Сердце, словно хрупкое стекло, ты, пожалуйста, его убереги. Чтобы с нами не произошло, — от меня не беги. Соединились наши орбиты. Мы видим мир, которого нет. Что к тебе тянет, будто магнитом, — ни для кого уже не секрет.
Неполное войско Восточного королевства пошло в обход Южных земель, не желая затевать крупное сражение с какими-нибудь деревенскими ополченцами или защитниками столицы, ведь это задержало бы их в пути, да и пришлось бы понести небольшие потери, что было бы уж совсем неприятно. Правитель Востока, Аскар, решил попутно захватить несколько небольших государств, которые в ходе истории переходили из рук Юга в руки Запада, а затем в руки Востока, лишь через несколько десятилетий становясь самостоятельными землями, имеющими несколько союзов с более сильными странами ради своей же безопасности. Большинство из них сдались на милость захватчика без боя, а остальные оказали слишком малое сопротивление, чтобы восточное войско понесло серьёзные потери. Однако не только ради подчинения нескольких государств, бесполезных по своей сути, Аскар предпринял этот сложный путь. Он хотел соединиться с армией Севера, чтобы вытеснить южных воинов на их территорию, разгромить где-нибудь в глубине страны, а потом заманить короля Севера в ловушку, неожиданно напав с остатками воинов, которые были предусмотрительно оставлены в Восточном королевстве. Таким образом, солдаты Антона и он сам оказались бы в кольце, не имея каких-либо путей к отступлению. Аскар считал свой план поистине гениальным и уже предвкушал всю растерянность собранного и холодного монарха Северного королевства. Увидеть своими глазами, как жестокий, умный и непобедимый Кровавый принц падёт к ногам правителя Восточных земель, мечтала вся страна. Прибыв в стан войска, Аскару снова не оказали какого-либо тёплого приёма, никто из солдат даже ухом не повёл, заметив чужого монарха в богатых золотых одеяниях, идущего по грязи и пыли. Впрочем, это уже нисколько не удивило восточного короля, ведь в первую свою встречу с Антоном он испытал на себе подобное гостеприимство. — Ваше Величество, войско союзного Востока прибыло, — сообщил Паша, проходя в шатёр. — Надо же, не прошло и века, — усмехнулся Антон и приказал немедленно позвать их правителя сюда, дабы обсудить все важнейшие события, что уже успели произойти с момента начала войны. — Великая честь опустилась на мои бренные плечи, я снова вижу Вас, о Великий король-завоеватель! — витиевато произнёс Аскар, кланяясь монарху. — Был наслышан о ваших подвигах, о том, как ваши бравые воины героически оттеснили противника к границе государств. Насколько мне известно, война вступает в свою завершающую стадию, и потому я здесь, как и прописано в том священном союзе, которым мы теперь с вами связаны. — И согласно его положениям, ваше войско должно было прибыть сюда ещё полторы недели назад, — сказал Антон, предлагая королю Востока сесть за стол. — Что задержало вас в пути? — Ваше Величество, мы попали в песчаную бурю, когда покидали родные земли. Сильнейший самум чуть не погубил моих воинов. Потом, продравшись сквозь бесчисленные барханы, мы пошли в обход Южных земель. Нам пришлось вступить в несколько сражений с крошечными государствами... — Вы пошли в обход? — выделяя каждое слово, спросил Антон, несколько удивлённо приподнимая бровь. — Если мне не изменяет память, я приказывал вашему войску пройти сквозь Юг, захватив его, чтобы впоследствии разделить между нашими странами. Вы нарушили условия союза! — О нет, что вы, великий король! — вскинул руки Аскар. — Да поразит меня молнией, да умрут мои воины без славы и почестей, да разграбят могилу моей матери, но я не стремился нарушать союз. Он свят так же, как имя Бога, а разве можно пойти против веры? Ваше Величество, мы обошли Южные земли, потому что того требует ситуация, не иначе. — Соблаговолите пояснить, какая именно ситуация вынудила вас пойти на такое. — Ох, Ваше Величество, у вас великая армия, с которой не сравнится никто во веки веков. Мы хотим лишь помочь вам завершить войну быстрее, ведь для того и был заключён наш союз... — Я прекрасно это помню! Говорите чётче и яснее! — Мы заведём противника вглубь его же страны. У меня часть войска осталась в Восточных землях, они выступят сразу же, как только, по примерным подсчётам, мы уже будем вести сражения на территории Юга. Противник будет окружён, захвачен в кольцо и раздавлен внутри него. Представьте бочку, обхваченную железными обручами. Аскар сверкнул глазами, выжидательно смотря на Антона. Тот думал о плане, предложенном правителем Востока, и сердце почему-то подсказывало, что здесь было не всё чисто. Король Севера не знал, в чём именно его пытались обмануть, но он едва заметно кивнул Паше, который всё это время присутствовал при разговоре, и Мамаев согласно прикрыл глаза, полностью разделяя опасения монарха. — Да вы тоже умеете воевать, — вдруг усмехнулся Антон. — Возможно, ваш план действительно стоит воплотить в жизнь. Не думаю, что объединённое войско будет готово к такой продолжительной войне, ведь они уже терпят довольно крупные поражения. — О Великий, вы принимаете моё предложение? — осведомился Аскар. — Ну, разумеется, ни одна дельная идея не должна пропасть. Потом они рассуждали над ближайшим сражением, которое, по замыслу Антона, откинуло бы войско Юга к приграничным деревням Западного королевства. Для осуществления этого плана у них были все необходимые ресурсы, начиная от оружия и заканчивая численностью солдат. — Более того, я хотел бы предупредить вас, что мы не берём пленных, — особенно громко произнёс король Севера, желая, чтобы Паша услышал эту новость. — Мы добиваем раненых солдат противника или убиваем их ещё на стадии боя. — Извольте полюбопытствовать, почему? — заинтересованно спросил Аскар. — Они представляют собой обузу, которую у меня нет ни сил, ни желания тащить за войском. Допросы обычно заканчиваются полным провалом, так как солдаты Юга или не знают устройства собственной армии, или героически молчат, прокладывая себе дорогу на плаху. Кроме того, не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из пленных сбежал. — А были случаи? — Что вы, какое там! Такого не случалось, но зачем лишний раз искушать судьбу, верно? Вот и я так думаю. Паша шумно выдохнул, привлекая внимание сидящих за столом перед картой боевых действий монархов. — Простите, Ваше Величество, здесь такая духота, — произнёс Мамаев в своё оправдание. — Не разрешите ли мне отойти буквально на одно мгновение? Мне необходим свежий воздух. — Мог бы и не спрашивать, ты всё равно не несёшь никакой пользы в переговорах, — небрежно махнул рукой Антон. Когда все вопросы были улажены, и правитель Востока собрался проведать своё войско, которое должно было успеть расположиться в лагере, король Севера и его советник в очередной раз переглянулись. — Он пытается нас запутать своими речами и этими любезностями, — сказал Паша. — Это ясно, как день, — согласился Антон. — Тем не менее, у меня уже есть план, как нам обмануть его. Правда, придётся какое-то время строить из себя верного союзника и наивного дурачка, который верит каждому слову и мечтает лишь о сражениях, победах и лаврах. Впрочем, это тоже своего рода занятие. Сражение уже завтра, прикажи солдатам тщательно подготовиться. И да, Паша, ты всё понял про пленных? — Разумеется, Ваше Величество, я передам обо всём войску... — Ты, главное, сам не забудь, — улыбнулся Антон, заставив Мамаева непроизвольно вздрогнуть. — Какое же, однако, неприятное имя у этого короля Востока! — тут же переключился на другую тему монарх. — Аскар! Резкое, словно мечом пополам рубит. Такие имена только в Аду давать. Паша вышел из шатра, чувствуя неприятный осадок на душе. Либо он помешался разумом, либо Антон действительно о чём-то догадывался, и в таком случае положению Мамаева трудно было позавидовать.***
Лёшин день начался как-то не так с самого утра. Конечно, король Запада уже привык, что ему со времени смерти отца постоянно не везёт, однако, это не переставало удивлять и злить. Более того, вечные провалы, какие бы они ни были, ужасно утомляли. Однажды, ещё в ту незапамятную пору, когда Западное королевство прекрасно существовало, не было разрушено до основания, а красивый отцовский дворец величественно возвышался над столицей, Лёша пошёл к гадалке, чтобы узнать, как долго будут продолжаться его неудачи. В тот год разбушевался голод, многие деревни практически вымерли, а в крупные города страны устремились тысячи беженцев. Все требовали помощи, еды и думали, что только Лёша может это сделать. Король тогда раздал чуть ли не все запасы, которые имелись во дворце, но людям этого было мало. Они продолжали требовать, угроза восстания явственно нависла над государством. — Ты живёшь неполно, — загадочно произнесла гадалка, разложив карты со странными изображениями, понятными только ей. — Наполовину. — Почему? — Ты должен найти вторую часть себя, — словно не слушая вопроса, сказала женщина, продолжая разбираться в картах. Она двигала их, меняла местами, хмурилась и говорила какие-то странные фразы, которые, казалось, были никак не связаны между собой. — Пройдёт несколько лет. Там будет кровь и смерть. Счастье придёт только тогда. — Как счастье может прийти среди крови и смерти? — Может. Ты сам всё поймёшь, почувствуешь. Что ж, крови и смерти Лёша повидал за эти дни предостаточно, однако удача, счастье или что там ещё обещала гадалка не появились. Король устал ждать, когда пройдёт это неисчислимое количество времени, найдётся эта непонятная вторая часть, без которой, очевидно, ничего не выйдет. Хотелось наконец вздохнуть спокойно, а не предчувствовать очередную беду. — Ваше Величество, там солдаты... — перед Лёшей, будто из-под земли, вырос широкоплечий высокий командир. — Подрались? Напились? Сбежали во вражеское войско? Что они ещё могли сделать?! — устало и вымученно спросил монарх. — Никак нет, Ваше Величество... — даже немного растерялся командир. — Они... цветы собирают... — Какие цветы? — Лёша пошёл за командиром, который привёл его к какому-то бревну. Около него стояли солдаты, виновато опустившие головы, а на самом бревне лежала целая охапка полевых цветов. — Простите, Ваше Величество, — начал один долговязый солдат. — Они такие красивые, у нас в деревне всегда собирали. Моя мать их очень любила. Лёша задумчиво взял один цветок с ярко-синими лепестками и долго вертел его в руках. — Вы позвали меня ради этого? — спросил он у командира. — Да, Ваше Величество. Солдаты вели себя не по уставу, нарушили дисциплину, отлучились за пределы лагеря и могли натолкнуться на врага, будучи полностью безоружными... — Не по уставу, — зачем-то повторил король. — Но это действительно красиво. Оставьте цветы, пусть хоть что-нибудь будет напоминать солдатам о доме. Командир несколько растерянно оглянулся по сторонам, не понимая, для чего им во время войны какие-то тёплые воспоминания. Сам он семьи и родных не имел, из дома ушёл давно, чтобы стать частью королевской армии, быть всегда в достатке и на почётном положении. Он умел подчиняться исключительно приказам, беспрекословно выполняя всё, что от него могли требовать. Тем не менее, некоторые приказы были странными и непонятными для простого солдата, проведшего всю жизнь в казарме. Разумеется, командир никогда не думал о красоте и цветах, да и не скучал ни по чему. Лёша продолжал крутить в руках ярко-синий цветок, несколько глупо улыбаясь. Вокруг война, смерть, постоянные поражения, а он просто радуется полевым цветам. — Марио, Денис, вы только посмотрите, — сказал он, отодвигая полог шатра главнокомандующего и замирая на месте. Король видел в своей жизни многое, за последние дни даже больше, чем хотелось бы, но целующихся принца и главнокомандующего ещё никогда. Сначала это немного удивило, но лишь на секунду, потому что, в целом, ничего необычно в этих поцелуях не было. — Извините, чуть позже приду. — Ваше Величество, это... — попытался что-то объяснить Денис. — Нет-нет, я всё прекрасно понимаю. Не смею осуждать и уже ухожу. Стоя около входа в шатёр, Лёша вдруг особенно тепло улыбнулся, вспомнив одну историю, приключившуюся с ним несколько лет назад. И там тоже были синие полевые цветы...***
Когда ещё был жив его отец, когда Западное королевство существовало своей обычной жизнью, юный наследник престола, который тогда даже не знал, что займёт его в скором времени, гулял по территории дворца в первые дни лета. Все возможные занятия у Лёши уже закончились, поэтому он просто думал о чём-то своём, пока было немного свободного времени. Уже несколько лет здоровье старого короля стремительно ухудшалось, и во дворце ходили слухи, что он передаст правление в руки своего сына. Тогда впервые кто-то вспомнил о Кровавом принце, который, вроде бы, тоже мог претендовать на корону. Лёша слишком мало знал обо всём, что творилось в мире, чтобы иметь собственное мнение на этот счёт, поэтому он не участвовал ни в каких обсуждениях. — Да, чтоб ты помер! — из дверей прямо на принца вылетел какой-то человек из прислуги. — Если сам ничего не понимаешь, то не лезь! Старый дурак! — А ну, иди сюда! — вслед за человеком из двери вышел, грозно наступая, Юрий Палыч, Лёшин учитель из бывших монахов, который с самого детства находился при наследнике. — Позвольте, а что происходит? — поинтересовался Лёша, чувствуя приближение крупной ссоры или даже драки прямо посреди коридора. Двое уставились на него с нескрываемым испугом, будто они столкнулись лицом к лицу с самим Всевышним, пришедшим покарать их за грехи, а не с будущим наследником престола, который не представлял абсолютно никакой угрозы для кого-либо. Первым отмер Юрий Палыч, расправив плечи, он приблизился к принцу, пытаясь объяснить ситуацию: — Алексей, в данный момент ты можешь наблюдать, как некоторые из твоей прислуги не слушают советы старших, находящихся выше их по положению. — С каких пор монахи стали выше, чем слуги? — резко влез в разговор его оппонент. — Вот, ты только что убедился в совершенной невежественности этого человека. Он всего лишь кухаркин сын, а позволяет себе такие выражения в адрес приближённых к королевской особе... — А у меня образования нет, поэтому, что хочу, то и говорю! — опять влез слуга. — И вообще, Ваше Высочество, послушайте только, что этот старый дурак про меня говорил. Вся кухня, Господи, да всё королевство теперь, наверное, уверено, что у меня какая-то там интрига с посудомойкой! Но это полнейшая чушь! Во-первых, это моё личное дело, с кем иметь связь, и никто не должен об этом трындеть на каждом углу. Во-вторых, жить с посудомойкой — себя не уважать. А я себя уважаю... Лёша ничего не понимал. Откуда вообще взялся этот «кухаркин сын», как его назвал Юрий Палыч, при чём тут какая-то посудомойка, и зачем монах распускает сплетни. Впрочем, принца это не сильно интересовало, поэтому он собирался удалиться куда-нибудь подальше. Пусть разбираются сами. — Я очень рад за вас обоих, но мне пора идти. Постарайтесь просто не попадаться на глаза моему отцу. Прошло не больше недели с того момента, наследник уже успел обо всём забыть, однако, судьба решила снова столкнуть его с тем самым слугой. И столкнуть, разумеется, в самом прямом смысле этого слова. «Кухаркин сын» снова вылетел из дверей какого-то зала, в этот раз сбив Лёшу с ног. Тот нёс в руках несколько книг, которые собирался расставить на полках в библиотеке, и все они, конечно же, оказались на полу. — Вы всегда так выходите из дверей? — собирая книги, спросил Лёша, даже не поднимая взгляда на слугу. — Чего? — тот никогда прежде не слышал уважительных обращений в свою сторону, поэтому застыл на месте, удивлённо смотря на принца. — Я спросил, всегда ли вы так появляетесь? Просто уже второй раз вы чуть не сбиваете меня с ног. Впрочем, почему чуть, если уже сбили. — А-а... Ну... Я как бы... Так вышло... Я даже не заметил. — Стоило бы предположить, что по коридорам иногда ходят люди, иногда мой отец. Не думаю, что вам станет легче жить, если вы налетите на Его Величество. — Нет, так-то вы правы, Ваше Высочество. А разве король не лежит в постели? Он же болен, — шёпотом спросил слуга. — Кто вам это сказал? Мой отец вполне себе в состоянии ходить, принимать решения и управлять королевством. Да, у него есть некоторые проблемы, но они не настолько ужасны, как вы решили. — Так весь двор говорит, что не сегодня-завтра, Его Величество кони двинут... Ну, умрут. — Передайте двору, чтобы не распускали подобные слухи, — неприятно холодно сказал принц. — Если они не знают правды, то нечего всем вокруг забивать головы глупостями. На том они и разошлись. Заинтересовавшись дворцовыми сплетнями, Лёша решил спросить у Юрия Палыча, какие ещё слухи гуляли среди прислуги. Оказалось, что люди способны придумать неимоверное количество небылиц о каждом, кого встретят на своём пути. Так, по мнению всей дворцовой охраны, бывший монах стал наставником принца, потому как был изгнан из церкви за ересь. Какой-то повар будто бы участвовал в военном перевороте, что произошёл несколько лет назад в Горном предместье. Более того, придворные свято верили, что Кровавый принц и нынешний сын короля — это один и тот же человек, просто все тщательно это скрывают от простого народа. Сначала Лёше было смешно, но потом вдруг стало страшно даже представить, как далеко могут зайти подобные сплетни. Рано или поздно, обо всём узнал бы король, а Его Величество не отличался мягким нравом, он мог и несколько голов срубить тем, кто порочил его славное имя. Впрочем, это были бы проблемы прислуги, а не наследника престола, поэтому он просто перестал лезть в дворцовые слухи, предоставив людям самостоятельно губить себе жизнь, без посторонних ушей. В конце лета поля Западного королевства запестрели яркими красками, так как начали цвести лютики, васильки, гвоздики, багульник. Крестьяне, выезжая боронить, собирали букеты, плели венки и повсюду можно было встретить красивые бутоны, мелькающие то тут, то там. Улицы городов были буквально усеяны лепестками, и даже в королевских покоях вазы были наполнены цветами. Почему-то именно к полевым растениям в Западных землях относились с особой теплотой, их любили все, даже самые привередливые красавицы королевства, предпочитающие нечто более особенное, чем мелкие бутоны. Лёша где-то раздобыл синий василёк, с которым ходил весь день по двору замка, пребывая в мечтательной задумчивости. Он любил конец лета, когда дни особенно тёплые, когда солнце особенно яркое, когда все вокруг улыбались и радовались любой мелочи, произошедшей за день, если она, конечно, была приятной. — А, опять вы, — прямо перед принцем возник тот самый слуга, про которого не было ничего слышно вот уже два месяца. Наследник даже подумал, что его изгнали из дворца за это время, ведь, по сути, было за что. Он слишком много говорил, постоянно становился причиной дворцовых неурядиц, а ещё никого ни во что не ставил, что считалось уж совсем наглостью. Видимо, от Его Величества слуга умело скрывался. — Надо же, Ваше Высочество... — протянул «кухаркин сын», как-то неловко помявшись на месте. — Уж слишком часто мы с вами встречаемся в последнее время. — Верно, а я до сих пор не знаю даже вашего имени. Давайте знакомиться? Я Алексей. — Да, я знаю, — кивнул слуга. — А, то есть, приятно познакомиться. Фёдор. — Прекрасно, — Лёша улыбнулся, покрутив в руках василёк. — Значит, вы работаете на кухне, раз Юрий Палыч называет вас «кухаркиным сыном»? Фёдор презрительно скривил губы. В его глазах вспыхнул огонёк злобы. — Это ужасная несправедливость и полное недоразумение. Я, чтоб вы знали, сын купца первой гильдии! У меня даже фамилия есть. — Какая, если не секрет? — Смолов. Я сын купца первой гильдии Фёдор Смолов, понятно? — он сказал это с некой претензией, будто Лёша пытался отобрать у него это родство. Разумеется, Федя нисколько не подумал, что говорит в таком тоне с самим наследным принцем, ведь он же просто защищал своё честное имя. — Удивительно, — покачал головой Лёша. — И почему же сын такого знатного человека, фамилию которого я, уж простите, слышу впервые, живёт среди прислуги? Ещё и на кухне. Это же просто возмутительно! — Именно, Ваше Высочество. Вы абсолютно правы, но эти никчёмные, глупые людишки, среди коих мне приходится существовать, никак не хотят мне поверить. Они уверены, что я вру, просто плету всякие небылицы. Смолов очень долго сыпал обвинениями в сторону придворных, называл их самыми последними словами, заставляя Лёшу чуть посмеиваться. Принца веселило это упорство Феди, он так отчаянно доказывал свою состоятельность, что хотелось его даже похвалить. — Нет, я когда-нибудь уйду из этой ужасной страны, в которой никто никому не верит. Я найду своего отца, приведу сюда, и посмотрим, кто будет смеяться последним. Я им всем, всем, слышите, Ваше Высочество? Всем докажу, кто я такой! Ваше Высочество, над чем вы смеётесь? — Простите меня, Фёдор, но ваша родословная такая... интересная. Я не думал, что когда-нибудь услышу нечто подобное. Ужасно захватывающая вещь, скажу я вам. — Значит и вы, да? — вдруг как-то резко поник Федя. — Вы тоже мне не верите. Нет, а чего я ждал? Вы ведь такой же, как все люди этой страны, вы же тут родились... Он опустился на ступени перед главным входом во дворец, до которого они добрались за время своей беседы. Смолов выглядел расстроенным, обиженным всеми. Лёша присел рядом с ним, смотря на цветок в своей руке. — Что вы, Фёдор, я верю вам. Просто это так удивительно. Тем не менее, в этом и смысл вашей истории, ведь кто бы мог подумать, что простой слуга, на самом деле, совсем не простой, да ещё и не слуга? Если вы, конечно, понимаете, о чём я сейчас говорю. Послушайте, не обращайте внимание на всех остальных, они всего лишь завидуют, не имея возможности похвастаться чем-то таким же. Я слышал, какие отвратительные сплетни распускают придворные, поэтому нечего удивляться, что они жестоки к вам. Вы правы, эти люди ничтожны, но вы — нет. Вы действительно особенный, вы гораздо выше их. — Правда? — с надеждой в голосе спросил Федя. — А как иначе? Вы особенный, хотя бы потому, что вам верит сам наследник престола. Поверьте мне, это очень дорого стоит. Не думайте о других, Фёдор, они даже рядом с вами не стоят. Слуга смотрел на принца так открыто и доверчиво, что Лёша даже смутился, отвёл взгляд в сторону. — А можно я буду ещё что-нибудь вам рассказывать? — несмело попросил Смолов. — Вы единственный, кто умеет слушать. — Конечно. Говорите мне всё, что хотите, всё, что с вами происходит. Это безумно интересно, и я с удовольствием буду слушать вас. — А ещё, Ваше Высочество, не сочтите наглостью, но можете перестать обращаться ко мне так уважительно, что ли? Просто с моим положением это никак не вяжется. — Хорошо, договорились. Я с детства считал, что любой человек достоин права на уважительное отношение со стороны другого. Мы ведь все одинаковые, в сущности, хотя кто-то булочник, кто-то трубочист, кто-то слуга, а кто-то король. Но у меня тоже есть условие: если уж я говорю с вами, как с равным себе, то и вы говорите со мной так же. Не надо трепетать и падать в ноги при моём появлении... — Да я и не собирался. — Вот и здорово. Отныне мы с вами друзья, — Лёша протянул Феде цветок, дабы подтвердить свои слова. Никто из них тогда ещё не знал, что это станет первым шагом в их будущих отношениях, гораздо более тесных, чем в данный момент. Они постоянно разговаривали, иногда даже о всякой чепухе. Юрий Палыч не раз предупреждал принца, чтобы тот был осторожнее, не слишком доверялся Смолову, иначе добром это не кончится. Лёша согласно кивал головой, а потом немедленно убегал к своему другу, который ждал его у главного входа во дворец. Теперь они всегда встречались в этом месте, откуда начинали свою очередную прогулку по территории замка, ведя задушевные разговоры. Федя обожал, когда его слушали, он мог бесконечно долго рассказывать о любой мелочи, произошедшей в течении дня. А Лёша, как никто другой, умел слушать, поэтому в нём Смолов нашёл идеального собеседника. Более того, ему и самому было интересно, что случается в жизни наследника престола, ведь, должно быть, это совершенно другая сторона бытия, не известная никому, кроме самого принца. Шли месяцы, закончилась холодная зима, наступили тёплые дни, и совершенно подружившиеся друг с другом Лёша и Федя стали частенько сбегать за пределы дворца, уходя в сторону полей. Разумеется, такое вольное поведение принца возмущало его наставника, Юрий Палыч постоянно ругался на наследника, но тот научился уходить далеко в свои мысли во время любых нравоучений. Когда монах замечал это, то грозил принцу, что пойдёт к Его Величеству, и тот сделает всё возможное, чтобы сын никогда не вышел за пределы собственных покоев. Судьба Феди, в таком случае, и вовсе была очевидной. Однажды принц и слуга лежали на зелёной траве, рассматривая маленькие пушистые облака, быстро бегущие по небу. Это был тот редкий день, когда небосклон окрасился в цвета лазури, а не в привычные грязно-серые тона, нагоняющие тоску и уныние на каждого в королевстве. Жизнь и без этого была непроста, не хватало ещё и небу усугубить положение несчастного человека. — Мне кажется, оно похоже на дерево, — сказал Лёша, показывая пальцем на вытянутое облако. — Да ладно? Где ты такие деревья-то видел? Нет, это определённо лодка. — Как лодка может смотреть в верх? Она же горизонтально лежит, дурак! — Сам дурак, я что, по-твоему, лодок никогда не видел? Может, она прислонена к чему-нибудь. Вот, допустим, надвигался шторм, и смотритель вытащил все лодки на берег... — И зачем ему их вертикально ставить? Их же ветром повалит. — Каким ещё ветром? — нахмурился Федя. — От шторма. Ты сам только что сказал, что надвигался шторм. — Забудь про шторм, — махнул рукой Смолов. — Смотритель решил покрасить лодку и поставил её так, чтобы она быстрее высохла на солнце. — Разве, если её перевернуть вверх дном, она не быстрее высохнет? А вдруг всё же ветер, и она упадёт. — Что ты ко мне пристал?! Откуда я знаю, как там с этими лодками лучше? К чёрту их. Вон, смотри, там облако, как замок. Лёша повернул голову, куда указывал Федя, чтобы увидеть замок. Однако в глазах принца облако имело совсем иную форму. — Нет, оно больше на карету похоже. — Карету? Где?! Ты не ослеп случайно? — Ну, вон, там колесо, а там балка... — Балка! — передразнил Смолов. — Нет там ничего. Вообще, облако и облако, чёрт с ним. — Федь, ты что, обиделся на меня? — Нет, я просто молчу, отстань. — Федь, это же просто игра. Нашёл из-за чего обижаться. — А тебе сложно просто со мной согласиться? — Хорошо, это была лодка. Лодка и замок. Прости, я не думал, что облака — это настолько важно, — улыбнулся Лёша, снова переводя взгляд на небо. — А тебе цветы нравятся? Федя чуть приподнял бровь, удивившись такой резкой смене темы. Потом он ненадолго задумался, и на его лице изобразился великий мыслительный процесс, словно его не на вопрос попросили ответить, а решить судьбу мира. — Ну, смотря какие, — ответил он тогда, когда Лёша повернулся к нему. — А конкретнее? — Например, розы. У вас в саду красивые такие цветут, красные и белые. Я даже не знаю, какие мне больше нравятся. — А я васильки люблю. Хотя все полевые цветы прекрасны. — Они же невзрачные, в чём их прелесть? — Как раз в этой невзрачности. Кажется, что это самый обычный, нисколько не интересный цветок, но стоит только его сорвать, поднести к носу, и он так вкусно запахнет, как ни одна роза не сможет. И знаешь, а ведь с людьми так же. Ты думаешь, что перед тобой самый простой человек, в нём нет какой-то особой красоты, он не одет в богатые наряды из дорогих тканей, расшитых золотом. На нём, может быть, совершенно простая рубашка, которую носят все слуги. Но стоит только узнать этого человека поближе, и он, словно полевой цветок, окажется гораздо лучше, гораздо прекрасней любой розы, как и богатой, знатной девушки, у которой родословная ведётся от сотворения мира. Федя смотрел в глаза Лёше, чувствуя нечто небывалое, чего ещё никогда с ним не происходило. Он абсолютно точно понимал каждое слово о цветах, произнесённое принцем, и улавливал тот потаённый смысл, который скрывался за этими красивыми фразами. Хотя, может быть, и не было никакой тайны, может, всё уже давно было известно им двоим и больше никому на свете. Окончательно тайна рассеялась в тот момент, когда их губы соприкоснулись, а тела оказались так близко, что они могли без каких-либо слов понять все мысли друг друга. Зачем вообще нужны слова, когда есть чувства? Зачем нарушать ту священную тишину, в которой звенит долгожданное признание? В этом нет никакого смысла. Быть может, его вообще не существует. Но одно точно есть в тот момент — два безумно влюблённых друг в друга человека, которые встретились по счастливой случайности, по странной выходке судьбы. Они стояли перед толстыми дубовыми дверями парадного входа. Федя сжимал Лёшину ладонь, переплетя их пальцы, и бесконечно много говорил какие-то красивые слова, которые не имели никакого особенного смысла. Они просто были и заполняли собой тишину, ту самую неловкую тишину, возникающую в подобные моменты. А ещё они целовались постоянно, долго. И обоим нравилось это. Лёша обвивал руками шею Смолова, прижимаясь к нему ближе, а тот оставлял лёгкие поцелуи на висках, щеках, скулах принца. — Алексей?! — в дверях стоял король, ставший невольным свидетелем столь романтичной сцены. — Отец?! — испуганно спросил его сын. — Да почему сейчас-то?! — недовольно воскликнул в небеса Федя. Лёша сидел в кабинете родителя, уже больше часа слушая его возмущения и крики. Его Величество громко топал ногами, кидал на пол какие-то предметы со стола, подходил к сыну, чтобы посмотреть в его глаза и увидеть там какую-то правду жизни. Казалось, этой тираде и нравоучениям не будет конца. Время тянулось бесконечно долго, а Лёша всё больше хотел спать, вдруг почувствовав ужасную усталость после всех событий дня. — Нет, пусть бы это был кто угодно другой, но не этот же безответственный, грубый, невежественный слуга! — особенно громко воскликнул король. — Скажи мне, почему именно он?! Алексей! С кем я разговариваю?! — Отец, вы не разговариваете, а просто обвиняете меня во всех смертных грехах. В разговоре необходимо мнение обоих, если вы не знали. — Что?! — лицо короля побагровело. — Как ты смеешь обращаться ко мне в таком тоне?! — Простите, наверное, это тлетворное влияние дворцовых слуг. Знаете, отец, я очень рад, что моя судьба и моя жизнь так вас беспокоят, но прошу, не лезьте туда, куда не просят. Быть может, я люблю Федю. Для меня не имеет никакого значения, к какому сословию он принадлежит и какое у него образование. Все эти условности — просто предрассудки, которые вам вбили в голову бабушка и дедушка, которые вы теперь хотите привить мне. Но я не буду вас слушать, в таком случае. Я человек, и я имею полное право любить того, кого хочу, кем бы он ни был. Потому что он тоже человек. Нам от природы даются права, но с возрастом мы сами себя их лишаем. Мы загоняем себя в какие-то рамки, ставим великую кучу ограничений, чтобы не смотреть туда, не ходить там и не дышать здесь. Это глупо, отвратительно глупо. Я вас не осуждаю, отец, вам уже поздно менять свои взгляды на жизнь. Но позвольте мне делать то, что, по моему мнению, лучше, позвольте мне быть хоть немного свободнее вас. Он покинул кабинет родителя, даже не дав тому договорить. С тех пор между ними залегла пропасть непонимания, которая существовала всегда, просто ранее не была столь заметной. Отец и сын практически никогда не перебрасывались друг с другом хотя бы парой слов, за исключением тех ситуаций, когда положение обязывало. Король сокрушался, что не смог воспитать себе достойного наследника. Один из сыновей чуть не пошёл на него войной, другой вообще решил любить слугу, которого запрещал всем остальным и пальцем трогать. Здоровье Его Величества всё более ухудшалось. Сказывался возраст и постоянные нервы, разумеется, разрыв с сыном тоже оказал немалое влияние на это. Вскоре король действительно слёг в постель, с которой больше не поднялся. Вокруг него толпами ходили лекари, но ни один из них не мог вернуть монарху прежней молодости и силы жизни. Спустя несколько месяцев, правитель Западного королевства умер, не успев сказать самых важных слов своему сыну. Почувствовав приближение смерти, уже ощущая её дыхание на своей коже, Его Величество велел немедленно позвать к себе Лёшу. Он хотел простить его, рассказать, что принимает его слова, пусть и не считает их достойными наследника престола, да и просто попрощаться надо было. Однако пока принцу донесли новость, пока он шёл к покоям отца, тот уже покинул бренную землю. На коронации Лёши присутствовало всё королевство, хотя наследнику не хотелось устраивать масштабное торжество, но такова была воля отца. Новый король Запада стоял в богато украшенном позолотой и дорогими сортами дерева зале. Священник опустил ему на голову корону с красными, зелёными, ярко-синими, будто васильки, каменьями и стал произносить свою речь, согласно которой Бог сам избрал Лёшу в качестве правителя Западной земли. У самой двери зала, среди прочих слуг, стоял Федя, чуть заметно улыбаясь. Он намеренно встретился взглядом с наследником, чтобы передать ему своё настроение, показать, что всё нормально, не стоит лишний раз беспокоиться. А спустя месяц Смолов получил титул герцога, стал обладателем богатой родословной, о которой никто никогда не знал и не слышал.***
Лёша смотрел на цветок в своих руках и думал о том, что всё это случилось так давно и словно вчера. Прошло несколько лет с тех пор, как он впервые встретил Федю, как они поцеловались, как умер отец, но столько уже успело поменяться. Если бы был жив старый король, как бы он отреагировал на всё происходящее сейчас? Что бы он сказал сыну, потерявшему целое королевство? Что бы он предпринял, если бы ему поручили поменять ход войны? — Такое чувство, будто прошла целая жизнь, а я даже не успел заметить этого, — произнёс король. — О чём вы, Ваше Величество? — рядом с ним проходил командир одного из крестьянских отрядов. Он остановился, удивлённо переводя взгляд с правителя Западных земель на цветок в его руке. — Знаете, нет ничего в мире красивее полевых цветов, — Лёша протянул опешившему мужчине василёк и пошёл куда-то своей дорогой. Где-то во дворце Южного королевства сейчас у большого окна сидел Федя, задумчиво глядевший на крыши столицы, и тоже думал о цветах. Неужели это правда, что влюблённые люди могут уловить мысли друг друга, даже находясь в разных концах планеты? Наверное, ведь как ещё это объяснить. В шатре главнокомандующего Марио с Денисом перебрасывались редкими взглядами, в которых читалась вся нежность их чувств. Они пытались обсудить новый план действий, но получалось это откровенно плохо, если не сказать, что не получалось никак. Артём крутил в руках крест, подаренный Игорем, тайно шепча про себя молитву к Богу, у которого просил хотя бы одной встречи с Акинфеевым. Сам советник короля, не разгибая спины, копался в чёрной земле, пачкающей руки. Он тоже думал о встрече и надеялся, что скоро кончится война, а они с Артёмом смогут снова постоять под широко раскинувшимся деревом, поговорить, помолчать рядом. Это была самая потаённая мечта обоих. Такую же потаённую мечту в встрече лелеяли в своих душах Саша и Паша. Они, как никто другой, каждую ночь горячо молились о мире на земле, о возвращении в родные края, о свидании с теми, кого давно не видели. И где-то неподалёку Антон тоже думал... Вот только он не знал ещё, чего хотел, чего ждал. Он просто жил моментом, стараясь сильно не загадывать на будущее, чтобы потом не жалеть о несбывшемся. Желания каждого обязательно сбудутся, все встречи состоятся, а мир наконец воцарится. Произойдёт это через несколько недель. На поле, усеянном цветами...