«Для каждой девушки период вынашивания ребёнка самый счастливый, радостный и полный приятных хлопот. Конечно, бывают случаи, когда не всё так гладко и приходится проходить через много терновых кустов, чтобы после, взять на ручки кроху. Не буду вдаваться в подробности, ведь мне не выпало шанса ощутить прелести беременности. С того момента, как я узнала, что жду ребёнка, не прошло и дня, прежде чем на меня напали. Аловолосая женщина по имени Ирен, пустила в меня Смертельное Зачарование, дабы лишить жизни. Я вовремя успела наложить защиту на малыша и, надеюсь, что с ним всё в порядке. Последние, что помню — это руки Лексуса, которые прижали меня к груди, а после — темнота. Впрочем и сейчас вокруг темнота. Я даже не понимаю, где нахожусь и что вообще происходит. Может я умерла и на другой стороне? А может моя душа скитается во тьме? Ничего не приходит в голову. Я лишь могу думать и говорить сама с собой, не имея возможности увидеть тела. Кругом лишь чернота. Интересно сколько «это» происходит со мной и когда закончится?»
— Что случилось, Полюшка?! — испуганный Макаров вбежал в медицинскую комнату с Лакримой, а за ним подоспели и Нацу с Люси. — Ребёнок не может больше находиться в утробе матери. Если сейчас же его не достать — он погибнет! — скомандовала женщина, нажимая на множество цветных кнопок, отключающих кислородную маску на лице Вермилион. Прошло девять месяцев, а белокурая всё также пребывала в капсуле. Её состояние улучшилось лишь внешне: глубокие раны — зажили, как и царапины с порезами. Внутренности тоже поджили, но в сознание девушка не вернулась. Пульс был стабилен и ребёнок мог спокойно расти и развиваться. Необходимые ему вещества, попадали через тело матери, к которой подключили специальные провода. Они же и поддерживали жизнь ребёнка. Сегодня был день, когда Полюшка проводила очередной осмотр. И во время так сказать кормления, дитё зашевелилось слишком интенсивно. Жидкость в Лакриме стала окрашиваться кровью, вытекающей из влагалища девушки, а сама белокурая стала терять пульс. — Почему там всё в крови?! — Хартфилия зажала рукой рот и немного пошатнулась. Картина правда была ужасной. — Ребёнок выходит наружу сам. Нужно сделать кесарево и вытащить его, пока он не разорвал Мавис! — Что делать, Полюшка? Говори быстрей! — Нацу подбежал ближе, готовый в любой момент делать, что скажут. — Эту Лакриму создал Лексус, которому нужно отдать должное. Если раньше капсулу мог бы открыть только он, то теперь стоит нажать пару кнопок и она самоуничтожится. В общем, как только стекло рухнет, нужно быстро перенести Мавис в операционную. Этим займёшься ты, Нацу, — женщина быстро раздавала указания, — Люси, сходи в комнату Первой и достань из комода светлую сумку. Там вещи, необходимые ребёнку! А ты, — Полюшка повернулась к Дреяру, — иди в гильдию и проследи чтобы нам никто не мешал! — Что будет с Первой? — Ничего не могу сказать. Всё зависит от того, насколько сложна ситуация и, как девочка перенесёт кесарево. Но, заверить могу сразу. Если в течении нескольких часов после того, как ребёнок увидит свет, Мавис не очнётся — мы её больше никогда не увидим. Розоволосая целительница вернулась к управлению Лакримой и под удаляющиеся шаги волшебников, нажала красную кнопку. Стекло капсулы пошло микротрещинами, что увеличивались со скоростью света, а после в помещение раздался треск. Лакрима рухнула. Драгнил только и успел подхватить нагую девушку на руки, да под бешеные крики Полюшки, понёсся в операционную, чувствуя как его руки становятся алыми, а следом и кафельный пол.***
Госпиталь Забежав внутрь полностью оборудованной и стерильной операционной, Нацу сразу сообразил положить белокурую на кушетку. Девичьи бёдра и ноги были перепачканы кровью и багровыми сгустками, от чего мужчине стало не по себе, и он отошёл на пару метров, запуская пальцы в волосы. — Твою мать! — Саламандр понимал, что тёмная кровь нехороший знак. — Отлично, а теперь уходи, Драгнил! — женщина ворвалась следом, уже переодетая в белый халат, стерильные перчатки и маску. — А как же? Нужно ведь помочь! Вы не справитесь тут одна! — Я и не одна, сейчас придёт Люси! Пошёл вон, Нацу! Третий раз повторять не буду! — закричала Полюшка и принялась цеплять катетер на девичью вену. Сын Игнила не стал спорить или же препираться, а молча выскочил из операционной. Ему ещё ни разу не доводилось участвовать в проведении родов, и не больно уж хотелось. Как только шаги в коридоре стихли, Полюшка провела анестезию и отгородила ширмой верхнюю часть туловища Мавис. — Не переживай, девочка, я сделаю всё что в моих силах, чтобы спасти Вас обоих! Полюшка схватила необходимый инструмент и не дожидаясь Хартфилии сделала вертикальный разрез от пупка до лобка, чтобы как можно быстрей вынуть ребёнка. Всё-таки ситуация была экстренной и требовала срочных действий. Была важна каждая секунда. Затем, розоволосая аккуратно раздвинула мышцы. Убрала в сторону мочевой пузырь и сделала разрез на матке, вскрывая плодный пузырь. В этот момент запыханная Хартфилия пересекла порог операционной и под крики Полюшки, принялась надевать синюю медицинскую форму, что висела на крючке. Операция проходила стремительно быстро. Люси даже не успевала понять, что и как делает. Она лишь беспрекословно выполняла наказы Полюшки. Очнулась блондинка от прострации, в тот момент, когда ребёнок истошно закричал. Женщина ловко извлекла малыша и пересекла пуповину. Рукой удалила послед, а затем передала дитя Хартфилии. Нужно было зашить разрез на матке, восстановить брюшную стенку и наложить швы. — Это девочка! — радостно закричала заклинательница, прижимая к груди плачущего малыша. — Рада, что с ней всё в порядке. Но, Мавис, она потеряла слишком много крови, — женщина покачала головой, завершая последние штрихи. — Что ты хочешь сказать?! — Не могу утверждать, но, если в ближайший час её жизненная сила не проявит себя, — целительница нервно сглотнула и обернулась. — Не надо! Ничего не говори! Всё будет хорошо, я уверена! Мавис должна открыть глаза, ради дочери! Ради своей кровинушки! Ради нового смысла жизни! — с глаз Хартфилии потекли слёзы, а дитё заплакала сильней. Казалось, что новорожденная задыхается от своих криков, и лёгкие покачивания блондинки её совсем не успокаивают. — Тш, малыш, всё будет хорошо. Мама скоро позаботиться о тебе, а пока — доверься нам!***
«Что это за странное чувство? Будто мне стало так легко на душе и в самом теле тоже, хоть я и не ощущаю его. Странно. Наверное, за пределами этого кошмара, что-то происходит. Помимо прочего, я улавливаю холодок и лёгкую дрожь, а ещё… Что это?!» — вдали от места нахождения Вермилион, раздался еле слышный детский плач. Он был довольно интенсивным и с каждой секундой приближался. К прослушиванию: In My Blood — Tommee Profitt feat. Fleurie «Я слышу плачь ребёнка! Но как? Как такое возможно? Это мой малыш? Если да, то как я его слышу?! Он не мог родиться так быстро! Может это галлюцинации? А вдруг нет! Что если это и правда он?! Я не могу просто так существовать в этой чёртовой тьме, пока он разрывается! Как мать, я должна сделать всё возможное чтобы защитить его, успокоить и быть рядом! Я должна! Должна-а-а!» — Белокурая истошно закричала, и темнота вокруг задрожала. Огромные трещины, одна за другой давали яркие белёсые просветы, от которых хотелось зажмуриться. Детский плач становился сильней и приближался, как и знакомые прежде голоса. Они словно вытягивали наружу девичье сознание и Мавис становилось легче. Первая уже могла различать посторонние звуки, в виде пикающих приборов, шума и даже колыхания деревьев от ветра. Вермилион начала медленно ощущать своё тело, как и боль, что пульсировала в матке и внизу живота. Свет становился ярким, звуки отчетливее. Они быстро смешивались воедино. Эмоции наплывали одна на другую. «Слишком быстро! Я не успеваю ничего понять! Звуки, они слишком громкие! Прекратите, прекратите-е!» — девушка схватилась бы за голову, если б могла, но вместо этого перед глазами пронеслась вспышка, а после, с новой силой ударил свет. — Мавис?! Мавис, ты меня слышишь?! — до сознания донёсся приятный женский голос, и пересилив боль белокурая распахнула тяжёлые веки. — Л-люси? — пересохшими губами прошептала Вермилион. Её зрение не до конца восстановилось, но разглядеть силуэт заклинательницы девушка смогла. Хартфилия сидела на деревянном стуле возле койки и нервно теребила края белой простыни. Карие глаза встревоженно проходили вдоль и поперёк по измученному лицу Мавис, заостряя внимание на полопавшихся капиллярах глаз и явно выраженных скул. — Тише, не напрягайся. Всё в порядке! Теперь, всё закончилось! — блондинка переместила свою руку на девичью и сжала её. На глазах наворачивались слёзы, Люси была безумно счастлива увидеть и услышать Первую, особенно после неутешительных прогнозов. — Ч-что происходит? Где я? — Всё так же хрипела девушка, ворочая головой. Размытость, головокружение и сухость во рту начинали отступать. Теперь Вермилион отчётливо видела перед собой белые стены, потолки и окно сбоку. В помещении пахло медикаментами, спиртом и гиацинтами, что стояли на одной из прикроватных тумбочек. Первая перевела взгляд на необычный букет и застыла. Кто принёс его, да и зачем? — Это принёс Нацу. Он приходит каждое утро проверить самочувствие своей племянницы и твоё. — Племянницы? — зеленоглазая нервно сглотнула и попыталась приподняться, но слабость всё ещё не давала сосредоточиться. — Всё по порядку, Мавис. Прошло итак много времени, — блондинка продолжала улыбаться. Её радости не было предела — Первая жива! — О чём ты? Погоди, что с Лексусом? Где Ирен? — воспоминания минувшего врывались, как гром средь ясного неба. Девушка видела перед собой озлобленную Ирен и встревоженного Лексуса. «Она что, считает прошли сутки с того дня, как её чуть не убили? Неужто время текло для Мавис по-другому?» — Милая, послушай. Ирен мертва, а с Лексусом всё в порядке. С того дня, когда вас чуть не убила эта сука — прошло девять месяцев, — Люси не знала, как правильно начать разговор и донести максимум информации, — Лексус создал громовых клонов и телепортировал вас к Полюшке. Твои раны были почти несовместимы с жизнью и ей пришлось постараться, чтобы сохранить твой пульс. Но, жизнь покидала твоё тело, внутренние раны не заживали, и Макаров приказал поместить тебя в Лакриму. Её создали за неделю до случившегося. Шарли видела, как ты погибнешь и чтобы подстраховаться было принято такое решение. В общем в Лакриме, ты провела девять месяцев. За этот период твоё состояние улучшилось только внешне. Мы боялись, что ты не выживешь! «Что она такое говорит? Какие девять месяцев? Я не могла провести почти год в забытие! Точно помню, что мыслила и размышляла в темноте не столько времени!» — Сегодня утром ребёнок начал выходить на свет. Пришлось срочно кесарить. Ты потеряла много крови, и Полюшка сказала, что всё потеряно. Я и не ждала того, что ты откроешь глаза! Это — настоящее чудо! «Люси сказала ребёнок?! Значит всё это время, я пребывала в Лакриме беременная?!» — Ребёнок? Где он, Люси?! — С ней всё хорошо. Это девочка, и она чудесна, Мавис. Кстати, её глаза, по всей видимости, как у отца — такие же тёмные. — Зереф… — Вермилион потупила взгляд, вспоминая о Тёмном Маге, что так и не пришёл на встречу; что послал Ирен убить Сердце. Хотя возможно, это и не было правдой. Всё же, кто знает, что произошло на самом деле? Сейчас важно не это, а то, что на свете появился ещё одни важный человек. Который станет самым главным в жизни Мавис. — Я не ответила на твой вопрос касаемо «племянницы». Так вот, оказывается в тот день, когда изнасиловали Миру, Нацу встретился с Зерефом. Он хотел сразиться с ним, но император Спригган рассказал, что они — братья. Зереф поведал историю о их с Нацу жизни, когда они были детьми, что случилось потом; как умер Нацу и Зереф создал его эфирное тело. А после, как хочет уничтожить Акнологию! — Не могу поверить, что Нацу и Зереф братья, — девушка снова посмотрела на Хартфилию. Слишком много новостей за последние минуты. Огромный поток информации не даёт сосредоточиться на чём-то одном. — Я тоже поначалу не верила, а потом мы провели и сказанное подтвердилось. И ещё, после того, как тебя поместили в Лакриму, Лексус и Макаров посетили Западный Лес. Там они нашли труп той женщины — Ирен, а точнее то, что от неё осталось. В воздухе витала мощная темная энергия Спригганов и не только. Мастер сказал, возможно её убил Зереф. «Как такое может быть? Зачем? Зачем он сначала хочет прикончить меня, а потом сам же убивает свою шлюху? Что тут не так?!» — Но это не самое главное. На следующий день, Зереф со своей армией покинули Ишгар. Уже как девять месяцев мы живём в мире, Мавис. Магнолия наконец задышала, как и все её жители. — Неужто война закончилась? — Вермилион наконец смогла чуть приподняться. Такие новости её и радовали и настораживают одновременно. Зереф не мог вот так просто отступить от своей цели и покинуть Ишгар! Но прошло достаточно времени, и если б он хотел, то давно бы напал. Что-то явно было не так. — Мы не можем быть уверены в этом. Военное положение никто не отменял, и мы постоянно в боевой готовности, — ответила Хартфилия и поднялась с нагретого места. — За своё спасение я должна благодарить всех вас, Люси, но больше — Макарова и Лексуса. Когда я смогу поговорить с ними? — Макаров сейчас уехал на заседание нового совета, а Лексус, Громовержцы и Мира — отправились к «Синему Пегасу». Им нужна помощь в восстановлении гильдии, как впрочем и другим тоже. Уверена ты ещё со всеми на общаешься, но сначала, — подмигнула голубоглазая, — познакомишься со своей малышкой! — Хартфилия развернулась и прошла к концу комнаты, где стояла белого цвета кроватка. Её то и не заметила Мавис, когда оглядывала комнату по первой. — Иди сюда, красавица, мамочка хочет познакомиться с тобой! — девушка аккуратно подняла стоящую кроху на руки и поднесла к испуганной Вермилион. — Присядь поудобней и не переживай. Материнский инстинкт всё сделает за тебя, — Люси одобряюще улыбнулась и подождала пока Первая поднимется выше, а после, стараясь не разбудить малышку, передала её в руки матери. — Она такая маленькая, тёплая и красивая, — Мавис быстро подавила в себе дрожь и панику, когда её руки взяли крохотный свёрточек. Стоило только посмотреть на эти маленькие пальчики, пухлые губки и чуть подрагивающие реснички, как Первая испытала истинное счастье всего мира. Оно было несравнимо ни с чем другим. В этот момент, казалось ничего и никого не было рядом, только лишь Мавис и её дитя, что копошилось на руках матери. «Она прекрасна! Такая милая, чистая и светлая, что так и хочется обнять её и никогда больше отпускать от груди. Не могу поверить, что у меня есть дочь. Только же проверяла тест, а сейчас держу свою кроху на руках. Удивительно. Люси права, моя малышка похожа на Зерефа, а значит от меня должна унаследовать характер! Это будет мило, я уверена. Но, что же делать с Зерефом? Знает ли он, что я жива и у нас есть дочь? А может, считает, что Ирен убила меня и поэтому покинул Ишгар? Не знаю, что и думать. Но однозначно не хочу портить такой трогательный момент. Сейчас думки о Спригганах должны стать последним, что может врываться в сознание. Важнее — моя дочь, которая нуждается в матери. Как только встану на ноги сама и буду уверена, что моя девочка тоже ни в чём не нуждается — подумаю о том, как быть дальше» — Ты должна выбрать ей имя, Мавис, — Хартфилия слегка хлопнула в ладоши. — Имя говоришь, — Мавис призадумалась, прокручивая в голове возможные варианты, — Зара! Её будут звать Зара. — Красивое имя, и ей очень идёт! Добро пожаловать в «Хвост Феи», Зара! — Люси чуть наклонилась вперёд и посмотрела на спящую девочку, что сильней закопошилась и резко открыла тёмные глазки. Взор малышки тут же упал на белокурую девушку, прижимавшую её теснее к груди, а после Зара впервые в жизни улыбнулась. Её детская улыбка была настолько чиста и сердечна, что покорила всех. Поглощённые очарованием, девушки не заметили, как от Зары полетели лёгкие импульсы. Они вылетели через полуоткрытое окно и подхваченные ветром, понеслись через весь город в сторону моря, а оттуда на могучий континент Алакитасия. Импульсы достигли своей цели на закате, на одном из балконов королевского дворца, где стоял молодой мужчина, тёмные одежды которого, колыхались от сильного ветра.***
Алакитасия«Она появилась слишком внезапно, стала моим белокурым ангелом, спустившимся с небес; пленила меня — холодного, непреступного и жестокого Императора Сприганна. Когда я впервые увидел её, такую милую и хрупкую девушку, — моё ледяное сердце дало трещину. Она совершенно не годилась для моего окрашенного кровью мира! Но я не мог перестать думать о ней: о её шелковистых белых волосах, необычных зелёных глазках, идеальной фигуре, что так и манила к себе; о пухлых нежно-розовых губах, которые издавали такие сладостные стоны и выкрикивали моё имя. Не забуду тех мгновений, когда она извивалась подо мной. Царапала спину и обнимала торс. Как говорила, что любит и никогда не оставит. Примет меня таким, какой я есть — «Чернокрижник», самый сильный Тёмный Маг. Она не боялась меня, даже дерзила поначалу, показывая свой непростой характер, словно хотела казаться такой же сильной. Я поистине полюбил её. Она просто ворвалась в мой мир — стала его частью, без которой я уже не мог существовать. Стала для меня кислородом, которого так не хватало! Ненавижу себя за то, что не смог спасти её и решить все недомолвки, да прояснить недосказанности! Тем не менее, она лгала мне. Не знаю с какой целью, но это раздражает меня! Я не могу так просто позабыть об этом! Мавис знала, как мне необходимо убить Акнологию и один чёрт, не говорила всей правды! Боялась, что я убью её? Или может хотела воткнуть нож в спину? Этого я уже не узнаю, да и не особо хочу! Подвергнувшись слабости я дал трещину. Во мне начали сомневаться и ещё чуть-чуть — вообще не за что бы не считали! Всё моё существование стало под угрозу и больше рисковать я не намерен! Не хочу остаться ни с чем и в проигравших! Не позволю больше брать чёртовы слащавым сукам надо мной верх и обязательно исполню задуманное! Да поможет мне в этом тьма, которую я подавлял годами! Да стану я тем, кем должен был всегда! Пусть войны приносят мне лишь радость, а кровь — чувство удовлетворения!»
Темноволосый мужчина стоял на краю балкона одной из самых высоких башен дворца. Его руки покоились на кованных перилах, а одежды развевались на ветру. Взгляд тёмных глаз не сходил с алого заката, а разного рода мысли, не покидали голову. С того момента, как Драгнил покинул Ишгар, прошло девять долгих месяцев. За это время мужчина успел совершить много плохого, чем заслужил ещё больше уважения от своей империи. Теперь никто не смел усомниться в своём господине. Смерть Мавис и потеря силы, способной убить Акнологию — слегка подкосила мужчину. Первые дни он только и думал о зеленоглазой девушке, что ворвалась в его жизнь и стала белокурым ангелом, а после — все мысли и чувства покрылись пеплом. Любовь запечаталась, а на её место пришла чернота. — Господин? — голос Юры, казалось стал ещё более холодным, чем прежде, — у меня хорошие новости. Мы нашли его! Улыбка тут же коснулась губ Драгнила, что сразу перевёл её в усмешку. — Отлично. Где он? — Вы не поверите, господин. Хах, он в Ишгаре! — Аха-ха-ха! — Зереф просто не мог сдержать пугающего смеха, — почему же не поверю? Это даже не удивительно! А, — мужчина резко замолчал и обернулся, — ты это чувствуешь? — Что чувствую, господин? — Эту энергию! Она похожа на… Нет! Не может быть! Она мертва! — закричал Драгнил. — О ком Вы, повелитель? — не понимал Юра. — О Сердце Феи! Я чувствую импульсы, как у Мавис Вермилион, только гораздо сильней! Они исходят из-за моря. Ишгар! — Хотите сказать… — Созывай войска, Инбер! Пора нанести новый удар по нашему любимому континенту. Ждать больше не имеет смысла! «Что за чёрт?! Почему я чувствую её? Она не может быть жива! Не может!»