Дверь исполнителя желаний

8 февраля 1964 года суббота

— Сторожишь? — Уильям Поттер вышел из директорского кабинета и откинул Гарри хмурым взглядом. Парень, замерший у двери, походил на верного пса. Его отпустили почти сразу, а вот с Риддлом беседовали уже второй час. — Не волнуйся, твоего друга ни в чем не обвиняют. Однако ваши преподаватели не успокоятся, пока не вытащат из него все детали ритуала. — Точно не обвиняют? — Гарри недоверчиво прищурился. Он даже не пытался воспользоваться полезным навыком располагать к себе людей. Аврор выглядел непрошибаемым: плотный, массивный с бритой головой и каменным лицом. Как к такому подступиться? Воззвать к родственным чувствам? Он вспомнил, что во время их единственной встречи Уильям не очень то радовался внезапному прибавлению в семействе Поттеров. Будь его воля, он бы подверг нового родственника допросу под зельем правды. — Перед законом вы чисты, министерство не запрещает обращаться к источнику магии, а выброс энергии, вызванный вашими действиями, не причинил вреда. — Отлично, — Гарри зажмурился, стараясь избавиться от ощущения песка в глазах. Усталость. Апатия. — Ты понравился Алише, хотя она уверена, всей правды ты не выложил. Поттера допрашивала та ведьма с толстой косой. Он сказал ей, что помогал другу вернуться к своему роду и видно в процессе они малость перестарались, пустив чуток силы по магическим линиям земли. На слове чуток аврорка саркастично выгнула бровь. — Она тоже ничего. Теперь ваша очередь меня допрашивать? — Я не могу тебя допрашивать, конфликт интересов, но я бы хотел с тобой поговорить, — в его тоне слышалась неуверенность. Кажется, Уильям не привык деликатничать, передав роль «доброго аврора» своей напарнице. Возможно, это был как раз тот крючок, за который следовало зацепиться, наладить мосты. Гарри подавил раздражение, в очередной раз проклиная усталость и апатию. — Что вы хотите узнать? Я совсем не разбираюсь в теории магии. Еле еле осилил академический минимум. — Мой брат сказал, ты перенёсся к нам из будущего. Весьма далёкого и невеселого, — аврор поставил заглушающие чары. — Ну да. — Филмонт и Юфимия считают, что тебе можно доверять, ты действуешь ради общего блага. Я же думаю, что человек с честными намерениями не держит их в секрете. В чем твоя цель? — Предотвратить плохие времена. — И насколько ты преуспел? — Уильям смотрел прямо и будто хотел взглядом прижать собеседника к стене. Гарри не знал. У него не было чувства, что он отыграл у судьбы второй шанс и для себя и для всей этой реальности. Душу съедало беспокойство. Возможно, ему нужно было, чтобы слова: «все закончилось, мы победили» произнес Том Риддл, а лучше бы прошептал, прижимая его к себе. — Пока преуспел, — Поттер подумал о змеином дереве, о разноголосом шипении, об имени, которое теперь звучало громче других. — А там поглядим. — Ты не вернешься в свое время? — Нет. Я остаюсь. Аврор покрутил круглой головой. — Мутный ты парень. И при этом везучий, как черт. — Ну, говорят, меня защищает магия материнской любви, — Гарри снова прикрыл глаза, усталость не отступала. Да и с чего бы. Взгляд Уильяма испытывал его на прочность, вдруг свербящее ощущение исчезло. — Я не стану применять к тебе чары. Ты часть нашей семьи, но я буду приглядывать за тобой и этим твоим Риддлом. Гарри ничего не ответил, и видно его вид упаханной лошади не понравился аврору, тот продолжил, чуть теплее. — Иди спать, твоему другу ничего не угрожает, кроме разве что смерти от их занудства, но как я посмотрел, он и сам парень стрелянный. Еще не понятно, кто кого перемудрит. Гарри слабо улыбнулся, представив красочную картину: Риддл, Дамблдор, Диппет, Слагхорн и Флитвик самозабвенно спорят о каком нибудь аспекте родовой магии, будто сигаретным дымом, наполняя воздух иллюзорными формулами и чертежами. — Так что топай к себе и ложись, пока с ног не свалился, — ворчливое добродушие в голосе Уильяма заставило вспомнить уютные поучения Макгоннагал. Гарри кивнул, и, морщась от подавленного зевка, нырнул в полумрак коридора. На автомате он спустился в подземелья, прошел через портрет печального рыцаря и только тогда, подумал про тайный ход, более безопасный и короткий. «Впрочем, какая разница, — сказал себе Гарри, — сейчас ведь ночь». Он сильно недооценил скорость распространения слухов. Все старшие слизеринцы собрались в гостиной. Ярко полыхал камин, в воздухе висели толстые бледные свечи. Много свечей. Глаза привыкшие к полумраку, на секунду ослепли от яркой иллюминации. В добавок, Гарри появился в самый разгар весьма бурного спора, так что по ушам тоже прилетело. Впрочем, стоило ему показаться в дверях, как все голоса затихли. — Вот кто нам все расскажет, — произнес Маркус Нотт в своей неизменной скучающей манере. Его лукавый взгляд приглашал вступить в тайный сговор против всех идиотов этого мира. Увы, Гарри это не подкупило. Сжав зубы и отвернув лицо в сторону, он произнес: — Риддл теперь признанный родом наследник Слизерина. — Чушь! — взвизгнул Булстрод. Его дружки были умнее и смолчали, оценивая перспективы. Однако отсутствие поддержки не смутило чистокровку, он презрительно процедил. — Вы что верите этому придурку? Да если это правда, я сожру свою мантию. Маглов ублюдок не может стать частью рода Салазара. —Значит, запасись горчицей, — ощерившись, будто разозленный зверь, Поттер направился к двери, ведущей в спальни. Фенс было дернулся ему наперерез, но Джильда прошипела «Не лезь!» А потом фокус их внимания опять сместился к выходу, Гарри уловил это на уровне на уровне физических ощущений, вот он был под лучом ярких софитов, а вот уже нет. Риддл, прямой, бледный и хмурый, обвел гостиную холодным взглядом, ничем не выделив любовника из обшей толпы. — Не поздновато ли для собраний? — У нас есть повод, — Маркус ухмыльнулся. — Это правда, что ты теперь Гонт? — Нет, — Том сделал паузу, чтобы чистокровки могли дать волю облегчению и злобной радости. Но только туповатый Булстрод купился на его уловку и вскинул подбородок, издав задиристый смешок, остальные настороженно молчали. — Я остался Риддлом, теперь все будущие наследники Слизерина будут носить эту фамилию. — Не слабо, — Нотт одобрительно умыкнул, ни капли не удивленный или очень хорошо скрывающий потрясение. Другие змеи тоже очухались. Секунду назад они выглядели так, будто на их глазах пробудился дракон, а сейчас на лица вернулись равнодушные маски. — Так как насчет мантии, Булли? — поинтересовался Франьон, полноватый блондин с седьмого. Кажется, они с Булстродом были приятелями, но настоящий слизеринец никогда не упустит шанса унизить того, кто сел в лужу. — Будешь лопать? Лицо чистокровки налилось красным, он повертел головой, ища сочувствия. — Я бы на это посмотрел, — Том, не спеша, подошел к камину, развернул кресло и сел, положив правую руку на подлокотник. Перстень Салазара блеснул, поймав отсвет пламени. — Настоящий колдун отвечает за свои слова, — Маркус с нарочитой небрежностью рухнул в другое кресло и вытянул ноги. Как только «король» дал добро, гостиная наполнилась едкими замечаниями, шуточкам и советами. Кто-то выбирал себе место поудобнее, кто-то крутился вокруг бедолаги Булстрода, уже стянувшего с себя мантию. Он рассеянно теребил ее, не зная, что делать, будто это был не привычный предмет одежды, а женская комбинация. Ехидные подколки товарищей не прибавляли ему уверенности. — Кто нибудь и правда достаньте ему горчицы, — крикнул Вингиз, и Фенс, никогда не упускавший возможности выслужиться перед старшаками, бросился исполнять поручение. Взгляд Риддла снова скользнул по Гарри, будто по голой стене. Поттер отступил к двери, напрасно пытаясь отмахнуться от неприятного подозрения: вдруг теперь, когда Источник найден и укрощен, а реальность стала устойчивой, Том в нем больше не нуждается. В душе ширилась черная прореха, тем временем веселье вокруг набирало силу. Гарри не вмешивался, Риддл имел право без помех насладиться долгожданным триумфом. Ему же, наивному дурачку, было вполне по силам молча утереть себе сопли, а вот разделить с любовником момент торжества — уже нет. Поттер тихо покинул гостиную. * * * Он проснулся еще более уставшим и разбитым. Тело на автомате привело себя в порядок: обмылось под слабым холодным душем, почистило зубы, оделось в чистое. Дело шло без заминок, пока Гарри не захотел вытащить из тайника карту мародеров. Он еще не свыкся с тем, что все ниточки, связывающие его с прежней реальностью, оборвались. У него больше не было верного помощника, который мог бы в два счета отыскать Риддла. Часы показывали одиннадцать. Скорее всего утра. Скорее всего субботы. Но в целом не важно. Гарри вышел в коридор, с трудом сдерживая шаг, будто ныряльщик, который не поддался панике и еще помнит, что слишком быстрый подъем не менее страшен, чем стремительно пустеющее баллоны. А у него будто душа пустела. Сначала, это было почти не заметно, все мысли были сосредоточены на том, чтобы сохранить новую реальность, сохранить Тома Риддла, но вот цель достигнута, и внутри, будто погас свет. Гарри поскребся в комнату старосты и ему открыли, но за дверью был не Том, — Ранке. — Что ты здесь делаешь? — спросил Поттер, едва заметно передернувшись от неприятного предчувствия. Вполне возможно, ночное приключение стоило Ридллу значка старосты. — А, ты же не остался на представление, — Медведица распахнул дверь, приглашая зайти. На ковре громоздились стопки книг и какие то коробки. Над камином висело знамя Хильтментских драконов. Не считая этого, комната совсем не изменилась. Каждая знакомая вещь била по больному: стол со множеством украшенных резьбой ящичков, шкаф, заполнивший стенную нишу, глобус с секретом… В сторону кровати Гарри посмотреть так и не решился. — Что случилось? — он сунул руки в карманы. — После того, как Булл скушал мантию… — Ранке поправил закатанный рукав рубашки. Он был без мантии и галстука, ему не потребовалось много времени, чтобы обжиться. Слизеринцы, не гриффендорцы, они сразу хватаются за выпавший шанс, пусть даже тот еще хранит тепло чужих рук. — Риддл объявил, что до конца года будет учиться в Дурмштанге. Во время его отсутствия я буду исполнять обязанности старосты. — Что!? — Поттера, будто предательски столкнули в ледяную воду. — Какой на хер Дурмштанг? — Тот, который в Болгарии, — пояснил Ранке, нарочно прибегая к издевке. — Других вроде бы нет. — Я знаю, где находится гребаный Дурмштанг, — прошипел Гарри. — Значит, не психуй. Слагхорн хочет дать факультету время переварить неприятный факт. Тот, кого мы столько лет считали грязью, теперь по происхождению стоит выше нас. Заодно короткая ссылка собьет с Риддла лишний пафос, и он не будет заноситься. Сильно. Медведица не обязан был все это разъяснять, и все же зачем то тратил время, пытаясь убедить Гарри, что ничего непоправимого не случилось. — Четыре месяца, — тихо произнес Гарри. — Не четыре года. — Где сейчас Риддл? — Он сказал, что смотается в Лондон, но еще вернется. У него здесь остались дела. — Дела да… — язык с трудом выговаривал слова. — Он говорил, когда вернется? И вот тут Ранке дал понять, что Поттер для него не просто полезный контакт, а кто-то вроде друга. Сугубо на слизеринский лад. — Вроде бы до обеда. Хочешь суматранской настойки. Она хорошо прочищает мозги. — Мозги у меня чистые, — вдох за вдохом Гарри оправлялся от удара. Было больно. Было плохо. Было пусто. И последнее наверно пугало сильнее всего. — Одолжишь на пару часов свой виндмастер? Лицо Ранке помрачнело, ему, будто предложили расстаться с почкой. — Ты же не собираешься врезаться на моей метле в одну из башен? — Нет, я просто проветрюсь, заодно наверстаю пропущенную тренировку. — Смотри, за виндмастер я тебя с того света достану, — Медведица усмехнулся и хлопнул Гарри по плечу. Ранке зря беспокоился, Гарри не рвался играть со смертью. Ему всего лишь требовалось, чтобы до обеда вой ветра в ушах заглушал мысли. Впервые за долгое время небо очистилось, его синева была безупречной, не замаранной ни одним даже самым крохотным облаком. Солнце щедро поливало землю ярким негреющим светом. Гарри всем сердцем любил этот безбрежный простор, чувствуя в нем силу, способную побороть отчаяние. Он бросил взгляд вниз на стадион. Хафы, потерявшие надежду вылезти с последнего места, закончили тренировку раньше времени. Ну и отлично. Поттер наворожил бродячий огонек, — не лучшая замена снитчу, летает не так ловко и быстро гаснет, но возвращаться в школу за снаряжением не хотелось. Погони не хватало азарта, поэтому она не смогла полностью поглотить его внимание. Гарри не забывал смотреть по сторонам, и все же Риддлу удалось застать его врасплох. Темный маг стоял у ограждения трибун. Наблюдал. Сердце дернулось к горлу. Сорвавшись в стремительный спуск, Поттер отправил его на место. Сделал разворот, остановил метлу, спрыгнул. Между ним и Томом осталось шагов пять, Гарри сократил расстояние до трех и замер в ожидании ответной реакции. — Привет, — Риддл был спокоен, собран, как перед экзаменом. — У меня есть кое что для тебя. Он достал из кармана длинный черный футляр с затейливым вензелем, знакомым всем жителям магической Британии. — Остролист и перо феникса? — спросил Гарри, отметив, что перстня Салазара на пальце больше не было. — Ага, — нельзя было вечно протягивать подарок, и Том положил футляр на перила. — Почему не сказал мне про Дурмштанг? — Зачем? Ну, пострадал бы ты на пару часов дольше, что бы это изменило? — Быстро вы все организовали, — Гарри хмыкнул. Пар от дыхания серебрился в воздухе. Солнечный свет все делал красивее, придавал обычным вещам немного магии. Странно, что все эти детали Поттер обычно замечал лишь, когда злился. — Я подал заявку еще в декабре, на прошлой неделе пришло подтверждение. Слагхорн и тамошний директор лишь подкорректировали сроки. — Об этом ты мне тоже не сказал. — Не до того было. Взгляд Риддла не выражал никаких эмоций. Гарри качнуло вперед, он готов был броситься на него, схватить, встряхнуть, заорать: «Ты охуел? Опять начинаешь эти проклятые игры. После всего, что с нами случилось». — Ты не имел права все решать в одиночку! — А ты имел право разделять свою душу? — Риддл зашипел на него, как огонь на воду. — Ты спросил меня, хочу ли я возиться с психом? Нужна ли мне лишняя обуза? Не трахало ли меня разгребать за тобой дерьмо? Нет, ты сделал так, как удобно тебе. И не хер упрекать других за тоже самое. Красный от стыда Гарри взял футляр, достал палочку. Янтарный лак переливался в солнечных лучах. Красавица. — Я и забыл, как чудесно она выглядела, когда была еще совсем новой, — он спрятал подарок в карман мантии. — Спасибо. Ну приятной тебе поездки, успехов там. Увидимся как нибудь. Затаив дыхание, колдун приманил метлу. Хорошо, что она была рядом. Она сделает то, что не могли сделать его ноги. Унесет его отсюда. Тело напряглось в ожидании. Казалось, напрасном. Но тут Риддл рывком прижал его к себе. Гарри извернулся и поцеловал, будто ударил наотмашь, сбивая с его лица маску. Когда они оторвались друг от друга, глаза Тома переполняла гремучая смесь: страх, злость, ревность, растерянность, нужда, боль, неуверенность. — Никогда не строй из себя ледышку со мной, — Гарри стиснул его предплечья. — Я люблю тебя. — Только половиной души,— злость в глазах Риддла погасла. — А есть разница? Между тем каким я был и каким стал. Между моими чувствами? — Пока нет. Но у тебя мало шансов остаться нормальным, отираясь со мной. Не все зло в мире от меня, но его хватает. Чужое дыхание щекотало щеку, пахло мятой. Если бы он знал Риддла хуже, то решил бы, что тот выпил, а потом перебил запах освежающим заклинанием. Но Том — хитроскрученный черт. Он и темный маг, и нелюбимый ребенок, и жестокий взрослый, и парень, который для уверенности колдует себе свежее дыхание, потому что ему все еще стремно целоваться. — Глаза у тебя красивые, весенние, но это только в солнечный день заметно, на свету. — Может, я зря боюсь, что ты свихнешься, потеряв половину души, — Риддл ухмыльнулся. — Ты уже чокнутый. — Значит, ты за меня боишься. — Помнишь, я говорил, что ты разрушил десять лет моих трудов, — Том попытался освободиться, и Гарри обнял крепче. — Дай догадаюсь, ты решил быть крутым парнем, никого не любить, ни в ком не нуждаться, не привязываться, относиться к людям, как к пешкам. Но тут появился я, такой красивый… — Раньше я хотя бы представлял, чего я хочу и как мне этого добиться. А теперь я не я, а какая то лиса в капкане. Может ты знаешь, что делать дальше. — Я точно знаю, чего делать не надо: ехать одному в проклятый Дурмштанг. Том снова заелозил: — У грифов сейчас будет тренировка. — Где ты остановился? — Гарри не собирался разжимать руки, не убедившись, что у разговора будет продолжение. — В «Кабаньей голове». Это единственное место, куда пускают с гигантским пауком. — Пошли туда. Я только отдам метлу Ранке. Подождешь? — Хорошо. Они спустились на землю, и зашагали прямо по сугробам, на встречу островерхим синим теням, которые отбрасывал замок. — Ты бы улетел, если бы я тебя не остановил? — спросил Том. — Ага, за тобой в гребаный Дурмштранг. Риддл замедлил шаг, магия, которая делала наст тверже, скапливалась у его ног, переливаясь, будто паутина в росе. — К этому трудно привыкнуть, — он посмотрел на Поттера, тот слабо улыбнулся. — К чему? — К тому, что я не один. По идее я должен прыгать от радости, а меня это напрягает. — Ты бы смог меня бросить и уехать? Том покачал головой: — Если б мог, мы бы сейчас не разговаривали. Но я все равно буду гнуть мир под себя. — Ты только не сломай его и себя, — Поттер коснулся его губ, пытаясь вызвать улыбку. У него получилось. — Посмотрим, — Риддл приподнял уголок рта и расслабил плечи, будто избавившись от тяжёлого груза. И Гарри тоже стало немного легче.