Семь грехов на пути героя

— Удзумэ-чан, ты выглядишь лучше, чем вчера, керо. Удзумэ с трудом оторвалась от подробных конспектов Мидории и перевела на Асуи рассеянный взгляд. Путешествие в «Чистилище» и последующий отрыв от друзей дался ей не слишком легко, да и мысли в голове крутились тяжелые. Она честно сделала домашнее задание, но староста А-класса не был намерен слезать с них до тех пор, пока они с Бакуго не изучат все пропущенные сегодня темы. Взрывной мальчик кривился, но не спешил посылать Ииду совсем уж нецензурно, всматриваясь в конспекты Серо и изредка огрызаясь на громогласные подбадривания старосты. Может, причина была в Киришиме, сидящем с другой стороны возле Бакуго и изучающем тетрадку Серо, которая была у них с Бакуго одна на двоих, с глупыми комментариями. Асуи продолжала смотреть на нее своими большими глазами, ожидая ответа, так что Удзумэ пожала плечами: — Просто я выспалась, Цую-чан. На Культурный фестиваль ушло довольно много сил, — ответ был даже правдивым и породил волну воодушевленных обсуждений среди А-класса. Единственными, кто ей не поверил, были Бакуго и, внезапно, Киришима. Первый бросил на нее мимолетный хмурый взгляд и вернулся к разбору новой темы по математике. Киришима смотрел чуть дольше с претензией на молчаливое извинение и какую-то болезненную вину. Удзумэ удивилась. А клону Тецутецу какое до нее дело? Или понимает, что Бакуго сделал глупость, и стыдно за друга? Удзумэ невнятно фыркнула, решительно отмахиваясь от щенячьих глаз Киришимы. Пусть не выдумывает и не взваливает на себя несуществующую вину. Не хватало еще одного «товарища», лезущего туда, куда не стоит. Даже если Киришима что-то подозревал, она была настроена оставить все его домыслы без малейшего подтверждения. В А-классе и так многовато людей, вольно или невольно в разной степени посвященных в ее тайну. С нее хватит и Бакуго с Иидой. И Мидории. И Тодороки. И еще бог знает кого, кто был в «команде спасения» Мидории и мог слышать Все-За-Одного. Детектив Цукаучи стремился максимально ограничить информацию, не предназначенную для ушей первогодки, а она и не спрашивала. Были вопросы куда более важные. Знание о том, кто мог быть осведомлен о ее происхождении было… обременительным. И совершенно ей не нужным. — …А зачем тебе сковородка в гостиной, керо? Удзумэ невозмутимо поправила кухонную утварь, брошенную на диван за спиной и честно ответила: — Средство защиты. Я чувствую себя неуверенно без друзей наедине с Бакуго-куном. Взрывной мальчик, безуспешно притворяющийся независимым и выборочно глухим, вспыхнул мгновенно. Удзумэ мрачновато усмехнулась и схватилась за ручку сковородки. Но потасовки не случилось и на этот раз, бдительный староста успел вмешаться. Удзумэ даже почувствовала тень сожаления. Влияние Гнева, приближающейся Игры, чертовой фобии, взявшейся из ниоткуда, еще и тяжелые думы о «Чистилище» до кучи очень на нее давили. Еще и Бакуго, пусть вел себя чуть сдержаннее ожидаемого, упорно расшатывал ее самоконтроль. — Пожалуйста, не отвлекайтесь, Сарумэ-кун, Асуи-кун! — Иида пресек дальнейший бедлам и замахал руками, нависая над столом и зорко следя за одноклассниками, как нянька за непоседливыми детьми, — Потратим немного времени сейчас, чтобы потом не было проблем с пониманием учебного материала! Грамотно распределять свое время — необходимый навык как для ученика, так и для героя. Если не отработать непонятную тему сейчас, то потом они начнут копиться, как снежный ком. Системное обучение — вот залог успеха! Мидория неловко засмеялся и потер затылок, уверяя Ииду, что они все стараются. Он говорил с воодушевлением в голосе, но не в душе. Он улыбался, но улыбка не трогала печальные глаза. Удзумэ задумчиво вернулась к конспекту, иногда бросая на наследника Всемогущего короткие незаметные взгляды. С ним точно что-то случилось, но, кажется, у него было достаточно друзей, которые пытались его поддержать. Удзумэ замерла и приказала себе успокоиться и не лезть к другим. Своих проблем хватало. Мидория довольно сильный, он должен справиться. У него есть Всемогущий на крайний случай. Краем глаза девушка заметила, как Урарака и Киришима многозначительно переглянулись. О боже. …Она ненавидела секреты. Нет-нет-нет. Ни за какие коврижки она не полезет туда. Ни единого вопроса о поведении Мидории. Она ничего не видела. Внезапно Бакуго двинул ей локтем в бок. Удзумэ поморщилась. Довольно-таки ощутимо. Потерев место тычка, она подняла глаза на временного соседа. — Бл*дь, не улетай в астрал, белоголовая. Я не хочу слушать вопли четырехглазого до ночи, взрывать его нельзя, так что возьми яйца в кулак и включи мозг, — злое шипение можно было считать почти дружеским, учитывая поведение Бакуго минуты назад. Даже не заорал во всю глотку и ничего не подорвал. Удзумэ хмыкнула. Она не настолько ушла в свои мысли, чтобы забыть о том, где она и зачем. Она уже пообещала себе, что Бакуго не заставит ее потерять контроль еще раз. Конспекты Мидории были удивительно хороши, она быстро разбиралась страница за страницей. Излишне подробные, как для нее, но аккуратные и понятные. Бакуго не стоило от них отказываться. У одноклассника, который одолжил тетрадку Бакуго и Киришиме, был не очень понятный почерк, еще и мелкий. Неудивительно, что Удзумэ раньше него закончила со всеми заданиями первой. Но не желая снова идти на прямую конфронтацию с Бакуго и рисковать преждевременным началом Игры, она решила повторить прошлые темы, все равно позже придется это делать. Заодно неплохо было бы немного изучить А-класс, чтобы иметь личное представление, с кем она проведет две следующие недели и как лучше реагировать в случае… досадных неприятностей. Хара собрал впечатляющую папочку, но его подход больше напоминал сбор компромата, а Удзумэ были нужны и другие данные тоже. В конце концов, они с А-классом будут скоро тренироваться вместе, это отличная возможность «подсмотреть» их сильные и слабые стороны. В принципе, она и так поверхностно знала часть ребят из параллельного класса. Остальные либо были слишком посредственными, либо ни разу с ней не пересекались. Впрочем, было похоже, что эта тенденция сохранится. Она каким-то образом успела угодить в весьма занятную и большую компанию, откуда вряд ли выпадет за две недели. Киришима, идущий прицепом к Бакуго, Иида, Яойрозу, Тодороки, Мидория, Асуи и Урарака. Удзумэ откинулась на спинку дивана и прикрылась тетрадкой, делая вид, что вчитывается в строчки конспекта. Компания «домашних заданий», включающая примерно треть всего А-класса, разместилась в зоне гостиной на диванах и пуфиках и негромко переговаривалась между собой. Иида и Яойрозу предельно вежливо спорили по поводу какого-то сверхсложного примера из раздела дополнительных заданий, полностью увлеченные дебрями математики. Тандем ответственных старост сразу взял ее в оборот и намеревался опекать по мере сил. Честные ребята, хотя и слишком наивные. Ииду особенно легко было развести на нужную реакцию. Что она, что Нейто делали это без проблем. А Яойрозу еще и неровно дышала к Тодороки. Который, в свою очередь, был настолько толстокожим, что не заметил бы даже самых очевидных намеков. Тодороки сидел на диване напротив рядом с Иидой и был полностью поглощен решением домашнего задания. Сбоку притулился Мидория, что-то непрерывно бормочущий себе под нос, и строчил на бумаге с такой скоростью, что та почти дымилась. Тодороки совершенно это не заботило, даже на секунду не отвлекло от дела, когда Мидория слишком увлекся и задел конспекты Тодороки локтем. Удзумэ перелистнула страницу. Идентифицировать собственное отношению к этим двоим было сложно. Если с Мидорией в принципе была связана непростая тема Одного-За-Всех, отпочковавшегося от Всех-За-Одного, то Тодороки… напрягал. Он точно о чем-то догадывался. Был немного похож на Хитоши невозмутимым характером и отсутствием внешнего проявления эмоций. Вроде бы даже был неглупым и незлым парнем, но каким-то отмороженным и инертным. Темная лошадка. Да, парочка околооткровенных разговоров у них была, с Тодороки она пересекалась еще на Спортивном фестивале, но… Как бы сказать, он плыл по течению. Как правило, это не хорошо и не плохо, но для Удзумэ — не очень понятно. По тем кусочкам информации, которые ей выдал сам Тодороки и она вычитала у Хары, парень был идеальным примером студента геройского факультета. Умный, сильный, спокойный. Единственное… Вот что напрягало Удзумэ. У него не было собственной цели. Даже самой завалящейся. Как он пошел на поводу отца, так и продолжает идти. Удзумэ не понимала таких людей. Профессия героя — тяжелая, достаточно сложная и стрессовая. И это относится не только к дракам со злодеями. Заполнение бумажек, общение с прессой, сотрудничество с полицией, следование закону до последней буквы — все это требует моральных сил и соответствующих знаний. А Тодороки, сын героя номер два, точнее, уже номер один, один из лучших учеников А-класса… Удзумэ даже запнулась, осознав причину своей настороженности по поводу Тодороки. Его отец — лидер геройского сообщества с недавнего времени, наверняка на стажировке должен был просветить сына по поводу всех подводных камней профессии, но создавалось впечатление, что младшего Тодороки ничего, кроме силы, не интересовало. Даже несмотря на новые вводные, типа дружбы с Мидорией и Иидой. И это волновало Удзумэ. В прошлый раз Тодороки отозвал ее в сторону ради совершенно бессмысленной с ее точки зрения беседы. И с какой целью? Чтобы извиниться и тут же наступить на те же грабли, затевая разговор о ее происхождении. Удзумэ было бы проще, будь это из-за банального любопытства. Но нет — Тодороки почему-то считал, что ответ откроет ему какой-нибудь удивительный секрет силы. Он ужасно, просто ужасно разбирался в человеческих эмоциях. Если он снова к ней обратится, что ей отвечать? Тодороки не был ей ненавистен, но она бы предпочла избегать подобных разговоров. Было бы чудесно, если в прошлый раз у нее получилось донести это до него. Удзумэ нервно хмыкнула. Нетипичные для нее волнения. Чертова фобия прогрессирует и добавляет стресса к и так нехорошему положению. Так, успокоиться. Вдох, выдох, прикрыть глаза. Еще вдох, выдох. Мысли, роем носившиеся по голове, притихли. Она открыла глаза и продолжила беглый осмотр, отвлекаясь от внутренней противной дрожи. Никто вроде бы ничего не заметил. Только девочка-лягушка бросила на нее мельком нечитаемый из-за непривычно больших глаз и невыразительного лица взгляд, но тут же вернулась к Урараке, молча внимая какому-то рассказу подружки. Урарака тоже была любопытной личностью. Не отступила на Спортивном фестивале и почти надрала зад Бакуго, хотя для Удзумэ такой самоубийственный поступок казался неоправданно опасным. Да и сейчас тоже, но тогда, в момент сильного душевного волнения, эмоции окружающих буквально били по ней рикошетом. С того времени она заметно выросла, да и Семь Грехов больше не представлялись самопальным одноразовым оружием, которое, к тому же, могло ударить по самому стрелку. …Зато сейчас это был бритвенно-острый клинок, ранящий руку, которая его держит, но не способный перерубить нити кукловода-кузнеца, создавшего этот клинок. Удзумэ жестко усмехнулась сама себе. Временно неспособный. Раз она нашла способ сбежать из «Чистилища», то найдет способ и сбежать от Всех-За-Одного. Как минимум. Как максимум — сразить его в его же игре. Но последнее было скорее из разряда недостижимых мечтаний — где она, ребенок, только-только начавший осваивать свою причуду, и где он, ее Создатель с более чем двумя столетиями опыта и некогда теневой предводитель Японии. А ведь Все-За-Одного попался подозрительно легко… Удзумэ, полностью отвлекаясь от наблюдения за А-классом, невольно нахмурилась. Про-герои делали, конечно, все возможное, чтобы предотвратить катастрофу, но почему-то не воспринимали всерьез ее предупреждения о Все-За-Одного. Даже Незу на ее опасения заявил в своей успокоительной манере, что волноваться не о чем. Физическое тело злодея заперто в самой охраняемой камере самой защищенной тюрьмы Японии. «Тартаре». Иронично, но Удзумэ помнила по древнегреческой допричудливой мифологии, что Тартар не был полностью неприступной тюрьмой. Как минимум однажды оттуда уже выбирался Тифон* — по легенде, многорукое чудовище-бог ужасающей силы, способное извергать огонь и раскалывать землю надвое. В книжках его описывали как бога-монстра, сильнейшего среди богов и титанов, даже Зевс с трудом смог его победить. И Удзумэ как-то не сомневалась — Все-За-Одного повторит «подвиг» Тифона при первом удачном случае. Как только найдет малейшую лазейку. Или ситуация и того хуже — он ее уже нашел и ждет лучшего момента. Мысль была устрашающей, но не слишком новой и болезненно-правдоподобной. После всех ночных самодовольных рассказов о творившимся хаосе в прошлом, хвастливых монологов о приобретенной в суматохе мощи, притворных сетований о том, как власть над теневым миром полтора столетия назад буквально сама упала ему в руки… Удзумэ не верила. Не верила в способность «Тартара» удержать «Тифона» внутри. Не верила в возможность такого «своевременного» появления на сцене действия в Камино. И, что прискорбно, не верила во Всемогущего и Мидорию в этом вопросе. Всемогущий уже утратил последние искры могущества, а Мидория просто не успеет войти в полную силу, чтобы… Она тряхнула головой, отвлекаясь на компанию. Похоже, Бакуго закончил. Это было хорошо, ей не терпелось поговорить с Хитоши. Может, и с Нейто, если он сумеет уговорить друга взять его с собой на вылазку. Удзумэ не сомневалась, что Хитоши придет сегодня ночью снова. Ему хватит ловкости и навыков, чтобы не привлечь лишнего внимания, а если Бакуго проснется… Ну, ему придется заснуть снова. Хитоши вряд ли будет сильно против использовать на взрывном мальчике причуду еще раз. Ей было просто необходимо успокоить нервы и посоветоваться с Хитоши на эту тему. Она кое-чего недоговаривала, но после стократного прокручивания всей ситуации в голове и наблюдения за Мидорией с более близкого расстояния у нее появились новые идеи для обсуждения. И, как водится, ей нужен был взгляд со стороны, не накручивает ли она себя, как считают Незу и детектив Цукаучи. Хитоши был лучше нее в долгосрочном и подробном планировании. Импровизации были хороши для боев в большинстве случаев, но сейчас ей для успокоения был необходим один из сухих и малость занудных планов Хитоши. Кроме того, у нее появились вопросы, на которые смог бы ответить только промыватель мозгов со стажем. … И как удобно, что один такой был под рукой. Может, у какого-нибудь про-героя и было больше опыта, но доверять Удзумэ им не могла, как и рисковать, втягивая в эти проблемы посторонних. Как назло, Бакуго возился с приготовлениями ко сну настолько долго, будто знал, что Хитоши собирается в гости. Удзумэ поймала несколько раздраженных подозрительных взглядов от «собрата по несчастью», но без малейшего повода или доказательства Бакуго не мог ничего предъявить, Удзумэ с радостью сыграла бы на его паранойе. Так что в конце концов, свет был выключен, а они лежали в постелях. Удзумэ дышала размеренно, одновременно чутко прислушиваясь к соседу по комнате. Взрывной мальчик был все же слишком умным. Она мысленно сплюнула. Любой, буквально любой другой ученик А-класса не представлял бы проблем. Можно было бы либо договориться, либо провести. Но Бакуго… Оставалось ждать, пока он заснет. Причем Удзумэ не обольщалась и не полезла открывать балкон спустя полчаса после отбоя. Она немного беспокоилась, что Хитоши придет раньше и стуком разбудит Бакуго, но друг поступил умнее. На ночь Удзумэ немного приоткрыла балкон, оставляя небольшую щель, так что Хитоши, призраком выросший за дверью, сначала долго прислушивался, не буянит ли Бакуго, и только потом неслышной тенью скользнул внутрь, не тревожа сон взрывного мальчика. Хитоши пришел глубокой ночью. Для него бодрствование в такое время было обычным делом, что Удзумэ не очень-то нравилось, но за годы дружбы она уже смирилась. Ей же на следующий день предстоит «веселое» времяпровождение и попытки не уснуть стоя. Единственная удача здесь — для них с Бакуго это будет последний выходной перед возращением к учебным будням. Это хорошая новость. А плохая — распорядок их дня планирует Бакуго. А значит, вздремнуть за медитацией не получится. Бесшумно отъехала стеклянная дверь, и Удзумэ невольно улыбнулась. Тревоги моментально отступили на задний план. Как же она рада была поговорить без лишних ушей. Нейто тоже хотелось увидеть, но ему все еще не хватало навыков, чтобы поспеть за Хитоши, который занимался паркуром уже несколько лет. Удзумэ пошевелилась и выпуталась из одеяла, в которое завернулась, как в кокон, чтобы убедить Бакуго в том, что она спит. Сев по-турецки на кровати и прислонившись спиной к стенке, нетерпеливо махнула рукой замершему другу. Тот беззвучно хмыкнул и устроился рядом, забравшись с ногами на кровать. Живой Хитоши под боком мгновенно успокоил фобию и притупил зудящее чувство грядущей Игры. Несколько секунд Удзумэ молча наслаждалась чувством уверенности, источаемым другом. Хитоши, как обычно, не спешил первым начинать разговор и просто неподвижно сидел, позволяя Удзумэ собраться с мыслями. — Я рада, что ты пришел. Надо посоветоваться. Хитоши сверкнул тонкой улыбкой в темноте и приглашающе хмыкнул, вроде как подразумевая «Всегда пожалуйста». У Удзумэ потеплело на душе. Бакуго-придурок, несмотря на все ее усилия, все же заронил в нее зерно сомнений. Нет, в Хитоши, Нейто и даже стойкости своих убеждений Удзумэ не сомневалась. Но в их правильности?.. Детективу Цукаучи не нравилась ее позиция по поводу Лиги Злодеев. Учителю Айзаве ее рассуждения тоже были не по душе. Директор Незу относился более лояльно, пытался защитить, но Удзумэ не была тупой и понимала, что обязательным бонусом к защите идет пристальное наблюдение. Скорее всего, ее еще и поэтому отправили в общежитие А-класса, а не наоборот. С ее нестабильностью было бы куда разумнее поместить Бакуго в Б-класс, где была привычная Удзумэ обстановка. Значит, была веская причина так не сделать. И, вероятно, имя этой причине — Айзава, идеально подходящий для роли «наблюдателя». С секретом Удзумэ знаком, обладает подходящей причудой для ее сдерживания в случае чего, не вызовет подозрений пристальным вниманием к подопечной ученице. Удзумэ не особо это угнетало, у директора не было выбора. Наоборот, она одобряла разумный подход к ее безопасности и безопасности окружающих и была благодарна, что ее не отчислили или не заперли в какой-нибудь больнице-темнице. Но слова прямолинейного Бакуго задевали за живое. Учитывая, что почти каждую ночь биологический отец насмехался над ней, сладким голосом расписывал свою идеологию и несовершенство героев и намекал на некоторое сходство ее, Удзумэ, убеждений с его собственными… Подобное слышать от Бакуго, который знал правду, было физически больно. Но девушка уже справилась с этим. Почти. Дважды на один и тот же трюк она не попадется. — Хитоши, а куда ты дел Нейто? Он же тоже хотел пойти? — тихим шепотом поинтересовалась Удзумэ, начиная разговор и прикидывая, как бы обличить остальные свои подозрения в слова. Шинсо пару секунд молчал. Потом обронил: — Усыпил. Пришлось, иначе Монома обязательно выкинул бы что-нибудь идиотское, — Удзумэ не поверила своим ушам, но в интонациях друга ей почудилось некоторое смущение, — Этому сорвиголове не хватает выдержки, и он плохо держит эмоции под контролем. Не прошло и пары дней, а класс страстно желает твоего возвращения. Удзумэ ненадолго зависла. Да, Нейто мог быть невыносимым, если хотел. Похоже, после возвращения Хитоши ждала выволочка от Нейто. Ну, тут она помочь не могла. Характер Нейто предполагал довольно эмоциональную реакцию на подобную «подставу» от Хитоши, но поступить по-другому тот не мог. Если их поймают у нее «в гостях», то последствия будут очень… неприятными. И в первую очередь для Хитоши и Нейто. — Понятно. Когда вернешься, передай, что я в порядке, — встретив скептический взгляд товарища, Удзумэ замялась и нехотя исправилась: — ну, в относительном. Бакуго, хоть и придурок, по крайней мере, понимает, что будут последствия от нападок в мою сторону. И даже слишком хорошо понимает. Так что у нас вроде как… перемирие? От легкого настроения Хитоши не осталось и следа. Безошибочно определив неуверенные и вопросительные нотки в голосе Удзумэ, он нахмурился и бросил недобрый взгляд в сторону кровати Бакуго. Она поспешила сменить тему, конфликтами она была сыта по горло. Худой мир лучше доброй ссоры. — В любом случае, Айзава-сэнсэй не допустит повторения того, что произошло. Да и А-класс не так плох, — у Хитоши было такое недоверчивое выражение лица, что Удзумэ стоило больших трудов подавить неуместный смешок, — Точно уж лучше, чем в рассказах Нейто. Хитоши закатил глаза, что Удзумэ скорее почувствовала, а не увидела, принимая во внимание темноту в комнате. — Ладно, а теперь рассказывай. Удзумэ оказалась застигнута врасплох. Она все еще не знала, как выразить тот клубок эмоций и мыслей, одолевающих ее. Невнятное мычание вышло каким-то жалким, и она поморщилась. Нет, так не пойдет. Если не знаешь, с чего начать, начни с начала. Удзумэ медленно вдохнула и выдохнула прежде, чем тихо заговорить. Хитоши терпеливо ждал, пока она определится с тем, что рассказать. Слова вслух о Создателе до сих пор вставали поперек горла, но Удзумэ уговаривала себя тем, что Хитоши все равно уже втянут в ее проблемы, а она собирается только посоветоваться, не перекладывать на друга свои заботы. — Ну… Хорошо. Мне нужен твой совет. Дело в… Да много в чем. Но на мысль меня навел Мидория, — Удзумэ понимала, что звучит нелогично, но Хитоши внимательно слушал каждое слово, так что она продолжила, — Пока я наблюдала за ним в гостиной… Я хочу сказать, Мидорию ждет блестящее будущее, он станет отличным героем, Всемогущий в нем не ошибся и все такое, но для этого нужно время. Чтобы овладеть причудой на сносном уровне и не остаться при этом калекой, нужно время. И Всемогущий, мне кажется, пусть и торопится как можно больше знаний передать наследнику прежде, чем уйдет, думает, что оно у них есть. И считает, что проблема… Всех-За-Одного решена. На лице Хитоши Удзумэ заметила тень беспокойства. Друг шевельнулся и подсел почти вплотную, как бы пытаясь защитить и побуждая продолжать. Удзумэ почувствовала поддержку и порадовалась, что Хитоши воспринял ее словоблудие серьезно. Обычно Удзумэ изъяснялась связно и понятно, но не сейчас. Проблема раньше была неясной и размытой, Удзумэ чувствовала скорее на интуитивном уровне, что у них очень-очень мало времени, и только сегодня, увидев поведение Мидории, сложила все кусочки воедино и осознала, что ее беспокоило. И, как всегда, если им всем очень-очень не повезет, она окажется права по всем пунктам. — Но, судя по началу твоего рассказа, это не так. Удзумэ кивнула. Голос Хитоши был непривычно напряженным и тревожным. — Да, я думаю. Всемогущий слишком… герой. Он уверен, что с Все-За-Одного покончено, потому что он в тюрьме. И осталось разобраться с Тенко и Лигой. Ну, может, еще с последователями. Но это не конец. Я… Боюсь, что Все-За-Одного предсказал если не все события, то большинство. То есть, разве это не странно? Он скрывался бог знает сколько времени, где-то больше века?.. В его существовании даже не были уверены, одни слухи и легенды, городские предания. Он подмял под себя всю преступность Японии, имел кучу времени, чтобы собрать лучшую коллекцию причуд. И вдруг бам! — чуть ли не демонстративно является на бой и практически добровольно отправляется в тюрьму. С его возможностями и ресурсами он мог при желании спокойно раствориться в тенях, даже не вступая в битву, и освободить Лигу немного позже, уводя из-под носа полиции! Это бы нанесло такой же урон по героям и полиции как и падение Всемогущего, если не больший!.. Хитоши хмурился все сильнее. Удзумэ состроила гримасу. Да, звучало ужасно, она знала. — И все это ты знаешь из…? Удзумэ сглотнула. Что ж, наверное, она уже не навредит больше, если признается другу. Не в том, что Создатель может манипулировать ее сознанием и появляться в ее снах, а в том, что он многое ей рассказал из своего прошлого. Потому что даже если это неправда, — а она точно знала, чувствовала, что он всегда говорил правду, — то лучше перестраховаться, чем допустить Апокалипсис, зная, что она могла это предотвратить. — …да. Я так думаю. Но это неважно, — Удзумэ отмахнулась от встревоженного ее снами Хитоши. В конце концов, она уже почти привыкла и собиралась поговорить на эту тему позже, — Важно то, что если попадание в тюрьму было в его планах, то рано или поздно он оттуда выберется. Не знаю, с помощью связей или причуды, но выберется. Раз Шира… точнее, Курогири заполучил Туманные Врата, то и другие похожие причуды у Все-За-Одного могли в загашнике остаться. Да и остальные… возможности. Глаза Хитоши расширились в осознании. Удзумэ сглотнула и кивком подтвердила его немой вопрос. Друг наверняка догадывался, что Курогири имеет общую с ней природу, но не знал точно. Теперь знал. Удзумэ не стала рассказывать про Ширакумо-Курогири в подробностях, но пересказала его историю в общих чертах, чтобы, если с ней что-то случится, Хитоши смог помочь взрослым вернуть Ширакумо своей причудой. Ну, или хотя бы попробовать. Учитель Айзава вряд ли стал бы посвящать Хитоши в это дело, слишком личное, но причуда друга могла оказаться единственным способом помочь. Но теперь, когда Хитоши знал, у про-героев не будет объективных причин препятствовать в случае чего. Память-то уже не сотрешь и разговор не отмотаешь назад. — …в общем, это уже дело будущего. Сейчас нас никто не пустит к нему, да и мне опасно с ним встречаться, могу снова провалиться в «Чистилище», — подытожила тему с Курогири Удзумэ хрипловатым от долгого разговора шепотом. Помолчали. Хитоши переваривал новый кусок информации с непроницаемой маской на лице. Но Удзумэ чувствовала по напряженной позе, что далекое возможное будущее волнует друга в текущий момент меньше всего. Она убедилась, что Бакуго не проснулся, по ровному дыханию и сцепила руки в замок. Говорить совсем спокойно про Создателя и Ширакумо, который рисковал своей душой для ее защиты от неведанных тварей, было нереально. — Я запомню. И буду рад помочь, если появится шанс. Но это далеко не все, что ты хотела сказать. Впереди новости еще паршивей, да? Итак, возвращаясь к главной теме. Удзумэ даже не понадобилась ничего отвечать. И так все было ясно. Хитоши не спрашивал, Хитоши утверждал. — Изредка то, что мы так давно знакомы, неудобно, — проворчала Удзумэ, немного оттягивая момент пугающих откровений, — В общем… Я уже не раз говорила, что у нас мало времени. С каждой встречей с… Ним это ощущение усиливается. Но дело не только в интуиции. Когда я увидела Мидорию, я подумала о том, что причуда до сих пор плохо его слушается. Я прекрасно знаю это ощущение. Я сама далеко не до конца овладела Семью Грехами даже несмотря на то, что моя причуда со мной с детства, и всю помощь учителей и про-героев. А уж как приходится Мидории… И беда в том, что Всемогущий наверняка не может толком объяснить, как пользоваться Одним-За-Всех. Или это просто невозможно объяснить словами. И, соответственно, Мидории понадобится намного больше времени, чтобы элементарно принять причуду, как часть себя. И, будто проблем было мало, он теперь еще и может проникать в мои с Все-За-Одного сны!.. По мере рассказа Удзумэ распалялась все больше, и ей пришлось притормозить и напомнить себе где она находится, чтобы не повышать голос и не разбудить ненароком Бакуго. Хитоши ничего не сказал, только положил ей руку на плечо в качестве поддержки. Глубоко вдохнув и прикрыв глаза, Удзумэ продолжила куда медленнее: — И не только это. Многое меняется. Семь Грехов прогрессируют, но то же самое происходит и с моей связью. Я уверена, что у Мидории что-то схожее. Один-За-Всех связана с Все-За-Одного. Технически, первая причуда — порождение последней. И я почти уверена, что Он это чувствует и, раз до сих пор не сбежал, выжидает чего-то. Подходящего момента. Он любит изящные и максимально разрушительные для врагов планы. Особенно морально. Зачем куда-то бежать, если можно немного подождать и получить желаемое на блюдечке с голубой каемочкой? Наверняка Ему доставит особое удовольствие сказать что-нибудь в духе: «Только посмотрите, эти глупые герои сделали всю грязную работу за меня, — Удзумэ состроила гримасу и передразнила насмешливые интонации Всех-За-Одного, — Премного благодарен. Но должен заметить, места для проведения отпуска вы подбираете не очень хорошо, в «Тартаре» не знают, как обслуживать Vip-гостей. К сожалению, работа нянек вам тоже не подходит, Томуре и Удзумэ у вас не получилось привить необходимые манеры, какая жалость. Что же, если не возражаете, я займусь их воспитанием лично. До скорой встречи, герои. Оу, прошу прощения, теперь вас так называть нельзя, раз вы не способны помочь даже девочке в самом сердце Юэй, лучшей геройской школы. Печально, печально». Хитоши вздрогнул. Удзумэ явственно это ощутила всем телом. Вибрация от дрожи друга прошила ее, словно ток. Хитоши испугался. Она осеклась, задохнувшись от осознания и невольно отшатнувшись от друга, как от огня. Она только что… говорила совсем как Он?.. Воцарилась пугающая тишина.