Семь грехов на пути героя

Именно поэтому он был так раздражен. С каждой секундой Сарумэ удалялась все дальше и дальше, и он даже не знал, в какую сторону она копала. А учителя и, тем более, массовка из идиотов не догоняли, что происходит и что действовать нужно быстро. И где Айзава?! Блять, разве он сам не талдычит им это на каждой чертовой тренировке?! Кацуки выругался сквозь зубы, выбрался из дыры и вернул наручи на место. Огляделся. Двумордый все-таки додумался прибрать за собой, так что у Бакуго был хороший обзор на округу. Со стороны входа к нему уже мчался Айзава с шарфом и очками наготове, за ним, отставая и тяжело дыша, бежала ушастая. Кацуки прошипел: «Наконец-то!», и рванул навстречу. Айзава притормозил всего на мгновение, которое потратил на оценку ситуации, и сверкнул глазами в его сторону. Пока что без активации причуды. — Где Сарумэ? Бакуго, не тратя времени, обратился сразу к ушастой, которая все еще могла отследить путь белоголовой. — Уши, пиздуй на то место, где была Сарумэ, там дыра. Она роет туннель, проследи куда. Глаза ушастой расширились в два раза, хотя она и так выглядела изрядно охреневшей. Одноклассница неуверенно замедлила бег, дернув наушными проводами, но Айзава подтверждающе кивнул, и она, так и не стерев с лица признаки шока, помчалась вперед. Учитель намеренно отстал на несколько шагов, чтобы узнать у Кацуки текущий расклад ситуации. Бакуго не заставил себя ждать, ограничиваясь короткими фразами: — С Сарумэ произошла какая-то фигня. Называет себя «Тринадцатой» и не помнит, что здесь делает, хотя имена не забыла. Башка вроде варит. Как только двумордый льдом перекрыл нам обзор, нырнула под землю и начала рыть туннель. Он чертовски узкий, только она и пролезла. Айзава коротко кивнул, натянул очки и задал последний вопрос: — Сарумэ атаковала кого-нибудь? Бакуго фыркнул и помотал головой: — Пацифистка? Да ни в жизнь. Кацуки умолчал, что от Сарумэ там уже могло ничего не остаться. Лязг цепей и объективы камер до сих пор изредка преследовали его во снах, не кошмарах — он сильнее этого, — но дико раздражало. Он не будет топить белоголовую, для этого у Юэй есть крыса-директор. В отличии от него Сарумэ может и сломаться. Ушастая усиленно ползала по бетону, оставляя за собой вереницу дырок от наушных разъемов, когда они с Айзавой присоединились к ней. Та их даже не заметила, практически распластавшись на земле и корча сосредоточенные рожи. Учитель кашлянул, едва не отправив ее летать с перепугу, и требовательно уставился на нее, пытаясь, наверное, напрямую из ее башки узнать, где сейчас белоголовая. Ушастая быстро догнала, чего от нее надо, и выпалила: — Я засекла какое-то движение в той стороне, — она мотнула головой в нужном направлении, штекеры все еще глубоко воткнуты в бетон, — Оно постепенно отдаляется. Не слишком быстро, но его уже трудно улавливать. Айзава на секунду прикрыл глаза, и Бакуго готов был поклясться, что почти услышал несколько фантомных ругательств, хотя учитель даже не разомкнул губ. Приняв решение, Айзава повернулся к нему: — Бакуго, приведи сюда Ашидо и Коду, они сейчас со Всемогущим. Джиро, отслеживай путь Сарумэ, пойдем за ней. Если выйдем за территорию Юэй, разрешаю использовать причуду за пределами школы. Кацуки скривился, но подчинился. Причуды шестерок действительно подходили для муторной работы по отлову чокнутой пацифистки лучше, чем его Взрыв, если не нужно было решить проблему кардинально. Уже в воздухе он успел услышать обрывок последнего приказа Айзавы: — …дория, сообщи о ситуации Всемогущему и Незу. Надо перевести систему безопа… Остаток предложения потонул в звуках его взрывов, которые несли его через все поле. У белоголовой не было шансов добраться до Тартара, он прекрасно это знал, но вместо облегчения чувствовал мрачную настороженность, густо замешанную на гневе. Он злился на всех. На белоголовую, которая выкидывала убийственный фокус за фокусом, на безлицего ушлепка, который никак не мог успокоиться и принять свое поражение от рук Всемогущего и играющего в грязные игры, на учителей, которые явно знали, но все равно допустили. На себя, вляпавшегося в одно и то же дерьмо дважды, несмотря на довольно-таки запоминающиеся вопли Сарумэ о «приоритете спасения» и «человеческих душах». Блять.

***

Незу моргнул. Дважды моргнул и дернул ушами, защелкав подпиленными когтями по клавиатуре в полной тишине. Гончий пес и срочно вызванный Кровавый Король мрачно переглянулись. Всемогущий до белых костяшек сжал край своего все-еще-слишком-большого-для-бывшего-героя-номер-один костюма, безуспешно сдерживая надрывный кашель. За пределами комнаты мигнули системы защиты и пустили электрический ток по периметру забора. С окна директорского кабинета не открывался вид на то место, где сейчас должны быть Айзава и несколько учеников А-класса, но Незу переключил несколько камер наблюдения и быстро нашел нужную, моментально отслеживая ситуацию. Учителя осторожно вытянули головы, пытаясь рассмотреть происходящее, и директор, стукнув по последней клавише, развернул экран для лучшего обзора. Часть маршрута, по которой Айзава и ученики преследовали Сарумэ Удзумэ, была скрыта от их глаз кронами деревьев, но общая картина была вполне ясна. Незу прищурился, просчитывая время, которое понадобится Каяме, чтобы добраться до места. В отличие от коллег, он волновался не о процессе, а о последствиях. Незу на девяносто девять процентов был уверен, что Айзава, Каяма и ученики доставят девочку в его кабинет в целости и сохранности меньше, чем через десять минут. Он беспокоился о том, что последует за этим. Произошло то, чего он так боялся. О чем Сарумэ предупреждала его. Чего, он надеялся, так и не произойдет. Худший расклад. Директор мрачно сложил лапы и уперся в них лбом. Для него состояние неопределенности в решениях было редкостью, с его опытом и причудой. И еще большей редкостью были ситуации, из которых он не видел приемлемого выхода. После всех расчетов, после кропотливого изучения всей доступной информации… Цугцванг. Ситуация в шахматах, когда любой ход игрока ведет к ухудшению его позиции. Незу позволил себе считанные секунды слабости, пока взгляды коллег из настороженных не стали испуганными. Незу ненавидел проигрывать, но еще больше ненавидел терять учеников, как бывших, так и нынешних. Пока разум автоматически перебирал план за планом, плел связки успокаивающих слов, подсчитывал будущие убытки, Незу блуждал взглядом по кабинету, скорее из привычки регистрируя реакции коллег, чем из реальной необходимости. У всех на лицах читалось напряженное ожидание различной степени. Больше всех хмурился Инуи, тихо порыкивая в намордник, зная, что он первым отправится по следу Сарумэ, если что-то пойдет не так; Секиджиро сжимал и разжимал кулаки, погруженный в невеселые мысли о своей ученице; Всемогущий теребил край костюма, в очередной раз столкнувшись с ситуацией-напоминанием о своей вынужденной отставке. Незу ничего не говорил — они не нуждались в словах. Потекли минуты молчаливого ожидания, прерываемые лишь его короткими приказами группе задержания. Глупо было это отрицать; он сейчас руководил не спасительной операцией, а совершенно противоположной по смыслу. Девочку планомерно загоняли в ловушку. Даже в таком состоянии (а может, и благодаря ему) она всеми силами осложняла ему задачу, предугадывая некоторые ходы и пару раз выскальзывая в самолично пробитую «форточку*» (и метафорически, и буквально — Сарумэ имела примечательные способности в области креативного применения причуды: сквозь узкий туннель, которую она за собой оставляла, так и не смогли протиснуться ни Джиро, ни, тем более, кто-то из учителей). Если бы на месте Незу был кто-либо другой, а Юэй не была лучшей геройской школой с первоклассными технологиями защиты, она бы легко превратилась в самоходку*. Но Незу не зря был директором так долго и знал вверенную ему территорию как свои лапы. Для него поимка Сарумэ была игрой на домашнем поле. В итоге все закончилось применением довольно примитивной уловки. Подобно тому, как садоводы выкуривают вредителей из норок, группа задержания выкурила Сарумэ из-под земли. Ашидо кислотой растворяла оставленные на их пути стеклянные осколки-препятствия, Каяма заполняла пространство под землей усыпляющим газом, Кода и Джиро отслеживали, подействовал он на Сарумэ или нет. Девочке все же нужно было дышать, поэтому план сработал безотказно. Когда Айзава, с аурой чернее тучи и смертельно бледным (наверное, для максимального контраста) лицом, ввалился в кабинет с спящей и обмотанной лентами на манер мумии Сарумэ, его коллеги испустили невольный вздох облегчения, который Незу, к сожалению, никак не мог с ними разделить. — Спасибо, Айзава-кун. Как твои ученики? Тот тяжело опустил Сарумэ на предусмотрительно сдвинутые стулья в углу кабинета и коротко ответил: — С ними Каяма-семпай, ведет в общежитие. Я попросил ее взять с собой всех, кто видел, что произошло, для расспросов. Незу понимающе кивнул. Первый и самый очевидный шаг в том болоте, из которого ему предстоит искать выход. — Тогда прежде, чем паниковать и рвать на себе мех, дождемся учеников. Возможно, они смогут пролить свет на ситуацию. Незу видел неверие и в глазах коллег, и в собственных интонациях. Скорее, дань традиции и попытка придать катастрофе хотя бы формальный вид. Разумеется, шанс узнать что-нибудь важное от учеников существовал, строго говоря, но Незу не сыскал бы ту репутацию, которую имел сейчас, если бы полагался на подобные вещи. Опрос участников события, во-первых, давал ему дополнительное время на размышления, а его учителям и ученикам — привычное следование процедуре, сдерживание паники и надежду, что тут еще можно что-то сделать. Заявление вкупе с незамысловатой «визитной» шуткой вызвало слабые улыбки. Только Айзава, все еще слишком бледный даже по своим меркам, сжал губы в тонкую линию, разгадав его уловку. И, — Незу мысленно вздохнул, — ему явно не нравилась мысль использования детей в качестве отвлекающего маневра. Но директор лучшей геройской школы должен оставаться беспристрастным и, если того потребует дело, решительным, но рассудительным. Промедление, как и излишняя спешка, лишь навредят. И, как он и опасался, в ситуации с Сарумэ оправдались самые худшие его подозрения. Обстоятельства сложились самым худшим из возможных образом. Все-За-Одного, — или Шигараки, что было еще хуже в каком-то смысле, — дотянулся до разума девочки и подчинил его. Среди бела дня. За сотни километров от нее. В сердце колыбели будущих героев. После того, как он, учителя, посвященные герои, сама Сарумэ приняли все возможные меры. После того, как девочка неоднократно предупреждала о такой возможности. Несколько дней назад он принял рисковое решение, пора было встретиться лицом к лицу с последствиями. Расчёт не оправдался, вместо взаимного роста над собой Сарумэ потеряла себя, а Бакуго получил жестокий жизненный урок. Герои… не всегда могут спасти. Даже если и успевают вовремя на помощь. Крушение уже произошло, теперь ему надо было собрать уцелевшие обломки и не допустить их полного уничтожения. В игру вступали другие игроки. Полиция. Геройская комиссия. Злодеи, если кто-то из них успел пронюхать. Лига Злодеев. Другой очень большой и очень могущественный Ному, если верить словам самой Сарумэ. И Незу предстояло извиваться между ними, как мышке между хищниками, чтобы протащить Сарумэ (если от нее внутри живой куклы что-то осталось), репутацию школы и учителей сквозь шторм с наименьшими потерями. Насчет себя он не загадывал наперед. Положение было слишком зыбким, непредвиденных факторов слишком много. Он сделал ставку; и он ошибся. Незу был готов встретиться с последствиями. Лучшее, что он мог сделать сейчас — спешно выстроить крепость* из изящных недоговорок и кусочков фактов и надеяться, что она не рассыплется* окончательно. Едва заметно качнув головой в ответ на вежливый стук в дверь, Незу приготовился к очень долгому разговору.