Сердце пустыни

Под утро дождь снаружи начал потихоньку стихать. А когда он совсем прекратился, то в пещере стало как-то совсем уж не естественно тихо. Через корни секвойи, что закрывали собой вход, пробивался слабый свет предрассветных сумерек. Борра легко заснул, но спал он плохо. Его внутренние переживания не позволяли ему вот так вот взять и легко расслабиться. Ночь стала для него тяжелым моральным испытанием. Ладно бы если дело касалось только его, но, увы, нет. Мужчину совсем не заботил тот факт, что эта ночь могла стать для него последней. Само осознание этой истины даже поёжиться его не заставило. Смерть уже давно является его чуть ли не постоянным спутником. Смертельно раненная Малефисента - вот, что его заботило сейчас. Воину полегчает только тогда, когда она очнется и полностью восстановиться. Тёмный эльф чуть приоткрыл веки и сонно посмотрел на человеческого ребёнка на своём плече - дочь Роберта и Кэролайн всё так же мирно спала. Борра ей завидовал. Хотя... Это как посмотреть. Учитывая то, что случилось - завидовать было нечему. Но её сну он точно сейчас завидовал. Борра обвёл взглядом своё убежище: костёр давно погас, сейчас на его месте слабо тлели угли, остатки каши и чай остыли, биолюминесцентное свечение "звёздного" свода по прежнему приятно ласкало взор. Роберт свернулся рядом с бывшим костром калачиком и еле слышно посапывал. Свободной рукой Борра устало потёр сонные глаза; чувствовал он себя совсем не выспавшимся. Но при этом в сон не клонило. - Ладно... Надо бы тебя уложить в тёплую постель... - шепотом произнёс ребёнку Борра. - Интересно, сколько времени прошло?.. В ответ Марли лишь немного поворочилась. Тёмный эльф осторожно поднялся на ноги и чуть прихрамывая направился к каменной кровати. Борра смотрел как бы не наступить на что-нибудь; он аккуратно обошел окровавленные тряпки с инструментами лекаря, и чуть было не зацепил свои собственные наплечники, что он забыл надеть на себя. Вряд ли они спасли бы его от холода, но прочная кожа точно остановила бы стрелу. Правое плечо отозвалось неприятной жгучей болью, заставив Борру немного поморщиться. Бесшумно наклонившись над бессознательной Малефисентой, вымотанный крылатый воин бережно уложил человеческое дитя рядом с Кэролайн, ближе к её сердцу. Затем он решил осмотреть ногу своей подруги, что спасла ему жизнь. Стараясь вести себя как можно тише, Борра осторожно оттянул одеяло с правой ноги Малефисенты до её колена и осмотрел бедро; вроде ничего страшного, неприятного запаха, что свидетельствовал бы о нагноении, нет; только вот повязка пропиталась кровью. "Надо будет сменить, промыть рану, а потом наложить новую повязку", - думал эльф, накрывая обратно одеялом её ногу. Борра перевёл взгляд на бледное лицо женщины: глаза под веками слабо метались из стороны в сторону, дыхание более менее ровное, а само выражение лица было спокойным. Еле слышно вздохнув, тёмный эльф, упираясь левой рукой о край кровати, вновь наклонился над Малефисентой и осторожно прильнул сухими губами к её лбу. Он был горячий. Внезапно подбородок эльфа часто защекотали иссиня-черные ресницы. Борра от неожиданности чуть отпрянул только для того, чтобы встретиться взглядом с прекраснейшими для него глазами на свете. Его левой руки, немного выше локтя, коснулись кончики чьих-то нежных пальцев. - Малефисента, - тихо произнёс мужчина, облегченно улыбнувшись. - Борра, - так же тихо отозвалась она, улыбнувшись уголком губ. - Как ты? - Холодно... И нога ноет, - она сонно посмотрела мимо него куда-то вверх, на свод пещеры; тот мерцал миллиардом сине-зелёных точек, красиво отражаясь в её глазах. Женщина решила не признаваться в том, что в чувство она пришла гораздо раньше, чем он думал. - Где это мы? - В безопасности, - он присел рядом с ней, на край кровати. - Ты вся горячая. Тебя надо переодеть и бедро перевязать. - Твоя рана, Борра... - пальцами она осторожно дотронулась до перебинтованного плеча эльфа. - Ничего. Пустяк. Всё нормально, - он мягко перехватил её ладонь. - По сравнению с твоим ранением - сущий пустяк. Борра вдруг виновато опустил голову. Его длинные спиралевидные рога теперь тяжело нависали над ним, как какой-то груз. А крылья мужчины словно поникли. Она знала, что его теперь мучает это горькое чувство вины. Видела, как он плохо спал, как всякие мысли не давали ему покоя. Он думал, что это он во всём виноват, а на самом деле женщина считала с точностью да наоборот. Затем Борра первый нарушил это неловкое молчание между ними, и зашептал: - Прости меня... Я... - он гневно стиснул зубы. - На этот раз я действительно свалял дурака, Малефисента. Я чуть не угробил тебя. Кажется, ничего не изменилось - я действую с прежним безрассудством, что чревато и для меня, и, что хуже, для других. - Не говори глупостей. Ты людей спас, Борра. Людей, - она сделала акцент на этом слове, чуть повысив голос. - Я помню какой ты был на момент нашей первой встречи, а теперь вижу каким ты стал. Для меня ты... Эльфийка тихонько закашляла в кулак свободной руки, стараясь унять этот неожиданный порыв. Фразу она так и не закончила. Борра легонько сжал её ладонь, с тревогой в глазах глядя на женщину. - Погоди. Сейчас чаю тебе тёплого заварю. Сделай пока пару глотков воды, - мужчина встал и налив в чистую кружку воды с кувшина на столе, протянул ей. - Держи. Малефисента медленно уселась. Будучи всё еще завернута в отдельное для неё одеяло из шкур, она высунула из него руку и приняла кружку. Она благодарно кивнула. Борра тем временем уже разжигал новый костёр, стараясь при этом не разбудить других. Но лежавший рядом Роберт, походу, так крепко спал, что даже не дёрнулся во сне. Как только он закончил с разведением огня, воин сразу же поставил ковшик с чистой водой и взялся за разогрев каши. Очень скоро в пещере вновь запахло едой. Роберт смешно повёл носом на запах, но не проснулся. Напившись, эльфийка поставила кружку на тумбочку рядом, с интересом разглядывая это странное убежище. До неё начало доходить, что этот уютный интерьер природной пещеры - дело рук её заместителя. Былой страх в сердце, что нагоняли нелепые сомнения касательно Борры, начал улетучиваться. Но рано или поздно он спросит у неё, что же она забыла глухой ночью в лесу, еще и в грозу. Зачем сама лично проследила за ним, вместо того, чтобы послать Диаваля. "То есть... Всё это время он просто занимался обустройством своего собственного уголка в этом глухом лесу? Но почему не на территории Топких Болот? Ему так нравится теперь быть одному? А хотя - неважно... Главное, что он...", - женщина не успела закончить мысль в голове. К ней вернулся Борра с кружкой горячего чая в одной руке, а в другой он держал пиалу с разогретой кукурузной кашей. Мужчина поставил всё это дело на ту самую деревянную тумбочку и вновь присел на край кровати рядом с эльфийкой. Он заметил непонимание в её глазах, но говорить ничего не стал. Она явно его в чем-то подозревала, но какая теперь разница. Лично ему было уже всё равно. Из докторского саквояжа он достал чистые бинты. - Раздевайся, - серьезно сказал Борра. - Что?! - возмутилась Малефисента, шикнув на сородича. - Раздевайся говорю. Надо снять с тебя мокрую одежду. Ты вся горячая. Простыла, походу. Тебе надо нормально согреться, - Борра заметил сверкнувшие зелёные молнии в её глазах. - Только не надо вот этого вот сейчас. Мне тебя силой раздеть? Успокойся. Конечно разумом она понимала, что надо переодеться во что-то сухое, а тряпье это уже выкинуть. Это очевидно. Он хочет как лучше... Но... Всё таки платье было надето практически на голое тело, не считая нижнего белья... Да и к тому же... Это переходило в очень личный для неё момент. Да, это было простое смущение. Она стеснялась. Стеснялась как юная девица. Никогда ей еще не приходилось бывать в такой ситуации. Еще в тех самых неудачных романтических отношениях со Стефаном дело дальше поцелуя у них так и не пошло. И позже она была этому даже рада. Да, её уже залечивали в Обители, когда она только-только попала в руки своих соплеменников. Кто-то заботливо перевязал её, сняв одежду, но она хотя бы не помнила как это случилось и кто это был. Поэтому этот момент как-то прошел мимо неё и слава богам, иначе бы кто-то пострадал. А сейчас она в сознании, и ухаживать за ней собралась не какая-то эльфийская шаманка, для которой это привычное дело, а сам Борра. В первую очередь - мужчина. На бледных заострённых скулах с трудом, но всё же пробился едва заметный румянец. Женщина поджала свои алые губы и немного вскинула подбородок, натянув на себя эту непонятную эльфу горделивую маску. Борра смотрел на неё как на ребёнка. Ему сейчас как раз было не до этого всего. Мужчина закатил глаза. Будить остальных, особенно Кэролайн с ребёнком, он не хотел. - Ваше Архивеликолепие, может Вы всё же не будете осложнять мне жизнь и позволите о Вас позаботиться, а? - тёмный эльф хмыкнул, с недовольным лицом наблюдая за её подростковым поведением. Он тоже прекрасно понимал почему она так себя ведёт. Не слепой ведь. Устало вздохнув, эльф прекратил издеваться и уже более ласково ей сказал: - Я буду смотреть тебе в глаза и только, ладно? И... - он бросил взгляд через плечо на спящего мужчину у костра; Роберт лежал к ним спиной, но ради комфорта женщины Борра сел так, чтобы на всякий случай прикрыть своей широкой спиной и крыльями эльфийку. Он и так ценил то, что она ему хотя бы доверяет. Затем мужчина продолжил говорить с ней шутливой важной интонацией, подражая людской знати при королевских дворцах. - Самая красивая и гордая женщина нашего народа вдруг засмущалась при каком-то зачуханном эльфе. Да и не просто женщина, а сама Малефисента... У-у-у-у... Ваше Сиятельство, я в шоке. Обладай я Вашей красотой - я бы голый ходил. Борра не упустил момента снова пошутить над ней. Только вот в каждой шутке есть своя доля правды. Правда ЭТОЙ шутки была в том, что она действительно прекраснейшая женщина на свете, которую тёмный эльф когда-либо видел в своей жизни. Для него с ней в красоте не смогли бы потягаться ни человеческие женщины, ни эльфийские. Но на полном серьезе эти мысли он озвучивать уже не стал, поэтому завуалировал в шутку. Ему вполне хватило этих нескольких лет, чтобы научится хорошо её чувствовать. Он не знал о ней всего. Тёмный эльф знал только то, что она сама ему рассказывала, ломая в себе многолетние барьеры недоверия ко всем вокруг. Он понял какая она на самом деле. Какая внутри. Увидел то, что она всегда так старается скрыть, даже сейчас. Борра помнил то время, когда он не планировал с ней сближаться даже в плане дружбы; относился к ней пренебрежительно и плевать он хотел, что она там убить его вообще может. Его куда больше интересовали его собственные люди и их выживание. Изначально он даже был против того, чтобы Малефисента появлялась в Обители. Он ей не доверял. От неё разило людьми за километр. А потом она показала себя с неожиданной для него стороны. Правда, в тот вечер он снова полетел, но так же он кое-что еще и почувствовал... Сердцем почувствовал. Эта эльфийка отчего-то перестала быть ему безразличной. Он начал защищать её, верить в неё, помогать советом. В мыслях он часто возвращался к Коналлу, думая, "А чтобы он сказал в той или иной ситуации?". Тогда всё и начало незаметно для него меняться. Взаимная неприязнь медленно, но со временем переросла в симпатию и уважение, а это стало предлогом крепкой дружбы. Как там говорят?.. "От ненависти до любви - один шаг"? Походу это с воином и случилось, только понял он это чуть не потеряв то, что, оказывается, ценил более всего. Он чувствовал её, а она чувствовала его. Это не описать словами. Ты просто знаешь, что между вами формируется некая связь. И находясь рядом с этим человеком, с этой личностью - ты как минимум чувствуешь себя на своём месте. И неважно, что между вами происходит: ссоритесь ли вы, смеётесь ли вместе, любите ли друг-друга, просто долго болтаете ни о чем. Ты чувствуешь себя дома. Ты чувствуешь себя свободным. Малефисента лишь грустно улыбнулась в ответ на его колкость. Она поняла как ей было хорошо с Боррой только тогда, когда тот пропал на полтора года. Когда он, его сестра и друзья исчезли - на Болотах стало как-то пусто. Женщина больше не слышала громогласного смеха Хродгейра, не видела беззаботной улыбки Арнбьёрна, к ней больше не залетала в гости Далия, и она больше не ощущала его рядом. И первое время Малефисента от чего-то чувствовала себя будто голой и беззащитной без Борры. Особенно хорошо она это ощутила, когда рядом с ней начали крутиться другие мужчины, а женщины прожигали её завистливыми взглядами. Те мужчины, может, и не были сами по себе плохими, но они - не он. Ей было комфортно с ним. Воитель никогда не лез ей в душу и не задавал глупых вопросов. И даже когда ей было грустно - он просто сидел рядом и занимался своими делами. Его мелкая возня потихоньку отвлекала женщину от гнусных мыслей и выводила её из меланхоличного состояния. Однажды, Малефисента решила рассказать ему о Стефане и как прокляла бедную маленькую Аврору. Борра, дослушав историю, даже не сказал ничего в её адрес, а просто грустно, понимающе кивнул, осторожно взяв её ладонь в свою. В его взгляде не было осуждения. Суть в том, что она не скрывала своих эмоций, замыкаясь в себе, как обычно это происходило. С тёмным эльфом она вела себя так, как вела бы себя наедине с собой - свободно. И это получалось само собой. Она благодарна ему за те моменты молчания. Борра наблюдал за её реакцией исподлобья, разматывая один из бинтов. - Не при каком-то... - одними губами наконец ответила Малефисента, потом она перевела взгляд обратно на мужчину. - Только в глаза? - Только в глаза. - Обещаешь? - Даю слово, - серьезно ответил тёмный эльф и придвинулся к ней поближе. - Это всё пустяки, поверь. Давай просто перевяжем тебя, да и всё. Тебе надо поесть, выпить чаю, а потом только лежать и отдыхать. Малефисента, перестав корчить из себя гордую, вздохнула и так же придвинулась к нему на встречу. Ей стало... легче. Она вдруг перестала чувствовать смущение в его присутствии. Кинжалом Борра аккуратно разрезал ткань на её талии и спине, высвободив её крылья, и оставляя на женщине только низ. Она полностью скинула с себя одеяло. Её тут же пробила дрожь. Малефисента стиснула зубы, пытаясь её унять. - Потерпи, - прошептал он ей, откладывая кинжал в сторону. - Постараюсь быстрее это сделать. Борра аккуратно снял с неё остатки платья, оголяя её плечи, грудь и живот. Как и обещал - он не сводил глаз с её собственных изумрудно-желтых. Малефисента так же смотрела на него. В каких отношениях они бы не состояли, он никогда бы и не позволил себе наглость пялиться на неё обнаженную, так что она зря запереживала по этому поводу. Сняв с Малефисенты промокшее тряпье, мужчина не глядя бросил его на пол. Эльфийка тут же мягко опустила свои руки на его горячие плечи и судорожно сжала, чуть впиваясь ноготками в его кожу. Левая её ладонь невольно скользнула к шее воинственного эльфа. Женщину окончательно охватил озноб. Тёмный эльф, спокойно глядя в её тревожные от болезненного состояния глаза, бережно обматывал её грудную клетку. Он на секунду остановился: - Так удобно? Нигде не жмёт? - Да, отлично... - шепотом ответила она. Она пытливо всматривалась в его светлые янтарные глаза, что в свою очередь так успокаивающе глядели на неё. Их лица были в каких-то сантиметрах друг от друга. В голове у неё проносился какой-то странный ураган мыслей. Она так не обычно себя чувствовала... По сути, она толком-то его нормально не видела за последнее время. Только на обеде в гостях у Авроры. А с того дня прошло две недели. Добавьте сверху полтора года и... Она даже до конца не осознавала как сильно она скучала по этому дикому эльфу. Женщина чувствовала, как его грубые и в то же время такие нежные руки обматывают тканью её торс. В итоге не выдержав этой необъяснимой тяги, Малефисента прильнула к телу тёмного эльфа, лицом нырнув в его шею, и шумно выдохнула от создаваемого контраста. У Борры округлились глаза. Он едва удержал повязку в зафиксированном положении. Он чувствовал её дрожь каждым миллиметром своей кожи. Немного подумав, свободную руку он осторожно положил на её талию, чуть поглаживая большим пальцем, и тем самым заставив женщину слегка вздрогнуть. Она еще больше прижалась к нему. Борра, в миг взяв себя под контроль, продолжил занятие как ни в чем не бывало, глядя ей через плечо. - Ты мне так и не ответила тогда под дождём, - прошептав ей на ухо начал он. - Как ты здесь оказалась? - Я думала, что... - на пару каких-то секунд в пещере повисла тишина. Малефисента не решилась произнести слово "боялась". - ...ты снова улетишь. Он грустно улыбнулся одним уголком губ, прижавшись щекой к её голове: - Нет. Никуда я уже от тебя не денусь, Феникс... С её лица сорвалась немного зажатая, но искренняя улыбка облегчения. Она бесшумно вдыхала запах его кожи; воин пах дождём и хвоей. Она вдыхала так, будто пыталась запомнить его таким навсегда. Почему он успел стать таким.. родным? Неужели Аврора была права?.. Малефисента чувствовала как его руки мерно двигались в такт движениям, пока он перевязывал её торс. - Какой смысл мне быть где-то еще, если рядом со мной не будет тебя? Мой дом там, где ты. Малефисента подняла на него свой удивлённый взгляд. Королева эльфов и не заметила, как дрожь в её конечностях со временем почти исчезла. Закончив последние штрихи, Борра крепко перетянул узел и совсем немного отпрянул от Малефисенты, оценивающе взглянув на свою работу. Убедившись, что всё в порядке, он перевёл свой взгляд обратно на неё. - Ладно, давай ложись. Укутывайся. Я тебя... - ему не дал договорить палец, что женщина приложила к его губам. Борра вопросительно насупил брови. Она и сама не могла до конца поверить в то, что происходит с ней. Как такое объяснить какими-то словами? Неужели бредит? Её разум еще не успевал дать команду, а тело уже двигалось. Эта близость с ним... Простое право, возможность... вот так без стеснений обнимать его - заставляли её холодное сердце биться чаще. А знание того, что в этот момент ни один мускул на его лице не дрогнет, будто так и должно быть - потихоньку сводило её с ума. Естественность ситуации - вот, что каждый раз поражало её больше всего. Словно они знали друг-друга всю свою жизнь. И любили друг-друга столько же. Но как такое возможно? Малефисента почувствовала, будто ей снова двадцать: такая же наивная, безвозмездно влюблённая, всепрощающая, ранимая, открытая. Ей вдруг стало так плевать на все свои внутренние принципы, барьеры, стены, гордость, напускное равнодушие. Она устала от этого. Сколько можно делать вид, что ничего не происходит? И ведь он тоже испытывал те же чувства. Наверняка и он задавался такими вопросами. Но зная его, он просто не хотел на неё давить. Боялся быть отвергнутым? Он не из таких. Такой дикий, грубый и даже мрачный в повседневной жизни, и такой сдержанный, учтивый, заботливый в её компании. Как же они на самом деле иногда похожи. Если бы не Аврора, то вряд ли бы она позволила себе такие несвойственные для неё вольности в его компании. Девушка помогла ей многое выяснить для себя. Столько до смешного очевидных вещей. Очевидных для тех, кто познал прелесть истинной любви. Когда-то она просто впустила в свою жизнь не того мужчину. Но даже тот момент перевернул её жизнь сверх наголову, в конечном итоге, изменив её к лучшему. Эффект бабочки. Судьба свела её с Боррой. - Борра, прошу, хватит, - она просила его почти умоляющим тоном. - Я так больше не могу. Она неохотно убрала палец от его сухих, слегка приоткрытых в удивлении губ. Её ладонь мягко скользнула к его щеке. Но мужчина, походу, понял её сначала не так, так как он поспешил убрать от женщины свои руки. - Нет! - слегка повысила она голос, ловко перехватив его руки за запястья, и устроив их обратно себе на оголённую талию. - Нет... Борра молчал. На его лице заиграли желваки. Дыхание потяжелело. Каждое изменение в нём она ощущала одним лишь своим естеством. Малефисента заметила как мышцы на его руках и шее напряглись; биолюминесцентное свечение "звёздного" свода пещеры отбрасывало чарующие тени на рельеф его крепкого накаченного тела. Это зрелище предательски отозвалось у женщины непонятным жаром в груди, что стремительно опустился к животу, и ниже, заставив её с шумом выдохнуть. Теперь ей было не холодно, а жарко. Она буквально ощущала как бешено бьется её сердце, что разогнало кровь по всем венам и вынудило заострённые скулы женщины залиться румянцем. Любовь - лучшее лекарство от температуры. Теперь она отчетливо для себя хотела, чтобы он всегда касался её и только её. Смотрел только на неё этим своим диковатым и при этом соблазнительно хищным взглядом янтарных глаз, таких же горячих как и пески в его родных краях. Она хотела, чтобы он принадлежал только ей. Ей и больше никому. Довольно убегать друг от друга. Она ладонями плавно провела по его крепким рукам выше, возвращаясь к широким плечам мужчины. Его мышцы приятно подрагивали под кончиками её тонких пальцев. - Перестань и ты сдерживать себя, Борра. Потому что я устала тер... На этот раз это он её прервал. Грубо прервал её фразу страстно прильнув к её губам жарким, и в то же время нежным глубоким поцелуем, что ответил за тёмного эльфа сполна. Как ему удается совмещать эти качества в себе? Этот поцелуй сказал больше, чем сказали бы его слова. Он застал её врасплох. Малефисента не сразу поняла, что произошло, а когда поняла, то было уже поздно реагировать. Борра на какие-то несколько миллиметров отпрянул от её горячих губ, всё еще оставляя на них дразнящие мягкие поцелуи. Затем мужчина прислонился своим лбом к её лбу и улыбнулся уголками губ, глядя в ошарашенные глаза своей женщины. - Не нужной этой болтовни, - его огрубевшие ладони не спеша скользили по её талии, иногда поднимаясь чуть выше к выступу крыльев на её спине. - Я считаю, что и так всё понятно. Она вновь облегченно улыбнулась и жадно завлекла его обратно в свои объятия, крепко обняв за шею и уткнувшись носом в его испещрённую мелкими трещинами щеку, осыпая её мелкими поцелуями. Как же она обожала его проницательность. Борра так же улыбнулся, прикрыв веки в наслаждении; её нежная кожа заставляла его собственную покрываться миллиардом мурашек. Сколько же нежности в этой женщине... "Так вот оно значит какого это - любить. Теперь я, кажется, понимаю почему об этом чувстве все постоянно говорят. Что может быть лучше прикосновений и улыбки любимой женщины? Ясное дело ничего. Какой же я был дурак... Мы оба, полагаю", - думал мужчина, умиротворённо глядя в стену перед собой, что вся сияла благодаря свечам. - Ладно, и всё же ты должна сейчас же завернуться в шкуры, и наконец покушать, - он повернул к ней голову, неожиданно для неё поймав её губы своими собственными, и чмокнув женщину. - А то остынет же всё. И как поешь надо будет заняться твоей ногой... - Да, ладно. Хорошо, только... Малефисента отпустила мужчину и чуть отодвинулась только для того, чтобы случайно обнаружить у них под руками маленькую Марли, что всё это время незаметно для них наблюдала за волшебными созданиями, прячась в тени их огромных крыльев. Девочку разбудила их суета. Нервно переглянувшись, Борра и Малефисента замерли кто где на своих местах. Но Марли их позы статуй не остановили и уж тем более не обманули. Ловко перебираясь на четвереньках по медвежьей шкуре, она с хихиканьем взобралась на колени к Борре. Упираясь своими маленькими ручками о его пресс и широкую грудь, она встала на ножки. Её ручки требовательно тянулись к его жесткому лицу. Бесшумно вздохнув, Борра снова наклонился к ребенку. Тёплые ладошки девочки сразу же со смешным хлопком приложились к его щекам. Малышка вновь рассматривала тёмного эльфа с этой её детской серьезностью. В её светлых голубых глазах Борра видел отражение собственных желто-янтарных. Он увидел как тяжел его взгляд и насколько чисты глаза ребёнка. Малефисента наблюдала за этой сценой со скромной, милой улыбкой на лице. Вспомнив о присутствии другого волшебного создания, Марли повернулась к Малефисенте и потянула к ней правую ручку, будто поманив к себе. Удивлённо вскинув брови, с той же улыбкой на лице, женщина осторожно приблизилась и наклонилась к человеческому ребёнку. Девочка счастливо хихикнула и дотронулась маленькими пальчиками до носа женщины. Затем неожиданно замерла, будучи очарованной волшебной глубиной изумрудно-желтых глаз потомка Феникса. Борра озадаченно следил за действиями ребёнка, а Малефисента тихо посмеивалась с его реакции на происходящее. Он и сам сейчас выглядел как ребёнок. Очень большой такой ребёнок. Марли вдруг странно зашаталась, а потом упала, но её ловко подхватили руки перепуганных тёмных эльфов, чьи пальцы соприкасались при этом. Ребёнок вновь залился смехом, что на этот раз точно должен был разбудить остальных. Кэролайн и Роберт каждый подскочили со своих мест и испуганно осмотрелись в поисках своего ребёнка. - Ч-что? Что происходит? Кэролайн, где Марли? - еле перевёл дыхание мужчина. Но заметив свою жену с приложенным указательным пальцем к её губам, он остановил свой взгляд на двух чудесных созданиях с их чадом на своих руках. Его глаза округлились в изумлении. А Воин и Королева молча сидели, не обращая на людей никакого внимания. Воин и Королева сидели друг напротив друга, а между ними весело ворочился, хоть и не их, но плод любви. Истинной любви.