Время бессильно

Драко определённо умел плохо влиять на людей, находить подходящие слова для этого, так что нет ничего удивительного в том, что уговорить Невилла помочь достать крысу Уизли было несложно: «Это очень важно, Невилл, эта крыса ведёт себя странно!» — тем более, что ему доверяли. Удивительная гриффиндорская наивность и глупость, но ему ли жаловаться, если порой он сам ведёт себя ни в пример хуже? Крыса, надышавшаяся специальных трав, крепко спала на нерешительно протянутых ладонях Лонгботтома. Он поместил тушку животного в клетку, намереваясь завтра заскочить к крёстному, чтобы отдать преступника ему. Странно дело, почему Северус не придал значения этому, когда просматривал его воспоминания? Впрочем, там такая мешанина из образов и воспоминаний была, что и чёрт ногу сломит, не то что отдельно взятый легиллимент. Если даже сам юный Малфой путается во всём этом безобразии. — Я буду ждать объяснений после, — предупредил его Гриффиндорец напоследок. Невилл, несмотря на некую неуверенность и доверчивость, менялся в их компании, глядишь достигнет того, кем был на последнем своём курсе. — Я очень надеюсь, что ты не просто Уизли решил отомстить. — Не беспокойся, — со смешком ответил блондин. — Если всё получится так, как надо, то ты скоро узнаешь, зачем мне эта крыса. Если бы я хотел отомстить Уизелу, я бы выбрал более лёгкий и изящный способ, Невилл. — Надеюсь на это, — кивнул Гриффиндорец. — В любом случае, я буду всё отрицать. Драко замер, закатил глаза и рассмеялся уже чуть громче — они определённо влияют на этих Гриффиндорцев хуже некуда. *** Это выходной, но Северус редко покидает Хогвартс, особенно без какой-либо серьёзной причины. Но в этот раз, когда Малфой стучится в его покои — он его крестник в конце концов, имеет право! — тот не отвечает, и Драко приходится уйти. Необходимость удерживать у себя крысу дольше положенного отнюдь не радовала, тем более что Коросты могли хватиться в любое время. Конечно, предатель Петтигрю частенько сбегал от рыжего, чтобы размять свои анимагические лапки, но всё же. Ему приходится вернуться вечером, но крёстного по-прежнему нет, да и к тому же его перехватывают два рыжеволосых близнеца, и вряд ли это сулило что-то хорошее тому, кто похитил крысу их брата, фактически семейного питомца, учитывая, сколько времени Петтигрю притворяется их животинкой. — Юный Малфой… — говорит один из них, и Драко смотрит равнодушно, не меняясь в лице, когда второй заканчивает за брата. — Какая неожиданная встреча! — Чего вам, Уизли? — голос скучающий и спокойный. В кармане мантии лежит спящая, сплетенная верёвками крыса — благо, зачарованную клетку он додумался не брать с собой — но те ничего не смогут доказать, не обыскав его. — Да вот, блуждали мы по Хогвартсу, — произнёс левый. — И увидели тебя, — продолжил второй. — И решили вот узнать, откуда у юного Малфоя… Драко вполне ожидал услышать слово «крыса», но те сумели его удивить. — Столь тесная связь с тридцатилетним мужиком, который считается мёртвым. Секунда ступора сменяется хриплым смехом, который становится громче, стоит ему заметить Карту Мародёров в руках у одного из близнецов. Ему хочется высмеять весь этот абсурд, хочется накричать на этих идиотов, но больше всего ему хочется знать как и почему в его прошлой жизни — да и в этой, походу, тоже — эти господа, имея доступ к этому артефакту, ни капли не задумывались над тем, что Питер Петтигрю жил с их братом, спал в одной кровати с Роном и тому подобное. Но стоило крыске оказаться у блондина, как эти уникумы это и заметили, и даже вызнали, кто этот чудик такой. Превосходно. — Юный Малфой похоже… — Повредился рассудком. — Заткнитесь, ради Мерлина, — довольно грубо сказал он. Подышал чуть-чуть, восстанавливая дыхание, сбитое после долгого и сильного смеха. — У вас весьма интересные вопросы, господа. И я даже могу на них ответить, если вы дадите мне Обет Неразглашения. — Неужели ты нам не доверяешь?! — один из рыжих драматично приложил руки к груди, укоряюще смотря на блондина. Тот закатил глаза и мотнул головой. — С чего нам давать тебе Обет… — Неразглашения, если мы можем сообщить профессорам, и узнать результат уже от них? — Вам никто ничего не расскажет, — фыркнул Слизеринец, прежде, чем достать крысу из своего кармана — всё равно ведь никому не скажут, клоуны. Самим будет это невыгодно. — Знакомьтесь, Питер Петтигрю. Знакомая крыска, не правда ли? Ну же, проверьте вашу карту, вы ведь понимаете, что я не вру, не так ли? У меня нет причин для этого. Как вам такая правда, любопытные вы мои? На лицах близнецов в доли секунды появилось выражение понимания, ужаса и отвращения — до них, видимо, дошла вся соль ситуации. — Нам нужны… — Объяснения. Драко расплылся в акульей улыбке. — А мне гарантии, что вы ничего не испортите, — терпеливо намекнул он. В конце концов, эти двое могут быть довольно полезны. С изобретателями, подобными им, лучше дружить. Живее будешь. А в идеале — ещё и с выгодой для себя. *** Крысу он сдал только в утро воскресенья, так что ему весьма повезло, что ничего не произошло за это время — разговор с рыжиками не в счёт, они обещали — и поклялись, что самое главное — молчать об этом, не сообщая никому, а он в свою очередь пообещал не сообщать, откуда он эту крысу выцепил. Хотя сдавать в Аврорат Питера будет или Снейп, или ещё кто другой — через третьих лиц порой действовать даже вернее — но в конце концов, в Хогвартсе этих самых крыс огромное множество. Мало ли каким боком тут анимаг затесался — все вопросы к директору, милости просим. — Я пытался вчера ещё прийти, — сказал Драко, видя, как тот сжимает крысу с таким видом, будто готов придушить на месте. Малфой мельком думает над тем, какая причина в подобном желании перевешивает — то, что этот мудак сдал Поттеров, отчего умерла Лили, или то, что попади тот в Аврорат, Блэка будут вынуждены выпустить. Он всё же надеялся, что первая причина перевешивает, но лучше бы тому оставить Петтигрю в живых, чтобы вообще было кого сдавать, поэтому он старается перевести его внимание на что-то менее живое и склонное к смерти от удушья. Снейп, всё ещё задумчивый, наколдовал долговечной трансфигурацией магическую клетку и засунул туда анимага, на всякий случай повесив сигналку и на крысу, и на его временный дом. Драко посоветовал бы тому привыкать к несвободе, но в Азкабане не в пример хуже, да и не факт, что такого хитрого беглеца не поцелует дементор. — Выдался свободный день, — сказал Северус. Зелья для Больничного Крыла были сварены, плановые по крайней мере, его экспериментальные разработки могли обойтись без его присутствия некоторое время, студентам он целенаправленно задал чуть меньше домашней работы и специально решил не проводить проверочных работ, чтобы не потратить на проверку почти все выходные. Так что да, у него появилось время. Потратить бы его на отдых, но как показывает практика, у него мало времени будет и на каникулах — не важно каких — а заниматься делами внешкольными было попросту необходимо. — Проверял дом Мраксов. — Крёстный! — Драко звучал как минимум возмущённо. И самую малость обижено. — Я не собираюсь брать с собой ребёнка в опасные места, — отрезал он. — Я не ребёнок, — в тон ему ответил Малфой. — Кажется, именно по этой причине ты и затеял всю ту историю с «ты не мой крестник». — Всё ещё злишься? — Я злюсь за то, что я не участвую в том, в чём априори должен участвовать, — он хмыкнул. — В тебе проснулся Гриффиндорец? Даже, если твоё сознание взрослее тела, то по-прежнему принадлежит ребёнку. Далеко не убежишь, много не наколдуешь. Я не могу так рисковать, Люциус с меня кожу сдерёт за своего наследника. — Очень лестно, что это единственная причина твоего беспокойства, — ехидно заметил блондин. — Ты же знаешь, что нет, — закатил глаза маг. — Знаю, но, Крёстный, я рассказал тебе обо всём не для того, чтобы ты всё сделал в одиночку. Это касается и меня тоже. Это моё дело. Драккл, в конце концов, я же не в маггловскую антимагическую лабораторию пытаюсь пробраться без волшебной палочки в этот раз, — пробормотал он. — В этот раз? — Крёстный вскинул бровь, спрашивая об этом голосом, в котором звенел металл. Не то, чтобы это как-то повлияло на блондина. Он пожал плечами и криво улыбнулся — ну, что поделаешь, было такое. То, что он ломанулся за Поттером — это его выбор и его косяк. То, что он не всё показал из своей жизни и их противостояния магглам Северусу — что ж, время-то ограниченное, пусть в воспоминаниях оно и течёт по-другому. Да и не особо-то и хотелось выкладывать абсолютно всё. — Так что, — как ни в чём не бывало продолжил Малфой, — сейчас это почти безопасная прогулка. Самого Лорда там нет, о ловушках мы осведомлены, судя по твоим чистым рукам, Крёстный, ты в отличии от многоуважаемого директора удержался от соблазна поговорить с мёртвыми, но это абсолютно не значит, что ты не мог взять меня. — И как ты представляешь себе моё исчезновение из Хогвартса со студентом под ручку? — Боже, да прекрати искать причины уже. Я твой Крестник, и у нас выходной. Отца спрашивать никто не стал бы, а ты мог бы соврать, что это была его просьба. Мало ли, какие у нас семейные дела. Если заметили бы, конечно. — Ты определённо упускаешь из поля зрения нежелание администрации школы самовольных отлучек студентов — не важно, чистокровных или нет. — Ладно, — сдался Драко, — твоя взяла. Но только потому, что туда Лорд наведался бы в самую первую очередь. По сути, он стал там жить, ага. Но это не значит, что в следующий раз ты пойдёшь один. Точно не в ту пещеру, тем более, что ты лишь один раз довольно смутно видел прохождение той. — И это мне говорит тот, кто забыл о крысе-Питере, — хмыкнул Северус и, поддавшись странному настроению, взлохматил волосы крестника. — Посмотрим, Драко, посмотрим. Тот ответил ему скептичным взглядом. Зато, из плюсов — один из крестражей добыт. Дневник Риддла у них. Диадема Когтевран в свободном доступе, но её всё равно лучше перепрятать, наверное — Драко займётся этим как-нибудь на днях, но если там за всё время их обучения так никому не понадобилась, то вряд ли в этот раз будет иначе. Гарри тоже в свободном доступе, но не травить же его ядом Василиска и не палить Адским Огнём? Драко надеялся, что они найдут с Крёстным способ избавить того от крестража раньше, чем что-то пойдёт не так. Оставался Медальон Слизерина и Чаша Пуффендуй. И Нагайна, но непонятно, когда именно змея стала его крестражем, так что и убивать её придётся в самую последнюю очередь. Прежде, чем дело дойдёт до самого создателя этих вместилищ. Вроде, звучит не очень сложно, но Малфой опасался, что что-то выйдет из-под контроля.