Cherry Cola lime & yayo

      Через полчаса они снова поехали, и ещё через столько же Питер забрался на заднее сиденье и отрубился.       Вообще-то, Тони не был уверен, что он действительно спал, потому что тот больше ерзал и переворачивался. Иногда, когда Тони смотрел в зеркало заднего вида, то замечал, что тот лежал с приоткрытыми глазами. Питер не спал. Ну, зато пытался. Возможно, он просто устал или это отходняк после алкоголя. Он же по-разному сказывается на детях.       Тони хмыкнул. Сам он спать не хотел.       В конце концов, когда город был уже совсем рядом, а солнце уже лениво выглядывало из горизонта, Питеру все-таки удалось задремать, и Тони неосознанно улыбнулся.       В десять утра он все ещё спал, когда Тони приехал на место. Он наделся, что тот и не проснется, потому что оставить его одного Тони не решался, но ему и не хотелось, чтобы он видел его при... работе. Фриланс, все такое. Некоторые дела бывают такими грязными.       Он приехал на место, достав обычную спортивную сумку, набирая номер, оглядевшись по сторонам. Очки скрывали синяки под глазами. Спрей ещё не кончился, и он даже ровно дышал. Он выглядел нормально. Просто нормально. Едва ли кто-то мог обратить на него внимание, и у него слишком большой опыт, чтобы бояться подобного, но каждый раз, стоя на улице под коксом, ему казалось, что все взгляды прикованы к нему.       — Тони, дружище!       Кто-то шлепнул по плечу, и Тони повернул голову направо, сбросив вызов.       — Давно не виделись, — кивнул он.       — Пройдем ко мне в машину, м? Если у тебя… это что, ребенок?! — лицо мужчины вытянулось, когда он заглянул в окно. Брови вскинулись к верху, и он снова уставился на Тони.       — Да. Это мой ребенок.       — Твой, в смысле… ты, что ти...       — Нет. Мой родной ребенок, Джеймс.       Он снова сощурился и посмотрел в окно. Склонил голову вправо, прищурился, потом выпрямился и посмотрел на Тони.       — Он даже на тебя не похож.       — Мой нос и глаза. Если ты думаешь, что я педофил, то нет. Ты знаешь, моя ориентация называется «деньги». Заплатите мне, и я буду хотеть кого вам захочется. Как думаешь, мне за него, — он ткнул пальцем в сторону машины, — платили?       — Сомневаюсь, — он поморщился, покачав головой и кивнул вперед, чтобы они прошлись до его машины. — Кстати, на каком блошином рынке ты взял это?       — Ребенка?       — Машину.       — А, — он махнул рукой. — Что первое было, то и взял. Но, — он дернул дверцу чужой неплохо выглядящей машины. Судя по Джеймсу, он тут тоже проездом, но он не говорил ничего о задержке, так что Тони предпочитал не забивать себе голову лишними вопросами, — надеюсь, что сегодня мне удастся этот вопрос уладить.       Он кинул на чужие колени сумки и послышался вжик молнии. Джеймс вскинул брови.       — У кого брал?       — Фьюри. У кого ещё.       — Как ты это делаешь? Я никого не знал, кто мог брать у него в таких масштабах. Он же типа, ну…       — Он да. Поэтому это и стоит столько. Ты знаешь.       Он кивнул и полегал в руке один пакет.       — Ладно, ты никогда меня не подводил, даже проверять не стану.       — Да я тебе даже лицензию могу нарисовать. За такие-то деньги.       — Насчет машины. Немка.       — Да хоть бурят, лишь бы не глохла и выглядела нормально. И не воняло бензином.       — Надо будет немного пройтись. Ты своего…эээ… как его зовут?       — Питер.       — Питер, — сказал он, будто пробуя это имя на вкус. Призадумался, а потом кивнул. — Питера можешь оставить одного?       — Вообще-то нет, но… если это быстро и оно не будет глохнуть, то да.       — Херовый из тебя, конечно, отец, — он усмехнулся, откинув сумку назад. Тони пожал плечами и спорить не стал. Он отец всего пару суток. Он и не претендовал на звания хорошего отца.       Все мельтешение заняло ещё какое-то время. Не больше двадцати минут. Машина и вправду была хорошей и не краденной. С документами. На его имя даже. Джеймс умел хорошо работать, хоть и делал он это не всегда, но Тони был рад, что за хорошую партию хороших вещей он всегда рад показать себя как отличный кадр.       — Оставшиеся деньги я перевел на твой счет. Можешь проверить прямо здесь, банкомат недалеко.       — Я тебе доверяю.       — Зря, но я тебя не обвиняю.       Тони хмыкнул. Он чувствовал усталость хоть и знал, что не заснет в ближайшее время из-за кокаина. В общем-то, с тем количеством всех дел, что ему еще нужно было сделать, Тони это шло на руку.       — Ладно, удачи. Выглядишь помято.       Тони только невольно цыкнул. Трудно так не выглядеть, когда на твоей шее трудный, очень трудный и активный подросток. Тони казалось, что он за эти два дня нервничал больше, чем за весь год.       Заведя машину, он проехал до своей парковки и удивленно кивнул. Машина была чудесной, скользила по дороге и чутко реагировала на все педали.       На заднем сиденье старой машины Питер по-прежнему дремал, подложив руку под голову.       Тони выудил весь мусор из бардачка, в виде кредиток, кокаина, жвачки и очков Питера, выгрузил это все в новую машину и, открыв дверь, покачал головой.       Он постарался его не разбудить, но едва потянув на себя, чтобы взять на руки и отнести, Питер весь дернулся, подскочил в кресле так резко, что ударился головой о крышу. Огляделся испуганно, потерев ушибленную макушку и испуганно уставился на Тони.       — Мы приехали?       — Давно. Пошли, нам надо заселиться в отель. Я хочу отдохнуть.       Питер кивнул, а потом спешно огляделся вокруг себя.       — Твои очки в новой машине.       — Новой? — недоверчиво спросил Питер, вылазя из машины, захлопывая за собой дверь так, что, кажется, вся машина покачнулась. Тони поморщился.       — Да. Тут она вышла мне немного дешевле.       Питер размял ноги, потянулся и кивнул, оглядевшись. Он натянул на себя темные очки и зевнул.       — Я хочу есть.       — Поедим после заселения, — Тони аккуратно перехватил его за предплечье, на котором все-таки остался синяк от прошлой хватки, поэтому в этот раз он старался быть аккуратнее. Питер недовольно цыкнул и закатил глаза, однако спорить не стал. В любом случае, после того, как они сделали два шага, желудок Питера оповестил весь район о том, что он хочет есть. Питер вздернул голову и посмотрел на Тони из-под очков. Этот взгляд из ряда «а я говорил, а ты меня не слушаешь». В общем, все было проще. Этот взгляд просто заставлял Тони ощущать себя виноватым. Ребенок хуже любой самой умной, манипулятивной и яростной женщины. — Ладно, пошли, тут недалеко было кафе с верандой. Но ты выглядишь как бомж.       Питер махнул рукой, видимо, не обратив на замечание никакого внимания, и пошел за ссутулившимся Тони. На самом деле, сам Тони тоже хотел есть, но намного больше — помыться, отоспаться и купить себе новой одежды. Хоть он и понимал, что едва тут будет что-то более-менее приличного качества, но его одежда уже вообще была не носибельной. А тем более одежда Питера. Он догадывался, что тот просто уже не обращал на это никакого внимания, потому что слишком привык, но самому Тони было немного неловко от того, что Питер был одет... так. Слава Богу, они если где-то и были, то пока что в малолюдных районах и никто особо не обращал внимание. Мало ли, вдруг они местные и Питер только что разворошил птичье гнездо, и в ответ птицы разворошили его.       По дороге он заприметил даже одну парикмахерскую. В Лос-Анджелесе, конечно, придется покупать новые шмотки, может, даже снова сходить в парикмахерскую, но выбора у него не было. Он точно не хотел, чтобы Питер был в таком виде.       В кафе было довольно пусто и веранда вообще была полностью свободной.       Питер тут же юркнул к небольшим мягким стульям, залазя туда снова, блять, с ногами. Но никто не обратил на это никакого внимания. Только Тони, потому что на Питера ему приходилось обращать внимание.       Он взял два меню и пошел обратно к Питеру, который смотрел куда-то в сторону улицы. Городок был небольшой и милый, вполне уютный. В утро воскресенья не было людно, и Тони это даже успокаивало.       — Убери ноги со стула, — сказал Тони, не отрывая взгляда от меню.       Питер цыкнул, но послушался. Он пролистал меню, нахмурился и поднял взгляд на Тони.       — Что я могу заказать?       — Что захочешь, — пожал плечами Тони. Цены тут были более, чем лояльные, лобстеров не подавали. Все вполне стандартно, так что едва ли Питер мог заказать что-то, что нанесло бы ущерб карману Тони.       Питер недоверчиво на него глянул и снова опустил взгляд к меню, перелистывая страницы. Листал он его долго и усердно, хотя не сказать, что там был чрезвычайно большой выбор. Тони даже успел заскучать, но подгонять не стал. В конце концов, к ним подошла официантка:       — Вы определились?       — Да, мне американо и яичницу, — Тони закрыл меню, посмотрев на девушку. Она записал это и посмотрела на него, улыбнувшись.       — А вы? — она обратилась к Питеру.       — Эээ… ну… Капучино, пожалуйста, и… Английские блинчики с шоколадом. Спасибо, — Питер кивнул и резко захлопнул меню. Официантка улыбнулась ему, кивнув, и быстро записала это в своем блокноте. Она уточнила заказ и, забрав одно меню, ушла.       — Ты нравишься девушкам, — усмехнулся Тони, глядя ей в след. — Не понимаю, почему, но наблюдаю это каждый раз, когда нам приходится контактировать с ними.       — Скорее всего просто умиляются тебе, а не мне. Типа отец-одиночка, все такое.       — Питер, ноги, — повторил Тони, постучав пальцем по столу. Питер цыкнул, закатив глаза, но ноги все-таки убрал.       — А чем ты занимаешься? — внезапно серьезно спросил Питер, смотря из-под очков. Он их по-прежнем не снимал. Вообще старался не снимать. Тони не понимал этого. Сейчас даже солнце ярко не светило! Хотя какое там солнце, если он их даже вечером умудрялся носить.       — В смысле? — Тони вскинул бровь.       — Твой телефон. Это айфон, у него недавно была презентация, и они очень дорогие. И машина… твоя новая машина. Она же бешеных денег стоит!       Тони замешкался на секунду, но Питер это не заметил, потому что им принесли кофе, девушка снова улыбнулась им обоим, но на этот раз задержала свой взгляд на Тони. Тони думал лишь о том, что он должен был сказать. Он не знал, что именно.       В конце концов, когда девушка ушла, а Питер аккуратно подтащил к себе свой кофе, Тони сказал:       — У меня есть свои накопления и счета. Тут ничего интересного.       — Но мне интересно, — Питер оперся локтями о стол, как будто пытался податься к Тони ещё ближе. Тот подскочил на месте, когда в его щиколотку врезалась нога Питера, пока тот ею раскачивал под столом.       — Это связано с проектированием бизнес-планов. Люди готовы платить огромные деньги, если ты составишь им красивый план. Просто, понимаешь, я юрист, и я знаю, как обмануть систему с налогами и другими вещами. Это во многом помогает сэкономить и сохранить денежный фонд, — Тони говорил так уверенно, что аж сам поверил, что занимается таким.       — Ага, то есть это не совсем законно? — Питер слабо усмехнулся и прищурился, глянув исподлобья.       — Типа того, но ты ведь никому не скажешь? — Тони улыбнулся и в шутку поднес палец к губам, шикнув.       Питер улыбнулся ему в ответ, кивнув. И он снова врезал ему по щиколотке. Тони это совсем не злило и не бесило. Питер казался самым безобидным существом в мире. Вообще-то, Тони на собственном опыте убедился, что это определенно точно не так, но в такие моменты ему верилось в обратное. И он хотел в это верить.       — Хорошо, почему ты путешествуешь? И как долго?       — Что за расспрос? Кажется, это не совсем честно, я-то о тебе по-прежнему ничего не знаю, — Тони продолжал улыбаться, потому что он не мог не улыбаться. Питер пожал плечами, усмехнулся и снова врезал носком кед по его щиколотке. — Ладно. Считаю, что ты влез в долги. Мне нравится путешествовать, потому что иначе я просто начинаю идти головой. В двадцать мне диагностировали депрессию. Это неприятно, и у меня она была как раз на почве статичности. Я жил в одном сраном городе, делал свою работу и все. Ничего не менялось. Ничего не происходило. Я думал о переезде, а потом просто: а какая разница? Перееду я в Нью-Йорк и ничего не изменится. Уровень жизни станет на два-три этажа выше, ну и все. Ты по-прежнему никому не нужен и всем на тебя насрать. По-прежнему ты проживаешь день сурка. В итоге запил. Меня бросила моя девушка, и я её понимаю. Трудно терпеть депрессивного алкоголика. И вот я сидел и днями крутил эту мысль о переезде. И мой психотерапевт посоветовал мне путешествовать. Потому что тогда я смогу найти что-то новое, — Тони на секунду замолчал, когда им принесли еду: — Спасибо, — он кивнул и девушка ему улыбнулась.       Она разложила приборы, а потом повернулась к Тони, сказав:       — Вы приезжие?       — Ага, сделали небольшую остановку, — Тони кивнул, посмотрев сначала на официантку, а потом на Питера. Тот явно не выглядел заинтересованным.       — Может, вам нужна с чем-то помощь? Городок небольшой, но есть свои подводные камни, — она снова улыбнулась. Это была милая девушка с завязанными в хвост волосами и красивыми голубыми глазами.       — Знаете, на самом деле, мне интересно наличие здесь отеля. Желательно неплохого отеля. Мы не собираемся задерживаться, но не хотелось бы проводить ночь по соседству с какими-то… неприятными вещами. Ну, вы понимаете.       — Ох, ну, — она закусила губу и посмотрела куда-то наверх, нахмурившись. — Я спрошу у своего друга, потому что я не знаю, какие где отели, но он знает. Я подойду чуть позже, ладно?       — Конечно.       Она ушла, снова улыбнувшись, пожелав приятного аппетита, и Тони улыбнулся ей в ответ. Питер закатил глаза, и это было видно даже несмотря на очки.       — Видишь, это ты нравишься девушкам. Всё, ладно, это мне неинтересно, продолжай дальше.       Тони медленно моргнул, глядя на него, немного замешкавшись, но, откашлявшись, продолжил:       — О чем это я?       — О совете твоего психотерапевта.       — Так вот, даже после него я думал, что рано или поздно, но путешествия все равно превратятся в день сурка. Одна и та же дорога, только разные декорации, так какой смысл? А потом мне подвернулась эта работа. И я решил, мол, почему нет? Я попробую, и мне повезет, если я не утоплюсь в реке или не съеду с карьера. Однако, — он пожал плечами, — как видишь, я жив. Давай, ешь.       — Депрессия ведь неизлечима, да? — Питер перевел взгляд на свой поднос, а потом посмотрел на свои руки.       — Спроси у официантки, где их можно помыть. Давай, иди, учись социальному взаимодействию.       Питер закатил глаза, встал со стула и побрел в поисках туалета.       Тони посмотрел ему в след и хмыкнул. Питер был худым, острым, колючим. Недолюбленным. Даже нет, не так. Его никто не любил в принципе. Тони казалось, что в этом и была вся проблема. Что Питер не видел причин даже для того, чтоб любить самого себя.       А депрессия действительно неизлечима. И в этом была проблема уже Тони.       Он действительно нашел панацею в наркотиках и путешествиях. К наркотикам он пришел как раз в момент, когда ощутил для себя невхатку хоть кого-то рядом. В большей степени он был всем доволен. У него хорошо оплачиваемая работа, он путешествует, знает несколько иностранных, у него почти отличное здоровье, он избавился от алкоголизма. А нехватка хоть кого-то рядом била по коленям. И Тони не знал, что ему делать.       Но теперь, конечно, стало легче.       Или сложнее?       Тони не знал, что хуже: одиночество или постоянное наблюдение за подростком с явным СДВГ.       На самом деле, Тони самому смешно от мысли, что он взял себе гребаного ребенка. Что решил прокатиться с ним. До куда? Он не знал. Но он знал, что это было самым тупым и необоснованным решением в его жизни. Самым внезапным и непонятным. И самым, черт возьми, верным. Тони, возможно, даже начал ощущать себя счастливым. У него были проблемы с чувством удовлетворения или счастья, первые проблески смогли проявиться только под наркотиками. Первые наркотические вещества, к слову, были прописаны его доктором.       Депрессию лечат наркотиками.       Тони попытался об этом не думать. Потому что перед ним снова сел Питер, и ему просто не захотелось думать.       — Мы надолго здесь?       — Не знаю. Сначала надо составить маршрут, а там уже будет видно.       — Она говорила о тебе, — внезапно сказал Питер с полным ртом.       — Кто? — без особого интереса спросил Тони, все мешая отсутствующий сахар в своей кружке. Он все смотрел на Питера, и все думал о том, как ему нравилось быть рядом с ним. Теперь он начинал понимать, почему люди заводят себе детей. Правда, Тони не был уверен, что он бы ужился с каким-либо другим ребенком. Будь Питер не таким наглым, упертым или резким, и, возможно, все было по-другому.       — Официантка. Если что, то ты ей понравился. Я же говорю, отцы-одиночки вызывают у некоторых умиление.       Тони пожал плечами и хмыкнул. После глотка кофе, он сказал:       — Мне это все равно неинтересно.       Внезапно, Питер поднял на него заинтересованный взгляд из-под очков, хоть и поспешил тут же натянуть их обратно на глаза, чтобы скрыть свой взгляд.       — В смысле?       — В прямом. Это все бессмысленно. Я вечно катаюсь из штата в штат, из города в город. Какие отношения?       — Ты даже не пытался?       — Пытался, — пожал плечами он. — Одна кричала, что так же живет путешествиями, как и я. А в Санта-Монике она такая: вот это райский уголок, тут я хочу прожить с тобой всю жизнь. Я думал, что она шутит. Ну, типа, а как же горячий секс на пляжах в разных штатах? Но нет, она не шутила. Она хотела что-то вроде семьи. На этой почве мы поссорились. А я, знаешь, не боялся её терять. У меня все ещё была обостренна депрессия, и я все ещё не видел в этом смысла, — он хмыкнул.       — А я?       — А ты?       Тони посмотрел на него, и Питер облизал пальцы от шоколадной пасты. Тони попытался убедить себя, что не заметил этого жеста. Он заметил. Он захотел, чтобы Питер сделал это снова.       Он предпочел об этом не думать.       — Ты взял меня. Почему?       Тони поджал губы и посмотрел куда-то в сторону. Нахмурился. Он махнул рукой:       — Поговорим об этом позже.       — Как хочешь, — Питер пожал плечами и убрал короткие пряди со лба.       — И ешь аккуратнее, весь запачкался, — раздраженно цыкнул Тони, резко взяв салфетку и, протянув руку, небрежно вытер щеку и уголок губы. Питер сморщил нос и недовольно фыркнул. Тони снова заулыбался. Он сам не замечал, как эта чертова линия, именуемая улыбкой, появилась на его лице, но он не был уверен, что хотел её контролировать.       Питер стащил с себя очки, поджал губы и резко поднял взгляд на него, посмотрев в глаза, усмехнувшись.       Тони ощутил что-то схожее с падением. Будто что-то упало внутри него. Он не обратил на это никакого внимания.       Когда они уже уходили, и Питер умудрился посадить на себе ещё и пятно, та официантка посоветовала им отель. И хотела даже дать свой номер, если вдруг у них появятся вопросы. Она намекнула, что у них должны появиться вопросы. Тони вежливо отказался.       — Блин, сколько она стоила? — Питер на переднем сиденье вертелся и осматривал салон машины, а потом посмотрел за плечо и буркнул: — да, на заднем сиденье не поспишь, — он недовольно оглядел задние сиденья, которые предполагали два раздельных кресла, как и спереди. — В прошлой был удобный диван!       — Питер, твоя задница вместится даже на кирпич, как-нибудь уляжешься.       Тот лишь недовольно фыркнул и открыл окно, попытавшись снова закинуть ноги на бардачок, но Тони его одернул, шлепнув по бедру.       — Не в этой машине, милый.       — Я хочу обратно старую, — проныл Питер, посмотрев через плечо на удалявшуюся стоянку, где стояла вишневая потрепанная хонда. Он демонстративно надул губы, всеми силами показывая свое недовольство, но не сказать, что Тони обращал на это какое-то внимание. Он полностью был на дороге, читая названия улиц и пытаясь понять, где же тот отель.       Вбив адрес в джпс, он смог примерно сориентироваться. Отель был небольшим, но выглядел действительно неплохо. Все ещё не люкс, но Тони уже просто хотелось спать. На заднем дворе виднелся бассейн, и Тони одобрительно хмыкнул. Возможно, даже Питер от него отстанет на час или два. Не то чтобы он хотел, чтобы он от него отстал, но иногда Тони хотел побыть в тишине без жужжания над ухом.       — Ух ты, — прошептал Питер, невольно схватившись за руку Тони, когда они зашли в холл. Выглядело все неплохо, но не «ух ты», хотя Тони и должен был привыкнуть, что у Питера такая реакция буквально на все. Он попытался вспомнить, как сам реагировал на хорошие заведения после приюта, но он все равно не мог сказать, что действительно удивлялся и был в восторге. На самом деле, трудно быть в восторге, когда тебе уже двадцать и у тебя депрессия. Поэтому Тони просто пытался быть рад за Питера, что он умел это делать. Проявлять эмоции.       Когда Тони подошел к стойке регистрации, Питер снова улизнул куда-то в сторону. Видимо опять что-то заметил.       — Добрый день, есть свободные номера? Двухместные желательно, — Тони кинул взгляд в сторону Питера, но заметил только как он едва выглядывал из-за угла. Он попытался всмотреться, но так и не смог заметить, что он там делает.       — Вы с ребенком? — улыбнулась девушка, просматривая журнал с записями в компьютере.       — Да.       Она кивнула, чуть сощурилась, пытаясь что-то рассмотреть и сказала:       — Да, есть. Могу предложить вам на первом этаже с личным входом в номер, в двух шагах бассейн как раз. В номере две кровати.       — Да, отлично, давайте, — Тони слушал вполуха, все пытаясь углядеть Питера. Он слышал его голос, но с трудом мог углядеть.       — Итак, номер с двумя кроватями на первом этаже с личным входом. На сутки, двое, трое? Больше?       — Эээ, — он все ещё смотрел за угол, но поняв, что Питер окончательно для него потерян, выдохнул и повернулся к девушке. — Пока на сутки, но, возможно, продлим. Пока не знаю.       — Хорошо. Вам включать завтраки?       — Да, — он кивнул, доставая кредитку.       Оплатив номер и забрав ключ, он побрел в сторону Питера, побоявшись, что тот успел уже убежать вообще в другую часть страны. Это же Питер.       Он нашел его рядом с каким-то мужчиной, у ног которого лежала открытая переноска для животных. На руках Питера был огромный мейн-кун, который, кажется, и весил, как сам Питер. Мужчина, возрастом примерно как Тони, что-то говорил, но Питер не выглядел так, будто слушал его, перенося весь свой интерес на огромного кота.       — Прошу прощения, если он доставил вам неудобства, — Тони подошел к Питеру, положив руку ему на плечо, и посмотрев на мужчину. Тот перевел взгляд на Тони, вскинув бровь.       — Вы его отец?       — Да. Питер, отдай кота обратно, он сейчас тебя сломает.       — Ну что вы, ничего страшного, Борис ласковый.       — Бо… Борис? — Тони повторил странное имя, причмокнул языком и снова уставился на Питера, который, видимо, не собирался расставаться с животным. Да и животное явно не было против.       — Скажи, какой номер, я потом приду, — сказал, наконец, Питер, чуть поменяв положение кота на своих руках. Тот вцепился в его плечо, из-за чего Питер поморщился, и забрался чуть выше. Питер перехватил его удобнее.       — Питер, пошли.       — Не хочу.       — Питер.       — Что? Я никому не мешаю.       — Питер, — Тони легонько дернул его за плечо и попытался вложить всю строгость, что в нем могла быть в такой ситуации в принципе (её было очень мало, по крайней мере, по отношению к Питеру), и нахмурился.       Питер фыркнул, что-то пробубнил и запустил кота в переноску. Не попрощавшись с незнакомым мужчиной, он резко развернулся и пошел куда-то в сторону лестницы. Тони окликнул его:       — Нам на первый этаж!       Питер с такими же недовольным лицом, со съехавшими на переносице очками, снова развернулся к нему. Тони устало выдохнул, потер глаза и, взяв его под руку, потащил вглубь коридора.       — Тебе жалко было, что ли? — прошипел Питер, дернув рукой, вырывая её из хватки Тони.       — Я не хочу, чтобы ты таскался один на один с незнакомыми мне мужиками. Потом вернулся бы, а ни тебя, ни мужика, ни кота бы не было!       — Ой, кто это говорит?! Тот, кто подобрал меня на дороге?!       — Тише ты, — шикнул Тони и повертел головой по сторонам, убедившись, что рядом никого не было. — Я волнуюсь, ладно?       Он подошел к двери, звякнув ключами. Питер посмотрел на него из-под очков и внезапно привалился бедром к двери, мешая её открыть.       — Правда волнуешься? — он вскинул бровь, усмехаясь.       — Да, что по тебе подумают, что я тебе не могу купить нормальную одежду, потом они позвонят органам опеки, узнают, что ты вообще не мой сын и посадят по статье педофилии. Дай мне открыть дверь.       Питер цыкнул, закатил глаза и все-таки отошел. Ну, вроде, перестал дуться хотя бы. Тони видел его любовь к животным, но максимум, что он мог позволить — зоопарк. Они же не могут купить гребаную кошку, учитывая, что постоянно на колесах.       Тони открыл дверь, пропуская Питера внутрь.       Тот внезапно затих, проходя вперед, снимая кеды. Тони захлопнул дверь и оглядел номер. В общем-то, он выглядел неплохо. Шторы были зашторены, было сумрачно, но номер казался хорошим. Просторным. Напротив кроватей висел телевизор, чуть ниже — большая тумба со столешницей и зеркалом. Правее стоял небольшой холодильник.       Тони удовлетворенно кивнул, кинул ключи на стол и пошел к окну, отвешивая шторы.       Окно было большим, по правую от него сторону была дверь.       Питер, заметив в окне мелькающий бассейн, быстро кинулся к нему, оттеснив Тони.       — А бассейном можно пользоваться?       — Конечно. Я поэтому и взял этот номер.       — Круто! — Питер схватился за конец майки, видимо, намереваясь пойти прямо сейчас, но Тони его остановил, положив руку на плечо. Питер невольно надулся.       — Во-первых, сейчас почти самый солнцепек — ты сгоришь. Во-вторых, у тебя нет плавок. Так что сейчас мы съездим в какой-нибудь магазин и купим тебе одежду, ладно? А потом ты можешь пойти в бассейн.       Питер недовольно нахмурился, сложив руки на груди, но все-таки медленно кивнул, фыркнув.       — Почему ты всегда ведешь себя так, как будто ты главный? — Питер недовольно на него посмотрел, повел плечом и поплелся обратно к выходу.       — Потому что я главный.       Питер цыкнул, посмотрел на него через плечо и через десять долгих секунд показал ему язык.       — Питер!       — Что, мистер-большой-Босс?       — Не веди себя как маленький. Вообще-то, я тебе все оплачиваю, так что имей совесть.       — И теперь я должен тебя слушаться? Знаешь, что? Я не буду тебя слушать.       Он развернулся на пятках, криво усмехнулся и демонстративно грохнулся на кровать, раскинув руки.       — Питер.       — Да, пап?       Тони на секунду замешкался. Его слабо пробрало, но он попытался не обращать на это внимание. Пап. Он знал, что это было шуткой, даже издевка, но в этом… было что-то. Что-то, о чем Тони предпочитал не думать. Да он вообще не особо думал в последнее время.       — Слушай, я хочу купить тебе одежду. Тебе.       — Ага. Ну иди и покупай. Я тебе мешаю?       Тони устало выдохнул, потерев виски и подошел к его кровати. Питер приподнял очки и посмотрел ему в глаза, подмигнув.       — Питер, пошли.       — Заставь меня.       Тони выдохнул и закатил глаза, посмотрев на потолок.       — За какие грехи мне это.       — Уже жалеешь, что не оста… Черт! — Питер взвизгнул, когда Тони потянул его за щиколотку и тот, не успев ни за что схватиться, грохнулся задницей на пол. Он потер ушибленное бедро и посмотрел на Тони.       — Ты же не хочешь, чтобы я тащил тебя за ногу по коридору, так?       — Не хочу, и ты не хочешь, поэтому ты этого не сделаешь, — он схватил очки, которые свалились на пол, и нацепил их снова. И снова показал язык.       — Видел Бог, я этого не хотел.       Питер вздернул брови, и снова взвизгнул, когда его подхватили подмышки, нагло вскинув и потащили к выходу.       — Нет, это насилие, я буду кричать! — Питер всеми силами упирался пятками, а когда Тони потянулся за ключами, и вовсе пнул локтем под ребра, хотя не то чтобы Тони обратил на это внимание. — Я сказал нет. Ты должен уважать мои решения как хороший отец! — Питер уперся пятками в косяк двери, и это стало чуть более проблематичным. Однако, выдохнув, Тони вскинул его ещё выше, подхватив под дых, в итоге ноги Питера просто болтались в воздухе, и он зарядил ему пяткой по голени.       — Ладно, мать твою, ладно. Как хороший отец я предлагаю найти компромисс, — Тони не понимал, почему он вообще должен был искать компромисс, потому что он покупал ему одежду за свои деньги. — Что ты хочешь? — Тони, сам не зная, почему, перехватил чуть удобнее. Он должен был его отпустить, но он этого не делал. Несмотря на то, что Питер был острый и худющий, ему… Тони испугался собственных мыслей и тут же его отпустил. Так резко, что Питер едва не грохнулся, но ухватился за рукав Тони.       — Я-я-я-я хочу-у-у, — он задумчиво посмотрел на потолок, потом на Тони. Надул розовый пузырь этой гребаной жвачки, о которой он просто никогда не забывал. — Комиксы. Они дорогие, и мне их не покупали в детстве, а в приюте их не было, но они выглядят круто.       — Хорошо, будут тебе комиксы.       — Правда купишь? — Питер улыбнулся, склонив голову вбок. Потом снова подался вперед, уткнувшись подбородком чуть выше бицепса Тони. Он посмотрел вниз, но глаз не видел из-за очков.       — Да, если ты не будешь выпендриваться.       Питер ещё раз улыбнулся, на этот раз шире, обнажая зубы и, поджав губы, резко отдалился. Шустро открыв дверь, он быстрым шагом пошел куда-то по коридору, не дав даже Тони сориентироваться. Он выругался себе под нос, закрыл дверь на ключ и пошел за Питером. Перед поворотом он развернулся к нему, идя спиной, продолжая улыбаться.       Тони улыбнулся ему в ответ. Черт, он просто не мог не улыбаться. От Питера несло какой-то харизмой, оптимизмом и энергией. Он не знал, откуда в нем это, но, черт, это было превосходно.       Тони снова ощутил приятное тепло, будто он был дома.       Несмотря на то, что сейчас он был не в машине возле заправки, а в отеле, но он снова почувствовал это. Пока смотрел, как Питер шел спиной к выходу, смотря на него из-под темных очков. Тощего, колючего и острого. Дело было не в месте. Дело было в нем. В Питере.       Но Тони снова предпочел об этом не думать.       Сейчас он должен найти для Питера эти хреновы комиксы. Не потому что иначе Питер отказывался его слушаться. Потому что Тони хотел купить их для него. Он хотел.