Хранители. Береги себя

      Убедившись, что маленький Никита уснул, Яна бережно подоткнула одеяло, включила радионяню и покинула детскую, оставив дверь приоткрытой. Устало зевнув и потянувшись, девушка стянула с запястья резинку для волос и собрала отросшую густую чёлку в забавный хвостик на макушке. Оценив отражение в висевшем на стене зеркале, девушка покачала головой — ей обязательно надо посетить парикмахерскую в ближайшее время.       Некрасова зашла на кухню и щёлкнула чайник. Девушка прислонилась спиной к тумбе и несколько секунд задумчиво сверлила взглядом висевшие на стене часы с водопадом. Благодаря специальной подсветке создавалась иллюзия, что водопад настоящий, и его волны медленно приходили в движение. Эти часы были аляпистым пятном в светлом интерьере кухни. Они смотрелись неуместно и карикатурно. И в чём-то Яна была с ними схожа.       Чайник за её спиной издал щелчок. Яна развернулась обратно и, привстав на носочки, вытащила из верхнего ящика кружку, прибор из подаренного на свадьбу Чинарёвым сервиза, который предназначался для гостей. Залив чайный пакетик кипятком, Некрасова поймала себя на мысли, что и она гость в жизни Никиты и его папы.       Ей недоставало кофе. Нет, она вполне могла купить турку, приобрести в магазине в паре кварталов от квартиры дорогой кофе, чтобы изредка баловать себя любимым напитком. Но Яна продолжала пить отвратительную гадость из пакетика, словно наказывала себя за что-то.       Она могла перевезти сюда свою кофемашину, но это стало бы своеобразным согласием на совместную жизнь с Пашей. А Яна этого не хотела. Последние несколько лет она только и делала, что мечтала жить с Чинарёвым. Некрасова была как никогда близка к этой цели, но теперь это желание казалось глупой попыткой притвориться, что всё будет как прежде. Но девушка знала, что как прежде больше никогда не будет. Поэтому даже её вещи, которые она взяла с собой, по-прежнему покоились в небольшой спортивной сумке, что валялась в углу гостиной, где девушка ночевала.       Поморщившись от яркого аромата бергамота, исходившего из кружки, Яна отпила немного и подошла к окну. Во дворе дома, где располагалась квартира Чинарёва, была детская площадка с разноцветными качелями, огромной песочницей и парочкой скамеек, на которых обычно сидели мамочки, наблюдавшие за своими детками.       Сегодня на улице было пасмурно, поэтому детей на площадке не было. И только одинокая высокая мужская фигура сидела, сгорбившись, на лавочке с облупившейся зелёной краской. Парень кутался в воротник своей куртки и пускал кольца дыма перед собой.       Девушка часто замечала его. Шастун всегда сидел именно на этой скамейке и курил, изредка поднимая голову на окно, в котором стояла Некрасова. Увидев его впервые две недели назад, Яна испугалась, что Антон поднимется к ней, как только Чинарёв уйдёт на работу. Она встревоженно наблюдала, как Паша выходил из подъезда, бросил короткий взгляд на парня, сидевшего на площадке, и побежал в сторону остановки. Шастун проводил его ленивым взглядом, на короткое мгновение задрал головой и лениво закурил. Он не дёрнулся с места, просидев так весь день. Яна понятия не имела, уходил ли он домой, потому что следующим утром Антон снова сидел на скамейке, а на него с подозрением поглядывала пожилая соседка с первого этажа, решившая ранним утром погулять с собакой.       На прошлой неделе начались дожди. Маленький Никита спал весь день, и у Яны было много свободного времени. Сын Риты и Паши вообще был некапризным и очень тихим ребёнком и требовал к себе мало внимания. Прислушавшись к детскому сопению, Некрасова подошла к окну. По стеклу беспощадно били ледяные капли дождя, и девушка ожидала, что какой-то из ударов обязательно оставит трещину. Сквозь серую пелену непогоды на площадке виднелась нежно-зелёная аура, обволакивавшая мужской силуэт, сидевший на скамейке. Яна почти набрала смску с приглашением зайти в гости, но в последний момент остановилась. Дождь лил и на следующий день, но фигура упорно продолжала сидеть на скамейке. Паша был дома, но девушка всё равно подходила к окну и непонимающе смотрела на Антона, который мок под дождём.       В те редкие дни, когда Шастуна не было, во дворе появлялся чёрный лексус. Яна успокаивала себя мыслью, что таких машин могло быть в их городе, как минимум три, но мужчина из второго подъезда попросил владельца авто занять другое место, и Некрасова различила госзнак на отъехавшем автомобиле. А203РС.       — Ты просто завидуешь Арсению Сергеевичу, — закатив глаза, отметила девушка, когда Антон напомнил Яне, как их начальник флиртовал с одной покупательницей.       — Янчик, завязывай! Завидуешь, не завидуешь. Он же считает себя Аполлоном, — простонал Шастун, облокотившись на витрину, за которой стояла Некрасова.       — Имеет полное право, — пожала плечами девушка.       Антон покачал головой и зацокал языком.       — Ты вот номер на его лексусе видела? — девушка отрицательно мотнула головой. — Арс. Сколько денег надо отвалить за крутой госзнак? Так, ещё и цифры складываются в его дату рождения. Двадцатое марта. Два, ноль, три.       — О, ты даже знаешь, когда день рождения у твоего любимого, — ехидно заметил Щербаков, который заскочил в ювелирный, чтобы разменять деньги.       Арсений по большей части сидел в автомобиле, Яна лишь пару раз видела, как мужчина выходил из него ближе к сумеркам. Попов облокачивался на свой лексус, закуривал и задирал голову вверх. Иногда девушке казалось, что мужчина смотрел в такие моменты в её глаза, хоть их и разделяло приличное расстояние.       Некрасовой становилось неловко от подобных визитов, потому что они напоминали ей какую-то слежку. Девушка уже жалела, что рассказала Шастуну, что Громов её отец. Она была уверена, что другой причины для такого надзора за ней просто не могло быть. Девушку раздражало очередное вторжение в её личное пространство, но она не поддавалась на эти провокации. Она предпочитала уходить в гостиную, где окна всегда были занавешены. Подобрав под себя ноги, Яна вытаскивала из-под подушки книжку о приключениях Гарри Поттера и погружалась в волшебный мир, билет в который ей подарила Ирка Кузнецова.       Вот с Иркой Яна поддерживала связь, хоть и встретиться двум подругам пока не удавалось. Казалось, что Ирина была не в курсе этой слежки, либо она очень мастерски обходила стороной неприятный для Некрасовой разговор. Иногда они болтали по телефону, обсуждая всякую ерунду, будь это новые сериалы, косметические новинки, модная одежда или совместная жизнь с Люком. Яна подозревала, что Ира выжидала, когда подруга сама захочет обсудить странное поведение Шастуна и Попова, но Некрасова прекрасно притворялась, что её абсолютно ничего не беспокоило. Яна понимала, что Ирка стала одной из немногих, к чьим советам она прислушивалась, как знали это Арсений и Антон, поэтому не могла позволить собой манипулировать. Кузнецова отчего-то была уверена, что «семейная» жизнь Некрасовой не навсегда, поэтому строила планы, как при первой же возможности вытащит Янку из заточения, и они вместе устроят ночь фильмов о Гарри Поттере. Девушка решила не переубеждать подругу.       Ещё больше Некрасову удивило, что с ней на связь не пытались выйти серые хранители. Отношения со Стасом сложно было назвать дружбой, но ведь с поисковиком Яна прекрасно ладила. Паша Воля был единственным, с кем девушка пыталась поговорить сама, но тот игнорировал её сообщения и звонки. Девушке подобное поведение казалось странным, ведь Воля был тем человеком хранителем, который сказал ей, что лучше стать тёмной, чем умереть. Некрасова бы даже подумала, что поисковик испытывал чувство вины, потому что так скоро после его слов Яна стала тёмным хранителем. Но вина — последнее чувство, которое мог испытывать Воля, и тем страннее казалось его молчание.       Телефон оповестил о новом принятом сообщении, заставив Яну отвернуться от Антона и отвлечься от своих мыслей. Прочитав очередное приглашение Громова провести время вместе, девушка удалила сообщение. Это было пятое приглашение только на этой неделе. Некрасова допускала мысль, что мужчина был искренен в своих намерениях. На прошлых выходных она сбегала к себе на квартиру и в почтовом ящике обнаружила приглашение в местный театр. Подарок сопровождался запиской с извинениями, а женщина из квартиры напротив, с которой Яна случайно столкнулась внизу, рассказала девушке, что на неделе её трижды спрашивали курьеры с цветами.       Девушка готова была простить своего отца. Однажды ночью, когда маленький Никита давно уснул, а Паша громко сопел в супружеской спальне, Яна сидела за письменным столом и рисовала под расслабляющую музыку в наушниках. Рука, ведомая невидимой силой, скользила по листу, и девушка спустя парочку нарисованных линий узнала Громова, смотревшего на неё своими тёмными глазами. Ощутив волну гнева, Некрасова выдрала листок из блокнота, а сок, стоявший рядом с ней, угрожающе забурлил. Закрыв глаза и начав мысленный отсчет, девушка расправила рисунок и довела его до ума. Осмотрев полученный результат, Яна аккуратно свернула листок, убрала его в книгу, лежавшую рядом, и задумалась. Чинарёву было тяжело справляться с ребёнком, но она видела, как он старался. Он абсолютно не умел наводить смесь и пару раз порвал памперсы. Но в те моменты, когда Паша строил рожицы, склонившись на детской кроваткой, девушка понимала, что у Никиты есть папа. И Яна призналась самой себе, что хотела, чтобы и у неё он был.       Некрасова знала, что любой человек достоин второго шанса. Открыв контакты, Некрасова выбрала номер Громова и написала короткое сообщение.

Яна Некрасова (01.10.2020 16:23) Давай позже. Я напишу

Игорь Громов (01.10.2020 16:24) Спасибо, Ян       Девушка натянуто улыбнулась, прочитав сообщение, и вздрогнула, когда зазвонил домофон. Внутри всё похолодело, когда она заметила, что Антон пропал с детской площадки. На ватных ногах девушка добралась до двери и сняла трубку. Сердце забилось об рёбра.       — Да, — ощутив сухость во рту, пробормотала Некрасова.       — Привет, подруга! — прозвучал бойкий голос Кузнецовой из динамика. — Пустишь на огонёк?       — Ир, это ты, — облегчённо выдохнула девушка, прикрыв глаза.       — Стесняюсь спросить, чьего визита ты ожидала, — недовольно ответила Ира. Яна улыбнулась. — Так, я не поняла, ты меня пустишь или нет?       — Да, конечно, — спохватилась девушка и нажала кнопку.       — Класс, — протянула Ирина в трубку.       Через две минуты Кузнецова сжимала в своих объятиях Некрасову, а та вдыхала аромат её медовых духов. Когда Ирка, наконец, отстранилась, то первым делом придирчиво осмотрела свою подругу. Яна смутилась этого взгляда и опустила глаза, а Ирина дёрнула её за хвостик на макушке.       — Я смотрю, что ты, подруга, потихоньку превращаешься в яжемать. Времени на себя совсем нет, — покачала головой Кузнецова и скинула с себя без приглашения кроссовки.       — Прекрати, — смутилась подруга. — Всё не так плохо, как кажется.       Ирина выпрямилась и с недоверием посмотрела на Некрасову.       — Я очень рада тебя видеть, — искренне проговорила Яна. — Подожди, а как ты узнала, где я теперь живу? — удивилась девушка.       — Нам Пашка тебя нашёл, — беззаботно пожала плечами Ира и огляделась в прихожей.       — Ну конечно, — усмехнулась Некрасова, кивнув головой. Она сделала вид, что её совсем не задело, что поисковик нашёл её для бывших коллег, но сам не спешил общаться с ней. — Ой, ты, может, чаю хочешь? — спохватилась девушка.       — Я пришла поговорить, — с невозмутимым видом сообщила Кузнецова и мотнула головой. Яна напряглась. — Уже жалеешь, что пустила меня? — беззлобно улыбнулась девушка, и Некрасова растерянно пожала плечами. — Ян, этого разговора не избежать, — строго отметила она. — Рано или поздно нам придётся поговорить.       — Ладно, — сдалась девушка и указала в сторону гостиной. — Заходи.       Ирка кивнула, оценив здравый поступок подруги. Яна зашла следом и прикрыла дверь. Кузнецова опустилась на диван и взглянула на Некрасову. Та была благодарна, что Ирина удержалась от едкого комментария, хоть и увидела сумку с вещами в углу комнаты.       — О чём ты хочешь поговорить? — с беспечным видом поинтересовалась Некрасова, ударив себя по бедрам и приземлившись рядом с подругой.       — Я начала встречаться с Серёжей.       — Чего? — растерянно пробормотала Яна и ошеломлённо посмотрела на Кузнецову.       Та зарделась и, спрятав взгляд, пояснила:        — Возможно, что этому в некотором роде поспособствовал твой уход. Серёжа заметил, что я очень переживаю, и на прошлых выходных позвал погулять, чтобы развеяться. Мы решили сделать такие прогулки постоянными и пару дней назад поцеловались, — Ирина смутилась, а её лицо не покидала улыбка.       — Это же здорово, Ир! — искренне обрадовалась за подругу Некрасова, ожидавшая другого разговора. — Я очень рада, что ты решилась на это. Правда…       — А ещё твой уход очень сблизил Арса и Шаста…       — Ой, я надеюсь, что хоть они встречаться не начали, — неуклюже пошутила Некрасова.       — Ты, правда, дочь Громова? — проигнорировала шутку Ирка.       — Наверное, — пожала плечами девушка. — У него есть моё детское фото вместе с ним и моей мамой. Он знает про тёть Лиду. Если честно, то наше общение началось с неприятной ноты, — нервно хмыкнула Яна, посмотрев перед собой. — Я много чего ему наговорила. Я сейчас, конечно, пытаюсь себя оправдать, что всему этому причина перехода к тёмной ауре, но… Наверное, я действительно так считала… что он мне не нужен. Но… — Некрасова не могла найти в себе силы посмотреть на притихшую Кузнецову, — это совсем не так, Ир. Я хочу, чтобы у меня был отец. Даже сейчас. Ведь он был одной из причин моего переезда сюда, — неуверенно проговорила Яна и посмотрела на Иру.       Некрасова ожидала от Ирины пламенных речей, что Громов — враг, которому не стоило доверять. Она ждала, что Кузнецова скажет, что Яна должна верить только им, своим коллегам. Но Ира приблизилась к подруге и молча взяла её за руку.       — Спасибо, — растерялась Некрасова. Подруга кивнула. — Я не думала, что…       — Что всё будет так просто? — подсказала Кузнецова и улыбнулась. — Я не представляю, как тебе тяжело. На тебя свалилась ответственность, ты стала хранителем, а потом и ангелом Антона. А мы все молчали, — с горечью в голосе признала Ирина. — Ты сделала этот выбор неосознанно. Его сделали за тебя, напав на Шаста. Мне было проще, — грустно усмехнулась Кузнецова, сжав руку девушки. — Моё обращение случилось летом. Я тогда подрабатывала в кинотеатре. Случился пожар, и я помогла эвакуироваться группе школьников из здания. А уже вечером Серёжа мне сказал, что моя аура стала голубой.       — Я даже не сомневалась, что у твоего распределения геройская история, — мягко улыбнулась Яна.       — Не менее геройская, чем у тебя. Ты же спасла Антона. Дважды, — с восхищением напомнила Кузнецова. — Ты не колебалась нисколько. Ты не дала Нине умереть. Ты можешь сколько угодно врать Антону, что поступила так только ради себя, но я знаю, что это не так. Ты настоящий герой, Ян.       — Нет, — покачала головой девушка. — Я просто спасала себя.       Ирина снисходительно улыбнулась:       — Значит, так вышло, что ты спасла ещё две жизни.       Яна повела плечами.       — Сейчас тебе кажется, что ты бесполезна, — продолжала Ирина, — но это не так. Ты по-прежнему нужна нам. Я понимаю, что ты только обвыклась с навыками ангела-хранителя, а тут случился этот переход. И ты чувствуешь себя потерянной. Ян, я была на твоём месте. Я не могла контролировать свой гнев на саму себя. У нас в ювелирном то и дело протекал кондиционер из-за моих вспышек ярости. Я кипятила спрайт в автомате, когда видела, как Матвиенко флиртовал с Бендыч. Для поддержания своей ауры я отключаю будильник Шаста, из-за чего он постоянно просыпает на работу.       — Так это из-за тебя я постоянно открывала отдел одна и слушала лекции от Попова? — возмутилась Некрасова.       Кузнецова с самым ангельским видом улыбнулась и развела руками. Яна закатила глаза и, покачав головой, откинулась к спинке дивана.       — А ещё ты разорвала связь Антона с Ниной.       Некрасова удивлённо посмотрела на Ирку.       — О чём ты?       — Из-за того, что ты спасла Князеву, и по факту Нина погибла и воскресла, связь между ней и Шастом пропала. Она осталась его подопечной, он смог исцелиться через неё. Но связи больше нет. Тебе разве Антон об этом не сказал? — насторожилась Ирина.       — Разве такое возможно? — пропустила вопрос подруги мимо ушей Яна.       — В теории, я думаю, ангел-хранитель должен отдавать свою жизнь за жизнь подопечной. А ты устроила сбой системы, — пошутила Ира.       — Да всё моё пребывание в кругу хранителей один большой сбой системы, — не разделяла настроения подруги Некрасова.       — Ян, я знаю, через что ты сейчас проходишь. Ты чувствуешь себя виноватой в смерти жены этого Паши и всячески пытаешься загладить свою вину перед ним, но ты сама не веришь в иллюзию этой семейной жизни, — Ира говорила всё это мягким, бархатным голосом, которым когда-то рассказывала, как устроен мир хранителей.       — Каждый раз, когда я смотрю на Пашу с Никитой, я понимаю, что могла спасти Риту, — не выдержала Некрасова и заплакала. — Я живу с мыслью, что оставила ребёнка без матери. Но знаешь, что самое ужасное, Ир? — девушка развернулась на подругу. — Будь у меня возможность отмотать время назад, я бы снова сделала выбор в пользу Нины. Потому что так я спасла Антона. Ир, скажи им, чтобы они больше не приходили, пожалуйста, — поспешила попросить Кузнецову Яна прежде, чем та захочет что-то спросить. — Антону и Арсу скажи, что не нужно приходить. Я не вернусь, Ир, — покачала головой Некрасова. — Я поняла одну вещь. Мы с Громовым очень сильно похожи. Он оставил меня, потому что я была воспоминанием о счастливой жизни с женщиной, которую он любил. А я ушла от вас, потому что один из вас горькое напоминание о том, что я сделала самый эгоистичный выбор в своей жизни.       Ирина не произносила ни слова. Яна утёрла слёзы и собиралась сходить в детскую, чтобы проверить Никиту.       — Я переспала с Арсом.       Бесцветный и надломленный голос Кузнецовой остановил девушку в дверях. Яна была уверена, что она ослышалась, но Ирин пустой взгляд дал понять, что это не так.       — Прости, Ир, но я тебя не совсем понимаю, — ошарашенно пробормотала Некрасова, продолжив держаться за дверную ручку.       — Помнишь, когда ты принесла мне Люка, я тебе сказала, что после субституции ты пустая оболочка, способная совершить, что угодно? — спокойно продолжила Ирина, но у Яны всё внутри холодело от этого спокойствия. — После нападения Матвиенко отвезли в больницу. Не всем так везёт, как Князевой, хранители после воскрешения некоторое время восстанавливаются. Мы с Серёжей часто ссорились в то время, поэтому Арсений решил, что будет лучше, если Матвиенко после реабилитации вернётся в пустую квартиру. Мне на тот момент было всё равно, поэтому я согласилась, — продолжив сверлить пространство равнодушным взглядом, Ира криво усмехнулась и пожала плечами.       Яне было страшно наблюдать за подругой в таком состоянии.       — Арс решал вопросы с друзьями Матвиенко. Кого-то гипнотизировал, кому-то рассказывал правду. Топольне, например, — хмыкнула Кузнецова. — Да, вот откуда у нас эта взаимная любовь. Та не особо понимала, о чём ей говорил Попов, но вынесла простую истину, что я больше не хочу быть рядом с её другом.       Некрасова отошла от двери, подвинула стул и села лицом к Кузнецовой.       — Я какое-то время жила у Шаста. Я не решалась забрать свои вещи с нашей с Серёжей квартиры, и Арс предложил мне свою помощь. Я не знаю, как всё произошло. Помню, как начала разбивать совместные фотографии, рвать свои вещи, которые доставала из гардероба. Я ничего не чувствовала. Я крушила всё, что связывало меня с ним, чтобы хоть что-то почувствовать, чтобы до меня дошло, что это всё, конец. Знаешь, как я боялась, что он от меня уйдёт? — Ира подняла на Яну взгляд, и у Некрасовой всё внутри сжалось. — Меня на кусочки разрывало от одной мысли, что я буду без него. И в тот момент, когда я столкнулась лицом к лицу со своим будущим одиночеством, я не чувствовала ничего. Ни-че-го.       Яна оцепенела. Она не могла сдвинуться с места, чтобы как-то поддержать Иру, которая добровольно погружала себя в свой ад.       — Я до сих пор помню, как Арс посмотрел на меня, когда прибежал на звук. В его глазах было то отчаяние, которое мне так хотелось в тот момент ощутить.       — Ир, не стоит, — отмерла Некрасова и попыталась взять подругу за руку.       — Я первая его поцеловала, — отшатнулась Ирина. — Он был настолько растерян, что не стал сопротивляться. Насколько мерзкими мы были, чтобы оправдать этот момент потерей друга и любимого человека. Я занималась с ним сексом на той кровати, где всегда спала с Матвиенко, понимаешь? — срывавшимся голосом, полным ненависти и презрения к самой себе, произнесла девушка. — Внутри меня не было никаких эмоций, только один животный инстинкт. Я хотела Попова…       — Всё, хватит, — решительно проговорила Яна, прижав подругу к себе.       Кузнецова расплакалась. Она всхлипывала и продолжала корить себя, пока Некрасова гладила подругу по спине.       — У каждой субституции есть своя история, — спокойным тоном подытожила Ира, когда, наконец, успокоилась. — И тебе, и мне есть, о чём жалеть. Ты не спасла жену любимого. Я опорочила свою любовь, переспав с лучшим другом своего парня, — горько усмехнулась Кузнецова, и от этой усмешки Яне стало не по себе. — Шаст всегда говорит, что я отлично справляюсь, но я не справляюсь, — вновь всхлипнула девушка. — Это всегда будет внутри нас, — обречённо проговорила Ирина и отстранилась, посмотрев в глаза Яны.       — Ты не должна была, — пробормотала Некрасова, осознав, что пауза затянулась. — Всё это… личное. Но спасибо, что поделилась, — спохватилась Яна и взяла Ирку за руку. — Ир, ты очень сильная, — уверенно объявила девушка, посмотрев в глаза подруги. — Твой рассказ никак не повлияет на моё отношение к тебе, — нежно улыбнулась она. — Ты по-прежнему мой кумир среди хранителей.       — Кумир с тёмной аурой? — сквозь слёзы улыбнулась Кузнецова.       — С красивой малиновой аурой, — не согласилась Некрасова. — Я себе даже такую же заимела.       — Быть тёмной не значит быть плохой. Да, я считаю, что человек рано или поздно выберет свою настоящую сторону, но можно делать что-то хорошее и с нашей аурой…       — Ир, я очень ценю нашу дружбу… И то, что ты открылась мне.       — Но твоё решение окончательно, — догадалась Ирка. — И обжалованию не подлежит. Ян, разве ты такой жизни хочешь для себя? — Кузнецова всё-таки кивнула на сумку в углу комнаты.       — Я просто не хочу быть хранителем, — не стала ходить вокруг да около Некрасова.       — Ты ведь не пользуешься способностями, да? — осенило Кузнецову.       — В них пока не было нужды, — ушла от прямого ответа Яна. — Но да, я стараюсь минимизировать случаи, в которых захочу к ним прибегнуть.       Ира не стала спорить, лишь грустно улыбнулась.       — Ир, а вы с Арсением…       — Что? Нет, — нервно расхохоталась Кузнецова. — Мы ни разу не вернулись к этому разговору. Он помог мне с арендой квартиры и всё. Ян, а он тебе правда нравится?       — Попов? — растерялась девушка. Ирка кивнула. — Нет, с чего ты взяла? — Ира сложила руки на груди. — Как любой красивый мужчина может нравиться девушке, не больше, — сдалась девушка.       Ирина заговорщицки улыбнулась, но неожиданно стала серьёзной:       — А Антон?       — А что Антон?       — Он тебе нравится?       — Я… — Некрасова задумалась. — Я не знаю. Всё так странно с Антоном. Я долго пыталась его понять, оправдать его поступки, действия… Прислушивалась к эмоциям и чувствам. И, кажется, что лучше всего я его поняла, когда перестала его чувствовать.       — Наверное, это хорошо, да? — неуверенно спросила Ира, нахмурившись.       — Пока что сложно сказать, — честно призналась девушка.       — Я вообще, для чего пришла, — фальшиво весело спохватилась Кузнецова, и Яна с опаской покосилась на неё. — Только не говори, что ты забыла, — театрально надула губы подруга. — Некрасова, у меня завтра вообще-то день рождения, — напомнила Ирина.       — Точно. Второе октября, как я могла забыть? — ужаснулась девушка. — Я даже тебе подарок не подготовила, — виновато сообщила она. — Ир, я ужасная подруга.       — Ты самая лучшая подруга, которая у меня есть, — не согласилась с ней Кузнецова. — А по поводу подарка не переживай, — махнула она рукой. — Я на этих выходных уеду к родителям. А через неделю жду тебя в клубе «Импровизация», не в вип-ложе, конечно…       — Я не уверена, что смогу… Но я постараюсь. Если не смогу выбраться в клуб, то приду лечить тебя от похмелья. Я думаю, что мы с тобой и вдвоём отлично проведём время, — самоуверенно добавила Яна.       Кузнецова предусмотрительно промолчала и согласно кивнула, но Некрасова догадывалась, что Ирка сделает всё возможное, чтобы вытащить Яну вместе с остальными в клуб. Она ни перед чем не остановится.       — Ты же от меня так просто не отстанешь, да? — улыбнулась Некрасова.       — Как и ты от меня, — напомнила Ира.       Яна покачала головой, и её взгляд зацепился за часы.       — Паша скоро вернётся с работы, да? — догадалась Кузнецова. Подруга кивнула. — Тогда мне пора, — Ирина поднялась с дивана. — Проводишь?       Яна уткнулась виском в дверной косяк, наблюдая, как подруга ловко зашнуровала свои кроссовки. Ира выпрямилась и взялась за дверную ручку.       — Ты разве не мигрируешь? — удивилась Некрасова.       — Нет, — отрицательно покачала головой Ирка. — У меня здесь ещё одно дельце есть, — таинственно сообщила она. — Кое-кого надо домой отправить.       Яна кивнула, печально улыбнувшись. Они с Ирой попрощались, и Некрасова, убедившись, что Никита по-прежнему спал, пришла на кухню. Щёлкнув чайник, девушка отошла к окну. Она вновь увидела Шастуна, который выпрямился сразу, как дверь подъезда открылась.       Кузнецова подошла к другу и что-то проговорила. Антон устало кивнул, бросил взгляд на окно, из которого за ними наблюдала Яна, и позволил Ирке себя увести.       Некрасова вздрогнула, когда в замочной скважине лязгнули ключи. Дверь открылась, и Паша, привычно буркнув что-то себе под нос, скинул тяжелые ботинки.       — Ты обращала внимание, что у нас во дворе какой-то странный персонаж ошивается? — спросил парень, появившись за спиной Яны.       — Что? — с невозмутимым видом повернулась на Чинарёва Некрасова. Павел повторил свой вопрос. — А, нет, извини, я не слежу за обстановкой на улице, — натянуто улыбнулась Яна.       — Устала? — с заботой в голосе поинтересовался парень, но не решился приблизиться к ней. Девушка покачала головой. — Ты не представляешь, как сильно я тебе благодарен за всё, что ты делаешь для нас, — потерянно улыбнулся Павел.       Яна задумчиво кивнула. Паша выжидающе смотрел на неё, надеясь что-то услышать в ответ, но девушка молчала. Все эти дни Некрасову мучала мысль о том, насколько чужие они стали с Чинарёвым друг другу. Три-четыре месяца назад, находясь в разных квартирах и засыпая в разных постелях, как бы это пафосно не звучало, они были намного ближе, чем сейчас, когда их разделяла пара шагов.       — Я сегодня говорил с матерью, — донеслось до сознания девушки, и она повернулась на Пашу, севшего за стол. — Она оформила документы, пойдёт в декрет по уходу за ребёнком. Всё вдвоём вам проще будет, — вымученно улыбнулся парень.       Яна внезапно усмехнулась.       — Что? — мгновенно отреагировал Чинарёв, бросив строгий взгляд на Некрасову.       Девушка прижалась спиной к подоконнику и обняла себя за плечи.       — Ты рассказал ей о нас? То есть, о том, что я живу здесь у тебя…       — Ну да, а что в этом такого? — искренне удивился Павел. — Ты ей всегда нравилась, когда мы с тобой встречались.       Яна хмыкнула и кивнула. Хотелось кричать о том, что это было слишком давно, что у его матери могли поменяться взгляды, но девушка лишь устало спросила:       — Потому что у детдомовской девочки мало запросов?       Парень непонимающе уставился на Некрасову. Та смело посмотрела в его растерянные глаза.       — Прекрати, Ян, что ты такое говоришь? — возмутился он. — Она же знает, какая ты чудесная у меня…       — У тебя? — поразилась Яна. — Паш, ты разве ещё не понял, что я здесь не ради тебя?       Чинарёв ошеломлённо посмотрел на девушку. Он откашлялся и растерянно облизал сухие губы.       — Когда приезжает твоя мама? — хладнокровно поинтересовалась Некрасова, отлипнув от подоконника.       — В воскресенье вечером. Ей нужно будет просто ещё с вещами…       — Хорошо, — грубо оборвала его Яна. — Значит, в воскресенье я вернусь к себе домой, — бросила она на прощание и покинула кухню.

***

      Поздним вечером воскресенья Яна переступила порог своей квартиры и устало скинула с плеча свою спортивную сумку. Разобрав вещи и закинув их в корзину для белья, девушка на скорую руку приняла душ и написала сообщение Кузнецовой. Ирка была единственной, кто знал, что Некрасова решила вернуться домой, и девушке хотелось верить, что подруга никому больше об этом не рассказала.       После двухчасового разговора в пятницу, когда Яна позвонила Ире, чтобы поздравить ту с днём рождения, девушки приняли решение встретиться на следующей неделе в Иркин выходной и обсудить предстоящий поход в клуб. Яна по-прежнему тешила надежду отмазаться от встречи с Шастуном, Поповым и Матвиенко, которые наверняка будут приглашены, но уважительную причину пока не придумала.       Намереваясь выпить кофе, Некрасова с удивлением обнаружила, что в новой пачке осталась всего одна капсула. Нахмурив брови, девушка постаралась вспомнить, когда успела выпить весь кофе. Решив, что могла сделать это ненамеренно, Яна оставила капсулу на утро, дав себе обещание завтра же пополнить свои запасы. На поверку холодильник тоже оказался пуст, хотя и тут девушке казалось, что она оставляла пару йогуртов и кое-что из сладостей. Нехотя смирившись с тем, что придётся лечь спать на голодный желудок, девушка ушла в спальню, вытащила из шкафа чёрную мужскую футболку, владельца которой так и не нашла, и забралась под одеяло. В голове мелькнула мысль, что без Люка всё-таки было одиноко спать, но стоило голове коснуться подушки, как Яна моментально провалилась в сон.       Некрасова резко открыла глаза и уставилась на потолок, который в кромешной темноте казался серым. С минуту девушка бездумно моргала, затем перевернулась на бок и посмотрела на часы, которые показывали два ночи. Девушка не понимала, что её разбудило, и насторожилась, когда разобрала тихое мужское пение, доносившее с кухни. Скинув с себя одеяло, Яна осторожно коснулась ногами пола, продолжая прислушиваться. Тем временем ночной посетитель включил кофемашину, что возмутило девушку — там же оставалась последняя капсула, — и снова начал напевать мотив какой-то популярной песни. Голос показался девушке знакомым, и она, одёрнув футболку, побрела на кухню.       Яна обалдело застыла в дверях, когда увидела, кто посетил её ночью.       — О, я тебя разбудил? — с невозмутимым видом развернулся на девушку Попов.       Кофемашина оповестила о готовности напитка, и мужчина взял бокал с подставки и, отпив из него кофе, сладко причмокнул.       Некрасова задыхалась от возмущения. Она не знала, что удивляло её больше. То, что её бывший начальник сейчас на её глазах нагло выпивал волшебный утренний напиток, приготовленный из последней капсулы, или то, в каком виде Арсений стоял посреди её кухни. На мужчине были серые пижамные штаны с завязками, а торс, покрытый шоколадной крошкой родинок, был обнажен. Волосы Попова были забавно взлохмачены, что Яне невольно подумалось, что теперь она знала, как выглядел этот красивый мужчина по утрам. Или по ночам, когда воровал её кофе.       — Арс, ты же в курсе, да, что ты у меня дома? — не выдержала девушка, когда Попов, вновь сладко причмокнув, опустился за стол.       — Да. У тебя тут уютно. И кофе вкусный, — продолжал наслаждаться напитком мужчина, что Яна сочла наглостью высшей степени. — У меня была даже мысль забрать твою кофемашину себе. А что? — оправдался солитёр. — Такие, кстати, сейчас очень тяжело достать.       — Класс! — раздражённо констатировала Некрасова. — И как давно ты здесь зависаешь? — она сложила руки на груди, притворившись, что не заметила, как взгляд Попова скользнул по её голым ногам. — Настолько давно, чтобы закончить новенькую упаковку капсул с американо, — подсказала Арсению девушка и приземлилась напротив него.       — Мы не думали, что ты так скоро вернёшься, — Яна хмыкнула, удивившись, что в голосе Попова, наконец, появилась виноватая нотка. В следующее мгновение она вопросительно повернулась на мужчину. — Мы с Антоном, — уточнил он. — Да, твой подарочный набор чая тоже на исходе.       Некрасова беззвучно выругалась.       — Кстати, а почему ты вернулась?       Девушка возмущённо посмотрела на Попова, который снова был невозмутим.       — А разве не в этом был ваш план? — язвительно поинтересовалась она. — Можно подумать, что вы просто так отправили ко мне Иру, — Арсений усмехнулся и спрятал взгляд в пустой чашке. — Как тебе удаётся манипулировать мной даже на расстоянии?       — Хочешь думать, что это было моей манипуляцией? — спокойно повторил Попов, поднявшись из-за стола. Он ополоснул чашку и каким-то привычным жестом убрал её в верхний шкаф. — Не хочешь признаться себе, что сама искала повод, чтобы сделать это?       Мужчина прислонился спиной к тумбе и сложил руки на груди, взглянув на Некрасову с высоты своего роста. Если бы не его строгий взгляд, могло показаться, что это обычная бытовая беседа с обсуждением планов на ближайшие выходные.       — Знаешь, почему он со мной? — отступила Яна. — Потому что она погибла, — сделала она горький вывод. — Мы не говорили об этом, но я вижу, что он решил, что мы теперь вместе. Я знала, что сегодня или завтра случится тот переломный момент, после которого я уже не смогу уйти. Ирка мне помогла понять, что, если я останусь, я постоянно буду думать о том, что это всё сделала я. Что спаси я Риту, а не Нину, у них было бы всё по-другому. Но я спасла Нину, а её нет, — обречённо пожала плечами девушка. — Мерзко это… счастье на чужих костях строить.       — Ян, не говори так, — покачал головой Арсений. — Ты спасла трёх людей — себя, Нину и Шаста.       — Вы все говорите так, потому что знаете нас, — напомнила девушка. — Если бы ты знал Риту, ты бы думал совершенно по-другому. Но ты знаешь Антона, ты знаешь Нину, и ты считаешь, что я сделала правильный выбор.       — Послушай меня. Я виделся с этой Ниной пару раз и наверняка уверен, что бывшая девушка Шаста — хороший человек, который заслуживает жизни.       — Почему твои слова сейчас звучат как-то странно? — насторожилась Яна.       — Наверное, потому что ты отчего-то решила, что все мы дружим одной большой компанией, — улыбнулся Арсений. Он отошёл от тумбы, выдвинул стул и разместился напротив девушки. — Ты думаешь, что мы все оправдываем твой поступок, потому что все знаем Нину. Но это не так. Ян, мы не гуляем вместе одной большой компанией хранителей. Я почти не общаюсь со Стасом, а Антон на дух не переносит Волю. Если ты попросишь меня назвать день, когда мы все собрались, я тебе назову только твой день рождения, где все собрались ради тебя. Мы считаем, что ты сделала правильный выбор, когда спасла Князеву, не потому что это была Нина. А потому что этот выбор сделала ты. Ты нужна нам, Ян, — произнёс Попов и взял девушку за руку.       Яна молчала. Всё казалось красивой манипуляций во благо идеального мира. Она с равнодушием наблюдала, как Арсений водил большим пальцем руки по её сжатой ладони.       — Ян, в городе происходит что-то странное. Приятель Воли говорит, что в городе слишком большая концентрация новых ангелов-хранителей. Создаётся ощущение, что кто-то нарочно «создаёт» их, инсценируя нападения, как было у вас с Шастом. Мы не знаем, кто это делает, но…       — Но ведь я в безопасности, — перебила Некрасова Арса. Она аккуратно освободила руку из его объятий и посмотрела в его голубые глаза, растерянно смотревшие на неё. — Я же тёмная. Моё возвращение домой означает только то, что я вернулась домой. Это не значит, что я согласилась вам помогать или что-то ещё. Я хочу думать о себе, — твёрдо произнесла девушка, когда Попов хотел возразить. — И сейчас я хочу спать, — она поднялась со стула и направилась в коридор. — И, кстати, — обернулась она на солитёра, — будь добр, купи мне новую упаковку кофе. Я всё-таки временно безработная, — закончила Яна и отправилась в спальню.       Такой пафосный уход нелегко дался девушке, но Некрасова была уверена, что поступала правильно. Засунув руки под подушку, Яна попыталась успокоиться, чтобы не вызвать случайно какой-нибудь взрыв из-за этого стихийного бесконтроля, как она обзывала свой новенький пассивный дар. Она внимательно вслушивалась, пытаясь понять, почему Арсений всё ещё не мигрировал, и старалась не ворочаться на кровати, чтобы не вызвать его подозрений, а то ещё чего доброго продолжит разговор.       Услышав, как мужчина отодвинул стул, девушка напряглась, и внутри неё всё замерло. В голове застучали тревожные молоточки, а во рту пересохло от страха. Одно радовало — она больше не была ангелом-хранителем, и Попов её не чувствовал. Яна фальшиво засопела и повернулась спиной к двери, уткнувшись носом в подушку. С замиранием сердца она слушала, как Арс почти беззвучно наступал на пол, но для испуганной девушки этот звук был самым громким на свете. Услышав, что мужчина остановился в дверном проёме, Некрасова вцепилась пальцами в уголок подушки.       — Спокойной ночи, Ян, — внезапно спокойным и уставшим голосом произнёс Попов.       Яна старалась сохранять ровное дыхание, лишь бы заставить Арсения поверить, что её действительно плевать на всё происходящее, и она могла спокойно спать по ночам.       — Я очень рад, что ты вернулась домой, — после небольшой паузы тихо добавил мужчина.       Некрасова открыла глаза и удивлённо сдвинула брови. В следующее мгновение за её спиной раздался приглушенный хлопок. Попов мигрировал.       — Спокойной ночи, Арсений Сергеевич.