Имя мне - легион

«У нас другая судьба». Керай продолжал обдумывать эти слова, пока лез по техническим ходам наверх, к балконам помпезного и бесполезного Великого Зала. Там сидели местные правители. Не желали присоединяться, желали устроить трансляцию на весь свой игрушечный мирок: мы сами по себе, захватчик со звёзд отброшен, убит, поражён «в пяточку» — как сказал бы Агриппа. Разумеется, всё это было ложью. Примарх вывела их из ловушки, выволокла на себе раненых, вызвала эвакуационный транспорт. Они должны были уйти все. Но… Она остановила Керая. Дёрнула трос — и оставалось лишь смотреть, как тот сматывается, смотреть в дыру в потолке, смотреть, как улетает надежда на спасение. — У нас другая судьба. Начиналось всё, разумеется, безобидно и привычно. — Для уравновешивания весов, — неторопливо говорила леди Конрадина, — ты предлагаешь на оба обитаемых мира обрушить мощь нашей группы. Кераю очень хотелось извиниться и уйти, однако мимолётный взгляд примарха приковывал к месту не хуже магнитного захвата. Так что он по-прежнему прикидывался безмолвной статуей, которая иногда доливает примарху рекаф, молоко и ещё и сахар аккуратно кладёт щипчиками. — Я не думаю, что присоединение нужно проводить одновременно, — пожала плечами леди Романа. — Просто не хотелось бы затягивать. — С этим к Темпер. — Леди Конрадина мягко постучала чайной ложечкой по краю чашки и передала Кераю. — Она любит неторопливость. Керай обменялся взглядами с собратом из Ультрамаринов, который также безмолвно стоял за леди Романой. Встреча, предполагающая конфиденциальность, проводилась при двух агентах из Двадцатого легиона. Возможно, так было проще. Возможно, конфиденциальность касалась только своих. Относительно себя Керай знал точно: он обязан следовать за милой тётушкой Конрадиной, запоминать и записывать. Потому что она лично отдала такой приказ. — Я выслушаю твои предложения, — ровно сказала леди Романа. — Выслушаешь. Разумеется, выслушаешь… Что ж, тогда я предлагаю один мир отдать на откуп, — леди Конрадина неопределённо махнула рукой, — и проработку стратегии, а второй схватить за горло и покорить. Вдвоём. Как раньше. — Думаешь, это будет возможно? — Леди Романа улыбалась, но эта улыбка не отражалась в глазах. — В любом случае, место поединку всегда отыщется. — Мне нравится. — Разберёшься с деталями со своей стороны? — Разберусь. Это просто. — Не думаю, что это так. Но тебе виднее, сестра. Дальше, — леди Конрадина откинулась на спинку кресла, — действительно конфиденциальный разговор, мальчики. Керай бесшумно отступил в сторону и кивнул собрату. Тот, подчиняясь приказу леди Романы, пошёл следом. Остановились они достаточно далеко, чтобы хотя бы притвориться, что ничего не слышно, но так, чтобы прекрасно видеть. Мало ли, вдруг потребуются обратно. — Ну и как оно теперь? — спросил Керай. — Лафа, — ответили ему. — Не Семнадцатый, конечно, до их примарха, но очень даже себе лафа. — Смотрю, твои грязные административные склонности нашли, наконец, достойное применение… — Нас знают, куда отправлять, — пожал плечами брат. — А после Четырнадцатого нужен отдых. Как оно у тебя-то? Слышал, ты чуть ли не доверенное лицо тётушки. — Вот же пидорасы, пошли плескать языками… — поморщился Керай. — Ну типа да, она ценит меня, к себе приблизила. Как у других бывает, знаешь? — Слыхал. — И удобно ещё. Мне, во всяком случае. — Другим тоже удобно на их местах, — сдержанно заметил брат. — Новостей пока никаких нет? — Вроде нет. Тихо как-то. — Тихо, — согласились с ним. — Очень и подозрительно тихо. Я только одного не могу понять до конца, — брат бросил быстрый взгляд в сторону тихо обсуждавших детали плана тётушек и наклонился поближе, — почему никого из нас не отправили вперёд. Или же матушка не в курсе? — Матушка в курсе, какие у нас носки прямо сейчас. Наверное, просто не сочли нужным. Или мы просто с тобой не знаем, кто из наших там. — Даже ты? — Даже я. Исключений нет. Брат скептически приподнял бровь, но развивать тему не стал. В конце концов, им всегда предоставлялась широчайшая степень автономии, какую только можно дать генно-модифицированным войскам. Вместе с тем у них никогда не существовало полностью завершённых планов за подписями и печатями. Если уж примарх предпочитает задать всего лишь направление мысли, а не вести учитывающие каждую мелочь записи, то иного от её — их — сыновей ожидать глупо. — Возможно, вперёд пошли те наши, что здесь, — добавил Керай. — Как думаешь, что будет дальше? — Нашей группировки, с одной стороны, достаточно для получения полного контроля над системой военным путём, — поразмышляв полминуты, ответил брат, — но, с другой стороны, миледи настроена договариваться, пока есть возможность. Однако местные, судя по всему, не настроены на переговоры. — Это да. — Керай покачал головой, припомнив голозаписи с орбитальной станции. Там, конечно, официально никого из представителей Империума не было, однако за полтора года до прибытия групп Тринадцатого и Восьмого легионов здесь останавливался Вольный Торговец… — Причём у них в ходу решения вопросов на арене, — вдруг сказал брат. — Нередко, как говорили информаторы, так и спорные государственные вопросы решают. — На обоих мирах? — Нет, только на одном. На втором жёсткая диктатура, цензура и очень мало возможностей узнать, что там происходит. А из корпуса библиариев, увы, не взяли предсказателей. — Миледи способна компенсировать этот недостаток. — В краткосрочной перспективе. Как оказалось, на Хумынь-XI на самом деле существовала не одна диктатура. Мир не был един, потому предстояла долгая кампания по методичному присоединению мелких государств друг за другом к тому, что леди Конрадина решит взять первым. От помощи Тринадцатой она, поразмышляв, отказалась — аргументировала, как понял Керай, возможными проблемами на начальных этапах. Но потом… кто знает, кто знает. Второй обитаемый мир системы XD-094-ZTS никто пока не трогал в плане захвата. Как сказали братья из Тринадцатого, регулярного сообщения между двумя обитаемыми планетами всё равно не существовало, сообщения шли подолгу, так что никто не мешал спокойно вести переговоры на условно нейтральной территории, то есть на орбитальном комплексе, которому лет, по первичной оценке эксплораторов, было не меньше десяти тысяч. Конечно, обитаемой там была ничтожно малая часть, однако в заброшенные доки выбралась стайка учёных и отделение Адептус Астартес — исследовать и пытаться найти что-нибудь интересное. А к жителям станции явилась официальная делегация, почти полностью состоящая из дипломатов и их охраны. В общем, достаточно скучно. Информация, которую сумели собрать до прибытия боевой группы Восьмого, лежала в штабе, открытая любому желающему. Желающих набралось — по пальцам одной руки пересчитать можно, и теперь они кропотливо прорабатывали возможные варианты взаимодействия. Леди Конрадина, насколько знал Керай, велела рассмотреть все: от наиболее утопичных до предельно жестоких. — Наверное, — сказал Кераю один из аналитиков, осторожно перебирая аугментированными по самое не могу пальцами, — наиболее перспективным для захвата окажется княжество Сю-Дзета. В нём сменяемая власть. Выбор из ограниченного круга лиц, сильные силовые ведомства, крепкая промышленность. Люди, — он закашлялся, — воспитаны в служении долгу гражданина. Любое инакомыслие резко пресекается. — И это всё есть в этих файлах? — недоверчиво спросил Керай. Аналитик улыбнулся. Улыбка его расползалась по иссохшему морщинистому лицу и больше походила на раскрывающейся зев лягушки. — Половина, господин. — Даже этой половиной можно распорядиться с большим толком, — заметил кто-то. Керай на стал оборачиваться: он слышал тяжёлую поступь от керамитовых ботинок других космодесантников, вдыхал ненавязчивый дурман от любимого табака тётушки, видел склоняющихся в глубоких поклонах людей. — Госпожа Конрадина. — Я, кажется, просила не зацикливаться на одном формировании? — Тётушка определённо была недовольна. Хотя по её лицо читать было практически невозможно, интонациями она играла как никто другой. — Сю-Дзета не выглядит лёгкой добычей. Сильная центральная власть. Здесь нужно разыграть другую карту. — Миледи, — подал голос один из сопровождающих, — разве мы не могли бы одним ударом обезглавить их и провозгласить Согласие? — Могли, Мордок. Однако в течении месяца мы бы погрязли в мятежах. Всех не перевешаешь, а лояльность на захватчиков распространяется только в одном случае. — Если они вышли из этой среды, — склонил голову Мордок. — Я понял, миледи. — Именно поэтому мы не будем начинать с этого княжества. Эдо, готовься к отправке. Прощупаете там почву, посмотрите, что да как. Эдо коротко кивнул и удалился. Керай проводил кузена взглядом: возможно, он недостаточно знал лейтенанта Четырнадцатой роты Эдо Макуавили, раз удивился такому выбору. Впрочем, всегда можно спросить потом. Или узнать любым другим образом, включая личное знакомство и разговор. — Вот, например, — примарх водила пальцем по рукописной карте, — доминион Лоздица. Такая же диктатура, но под управление группы единомышленников. Достаточно свободные СМИ, у которых почти нет защиты от взлома… Можно попробовать. — Княжество Аккара имеет те же особенности, — подал голос кто-то из аналитиков. — Сейчас, если верить перехваченным новостным сводкам, там правит регентский совет. — Надолго ли? — Примарх задумчиво прикусила чубук. — То есть регентский совет там временный? Или каждый наследник, не достигнув совершеннолетия, но успев породить детей, скоропостижно умирает от простого несчастного случая или болезни, якобы неизлечимой? — Не могу знать, госпожа… — Так узнай. От низких частот и холодной ярости, которой был напитан голос примарха, содрогалось само помещение, не говоря уже о присутствующих. — К концу дня я желаю видеть приоритетные цели. …что же пошло не так? Керай продолжал задаваться этим вопросом, пока осторожно ступал по огромным балкам: к его счастью, эта капелла была давно заброшена, так что никто его не заметил бы. Потом он вновь нырнул в технические ходы, где едва мог развернуться, но хотя бы протискивался… пока не приходилось с тихими матами вываливаться на перекрёстках таких вот невидимых путей и нервно озираться — не услышали ли, не заметили ли? Пока ему везло. А короткие сверки с местной внутренней сетью показывали, что он успевает до прямого эфира. Он успеет выйти на самые незаметные балконы Великого Зала. Он увидит то, что должен. И всё же, куда подевалась тётушка? Не то что Керай сильно беспокоился на её счёт: уж после того, как она в одиночку прикрывала их поспешное отступление, их бегство из ловушки и буквально кидалась транспортом — ладно, строго одёрнул он сам себя, это был всего один небольшой гирокоптер, но зато кинутый стратегически верно, — волноваться за примарха не стоило в принципе. Однако любопытство начинало потихоньку жрать изнутри, и приходилось спешно вспоминать то, что произошло. Их бегство. Их провал. Их… эвакуацию, наверное, можно было и не вспоминать. Кто знает, насколько успешно братья — кузены, Керай, они сыновья не твоей матери, — сумели уйти от местной ПВО. Впрочем, дорогая тётушка явно предвидела подобный исход событий. Только вот почему она предпочла промолчать и ничего не сказала? Или же она промолчала именно поэтому? Именно для того, чтобы они сумели уйти живыми? Одни вопросы… Керай мотнул головой и, одной рукой срывая полотнища паутины, двинулся к свету. Он уже слышал слабые голоса, даже разбирал отдельные слова, потому замедлился — чем тише он выйдет, тем лучше в первую очередь для него самого. Во-первых, его не будут пытаться сразу убить на месте, а значит, не придётся прыгать с Император знает какой высоты и спешно убивать всю съёмочную команду, охрану и государственных деятелей под прицелом камер. Во-вторых, если заметят, он всё же успеет немного осмотреться, а следовательно, не придётся лезть на рожон с прыжками и так далее по списку. В-третьих, он тут лазутчик или где, мать вашу! Ему положено быть тихим, как трупу в подполе! Так что наружу он, прикрыв от света глаза ладонью, выглядывал чрезвычайно осторожно. Великий Зал, вопреки названию, оказался совсем не настолько великим по размерам, так что Керай даже ощутил укол разочарования: а разговоров-то было!.. Даже их малая тренировочная часовня была втрое больше, но потолки, если быть честным, там были куда как ниже. Впрочем, местные могли искренне считать это помещение великим в самых разных смыслах: метров тридцать в высоту тут точно было, имелись ступени и отдельный постамент для пустующего огромного кресла из дерева (или покрашенного под дерево, сложно сказать), от которого до входа выстелили вульгарную ковровую дорожку. За самим креслом висели огромные шторы тёмно-вишнёвого цвета с тяжёлыми кистями. Впереди же, расфуфыренный донельзя, стоял один из местных правителей. Вокруг суетились гримёры. Соправители недовольно сопели и стояли полукругом чуть ниже, молча символизируя что-то там. Операторы настраивали свои камеры: какие-то разворачивали на треногах, какие-то поднимали выше на сложных подъёмниках, какие-то то ли подкручивали, то ли включали, чтобы проверить, как работают. Осветители колдовали с освещением — распахнутые окна их определённо не устраивали, так что многочисленные прожекторы и лампы тоже то и дело передвигались, как и белые полотнища. Ещё Керай заметил пару журналистов с, подумать только, всамделишными бумажными блокнотами, ведущую новостей — её лицо мелькало в перехваченных голопередачах — и суровых мужчин из охраны. Последние казались профессионалами и определённо нервничали, находясь так далеко от подопечных. Значит, он успел вовремя. Не опоздал, не раскрылся, не выдал себя. Внизу шевеление начало принимать более активную форму. Керай вслушался и кивнул своим мыслям: у него будет шанс на один выстрел. Убийство в прямом эфире, да ещё и посреди речи, что на самом деле враги бежали, поджав хвост… удар, как хихикал Агриппа, «в псину». От души. Но это ли имела в виду тётушка? Керай, в конце концов, не снайпер. Да, он меткий стрелок, но не более того. Внизу стихло движение. Один из правителей — тот, вокруг которого танцевали гримёры, — вскинул голову и начал: — Дорогие наши, возлюбленные по!.. Договорить ему не было суждено. Леди-примарх Конрадина выдернула когти из тела, легонько толкнула вперёд и, демонстрируя все свои ослепительно белые и очень острые зубы в улыбке, наклонилась к микрофону и сказала, глядя чёрными безумными глазами прямо в камеру: — Привет.