Сердце пустыни

Придумал так придумал. Диаваль, то есть. Борра успел уже несколько раз пожалеть о том, что решил поделиться с вороном рассказами о своих проблемах. Птице было явно скучно в деревне и больше нечем заняться, вот фантазия и разыгралась у него за всё время. А может он просто решил воспользоваться шансом и отплатить тёмному эльфу за все его издёвки? Может быть и да. Вороны не только умны от природы, они ещё и хитры как лисы. Идея Диаваля заключалась в том, чтобы, как выразился потом Борра, "одеть гордого, многоуважаемого эльфского воителя в человеческие тряпки и тем самым унизить публично на глазах у его же женщины". Он, конечно же, преувеличил. Причем сильно. Борра этот план принял слишком близко к сердцу. Давно Диаваль не слышал, чтобы этот эльф так черной бранью заливался. Ворону понадобилось время, чтобы угомонить его и усадить обратно за стол. Удивительно то, что психовать Борра начал только после того, как Диаваль изложил свой план. Надо же, несмотря ни на что ему хватило вежливости выслушать до конца. Что ж, она ему пригодится, когда он окажется среди знатных людей. Возвращаясь к плану. На самом деле, в нем не было ничего сложного. Опишу вам ситуацию в целом. День Рождения бывшего короля Джона Алстедского. В замок прибудут союзники Алстеда, то есть владыки двух соседних королевств, что расположились гораздо севернее своих южных друзей, за горным хребтом. Ярл Тормунд Огнебород из владений Греймур и ярл Юрген Прекрасноволосый из владений Йолгард. Два не менее могущественных королевства с прекрасно обученной армией, стабильным уровнем жизни и суровыми, закалёнными вечно промерзлым климатом, людьми. Ярлы... Незнакомое слово, да? Это один из высших титулов иерархии северян (или же, как их еще называют, "нордов", "нордлингов"). Ярл - аналог средневекового короля, каковым сейчас является Филипп. Выше ярла только конунг, или же - Верховный король, который избирается Советом ярлов. На данный момент конунгом Севера был некий Хьялмар, которого Джон лично не знал. Сами люди Севера отличались от южан многим: начиная более светлым цветом кожи и заканчивая культурой. Когда-то давно северяне вели преимущественно разбойничий образ жизни, организовывая регулярные набеги на юг и Средиземье. Норды успешно держали их в страхе на протяжении нескольких веков. Средиземье - центр всего континента на котором обитают люди и тёмные эльфы. Это края с умеренным климатом, богатые на живописные равнины и дремучие, хвойные леса в центре которых расположились настоящие удушливые топи. Нет, не такие сказочные и магические как Топкие Болота. Это настоящие гнилые дебри, на юге граничащие с тропическими лесами - территорией эльфов джунглей и тамошних аборигенов. Скверные края. Говорят, там пропадают путники, даже тел не находят. В центре равнин Средиземья, на самом высоком холме, расположен замок королевства Хартлэнд, а чуть ниже - его город, причем приличных размеров. Плотность населения там вдвое больше, чем в Алстеде. Это, можно сказать, столица торговли. Через это место проходят почти все караванные пути. В плане враждебности, то тут уже дело совершенно другое. Хартлэнд дорожит своим нейтралитетом и старается поддерживать его со всеми краями, так как это полезно для денежных притоков. Им не выгодно воевать, но они охотно дадут отпор агрессору, так как владеют самой многочисленной армией на всём континенте. Диаваль не уверен прибудет ли оттуда какая-либо знать, но скорее всего тамошний король Фольган III не упустит шанса разнюхать, что же за странные крылатые существа нынче обитают по соседству с Алстедом и Марией. Скорее всего вопрос будет стоять в возможности торговли с тёмными эльфами, но тут Его Величество ждут плохие новости, ведь у тёмных эльфов не то, что экономика отсутствует как явление, но так же и инфраструктура. О какой торговле может идти речь? Тёмные эльфы всегда жили и будут жить лишь владея тем, что даёт им Природа для выживания и не больше. Так что в скором времени Малефисенту ожидает целый водоворот возможных интриг и головной боли. Да... Когда-то очень давно люди воевали друг с другом за право владения определенными землями и её богатствами. У бесстрашных северян какое-то время фермерство не было в почете, чтобы стабильно заниматься собственным урожаем и скотоводством, поэтому они терроризировали соседние государства и их окрестные деревни. Только вот они не знали, что народ, который живёт только одной войной и разбоем - изначально обречен на погибель. Не в силах больше наблюдать со стороны как уникальная воинственная раса уверенно ведёт себя к вымиранию, эльфы тундры вышли на свет и спустились с заснеженных гор, одними из первых установив контакт с людьми. Самыми первыми были пустынные эльфы, которым примитивные племена краснокожих людей поклонялись как богам охоты, хотя видели они крылато-рогатых бестий лишь мельком, издалека, напрямую ни разу с ними не контактируя. Племя Борры не понимало странностей "краснокожих", но всё таки трогать они их отказались ввиду отсутствия враждебности с их стороны. Эльфам тундры повезло, что люди Севера, несмотря на свою разбойничью натуру, так-то были людьми слова и чести. Эльфы научили их секретам возделывания неподатливой промёрзлой земли, а люди прекратили грабить крестьян соседних владений и в качестве благодарности во время особо суровых зим у подножия крутых гор они передавали своим новообретённым союзникам припасы, дабы облегчить эльфам жизнь, тем самым уберегая крылатых друзей от рискованных полётов в особо снежную и ветренную погоду, когда высок риск не справится с полётом и разбиться. Конунг Вулфхарт и вожак племени снежных эльфов Балок стали хорошими товарищами. Новые поколения людей и эльфов росли чуть ли не бок о бок друг с другом. "Тундрийцы" помогали северянам охотится на бизонов и мамонтов, познакомили их поближе с аграрным делом, а также помогали с постройкой их деревень из камня и дерева при помощи своей магии. Норды и эльфы тундры стали примером того, как человек может сосуществовать с самой Природой, если приложит усилия в освоении её секретов, проявит интерес к миру. Тем временем всё больше разновидностей тёмных эльфов стали выходить на контакт с людьми и пытаться мирно сосуществовать с ними. Только всему свойственно когда-то заканчиваться. Люди никогда не могли жить без козлов отпущения, дабы было проще оправдывать свою подлость и жестокость в глазах собственных сородичей. Появление тёмных эльфов в их жизни заставило многих алчных владык забеспокоиться насчет господства своей собственной расы в этом мире. Любые содеянные преступления и аферы люди вешали на доброе имя тёмных эльфов, желая очернить их в глазах простых и недалеких подданных, и таким образом развязать войну. Им это удалось. Напуганные простые граждане требовали крови. Тёмные эльфы вынуждены были защищаться, когда в их земли вдруг вторглись вооруженные до зубов армии облаченных в тяжелые доспехи рыцарей, кавалерии и пехтуры. Погибли многие. Огромные потери были как среди людей, так и рогатых созданий. Долгие годы кровопролитных битв, лишений и упадка всего до чего только дотягивались цепкие когти войны. Юг, юго-восток, юго-запад, Средиземье - все приняли участие в гонениях на волшебных созданий. Один лишь Север отказался от участия в этой бессмысленной бойне, помня доброту снежных эльфов. Южане угрожали им расправой в случае отказа. Северяне сделали им вполне себе прозрачный намёк, на месте вырвав язык посланнику короля из Марии, а потом заставив его голыми ногами пройтись по раскалённым углям. Северян угрозы малодушных южан ни сколько не пугали. Их кланы объединились и вместе они встали на защиту своих союзников, изолировав Север от остального мира на долгие годы. Горы только помогли Северу окончательно стать наиболее отдаленным и труднодоступным краем. Балок был благодарен Вулфхарту за поддержку, но когда страдали его сородичи оставаться в стороне его собственное племя не могло. В основном под угрозой были лесные эльфы, которые оказались в эпицентре событий. Пустынные, тропические и снежные эльфы незамедлительно стянулись со всех своих жарких и холодных уголков, встав на защиту сородичей. В бой их вел вождь древнего племени лесных эльфов, произошедших от самого Феникса. Его звали Дайнмар. К сожалению, их сил оказалось недостаточно, чтобы сдержать объединившиеся королевства людей. Наёмные, специально обученные профессиональные убийцы искоренили почти весь их род. Выжила только безымянная пара, которая скрылась в Топких Болотах. Осознав своё поражение, лидеры четырех племен тёмных эльфов из разных уголков континента приняли трудное решение. Они увели остатки выживших в Обитель, под землю; место, о котором люди не знали и не смогли бы добраться. Не успевшие присоединиться к ним другие эльфы скрылись в самых диких и безлюдных местах мира, самоизолировавшись от вся и всех. В мире вдруг воцарилась мертвая тишина. Шли годы. Города людей росли, а сами люди множились и расселялись по континенту. Они налаживали торговлю, военное дело, отстраивали деревни, а про тёмных эльфов все и вовсе забыли. Крылатые бестии исчезли. Канули в лету. О них прекратили слагать легенды и сказки на ночь. Саму историю их существования стёрли с лица земли. Поколения сменяли друг друга одно за другим, и с каждым новым правителем окончательно втаптывали пепел само понятие "темный эльф" в пропитанную кровью предков землю. Однако отец короля Генри из Марии - Вильгельм - каким-то образом узнал, что не всех потомков Феникса удалось уничтожить. Старик много времени проводил в королевской библиотеке, изучая историю людей, заодно передавая эти знания сыну. Еще его дед рассказывал ему о бесчинствах той ушедшей эпохи. О Великой охоте на Феникса. Вильгельм потратил еще несколько лет только на то, чтобы вычислить примерный маршрут исчезновения последних. В итоге след привёл его в Топкие Болота, которые по иронии судьбы находились совсем рядом, всего лишь в нескольких милях от самого замка. Жестокий король хотел закончить начатое, думая, что это всё, что осталось от враждебной расы, а заодно и прибрать к рукам богатства Болот. Вильгельм лично обратился к остаткам со временем увядшего древнего ордена убийц, заплатив им немалую сумму за выслеживание последних Фениксов. До этого орден представлял из себя больше шайку кровожадных убийц и отшельников, чем некогда уважаемую организацию. Они убивали ради забавы даже людей, не говоря уже о жителях леса. Делали всё, что угодно, лишь бы остаться на плаву как можно дольше, а потом приходит король, а за его спиной повозка с парочкой сундуков, доверху набитых золотом и самоцветами. Как выяснилось гораздо позже, у этой пары эльфов родилась девочка. И в скором времени она осиротела, когда ей было около трёх лет. Последние потомки древнего рода вовремя укрыли своего ребёнка, когда на них устроили западню нанятые убийцы. Жителям Топких Болот не удалось защитить пару. В один день эти эльфы просто бесследно исчезли. Всё, что волшебному народу оставалось делать - это принять опеку над маленькой Малефисентой и скрываться. Заботились о ней почти все ровно до тех пор, пока девочка не выросла в прекрасную девушку. И потом уже был её черед заботиться о них, как пристало самой могущественной из фей. Само королевство Алстед когда-то принимало непосредственное участие в древних войнах, пока на трон не взошел король Джон. Он первым наладил отношения сначала с другими людьми, включая Север, а затем, в отличии от королей Генри и Стефана, прекратил угнетать Топкие Болота - последний известный людям оплот магии и чудес. Только вот его жена - королева Ингрит - не была с этим согласна, но она не торопилась заявлять об этом прямо в силу своей холодной расчётливости и подлости. Однако эту историю вы и так знаете. Ярлы Тормунд и Юрген - ближайшие союзники Джона на Севере - в своё время очень помогли Алстеду. Пока что они не знали о тёмных эльфах и неизвестно какая будет у них реакция когда узнают. Помнят ли северяне о своих древних союзниках или нет? Вот в чем вопрос. За все эти долгие годы историю могли интерпретировать по-разному, а люди всегда были и остаются одними из самых непредсказуемых существ на континенте. - Поэтому сам подумай, Борра. Убьем двух зайцев сразу. Ты там так или иначе будешь нужен. Ты будешь нужен ЕЙ. Диаваль и Борра потихоньку приводили жилище Малефисенты в порядок, потому что за время её отсутствия пещера стала больше напоминать заброшенную берлогу медведя, нежели место обитания очаровательной эльфийки. - Не оставишь же ты её на произвол судьбы в кругу всех этих незнакомых ей людей, - продолжал Диаваль, тщательно протирая стол, полки и другую мебель от пыли. - Зная её... Поверь мне, она может растеряться, а северяне и гости из других королевств могут посчитать это за слабость. Нрав у них такой... - Нет, конечно. Я буду рядом. Борра отчаянно пытался оживить цветы Малефисенты своей собственной магией, но те всё никак не поддавались. Походу, их оживит только возвращение хозяйки. Прекратив жалкие потуги сделать хоть что-то хорошее магией, пустынный эльф взялся за наведение порядка с постелью. Шкуру медведя надо будет хорошенько вытряхнуть снаружи. - Не знаю как там у северян с отношением к женщинам у власти. Слышал, что у них есть ярлы женского пола, но кто знает как они относятся к местным. Боюсь, что они попытаются бросить вызов Малефисенте или принизить её, так что ты ей очень пригодишься. Какая ж она королева без короля? При тебе они наглеть не станут. - Пускай только попробуют её хоть пальцем тронуть, - зло процедил Борра. - Да. Сыграю свою "роль". Но я всё еще не понимаю на кой хер я должен одевать человеческое тряпье? Или что они там одеждой считают... Диаваль устало вздохнул, на минуту отвлекаясь от дела и поворачиваясь к эльфу с недовольным выражением лица: - Я же объяснял тебе. Ты наверняка задобришь северян, если оденешься в их традиционную одежду. Это если учитывать их давний союз с Балоком... Ведь если верить истории, то эти два народа настолько сблизились, что их детьми росли чуть ли не вместе. Как добрые соседи. Как самые настоящие друзья, - голос Диаваля сделался тише на последних словах, но ворон тут же отогнал от себя непонятное наваждение встряхнув головой, и вновь натянул улыбку. - Тебе и самому понравится. - С чего ты вдруг решил, что мне это должно понравится? Ты хочешь сказать, что я выгляжу неподобающе для королевского двора? - Ага, ты выглядишь просто отлично... - То-то же. - ...для того, чтобы распугать всех в округе. Как итог мы имеем недовольное рычание, резкие движения, невнятное бормотание под нос... В этом весь Борра. Ворон наблюдал за тем как эльф неистово складывает грязную постель в кучу, предварительно отложив шкуру в сторону. Его характер сделался еще более невыносимым из-за событий минувших месяцев: ссора с Малефисентой, несколько месяцев одиночества и сплошной работы, надоедливые старейшины, надоедливый ворон, надоедливый мир... Всё надоедливое. Ему нужен был отдых. Угрюмая физиономия уже давно стала привычной картиной на лице Борры. - Хотя бы попробуй примерить. Аврора достанет одежду. Это вещи короля Джона; подарок от северян. Они могут быть тебе тесноваты, но всё равно просто попробуй. Вновь недовольное ворчание в ответ: - Ладно... - Ты помиришься с Малефисентой и вместе вы покажете тёмных эльфов с лучшей стороны. За вами двумя будущее вашей расы, - голос у Диаваля сделался смешным, так как он пытался сейчас давать нравоучения Борре, словно наставлял его как своего ученика. - Именно вы решите как к вам будут в конечном итоге относится. Ворон иногда всё больше и больше напоминал Борре Коналла: в целом такой же мудрый, спокойный и миролюбивый. Единственное чего ему не хватало - твёрдости характера эльфа, но это ничего. Кто знает какими "секретами" ещё полниться этот загадочной друг и слуга Малефисенты. Воспоминания о их сегодняшней совместной охоте вдруг сами собой прокрались в голову пустынного эльфа. Всё таки так быстро научиться владеть луком и с первого раза застрелить кролика точным попаданием в шею... это может о многом говорить. Может быть Диаваль и сам о себе многое не знает. К сожалению, Борра вспомнил кое-что ещё. Видимо со стороны он резко переменился в лице, так как краем глаза эльф всё же заметил, что Диаваль начал странно на него посматривать; с каким-то таким беспокойством в своих тёмных, карих глазах. Борра невольно оглянулся к выходу, словно надеясь там что-то увидеть, но снаружи всё так же бушевал буран. Характерные завывания ветра было трудно не услышать. Только вот единственное, что могло перебить такой шум - это таинственный шепот. С тех пор как Борра подлетел к пещере Малефисенты он больше ничего такого не слышал и уж тем более не замечал. - Ты тоже его видел? Почему-то вопрос Диаваль застал воина врасплох не хуже, чем разящая молния гневливого бога в ясный день. - Его? Диаваль закончил с протиранием мебели и отложив тряпицу в сторону ворон присел у костра. Он протянул руки к огню, время от времени потирая холодные ладони. Борра наблюдал за ним со своим привычным хмурым выражением лица. - Поначалу я думал, что мне просто привиделось, - голос заколдованного ворона был тихим и даже немного хриплым, словно у него в горле пересохло. - Мне показалось, будто помимо нас в лесу был кто-то ещё из твоих сородичей-охотников. Такой же рогатый, с крыльями... Но нет. Я ошибся. Борра молчал, наблюдая за тем как в задумчивых глазах Диаваля таинственно плясали языки пламени. - И ведь ты тоже его видел, - брюнет вдруг поднял взгляд на эльфа. - Но вижу, что ты, ровно как и я, поначалу ничего не понял. - Что ты знаешь, Диаваль? - Знаю только то, что пару месяцев назад случайно слышал от других в деревне. - Других? - От твоих эльфийских сородичей. Борра понимающе кивнул ему, о чем-то попутно задумавшись, затем эльф присел рядом с Диавалем. Он с плохо скрываемым нетерпением на лице смотрел на брюнета, дожидаясь продолжения грядущей беседы. Диаваль решил не томить. - В общем, я сам мало что понял из этих рассказов, но когда-то давно я слышал о таинственных духах, что обитают в окрестных лесах. Слышал о них ещё от болотного народа. В ту самую бытность, когда Стефан взошел на трон Марии, а Малефисента была вынуждена жить без крыльев, - Диаваль на пару секунд замолчал посмотрев в сторону выхода из пещеры. Ненастье снаружи и не думало униматься в скором времени. - Ничего конкретного, конечно. Всего лишь слухи и старинные легенды о древних духах которые существовали еще до людей. И даже до тёмных эльфов... - Хм, кажется что-то такое припоминаю... - Борра задумчиво почесал заросшую щетиной челюсть, перебирая в голове собственные воспоминания, которые помогли бы ему прояснить картину. - Старейшины что-то такое малышне рассказывали. Это было ещё тогда, когда мы с сестрой жили в Обители и Коналл был жив. Еще я помню, что меня это жутко раздражало; вместо того, чтобы обучать младшие поколения выживанию и полезным жизненным навыкам - старейшины пичкали их сказками о каких-то духах. Дурачье старое... - Борра, не будь таким грубым, - ворон хмыкнул, ухмыльнувшись уголком губ. - Однако то-то же. Старейшины этой деревни точно должны что-то знать. Может есть смысл спросить их об этом на досуге? - Не сомневаюсь, что они-то нам все уши прожужжат, - Борра раздражённо насупил брови. - Только не пойму что с того? К чему мне их расспрашивать об этом? Что это за дух? Что ты слышал-то? Град вопросов заставил Диаваля обречённо вздохнуть. Всегда такой загадочный и сосредоточенный взгляд тёмных, карих глаз заколдованного ворона устремился к огню. - Я затронул эту тему потому, что каждый дух, оказывается, что-то собой предзнаменует, - Диаваль говорил неторопливо, словно тщательно подбирал слова в голове. Ворон с задумчивым взглядом изучал обычный камушек, что он с любопытством вертел в своих пальцах. - Наш мир полон чудес, Борра. Мы и сами, по сути, что-то вроде них. Только вот не все из них хорошие. Последние слова брюнет произнес с зловещими нотками в голосе. Они прозвучали как-то... слишком мрачно. Диаваль равнодушно откинул доселе интересовавший его камушек в сторону, спокойно посмотрев при этом на хмурого эльфа. Борра непонимающе глядел на ворона стараясь сохранить последние капли своего терпения. Что поделать, иногда Диаваль не отказывал себе в удовольствии говорить загадками. Ему это приносило... довольно-таки странное наслаждение. Удивительно только то, что его более спокойная госпожа не выносила отсутствия прямолинейности в своём верном друге и слуге, а вспыльчивый Борра сейчас вёл себя с точностью да наоборот - он почти не перебивал. Его выдавали разве что замысловатые искры в янтарных глазах. Видно же, что вся эта история с духами хочешь-не хочешь, а таки напрягла строптивого эльфа. Диаваль хмыкнул своим мыслям и приковал своё внимание обратно к языкам пламени. - Этот дух... Хм... Как бы точнее выразиться... Сам по себе он не представляет угрозы... вроде. - Вроде? Ты шутишь? - Борра недоверчиво выгнул бровь, издевательски ухмыльнувшись. - У меня от его шёпота мир краски потерял. Я будто находился в совершенно другом месте. Знаешь, окажись ты в лесу совсем один, то не мудрено, что с тобой случится что-то плохое, если услышишь... такое. Даже неизвестно, что станет с таким бедолагой, если его в чувства никто не приведёт. - Ну... Да, это так, - Диаваль, во всех красках представив себе незадачливого "бедолагу" в тёмном лесу которому не посчастливилось угодить в такую неприятность, скривился. - К сожалению, да... Но не отвлекай меня. - Всё-всё... Я само внимание, - Борра вновь позволил себе наглую ухмылку, при этом невинно пожав плечами. - Вряд ли услышу что-то дельное, но ты продолжай. На этот раз Диаваль не стал обращать внимание на колкости этого задиры. Ворон сухо продолжил: - Одно дело просто мельком заметить среди стволов деревьев загадочный силуэт, а другое - когда он говорит с тобой. Вот тут-то, оказывается, появляется вполне себе повод забеспокоиться, мой высокомерный друг. Не знаю как тебя, а меня это тогда до чертиков напугало. - Почему же? - По местным поверьям, слышать шепот этих сущностей - дурной знак. Здешние духи - древние хранители этих земель: начиная от лесов Марии и заканчивая живым северным хвойным массивом. Топкие Болота что-то вроде центра. И чего только в этих лесах не водится, на самом деле... Что да, то да. Как говорится: "Чего уж греха таить"... Несмотря на то, что тёмные эльфы далеко не новая раса в этом мире, но даже их нога ни разу не ступала в некоторые места. Им, конечно, проще, с их-то крыльями, но вот особого желания как раз и не было, даже у самых храбрейших. Что забавно - никто не мог объяснить почему. Почему им не доставало отваги пойти и изведать подобные края? Точного ответа вы не получите; взор собеседника потупиться, а рот слегка приоткроется в немой фразе. Вот и весь ответ. Борра очень хмурился, когда пытался мысленно разобраться в чем-то подобном. Вообще, ему такие темы не особо нравились, но в глубине души они почему-то дико интриговали Борру. В нём просыпался дух первопроходца. Скажете, что всего лишь банальное любопытство? О да, но сколько ведь тайн оно помогло прояснить за всю историю существования разумной жизни. Любопытство - это одна из движущих сил, что вершат историю. Из раздумий Борру вывел всё такой же сухой голос ворона: - В общем, подробностей я пока не знаю, но как я и сказал, всё это не очень хорошо. Когда дух обращается к тебе, он либо хочет, чтобы ты поскорее убрался с его территории, либо он каким-то образом свидетельствует о надвигающихся проблемах. Только вот это настолько редкие существа, что таких случаев почти не было. У них очень странные способы взаимодействия с живыми душами... Теперь же Диаваль замолчал. Между двумя мужчинами повисла тишина, прерываемая одним лишь непрекращающимся завыванием зверского ветра снаружи. Да, подробностей было и вправду мало, и на самом деле не факт, что старейшины этой общины могли что-то знать, но это дело как минимум интересное. Тут определенно стоит покопаться. Только вот помимо местных странностей у Борры сейчас хватало своих проблем. В первую очередь надо было поладить с Малефисентой и помочь ей на торжестве людей. Так что духи у Борры отошли на второй план. - Ладно, я понял, - Борра поднялся с нагретого костром пола и попутно отряхнулся. - Нам проблемы ни к чему, так что буду иметь в виду. И откуда ты только столько всего знаешь, а, птичка? Диаваль пропустил мимо ушей ненавистное "птичка" и лишь добродушно улыбнулся крылатому товарищу: - Я всего лишь умею слышать и слушать, Борра. В отличии от некоторых... Эльф коротко засмеялся в кулак, глядя на сидящего у огня брюнета. Нельзя совсем опускать тот факт, что Диаваль сам по себе очень полезная личность. На птичий манер слишком хитрый и умный, но при этом... человечный? В лучшем смысле этого слова. Борра понял, что на Диаваля можно рассчитывать в трудную минуту. И к такому выводу мужчина пришел несмотря на все свои разногласия с этим вороном. Малефисента доверяет Диавалю, значит и он будет. После беседы мужчины вернулись к наведению порядка. Вместе они кое-как отряхнули шкуру, при этом стараясь не позволять ураганному ветру снести их с ног. Вернувшись в тёплую пещеру Борра перезастелил кровать, а Диаваль закончил с чисткой мебели и другой полезной домашней утвари. Через пару часов им таки удалось навести чистоту в жилище Малефисенты и оба просто же облегченно рухнули на стулья. Борра заботливо разлил по кружкам свой эль из бочонка, который он забрал с собой из своего собственного убежища, и мужчины принялись не спеша наслаждаться богатым вкусом эльфийского чудного творения. Ястреб и ворон - хищник и хитрец - впервые за долгие месяцы скрытой вражды просто сидели вместе и спокойно обсуждали, что будут делать дальше. Борра и Диаваль обязательно наведаются в замок, но сделать это надо будет так, чтобы Борру не увидела Малефисента, иначе сюрприз накроется медным тазом. Послезавтра в Алстед прибудут гости, так что надо всё успеть. Давненько Борра Аврору не видел, он ведь вообще к людям не ходок, так что по правде говоря он даже соскучился по этой милой девчонке. Диаваль и Борра остановились на том, что за дело они возьмутся уже завтра, и они очень надеялись, что буран успокоится к утру. Погода очень скоро набрала устрашающие обороты. Диаваль не помнил, чтобы зима была такой безжалостной за все эти 20 с лишним лет. Возможно действительно грядут перемены. Разбойники, духи, неведомая магия... Старый мир остается собой, но надолго ли? Тёмные эльфы-то вернулись, а с ними проснулось нечто давно позабытое и утраченное. Посидев еще немного, мужчины разбрелись кто куда по "своим" углам. Борра по-царски устроился на кровати, а Диаваль, избавившись от нелюбимого человеческого облика, обратился обратно в ворона и скромно примостился у тлеющего костра на волчьей шкуре. Эльф какое-то время равнодушно наблюдал за тем, как птица старательно вычищала свои перья. Со стороны Диаваль почему-то напоминал ему кота, когда он так делал. И если Диаваль совсем скоро сладко задремал, то сам Борра еще долго не мог заснуть. Его не покидало вновь пробудившееся тревожное чувство. Ощущение допущенной грубой ошибки методично выедало мужчину изнутри, посеяв у него на душе холодное, цепкое беспокойство. А так как ошибок Борра допустил непростительное множество в своей преисполненной борьбы жизни, догадаться где именно и когда он допустил тот самый злосчастный просчет было затруднительно. Погрузившись в свои собственные раздумья эльф и не заметил, как снежная буря сошла на нет. Мужчина так и заснул. Борре многое снилось. Зачастую всякие небылицы, а иногда кошмары. Только ни то, ни другое он не запоминал. В этот раз вероятно он тоже ничего не запомнит. И как ни странно, крепко заснув, ни Диаваль, ни Борра так и не проснулись, более того - они даже не шелохнулись, когда со стороны прохода в пещеру, в свете выглянувшей из-за стремительно уносимых ветром туч луны, на них упала зловещая расплывчатая рогатая тень. Тень давно минувшей кровавой эпохи... Чей шепот... и есть эхо войны.