Тени рассвета легли на крыло,
Ты выжил сомненьям и бедам назло.
Резким движеньем штурвал на себя:
Сегодня — твой день и победа — твоя!
Черный дым,
Словно флаг,
Сердце машины
Забилось не в такт.
(Кипелов — Дыхание тьмы)
Добраться до колонии оказалось труднее, чем Айзек ожидал изначально. Он уже успел забыть о поле обломков вокруг планеты — а эти самые обломки меж тем никуда не делись. Столкновений удалось избежать, но нервы этот хоровод астероидов снаружи здорово потрепал. И все-таки хотя бы с «Ишимуры» они выбрались. Вибрация корпуса и ровное гудение, столь привычные любому, чья жизнь была связана с космическими полетами, успокаивала. Они были чем-то таким нормальным, обыденным в свете последних безумных и страшных суток, что воспринимались почти как спасительный якорь. Но главная причина держать себя в руках и бороться до конца сидела в последнем кресле. По пути Николь объяснила Айзеку, в чем именно состоял план доктора Кейна. Обелиск обнаружили в туннелях неизвестного происхождения под поверхностью Эгиды-7 на неком постаменте и вместе с ним подняли наверх. Теперь нужно было вернуть артефакт на постамент. Это должно было остановить Разум Роя и некроморфов — по крайней мере, в теории. Одна беда: постамент находился по другую сторону колонии от взлетно-посадочной площадки, и сесть рядом с ним не представлялось возможным. Айзеку пришлось смириться с мыслью, что ему придется тащить чертов Обелиск через всю колонию. И плевать — инженер уже привык к проблемам. Лишь бы не сдох погрузчик… Также во время полета Николь подтвердила худшие опасения Айзека: внизу, в колонии, их ждал тот же ад, что и на «Ишимуре». Там все началось, оттуда же некроморфы и проникли на корабль. Да, несмотря на все тяготы пройденного пути, самое тяжелое испытание еще только ожидало Айзека впереди. И теперь он не был один: Николь сидела в соседнем кресле, и, похоже, намеревалась пройти с ним этот путь до конца. Айзек не мог этого допустить. Пусть Николь и удалось выжить на «Ишимуре», в бою с некроморфами ей не место. Инженеру было страшно от одной мысли о том, что его подруга могла бы оказаться в эпицентре одной из тех жестоких схваток, через которые прошел он сам. Нужно было уговорить ее не покидать корабль. Ну, а сам Айзек… Он справится. Не впервой. — Приближаемся, — вырвал его из размышлений голос Николь. Ее голос заметно дрогнул от волнения. Колония уже была в поле видимости — достаточно большой, но при этом компактно спроектированный комплекс сооружений на самом краю гигантского кратера. Уже отсюда, сквозь слабое мерцание защитного поля, становилось ясно, что дела там, внизу, плохи. Никаких признаков человеческой деятельности, ни одного работающего прожектора. Крыша большого ангара рядом с взлетно-посадочной площадкой проломлена, пострадали и стены, да и внутри, судя по виду, отбушевал пожар. Но генератор защитного поля еще работал, стало быть, не вся автоматика сдохла, да и с питанием проблем пока не было. Айзек надеялся, что это так: иначе тащить Обелиск через всю колонию окажется сложно, даже с помощью кинезис-модуля. Еще через несколько секунд челнок преодолел защитный купол — он удерживал приемлемые для людей условия вокруг колонии, можно было даже дышать, хотя без острой на то необходимости шлемы снаружи обычно не снимали. Но перестраховка в таких случаях не была лишней. Колония-то шахтерская, серьезные поломки не редкость. Дно кратера скрывал не то туман, не то облака пыли. За краем колоссального провала раскинулась однообразная серо-коричневая скалистая пустошь. Небо Эгиды-7 было таким же серо-коричневым, кое-где проглядывающем сквозь все те же облака пыли, и Айзек счел это место крайне неуютным. Даже без учета вымершей колонии… Площадка оказалась пуста — ни единого летательного аппарата. Похоже, все, кто смог добраться до кораблей и улететь, сделали это. Сопла челнока развернулись вниз, корпус задрожал ощутимее. А теперь — аккуратнее… Тут, конечно, вся площадка пустая, но лучше бы приземлиться рядом с рельсами погрузчика… Челнок замер. — Мы на месте. — Айзек блекло улыбнулся, полуобернувшись к Николь. — Осталось только доставить эту штуку по адресу… — У нас все получится, — попыталась та подбодрить его. Но по виду Николь было заметно, что ей страшно. Может, она все-таки согласится не идти с ним? Айзек мотнул головой и, взглянув в глаза Николь, произнес: — Тебе лучше будет остаться здесь. — Что?! — несмотря на явный страх, вскинулась Николь. — Отпустить тебя туда одного?! Айзек улыбнулся. Это его девочка! И все-таки — так не пойдет. — Николь, я до сих пор жив и неплохо научился валить этих тварей. Но у тебя даже оружия нет. Здесь ты в безопасности, и мне будет за тебя спокойнее. А там будет проще в одиночку. Он не хотел, чтобы Николь считала себя обузой. Но ему действительно будет проще, если защищать придется только себя. Это будет привычно. А так велик шанс, что они оба погибнут. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а затем Николь опустила голову: — Прости, Айз… Ты прав, просто мне… мне страшно остаться одной… снова… — Она судорожно выдохнула, и Айзек заметил, как вздрогнули ее плечи. — Я боюсь, что больше тебя не увижу — после всего этого… Что ты не вернешься… — Тс-сс. — Он осторожно приобнял Николь за плечи. — Все хорошо, все будет хорошо, слышишь? Я здесь. И я обязательно вернусь. Эй, все почти закончилось, — постарался улыбнуться инженер. — Скоро мы вернемся домой. — Только вернись, хорошо? — Николь обняла Айзека в ответ, спрятав лицо у него на плече. — Удачи тебе. Я буду держать связь с тобой. — Люблю тебя, — шепнул Кларк, перебирая пальцами ее светлые волосы. Расставаться теперь было очень тяжело, и Айзеку немалых усилий стоило отстраниться и направиться к люку. Меньше всего он сейчас хотел оставлять Николь одну, и все же здесь она будет в большей безопасности, чем в самой колонии рядом с ним. Чем скорее он дотащит до постамента этот чертов Обелиск, тем будет лучше. И не стоит забывать о куске породы на орбите, держащемся на честном слове… Доктор Кейн перед смертью успел обо всем позаботиться — ожидал он такого исхода или нет, но успел загрузить в системы челнока схему колонии с отметкой там, где находился постамент. Его местоположение не вызывало ничего, кроме досады: постамент находился снаружи, по другую сторону колонии, но так, что подлететь к нему поближе на корабле и, тем более, выгрузить там Обелиск не представлялось возможным. Еще обиднее был тот факт, что по прямой до постамента было совсем недалеко — но технический туннель, увы, извивался, как змея, уходя вглубь хозяйственной части построек. «Как назло», — про себя отметил недовольно Айзек, спускаясь по трапу. Колония встретила его молчанием: ни звука, кроме шума ветра, ни движения. Колония пуста, мертва и заброшена — но Кларк уже знал, насколько обманчиво это впечатление. Где начало, там и конец. Здесь эта жуткая история началась, и здесь же она закончится. — Кажется, погрузчик работает, — нарочито бодро сказал он, осматриваясь в поисках грузовой платформы. — А вот со шлюзом, кажется, проблемы, но отсюда трудно разобрать… Я пока поищу платформу. — Хорошо, — послышался в наушнике тихий голос Николь. — Будь осторожен. Верни на место то, что было украдено. Сделай нас единым. Одновременно с ее словами ставшая уже привычной головная боль, мучившая Айзека, усилилась, заставив его резко выдохнуть сквозь зубы и зажмуриться. Да какого?.. Спустя пару секунд приступ миновал, и Кларк открыл глаза. — Что? — переспросил он. — Что ты сейчас сказала? — Просто попросила, чтобы ты был осторожен, — чуть удивленно, но больше встревоженно ответила Николь. — В чем дело? — Все в порядке… Просто связь немного барахлит. Значит, все-таки послышалось… Айзек поморгал, прогоняя остатки наваждения. Делать что-то сложнее, когда не можешь доверять всему, что видишь и слышишь. Найти погрузочную платформу труда не составило, и уже через несколько минут она остановилась под днищем челнока. — Автоматика работает, — не без облегчения отметил Айзек. — Можно выгружать Обелиск! Послышался скрежет, но грузовой люк не раскрылся. Инженер коротко выругался, готовясь к тому, чтобы контролировать разгрузку вручную, но автоматика после недолгих раздумий все-таки сработала как надо. Механизмы опустили тележку с Обелиском на платформу, и та плавно покатилась в сторону больших шлюзовых ворот. Айзек на несколько мгновений даже поверил, что на этот раз все пройдет гладко, но платформа остановилась: ворота не открывались. — Черт!.. — Что там? — незамедлительно спросила Николь. — Пустяк, — поспешил Айзек успокоить ее. — Шлюз обесточен, сейчас посмотрю, как перенаправить к нему питание. А для этого по-любому придется попасть внутрь — но хотя бы дверь, что вела во внутренние помещения этого модуля, работала. Вскинув винтовку, Кларк медленно и осторожно заглянул в полутемное помещение охраны. Но внутри оказалось пусто — даже кровавых следов почти не было, и те уже успели высохнуть. Еще одна дверь вела дальше, к техническим помещениям, но Айзек не спешил. Для начала — может, здесь удастся узнать хоть что-то о том, что там, внутри. Лезть вперед наугад было попросту страшно — и тем более сейчас, когда спасение маячило совсем рядом. Часть экранов, транслирующих происходящее внутри, еще работали, и на них можно было различить несколько коридоров и большой зал, где распределялись грузы. На первый взгляд, везде было пусто. Айзек, бросив тревожный взгляд на забранный мощной решеткой воздуховод, продолжил обследовать помещение охраны. Пару консолей даже удалось оживить — но полезной информации нашлось не так уж и много. Обнаружилась и еще одна голосовая запись. Она запустилась автоматически, стоило Айзеку включить консоль: — Говорит сержант Ньюман, охрана взлетной площадки! — резко, отрывисто отчеканил мужской голос, в котором сквозили нотки отчаяния. На заднем плане хорошо различались чьи-то крики и рев пламени. — У нас больше нет челноков! Один из них успел взлететь, но неожиданно рухнул на крышу ангара! Мы потеряли несколько сот человек и все челноки! Если кто-то меня слышит, не пытайтесь совершить посадку! Не садитесь! «Теперь понятно, что случилось и почему нет челноков». — Айзек прервал запустившуюся по второму кругу запись и огляделся. Но, похоже, пока что громкий звук не привлек чужого внимания. Перед глазами Кларка всплыл разрушенный ангар, который он видел при посадке. Выходит, все выжившие в колонии в один момент оказались лишены транспорта, а вместе с ним и возможности спастись из этой передряги. А экипаж «Ишимуры» вскоре разделил их судьбу. «Чертовы юнитологи!» — Айзек снова почувствовал, как злость сдавила горло. Столько смертей, которые сложно было назвать легкими, столько боли, ужаса и отчаяния — и все из-за этих двинутых на голову фанатиков, уверенных, что превращение в бродячую мертвечину — это и есть светлое будущее человечества… Но сейчас эта злость была бессмысленной. Юнитологи с корабля и из колонии уже мертвы, а те ублюдки, что стояли за капитаном Матиусом и с чьей подачи все началось, сейчас слишком далеко. Но Обелиск — здесь, и его необходимо вернуть на постамент. А там, может, скала уничтожит и его, и колонию, и всю планету… «Так, может, нечего тащить его к постаменту? — внезапно пришло в голову инженеру. — Раз от Эгиды все равно скоро останутся одни обломки…» На секунду эта мысль даже показалась ему спасительной — но ее тут же пришлось отвергнуть. Нет! Нельзя. Никаких «если» и «вдруг» — он должен точно убедиться, что все это закончено. Что смертоносная эпидемия не пойдет дальше, а если Обелиск будет уничтожен — тем лучше. Но он, Айзек, должен увериться в том, что все это закончится, что множество хороших людей погибли не напрасно. Устыдившись собственного малодушия, Айзек отогнал все лишние мысли и сосредоточился на деле. Точнее, для начала — на поисках чего-нибудь, что могло бы оказаться полезным. И, к немалой своей радости, обнаружил работающий терминал для зарядки. Пока заряжались его ИКС и пустые батареи от резака, Айзек перебирал все то, что успел скопировать с консолей. В основном содержащаяся в заметках, донесениях и голосовых записях информация уже устарела и потеряла актуальность — скорее уж, она представляла интерес для тех, кто расследовал бы причины трагедии. Коллективное самоубийство религиозных фанатиков… Нападение обезумевшего техника на коллег… Вспышки насилия, паника, множественные записи людей, пытающихся найти своих родственников и близких в этом кошмаре — страшная летопись погибающего мирка. Но среди всего этого попадались и крохи информации, которая могла теперь принести Айзеку пользу. Например, предостережение о какой-то летающей разновидности тварей из местной вентиляции, или схемы с пометками, отчеты о состоянии систем — все это могло пригодиться, чтобы закончить дело и не сыграть при этом в ящик. Дождавшись окончания зарядки, Айзек, поколдовав недолго над дверной панелью, покинул помещение охраны. Благодаря схеме колонии отыскать распределительный щит было несложно. Кларк ожидал, что, возможно, уже за дверью его поджидают бывшие колонисты, но те словно притаились, не спеша показываться на глаза. Вокруг царила та же картина, что и на борту «Ишимуры»: запустение и следы бойни. Освещение работало, но только аварийное, слабо разгоняющее темноту и порождающее множество теней. В любой из них могли скрываться твари, или вышедший из строя механизм, который представлял бы теперь не меньшую опасность, чем некроморфы. Тишину нарушали негромкие звуки работающих систем, но так как хватало перебоев с питанием и других проблем, это тихое гудение не было однородным и умиротворяющим. Что-то шипело, откуда-то из-за стены доносилось подозрительное клацанье. Сам Айзек старался не шуметь, и все равно его шагам отвечало гулкое эхо. Казалось бы, стоило радоваться отсутствию некроморфов, но инженера оно только сильнее нервировало. Что хуже — отбиваться от видимой и понятной опасности или дергаться от каждого шороха? Дорога до распределительного щита стоила ему дополнительной трепки и без того уже потрепанных нервов. Айзек всерьез опасался, что закон подлости безотказно сработает и на этот раз — но распределительный щит работал, хоть с ним и пришлось повозиться. Перенаправляя энергию к шлюзам, инженер постоянно оглядывался через плечо, ожидая нападения в любую секунду. В безопасности он здесь себя точно не чувствовал. Послышалось басовитое гудение: шлюз заработал. Значит, платформа уже должна доставить Обелиск дальше… Сверившись со схемой, Айзек поспешил в сторону зала, который видел на одном из мониторов в комнате охраны. Автоматика должна будет доставить Обелиск туда — и вот там уже придется повозиться… А что потом? Что делать дальше, когда он все-таки дотащит груз до места? Николь что-то говорила о пещере, в которой был обнаружен Обелиск, и о пьедестале, к которому инженер его и тащил. Оставалось надеяться, что на месте он разберется, как их соединить… Если верить покойному доктору Кейну, это успокоит Разум Роя. Но Кендра упоминала, что именно Обелиск и вызвал появление некроморфов. Хотя верить ее словам теперь не слишком-то разумно. Но, судя по тому, что Айзеку удалось узнать — проклятый артефакт вызвал это, но он же мог и остановить. Или?.. Кларк мотнул головой. Нет. Нужно просто вернуть Обелиск на постамент — и убираться отсюда поскорее. Он знает, что нужно делать, надо только добраться до пьедестала. Гораздо сильнее Айзека сейчас беспокоило другое: на шум, выдававший присутствие живого человека, наверняка скоро сбежится вся колония — точнее, то, чем колонисты теперь стали… Но за все время пути до зала некроморф Айзеку попался только один — притворщик, которого он заметил еще издалека. Но встречались и части тел некроморфов — все-таки колонисты, хоть и обреченные, не сдались без боя. Зал встретил его сумраком и тихим гудением погрузчика. На полу тускло блеснули рельсы. Платформа уже находилась в зале — но остановилась: над рельсами перекинулись несколько мостков, и автоматику, которая должна была разводить их при приближении груза, заклинило. К тому же, придется еще и вручную менять направляющие — не перепутать бы… Айзек приблизился к первому мостку, и в этот момент одна из теней шевельнулась. Кларк обернулся на движение — но ничего не смог рассмотреть, не помог даже прибор ночного видения. Где-то в стороне — наверно, и не этом помещении, — послышался глухой удар. «Да лучше бы они вылезли, чем так издевались…» Но если в зале и прятались некроморфы, нападать они не спешили. Но Айзек как никогда был уверен в том, что мертвые глаза неотрывно следят за ним, ждут, когда он оступится, ошибется, утратит бдительность, повернется спиной… Дыхание сбилось, сердце колотилось где-то в горле. Айзек, почти прижимаясь спиной к опоре, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться. Постепенно приступ паники отступил, и инженер вернулся к делу. В темноте снова что-то шевельнулось. Следующие полчаса стали одними из самых жутких и нервных в жизни Айзека. Хоть на него никто и не нападал, он постоянно замечал, как шевелятся тени в стороне. Буквально кожей чувствовал голодные взгляды. Он не один здесь — и почему-то твари, существующие лишь с единственной целью — убивать живых, — медлили и не нападали на него. Но все прежде встреченные им некроморфы вели себя крайне агрессивно. Может, дело в Обелиске? Но тогда бы твари не нападали бы в трюме. Они не могли влезть только в какие-то полметра мертвого пространства возле самого Обелиска… Какая разница, что у некроморфов на уме. Просто не нужно здесь задерживаться… но и вертеть головой не надо забывать. Пожалуй, за все эти полутора суток своих злоключений Айзек еще ни разу не был настолько близок к тому, чтобы просто-напросто свихнуться. Даже в отсеке гидропоники не было так страшно — там опасность хотя бы была понятна, а поведение некроморфов — предсказуемо. Дело продвигалось невыносимо медленно. Мало того, что направляющими и мостками приходилось управлять вручную, еще и движения и подозрительные звуки в темноте заставляли Айзека каждый раз затравленно озираться по сторонам и хвататься за оружие. Открытое пространство отдельно действовало на нервы. Поэтому выбравшись из зала в лабиринт коридоров, он даже почувствовал облегчение. Но и здесь забывать об угрозе не стоило… Вскоре выяснилось, что некроморфы в колонии, помимо того притворщика, все-таки есть. Они нападали в основном поодиночке, иногда — небольшими группами, но их все равно было слишком мало для целой колонии. Погрузочная платформа продвигалась не так быстро, как хотелось бы, хотя и гораздо быстрее, чем если бы ее пришлось тянуть кинезисом. Чем дальше Айзек углублялся в колонию, тем непригляднее становилась картина. К следам резни добавлялось и заражение, некоторые помещения были настолько загажены биомассой, что приходилось на свой страх и риск пробираться через них, как через болото. В таких помещениях нередко попадались стражи, и дважды Айзек успел заметить тварей едва ли не в последний момент. Помещения дальше заросли биомассой до непроходимого состояния, и инженеру пришлось потратить еще слишком много драгоценного времени для поисков обходного пути. Альтернативой был технический туннель, в котором поддерживалась искусственная гравитация. Изнутри он напоминал огромную трубу, и Айзек живо вспомнил запись о каких-то летающих тварях в вентиляции. Только их еще не хватало! В этом туннеле, однако, тех неведомых летунов не обнаружилось — только парочка прыгунов, попытавшаяся было взять Айзека в клещи. После выматывающего неведения схватка с тварями, поведение которых Кларк к тому же успел запомнить, показалась много меньшим злом, и страх отступил вместе с лишними размышлениями. Шипели некроморфы, шипел плазменный резак… Пропущенный удар лезвием в бок не пробил броню, но, проклятье, как же близко! Обидчик, впрочем, вскоре лишился хвоста, а следом и передних конечностей. Покончив и со второй тварью, Айзек быстро осмотрелся в поисках иных угроз — но, похоже, пока что вокруг было тихо. Инженер снова заглянул в схему. Где-то поблизости от этого места должен быть люк… Если, конечно, помещение, в которое он ведет, не заросло биомассой тоже. Самое плохое, если вдруг из-за этой дряни где-нибудь застряла и платформа с Обелиском… Но эти опасения оказались напрасны: Айзек выбрался в чистый от заражения коридор. Платформа, судя по показаниям приборов, тоже продолжала движение — но впереди лежал путь еще через половину колонии — в том числе, и еще один очень немаленький зал… Пол под ногами ощутимо вздрогнул. Никогда Айзек бы не подумал, что так рад будет однажды видеть блекло-пыльное небо Эгиды-7. Он это сделал — протащил чертов Обелиск через чертову колонию. Темнота, шевелящиеся тени и хлюпающая под ногами биомасса остались позади. Нет, конечно, ему придется снова пройти через колонию, чтобы вернуться к челноку, но для этого уже не нужно будет петлять по коридорам вслед за грузовым туннелем. На схеме ясно просматривался короткий путь — и, если повезет, он не вызовет столько же трудностей. Но пока еще рано было считать дело сделанным: хоть самое сложное — провезти Обелиск через колонию, — уже было сделано, оставалось еще доставить его к постаменту. Тот, к сожалению, находился по другую сторону разлома, через который перекинулся мост. — Надеюсь, он достаточно надежен… — пробормотал себе под нос инженер и снова активировал платформу. Только бы под мостом не притаилась какая-нибудь очередная гадость… Но, увы, на этот раз удача от него отвернулась. Колонию еще раз встряхнуло — будто ударом из-под земли. И из-за кромки разлома показалось массивное длинное щупальце. — Твою мать!.. — выдохнул Айзек, попятившись: он почти сразу же понял, что за существо решило ему помешать. Точно такие же щупальца он видел на той записи, которую показывал ему Кейн… «Нет, только не это!..» Захотелось взвыть от отчаяния. Айзек помнил колоссальную червеобразную тварь, которую называли Разумом Роя — и что он, всего лишь человек с почти закончившимися патронами для винтовки и несколькими батареями для плазменного резака, мог противопоставить этому гиганту? Как же невовремя, проклятье! «Возьми себя в руки, тряпка!» Щупальце слепо шарило по краю разлома. На видимой части не было знакомых желтых образований, да и вряд ли попадание по одному из них нанесет серьезный вред такой махине… Тем более, что щупальце — только небольшая часть гиганта. Можно было попытаться добежать до ближайшего модуля, но… Айзек помнил, с какой скоростью эта тварь схватила человека на видео. Нет, ни драться, ни убежать не получится… «Обелиск!» Точно. Все-таки еще один шанс у Айзека был. Он вспомнил, как в трюме «Ишимуры» неведомая гадина не могла достать его рядом с Обелиском. Инженер сомневался, что и на Разум Роя это подействует, но других вариантов, как спастись, ему сейчас просто не приходило в голову. Стараясь не шуметь, Айзек медленно попятился к платформе погрузчика. Каким-то парадоксальным образом монстр все равно понял, где именно находился инженер: щупальце, к счастью, пока еще медленно и будто бы неуверенно, потянулось в его сторону. Колоссальной мертвой твари не нужны были глаза и уши, чтобы понять, где находились живые… «Черт! Там же Николь, в корабле, рядом с кратером! А если…» — Айзек не позволил себе додумать эту мысль до конца и рванул к платформе, уже не прячась. Щупальце уже гораздо бодрее метнулось следом — но Кларк как раз поднялся на платформу и прижался к лежавшему на ней Обелиску. Он почти не верил в удачу, но… Щупальце словно налетело на невидимую стену. «Сработало?..» — Айзек наблюдал за отростком, затаив дыхание. Совсем как там, в трюме, тварь ощупывала пространство перед собой в поисках невидимой бреши. Но бреши не было. Тогда щупальце заскользило по площадке рядом с мостом, невольно вызывая ассоциации с собакой, почуявшей след. С шорохом проползло по площадке, уткнувшись в уже закрытый шлюз… А ведь этот отросток, похожий на гигантского червя толщиной с секвойю, был лишь малой частью колосса из мертвой плоти, скрывающегося в кратере. Айзек не знал, что случится, если сам Разум Роя решит показаться из своего логова, но был уверен, что сам он в таком случае вряд ли уцелеет. Инженеру хватало и созерцания гигантского щупальца: не хватало только, чтобы оно сейчас свернуло платформу или повредило мост! Тварь меж тем метр за метром обшаривала пространство совсем рядом — при желании Айзек мог бы дотянуться до покрытой плотными наростами, похожими не то на чешую, не то на хитиновый панцирь насекомого шкуры. Платформу щупальце словно подчеркнуто игнорировало: обследовав площадку, оно взялось за мост. Металл загудел, и Айзек напрягся: да что творит эта хреновина?! Еще немного — и она сломает мост или как минимум серьезно повредит рельсы… Щупальце переползло на площадку с противоположной стороны. Вернулось, скользнуло по стене модуля, почти нависшего над разломом, вызвав приглушенное дребезжание металла. И втянулось обратно в кратер. Стало тихо. Айзек не шевелился, продолжая сверлить взглядом край разлома. И что это было? Радоваться исчезновению чудовища он не спешил: как бы оно не решило показаться целиком. Подождать и убедиться в том, что Разум Роя убрался ни с чем, казалось Айзеку сейчас лучшим выходом. Он не для того прошел этот путь, чтобы сдохнуть здесь, у самой финишной черты, так и не закончив дело. Минута, другая, третья. Все было тихо — монстр не спешил показываться, но не факт, что он не явится во всей красе, стоит Айзеку подойти ближе к пролому. Четвертая минута, пятая, шестая… Когда, судя по часам на внутреннем экране, прошло не меньше десяти минут, Айзек медленно, по-прежнему не сводя взгляда с разлома, поднялся и слез с платформы. Остановился и снова прислушался. Ничего. Еще раз оглядевшись, инженер крадучись, словно вор, приблизился к пролому и, пересилив взгляд, заглянул вниз. Ничего — только пелена все того же тумана. Или пыли. И никакого движения. «Ладно, была — ни была!» Вернувшись к платформе, Айзек снова включил ее, направив к мосту. Он был уверен, что так нервничать ему еще не приходилось. Что, если тварь вернется, услышав шум работающей автоматики? К тому же, покинув временное убежище возле Обелиска, Айзек почувствовал себя как никогда беззащитным. Платформа въехала на мост, и инженер напрягся. Идти следом сразу же он не рискнул, безопаснее было понаблюдать со стороны… Была и мысль влезть обратно на платформу и проехать последний отрезок пути на ней, рядом с Обелиском, но сомнения не давали Айзеку покоя. Он не был уверен, что таким образом действительно обезопасит себя — зато никуда не денется, если Разум Роя все-таки вернется и сломает мост… Кларк отступил от края подальше, внимательно наблюдая за платформой. Ему казалось, что она движется слишком медленно. Вот Обелиск преодолел примерно четверть моста… Половину… Две третьих… Ничего не происходило, но в любой момент могло произойти. «Не каркай!» — зло одернул Айзек сам себя, продолжая следить за передвижением груза. Тот наконец-то достиг противоположной стороны и теперь подъезжал к невысокому, около полутора метров в высоту, сооружению со множеством каких-то показателей и рычагов. Именно к нему вели рельсы. Значит, вот он какой — пьедестал, про который говорили Николь и доктор Кейн и на который требовалось вернуть Обелиск. Если б его изначально оттуда не снимали… Айзек выдохнул. Оставалось немногое: перейти мост самому, водрузить Обелиск обратно на пьедестал и вернуться к кораблю. Да, «немногим» это было на словах… Внизу по-прежнему не было заметно никакого движения, и инженер не стал задерживаться: сорвался с места так быстро, насколько ему позволяли порядком потрепанный костюм и собственные силы. Он не был уверен, что это хорошая идея, но сейчас счел, что задерживаться на мосту слишком опасно. Оказавшись на другой стороне, Айзек обернулся, метнул настороженный взгляд вниз — и облегченно выдохнул, не увидев снова щупалец Разума Роя. Ну вот, еще одна проблема позади. Развернувшись, он быстрым шагом нагнал платформу, уже подъезжающую к постаменту. Рельсы заканчивались механизмами автопогрузчика. Консоль работала — приятный момент, иначе пришлось бы как-то затаскивать Обелиск на пьедестал при помощи кинезис-модуля. Зажужжала лебедка; Обелиск, вернувшийся в вертикальное положение, сдвинулся с места и повис в воздухе на внушительной толщины тросе. Айзек внимательно наблюдал за процессом перемещения, готовый, если что, удержать ценный груз кинезисом. Установив Обелиск на пьедестал, удерживавшие его механизмы погрузчика сдвинулись в стороны. Не успел Айзек обрадоваться, как послышался низкий резонирующий звук. Боль в голове вспыхнула с такой силой, что в глазах у него потемнело, и на несколько секунд инженер оказался слеп, точно вытащенный из норки крот. Когда боль опустилась до терпимой отметки и Айзек, наконец, смог проморгаться, он удивленно вытаращил глаза: знаки на гранях Обелиска горели ярким желто-оранжевым светом. И прямо перед артефактом на самом краю пьедестала стояла Николь. Она смотрела на Айзека с усталой, но такой родной и теплой улыбкой. Но откуда она здесь взялась?! Что она делает? Кларк же просил ее остаться на корабле! Как она прошла через колонию? Что?.. — Спасибо, Айзек, — сказала она негромко, протягивая к Кларку руку. — Я всегда в тебя верила. Я знала, ты вернешься за мной. Мы — одно целое, Айз. Мы одно целое… Свечение за ее спиной стало ярче, и стоило Айзеку моргнуть, как фигура женщины растворилась в этом свете. А через миг Обелиск вспыхнул так ярко, что снова на короткое время ослепил его. Накатил тяжелый гул, и не успевшего толком восстановить зрение Айзека отшвырнуло в сторону, протащив спиной по грунту. Удар вышиб воздух из легких, и все-таки оглушенный, едва различающий детали из-за слезящихся глаз инженер заметил широкий луч той самой непонятной желто-оранжевой энергии, «выстреливший» из Обелиска прямо вверх… — Черт… — Айзек не без труда поднялся, опираясь на локти, а затем, пошатываясь, встал на ноги. — Николь! Николь?.. Она не ответила. Рядом вообще никого больше не было — только он сам и продолжавший светиться Обелиск. Тогда какого хрена только что произошло? Что он видел? И что это, мать ее, за вспышка энергии, только что отправившая его в короткий полет?! Отвечать на эти вопросы было некому. А самому Кларку уже в следующую секунду стало не до размышлений: пронзительно взвыла сирена. — Блять!.. — Инженер невольно пригнулся и заозирался по сторонам. Сирена продолжала истошно завывать. Спустя несколько секунд к ней прибавился голос системы из развешанных по всей колонии громкоговорителей: — Внимание: геоорбитальные захваты отключены. Тектонический срез освобожден. — От этой новости Айзек ненадолго забыл, как дышать. — Столкновение неизбежно. Немедленная эвакуация из этой зоны. Это не учения. — Твою мать! — выкрикнул он почти в отчаянии. Похоже, вспышка энергии, которую испустил Обелиск, окончательно вывела из строя захваты, удерживающие гигантский кусок породы под кораблем… Искусственные интеллекты колонии и корабля были синхронизированы — это обычная практика, поэтому в случае подобной ситуации срабатывало предупреждение… До этого дня такие ситуации существовали только в теории. По крайней мере, на памяти Айзека. Сколько понадобится времени четырем триллионам тонн породы, чтобы рухнуть обратно на планету? Час? Меньше? Все, что мог сейчас сделать Айзек — это бежать обратно к кораблю и надеяться, что он окажется быстрее проклятой скалы.