Cherry Cola lime & yayo

      Они провели в отеле ещё где-то с час, в котором Тони напряженно ходил от стены до стены, перематывая в своей голове все варианты и ставя их по степени ужаса по возрастанию. Питер щелкал каналы, но ничего не казалось ему достаточно интересным. Или по крайне мере тем, что могло бы его отвлечь.       — Ты так нервничаешь, — сказал, наконец, Питер, тяжело выдыхая и, откидывая пульт, посмотрел на Тони.       — Это не я нервничаю, это ты нервничаешь, — бросил он, пытаясь как-то разбавить атмосферу, но в итоге споткнулся о сумку и чуть не упал. Тони выругался и сел на край кровати, потерев лицо руками.       Питер улыбнулся и встал со своей кровати, садясь рядом с ним. Тони все чаще замечал то, что если Питер действительно чувствовал себя не так, то он пытался максимально быть ближе, трогать, касаться. По этой причине Тони взял его за руку и сжал в своей лапе.       — Если с тобой что-то случится, я себя не прощу.       Тони сказал это загробным голосом, пялясь в пространство перед собой. Питер почему-то ощутил от этих слов какое-то облегчение, будто бы именно этой фразы и интонации ему не хватало, чтобы понять, что Тони действительно не хотел с ним прощаться.       — Ладно, поехали. Там мне будет спокойнее.       — Почему? — Питер вдруг уставился на свою руку, когда Тони резко встал, выпуская его ладонь из своей.       — Там у меня… связи покрупнее. Намного крупнее.       — Так ты что, все-таки гангстер?       — Нет, Питер, я не гангстер. Я просто умею искать нужных знакомых.       — Но ради меня ты хочешь взять поддержку в виде гангстеров, так? — Питер усмехнулся, сам вставая с кровати и надевая зачем-то очки.       Тони не ответил. Проверил ещё раз сумку, оглядел номер и, кивнув сам себе, взял ключи. И только у двери он сказал:       — Я бы за тебя убил.       Питер застыл на секунду или две. Тони, как ни в чем не бывало, открыл дверь и кивнул головой. Питер проморгался и спешно пошел вперед, выскакивая в коридор. Он ощутил, как горело лицо и что коленные чашечки превратились в стекловату.       Он посмотрел на Тони сквозь стекла очков. Он не до конца понимал всего происходящего, но он очень старался вникнуть. И когда-нибудь он сможет понять мотивацию Тони. Почему он это делал. Потому что Питер, черт возьми, не имел ни единого понятия об этом.       Какое-то время они ехали молча. Питер, на самом деле, просто задремал и не особо реагировал на все происходящее. Нервы его немного отпустили, и накатила какая-то двойная усталость, из-за которой глаза слипались.       Тони только аккуратно откинул его кресло чуть сильнее.       У него была только одна идея о том, как их могли найти, и если она не подтвердится, то Тони готов будет выть от безысходности. Потому что все это казалось слишком странным и запутанным, чтобы он смог дальше выдвигать теории.       Он остановился на заправке и полез в сумку, доставая те вещи, которые были в открытом доступе, когда у него украли приличную сумму денег, выигранную в покер — которую он, разумеется, совсем скоро отыграет назад.       Ничего. Он полез в бардачок, доставая оттуда очки-сердечки, внимательно их осматривая. Ничего. Он снова перерыл сумку, больно закусив губу. В чем, блять, была проблема?       Он перерыл буквально все, даже то, к чему было бы сложно получить доступ, используя малое количество времени. Тони нахмурился и посмотрел на потолок машины, пытаясь вспомнить, что в тот день покупал себе Питер. Колу, очки и жвачку.       Он снова полез в сумку, доставая найденную розовую баночку с жвачкой. Он попытался открыть крышку, но та не поддавалась. Он пыхтел над ней больше половины минуты, пока та, все-таки, не открылась — едва ли бы Питер смог сам открыть её.       Тони высыпал все подушечки себе на руку, и между розовых жвачек мелькнула черная точка.       — Ты что делаешь? — сонным голосом спросил Питер, поерзав на кресле и повернувшись к Тони, потирая один глаз.       Тони не ответил, высыпая жвачки обратно, а потом показал Питеру жучок. Самый настоящий, мигающий жучок.       Питер сначала не рассмотрел, только прищурился, а потом удивленно вскинул брови, округлив глаза.       Тони кивнул, запихнув баночку обратно. Он был без понятия, что он с ней сделал, чтобы так плотно закрутить. Кроме того, он подумал, что это был странный выбор — ведь Питер мог просто выкинуть её, а не по забытью оставить в сумке.       — Тебе взять что-нибудь?       — Что-нибудь сладкое. И колу.       — Хорошо.       Тони кивнул, выходя из машины, сжимая в кулаке жучок. Сломать его или выкинуть будет слишком подозрительно и просто.       Он купил себе стаканчик кофе, и Питеру колу и пончики.       Тони отдал это все Питеру и снова отошел в сторону, отпивая кофе и смотря на трассу. Хоть кто-нибудь. Хоть один хренов человек. Тони что, много просит?       Кофе жгло язык, но он особо не торопился и дал ему остыть. Он видел, что Питер скучающе на него осмотрел, и Тони лишь улыбнулся ему. Через десять или больше минут к бензоколонкам завернула машина, и Тони прищурился, оглядывая мужчину, вышедшего из нее. Ему удалось завести с ним ненавязчивый диалог о машинах.       О машинах вообще было легче легкого говорить с любым обладателем автомобиля.       Он зачем-то покритиковал подвески в своей машине, хотя они ни разу не слетали, но все же — он должен был создать причину для того, почему он так интересовался его машиной.       В конце концов хозяин седана все-таки решил пожаловаться на краску на машине и Тони сделал вид того, что ему очень интересно это. Он оперся о раму открытого окна, слушая возмущения и смотря примерно туда, куда показывал мужчина. Он опустил жучок, и тот упал в салон машины.       Тони улыбнулся, посматривая на и вправду потускневшую краску, которая почему-то на правом крыле действительно была тусклее, чем на всей машине.       — Ну и что ты придумал? — спросил Питер, допивая колу, упершись ногами в бардачок, когда Тони, наконец, вернулся.       — Подкинул ему жучок. Он едет в Окснард. Это, конечно, тоже Калифорния, но я там останавливаться не собираюсь, так что все нормально.       Питер кивнул и отвернулся, прикусив щеку с внутренней стороны.       Тони, довольный собой, завел машину и они поехали дальше меж изредка мигающих вывесок придорожных мотелей и фонарей.       — Что-то не так? — спросил Тони у затихшего Питера. Тот, вроде, не дремал, но крайне тихо пялился в свое окно.       — Как думаешь, это действительно поможет?       — Надеюсь, — кивнул он. — Ты можешь расслабиться, когда мы будем в Лас-Вегасе.       — Хочется верить, — тяжело выдохнув, сказал Питер. — И голова немного болит.       — Давление?       — Нет, по-другому. Вот здесь, — Питер указал на свой затылок.       — От стресса, может быть. Дать обезболивающее? У меня раньше тоже голова болела часто, я только на нем и сидел.       — Ага, давай.       Тони остановился у обочины, найдя ещё одну свою таблетницу. Настоящую таблетницу. С реальными таблетками. Он нашел более-менее лояльный обезбол и протянул его Питеру. Тот запил его оставшейся кока-колой и, смяв банку между ладоней, закинул её на бардачок.       Тони только покачал головой, шумно выдохнув и улыбнувшись.       — Поспи немного, если получится, — он положил руку на его голову с правой стороны, чуть заставляя податься к нему, и сам наклонился к Питеру, поцеловав в макушку. Тот сонно зевнул и слабо улыбнулся.       — Ага, потом разбуди.       — Хорошо.       Он нажал на газ, выезжая на дорогу. Тони зарезервировал номер ещё вчера, и он предупредил, что, возможно, приедет слишком рано, так что у них не должно было быть проблем.       Они приехали в семь утра, и Питер спал вполне полноценным сном. Тони не знал, было ли это заслугой накопленного эффекта от таблеток или уменьшения уровня стресса, но эффект, в любом случае, того стоил. Питер умудрился спать даже в машине, даже на неудобном кресле и под редкий шум проезжающих мимо машин.       Питер не проснулся ни тогда, когда Тони взял его на руки, ни от шума в отеле (неважно, какое время дня — в таких местах шумно в любое время суток). Спокойно продолжал спать у него на руках. И Тони так это нравилось. Было в этом что-то такое доверительное и, вместе с тем, беззащитное. Такое, из-за чего Тони хотелось таскать его так всю остававшеюся жизнь.       В номере была хорошая звукоизоляция, так что ни музыка, ни голоса людей до сюда не доходили, хотя едва ли они могли бы помешать Питеру спать.       Тони скинул сумку с вещами и подошел к окну, все ещё держа Питера на руках, будто не хотел его отпускать. Нравилось ему это сопение в шею. Нравился он. В целом.       Тони глянул на утренний город. Уже давно встало солнце, людей на улице было мало. Казалось, что все таскались в отелях, отвисая в казино или после казино.       Питер выдохнул в его шею и поерзал, а затем сонно сказал:       — Ложись спать уже.       И крепче обнял его за шею, уткнувшись носом в нее.       Тони улыбнулся и завесил одной рукой плотные шторы. Комната погрузилась в приятную тьму лишь с очень редкими светлыми полосами, которые как-то неудачно просочились сквозь щели в шторах.       — Ляг со мной.       Тони завис в неудобной позе, укладывая его в кровать. Он застопорился на секунду или больше, ощущая его дыхание на своей шее, а после оперся коленом о край кровати, подавшись вперед, нависая сверху.       Он поцеловал в лоб и действительно лег рядом. И это не казалось ему странным или неправильным. Это было настолько нормально и правильно. Настолько тепло и хорошо, что Тони бы в последнюю очередь думал о том, что это может быть не так.       Не в этом случае. Не рядом с Питером.       Он обнял его, и Питер прижался щекой к его грудной клетке, скрепляя руки в замок за его спиной. Тони улыбнулся и, прижавшись носом к его макушке, закрыл глаза. Внезапно, недавняя проблема, недавние нервы, страх, ужас и очередная дорога показались незначительными по сравнению с этим моментом. С моментом, в котором Питер прижимался к его груди, и был таким расслабленным в его руках, таким легким и доступным для него, что Тони не верилось. Не было страха, отчуждения, желания кричать и раздирать свое лицо руками.       Не было ничего.       Только покой в момент, пока они лежали на огромной кровати в гостиничном номере и не думали ни о чем. Тони ощущал этот сон как бесконечное падение. Это точно так же, как и полет. Только в конце он должен будет проснуться.       И это было на редкость приятно. Ощущать его дыхание, ритм сердца и теплоту ладоней.       Когда он проснулся, он ощутил почти невесомые поглаживания по своему лицу. Открывает глаза он первее, чем успевает понять, что это. И почему-то сразу заулыбался. И Питер улыбнулся ему в ответ.       В комнате все ещё был полумрак из-за плотности штор, но, на самом деле, Тони не обращал внимания на то, какой свет в комнате. Питер улыбался ему. Прямо в этот момент. Возможно, Тони и не следовало рыться в морали, винить себя во всех бедах и топтаться по чувствам Питера ради какой-то эфемерной правильности, ведь ничего не было правильно.       Правильным был только этот момент.       — Как спалось? — спросил Питер, перекатившись со спины на живот, оперевшись подбородком о его грудную клетку, заглядывая в глаза. Тони снова почему-то заулыбался. Ещё шире, будто без возможности держать свои эмоции под контролем. Да и не хотел он ничего держать под контролем. Не рядом с Питером. Не сейчас.       — Чудесно. А тебе? — он оперся на локти, и Питер недовольно ойкнул, когда съехал с него. Он чуть поерзал и перевернулся на бок, закидывая ногу на его бедра, и Тони повернулся к нему, сонно улыбаясь.       — Тоже. Ты мягкий, — он усмехнулся.       — Ты намекаешь на то, что мне надо похудеть, да? — Тони прищурился и, чуть наклонившись, поцеловал в лоб, снова откинувшись на подушку, и Питер подполз к нему, укладываясь головой на его плечо. Тони как-то автоматически погладил его по голове, а свободной рукой пытался нащупать телефон.       — Нет, мне все нравится. Я просто говорю, что это удобно и тепло, — он улыбнулся, щекоча шею дыханием.       — Чего не скажешь о тебе. Странно, что я не проснулся со вспоротыми венами.       Тони достал телефон, недовольно поморщившись. Времени было уже час дня и, помимо прочего, ему звонила Наташа. Три раза.       Он устало выдохнул и перенабрал номер, зарываясь пальцами свободной руки в чужие волосы. Питеру это нравилось, он весь как-то расслаблялся и ласковым становился до ужаса, едва не тереться о него начинал.       — Привет, извини, что не поднимал, вырубился после дороги.       Он зевнул и чуть поерзал, когда Питер прижался к нему теснее, будто хотел залезть к нему под кожу. Тони поморщился от её недовольного голоса, но из-за собственной сонливости все до него доходило едва. Понял, что надо бы забрать оружие, если ему нужно, потому что её люди не собираются ждать только его, он тут не Господь Бог — напомнила ему Наташа.       — Блин, у меня сегодня дела вообще-то были, я только успел приехать сюда, — он потрепал Питера по голове, и тот только задумался о том, не его ли ввиду имел Тони, когда говорил о делах. — Да-да, все, ладно, я понял. Хорошо.       Тони раздраженно скинул вызов и отбросил телефон куда-то на кровать, устало выдохнув и зарывшись пальцами в свои волосы.       — Работа?       — Ага. Посидишь один?       — И даже без приставки, — Питер притворно тяжело выдохнул и лениво встал, потягиваясь. Он отвесил шторы, из-за чего Тони поморщился. — Давай сходим поедим. Я хочу есть.       Тони глянул на время на своих часах, чуть нахмурился, но все-таки кивнул. Не оставлять же Питер голодным, в самом деле.       Питер снова был в восторге от отеля, хотя весь его восторг ушел после непрекращающейся толкучки и вечно снующих туда-сюда людей. Он буквально матерился, когда они шли в ресторан, но хороший обед привел его в чувства, и он полностью позабыл об этом аду. И, в конце концов, его очень впечатлил номер, особенно ванна.       — Там было джакузи! — восхищено сказал Питер, пихая себе кусок панкейка за щеку. — Я видел их только в фильмах.       — Тебя как не послушай, так ты все видел только в фильмах, — Тони покачал головой, усмехнувшись и протянул тому салфетку. — Хочешь, прими ванную, пока меня не будет. Лично я бы первым делом помылся, ощущение, будто в болоте искупался, если честно.       Питер махнул рукой, вытирая рот:       — Ты просто слишком чистоплотный.       — Ну извините, не таскался я полтора месяца в пыли и грязи.       Питер закатил глаза и ударил его носком кроссовка по щиколотке.       Тони хотел дать ему ключи, отправить его одного, но в один момент одумался. Несмотря на то, что он думал, что он сделал все, чтобы отгородить Питера от возможных неприятностей, ему было не по себе от мысли, что Питер будет один. В Лас-Вегасе! Вообще Тони казалось, что вокруг постоянно ходили педофилы, и стоит ему отвернуться, как Питера обязательно кто-то украдет, поэтому он пошел с ним.       Питер в этот раз не бухтел. Скорее всего, из-за джакузи, или просто стал спокойнее, Тони не знал. Он созвонился с нужными ему людьми, сверил время и, кивнув сам себе, кинул на уже давно потерявшего интерес к Тони Питера, вышел.       Всё это не заняло больше, чем час. Он быстро нашел место (потому что он уже там был), его кто-то похвалил за дурь, хотя он не помнил его лица и того, что он им что-то предоставлял, но решил не заморачиваться.       Ему нравилось оружие, если быть честными. Поэтому одно время он часто ходил во всякие тиры, хотя это, конечно, было не то. Вес настоящего пистолета, немного холодного, с настоящими пулями внутри, никогда не сравнится с тиром или подобными вещами.       Пуля, способная убить.       — Хочешь пострелять? Мы тебя давно не видели, — чувак в каких-то модных огромных белых кроссовках отсчитывал деньги, вскинув бровь.       Тони кивнул. Он давно не стрелял.       Пистолет все ещё лежал в руке хорошо, стрелял Тони все ещё метко и неплохо.       Он иногда жалел, что так и не нашел в себе сил, чтобы залезть в этот бизнес целиком. Так, как этим жили конкретно эти ребята. Они тоже были посредниками, но оружие это что-то на уровень выше наркотиков. Из-за ответственности. Ты имеешь постоянный доступ к крутым дядям, получаешь много денег и иногда даже рискуешь жизнью. То, что могло бы помочь Тони с его адреналиновой зависимостью, но… но он все ещё не был готов к подобному риску. Ведь он даже никогда не ставил все свои деньги на красный. Какой-то расчет и наивные надежды на присутствие у него будущего всегда были в нем.       А тем боле сейчас… сейчас у него был Питер, и он абсолютно точно не мог так рисковать.       Они ещё немного поговорили, выпив по ноль пять пива, и Тони распрощался. На самом деле, он мог бы справиться без оружия, но часто он брал его в таком количестве, потому что… хотел. Просто хотел. Это как скупать новую коллекцию у Шанель. Это просто красиво и тебе это нравится.       Тони просто нравилось оружие и будет враньем, если сказать, что он никогда им не пользовался не по работе.       Оружие действительно очень весомый аргумент. С помощью него можно сделать многое. Очень многое.       Ему нравился Лас-Вегас как раз за его многолюдность. В отличие от Питера, которому кажется, больше полюбились более уютные города. Хотя ему, вроде, был симпатичен Денвер, едва ли там было меньше людей.       Тони тяжело выдохнул. Да, Денвер был хорош.       Он словил себя на том, что был вымотан, несмотря на то, что отоспался и поел. Потом он понял, что ему совершенно неуютно из-за того, что провел всю ночь в дороге и так и не помылся. Конечно, ему важнее было накормить Питера, чем помыться, но теперь ему даже мерзко от себя было.       Честно говоря он не жаловал джакузи, потому что душевая кабинка была быстрее, но зато, кажется, он сможет расслабиться, так?       В номере Питер валялся на кровати, по телевизору что-то играло. Тони едва успел открыть рот, как Питер радостно сказал:       — О, ты пришел! Чего так долго?       Тони застопорился, снимая обувь. Он посмотрел на него, чуть нахмурился. Голос у него был какой-то… придурковатый, что ли. Будто бы он выпил. Слишком радостный и веселый.       Тони проверил мини-бар, но, вроде, все было на своем месте, однако, он все равно уточнил:       — Ты что-то пил?       — Нет, — он покачал головой и резко встал, вертлявой походкой подходя к нему и резко обнимая. Так, что Тони аж вздрогнул. — Просто по тебе соскучился.       — За час? — Тони скептически вздернул бровь, в ответ Питер что-то неясно промычал и прижался ближе, едва не трясь о него. — Ладно, Питер, придется ещё немного поскучать, потому что я иду мыться.       — Эй, — Питер недовольно нахмурился, а потом укусил Тони за кисть. Тот лишь айкнул и, усмехнувшись, потрепал по голове, отцепив его от себя и закрывшись в ванной.       Он решил, что Питер, возможно, просто действительно быстро соскучился, или ему надоел телевизор, или стало скучно, но Тони очень хотел помыться. Ощущение грязи на коже явно не хотело его отпускать.       Ванна была довольно большой, просторной и светлой.       Он выбрал температуру и дернул кран, стаскивая с себя рубашку.       На самом деле, с оружием подмышкой и в Лас-Вегасе он действительность ощущал себя спокойнее. Он мог буквально ощутить, как плечи начинают расслабляться, что становится спокойнее. Что ответственности становится чуть меньше.       И он даже ощутил какую-то легкость, когда забрался в воду. В горячую, расслабляющую. Не было сейчас никаких проблем и вопросов. Он просто завтра же разберется с этими парнями и зависнет здесь на неделю с Питером и казино. Будут жить нормальной жизнью хоть сколько-то.       За последнюю неделю было слишком много стресса, нервов и кокса. Теперь он просто не хотел об этом думать. Расслабиться. И сейчас для этого было лучшим временем — в горячей воде, с успокаивающим запахом розовой воды, идущий черт знает откуда, и в одиночестве. Нет, несомненно, ему нравилось общество Питера, очень нравилось, он ощущал себя счастливым и зачастую он помогал ему успокоиться, но побыть одному бывает так важно.       Едва он успел окончить мысль про одиночество, как дверь открылась. Он резко открыл глаза. Не то чтобы он смущался наготы перед кем бы то ни было, но… это Питер. И это подросток. Да и вообще Тони не привык к подобному!       — Мне та-а-а-к скучно, — устало простонал Питер, ввалившийся в ванную к подскочившему Тони. Напряжение снова вернулось на его плечи.       — Ты не мог бы…эээ… подождать десять минут?       — Не-а.       Питер покачал головой и рухнул у края джакузи, утыкаясь лбом в его плечо, а потом полноценно обнимая за руку. Питер буквально вел себя так, будто был бухим, но в мусорке не было пустых бутылок из-под алкоголя, да и бар был полным.       — Вау, а сейчас не мягкий, — хихикнул Питер, проводя рукой по напряжённым бицепсам и плечам, вниз.       — Питер, ради Бога, дай мне хотя бы выйти отсюда, ладно? Я уже понял, что не помоюсь.       — Выходи, — едва не мурлыкнул он, потеревшись носом о его шею, а после поднявшись вверх, прикусив мочку уха. Тони едва не подскочил, все ещё отчаянно пытаясь прикрыться, потому что, черт, вот это уже было неправильно. — Да ладно, расслабься, — Питер отдалился, нажал на его плечи и заставил откинуться на бортик.       Тони хотел что-то сказать, как Питер посмотрел ему в глаза.       О, черт.       Вот дерьмо.       — Питер, ты, случаем, не трогал мою таблетницу? Не пил обезболивающее?       Его зрачки были огромными.       — Да, у меня болела голова, я нашел её и выпил. Мне стало легче, — он снова потянулся к нему и прежде, чем Тони успел что-то сказать, Питер поцеловал его. Его рука огладила напряжению грудь, пресс и соскользнула вниз, натыкаясь только на чужую руку, которой Тони пытался отделить Питера от раннего сексуального опыта. Нет, секс в шестнадцать — нормально, но не со взрослым мужиком, блять.       В смысле, Тони смог принять для себя много вещей, но мысль о том, что он будет раскладывать под собой Питера, и трогать его, и вылизывать, элементарно пугала. Хотелось. Но пугало.       — Так, стой, слушай, я сейчас выйду и пойду к тебе, только дай мне надеть блядские штаны, — Тони перехватил за запястье его руку, которой он все норовился доползти до, видно, стратегически важного места.       — Вставай, — выдохнул Питер ему в губы и медленно вздернул голову вверх, невесомо проходясь губами по его губам, задевая нос. Тони напрягся. Черт возьми, как Питер умудрялся быть таким сексуальным в своем возрасте? Чертовски сексуальным. Какие фильмы они вообще смотрели в приюте?       — Питер, выйди из ванны. Я сейчас встану, — повторил строже Тони.       — Да ладно, пап, тебе же нечего стесняться. Размеры-то впечатляющие, и...       — Питер.       Питер медленно отстранился. Он спросил:       — Это приказ?       — Считай, что так.       — О, ну если ты хочешь поиграть в такие игры, папочка, — он улыбнулся — даже улыбался, сука, сексуально — и подался вперед, поцеловав в щеку, — то ладно. Не заставляй меня ждать.       Едва Питер скрылся за дверью, Тони резко подскочил. Он наспех обтер себя полотенцем, и на мокрую кожу натянул белье со штанами. Не сказать, что он ощущал себя особо чистым, но дела обстояли куда серьезнее, он не знал, что там принял Питер, и ему только оставалось надеяться, что это сильно на него не повлияет, и он должен был следить за ним.