***
Терезия не могла поверить, что в такую рань её подняла наёмница и лишь бы прикупить купальник! Нет, она ничего против желания Морико не имела, всё же Рен за её спиной попросил набраться терпения. Но то, как она порой преподносит некоторые вещи — жутко пугает! И самое тяжёлое в выборе купальников… это то, что Морико не хочет надевать слишком открытый. «Но даже с закрытым купальником видны шрамы». Их было слишком много, конечно, большинство уже затянулись так, что были плохо видны, но свежие же хорошо проглядываются. — Агр! — Терезия почесала макушку, и тут же на глаза упал прозрачный голубой шарф. Взяв его, она задумчиво оглядела Морико, что вышла из примерочной. Невзирая на свой статус… выбор купальника её смущал! Терезия это видела чётко, но не смела и слова об этом сказать. А продавец и подавно трясся, не соображая, почему Морико такая угрожающая. В его глазах она выглядит, как злой дракон. — Морико-сан… позволите? — М-м-м… — она наклонила голову набок, смотря в зеркало. Этот купальник белого цвета был полузакрытым. По бокам проходили тонкие разрезы, а лямки напоминали плетение ручек корзин. В целом он подходил ей, но наёмнице вновь что-то не нравилось. Она обернулась, посмотрела на Терезию, после – на тряпку в её руках. Сглотнув, Терезия подошла ближе, разворачивая шарф, он оказался очень длинным. — Может, его используем как украшение и сокрытие ваших шрамов? Воздух вокруг Морико потяжелел, продавец побледнел и скатился по стенке вниз. Терезия, напротив, нахмурилась. — Так что? Рен-сама тоже некоторые перемены в её поведении игнорировал, так что и ей придется это терпеть. По возможности Терезия в целом предпочитала не находиться в обществе с ней. Но сегодняшний случай – исключение: Белая сама пришла и криво, но всё же попросила помощи. И, судя по её поведению, ей сложно что-то просить. «Проще же прибить, так?» — невесёлая мысль мелькнула в сознании Терезии. Наёмница шумно выдохнула. — Ладно… — Эм-м… Раскиньте руки, да, вот так, а теперь… Простите! Терезия осторожно, стараясь лишний раз не касаться кожи наёмницы, стала осторожно продевать сначала между плетениями одной лямки шарф, после чего перекинула его через плечо, осторожно обмотала вокруг талии, делая юбку с разрезом, и, закончив, отошла. — Вот, посмотрите. Морико тут же посмотрела в отражение. Выглядело как-то… странно. Непривычно. Не так. Но девушка не могла сказать, что ей не нравилось, отнюдь, почему-то подобный вид в отражении напомнил о прошлом. О тех днях, в которых была беззаботная, добрая и преданная ученица рода Акай. Сердце сдавило, дышать стало тяжело, на краткий миг показалось, что на плечи легли чёрные… когтистые руки, а следом возник контур человеческого тела. «Прочь!» Там, где должны быть глаза… блеснуло что-то, и руки с шипением пропали. Белая сжала кулаки. Почему эта штука… так эволюционировала?! «Надоело!» Она чуть ли не рычала, прожигая собственное отражение взглядом. — Ох… Ну, можно ещё что-то придумать… — пролепетала Терезия, успевшая подойти к выходу. «Немудрено… Она боится меня. Странно даже то, что Рен — нет». Выдохнув, Морико попыталась расслабиться, но… для неё это было крайне сложно, даже на горячих источниках со специально оплаченным уединённым местом не смогла, особенно если учесть, что этот придурок Мотоясу устроил идиотизм, когда полез к девушкам. Ведь её источник был с ними по соседству… Шуму она услышала много, уж девушки знатно накостыляли идиотам. — Нет. Не нужно, всё хорошо подходит. Спасибо…***
Солнце приятно пекло ноги, не скрытые под зонтом, а разогретый песок обжигал ступни. Было приятно и тепло. Хорошо. Морико не испытывала смущение и стыд за шрамы. Её больше беспокоило то, как на неё посмотрит Рен. Выдохнув, она посмотрела на парня. Он сидел в шортах и расстёгнутой клетчатой рубашке. Из-за постоянных тренировок его тело стало более крепким, приобретя мускулы. Морико неотрывно смотрела на парня, скользя по нему влюбленным взглядом. Он сказал, что поможет ей, и он действительно прилагает все силы, дабы их отношения и её жизнь в целом стабилизировалась. И она поверила ему, следуя за ним, а не за новыми жертвами. Рен Амаки стал её смыслом жизни. «С ним легче и тепло. С ним хорошо». Остальные держались с ней на расстоянии, особенно Вожаки Филориалов – они и вовсе куда-то умотали. Возле Наофуми сидела Рафталия в открытом купальнике синего цвета и увлечённо о чём-то с ним разговаривала, попутно кормя с рук, набирая в ложку мякоть сладкого фрукта. Ицуки нехотя слушал Мотоясу – тот давал советы, какой фасон платья подойдет Сакуре. На утро Кавасуми застал превращение своего филориала в розововолосого ангелочка. Лисия была в закрытом купальнике и, закутанная в полотенце, слушала практически монолог. Ларк с подругами увлечённо беседовали, изредка вклинивался Бактер. На удивление, этот кадр хоть и испытывал ненормальное увлечение к Вожакам Филориалов, был повёрнут не только на них и с жадностью впитывал всё, что говорили иномирянцы. Верт посапывал на боку, а Терезия загорала. Фари сидел возле Рена, смотря на море. И по случайности выходило, что Рен сидел между ним и Морико. Амаки мимолётно посмотрел на Морико и перевёл взгляд на Фари, который устало вздохнул и обнял колени, положив на них голову, прикрыл глаза. Рен придвинулся к девушке. — Непривычно видеть тебя в купальнике, — тихо произнёс он. Сегодня они решили взять передых, всё же за два дня он умудрился поднять сорок уровней, и из-за этого его тело жутко болело. Бактер сказал, что это из-за резкого роста магии в теле. — Тебе не нравится? — наклонив голову набок, спросила она, часть волос упали на плечо, скрывая шрам на нём. — Ну… — Рен замялся. Ему нравилось, и очень. Его щёки покраснели, и он честно ответил: — Очень нравится. — Хм, — девушка довольно хмыкнула, одарив возлюбленного лёгкой, но искренней улыбкой. — Точно? — Да. Она подняла ладонь и посмотрела на неё. Она была вся в мозолях от меча. Как можно полюбить такую, как она? Не иначе, их встреча и зародившаяся взаимная любовь есть настоящее чудо. — В прошлом я не носила купальники. Даже когда ходила купаться на речку… меня, скажем так, не смущала нагота… Ну. Это если я купалась с матерью и Камэ. — Эм-м… — Рен не знал, что на это сказать. Он ощущал ещё больше смущения. Морико усмехнулась и закопала ноги в песке, получая удовольствие. «Может, попробовать позагорать?» Впервые за шесть лет она хотела попробовать что-то из обыденной жизни, чем-то насладиться и разделить это с другими. Может это быть звонком о том, что та, прошлая Морико всё же ещё жива? — Ну, думаю, тебя не удивит и то, что я… до пяти лет купался голым. Почему их разговор зашёл на такую тему? — Да? — искренне удивилась девушка, слегка наклонившись к нему. — Н-ну… д-да… — Я думала, в твоём мире как-то всё… скованней. — Можно и так сказать. Но никто не будет ругать ребёнка за это. Хотя… может, и будет, но мои родители не ругали, — пожал плечами парень, но румянец с его щёк не пропал. И Морико очень нравилось видеть его таким, невинным, смущённым, обычным мальчишкой. «А ведь у этого мальчишки огромная сила в руках». — Эт-то… Я хотел спросить, ты как-то упомянула о месяцах и прочем, можешь объяснить? Морико задумчиво посмотрела на лицо парня. Ей нравилось и то, что он откинул своё придурковатое притворство и стал искренним с теми, кто окружает его. — И что же конкретно? — Ну… — Рен замялся, не зная, как правильно сформулировать свой вопрос. Морико покорно ждала, лишь на мгновение отвлеклась, когда Мотоясу что-то вскрикнул, видимо, совсем увлёкся в своих извращённых объяснениях, что перешёл на крик. — Эм, ну, сколько у вас дней в году, месяцев и дней в них. Просто в моём мире триста шестьдесят пять дней в году, двенадцать месяцев и почти во всех тридцать дней или тридцать один. Лишь в одном месяце двадцать восемь. Да и каждый месяц имеет своё название. Наёмница смотрела удивлённо на парня, из-за чего он сглотнул. — Ну… В моём мире в году ровно четыреста дней. А месяцев двенадцать, и во всех по тридцать три дня, а в четырех – по тридцать четыре. Но у нас нет названий у месяцев. — Э-э-э… Эт-то, то есть вы просто говорите… Морико кивнула, продолжая за Амаки: — Двадцать пятый день третьего месяца лета — это сегодня. У последнего месяца весны и летних месяцев по тридцать четыре дня. — П-подожди-ка… Так твой день Рождения прошёл? Морико задумалась и с невозмутимым видом кивнула. — И… ты не хочешь его отпраздновать? Девушка посмотрела в сторону. — Не особо. Если честно… я не смогу сказать точно, сколько мне. — Ну, приблизительно же сможешь? — Да. — И тебя же не оскорбит мой вопрос, если я спрошу, сколько тебе? — Около двадцати трёх лет… вроде бы. По крайней мере, когда погибла моя деревня... — девушка погрустнела, — мне было, как тебе. А прошло… — Шесть лет. — Ну, около того, — посмотрев в сторону, произнесла Морико. Между ними повисла тишина. Рен посмотрел на море. Такие отличия между их мирами и мировоззрением, прошлым. И их тянуло друг к другу. Неумелый мальчишка и опытная и жестокая девушка. Ребёнок и убийца. Он уже смирился с тем, что Морико порой с ним так и обращается, ведь, невзирая на это, она всё равно воспринимает его как мужчину. «Она старше меня…» Шесть лет. Шесть лет назад она потеряла всё, из-за чего стала убийцей. «Интересно, её сестра жива?» Его это тоже беспокоило. Морико изредка упоминала о сестре, несмотря на то, что она была приёмной, семья любила её. Он сжал кулаки. — Морико, я хочу помочь тебе со всем. — И ты это делаешь. Амаки взглянул на неё, она заправила прядь за ухо и посмотрела на Рена с румянцем. — Я очень рада, что ты… решил бороться за меня… Учесть, что мне было суждено прожить в одиночестве. — Нельзя опираться на одну судьбу. — Хех, верно. Амаки улыбнулся ей, было приятно видеть её старания, дабы начать жизнь с начала. «Когда ты любишь, хочется быть ближе и лучше». — Хэй! — завопил Мотоясу, привлекая внимание всех к себе. — А давайте сыграем в волейбол?! На него коллеги по Священному Оружию посмотрели, как на идиота, причём даже Ицуки. — Нет, ну серьёзно, греться на солнышке или прятаться от него в тени — здорово, но скучно! Так что… Наофуми, доставай мяч! — Тебе что, с прошлого раза мало? — с насмешкой спросил Иватани. Мотоясу замер на несколько секунд, после чего передёрнул плечами. — Я не о тех… А о н-нормальном! — Извини, но с собой нормальные, не зубастые, «мячи» не ношу. — Ну Наофуми-и-и!!! — В ваших мирах тоже есть такая игра? — обратился Ларк к Ицуки. — Ну, да. А у вас? — Ну, Кидзуна научила играть. А Мотоясу продолжал свой ор, пока Наофуми не подошёл к нему и не дал смачный подзатыльник, отчего тот упал на песок, держась за голову со слезами на глазах. — У-у, меня никто не люби-и-ит! — выл Китамура. И он выглядел слишком жалким. Иватани устало вздохнул. Опять этот дурень начинает дичь. — А что это за игра? — спросила Морико у Рена. — Хм-м… Ну, это когда народ делится на две команды, вычерчивает границы… — и Рен стал рассказывать, параллельно наблюдая за устроившим представление Мотоясу. И вскоре они всё же начали игру, прикупив всё необходимое.***
Запах соли и рыбы витал в воздухе, и пусть не так сильно, но для чуткого обоняния нелюдей порой даже тонкие запахи – слишком сильные. Фоур поморщился и, устало вздохнув, облокотился о борт корабля. Только они с Зельтбулья прибыли на повозке, так с неё тут же помчались на корабль. «И когда этот идиот успевает находить нужную информацию?» Хакукообразный точно помнил, что этот тип либо спал, либо тренировался, изредка Таки разговаривал с торговцами. Может, от них черпает всё самое необходимое? Иначе как можно объяснить, что он точно узнал месторасположение своего Мастера? «И вообще… Что она за человек, раз смогла вбить этому неуклюжему идиоту владение мечом?» Фоуру в некотором смысле было интересно узнать, что же она за человек. Но… что-то подсказывало, что и эта его «Морико-сама» та ещё, с прибабахами. Хвост метнулся из стороны в сторону. — Надеюсь, всё пройдёт без проблем. Он сглотнул и посмотрел вперёд, Таки поставил на них с Атлу проклятую печать, но пообещал, что, как только они помогут его Мастеру, он тут же отпустит их. Однако в последнее время Фоур ощущал что-то страшное и удушающее, кружащее вокруг Таки.