Судьбе навстречу сделать медленный шаг; Расправить плечи, если руки дрожат. Как же тонкую нить эту соединить, Если в сердце то лёд, то пламя?
Пока Западное королевство производило последние попытки не допустить войны, а Северное их старательно разрушало, в Южных землях жизнь текла по-старому. Дмитрий отдавал приказы своим подданным, интересовался, как проходит покос в этом году и какого урожая ждать. Игорь решал мелкие дворцовые проблемы, в том числе участившееся воровство на кухне, поскольку Далер не смог молчать, а говорить обо всём королю отчего-то побоялся. Кристина активно строила свои отношения с сыном банкира, держа их в тайне от своей матери. Кроме того, при дворе продолжал жить Марио, которого Дмитрий по каким-то причинам не отпускал домой, и, более того, приставил к гостю наследного принца, чтобы тот показывал ему королевство. Денису было не в тягость бродить целыми днями с Марио по коридорам, рассказывая, где находится та или иная комната. Ему даже в какой-то степени нравилось это, потому что в лице Фернандеса он нашёл заинтересованного слушателя, который действительно хотел бы узнать что-либо о Южном королевстве. Пока Игорь и Кристина были заняты своими прямыми и не очень обязанностями, Денису требовалось общение, и Марио мог прекрасно его обеспечить. — У вас довольно интересная жизнь, — заметил он. — А как у вас? Я до сих пор не знаю даже названия той страны, откуда вы приехали. Официальные обращения несколько затрудняли разговоры между ними, поскольку звучали как-то неуместно, после них становилось неловко. Денис с удовольствием говорил бы с Марио, как со старым приятелем, но правила, порядки, установленные ещё задолго до его рождения, нельзя было преступать. Приходилось терпеть и смиряться. — У нас хорошо. Мы ведь располагаемся чуть южнее вас, — улыбнувшись, произнёс Марио. — У нас много солнца, и в каждом дворе растёт виноград. Его грозди свешиваются прямо на улицы, можно дотянуться рукой и сорвать. А ещё нашу страну можно обойти за пару дней вдоль и поперёк. Она очень небольшая. — А у вас есть порт? — Конечно. Одна сторона нашего королевства омывается морем. — Хотел бы я когда-нибудь побывать в вашем королевстве. Уже почти все залы дворца были исхожены вдоль и поперёк, но только одно место не удостоилось посещения — библиотека. На самом деле, Денис считал её исключительно своим местом, где можно укрыться от всей этой дворцовой суеты, поэтому даже Игорь с Кристиной появились там всего раз. Впрочем, привести Марио в библиотеку не показалось принцу чем-то странным. Фернандес долго разглядывал шкафы, заставленные книгами, некоторые из которых были покрыты слоем пыли. Он задумчиво и восхищённо проводил руками по корешкам, рассматривая переплёты, отмечая, что в этой библиотеке собрано чуть ли не всё, написанное человечеством с момента изобретения печати. — Вы часто бываете здесь, принц? — спросил Марио. — Я здесь живу, — с улыбкой ответил Черышев. — Моя мать обожала собирать книги, она же научила меня читать. Мне настолько понравилось это занятие, что я стал приходить сюда каждый день. Знаете, в чтении можно забыться, раствориться. Мне кажется, библиотека стала для меня убежищем от любых проблем. — У нас во дворце нет библиотеки, — заметил Фернандес, доставая с полки одну из книг, на обложке которой были красивые золотые завитки. Он перевернул несколько страниц, бегло проходя по ним взглядом, словно искал что-то конкретное. Денис молча ждал, к чему же приведёт поиск. — Я могу взять её? — спросил Марио, закрывая книгу. — Конечно. Денис подошёл к столу, за которым обычно читал. На нём было расстелено несколько географических карт, нужных ему время от времени. Принц начал их сворачивать, чтобы не привлекали лишнего внимания, ведь мечта о кругосветном путешествии держалась в секрете практически ото всех, за исключением Игоря и Кристины. Во всяком случае, посвящать в это Марио было бы лишним. — Скажите, — обратился к нему Денис. — Почему мой отец уже несколько дней не отпускает вас домой? — Он не говорил мне, но просил остаться и посмотреть дворец, королевство. Возможно, это всё от гостеприимства. Я слышал, оно в крови всех жителей Южных земель. — Странно, — Черышев покачал головой. — Отчего-то я чувствую, что всё вокруг готовится к какому-то важному событию, действию. Ещё и эта просьба от короля Западных земель о помощи в войне. Что, если она всё же произойдёт? — Войны всегда были и будут. Люди не могут жить в мире вечно. — Это ужасно печально. Знаете, Марио, в истории нашего королевства была лишь одна война, в которой виновны именно мы. С тех пор, решено больше никогда не участвовать в подобном. Видимо, вы правы и люди не могут жить в мире. — Так вы боитесь войны? — Я не боюсь. Я её не понимаю. Для меня любые войны бессмысленны, какие бы цели они не преследовали... Пойдёмте куда-нибудь в другой зал. Они молча блуждали по коридорам, не зная, куда бы зайти. Марио чувствовал, будто сказал в библиотеке что-то не то, поэтому нервно сжимал корешок книги с золотыми узорами, следуя за принцем. В это время в деревне на площади секли плетьми какого-то мужика, уличённого в воровстве чужого зерна. Изначально дали только двадцать плетей, но потом выяснили, что зерно принадлежало одному из зажиточных, и прибавили к ним ещё тридцать. На Большой Дороге собрался народ, которому хотелось поглазеть на наказание. В конце концов, не каждый день кто-то воровал зерно. — Хорошо секут, — произнёс Кокорин, широко улыбаясь и доставая из-за пазухи яблоко. — Зачем мы на это смотрим? — поинтересовался Артём, щурясь на солнце. — Так весело же, такое событие! Несколько женщин, стоящих впереди, оглянулись на них, сурово сдвинув брови. Действительно, как можно говорить, когда секут человека? Саша приветливо улыбнулся одной из них и протянул яблоко, но женщина лишь фыркнула. — Ой, моё дело предложить, — махнул на неё рукой Кокорин. По окончании занимательного зрелища народ начал расходиться по домам или лавкам. Мужика с окровавленной спиной куда-то уволокли, должно быть, чтобы глаза не мозолил. Саша с Артёмом пошли к себе на окраину, по пути смеясь над старыми шутками. — Я всё хотел узнать, — подходя к знакомому плетню, сказал Дзюба. — Откуда ты взялся, Кокорин? Явно нездешний, больно говор у тебя другой. — Из соседней деревни, — ответил тот, проходя на двор. — Брешешь. Знаю я эти деревни, не так там говорят. Саша скосил на друга взгляд, заметно мрачнея. Чувствовал, что рано или поздно кто-нибудь спросит, начнёт догадываться, но старался всеми силами своё происхождение не выдавать. — В дом иди, — кивнул на дверь Кокорин. Там, расположившись за столом друг против друга, Саша долго смотрел на Артёма, будто бы пытался понять, можно ли тому доверить одну из своих тайн. Дзюба непонимающе разводил руками, уставая от долгого молчания. — Я не из соседней деревни, — наконец проговорил Кокорин, собравшись с силами. — Я даже не из Южного королевства, если на то пошло. — И откуда же ты? — Из Горного предместья. Сейчас это называется Северным королевством, но я родился в те времена, когда его ещё не существовало. У нас был военный переворот, поэтому некоторым пришлось бежать. Мне пришлось бежать. Моя семья была против всех этих восстаний, отсоединения и новой власти, поэтому нам было бы несладко в любом случае. А мои родители были далеко не самыми последними людьми. — Значит, ты бежал сюда. Но почему не в Западное королевство? — Там бы меня казнили. Ведь я жил на территории восставших. Всех, кто бежал из Горного предместья в Западное королевство, повесили, насколько мне известно. Хотя они умоляли короля, присягали ему на верность и готовы были целовать его ноги. — А твоя семья? — Осталась на исторической родине, — хмуро ответил Кокорин, глядя в окно. — Не думаю, что они живы. Там сейчас правит Кровавый принц, у них не было ни единого шанса... Саша замолчал, перемещая пронзительный взгляд на стол. Он долго рассматривал зазубрины и щербины в дереве, напряжённо цедя воздух сквозь ноздри. Артём поддерживал гнетущую тишину, изредка проводя пальцами по ткани своей рубахи. — Ты уже знаешь, что скоро будет война? — вдруг спросил Кокорин, вскидывая голову. — Какая война? — На Дороге говорят, мол, Северное королевство собирается напасть на Западное, а мы соседям помогать обещались. В других деревнях крестьян уже призвали, нас, вроде как, не сегодня-завтра заберут. Артём хмыкнул, проводя ладонью по волосам. В какой-то степени он был рад, что сейчас жил не в своей родной деревне, а здесь, поэтому имел возможность попасть в пехоту позднее других. У него ещё имелись некоторые нерешённые дела, которые нельзя было сделать после войны. — Эх, а я надеялся в этом году ещё зимой на ярмарке погулять, — уже более весело произнёс Кокорин. — Ну, видно, на судьбе не прописали. Чем бы заняться в последние дни? Дзюба пожал плечами, ведь про свои планы прекрасно знал.***
Гонца похоронили следующим утром, и сразу после этого Лёша отдал приказ собираться в дорогу. Он чувствовал необходимость поехать в Южное королевство, дабы обговорить с потенциальными союзниками в грядущей войне все необходимые моменты. Ко всему прочему, часть предсказания гадалки, гласящая: «Ты должен поехать к людям», подразумевала для него именно это. Выйдя на двор, Лёша застыл, как вкопанный, удивлённо смотря на происходящие сборы. Около тридцати подвод, заполненных сундуками, мешками, ящиками разного размера и степени старости, вокруг которых суетились слуги, укладывая последний багаж. Руководил всем, разумеется, Федя. — Никогда не слышал, чтобы Южное королевство располагалось на конце света, — ворчливо отметил летописец, стоящий неподалёку с мешком, перекинутым через плечо. — И зачем мы тащим с собой столько барахла? — Юрий Палыч, — сквозь зубы произнёс Смолов. — Любая поездка требует большой подготовки, никогда не знаешь, что тебе может пригодиться. — Придворный художник нужен в первую очередь? — заметив фигуру Головина с ящиком красок и кистей в руках, спросил Лёша. — Я давал приказ собраться в дорогу, а не в кругосветное. — Больше похоже на то, что мы в страхе спасаемся бегством, беря с собой попавшееся под руку, — хмыкнул летописец. — А разве не так? — искренне удивился Федя. Лёша окинул взглядом подводы, понимая, что с таким количеством лишних вещей они далеко не уедут. Лошадям придётся где-то искать корм и питьё, как и людям, а король рассчитывал всего на две-три остановки, если не вмешаются погодные условия. — Мы просто едем в Южное королевство на военный совет, — спокойно произнёс Лёша. — Поэтому нам потребуется всего лишь пять подвод. Слуги замерли в ожидании окончательного решения. Двое в этот момент несли очередной сундук, а молодая служанка бежала через весь двор с маленькими подушечками. — Как это пять? На них не поместятся наши вещи! — возмутился Федя. — Наши вещи? — Ну, мои и наши, велика ли разница? Вдруг нам не суждено сюда вернуться? Лёша помотал головой и приказал слугам разбирать подводы, оставив только пять из них. Федя расстроенно смотрел на то, как придворные уносят обратно во дворец его лучшие портреты, шахматный стол и посуду. — Так, эти нам тоже не нужны, — кивая в сторону Головина и ещё нескольких людей рядом с ним, решительно заявил Лёша. — Ну нет, Сашу мы точно берём с собой. Если ты тащишь в Южное королевство Юрия Палыча, то я тащу художника. — Почему нельзя оставить его тут? — спросил летописец, указывая на Смолова. — Хотя соглашусь, доверить дворец сыну кухарки... — Я герцог! Гер-цог! Сколько можно повторять?! Разгорелась очередная перепалка, и король не стал в неё вмешиваться, посчитав это абсолютно бесполезной тратой времени и нервов. В итоге, пришлось брать с собой и художника, и летописца, и герцога, чтобы все точно были довольны. Только к вечеру удалось тронуться с места. К счастью, погода не задержала в дороге, поэтому через несколько дней процессия прибыла в Южное королевство. Зеваки на улицах столицы бежали за подводами, пытаясь выведать любую информацию о приехавших. В конце концов, по карете можно было догадаться, что это персоны высшего света. — Они меня уже бесят, — поморщился Федя, смотря на заинтересованных людей. — Думаю, у многих к тебе подобные чувства, — зевая, произнёс летописец. — Всё чаще задаюсь вопросом, зачем мы его взяли? Лёша тактично молчал, изредка выглядывая из кареты, чтобы узнать, далеко ли до дворца. Там их уже встретил Игорь, как первый советник короля, который позвал слуг, чтобы те начали заниматься багажом гостей с Запада. — Его Величество будут ждать вас к ужину, — сообщил Акинфеев. — Надо же, а мы думали, что не достойны его внимания, — фыркнул Федя, с завистью глядя на дворец. Он был в несколько раз больше их собственного. — Простите, с кем имею честь говорить? — С первым советником короля Западных земель, потомственным герцогом Фёдором Смоловым, — гордо представился мужчина. Игорь удивлённо приподнял бровь, не припоминая фамилию Смоловых, как знатных людей. Собственно, он вообще никогда о таких не слышал, хотя его семья имела связи со многими именитыми родами соседних королевств. — В любом случае, Его Величество сейчас заняты, — с этими словами Акинфеев подозвал к себе одного слугу и приказал тому довести гостей до их покоев. — Федя, прекрати меня позорить, — шикнул на Смолова Лёша, проходя мимо него по ступеням дворца. — Эх, а я ведь говорил, чтобы его оставили в королевстве, — вздыхал буквально на каждой ступеньке Юрий Палыч. В это время Денис вышел из библиотеки, ведь ему показалось, что кто-то в малом зале играл на клавикорде. Более того, мелодия была до боли ему знакома, ибо её часто напевала перед сном покойная королева во времена его детства. Чем ближе к залу был принц, тем крепче была его уверенность в том, что кто-то там играл. Возможно, придворные танцовщики репетировали очередное представление, время от времени выступая перед королём, когда тому было особенно скучно. Но нет. У клавикорда сидел Марио, и его пальцы быстро перемещались по клавишам, заставляя инструмент играть приятную для ушей музыку. Денис остановился в дверях, будучи не в силах пройти дальше. Воспоминания о светлом детстве, полном безмятежных дней и спокойствия, нахлынули внезапно, рождая перед глазами улыбку матери, которая всегда целовала принца в лоб перед сном. Когда она приходила в малый зал, чтобы сыграть что-нибудь на клавикорде, сын всегда шёл следом и будто специально запоминал, какой была королева в те моменты, словно знал, что когда-нибудь придётся довольствоваться лишь воспоминаниями. Вдруг мелодия оборвалась, ведь Марио заметил присутствие принца и быстро прекратил своё занятие. Он изначально не был уверен, что обладает достаточным положением во дворце, чтобы самому прийти в зал и начать играть. — Это очень красиво, — произнёс Денис, подходя к клавикорду. — Спасибо, — скромно улыбнулся Марио. — Мне понравилась книга, которую вы мне разрешили взять. — И о чём там? — Я так тебя люблю, что весь я твой и честь твою делю, — сказал Фернандес. — Что? — Денис удивлённо уставился на него. — Это было в книге. — Ах, в книге. Ну да, ну да, я так и подумал. А больше там ничего не было? Марио нахмурился, припоминая, и с улыбкой произнёс:О, как я лгал, когда-то говоря: «Моя любовь не может быть сильнее!» Не знал я, полным пламенем горя, Что я любить ещё нежней умею. Случайностей предвидя миллион, Вторгающихся в каждое мгновенье, Ломающих незыблемый закон, Колеблющих и клятвы, и стремленья, Не веря переменчивой судьбе, А только часу, что ещё не прожит, Я говорил: «Любовь моя к тебе Так велика, что больше быть не может!»
Из-за двери, ведущей в зал, послышались чьи-то быстрые шаги и недовольные голоса: — Господь Милосердный, выведи нас к нашим покоям! — Федя, хватит меня позорить! Уже весь дворец слышал тебя. — Пусть слышат и знают, как я отношусь к этим бесконечным коридорам. О, я слышу чьи-то голоса! Дверь резким движением открылась, и Марио тут же замолк, увидев на пороге троих мужчин. — Простите, — тут же сказал один из них, немедленно продолжая свой путь по коридору. Другой какое-то время постоял на пороге, ухмыляясь и бегая глазами по убранству зала. — Лёша, у меня есть отличная идея... — начал он, крича в сторону ушедшего мужчины. — Ни одна из них ещё не была полезной, — хрипло отозвался третий мужчина, самый старший и одетый, как монах. Он тут же потянул за рукав говорившего, заставляя пойти с ним дальше на поиски, очевидно, покоев. Видимо, это были те самые уважаемые гости, о которых сегодня всё утро говорила Кристина. Молодая фрейлина почерпнула информацию от слуг, строящих самые разные догадки о том, кто бы это мог приехать в королевство без особого повода. Праздник в честь дня рождения королевы давно закончился, следующий бал традиционно посвящался Рождеству, но до него ещё несколько месяцев, а больше никаких значимых событий для приёма гостей из дальних краёв не имелось. Почему-то никто и не вспомнил про новость о войне, про письмо короля Западных земель. — Ваше Высочество, — сказал Марио. — Ваш отец просил передать, что завтра мы с вами должны присутствовать на военном совете. — Военный совет? Интересно, причём тут мы. — Возможно, Его Величество позвал меня, чтобы я возглавил армию в ближайшей войне. Он считает меня талантливым полководцем. Денис широко распахнул глаза, не веря своим ушам. Отец пригласил Марио только за тем, чтобы тот повёл за собой войско? Предположение звучало одновременно глупо и жестоко. Только сейчас Черышев понял, насколько сильно ему не хочется войны, насколько опасно отправлять туда Марио в качестве главного полководца. Для себя Денис решил, что в любом случае он пойдёт вместе с ним даже на верную смерть.