POV Рахул Асэки
Я проснулся от очень приятных ощущений. Ну, мужики всех времён и народов меня поймут. Удовольствие негой растекалось по моему телу, душа пела и радовалась очередному солнечному дню. Правда, когда я, зевая, потянулся, моему взору предстало правое предплечье с золотисто-серебряной татуировкой, и хорошее настроение испарилось. Исходник бракованный! Как я во всё это вляпался? Полежав некоторое время, бездумно пялясь в потолок и рефлексируя над жизнью, я всё же был вынужден подняться. Моему желудку было всё пофиг, он хотел жрать, о чём сообщал отвратительным завыванием. Глянув на время, даже растерялся, чего он голосит, подумаешь — не покормили, вчера вечером у себя дома ужинал. От воспоминаний о доме на душе совсем паршиво стало. — Мистер Асэки, я накрыла вам завтрак на верхней террасе господина, пойдёмте, вам надо подкрепиться. Вы очень давно не ели. Из грустных дум меня выдернула Малиша. Фраза, сказанная девицей, меня чем-то цепанула. Проанализировав некоторые данные, пришёл к неутешительным выводам. Я спал явно больше восьми часов. А почему бы не узнать всё из первоисточника? — Малиша, сколько я спал? — Тридцать два часа, мистер Асэки, — радостный простодушный ответ. — …! Исходник бракованный! — с чувством выругался и стало легче. Вообще-то, если быть откровенным с самим с собой, у Тарханова неплохо. Да, я сделал небольшую ревизию своего места обитания. Мне выделили большие многокомнатные апартаменты. Как я уже успел заметить, и о базовых необходимых вещах заботятся: кормят, одевают, спать укладывают, удовлетворяют. Чего ещё надобно? Живу, как принц из сказки. Даже башня есть, и я наверху сижу. А Тарханов, типа, дракон жуткий и свирепый… Хм, мысль не лишена смысла. Но отчего тогда так тоскливо и муторно на душе, почему обречённость и безысходность душат, а сердце щемит от потери? Всё же хорошо. Или нет? Эти мысли с переменным успехом крутились в моей голове, пока я мылся, пока одевался, пока поднимался на верхнюю террасу. Но поток моих внутренних рассуждений постоянно грубо и бесцеремонно прерывали. Сначала меня прервало осознание того, что Малиша пошла мыться вместе со мной, якобы показать что, где и для чего тут. Будто я дитя малое, неразумное, сам не пойму. Хотя… Ну я не виноват, что у стукнутых на всю башку Тархановых самая большая туба — это не гель-скраб для мытья тела, а гель для бритья с эффектом химической депиляции. Исходник бракованный! А если бы я этим голову помыл? Я и так, погружённый в свои невесёлые мысли, намылился весь, от пяток до подбородка. Опомнился, когда эта бестия у меня банку из рук выбила и под душ пихнула, схватив, занесённые для мытья головы, руки. Когда осознание произошедшего дошло до меня, деплой глюкавый, как я матерился! Сказать, что я был зол — ничего не сказать. Потом это чудо инженерной техники меня ещё и утешало, мол, её господин оценит мои старания по приведению тела в надлежащий вид. Будто я на роль наложника Тарханова претендую. Убереги меня, Вселенная, от такой чести! Но кожа и впрямь стала нежная, гладкая, шелковистая. Самому приятно дотрагиваться. Ладно, что сделано, то уже сделано. Потом мы «осваивали» аэрозольную камеру. Ну или правильнее сказать: я развлекался, изучая возможности агрегата, а Малиша молча меня ждала. Интересная всё-таки штука для одевания, она, с одной стороны, стандартная и привычная вроде, с другой — отличается навороченностью, что ли. Но первенство по шокированию меня занял путь в столовую на крыше-террасе. Когда я только ступил на плиточный пол, то остолбенел. Всё помещение было накрыто просто огромным куполом, а внутри этого купола, сколько я мог видеть, всё утопало в зелени. Здесь были разного размера деревья, росшие в стоящих вдоль дороги кадках на многоуровневых укреплённых клумбах. Деревья, перемешиваясь с кустарниками и цветами, создавали эффект древних джунглей. Везде, куда ни глянь, была трава; сочная зелень манила, притягивала. Деплой глюкавый, да как такое возможно? Как Тархановым удалось это чудо? Я нагнулся и провёл рукой по изумрудной зелени. Нет, это всё же искусственное покрытие, но какое-то странное. Дорожки из декоративного камня петляли, раздваивались, уходили за повороты. Медленно бредя вперёд, осматривался, порой просто трогал листья и стволы деревьев — они тоже были для меня диковинными. Мыслей в голове не было, я был потрясён. То, что я видел сейчас вживую, раньше всё это видел на картинках о прошлом про древние времена. Это тот мир, который ещё видел чистейший Льюис. Вот бы узнать его мнение об этом всём. Моё внимание привлекло журчание, а следом за поворотом я увидел пруд с плавающими нимфеями. Посреди водного озера находился работающий фонтан. Его тонкие многочисленные хитросплетённые струи, хаотично поднимающиеся вверх, образовывали вычурное очертание. Водная фигура из-за своей динамичности обладала изменчивым, неуловимым образом. Когда же нити воды опали, я смог лицезреть многочисленные мостики, перекинутые через пруд. Чуть дальше моему взору уже открывались мосты-лестницы, ведущие на второй ярус, тоже утопающий в зелени. Ударившие вверх струи фонтана скрыли от меня дальнюю панораму. Неспешно обходя удивительный пруд по берегу, я двинулся вперёд. Дорожка опять петляла, проводя меня вдоль маленьких замысловатых фонтанов-водопадов, но в итоге вывела на небольшой мостик, перекинутый через впадающую в пруд речушку, образовавшуюся благодаря сложному многоярусному водопаду. Отвесная стена, сплошь состоящая из выступающих камней, тоже являла собой водопад. Сколько я так бродил по оранжерее-террасе — не знаю. Пришёл в себя от хмыканья, раздавшегося сзади, следом чарующим баритоном спросили: — Нравится? Резко оборачиваюсь и вижу картину: Тарханов, скрестив руки на груди, стоит, прислонившись к колонне, и внимательно за мной наблюдает. Сколько он там уже стоит — понятия не имею, это смущало. — Да, очень необычный и красивый сад. И как вы смогли такое здесь создать? — Это труд не одного поколения моей семьи. Давай я покажу его тебе, он действительно прекрасен. Но сначала, Рахул, подойди ко мне, — мягкий приказ. Нехотя пришлось подчиниться. Всё же он мой сюзерен в каком-то смысле. Тарханов взял мою левую руку и защёлкнул на ней браслет. Меня же, от его касания к руке, словно током шибануло; я задохнулся, будто получил удар под дых. Риг, не замечая моего состояния, большим пальцем в задумчивости поглаживал по запястью, вызывая толпы мурашек. Казалось, что все удалённые с моего тела волоски стали дыбом. Отдёрнув руку, севшим голосом я спросил: — Для чего мне это украшение? Тарханов, погружённый в свои мысли, ответил не сразу. Сжав в кулак руку, которой он меня касался, взглянув как-то странно, спокойно произнёс: — Это универсальный браслет. Сюда подключены все твои биометрические данные. Гаджет имеет функции телефона, головизора, есть выход в голосеть. Сюда же присоединены кредитные карты. Одна — твоя общесоюзная с выходом на личный счёт галактического банка. Вторая карта — клановый счёт, открытый на тебя, как на вошедшего в род. Там, кстати, премия начислена в размере двадцати тысяч товов за помощь клану. — А за что мне премия от клана? Тарханов улыбнулся, а я отметил, что улыбка у него приятная. И только собрался продолжить расспросы, как мой некормленый и оплошно забытый желудок громко заурчал. — Ты голоден? — не вопрос — утверждение, а я заливаюсь краской. Неудобно-то как. — Пошли, составишь мне компанию, я тоже ещё не завтракал. Заодно я расскажу тебе об этом месте. Оно поистине уникально. Не проверяя, пошёл я за ним или нет, Тарханов развернулся и размеренно направился в противоположную сторону. Скрипнув зубами, пришлось догонять. Настигнув, зашагал рядом, подстраиваясь под его плавный шаг. Я слушал историю этого чудесного места и удивлялся. Ещё прапрадед Ригина, Андонис Тарханов, задумал создать такие оранжереи на всех базах клана. Потому занялся сбором, клонированием и синтезированием как семян, так и саженцев. На тот момент ещё можно было, хоть и задорого, достать автотрофные организмы. Многое из биоматериала сэру Андонису в период активного развития ПДК удалось приобрести с открытых заселяемых планет далёкого космоса в исследуемых созвездиях Млечного Пути. В особенности в этом преуспели растения с планеты-близнеца нашей Земли — Нью-Терры. Не все растения принялись, многие изменились до неузнаваемости, но результат оказался просто потрясающим. В дальнейшем каждый из потомков «гринлорда» продолжил его начинания, внося что-то своё. Так я увидел и узнал о киберлигнуме. Меня поразило то, с каким энтузиазмом и горячностью этот, казалось бы, законченный циник рассказывает мне о своём любимом детище. Хм! Вот тебе и грозная военная аристократия — глубоко в душе цветочки любят. — Мы пришли, Рахул. Мягкое обращение выдернуло меня из задумчивости, а нежное прикосновение к руке вновь вызвало дрожь. Я осмотрелся: столовая находилась на возвышении в просторной беседке из которой открывался прекрасный вид на всю оранжерею. По периметру стояли многочисленные диваны вперемешку с креслами, устланные множеством подушек. В центре помещения находилась большая круглая тахта, а уже за её спинкой стоял изящной конструкции стол и такие же стулья. Пол — идеальная имитация дерева; перила и колонны, подпирающие свод — псевдомрамор. Этот стиль назывался ретро-архаика и он был для очень богатых людей. Отдельно стоит отметить завтрак. На мой немой вопрос мне пояснили, что передо мной омлет, мясное суфле и кофе с тостами. Исходник бракованный, воистину, сегодня самый необычный день! Тарханов, игнорируя завтрак, сразу же ухватился за кофе, но после: «Господин», — сказанное низким с придыханием голосом, тяжело вздохнул, отставил кружку и принялся за точно такой же завтрак. Ухоженные руки с длинными пальцами степенно управлялись со столовыми приборами, сам же Тарханов был погружён в себя. Я внимательно пригляделся к мужчине и только сейчас заметил, что выглядит Тарханов неважно: черты лица заострились, под глазами залегли глубокие тени, усталость сквозила в движениях. На долю секунды мне стало жаль Рига, мужчина явно не спал несколько дней. Но жалость смыло волной неприязни, когда я вспомнил, что предо мной беспринципная сволочь, способная приговорить к смерти разумных. Тарханов, отодвинув опустевшую тарелку, вновь принялся смаковать кофе, при этом не мигая глядя на меня. Неприятно, если честно. На моей тарелке ещё половина порции, но есть под присмотром я не могу. Хмыкнув, он в задумчивости перевёл взгляд на оранжерею. По столу пробегали редкие солнечные зайчики, а вся оранжерея озарялась светом, когда тучи расступались, пропуская светило. В помещении было тихо, только слышалось размеренное журчание воды. Спустя некоторое время Тарханов тихо произнёс: — Рахул, после завтрака Малиша покажет тебе клановый небоскрёб-цитадель, расскажет о правилах и законах клана. И ещё, Малиша, ты согласовала уже время видеообщения с родителями Рахула? — Да, хозяин. — Прекрасно. Я вчера разговаривал с твоим отцом, Рахул, и обещал ему, что сегодня ты всё им объяснишь сам. От информации, что отец уже говорил с Тархановым, я подавился и закашлялся. Виновник же этого участливо похлопал меня по спине, добавив или добив: — Мистер Садхир Асэки мне понравился. Когда он получил информацию о твоём новом статусе, то связался со мной для разъяснения. У нас была продолжительная беседа и, полагаю, мы остались обоюдно довольны общением. Папа и Тарханов нашли общий язык? Исходник бракованный, мне крышка! Тарханов приподнял правую бровь, в глазах мелькнули смешинки, а у меня просто не было слов. Такой подставы я от родителя не ожидал. Наверное, где-то в глубине души, по-детски, я ещё наивно надеялся выпутаться из этой ситуации. М-да, клетка захлопнулась, Рахул, ты попался. Это разозлило, насупившись, я буркнул: — И что я буду делать? Я не разбираюсь в оружии. И прошу прощения, но я, господин… Под прищуром резанувшего меня взгляда запнулся, сглотнул пересохшим горлом и схватился за кружку с кофе, как за спасательный трос. Молчание затягивалось, каждой клеточкой я ощущал давление, поднять глаза и продолжить разговор было страшно. Деплой глюкавый, да что со мной происходит? Собравшись, я вскинул взгляд на Тарханова. Он, выжидая, внимательно за мной наблюдал. Глубоко вздохнул, постарался спокойно сказать: — Простите, Риг, но я действительно не понимаю, чем могу быть полезен клану оружейников. Вдобавок я пацифист. — Я и не прошу тебя создавать оружие. Твоя сфера деятельности не изменится. Ты будешь создавать программы, проверять уже существующие. Ничего того, что ты не умеешь делать или не делал раньше. Как видишь, всё в пределах твоей компетенции. — Ну да, — пришлось согласиться. Я ведь действительно отлично шарю в программировании. — Вдобавок наш клан не только оружием занимается. Мы весьма автономны, Рахул, это основа нашего успеха. Титан, наши колонии и дистрикты принадлежащие нам — везде, где сосредоточено производство или интерес Тархановых — находятся на самообеспеченнии. Мы, к примеру, не закупаем продукты в других корпорациях, это неразумно и опасно. Ещё древние говорили, что хороший военачальник заботится о пропитании своей армии. Поэтому наравне с военными разработками мы занимаемся ещё и провизией. Впрочем, как и многими другими, не военными, направлениями. — Это на паранойю похоже. — Это образ мышления военных, прописанный кровью в истории, — жёстко ответил Тарханов. Потом, смягчившись, спросил: — Тебе понравился завтрак? — Да. Он необычный, вкусный. — Выращенный клонированный белок идентичен натуральному. На подземных этажах у нас целые плантации и фермы по производству продовольствия. Также большие резервуары с водой. Мы не просто так зовём клановый небоскрёб Цитаделью, в случае осады она не только выдержит штурм, но и спасёт её обитателей. — Самонадеянность врага тоже может повернуть против него, — осторожно высказал своё мнение. — Ты прав, Рахул. Тут Тарханову пришло сообщение на его браслет и он, попрощавшись, спешно ушёл. Я же в раздумьях взирал на оранжерею и размышлял над загадками мироздания. — Малиша, а про какую экскурсию говорил Риг? — задумчиво спросил я куколку.POV Ригин Тарханов
Получив сообщение о прибытии в Цитадель Лала, я поспешил в зал совещаний на встречу. Хотелось поскорее решить проблему с Сато и Шульцом. А ещё очень хотелось спать — третьи сутки на ногах сказывались. Кофе уже помогал слабо, но дела прежде всего, надо каким-то чудом продержаться ещё некоторое время. Кроме того, от Никласа Астэри не было подтверждения об успехе операции. Маятник неумолимо приближается к критической цифре, невозможность повлиять на ситуацию напрягает. В помещение мы с Рё-Фелом вошли одновременно. — Приветствую, Ригин. — Церемониальный поклон. — Здравствуй, Лал. — Кивок в ответ. — Если ты не сильно устал, я предлагаю пройти в допросную комнату и разобраться со всем сразу же. — Я не против. Ригин, а что с проблемным грузом? — спросил Лал, когда мы вышли в коридор. — Вопрос решают. Сегодня жду подтверждения. — И во сколько это обошлось клану? — Поверь, Лал, тебе лучше не знать для твоего же спокойного сна. Допросная навевала приятные воспоминания о том, как ещё недавно тут находился Рахул. Память услужливо показывала желанные образы моей строптивой птички, вызывая непроизвольную улыбку. Смелый воробушек до последнего сопротивлялся мне, но птичка попалась, клетка захлопнулась. Теперь он мой, а своё я никому не отдаю. Привычный полумрак со светлым пятном по центру высветил прикованного цепями к полу всклокоченного разумного, стоящего на коленях. Это явно Шульц, от него за версту разило злобой и ненавистью, глаза просто пылали яростью. От понуро стоящего в стороне Сато фонило обречённостью и раскаянием, не надо было даже сканировать мысли — и так всё ясно. Да, другая ситуация, другие разумные, и что-то мне подсказывало, что общение с ними не будет столь приятным. Когда мы с Лалом зашли, разумные встрепенулись. Шульц дёрнулся, как от удара, весь напрягся, натягивая цепи, сверля меня глазами. Долго его молчание не продлилось, брызжа слюной от бешенства, давясь словами, он гневно выкрикнул: — Будь ты проклят, мразь! Я порадуюсь даже с того света, когда ты сдохнешь, тварь! Хлёсткая пощечина от ЭСТЕР — так, что голова мотнулась в сторону — не остановила словесный поток. Зарычав, злобно зыркая, Шульц сплюнул кровь мне под ноги. Улыбаясь разбитыми губами, он продолжил изливаться проклятиями, ненавистью и оскорблениями. Не обращая внимание на разумного, я попробовал прочесть его ментально. Не получилось. Нечто меня не пускало. Это не врождённая защита, а что-то инородное. Меня передёрнуло от осознания необходимости прикоснуться к Шульцу. Конечно, при телесном контакте худо-бедно читались все. Однако и тут уже нашлось исключение. Я не могу читать мысли чистейшего Льюиса. Когда при пробуждении предка трогал его, то ничего не чувствовал. С Шульцом явно другой случай. Подойдя ближе, чтобы дотронуться и прочесть мысли, я уже было занёс руку, как меня остановил взволнованный окрик ЭСТЕР: — Господин, не трогайте его! С ним что-то не то, я пока не могу разобраться, но не трогайте. Все находящиеся в комнате замерли, даже Шульц заткнулся. Сканирующие лучи разноцветным потоком начали пробегать по разумному, сходясь на его голове. Через некоторое время ЭСТЕР выдала неприятную информацию: — У него в голове стоит блокирующий чип, его извлечение приведёт к самоликвидации. Но это ещё не всё. Он заражён нанитовирусом, мне сложно просчитать варианты последствий при контакте с человеком. Классифицировать вирус не удаётся. Могу только подтвердить высокую мутагенность вируса. После её слов Шульц, как безумный, захохотал. Меня услышанное обеспокоило. Неклассифицированный нанитовирус с высокой мутагенностью может вызвать пандемию. Бездна, нам ещё этого не хватало. — ЭСТЕР, ты в порядке? Ведь ты до него дотрагивалась, — спохватился, осознав глубину попадалова. — Всё хорошо, господин. Наниты активировались только когда вы близко подошли. — Подожди, ЭСТЕР. То есть ты полагаешь, что вирус был разработан под Ригина? — встревожился Лал. — Да. — Это ведь легко проверить, — нахмурился Лал и стал подходить к Шульцу, скомандовав: — Сканируй. Прекратив безумно смеяться, разумный, находясь в некой прострации, что-то бормоча, стал раскачиваться из стороны в сторону. Некоторое время ничего не происходило, ЭСТЕР тем временем вынесла вердикт: — Ничего не происходит, господин Рё-Фел. Наниты среагировали только на моего господина. На ваше приближение нулевая активность. — Риг, ты к нему даже на пушечный выстрел не подходишь, — припечатал Рё-Фел. Как будто я сам не понимаю всю серьёзность. Тем не менее новость озадачила. Это что, покушение на меня? Однако. Тем временем Шульц выскользнул из своего транса, взгляд его вновь стал более осмысленным, а следом опять злобным. — Что, выкормыш Тархановский, обломался? И на тебя найдётся управа, тварь! Весь ваш род под корень надо уничтожить. Вы худшее, что есть в этом мире. Вы — истинное зло, а не мутанты. Эмоциональная вначале речь Шульца под конец по ниспадающей перешла в шёпот. Разумный, раскачиваясь из стороны в сторону, жалобно завыл на одной ноте. — И как это всё понимать? — озадаченно спросил стоящий рядом Рё-Фел. — Лал, спроси что полегче. Мистер Нори Сато, вы замечали какие-либо странности у специалиста Шульца раньше? Жавшийся до этого к стене, Сато встрепенулся, шагнул вперёд и дрожащим голосом начал рассказывать: — Господин Тарханов, в основном специалист Шульц был нормальным и адекватным. — В основном?! — удивился Лал. — Да, господин Рё-Фел, в основном. Иногда были странности, он мог очень глубоко задуматься, и приходилось его сильно тормошить. Я даже говорил с его женой по поводу таких «зависаний», она сказала, что в детстве он сильно повредил голову, вот последствия травмы и сказываются. Но свою работу он делал хорошо, претензий не было, вот я и попустительствовал. Мы переглянулись с Рё-Фелом: «зависания», это типичный побочный эффект, вызываемый чипами-имплантатами, работающими в режиме ретрансляции. Инициативу в допросе взял на себя Лал, периодически уточняя некоторые данные у ЭСТЕР. Из рассказа выходило, что Шульц резко начал меняться, когда увидел в голонете ролик с чистейшим Льюисом. Сначала он начал разговаривать сам с собой, часто повторяя: «Это знамение», — а через пару дней уже стал активно агитировать к бунту. — Нори, почему ты сразу же мне про это не сообщил? — тихо, но со сталью в голосе спросил Лал. — Я не знаю, господин Рё-Фел. — Сато потупился и с горечью добавил: — Доводы покойного Андо мне показались тогда убедительными, я тоже посчитал, что мы справимся и доложим уже по факту. — А это безумие когда у Шульца началось? — поинтересовался, возвращая всех к основному вопросу. Мне не давала покоя данная ситуация. Это не случайное покушение, а спланированное, разработанное мероприятие с давно запущенным механизмом. Кто-то точит зуб на Тархановых, а с учётом речи этого безумца — наш маленький родовой секрет очень даже не секрет. И это проблема. Большая проблема. Хорошо, что Лал не обратил внимание на фразы Шульца, посчитав их бредом свихнувшегося разумного. Но Рё-Фел очень умный, и лишь вопрос времени, когда он сопоставит оговорки, факты и наблюдения. Бездна! — Это произошло после того, как я сообщил, что к его дистрикту был применён протокол «Миллениум». И что его семья не подпала под иммунитет. Шульц молчал сутки, а потом, произнеся: «Они во всём оказались правы», — впал в истерику. Пришлось вколоть ему сильное седативное. — Риг, ты включил режим Анубиса? — поддел меня Лал. — Пришлось, — поморщившись, ответил. — Лал, что думаешь обо всей этой ситуации? — Странно всё это. И мне не нравятся обстоятельства данной истории, — серьёзно заметил Рё-Фел. — Мне тоже, Лал. Что с Сато делать будем? Твой подопечный, между прочим. — Наказывать надо! По всей строгости! — в сердцах выдал Рё-Фел. Но уже более спокойно добавил: — Да, Сато подставил весь род своей выходкой. Нарушения серьёзные, однако послужной список Сато впечатляет. Я вот в толк не возьму, с чего опытный администратор так глупо поступил. Вся эта история со специалистами мутная какая-то. Мутная — не то слово. Пальцы отстукивали дробь по штанине, голова начинала пульсировать от боли, спать хотелось дико, но нельзя. Подстава с «Электус» всего лишь вершина айсберга. Надо с дедом всё будет обсудить. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Собравшись, надевая образ правящего главы, жёстко вынес вердикт: — Я, Ригин Тарханов, властью дарованной мне кланом, приговариваю тебя, Шульц, к смерти. Но предательство своё ты будешь искупать. Отныне ты подопытный лабораторный образец. Увести. Ухмыляющийся на начало моей речи Шульц, к её концу побледнел и страшно взвыл. Проклиная меня и ругаясь, тщетно пытался вырваться из захвата элитников. Теперь я грозно посмотрел на Сато. Под моим взглядом тот бухнулся на колени, но не попросил о пощаде. Напряжённый, с обречённой решимостью в глазах, он молча ожидал своего приговора. — Мистер Нори Сато, я, Ригин Тарханов, властью дарованной мне кланом, понижаю вас до рядового администратора. Семья Сато лишается всех привилегий и также понижается в ранге. Ваш рейтинг уровня спускается с восьмой ступени до второй. У главы Рё-Фел есть замечания к наказанию его подчинённого? — Я, Лал Рё-Фел, считаю наказание справедливым и не имею возражений. Нори Сато только побледнел и шумно вздохнул, услышав суровый приговор. Он ещё ниже поклонился и на удивление действительно честно сказал: — Спасибо, господин Тарханов. Позвольте узнать, на какой срок наказание? — Пока не заслужите повышения в рейтинге, мистер Сато. Сможете расти через год, значит, ваша карьера начнёт развиваться снова. Неверие, надежда, благодарность шквалом обрушились на меня от Сато. Даже Лал вопросительно приподнял брови. Ну да, я дал Нори Сато реальный шанс реабилитироваться. Он теперь из кожи вон вылезет, но вернёт себе прежнее положение. Отпустив Сато, я устало растёр лицо руками и предложил Лалу выпить в зале совещаний кофе. Однако без происшествий дойти до конференц-зала нам не удалось. На полпути, когда мы с Лалом, ничего не замечающие вокруг, озабоченно обсуждали происшествие, нас окликнул нежный голос. Рефлекторно оборачиваясь, я успел ещё подумать: «Всё, началось!» — Господа, приветствую! А позвольте узнать, что у нас опять случилось? Я внизу весьма эмоциональную сцену застал, — ослепительно улыбаясь, мелодично произнёс Линар Гленс. — Здравствуй, Линар. Всего лишь старые рабочие моменты. — Гленс, а ты какого рожна припёрся в Цитадель? — набычился Лал. — Рё-Фел, от твоего обаяния у меня изжога, — брезгливо поморщился Линар. — И вообще, я не с тобой, грубиян, разговариваю. Я попытался спасти ситуацию, пока эти двое не сцепились уже серьёзно. Но все мои попытки раз за разом терпели неудачу. Рё-Фел напирал, хамил и намеренно задевал Линара. Гленс с язвительной насмешливостью и ехидством отвечал на выпады, своей подчёркнутой учтивостью всё больше распаляя Лала. Чем бы это закончилось на этот раз — сложно спрогнозировать, но из-за угла раздались голоса, а следом показались Рахул и Малиша. — В клане Тархановых восемь великих домов с выбранными руководящими главами. Вот, кстати, двое глав сейчас присутствуют в Цитадели. Справа от хозяина стоит глава дома Лал Рё-Фел. Основная деятельность его рода — киборгизация. Слева от хозяина — глава дома Линар Гленс. Основная деятельность рода — производство огнестрельного оружия. Сам господин Гленс — гениальный химик-биолог. Когда Рахул только появился, Линар нахмурился, напрягся, гневно стрельнув взглядом. Скрестив на груди красивые ухоженные руки, посверкивающие перстнями, поджав губы и сощурившись, он с надменной угрюмостью взирал на подходящего к нам Рахула. Лал же, напротив, расслабился и с любопытством следил за моей птичкой и реакцией на него Линара. Ох, всё это не к добру. — Господа, хочу представить вам мистера Рахула Асэки, недавно вошедшего в род Тархановых. Очень талантливый программист, — не без гордости представил я своё приобретение. — Настолько талантливый, что сразу аж в правящий род попал? — ехидно полюбопытствовал Линар. — Что, Гленс, боишься, что тебя спихнут с пьедестала первенства выдающегося вундеркинда? — колко поддел Рё-Фел. — Ригин, а это несуразное недоразумение вообще хоть аристократ? Или приблуда без роду и племени? — кривясь, неприязненно фыркнул Гленс, подчёркнуто игнорируя слова Рё-Фела. — Судя по его внешности, я не удивлюсь последнему. — Линар, — укоризненно одёрнул Гленса. Мне стало жаль опешившего, покрасневшего Рахула, не понимающего причины такой антипатии от совершенно незнакомого человека. — Мистер Асэки по чистоте генома относится к административной аристократии нижней когорты плюсов. — Он своей внешностью позорит весь наш клан, — пылко высказался не унимающийся Линар. — Эта причёска — форменное безобразие! А цвет волос — высшая степень уродства! Вам, молодой человек, что, в детстве родители не объясняли правила приличия и аристократическую ответственность? — Ну не всем же быть «мистером красоты и утончённости Титана», Гленс. Представляешь, есть и простые, рядовые граждане Содружества. Без короны на голове, — улыбаясь, подначивал Рё-Фел. — Мне нет дела до рядовых граждан. Меня волнует только мой род и мой клан, — презрительно бросил Линар. — Ба! Да наш «мистер Вселенная» никак приревновал к несовершенному, — издевался Рё-Фел. — Давай я тебя приласкаю, и ты успокоишься, неудовлетворённый ты наш. — Знаешь, Ригин, я зайду по своему вопросу к тебе попозже. Здесь стало невыносимо находиться. Не дожидаясь какого-либо ответа, Линар резко развернулся, взметнув каскад чёрных волос, обдав нас ароматом элитной мужской парфюмерии. Величаво, с достоинством, он неспешно удалился. Я повернулся к остальным участникам коллизии. Рахул, подавленный, с красными пятнами на щеках, извинился и вместе с Малишей быстро ретировался туда, откуда пришёл. Лал же продолжал сверлить взглядом удаляющуюся спину Гленса. — Лал, зачем ты его всё время цепляешь и провоцируешь? — тихо интересуюсь. — Думаешь, от твоих нападок он тебя заметит быстрее и полюбит? Рё-Фел, вздыхая, тоскливо глянул в сторону ушедшего Линара, невесело улыбнулся, передёрнув плечами. Провёл по волосам рукой и с горечью в голосе ответил: — Знаешь, Ригин, я даже не удивлён, что о моих истинных чувствах к этому спесивцу ты догадываешься. Теперь мне понятна твоя терпимость к моим придиркам на совещаниях. Видишь, в отличие от тебя я не смог абстрагироваться. Осознание, что Линар влюблён в тебя, отравляет мне душу. Увы, но прикоснуться к нему я смогу только в твоей постели, Тарханов, — печально вздохнул Лал. — Позовёшь на тройничок? — с наигранной весёлой улыбкой, но с очень серьёзным и внимательным взглядом спросил у меня Рё-Фел. Бездна! Вот именно этого я и опасался. Линар, будь оно всё неладно, вышел на охоту. И его добыча — я. Да, Гленс один из самых красивых людей в Содружестве, но и весьма проблематичный. Иметь в любовниках главу подчинённого рода, да ещё талантливого химика — это экстрим. Недаром я десять лет игнорировал его знаки внимания. Не последнюю роль в этом сыграл теряющий разум и голову перед своим зазнобой Рё-Фел. Вот что мне делать? Лал уже на пределе, а переводить его в тайные враги, особенно в свете последних событий, нет желания. Бездна! — Я подумаю, Лал, — уклончиво ответил напряжённому Рё-Фелу. — Пошли всё же выпьем кофе, и я покажу тебе один проект. Хочу услышать твоё мнение.***
Не успели мы допить кофе, как нам доставили небольшой конвертик с отметкой нашей службы безопасности: «Проверено: безопасно». В пакете обнаружился прозрачный записывающий диск. Я быстро положил кругляшок на панель воспроизведения. На панорамном головизоре, расположенном напротив стола, замелькало, сопровождаемое многочисленными звуками и речью, не очень хорошего качества коротенькое видео. Пришлось ставить на повтор, чтобы вникнуть в суть информации, из-за помех и мельтешения сделать это с ходу было проблематично. Через некоторое время вторичных просмотров ситуация прояснилась. Видео было с наружной камеры судна ГПС. Запись сделана в момент преследования угнанного шаттла, принадлежащего транспортной компании «Фаб-Корпорейшн». Логотип организации в виде летящей на комете ведьмы, отчётливо был виден на боках преследуемого шаттла. Из переговоров стало понятно: транспортник захватили пустотники и попытались уйти от преследования в гиперпрыжок. Яркая вспышка и ликование в эфире ознаменовало подбитый варп-двигатель шаттла. Но уже спустя несколько секунд можно было увидеть, как подбитый корабль перестраивается на ускорение и мчится в сторону Солнца. Последнее, что слышно в записи, это информирование о том, что спасательные капсулы пустотников разлетелись в разные стороны от шаттла, а шлюпки ГПС начинают перехват нарушителей. — Я так полагаю, это то доказательство, что ты ждал? — спросил меня Лал, спустя некоторое время после окончания просмотра. Кивнув ему в ответ, я только облегчённо выдохнул. Запрос на видеосвязь привлёк моё внимание — звонок от Астэри, — я перевёл на головизор. Сразу же на всю стену высветилось изображение восседающего в своём капитанском кресле, прекрасного своей холодной красотой, Никласа Астэри. — Приветствую, Риг, — сдержанное безэмоциональное приветствие. — Здравствуй, Ник. — У моей многоуважаемой бабушки, леди Нешер Со-Рпов, праздник — день рождения. Она опечалена, что опять тебя не увидит, Ригин. Но отправляет тебе гостинец. — Передай многоуважаемой леди Нешер Со-Рпов мою благодарность за заботу. Я получил и уже попробовал её выпечку. Мои поздравления и подарок леди Нешер в виде двадцати трёх лилий сорта «Аурум Пекуния» будут доставлены к вечеру. — Я передам бабушке. Ригин. — Прощальный кивок. — Никлас. Астэри отключился, а Лал, с горящими от любопытства глазами, уставился на меня для разъяснения смысла диалога, свидетелем которого он стал. — Даже не проси пояснять. Сам додумывайся. Могу только намекнуть. Палиндром. — Но его там нет! — спустя минуту возмутился Рё-Фел. — Нет, — согласился с утверждением и поспешил перевести тему. — ЭСТЕР, подключи канал СГН. На экране появилась красная лента экстренного репортажа, и я, с преувеличенным вниманием, полностью игнорируя пристальный взгляд Лала, стал слушать новости. На экране, в паре с каким-то смазливым парнем, вновь блистала Эсфиль Ханумаки. Всё же надо будет замутить с этой брюнеточкой, её чувственность и миниатюрность как раз мой типаж партнёра. Тем временем начался повтор: — Из экстренного информирования! Сегодня на транспортном пути околосолнечной орбиты было совершено нападение с угоном шаттла транспортной компании «Фаб-Корпорейшн», принадлежащей роду Фаберсонов. Атаку осуществили пустотники из радикального крыла «Свободный Кондор». По одной из неофициальных версий, на борту шаттла находилось оружие, по другой — детали двигателей. Прежде нападения в данном секторе торгового пути никогда не осуществлялись. Пока никаких комментариев от пресс-службы Совета Содружества или представителя пустотников не последовало. — А теперь вернёмся к хорошим новостям! Уже послезавтра состоится грандиозное мероприятие. Оживление очередного современника нашего, горячо всеми любимого, чистейшего Льюиса. В целях безопасности представители дома Рубиесов пока не подтверждают присутствие чистейшего Льюиса на церемонии воскрешения. «Наш златокудрый предок сейчас проходит курс реабилитации, потребовавшийся ему в связи с последствиями недавнего похищения», — сообщил журналистам представитель пресс-службы дома Рубиесов. Что ж, пожелаем нашему Ангелу прошлого скорейшего выздоровления. — Для зрителей нашего канала напоминаем. Прямой эфир с церемонии воскрешения, что состоится послезавтра в главном дворце Капитолии, начнётся в 15:00 по земному времени. Зрители нашего канала будут находиться в первых рядах вместе с высшей аристократией! — Всех, кому будет интересна развлекательная программа, что начнётся с самого утра во дворце Капитолии, приглашаем на трансляцию с 9:00. Мы постараемся осветить все стороны этого великого мероприятия. — А сейчас реклама. Мы же вернёмся через несколько минут, не переключайтесь. «Вы устали от однообразия своей внешности? Ваш мужчина к вам охладел? Мы предлагаем способ кардинально всё поменять и решить сразу все ваши проблемы. Ответ на всё — Льюисирование. Приходите к нам по адресу…» Я не стал слушать дальше и движением пальцев отключил звук на головизоре. Лал некоторое время, хмурясь, таращился на экран, а потом озадаченно у меня спросил: — Как думаешь, у Линара хватит мозгов не поддаваться всеобщему безумию с выбеливанием волос? — Лал, Гленс настолько высоко ценит свою внешность, так печётся над каждой мелочью, что глупо даже думать такое, — ответил, прикрывая очередной зевок рукой. — Риг, иди спать. Я возьму документы к себе, изучу и скажу своё мнение. На этих словах Лал подхватил папку и спешно удалился. Я же обхватил голову руками, опёрся локтями на столешницу и уже ничего не хотел. Мне было просто хорошо от одной мысли, что часть проблем решилась. — Господин, я выявила у вас большие личные затруднения с господином Гленсом и господином Рё-Фелом. По моим расчётам эти проблемы могут привести клан к очередной катастрофе. Мой тяжкий, надрывный стон был ответом на замечание ЭСТЕР.