Хранители. Береги себя

      Елизавета Викторовна, высокая седая женщина с короткой стрижкой, которую Яна часто сравнивала с актрисой Джейми Ли Кёртис, сегодня вышла из отпуска и напряжения, возникшего с первой минуты между Яной и Антоном, не заметила. Женщина поправила свои утончённые очки и с усмешкой заметила, что Антон сегодня даже не опоздал. Некрасова на шутку не отреагировала, Антон не пытался съязвить в ответ.       Женщине ничего не казалось странным. Она взахлёб делилась с молодыми коллегами впечатлениями о своём отпуске в Испании, раздавала им сувениры и показывала фотографии на рабочем компьютере, воспользовавшись тем, что Попова сегодня не было на месте. Яна старалась вести себя обычно, отметила, что Елизавета Викторовна стала ещё стройнее, в который раз за последние полгода восхитилась, что у женщины прекрасная фигура для её возраста, при этом отметив, что возраст это всего лишь цифры. Антон незаметно закатил глаза на эту неприкрытую лесть.       Яна понимала, что сама закрывалась от Шастуна, который, в отличие от неё, старался вести себя как ни в чём не бывало. А на утреннее замечание о том, что он сегодня не опоздал, он не отреагировал, скорее всего, потому что в попытках прийти на работу вовремя, забыл самую главную вещь — проснуться. Антон несколько раз подшучивал над Некрасовой, но она нарочно не замечала подтекста в его словах и продолжала заниматься «важными» делами. Если бы она составляла свой личный топ опасных коллег, то на первом месте оказался бы именно Шастун. Она понятия не имела, какое влияние он хотел оказать на неё, что он предлагал Арсению Сергеевичу сделать с ней, но почему-то чувствовала себя преданной.       После обеда Шастун сдался и прекратил все попытки заговорить с Яной. Елизавета Викторовна ушла обедать, и в салоне наступила звенящая тишина. Антон читал новости в своём телефоне и изо всех сил сдерживал себя, чтобы не прочитать шутку из интернета вслух. Некрасова заполняла кассовую документацию. Создавалось впечатление, что в прошлую смену абсолютно другие люди болтали без умолку о всякой ерунде.       — У вас всё в порядке? — не выдержала старшая коллега, когда Шастун направился к автомату с кофе. Яна вопросительно развернулась на Елизавету Викторовну. — Вы с Антоном поругались?       — Нет, с чего вы взяли? — захлопала накрашенными ресницами девушка.       — Вы как-то отчуждённо себя ведёте. Я обычно обедать ухожу, у вас тут смех на весь зал стоит. Попов вам часто замечания делает, а сегодня я ушла и было тихо.       — Вы драматизируете, — беззаботно покачала головой Некрасова, продолжив протирать витрины — третий раз за день, кстати. — У нас всё нормально, — быстро добавила девушка и замолчала, как только Антон вернулся в отдел с тремя стаканчиками с кофе. — Спасибо, — чуть слышно она поблагодарила Шастуна.       — Антон, скажи, мне кажется или… — не успокаивалась женщина.       — Кажется, — резко оборвал её охранник. — Вам кажется, Елизавета Викторовна.       По коже Яне прошли мурашки. Ей показалось, что в привычном дружелюбном голосе Антона она различила металл. Она непроизвольно повернулась на молодого человека, который одарил женщину обаятельной улыбкой. Если бы не этот странный, отчего-то леденящий душу, голос, то парень просто мило улыбался и вежливо просил женщину закрыть тему разговора.       Антон повернулся на Яну, и та опустила голову, обхватив кофе двумя руками. Боковым зрением Некрасова видела, как Елизавета Викторовна кивнула, смотря куда-то перед собой, словно до сих пор искала зрительного контакта с Антоном.       Яна подняла глаза на Шастуна с опаской, беззвучно спрашивая, не это же ли он хотел сделать и с ней. Антон выглядел спокойным, он вернул свой взгляд Елизавете Викторовне, и та, спохватившись, пробормотала себе что-то под нос и ринулась к ближайшей витрине.       Ощутив на себе чужой взгляд, Антон посмотрел на Яну. Та резко отвернулась, сделав вид, что не заметила, как зелёные глаза Шастуна запоздало поменяли свой цвет на привычный.       — Добрый вечер! — прозвучало от входа.       Антон засуетился, на автомате вручил свой кофе Яне, а та по инерции убрала его в шкаф, как это делала обычно. Шастун неожиданно смутился и слабо улыбнулся, но Некрасова сделала вид, что ничего масштабного не произошло. Она сухо поздоровалась в ответ и напряглась, когда увидела, что в их отдел зашли вчерашние посетители, причём один из мужчин держал в руках букет цветов.       — Здравствуйте! — мужчина, с которым вчера беседовала Инна Васильевна, поравнялся с Некрасовой и протянул ей через витрину букет. — Это вам.       — Вы меня, наверное, с кем-то перепутали, — растерялась девушка и первым делом посмотрела на Шастуна в поисках поддержки, но Антон сложил руки на груди и молча наблюдал за развивавшимся действием. — С вами вчера другая девушка работала, — смущённо напомнила Яна, готовая провалиться под землю от внимания к своей персоне.       Спутник мужчины, того самого, который вчера советовал Некрасовой не грустить, настойчиво держал букет над витриной, продолжив смотреть прямо в глаза девушки. Яна ненавидела саму себя за то, что могла лишь испуганно улыбаться, но не давала прямого отпора.       — Это вам, берите, — мягко произнёс мужчина. — Вы вчера такая грустная стояли, мы с другом решили, что этот букет поднимет вам настроение, — Некрасова сдалась и приняла цветы, сделав вид, что не заметила, как переглянулись между собой Антон и Елизавета Викторовна.       — Спасибо, — пожала плечами девушка и робко улыбнулась.       — Вот видите, как здорово! — обрадовался мужчина. — Наконец, вы улыбнулись, — он развернулся на своего приятеля и подмигнул ему. — А теперь давайте вы нам поможете.       — Да, конечно, — Яна из последних сил старалась выглядеть спокойной, поэтому решительно отложила букет в сторону, на высокий стул, и вернулась к покупателю. — Что вы хотели посмотреть? Серьги, кольца? — подсказала она неуверенно, стараясь поймать на себе взгляд Антона, который успел потерять интерес к разговору и наблюдал за кем-то через окно.       — А что вам нравится… Яна? — мужчина перегнулся через витрину и прочитал имя девушки на бейдже.       — Мне? — удивилась Некрасова и посмотрела через плечо на Елизавету Викторовну, которая беседовала о чем-то со вторым покупателем. — А причем здесь… — начала было девушка, но её осенило, и она произнесла: — К сожалению, на данный момент мне ничего не нравится.       — Так не бывает, — покачал головой мужчина, но Яна лишь виновато пожала плечами. — Совсем ничего? — теперь девушка кивнула. — Хорошо. Я знаю точно, чего у вас нет, — жестом фокусника покупатель извлёк из своего кармана яркую коробочку, которую положил перед девушкой на витрину. — Открывайте, — попросил он Некрасову.       Яна с недоверием посмотрела на мужчину. С каждой новой минутой это представление ей нравилось всё меньше и меньше.       — Это не мой размер, — покачала головой Некрасова, узнав вчерашнее кольцо.       — Ваш же… Берите, мне не жалко.       — Я не могу принять такие подарки.       — А я могу вам их подарить.       — Вы меня, конечно, извините, — твёрдо произнесла Некрасова, но это только забавляло мужчину, — но я могу себе позволить сама купить то, что мне нравится. За букет, конечно, спасибо. Мне очень приятно.       — Ян, я же от сердца… — настаивал мужчина.       — Я прекрасно вас понимаю, — улыбнулась Яна, не теряя свою уверенность. — Но боюсь, что мой молодой человек не поймёт меня, если я с таким подарком вернусь домой, — «призналась» девушка, и в глазах мужчины, наконец, появилось понимание.       — Вашему молодому человеку очень повезло, — улыбнулся мужчина.       Некрасовой показалось, что тот взглядом показал на спокойного Шастуна, который нехотя продолжал наблюдать за ними. Яна предусмотрительно не спешила спорить, что Антон не её парень, лишь бы отстали от неё.       — На самом деле мне очень приятно, что остались такие девушки…       — Которых нельзя купить? — грубо и резко уточнила Некрасова, и мужчина кивнул.       — Да. Я из Москвы сюда приехал, к другу своему хорошему, — он повернулся на своего спутника. — У нас в городе девушки другие, они ведутся на все эти побрякушки, — мужчина подвинул к себе яркий футляр и убрал в карман. — Мне очень приятно, что вы не такая, — он пригрозил девушке пальцем и улыбнулся. — Сохраните в себе это.       — Постараюсь, — хмыкнула Некрасова.       — Мне очень приятно было с вами поговорить, Яна. У вас очень красивая улыбка. И глаза красивые, — произнес мужчина. — Удачи вам, Яна.       — Спасибо, — кивнула девушка, пытаясь отогнать краску, которая приливала к её щекам. — И вам всего доброго! — облегчённо произнесла Яна, когда покупатели направились к выходу.       — Смотри, Антон! Уведут нашу Янку, увезут в Москву, будешь потом жалеть, — покачала головой Елизавета Викторовна.       Побледневшая Некрасова прижалась к стене и закрыла глаза.

***

      — Давай провожу тебя до дома. Если, конечно, твой парень будет не против.       Яна аккуратно водила пальцем по лепесткам оранжевых маргариток из букета. Почувствовав на себе чужой взгляд, Некрасова подняла глаза. Елизавета Викторовна, сидевшая на пассажирском сидении в автомобиле своего сына, наблюдала за ним. Девушка натянуто улыбнулась и помахала коллеге рукой.       — Прекрати, — хмыкнула Яна, когда автомобиль отъехал от них. Она повернулась на Шастуна, поджигавшего сигарету. — Ты же прекрасно знаешь, что я сказала это, чтобы они от меня отстали.       Антон устало улыбнулся и затянулся сигаретой. Яна проследила, как кольца дыма, выпускаемые парнем, поднялись вверх. Весь день она боялась остаться с ним наедине, но сейчас отчего-то всё изменилось. Некрасова с недоверием покосилась на парня, мог ли он что-то «приказать» ей, когда она потеряла бдительность?       Молодые люди повернулись на раздавшийся глухой стук. Из-за окна торгового центра за ними наблюдал Илья Макаров. Он жестами выпроваживал молодых людей домой.       — Ты мне, кстати, должен.       Антон затянулся и вопросительно повернулся на Некрасову. Та всё ещё смотрела на Макарова, но обращалась явно к нему. Она запоздало развернулась к нему лицом и смущённо улыбнулась.       — Ты же в курсе, что мне завтра на работу? — нехотя сопротивлялся Шастун.       Мысленно Яна выдохнула. Он всё тот же Шастун, который не менялся ни сегодня, ни завтра. На лице парня появилась улыбка, и обида, копившаяся все эти дни, исчезла.       — Мне пофиг, — поджала губы Яна. — У меня же выходной, — похвасталась девушка. — А ты всё равно и так, и так опоздаешь на работу. По крайней мере, если мы где-нибудь посидим, у тебя будет уважительная причина.       — Скажи это Арсу, — коротко хмыкнул Шастун, но перевёл тему, заметив, как Яна реагировала на фамильярность по отношению к начальнику. — Сегодня я, вообще-то, вовремя пришёл, — с обидой в голосе напомнил Антон, но девушка покачала головой. — Ладно, Тютчева, пойдем, — парень взял из рук Некрасовой огромный букет.       — Эй, это фишка Серёжи, — возмутилась девушка.       Шастун улыбнулся и по-дружески толкнул Яну в плечо.       — На самом деле мы с Иркой делали ставки, какую причину для увольнения ты придумаешь.       Несмотря на то, что обида на Шастуна пропала, окончательно расслабилась Яна лишь в кафе. Она сидела на мягком диване и подняла на Антона взгляд от меню с роллами, которое изучала.       — Вы с Кузнецовой часто меня обсуждаете? — удивилась Некрасова. Шастун беспечно пожал плечами, словно это было что-то само собой разумеющееся. — У меня выбора не было, — призналась девушка. — Ты знаешь, в нашем маленьком городе сложно найти хорошую работу с высокой зарплатой. Платишь ты? — уточнила Яна. Антон, хмыкнув, кивнул. — А если я закажу целый сет?       — То ты лопнешь, — усмехнувшись, покачал головой Шастун. — Тебе же его одной есть придётся, — пояснил молодой человек. — У меня аллергия на крупы. Можно нам мясную пиццу на сливочном соусе самого большого диаметра? — обращался он к официанту, подошедшему к их столу, чтобы принять заказ. — И две банки пива, как обычно, — пафосно добавил Антон, заставив Яну улыбнуться. Официант тоже улыбнулся — эти двое были частыми посетителями их кафе. — Ты что будешь? — Шастун нервно постучал пальцами по столу и повернулся на Некрасову.       — Ну, раз платишь ты, — Шастун обратил внимание, что Яна старалась казаться веселее, чем было на самом деле. — Мне сет с тёплыми роллами. И тёмное пиво, как обычно, — Антон уловил, что девушка передразнила его манеру разговора. — И, если можно, — девушка смутилась, — вазу для цветов.       — Да, конечно, — загадочно улыбнулся официант, забрав меню у молодых людей. — Всё будет, — он изобразил полупоклон и отправился передавать заказ.       — Ты странно себя ведёшь, — Шастун не стал ходить вокруг да около, не забыв о том, как отстранённо вела себя Некрасова всю рабочую смену. — Всё нормально?       — Смотря, что входит сегодня в понятие нормальности, — уклончиво проговорила Яна, поблагодарив официанта за принесённую вазу. — Как думаешь, он решил, что цветы ты мне подарил? — хмыкнула девушка, поставив букет в вазу. — Что? — недовольно спросила Некрасова, заметив, что Антон строго покачал головой.       — Я правильно понимаю, что в свете последних событий ты думаешь, что я с тобой сблизился специально?       Яна напряглась. Её напрягла как вся фраза целиком, так и её отдельные части. «В свете последних событий», — было лишним подтверждением того, что всё было правдой. «Я с тобой сблизился», — звучало как-то интимно, и Некрасовой показалось, что она могла что-то упустить.       — Нет, это не так, — покачала головой девушка.       Она опустила глаза и, сминая салфетку в руках, отвернулась к окну. Шастун перегнулся к ней через стол.       — Ян, я говорил с Арсом. Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Возможно, некоторые действия с моей стороны могли показаться тебе…       — Ты хотел что-то сделать со мной, — тихо напомнила Некрасова, продолжив смотреть в окно. — И только Арсений Сергеевич тебя остановил.       — Я хотел стереть тебе память, — ответ охранника ювелирного заставил Яну удивлённо развернуться на него. — И я всё ещё придерживаюсь того мнения, что так будет лучше для тебя, — уверенно добавил Шастун.       — Почему?       — Потому что ты боишься, — Яна опустила глаза, потому что Антон был прав. Он прислонился к спинке дивана, на котором сидел, когда официант поставил на стол тарелку с пиццей и три банки пива. — Спасибо, — поблагодарил он сдержанно, и его взгляд снова вернулся к нервной Некрасовой. — Ты боишься, это нормально, — заверил он девушку. — Все боялись. Я боялся, Ирка боялась, даже Арс боялся. Просто нас никто не предупредил… А мы тебя предупредили. Я вообще считаю, что слова Поповского были лишними. Про то, что есть люди, которые желают твоей смерти, — пояснил Шастун и снова замолк, когда официант поставил перед Яной тарелку прямоугольной формы, на которой лежали роллы, соевый соус и васаби. — Он решил тебя напугать таким образом. И, как видишь, у него получилось, — пожал плечами Антон и открыл сначала пиво Некрасовой, подвинул к ней жестяную банку, справился со своей банкой и выпил из неё немного. — Охоту на тебя никто не будет открывать, — твёрдо проговорил парень, и Яна почему-то поверила ему. — Люди становятся хранителями после смерти. Подстроенная гибель не делает человека хранителем, это должна быть предначертанная сверху смерть, — спокойно произнёс Антон, словно размышлял о погоде.       — Странно слышать это от тебя, — тяжело вздохнула Яна, едва коснувшись губами банки пива. Шастун взял с тарелки кусок пиццы и вопросительно посмотрел на неё. — Ну, ты как-то спорил с Елизаветой Викторовной о том, что бога нет. А сейчас говоришь о предначертанной сверху смерти.       — Это разные вещи, — покачал головой Шастун и принялся за пиццу.       — Антон, то, что сегодня Лиза перестала донимать меня, как-то связано с твоим… — Яна не решалась произнести слово «дар», поэтому пыталась заменить его, — талантом, — Шаст кивнул. — Понятно, — чуть слышно проговорила девушка, взяв в руки китайские палочки.       — Но это было забавно, — рассмеялся Антон, и Некрасова подняла на него глаза. Ролл, зажатый между палочками, благополучно приземлился в соевый соус, и Шастун с недовольным видом стёр с лица его капли. — Ты очень смешно сегодня реагировала на наших поздних посетителей. Ты этих интеллигентов тоже приняла за своих убийц?       Антон шумно отпил из своей банки, не отводя взгляда от потерянной Некрасовой.       — После того, как вас с Арсением Сергеевичем размазали по витринам нашего отдела, у меня появилась одна маленькая фобия, — с неохотой призналась Яна, пытаясь вытащить кусочки риса из баночки с соусом.       — Да ладно тебе, у них даже ауры не было, — хмыкнул Антон и приподнял бровь, наблюдая за манипуляциями Яны. Девушка вытащила очередной слипшийся кусок риса и подняла глаза на Шаста. — Я тебе гарантирую, что никакого отношения к хранителям они не имеют, — Шастун улыбнулся как-то по-взрослому, и Яна опять ему поверила. — Никто тебя не тронет, — откашлялся охранник и откусил внушительный кусок от пиццы. — Ты же мне веришь? — Антон перевёл взгляд от куска пиццы на Яну. — Хватит очковать! — приказал Шастун, и Некрасова на всякий случай обернулась на других посетителей, чтобы никто не услышал, как коллега позволял себе к ней обращаться. — Во-первых, ни я, ни Арс не дадим тебя в обиду, — внимание Антона опять переключилось на пиццу, и он смотрел влюблённым взглядом на новый кусок, что держал в руках, — во-вторых, подстроенная смерть не сделает тебя хранителем, — повторился он и отправил пиццу в рот. — Если хочешь, могу тебя провожать домой после работы.       Беззаботность, с которой Антон произнёс своё предложение, удивила Яну. С секунду девушка думала о том, что было бы забавно, если бы Шастун провожал её постоянно домой и однажды столкнулся с Пашей. Может, такая встреча могла бы стать катализатором решения проблем в её отношениях.       — В выходной могу приходить к закрытию. Если меня не будет в городе, могу попросить Макара, — размышлял вслух Шастун. — Когда Макар на смене, можно Щербакова попросить, ты вроде с ним на короткой ноге.       — Они что, тоже из ваших? — удивилась Некрасова, прогнав мысли о Чинарёве.       — Не, — покачал головой Антон и, прикрыв один глаз, заглянул в свою банку с пивом. — Просто Илья — крупный малый, с ним вряд ли даже хранители захотят тягаться. А Лёха в спецназе служил. Мелкий, а проблемный.       Яна Лёшку Щербакова мелким не считала хотя бы по той причине, что он был выше неё. Но в понимании Антона, скорее всего, многие их общие знакомые были мелкими.       — И что будете все охранять меня днём и ночью? — недоверчиво поинтересовалась Некрасова. Шастун буднично развёл руками, как будто часто подрабатывал чьим-то телохранителем. — Нет, я думаю, что я справлюсь сама, — покачала головой девушка и, наконец, отправила в рот ролл. — Ты, кстати, не обращал внимание, что, если проводить с кем-то слишком много времени, например, работать, — уточнила Яна, переводя тему разговора, — этот человек начинает посещать даже твои сны, — Шастун недоверчиво покосился на пиво Некрасовой, и девушка поняла шутку без её озвучивания вслух. — Нет, я не перепила ещё, — возмутилась девушка. — Просто с тобой не было такого, что ты знакомишься с кем-то, общаешься с человеком, а потом он тебе снится? — Антон пожал плечами и открыл вторую банку с пивом. — У меня было… Вот, например, в тот день, когда на вас напали, — Яна старалась произнести это равнодушно, но голос дрогнул, — ты мне приснился…       — А, да, прости за это, — махнул рукой Шастун, и Некрасова, которую он нагло перебил, посмотрела удивлённо на парня. Очередной ролл со всплеском приземлился в банку с соевым соусом. — Ладно, сейчас заслужил, — тяжело вздохнул Антон, стерев соус с лица. — Арс, конечно, не хотел этого, но я решил, что всё-таки нужно исцелить руки. Кстати, как они, затянулись? — Шастун облокотился на стол и схватил растерянную Яну за руки.       — В смысле? — опешила Некрасова, наблюдая, как Антон задумчиво водил пальцем по её раскрытым ладоням.       — Ты сама веришь в то, что такие глубокие порезы могут зажить за пару дней? — Шастун оторвался от рук девушки и посмотрел ей в глаза.       Обыденность, с которой Антон говорил весь сегодняшний вечер, начала раздражать Яну. Она выдернула свою руку из цепких пальцев Шастуна.       — И, как это понимать?       — Я немного ускорил процесс регенерации тканей.       Шастун столкнулся с чьим-то взглядом, поэтому прислонился обратно к спинке дивана и покосился в сторону туалета, явно намереваясь уйти от разговора и пойти покурить. Совместить приятное с полезным, так сказать.       — Класс, — констатировала Яна. — Значит, ты тоже знаешь, где я живу? — Некрасова схватила пиво и постучала пальцем по жестяной банке. — Тоже анкета с собеседования?       — О чём ты? — Антон отвлёкся от изучения противоположной части зала и развернулся на коллегу.       — Откуда мой адрес знаешь? Арсений Сергеевич сказал?       — У тебя фетиш что ли на его полное имя-отчество? — брезгливо поморщился Шастун. — У меня свои источники информации, — уклончиво ответил парень. — И вообще на будущее, Янк, не оставляй где попало свои личные вещи, — Антон взял в руки свой рюкзак, потянул за молнию и вытащил из него ветровку Некрасовой. — Лёха принёс, — пояснил молодой человек, и Яна кивнула, дав понять, что она была в курсе.       — По запаху, значит, нашёл, — девушка забрала ветровку и накинула её поверх белой футболки. — А в квартиру как попал? Пользуешься услугами медвежатника?       — Янчик, я хранитель, — Шастун вальяжно растянулся по дивану, положив руку на его спинку. Он потянулся за банкой пива, отпил из неё немного и снова посмотрел через плечо на дверь туалета. — Для меня нет закрытых дверей. Я отойду, ты не против?       — Валяй, — махнула рукой Некрасова.

***

      Первая летняя неделя выдалась тяжелой. Попов решил устроить внеплановую инвентаризацию и вызвал на работу всех сотрудников ювелирного. Этому факту обрадовались только Шастун и Матвиенко, которые три рабочие смены подряд смеялись над приколами в сети, пока Ира, Яна и Елизавета Викторовна считали украшения и сводили остатки.       Некрасова часто хваталась за телефон в надежде увидеть новое сообщение от Паши. Душевные терзания Яны не остались незамеченными, девушка начала ловить на себе подозрительные взгляды Антона и Арсения Сергеевича, и походы к телефону пришлось прекратить. К концу третьего рабочего дня остатки, наконец, сошлись, и право первого выходного досталось Елизавете Викторовне и Антону. Следующий выходной выпал Кузнецовой, но Ирка проявила великодушие и уступила его Янке.       — Пока! Хорошо тебе отдохнуть! — помахала рукой Ирина, прежде чем скрыться в одной из подъехавших маршруток.       — Пока! — устало попрощалась с коллегой Некрасова.       — Тебя подвезти? — неожиданно предложил Матвиенко, смутившись, что Яна заметила, как он провожал взглядом Кузнецову.       — Не, спасибо, — покачала головой Янка. — Голова что-то раскалывается, если честно. Надо больше времени проводить на свежем воздухе. Полезно будет перед сном подышать.       — Ладно, — коротко рассмеялся Сергей, решив не настаивать, — до встречи, Лермонтова.       — Как ты меня достал, — поджала губы девушка. — Пока!       Некрасова поправила лямку рюкзака, которая съехала с плеча, и двинулась в сторону железной дороги. Автомобиль Серёжи проехал мимо, девушка улыбнулась и помахала мужчине рукой, когда он посигналил ей на прощание. Свернув в безлюдный переулок, девушка достала из кармана ветровки наушники и собиралась послушать музыку, когда телефон в её руках вдруг зазвонил. От испуга Яна уронила телефон. Ругая собственную неуклюжесть, она подняла его с асфальта, расстроилась, увидев разбитый экран, следом обрадовалась, заметив определившийся номер.       — Боже, Паш, — выдохнула она, ускорив шаг, приблизившись к рельсам, — я уже начала переживать, всё хорошо?       — Ян, послушай, — голос любимого звучал отстранённо и холодно, — я должен был тебе сказать…       Слова парня доходили до девушки через плотную шапку. Смысл услышанного превращался в кашу, которая лишь размазывалась по сознанию, но не проникала внутрь него. Каждое очередное «прости» оставляло новую засечку на сердце Яны, и девушка была вынуждена остановиться, чтобы прийти немного в себя. Паша продолжал говорить, говорил много, но Некрасова перестала понимать сказанное где-то в начале. Голова кружилась от тупой боли, нывшей где-то там в груди, а руки так дрожали, что было удивительно, как девушка ещё могла держать телефон в руках.       Короткие гудки эхом раздавались в её голове, сменившись громким гудением. Некрасова опустила руку, продолжив сжимать в ней мобильный. Собственное сердце громко стучало в ушах, чередуясь с непонятным нараставшим шумом. Яна обессиленно закрыла глаза, позволив слезам скатиться по щеке. Услышав снова раздражающий гудок, девушка повернула голову на источник шума, но было поздно. Поезд с бешеной скоростью двигался прямо на неё, ослепив ярким прожектором.