***
Спустившись в главный холл школы, Блум сквозь слезы и полуоткрытые глаза смогла увидеть, как все ученицы собираются в этом месте, а профессора, и Фарагонда в том числе, стоят на сцене, что-то оживленно обсуждая. Прекрасные и гигантские окна Алфеи, расположившиеся практически во всех стенах школы, всегда радовавшие всех ее обитателей, теперь стали объектом всеобщей ненависти и были благополучно закрыты самой плотной, светонепроницаемой тканью, которая только существовала в волшебном мире. Вдруг чей-то визг прервал ее попытки разглядеть холл. - Блууу-ууу-уум-ум!!! – и тут Стелла в одно мгновение свалила огненную фею с ног. – Стелла, что происходит? – начала Блум. - Где ты была? Где вообще все? - Блум, милая, случилось страшное.. ах, как же болят глаза! Знаешь, эти страшные покрывала на окнах только настроение портят, да и свет через них все равно прорывается, и даже самые лучшие очки не способны помочь от этой жуткой рези в глазах. Я такие надежды подавала на самые дорогие очки из новой коллекции Dolce&Magianna, но, увы!... – только собиралась продолжить Стелла, как Блум , слегка улыбнувшись подруге, охотно прервала её: - Стелла, я все понимаю, но… что произошло?. И как только фея солнца начала рассказывать все по делу, то почти сразу же была вынуждена остановить свою речь. Теперь все внимание было сконцентрировано на выступлении Фарагонды, стоявшей в центре холла. - Мои дорогие феи… - Блум никогда не видела директрису такой растерянной и беспомощной.– Не буду долго тянуть и… , - ее голос содрогался после каждого второго слова. Нервно сглотнув, Фарагонда продолжила, - … весь волшебный мир в смертельной опасности. За всю историю волшебства ничего подобного не происходило никогда. Случившееся – только начало великого конца… все мы … на грани гибели…». Среди собравшихся началась паника. Несколько фей громко зарыдали, а кто-то закричал «Мы все умрём!!!», а те, кому понадобилось чуть больше времени, чтобы переварить сенсационную до ужаса информацию, тут же повалились в обморок. Нашлись и те, кто ни на секунду не поверил в эту тяжелую правду, причем настолько тяжелую, что многим казалось, что она сейчас попросту всех раздавит. Да и вряд ли кому-то бы захотелось в такое верить. Всхлипы, рыдания и негодования разносились по всему залу. Даже стоявшая рядом с Блум –Стелла, бросилась подруге на шею и, будто бы под гипнозом, повторяла одно и то же «мы скоро умрем, мы скоро умрем…», а из глаз ее беззвучно стекали горькие слезы жестокой реальности. Фарагонда вновь начала выступление. - Мы будем пытаться сделать все, что в наших силах. – дрожащим голосом вымолвила она. – И помните, мои дорогие феи: чтобы ни произошло, я… я… всеми вами очень горжусь и ценю каждую из вас… простите меня, простите… - завершила директриса свое печальное обращение. На протяжении всего выступления лицо ее, похожее на восковую маску, не выражало никаких эмоции, а в мокрых глазах сверкала бездонная пропасть страданий и боли. Тут ее холодный, равнодушный взгляд остановился на Блум. Фея издалека смотрела на Фарагонду и видя, каким взглядом она «одаривает» только ее одну среди большой толпы, Блум, и без того растерянная и пребывавшая в ужасе, впала в огромное замешательство, абсолютно не понимая причин такого ненавистного выражения чувств со стороны директрисы, похожему пусть и на безмолвное, но очень грубое и неприятное обращение к ней. Тишина мертвым грузом повисла в холле, приглушая все разговоры, плач, крики, и за пару минут постепенно сводя их на нет. Фарагонда присела на колени и, закрыв лицо руками, тихонько заплакала. Никто и никогда не видел директрису такой, отчего все погрузились в такой ступор, словно вообще забыли, как дышать. Профессора стояли неподалеку от Фарагонды, мрачно склонив головы. В ступоре были все, но только не Гризельда. Неугомонная и энергичная, со всей своей строгостью и полным самообладанием, она принялась «разруливать» сложившуюся ситуацию.Часть 2
24 декабря 2019 г. в 21:15
- Мисс Фарагонда! - завопили в голос Винкс, залетая в кабинет директрисы, который был открыт, но, ко всеобщему сожалению, оказался пуст. Из окон кабинета, располагавшихся во всю стену прямо за столом Фарагонды, нещадно палило солнце, вызывая в глазах слезы и жжение.
- Черт, никого нет! - выругалась Муза. Все трое стояли в дверях, и в это же время Флора внезапно, напугав двух остальных фей, начала падать. – Флора, что случилось?! – спросили тут же запаниковавшие подруги.
- Мне кажется … солнце стало светить еще сильнее. Это невыносимо! – тут ее глаза самопроизвольно начали закрываться, но фея природы старалась держаться в сознании изо всех сил. – Растениям больно… очень больно… они умирают, а я не могу им помочь!
- Блум,- обратилась к ней вконец помрачневшая Муза, - Найди Фарагонду и наших остальных фей, а я пойду с Флорой в медпункт. Мне очень страшно за нее.
Блум, видя в глазах Музы самый настоящий страх, безумно переживала за нее и Флору. Хотя сама Блум боялась всего происходящего не меньше кого бы то ни было, но о себе и своих чувствах старалась не думать, в очередной раз отодвигая их в самый дальний угол своей души, на которую в последние несколько лет совсем не находилось времени и сил, дабы навести в ней необходимый порядок .
Спускаясь по лестнице почти вслепую, Блум прятала лицо руками, периодически потирая глаза, которые были красными и опухшими от загадочно усилившегося солнечного света. Медленно, ступенька за ступенькой, Блум шла и думала о том, возможен ли конец света в волшебном измерении, и если да, то не это ли сейчас и происходит? Но вдруг она остановилась: ее мысли прервал чудовищный голос, доносившийся вроде бы из головы, но казалось, что этот голос, подобно грозовой молнии, ударил где-то снаружи, прямо перед ней.
- КАКИЕ ЖЕ ВЫ ГЛУПЫЕ СОЗДАНИЯ, ФЕИ! – сказал ей страшный и жестоко осуждающий голос, выражавший искреннюю злость. Сразу после сказанного голос затих, словно его и не звучало никогда. Минуты две Блум так и простояла на месте, опешившая и обезумевшая от такого странного и пугающего происшествия, думая «какогохренапроисходитвообще?».
Фея Огня Дракона была очень рада, что никто ее не видел в этот момент. Очень уж она не любит, когда кто-то может наблюдать ее проявление слабости, а она сильная, самая сильная и самая смелая, а ее героическая сущность не знает границ.
Блум никогда искренне не верила в себя, даже несмотря на то, что она – фея с самыми мощными силами во всей волшебной вселенной, но при этом Блум всегда, от всего сердца и всей души, верила в окружающих. Ее звание сильнейшей феи никак не выражалось в ее повседневном поведении, как обычно бывает у людей с крайне завышенной самооценкой (согласитесь, у нее есть все основания, чтобы быть о себе слишком высокого мнения). Блум всегда вела себя сдержанно и адекватно, несмотря на свой статус, и относилась уважительно ко всем без исключения, но, порой, фея все же проявляла свою, как она сама считала «не самую лучшую сторону» только в экстренные моменты, когда нужно было срочно действовать, но никто не решался.
Никто, кроме Блум, конечно же.
Вот тогда ее настоящая, истинно-драконья сущность вырывалась наружу и она, чаще всего бездумно и неосмотрительно, действовала только так, как хочется ей, и после она всегда боялась того, что однажды для нее такой образ великой спасительницы закончится весьма плачевно. Но, тем не менее, в такие моменты она чувствовала себя самой счастливой. Ей нравилось быть решительной, нравилось действовать самостоятельно, но никто и никогда не поощрял ее стремление к независимости. Скорее даже наоборот, - не один раз она получала втык от Гризельды, а однажды и от Фарагонды за «неосмотрительность», за «отсутствие командного духа», за «действие в одиночку» и т.д., и т.п. .
Однако, сама Блум, где-то в глубине души всегда считала, что ее незаслуженно, по величайшей несправедливости, отчитывают за свое желание быть собой – быть яростным и безжалостным Огнем Дракона, сметающим все на своем пути.