Шлюха моя шлюха

И был день, и была суббота, и религиозные евреи сегодня отдыхали, но родители Вейлона не были ортодоксальными иудеями, а потому он мог позволить себе заняться уборкой. Во-первых, уже давно следовало, а во-вторых, это было нужно для дела. Вейлон собирался установить в своей квартире несколько скрытых камер, а их нужно было ещё отыскать, а уже для этого приходилось наводить порядок. И хотя коробку с искомым он почти сразу нашёл на одной из полок стеллажа, дело нужно было довести до конца, иначе проклятый Эдди грозился заявиться с ведром и моющими средствами и самолично устроить генеральную. Вейлон домыл пол, и, теперь взглядом опытного полководца, решал куда стратегически корректно закрепить камеры слежения. Нужно было охватить обе комнаты и, на всякий случай, входную дверь и уборную. Все места, где к нему бы мог пристать Эдди, и за что его можно было привлечь за домогательства. В страшном сне Вейлон не мог представить, что будет страдать от нежелательного мужского внимания, но с Эдди по-другому не выходило. Этот доставучий тип занимал собой все вечера и выходные Вейлона. Он почти месяц уже не мог выйти в скайп и повидаться с семьёй. А при Эдди этого делать как-то не хотелось. Вейлон пробовал всё, что обычно советовали женщинам, для того, чтобы законно отвадить нежелательных ухажёров. Он игнорировал Эдди, избегал, пробовал уродливо одеваться и омерзительно себя вести. Эдди не вёлся. Он уже видел его голым в душе, и его было не провести. Вейлон снова пробовал не открывать ему двери, надеясь, что у Эдди больше не получится выманить запасные ключи у предупреждённого домоправителя. Но Эдди не растерялся и вызвал 911, заявив, что его другу стало плохо и он, возможно, умирает от сердечного приступа. Вейлон очень удивился, когда его квартиру начали взламывать, а его самого окружили работники скорой, с медицинскими чемоданчиками и носилками. Пришлось долго извиняться и выплачивать штраф за ложный вызов. Вейлон пробовал ночевать на работе, как делал это неделей ранее, но Эдди, не иначе, как с помощью чёрной магии узнал, в которой закусочной он обедает на работе и заявился прямо туда. — Вейлон! Наконец-то я нашёл, где ты от меня прячешься! Как я рад тебя видеть! — А я не особенно, — злобно проворчал Вейлон сразу ощетиниваясь почти видимыми колючками. — Я принёс тебе обед. Я знаю, что ты вынужден питаться в закусочных, поэтому принёс куриный салат, мясное рагу, кус-кус и сэндвич с сыром, помидорами, огурцом и… Эдди открыл на столе ланчбокс, похожий на тот, что собирала в далёком прошлом для Вейлона мама, когда он был сопливым пиздюком, только эта коробка для еды была в два раза больше. Несмотря на пахнувший из него приятный аромат домашней пищи, аппетит у Вейлона окончательно пропал. — Ты не должен был приходить ко мне на работу. — Вейлон, а кто это? — поинтересовался, сидящий за тем же столом Майлз. Билли в это время больше заинтересовался содержимым ланчбокса и просто не сводил с него глаз. — Я Эдди! Мы с Вейлоном… — Учились в старшей школе, — поторопился вклиниться Вейлон, но Эдди всё равно всё испортил. — Да. А теперь мы встречаемся. — Да ладно! — присвистнул Майлз. — Вейлон, а ты не рассказывал. — Потому что мы не встречаемся. — Ну, как же, Вейлон! У нас было столько свиданий. Романтических вечеров. Я уже присмотрел обручальные кольца… — Эдди! — Вейлон, — продолжал дурачиться Майлз. — А мы и не знали, что у тебя такой классный жених! — Когда свадьба? — поддержал Билли, впрочем, не сильно отвлекаясь от созерцания наполнения ланчбокса. — Господи, и вы туда же! — Мы ещё не обговаривали точной даты, — совершенно серьёзно ответил Эдди. — К тому же я ещё не сделал официального предложения. Не хочу торопить события. Мы ведь должны лучше узнать друг друга, притереться. Но Вейлон такой скрытный, совсем ничего о себе не рассказывает… — С ума сойти! — Майлз придурочно закатил глаза. — А у вас уже было?.. Ну, это самое? — Оу, — Эдди смутился и натурально порозовел. — Майлз, он несёт всякий бред, — злобно зашептал Вейлон, чтобы Эдди не услышал. — Перестань ему подыгрывать! Тем временем Эдди продолжал объяснять причину того, почему до сих пор не завалил Вейлона на первой попавшейся горизонтальной или не очень поверхности. — Ну, мы же пока только встречаемся… — как раз пробубнил он. — Хватит всем говорить, что мы встречаемся! — сорвался Вейлон, потому что об этих несуществующих отношениях Эдди успел растрепать всем соседям Вейлона, домоправителю, охранникам на парковке, продавцу соседнего магазина, где Вейлон затаривался продуктами, почтальону, тем работникам скорой, которые приезжали по ложному вызову и всем встречным на своём пути. И теперь вот рассказал его единственным в этом городишке друзьям. — Почему ты скрываешь от всех наши отношения? — оскорбился Эдди. — Действительно, Вейлон, — продолжал ломать комедию Майлз, а Билли просто уткнулся лицом в столешницу и задыхался от хохота. — Ты, что стыдишься своего парня? Нужно быть толерантнее, Вейлон. Двадцать первый век на дворе… — Майлз, просто заткнись! — пригрозил пластиковой ложкой Вейлон. — А ещё я принёс тебе цветы, но теперь даже и… — Эдди вытащил из кармана куртки крошечный букетик голубых фиалок, бросил рядом с ланчбоксом и направился прочь, пробурчав напоследок что-то про своевременное мытьё посуды. — Это так мило, — Билли вытирал, выступившие слёзы уголком галстука. — Нет в этом ничего милого, — проворчал Вейлон, захлопнув крышку коробки с едой. — Этот придурок меня уже заебал своими ухаживаниями. — А ты пытался ему объяснить, что он зря тратит время? — спросил Майлз, неискренне пытаясь не улыбаться. — Ты думаешь, он меня слушает? У него что-то с головой. Иногда он обращается ко мне в женском роде. — А в морду дать пробовал? — Билли, я пытаюсь решать проблемы цивилизованно. Поэтому перейду на грубую силу, только в том случае, если не поможет всё остальное. Или он не начнёт первым. — Вейлон, ты такой принципиальный, — хмыкнул Майлз. — Не удивительно, что Лиза тебя бросила. — Лиза меня не бросала! …Просто не захотела переезжать в другой штат из-за моей работы. В следующем месяце она обещала, что Томас приедет погостить на неделю. — Ну да, ну да, — хмыкнул Билли, как будто больше всех знал. — А всё же, Вейлон, — не отставал Майлз. — Какого чёрта ты с ним возишься? — Жалко его. — Этого бугая с замашками домохозяйки? — переспросил Билли. — Ну, да. Просто, сколько мы учились, в школе его постоянно травили. А потом я узнал, что его ну… — Вейлон понизил голос, нервно глянув по сторонам. — Отец и дядя его насиловали. Я только после выпуска узнал. Так что, сколько смогу, буду стараться решить этот вопрос мирно. — А если не получится? — недоверчиво спросил Майлз. — Он так долго может пользоваться твоей жалостью. Может, как раз таки честнее будет разок дать ему в морду? — Майлз, мне хватило мордобоев в колледже. Сейчас я бы хотел обойтись без этого. — Гуманист… И что ты уже пробовал, чтобы отвязаться от жениха? — Ну… я подавал заявление в полицию. — Почему-то я так и подумал, — хмыкнул Майлз. — Судя по этому потрясающему букету, его не приняли. — Ага. Сказали, что ни доказательств, ни свидетелей нет, а моих слов не достаточно. Хотя они вроде провели с ним беседу… Или пообещали, что проведут. Я думаю, это потому, что офицеры, которые принимали моё заявление — женщины, и за что-то мне мстили. — Доказательств у него нет, — хмыкнул Майлз. — Парк, ты кем вообще работаешь? Используй свои знания, мой юный падаван! — Слушай, я — идиот, — Вейлон мысленно дал себе затрещину. — А ты не будешь это? — наконец не вытерпел Билли. — Ешь. Только ланчбокс потом вымой. — Заботишься о своём женихе? — снова поддел Майлз. — Это так мило! — Иди нахер! — Боже, как вкусно! — невнятно бормотал Билли, уничтожая все старания Эдди. И вот теперь камеры были установлены. Две с разных ракурсов охватывали оба угла кухни и гостиной, ещё две следили за спальней, одна спряталась в уборной и одна притаилась над входной дверью. Ещё одну камеру — самую крохотную, замаскированную под шариковую ручку, Вейлон сунул в нагрудный карман рубашки, если события выйдут за пределы дома. Оставалось только мысленно восхищаться, до чего дошла техника в своей миниатюрности. План должен был сработать, как швейцарские часы. Установить камеры, дождаться нужного поведения Эдди — агрессии или домогательств, и отнести записи копам. Чего проще. Оставалось только дождаться визита жениха. Эдди пожаловал на следующий день, такой воодушевлённый и пылкий, как будто вылез прямиком из романтической комедии шестидесятых. И снова притащил с собой веник цветов. У Вейлона и вазы-то ни одной в квартире не было. А тот помятый букетик фиалок он и вовсе забыл на столике в кафе. А вот ланчбокс стоял на стойке для обуви в коридоре так и невымытый, как дополнительная причина для вероятной ссоры. Зря. Эдди даже не заглянув внутрь, сунул его в спортивную сумку и прошёл к кухонной стойке. — Ну, и зачем ты притащился сегодня? — спросил Вейлон, чувствуя себя подручным той мыши, которая собиралась захватить мир, так часто он задавал Эдди этот вопрос. — Ох, дорогая, сегодня я немного замотался на работе и не успел ничего приготовить, поэтому ты ведь не будешь против, если я сделаю что-нибудь на скорую руку? Например, пасту? — Удачи, шеф-повар. У меня осталась банка кофе и соль, — ухмыльнулся Вейлон. — Не беспокойся, дорогая, Эдди всё принёс с собой. Пристроишь пока цветы? Не хотелось бы, чтобы они сегодня завяли. Вейлон страдальчески вздохнул и запихнул веник из нежно-розовых пионов в бумажную коробку из-под сока, который вынул из мусорного ведра. Эдди похвалил его за находчивость и включил плиту. — А ещё я бы хотел снять с тебя мерки для свадебного платья. — Эдди, ты опять? Я не женщина. И даже не трансвестит. Мне такое вообще не нравится. — Ох, я понимаю, что сейчас в моде эмансипация и многие женщины предпочитают носить брюки, но не пойдёшь же ты к алтарю в штанах. Это же смешно, дорогая! Вейлон на секунду представил себя идущим к алтарю в белом платье и фате и чуть не сорвался на истерический смех. — Эдди, я тебе в миллионный раз говорю словами через рот, смотри и слушай. Я — МУЖЧИНА! — Да-да, как скажешь, дорогая, — улыбнулся Эдди. — Где у тебя соль? — В жёлтой банке рядом с плитой. Эдди, почему ты продолжаешь игнорировать очевидное? — В детстве мама говорила мне: женись, сынок, и ты поймёшь, как счастлив можешь быть, — снова начал напевать Эдди, нарезая помидоры. Вейлону начинало казаться, что он разговаривает со сломанным голосовым помощником. Одни и те же фразы, которые никак не помогали и ничего не объясняли. Уже в который раз. Но сегодня Вейлон решил всё же докопаться до истины. — Эдди, а ты никогда не пробовал знакомиться с девушками? Ну, настоящими женщинами, у которых, знаешь… есть грудь, длинные волосы и они ходят в юбках. Всё как ты любишь. — О, дорогая, я пытался найти свою идеальную невесту, сколько себя помню, — грустно проговорил Эдди, мелко шинкуя луковицу. — Но в итоге, все они… оказывались шлюхами. — В смысле, они тебе изменяли? — Они непристойно себя вели. Эти вызывающие наряды, неуместный флирт… И это не говоря о том, что ни одна из них не сберегла до брака свою девственность. Разве я много просил? Вейлон отпустил нервный смешок и налил себе воды. Нужно было это переварить. — Кстати, — продолжил Эдди. — Эти твои друзья. Они довольно развязно себя вели. Ты ведь не позволяешь им… — По пятницам мы ходим в бар. Обедаем вместе в закусочной, а по понедельникам ходим в качалку. Мы друзья, — Вейлон пожал плечами, ожидая реакции. И Эдди не подвёл. — Так значит, это они напоили тебя тогда в пятницу до столь скотского состояния? Боже мой, Вейлон, а если бы на моём месте оказался кто-то из них? Они бы наверняка воспользовались твоей беспомощностью. Ты совсем не заботишься о своей репутации. — А зачем? — хмыкнул Вейлон. — Я могу за себя постоять. — Ты едва стояла на ногах. — Ну и что? — Дорогая, я устал тебе повторять. Идеальная невеста должна быть чиста, как нераспустившийся бутон, — продолжал талдычить Эдди, помешивая шипящие на сковороде овощи. — Ну, тогда с моим цветочком ты с самого начала проебался, Эдди. — Что ты хочешь этим сказать? — Эдди, послушай, я не хочу, чтобы ты думал, что я от тебя что-то скрывал, но технически я всё ещё женат и у меня двое детей. И я как бы… не девственник. Уже давно. Поэтому, наверное, я не гожусь тебе в невесты, и пока всё это не зашло слишком далеко… Эдди молчал, кровожадно шинкуя одну рыжую морковку за другой. — Ты пытаешься меня обмануть, и я не понимаю зачем, — ровным голосом ответил он, и повернувшись к Вейлону, спросил: — Ты хочешь посмеяться надо мной? Унизить? Обычно на такие вопросы нельзя было дать правильного ответа. Эдди смотрел диким взглядом и сжимал в руке нож. Вейлон подумал, что если Эдди сейчас его пырнёт, камеры всё это, конечно, заснимут, вот только на том свете ему это уже не пригодится. — Это правда. У меня есть семья, — выпалил он, тревожно глянув в сторону прихожей, куда нужно было ещё просочиться мимо Эдди, который загородил собой узенький проход. — Тогда где они, Вейлон? Зачем ты прячешь свою жену и детей? Почему нигде нет их вещей? Где фотографии в рамках? Как их зовут или ты ещё не придумал имён? — Мою жену зовут Лиза, а мальчиков… Эдди, убери нож! — Так как зовут твоих сыновей? — Томас и А… Артур! Артуру всего два года! У меня есть фотографии на телефоне! Он остался у меня в кармане куртки, в прихожей, я сейчас его принесу… Эдди не верил и надвигался, как грёбаный терминатор. — Зачем ты мне лжёшь, дорогая? Для чего ты меня испытываешь? — Эдди, блядь, убери нож! — Ты снова не следишь за своим языком, дорогая! — Я тебе не дорогая! Не подходи! Или я вызову копов! — Ах ты, лживая потаскуха! А я верил тебе! Отступать было некуда. За спиной был холодильник. Вейлон видел почти как в замедленной съёмке, как к нему приближается острие ножа с налипшими кусочками моркови, и понимал, что не хочет оставлять на нём кусочки себя. Он сделал всё быстрее, чем подумал об этом. Схватил с плиты горячую сковородку и что было силы, а её было немало, двинул Эдди по его дурной голове. Эдди страшно заорал. К запаху поджаренных овощей добавился запах палёного мяса. Нож выпал и Вейлон сразу же отфутболил его ногой под шкаф. Воя от боли и зажимая руками пузырящийся раскалённым маслом ожог, Эдди рухнул на колени и Вейлон кинулся мимо него к телефону. Не тут-то было. Эдди успел схватить его за ногу и потащил к себе, упавшую добычу. Вой превратился в злобное рычание. Вейлону было страшно оглядываться на Эдди, поэтому он не глядя саданул его пяткой в живот и откатился в сторону. Но едва успел принять защитную стойку, как Эдди набросился на него с кулаками. Вейлон пропустил всего пару ударов, отчего теперь кровила щека и бровь, зато успел несколько раз врезать Эдди по корпусу и в шею. Драка незаметно переместилась в гостиную. Вейлон быстро выдыхался. Надо было чаще ходить в тренажёрку и чаще соглашаться на спарринги с Билли. Эдди снова пытался зажать его в угол. Отступая, Вейлон снова пропустил особенно сильный удар под дых и отлетел к шкафу. Из распахнутой дверцы повалились с таким трудом утрамбованные бухты кабелей и стопки плат. Вейлон снова пропустил удар, и от хрустнувшего носового хряща чуть не вырубился. Эдди собирался врезать ещё, но зацепился ногой за провода и рухнул прямо на Вейлона, придавив собой. — Мы могли быть такими красивыми, — с сожалением проговорил Эдди. Половина его физиономии страшно опухла и покрылась волдырями, глаза маниакально выпучились. Он походил на одержимого демоном. Он почти ласково погладил Вейлона по щеке, а после сомкнул руки на шее. — Эдди, Эдди… отпусти меня! Вейлон попытался выбраться из-под него, но Эдди лежал на нём глыбой и душил. Из последних сил Вейлон несколько раз врезал кулаком в бок и по спине, но переполненный злобой Эдди даже не почувствовал. В глазах снова темнело, Вейлон запаниковал ещё больше и двинул коленом. — Лживая шлюха, — проскулил Эдди, прикрывая пострадавшее наследство и скатившись на бок. — А ты — ёбаный женоненавистник! Вейлон отполз к дивану и вытащил из-под подушки запрятанную на чёрный день фляжку с виски. Разбитую губу обожгло, но немного приглушило боль. — Не понимаю, как ты стал таким ублюдком… У тебя такая мама хорошая была. Что с тобой-то не так? — Шлюха… Вы все — жалкие, продажные шлюхи… — Я сейчас отвезу тебя в больницу. Тебе там обработают ожог и всё остальное. И чтобы больше я тебя не видел. Только попробуешь заявиться, и я сдам тебя копам. Вся эта драка снималась на видео. Ты угрожал мне ножом. — Шлюхи… — продолжал выть Эдди, колотясь лбом среди спутанных проводов. — Ты меня слышишь вообще? — Шлюха! Эдди не слышал, он потрясающе быстро успел справиться с ударом по своему достоинству и кинулся к Вейлону для очередной попытки убиения. Хорошо, что под рукой так кстати оказалась коробочка жёсткого диска, которой Вейлон успел воспользоваться не по назначению, двинув Эдди по обожжённой физиономии. Жених вырубился и наконец-то замолк. Вейлон на всякий случай спрятался за диваном, но Эдди так и не шевельнулся. «А вдруг я его убил?» Проверять было ссыкотно. А вдруг Эдди только того и ждал, и снова набросится, как неубиваемый маньяк из дешёвого слэшера. — Эдди? Эй! Ты живой? Эдди продолжал лежать труп трупом. Вейлон бросил в него, найденным за диваном пыльным носком, даже попал, но никакой реакции не добился. Не ждать же, пока Эдди самостоятельно придёт в себя или разложится. Пришлось вылезать и рисковать жизнью. К счастью пульс прощупывался, и Вейлону не пришлось заниматься расчленением трупа и сокрытием улик преступления. Он правда хотел привести Эдди в чувства, но решил, что пусть лучше с ним возятся медики, и вызвал скорую. Позже повозиться всё же пришлось, объясняя приехавшим следом копам, как и почему в его квартире очутился избитый мужик с обожженным лицом без сознания, и Вейлон, с плохо скрываемым злорадством показал им записи с камер видеонаблюдения, на которых было отчётливо видно, с чего началась драка и чем закончилась. — Это хорошо, что у вас есть записи, — сказала одна из полицейских, что ранее почему-то ему не верили. — Будете писать заявление? — Нет. Думаю, пока нет. — Ну и зря.