любопытством Катагава сделал несколько шагов в её направлении, чтобы увидеть маленькую девочку в ярком фиолетовом платье и золотой тигриной маске на лице. Только вот с лицом её что-то было не то. При приближении в нос ударили запахи соли, ихора и металла: Катагава заметил на тёмной коже ребёнка тонкие разрезы, из которых сочилась густая кровь. Девочка встретилась с ним взглядом и одними губами молвила: — П-помо… В ту же секунду Катагава почувствовал как в плечо что-то мягко толкнулось. И сжало. — Не связывайся, парень. Лучше бы нам уйти отсюда, — раздался у самого уха хриплый голос Флинта. — Смотрите кто заговорил! — он с раздражением сбросил с себя ладонь старика. — Из-за тебя мы сюда и попали! — Ай, хорошо. Прав-прав, а теперь пойдём. Я не хочу столкнуться с… кхм. Боковым зрением Катагава заметил движение и обернулся — в трёх шагах от него стояла его недавняя спутница, высокая и немногословная. — Так вот ты какой, «мальчишка Флинт», — та сощурила глаза. — Старший брат много о тебе рассказывал. — Да я знаменитость! — фальшиво разулыбался старик. — Надеюсь, только хорошее, а? — Сказал что у тебя игрушки смешные. И что сам ты, — она хмыкнула. — Смешной. — О моем чувстве юмора легенды ходят! — Хм-м. На короткий миг все замерло: город окутанный болезненным оранжевым закатом; мёртвые и умирающие люди, чьи тела укрывали яркие ленты и плакаты со словами любви к Тигрице; Флинт, сжимающий в руке импровизированное оружие из перекрученного куска водопроводной трубы; стоящая напротив него верзила — мнимо расслабленная, в чьих зрачках отражался свет умирающего солнца. Сам Катагава понял, что перестал дышать — настолько сильно было ощущение неминуемой гибели. Но, видимо на этот раз ему повезло. — …Ты лжец, но твоя смерть не имеет никакого смысла, — женщина качнула головой. — Если хочешь выбраться, то иди за мной. — Секунду, леди! Как… — Заткнись и иди, — шикнул Катагава, пихая старика в спину, чтобы почти сразу поймать на себе холодный взгляд верзилы. — Он ничего не говорил. Показывай дорогу! — Отсюда прямо. Не отставайте. «И не подумаю» — он ускорил шаг, между делом осматриваясь по сторонам. Неизвестный мясник устроил здесь настоящую бойню, обратив улицы города в декорацию для трешового фильма ужасов. — Ты ведь знаешь, кто это устроил, — протянул Катагава шагающей впереди верзиле. — Брат. Не любит лицемеров. — Но… почему? — он нахмурился. На миг высокая остановилась, будто задумавшись. — Посмотри вокруг. Все о чем твердила ведьма — защита людей. Забота, — мыском говорящая перевернула растрескавшуюся тигриную маску, под которой лежал смятый фиолетовый цветок. — Пустые слова. — Знаком этот тип, — Катагава цокнул языком. — Правильные и добренькие снаружи, гнилые внутри. Я прав, Флинт? — Что? «Глухого дурака разыгрывает» — он недовольно прищурился, смеряя старика взглядом. Судя по синякам и кровоподтёкам Флинт мог загнуться от одного сильного удара. Что ж, этого лучше не допустить. — Не трону я твоего друга, — со вздохом развернулась высокая, чтобы чуть позже зашагать дальше. — Но не попадайтесь моим братьям под руку. — Понял понял, — он припустил вперёд. — Далеко ещё? — Когда фальшивый тигр сбросит шкуру, откроется дверь. Будьте рядом. — Опять шарады?! Сколько можно? Тут далеко впереди что-то громко бахнуло. Поднялся холодный ветер, нагоняя серые, густые облака. Те спиралью закручивались вокруг города, словно душащий жертву змей. — Держитесь меня. Не отставайте, — женщина перешла на полубег, направляясь прямиком в пасть буре. — Ха! И не подумаю! Катагава ускорился, борясь с желанием развернуться и выпытать у Флинта правду. Старик наверняка чувствовал его настроение и потому держался поодаль, но темпа не сбавлял. Тем временем тучи окутавшие город стали почти чёрными, казалось что с каждым шагом те опускались все ниже и ниже. Среди них мелькали яркие росчерки молний, сопровождаемые громовыми раскатами. Все это бесконечно не нравилось Катагаве — слишком сильно похоже на побег в объятья смерти. Или те жестокие испытания веры, на которые не скупился отец. — Парень! — послышалось слева. Кагатава чуть замедлился. — Эй. Погоди. — Чего тебе? — он даже не удостоил старика взглядом. — Извиняться потом будешь, как выберемся. Но я возьму с тебя по полной! — О? Это звучит как предложение, — старик игриво приподнял брови, на что Катагава закатил глаза. Что за невыносимый дурак! — Идиот. Почему отстал? Испугался что ли этой, — он указал на маячивший впереди силуэт. — Штуки. — Я ничего не боюсь, — Флинт почесал бородку. — Но если перед нами та, о ком думаю, лучше держаться подальше. — Так и знал! — Катагава схватил спутника за пояс и притянул ближе. — Рассказывай кто они такие! — Воу, парниша! Не здесь и не сейчас, — тот подмигнул. — Всему своё время. — Твои наставления меня не волнуют! Говори, или… — Ой-ей. Не нравится мне эта тучка. Далеко впереди сизые облака сливались в плотную чёрную спираль. Теперь Катагава приметил, что тел стало гораздо больше — сложно было сделать шаг, чтобы не наткнуться на чей-то изрубленный труп. Однако отворачиваться и бежать — удел слабых. — Я собираюсь досмотреть шоу до конца, — он упёр руки в бока. — Ты со мной. — Не думаю, что зрелище тебе понравится, — Флинт покачал головой. — Но и убегать не стану. — …ЯНА! НУ ГДЕ ТЫ?! СРАЗИСЬ СО МНОЙ! От полного яда крика по спине заструился холодный пот — Катагава прильнул к стене и аккуратно, медленно двинулся на звук. Очень кстати возле расширяющейся впереди дороги рухнул рекламный баннер: тот послужил отличным укрытием, из-за угла его открывался неплохой обзор на городскую площадь. Хотя, представшего пред ним зрелища Катагава пожалуй предпочёл бы не видеть. Тела здесь казалось слились в однородную массу из плоти и костей, что покрывала собой укрытую асфальтом землю и даже часть стен окаймлявших площадь зданий. В центре же её ощерилось диковинное чудовище — невероятных размеров тигр, на палено-рыжей шкуре которого блестели яркие фиолетовые полоски. Хищник шипел и рычал, отбиваясь от невидимого глазу противника. Катагаве мерещилось что на дикую кошку набросился сам ветер, чьи порывы высекали из бритвенно острых когтей искры. — Наш-ли. Катагава вздрогнул — недалеко от его укрытия наблюдала за боем рыжеволосая женщина в компании своей высоченной «сестры». Та мелодично рассмеялась и обернулась, чтобы послать ему воздушный поцелуй. — Держись, красавчик. Вот-вот начнётся самое интересное. Мгновение, и тело её распалось в неаппетитную алую субстанцию. Высокая на это вздохнула и устало произнесла: — Не умирай. Увидимся на другой стороне. — П-подож… Но договаривать фразу было уже не для кого — верзила присоединилась к сестре, превратившись в лужу бурой кашицы. «Что черт возьми здесь происходит?!» Внезапно с востока поднялся шквальный ветер — сквозь полуприкрытые веки Катагава заметил как тигр попятился, как в узких щёлочках зрачков отразился ужас, как встала дыбом шерсть на загривке. А по другую сторону от него происходило нечто не поддающееся логике: тела, усеявшие землю, поднимались вверх одной липкой, влажной массой. Те закручивались в спираль, где кости формировали мощный хребет и череп, а плоть — выстраивалась вокруг тех для поддержки. Зрелище было одновременно отвратительным и завораживающим — таким, что невозможно отвести взгляд. Тигр шипел, извивался, но напасть на инфернальную тварь не решился. Возможно, это и стало самой большой его ошибкой, ведь когда пляска плоти и костей окончилась, над дикой кошкой возвышался покрытый алой чешуёй гигантский змей с уродливой вытянутой мордой. «Дракон!» — Катагава вцепился в край рекламного щита почти намертво. Происходящее походило на воплощение древнего мифа, где дракон сражался с тигром. Из-за плеча раздался сиплый выдох: Флинт придвинулся близко-близко. Будто боялся. Тем временем тигр бросился в отчаянную атаку, метя в точку между шеей и мордой чудовища — однако то ловко увернулось и взяло хищника в кольцо. Дикая кошка билась из стороны в сторону, царапала плотную шкуру, пускала в ход клыки — но змей лишь усиливал захват. — ФАЛЬШИВЫЙ МИР ДЛЯ ФАЛЬШИВЫХ ГЕРОЕВ, — вторя раскатам грома проревел дракон. — ТО ЧТО СНАРУЖИ ТОЖЕ ФАЛЬШЬ. Змей конвульсивно дёрнулся, и по бокам вытянутого тела сформировались тонкие кожистые крылья — чтобы сломаться и обратиться в гротескные трёхпалые лапы. Чудовище низко проворковало (так мелодично, так странно знакомо), и провело костяными отростками прямо по центру тигриного тела, словно скальпелем. Зверь заметался с новой силой, капли крови и плоти полетели в разные стороны, блестящие полосы тревожно замерцали. Рык его звучал надрывно, отчаянно, так что сердце тревожно сжималось. А потом случилось странное — рёв изменился и стал… мяуканьем. Громким кошачьим воем. Катагава подался вперёд в попытке рассмотреть происходящее получше. Вновь прозвучало довольное драконье воркование: парой когтистых пальцев змей достал из тела тигра нечто маленькое. А именно — грязную чёрную кошку с переломанным в нескольких местах хвостом. Та часто дышала, широко распахнув яркие фиолетовые глаза, но не шипела и не кидалась в бой. — ВОТ КТО ТЫ ЕСТЬ. НИ БОЛЬШЕ НИ МЕНЬШЕ. НИ ЛЖИ, НИ ОБМАНА. Катагава думал, что монстр сожрет зверька, но тот зачем-то царапнул себе по боку другой рукой, макнул коготь в кровь, и поднёс тот к кошке. А затем присмотрелся к распростертому телу тигра, и нанёс на чёрную шубку похожие полоски. Только вот выглядели они зловеще, неправильно, словно отражения в кривом зеркале. — Золото. Гнев. Долг, — разнеслось над площадью с порывом ветра. Голос казался безжизненным и совершенно незнакомым, но от звука его по спине побежали мурашки. Почему-то захотелось спать. — Феерия. Нутро. В ту же секунду мир крутанулся на сто восемьдесят градусов — Катагава увидел перед собой очень встревоженного Флинта. — Не слушай это, парень! Вон там в буре! Окно! Нехотя он посмотрел в глубину шторма, к неудовольствию своему и впрямь заметив неестественно яркий просвет меж туч. — Коммуна. Общность, — продолжал голос. Глаза начали слипаться, а язык — опухать. — Что… происходит?.. — изогнутое тело змея начало двоиться, а мир вокруг одёрнуло тёмной тенью. Сам же Катагава будто бы воспарил над землёй, неведомая сила понесла его прямиком к световому квадрату. Последнее что он запомнил — то как челюсть змея сомкнулась на кошачьей голове, чтобы оторвать кусочек плоти, и то как стихия заполонила собой все видимое и невидимое пространство. А дальше было ничто.