Капитан Джексон Ван и поиски несметного сокровища

      — Вставайте, ебантяи, вставайте!       От такого призыва Диана просыпается незамедлительно.       — Марк, прочисть уже рот с мылом, – кричит кто-то на палубе.       Немного полежав, девушка приподнимается. Укачивает, видимо, они уже в море. В голове каша, в животе – пусто. Единственное, что она помнит точно: ей удалось уговорить пиратов подкинуть её порта, но подальше отсюда. У неё есть одно дельце, которое необходимо завершить, а в тюрьму опять не очень-то бы и хотелось… Силы были на исходе, но, видимо, Бэм-Бэм поручился за неё. И суровый капитан разрешил, пусть и не был в восторге. Диана выходит из маленькой каюты и тихонечко идёт на палубу. Нужно разобраться, что здесь и как…       По пути она встречает красивого парня (опять, чёрт побери, красавчики, что за волшебные пираты?), который будит всех заспавшихся: он очень грациозно для пирата херачит по дверям кают своей шпагой и периодически из него выскакивает смачное «Бля-я-ять».       Уже на палубе Диану подхватывает под руку Югём. Её слегка передёргивает, она не понимает, к чему может привести такая резкая близость, и что он хочет сделать. Родинка так и манит, но ещё привлекательнее его улыбка – при свете дня парень явно готов был показать больше своих выдающихся сторон.       — Привет! Идёшь знакомиться с остальными? Давай провожу.       Это вызывает у девушки смущённую улыбку. И Югём обращает внимание на две милые ямочки на её щеках. Давно у них на корабле не наблюдалось такого разнообразия в попутчиках.       У корабельного руля собирается большая часть команды. Диана сразу замечает перебинтованного Бэм-Бэма и тех, кто вчера их вызволял. Но вокруг масса незнакомых лиц, и все – мужские. Становится не по себе, мурашки проносят холодок по спине.       — Интендант, расскажи нашей попутчице о команде и проинструктируй кратко о том, как она будет с нами плыть. Я не собираюсь тратить своё время ещё и на это, – не здороваясь, говорит Джексон. Сегодня он в простой белой рубахе и штанах, но на голове несменная повязка. Капитан не особо любит банданы, чего не скажешь о Югёме. Почему-то Ван прикипел к тонкой шёлковой повязке, которая ровной линией скрывает часть его лба и красиво спадает по спине от узла на затылке.       Вперёд выходит интендант, выглядит он так, словно страдал несколько недель, причём, не физически. Он проводит рукой по густым длинным волосам и начинает. Представляется сам, рассказывает об основном составе команды: помощниках, шкипере, враче и прочих. Простых моряков в счёт не берёт – их дофига, да и ни к чему это. Если будет нужно, мол, Диана и сама сможет с ними познакомиться. Матерящийся красавец – это Марк, капитана зовут Джексон Ван, фамилия Югёма – Ким… А у шкипера угарные сине-зелёные волосы. Информация понемногу укладывается в девичьей голове, но всех сразу запомнить трудно. Им Чжебом заканчивает тем, что объясняет Диане её обязанности. Раз у неё нет денег, но нужно добраться до другого порта, необходимо чем-то отплатить.       — Будешь драить палубу с несколькими новичками. Работы тут хоть отбавляй: парусину зашить, что-то где-то подлатать. Будешь хорошо работать, доплывёшь без проблем. Будешь плохо работать, уверяю, парни найдут способ взять с тебя плату другой «монетой».       Некоторые пираты неприятно оскалились, по телу снова пробегают мурашки, причём стадом бешеным.       — Корабль, на котором ты плывёшь, зовут «Лунван» [1]. Уважай его и команду, тогда у тебя не будет никаких проблем, – резюмирует Джексон Ван и распоряжается выдать девушке одежду и разъяснить первое задание.       Капитану не нравится вся эта затея, но он не смог отказать Бхувакулю. Тот очень настаивал на помощи новой знакомой. Когда Диана переодевается и появляется снова на палубе, Вана передёргивает. В пиратской одежде девушке очень хорошо, пусть она и мужская, пусть и не по размеру. Она в какой-то свойственной только ей манере сумела сделать даже из этих обносок интересный наряд, повязала на талии симпатичный пояс, а волосы собрала в пучок. Несколько прядей тёмных волос выбились и спадают на лоб. И когда он смотрит на её сосредоточенное лицо, на то, как ветер треплет её волосы, как тёмные глаза цепляются за всё, что незнакомо, ему хочется улыбнуться. И капитан, будь оно неладно, осознаёт, что ему не хватало женского присутствия, этих женских ужимок и уловок, милых и мягких черт лица. Но так как он признаётся в этом только себе, другие думают, что капитан не в восторге от слова совсем.       Поначалу кажется, что помыть палубу – не проблема. Но в том-то и смысл, что палубу не нужно мыть, её нужно остервенело ДРАИТЬ, пока у тебя не отвалятся руки. Прилагая большие усилия, Диана начищает доски, часто меняет воду, и потом всё по новой. Наследили, где-то пробоина и снова мокро, где-то шкипер помогает плотнику просмолить пол. Невыносимо болят руки и поясница. Сидеть в раскоряку уже нет сил, но пристальный зоркий глаз Чжебома, а также очередное крепкое словцо изо рта Марка не дают расслабиться. Вечером после отбоя Диана думает о том, что всё не так уж и плохо. Она вспоминает свою былую жизнь, когда была студенткой и тянулась к знаниям. И становится невыносимо больно, ведь то время было таким замечательным и лёгким по сравнению с тем, что стало потом! Именно с обучением Диана связывала свою дальнейшую жизнь, но… Кое-что случилось. И девушка очень хочет свершить акт мести. Ради этого стоит потерпеть. Естественно, новенькой доверили самую нежелательную работу. И среди вороха дел, после которого хочется смотреть в потолок и не дышать, есть поручение кормить раз в день заключённого. Он сидит в артиллерийском отсеке, все называют его обезьяной, а сам он представился Гонхи. Собственно, никаких особых чувств он не вызывает до того момента, пока не пытается приставать. И снова в голове звучит голос корабельного врача, когда руки Гонхи почти устроились на талии морячки-не-по-своей-воле. Она ловко соскальзывает назад, а ладонями сверху вниз наносит удар по его рукам. Потом резко делает шаг вперёд и тыкает маленькими ловкими пальчиками ему в глаза. Естественно, пока обалдевший Гонхи пытается прийти в себя – принимает ещё один мощный удар, но уже по ушам. Диана и ослепила, и оглушила его. В тот момент, когда девушка начала сворачивать его голову за ушные раковины, Гонхи взмолился.       — Пожалуйста, отпусти меня! Я понял, что был не прав. Дурак, каюсь.       — Никогда больше не вздумай трогать меня, я это ненавижу. Ешь.       Ей уже не первый раз приходится отстаивать свою честь как физически, так и словесно. И Гонхи по сравнению со всеми этими матросами менее всего ей противен. Она немного устала от этих нападок с сексуальным подтекстом, но здравый смысл напоминает о цели, которую она преследует. Да и, видимо, ей ещё повезло оказаться на корабле, где в изобилии азиатов – у них с дисциплиной всё дай Боже. Будь бы это любые другие пираты – давно бы разорвали. Хотя один раз приходится и подраться, причём у Гонхи и Чжебома на глазах. Несколько матросов загнали девушку в угол, мол, баба есть баба, давай то, что положено. Но Диана за словом в карман не полезла (кое-что подслушала у Марка, из которого мат сочился чё из спелого манго сочок). Она испугалась, но это только подстегнуло её выхватить из ножен интенданта шпагу и замахать ею перед лицами обидчиков. Фехтовать она не умела, но даже эти рандомные метания смогли поцарапать нескольких обидчиков прежде, чем они успели что-то понять. Оставшихся она исцарапала и испинала сама. Получила, конечно, тоже, но смогла показать всем, что она «не просто баба», а равноправный член этого экипажа.       — Трахаться хочешь – заслужи! – рыкнула она напоследок и плюнула вслед удаляющимся матросам.       Им осторожно забрал шпагу из её рук и похлопал по плечу. Он, естественно, сообщил обо всём капитану. И Вану, признаться, стало легче, потому что насилие и разврат портили общий боевой дух команды. Он-то уж помнит… Югём очень часто рядом с капитаном и тоже слышал этот рассказ. Ему до этого момента было не очень-то интересно, что происходит с попутчицей, но такая смелость его цепляет. Она может и хочет за себя постоять, значит, чего-то стоит. Лично ему это очень близко, потому что он не всегда мог и умел себя защитить… Парень решает, что ему нужно понаблюдать за Дианой, ведь это может оказаться интересной затеей.       А ещё с этих самых пор отношения заключённого Гонхи и Дианы приобретают совершенно новый статус: стремление защитить себя восхищает Гонхи (также как и Югёма), да и девушка его не обижает, не обзывает. Усач почти благоговеет перед новой знакомой и всегда желает ей хорошего дня и доброй ночи.       — Свистать всех пожрать! – кричит Марк, ударяя в колокол.       У команды в этой связи два состояния: абсолютная любовь и неудержимая агрессия. Туан бьёт в колокол в двух случаях: когда время обедать и когда команда готовится к штурму другого судна. Есть ещё третий вариант – внезапная или насильственная смерть капитана, но каждый надеется, что никогда не придётся подниматься на палубу из-за этого. Хотя слыша ругань Ёнчже и Джексона, все начинают подозревать неладное. Капитану Вану нужно скорее попасть в порт к Ли Чжухону, но шкипер принципиально требует сменить курс и встать где-нибудь у берега. Он уверен, что погода вот-вот испортится, и они попадут в бурю.       — Если ты всех нас угробишь, Джексон Ван, дьявол будет первым, кто постучится к тебе в дверь! – завершает гневную тираду Чхве и уходит к себе в каюту. Погода нынче хорошая, солнечная, поэтому переживания шкипера относительно шторма никто не понимает. Внизу практически никого нет, все на палубе – в солнечный денёк всегда есть чем заняться.       Корабль спокойно себе идёт правым галсом [2], но ветер усиливается. Матросы посмеиваются, когда с некоторых сносит платки и банданы, но не придают значения. Вены вздуваются на висках Джексона, когда руль явно перестаёт слушаться, и «Лунван» тянет на левый галс. Ветер сильнее, чем желание капитана попасть в порт.       Незаметно (природа вообще любит шутить) набегают тучи, и начинает моросить мелкий дождик. Им и Туан на разных концах корабля отдают указания, нужно подготовиться к худшему. Югём, расправляя необходимые парусины, чувствует, что худшее уже близко.       Гонхи на себе понимает, что худшее уже пришло, когда огромная волна ударяет в борт так, что клетка, где сидит заключённый, отлетает в противоположную сторону. Приложив немного усилий, усач доломал прутья и выбрался. Чхве Ёнчже даже понять не успевает, что был прав, потому что корабль чё бумажку на ветру кидает по морю из стороны в сторону, а на голову шкипера падает увесистая подзорная труба. Из последних, кто сидит в трюме – Диана. Когда начинает нехило так подбрасывать по каюте, она хватается за всё, что может помочь ей не подлетать, и направляется к выходу. В коридоре воды по щиколотку, тьма, и только бедный Гонхи с Ёнчже наперевес старается дойти до лестницы.       — У него башка пробита… И в каюте пробоина, он бы захлебнулся, – объясняет Гонхи. – Подхвати его и отнеси наверх, там пусть спрячут вместе с доктором в выемке под рулём. Здесь небезопасно, пока есть пробоина.       Девушка не знает, что в таких ситуациях делать, поэтому просто кидает и подхватывает шкипера. Она с трудом доволакивает его до лестницы, а там уже и подмога тут как тут. Несколько матросов спускаются, чтобы залатать пробоины, двое из них берут Чхве и относят к врачу. Саму Диану тянут наверх, мол, лишние руки – нелишние. И там Диана получает по-полной. Всей команде достаётся как следует. Корабль мотает, все молятся, чтобы не попались рифы или скалы, а ведь видимость нулевая. Шкипер в отключке, точно сказать, куда их несёт, нереально. Капитан изо всех сил выруливает и обходит огромные волны, вены на руках и висках вздулись ещё сильнее. Он весь мокрый и очень злой. И на себя, и на природу, и на вечную правоту Ёнчже.       При набегающих волнах все хватаются за борт, за выемки в полу, за всё, что угодно, чтобы не унесло в море. Диана помогает вычерпывать воду из трюма, но руки оледенели, мокрые волосы лезут в лицо, а сердце уже вот-вот выпрыгнет из груди. Вода – опасная стихия, никого не щадит. Испуганная девушка не успевает ухватиться и её практически уносит в пучину, но вовремя её ледяную руку ловит Югём. Сам он висит на рее, его тоже отбросило. Он подтягивает девушку к себе и крепко прижимает одной рукой, пока другая изо всех сил держит их вес и терпит все водные издевательства. Не церемонясь, Диана прячет лицо в мокрой рубашке Кима, прижавшись к его груди. Её хочется, чтобы всё это закончилось. Пиратская жизнь, будь она неладна, не так сладка, когда происходит такое! А Ким Югём вдруг понимает, что хотел бы такой близости не при пиздеце, а тёплым спокойным вечером.       Их снимают с реи и уводят в сторону, но Джексону необходима помощь. Подмигнув девушке, Югём убегает к рулю. И Диане на удивление становится спокойнее. Он вообще не испугался, что ли? Почему в его глазах ни страха, ни сомнения? Почему он ещё находит силы подмигивать? Конечно, ему это не в первый раз. Но всё же особенно приятно, что именно он проявил такое внимание. Пока не понятно, как можно назвать это чувство, но оно есть. Диана вдруг осознаёт, ведь, несмотря на весь этот ужас, что происходит сейчас, она в безопасности. Это придаёт ей сил, и она следует за Югёмом. Вместе они наваливаются на руль, помогая Джексону. Все мокрые не то, что до нитки, прям до костей. Буря постепенно угомонилась, последние волны удаётся обойти без проблем. Без сил все трое падают у руля, прислонившись спинами одна к другой. Джексон дышит тяжело и прерывисто, от напряжения у него трясутся руки. Югём стирает кровь с губы – всё же он сильно ударился где-то на подходе к капитану. А Диана вроде не чувствует, что сильно травмировалась, но испугалась знатно. Ей очень хочется заплакать, но пока она с этими двумя – держится.       И в то время пока побитый стихией «Лунван» дрейфует [3], команда приходит в себя и подсчитывает потери. Никто не ругается, все молча помогают друг другу. Джексон поднимает сначала Югёма, тот, держась за борт, спускается к остальным. Потом капитан осторожно берёт на руки трясущуюся Диану и без слов несёт её к Бэм-Бэму. Такой шаг очень удивляет, ведь кто-кто, а капитан ни разу не проявил ни снисходительности, ни интереса, в отличие от того же Югёма. Джексон думает, что такая помощь необходима девушке. Главное, чтобы не зазналась.       Врач осматривает всех, у самого наспех перебинтована рука.       — Спасибо, – тихо шепчет Диана капитану на ухо, когда он укладывает её на носилки.       Он слишком серьёзен и хмур, ничего не отвечает. Зато рядом материализуется помощник капитана.       — Тебе тоже спасибо, Ким Югём, – кивает Диана в его сторону.       — А ты ничего, молодцом. Не растерялась.       — Я чуть не сдохла, Ким Югём.       Парень рассмеялся, но вот Диане как-то не до смеха. Его отгоняет Бхувакуль, осматривает Диану. Он почти не касается девушки, делает всё осторожно и очень деликатно. После пережитого эта забота как нельзя кстати. Это трогает её, она начинает плакать. И врач понимает, что авторитет, заработанный таким трудом, может рухнуть от этих слёз. Он помогает добраться до каюты. Там сыро и противно, зато никого нет.       — Отдохни, как следует, не стесняйся дать волю чувствам, – рекомендует врач, и уставшая испуганная попутчица выполняет их стопроцентно.