Пески Древней Арабии

       — Тот, кто нам мешает, Яго, нам поможет, — негромко сказал Джафар на классическом языке земель за Чёрным заливом. Он выучил его, как и некоторые другие языки, что весьма пригодилось ему. Язык науки северных государств, классический, полезнее, чем кажется на первый взгляд. От унгольских степей до шумных портовых городов Тилеи классический ремасский был языком науки и книжников, но в Арабии оставался едва известен.       Устройство, которое он использовал для выслеживания Аладдина в Аграбе, стояло в комнате, ранее служившей для «магических опытов» (довольно бездарных) предшествующего правителя Ширабада. Сейчас конструкция бездействовала, Джафар увидел все, что нужно и не собирался испытывать надёжность своего детища дальше. Не хотелось случайно погибнуть от рук своего творения в самом начале пути завоевателя…        — Кто нам мешает? Ты имеешь в виду вождя кочевников? — невинно спросил попугай. Яго отлично понимал его, а вот гвардейцы Расула — нет. Привычка слишком сильно въелась в Джафара, чтобы он мог ее отбросить. Не самая вредная, получше, чем пьянство или сношение коз.       Бывший визирь рассмеялся, откинувшись на спинку похожего на трон кресла. Здесь, в тиши покоев ширабадского султана, среди своих книг и под защитой людей Расула, он мог немного расслабиться. Странно, единственное живое существо, которому он полностью доверял, было попугаем…вернее, не совсем попугаем, но это его не тяготило.        — Я имею в виду джинна, разумеется, — произнёс он. — Гений — редкая штука, это не тупой элементаль, по-своему он мудр и имеет свои цели, свои желания, свои чувства… но если знаешь его истинное имя, то можешь повелевать им, сколько угодно…        — Хар-р, только не говори, что узнал это имя, — Яго возбуждено подпрыгнул на своей жердочке. — Почему же ты устраивал этот балаган с Пещерой, если мог просто приказать гению все, что нужно?        — Ты видел Пещеру Чудес, Яго? — поднял бровь Джафар. — Шансов наложить руки на его сокровищницу было ничтожно мало. Великий был человек Акланд, хоть и не без недостатков. Слишком уж много наследников оставил, слишком быстро они разорвали Арабию на куски. Мой долг, как и всякого арабийца, возродить его сияющую державу из пепла…        — И да, пока гений был в лампе, мне не так уж сильно было бы нужно его имя, — добавил султан, подцепляя двузубой вилкой финик с блюда. Оазис Ширабада…его оазис, славился финиками на всю Арабию, а также являлся важным узлом караванной торговли, ведущей на юг, к Медийскому заливу и дальше, к диким южным лесам, где жили таинственные Аль-Заурим. — Три желания и спокойная расшифровка надписи.        — Подожди, — попугай удивленно щелкнул клювом. — Как же ты тогда узнал имя, если сопляк оставил тебя без лампы?        Джафар молча указал на устройство, которое Яго уже давно тихо ненавидел.       Джафар наблюдал за пустынным вождем, который досаждал ему и неожиданно узнал кое-что интересное. Случайно вышло, он решил проверить, не удастся ли увидеть Пещеру… Искусство чтения по губам было одним из тех умений, которыми обладал Джафар. Хотя артефакт не давал ему возможности услышать ни звука, правитель понимал о чем разговаривали излишне везучий сопляк и джинн.        — Эти письмена мне известны, Яго, — кивнул Джаффар и указал на папирус, где была аккуратно перечерчена надпись с лампы. Султан обладал идеальной памятью, но предпочел записать то, что успел прочесть в те краткие мгновения, когда видел лампу. — Так что в моих руках власть над джинном, Аграбой и будущим Арабии.       После военного совета жребий был брошен, он идёт на Аграбу с теми войсками, что у него есть, оставив лишь гарнизон в цитадели. Пришло время нанести удар, который покончит с впавшим в маразм болваном. Он ненавидел старика ещё и за то, что приходилось так долго возиться с ним, теряя время, которого его не хватало.       Визирь скормил военачальникам басню о том, что кочевники захватили Аграбу, воспользовавшись последствиями неудачного штурма города северными пиратами. Что султан и его дочь осаждены во дворце, а пустынные шейхи раскинули свои шатры на улицах некогда великого города. Разумеется, они должны освободить Аграбу и покарать презренных верблюжатников…       Джафар не раз пожалел, что его дар внушения и иллюзий столь ограничен. Запечатанные в кувшинах джинны могли сокрушить тысячи врагов, но для обмана союзников не годились. Впрочем, он сумел вызнать о положении дел в Аграбе, выстроил план и готов его реализовать.       Старый султан был обречен, как только пал Ширабад. С Жасмин Джафар погорячился. Умереть для спесивой девчонки будет слишком лёгким наказанием. О нет, он взнуздает ее и объездит, как норовистую лошадь, хочет она этого или нет. Жаль, что в самый неподходящий момент из песков появился непрошенный спаситель Аграбы с тысячами пустынных головорезов, но и это легко исправить…        - Допустим, ты знаешь истинное имя, — проскрипел Яго, вырвав Джафара из размышлений о предстоящем походе. — Но есть одна маленькая…нет, огромная проблема, Джаф-фар. Как ты задумал добраться до гения и взять его под контроль?        — У меня есть такая идея… — начал Джафар и вкратце изложил свой план. Придётся сунуть голову тигру в пасть…фигурально выражаясь, конечно, но риск от этого не меньше. Сражаться с Аль-Заратустри на поле боя он не станет, по крайней мере, пока не перехватит контроль над джинном. Пожалуй, наглого юнца можно и не убивать. Зная имя, ты не ограничен в числе желаний. Стоит лишь услать паршивца куда подальше.       История Пещеры Чудес странна, по легенде, она была сокровищницей великого Акланда аль-Фирузи, жившего во времена, когда, если верить легендам, не существовало ни Кхемри, ни Нехекары. Племенной вождь или первый владыка всей Арабии, изгнавший могучих заморских шайтанов, от которых остались лишь развалины белых башен на побережье.       Путаницу вносило то, что имя древнего героя любили давать своим сыновьям позднейшие вожди, а вторжение слуг Нагаша Черного смело Арабию, на века отбросив ее в развитии. Как будто бы, отец Жасмин был прямым потомком Акланда, но так утверждала половина правителей Арабии… Так или иначе, некий владыка по имени Акланд запечатал в Пещере артефакт чудовищной силы, ту самую лампу. Как ему казалось, навсегда.       Освободив джинна, Аладдин…или Аль-Заратустри, как он себя именовал, дал Джафару шанс на реванш. Стоит лишь связать мощь гения истинным именем и прежние неудачи обернуться великой победой. Конечно, не вздумай Джафар покончить с воришкой сразу, он мог спокойно вызвать джинна сам, использовать желания и удивить могучую сущность знанием древнего языка…        — Предельно гениально, — оценил замысел Яго. — Или предельно глупо, смотря как обернётся дело.        — Если все пойдёт так, как я рассчитываю, то Аграба упадёт ко мне в руки, точно спелый плод, — тихо Джафар. - Сначала Аграба, потом Арабия, а дальше...кто знает, Яго, кто знает.       Перед мысленным взором Джафара возник образ великой армии, марширующей по равнинам Эсталии. Блестящая кавалерия, множество пехотинцев и десятки боевых слонов, которые по его воле переправятся по ту сторону Чёрного залива, воды которого будут кишеть тысячами дхоу.       Короли Эсталии погрязли в бесконечных войнах, охотно вербуя для участия в них наемников-иноземцев, не гнушаясь нанимать флоты северных варваров. Он может явиться как союзник, допустим, благородного Бильбали, против презренной Магритты. Замечательно будет, если какой-нибудь претендент попросит его помощи. На худой конец, сойдёт оскорбленный королём вельможа, граф или герцог...