Научи меня любить

За длинным, широким столом неожиданно прекратилась возня, разговоры, смех, звон приборов. Настало время произнести речь в честь нового месяца. В центре стола встал высокий кот, широкий в плечах. Как бы о нем сказала мать Оффа: «Интересный молодой кот с широкой костью». Офф помнил здоровяка. Именно он попросил у Тэя клок шерсти из хвоста, потому что не везло в любви. Интересно, выдуманная Нью глупая легенда помогла коту встретить свою вторую половинку? Подумать только, простой с виду кот оказался старшим принцем! Офф посмотрел на пустой стул, где обычно сидел Тэй, и мысленно позавидовал другу — лежит на мягких перинах, отсыпается после ночи. Офф вздохнул грустно, он тоже не отказался бы провести утро в постели рядом с расслабленным, сонным Ганом. Старший принц озвучил предстоящие планы, и Офф сделал вывод — месяц обещает быть жарким и более насыщенным на мероприятия, чем прошлый. Все сказанное напомнило Оффу планирование, только слова принца не были подкреплены формулами и показателями эффективности. Офф подпер щеку лапой, задумался, как справляется его страна в отсутствии главного министра.  — С радостью сообщаю, что гости из северной страны останутся ещё на месяц, — сказал кот, и присутствующие оживленно загалдели. Офф моргнул, и размышления оставил, так как услышал, что говорят о нем. Важный кот продолжил.  — Хочу выразить благодарность всех, кто здесь собрался, а также жителей королевства — нашему гостю, принцу дружественной страны, мужу нашего любимого котенка Гана. Давайте поприветствуем Оффа! — проорал он и зааплодировал. Услышав свое имя, Офф побледнел. Сам не понимая зачем, перевел взгляд на Гана. Может, искал поддержку, подбадривающий взгляд, искреннюю улыбку. Но Ган, не обращая внимания на бурные аплодисменты, уплетал булочки по форме напоминающие маленьких мышек, и был далек от всеобщей радости. Офф неуверенно встал со стула, поклонился, натянуто улыбнулся, явно робея от внимания сотен пар глаз. А тем временем старший принц продолжил речь, смущая еще больше.  — Я уверен, что Ган в надёжных лапах. Наша семья очень рада, что принцу ничего не угрожает, и живёт он в достатке и любви. Присутствующие дружно и одобрительно загалдели, закивали. Офф сглотнул липкий ком в горле, вытер вспотевший лоб лапой. К неуверенности примкнуло чувство сожаления и тревоги.  — А теперь прошу Оффа сказать нам что-нибудь, — принц подмигнул волку и опустился на стул. Волк замер, обвел взглядом любопытные морды. Казалось, звери затаили дыхание, уставились, чуть ли не кожу снимая. Даже Ган оторвался от завтрака, и заинтересованно посмотрел на супруга. Офф медлил, откровенно говоря, не зная, что сказать. В голове роились мысли о недостойном, о мучителе, о подлом волке, кем он и являлся. Все сидящие за столом, добрые коты верят — волк хороший, заботливый. Что же они хотят услышать? Правду? Может, поведать, как унижал, издевался, насиловал светлого принца? Сказать правду — значит потерять Гана навсегда. Он уверен, даже если южная страна сильно пострадает, после расторжения давнего соглашения, ее жители примут любые трудности, но Гана не отдадут. Волк стоял, обливаясь потом, нервно барабаня пальцами по столу.  — Я рад быть частью вашей семьи, — начал Офф, вздохнул, собираясь с мыслями, — и сделаю все, чтобы Ган был счастлив каждый день. Волк натянуто улыбнулся, и светлая гостиная взорвалась аплодисментами, радостными криками, поздравлениями:  — Счастья и любви!  — Поздравляем!  — Ура!  — Приезжаете к нам каждый год! Офф опустился на стул, мелко дрожа. Тревога, как клубок змей крутилась, извивалась в животе, а раскаяние громко стучало в висках, просясь наружу. Следующий час, что длился завтрак, волк помнил смутно. Вроде Ган налил ему сока, положил на тарелку бутерброды и ароматную зелень. Офф, словно в забытьи, ел траву, как какое-нибудь парнокопытное, позабыв, что не любит зелёные стебли. На каждую реплику супруга он кивал, а глупая улыбка так и не сошла с губ. Из тревожного состояния его вынули нежные губы, что несмело коснулись щеки.  — Офф, пойдем сегодня в город? — спросил кот. Волк проснулся от тягучего, ужасно длинного сна. Он осмотрелся — вокруг никого не было. Многочисленные члены семейства разбрелись кто-куда. Видимо, оставшись наедине, Ган осмелился на поцелуй.  — Да… все, что хочешь, — Офф обнял мелкое тело, целуя макушку. Ган обнял в ответ, неуклюже тыкаясь носом в плечо.  — Я столько тебе хочу показать! — взволнованно сказал он. — И дня не хватит.  — Мы никуда не спешим. Можем хоть каждый день по городу гулять.  — Ты не скучаешь по дому? — Ган задал неожиданный вопрос.  — Нет, потому что мой дом там, где ты. Если хочешь остаться здесь на несколько месяцев, я останусь с тобой, — сказал спокойно Офф, а потом импульсивно добавил, — если хочешь, мы можем остаться жить в твоей стране!  — А как же твоя должность? — Ган с удивлением смотрел на волка. — Мне казалось, ты любишь свою работу.  — Да, но разве мне не найдется подходящего занятия здесь? Могу быть, например, личным помощником принца Гана. Буду будить королевское высочество по утрам, хвост расчесывать по вечерам, — Офф шуточно поклонился. Ган засмеялся, представляя, как забавно Офф будет выглядеть в одежде старшего слуги, обязательным аксессуаром которой является шикарный бант у основания хвоста, а отсмеявшись сказал:  — Я благодарен за предложение, но мы все равно вернемся. Ты нужен королевству, а я серьезно хочу заняться искусством. Если ты, конечно, не передумал.  — Я помогу обязательно, а сейчас покажи мне, что обещал. И Ган показал. Маленькие, тихие улочки, где прислонившись к горячей, нагретой за день поверхности дома, два существа целовались быстро, рвано. А потом оглядывались по сторонам, смеялись и спешили затеряться в лабиринтах улиц, с надеждой, что никто не видел их маленькие шалости. Ган привел волка в огромную лавку с разной всячиной, чтобы накупить Тэю и Нью подарков. Офф принимал самое активное участие, искренне радуясь, выбирая лучшему другу нелепые сувениры на память о теплой стране. Купили еды в кафе, и в парке решили поужинать. Кормили друг друга, смущались, разговаривали обо всем и смеялись радостно. Офф довольно похлопал себя по животу. Еда оказалась вкуснее, чем он предполагал. Он хитро прищурился, размышляя, что ничего необычного в жареных крылышках не было, скорее все дело в Гане. Даже обычная еда покажется волшебной, если есть ее с любимым зверем.  — Это тебе, — сказал Ган, неожиданно прервав раздумья волка, и зацепил на шее тонкую цепочку с кулоном. Офф от подарка впал в ступор. Так и застыл открыв рот, рассматривая прозрачный камень с чем-то непонятным внутри.  — Ты подарил мне ободок из травы в саду у Тэя. Помнишь? — спросил кот краснея, — я сделал из него два одинаковых украшения вместо ошейника. Офф увидел, как вздрагивают его лапы, неумело застегивая тонкую цепочку на собственной шее, и поспешил помочь, ловко расправившись с замысловатой застёжкой. Как только камни заблестели, засветились на груди двух непохожих существ, мир словно замер вокруг, и только Офф и Ган в застывшей картинке реальности смотрели друг на друга с пониманием — в этот момент они соединились, они стали частью друг друга. И давнее соглашение, и свадебный обряд, и первая брачная ночь, и боль тела, и крик души — все важно, но как прошлое, которое каждый из них будет помнить. А вот именно сейчас начинается их будущее. И это не будущее двух принцев, что были насильно соединены союзом. Два зверя добровольно соединили свои жизни исключительно по любви.  — Люблю … — начал тихо Ган.  — Тебя, — продолжил Офф.  — Хочу поцеловать, — сказал кот и улыбнулся светло, добро.  — Целуй, — прошептал волк, жмурясь от последних лучей, заходящего солнца. И Ган поцеловал. Касался губами мягкими невесомо нежно и чувственно, а у волка хвост резво мотался из стороны в сторону и хлестал по бокам. Воздуха обоим не хватало. Прерывались, чтобы глубоко вдохнуть побольше и снова прилипали телами, сплетались губами, кружили языками. В глаза смотрели — взгляд не отвести, погружались в огромные миры друг друга. Даже если и были между ними остатки, крохи непонимания и смущения — развеялись ветром теплым, что спину ласкал, трепал волосы.  — Темнеет, — прошептал Ган и прислонился ко лбу горячему.  — Пора возвращаться, — ответил Офф, касаясь кончиком носа, теплого носа любимого. Он взял кота за лапу и пальцы переплелись, и дыхание в унисон. Так и вернулись в замок не отпуская друг друга. В комнате Гана друзей давно не было. Тэй и Нью покинули теплую постель после завтрака. Ган ушел в город и оставаться в любезно предложенном помещении у Нью прав не было. Но Офф за друзей не переживал. Мельком увидев Тэя, он рассказал другу про уединенное место. Солнечная поляна, в нескольких километрах от замка, станет хорошим убежищем для двух любящих зверей. Офф бережно снял украшение, прежде чем освежиться водой. Покрутил в руках камень, рассуждая, что нужно предложить пару поправок в свадебный ритуал. В частности изменить пункт об обмене ошейниками. Пусть звери обмениваются тем, что подскажет душа. Хоть браслетами, или брошками, или необычными для зверей ободками для пальцев. Да хоть написанными друг для друга картинами! Главное, чтобы в радость, и чувства теплоты и заботы плескалось в груди. Ган подозрительно надолго закрылся в ванной, и Офф успел чуть вздремнуть, пока ждал любимого. Кот зашёл в комнату распаренный, растрепанный, и в то же время соблазнительный и ароматно-вкусный. Булочка с нежнейшей начинкой, которую так и хочется укусить за бочок. Принцу только надо на край прилечь, и волк не упустит шанс прикусить нежную кожу. Кот-принц сел на Оффа, чуть ниже живота, и бессовестно прижался к пока ещё расслабленному органу. Но через пару трений дружок воспрянет и радостно бросится навстречу приключениям. Последние дни Ган часто садился сверху на Оффа, чтобы к губам прильнуть, увлечь поцелуем. Или прижимался к груди для долгих объятий и неспешных разговоров.  — Что хочет мой милый котенок? Может поцелуй? — спросил он ласково и ладошку поцеловал, глазами жадно кота разглядывая.  — Нет, — ответил Ган и, как показалось Оффу, ответил решительно.  — Что же ты хочешь? — спросил Офф игриво, улыбаясь во весь рот, будучи полностью уверенным, что милый принц хочет теплых объятий и тихих любовных признаний. Ган губами дотронулся до уха и прошептал:  — Секс. Брови волка поползли удивленно вверх, он чуть отстранился и сбивчиво забормотал:  — Я … не уверен, что готов… тебе не кажется, что мы спешим? Ган не менее недоуменно хлопал глазами, заливаясь румянцем.  — Ты меня не хочешь? Я тебе противен? — неожиданно спросил он, и у Оффа сердце упало, рухнуло в пустоту.  — Ган, нет! Я хочу тебя очень, но … боюсь себя. Ведь в нашу первую ночь, все могло быть иначе, а я не смог совладать с грубой, безжалостной частью себя. Ты наверно не поверишь, но я почти ничего не помню из произошедшего. Только по ужасному состоянию твоего тела я сделал вывод о случившемся насилии.  — Я тебе доверяю, — прошептал Ган, тревожно кусая губы. Он же так долго готовился! Смелость в себе взращивал, как сильное, крепкое дерево. Чтобы устоять под нерешительностью, страхом, болезненными воспоминаниями.  — Да, но я пока не доверяю сам себе. Ган, прости, но давай не будем спешить. Кот растерянно сполз с волка, пристроился рядом, задумавшись о чем-то невеселом.  — Эй, котёнок — улыбнись, как можешь улыбаться только ты, — Офф нежно взял Гана за подбородок, — я обещаю — наш настоящий первый раз будет особенным. Просто немного подожди. Хорошо? Ган кивнул, неловко улыбнулся, прижался к теплому телу. Офф погладил шею, потеребил за ушком. От нежных прикосновений кот тихо заурчал, даря себе и волку спокойствие и расслабление.