***
5. Конец лета. — Поиграй со мной. Темноволосый мальчик протягивает Ричарду небольшую ярко-красную машинку. Сначала кронпринц на некоторое время даже замирает от такой просьбы, звучащей скорее как бескомпромиссное требование. — Ну, чего стоишь, как истукан? — наглец дуется и выразительно трясёт игрушкой. — Бери, пока дают, а то останешься с носом! — Я не играю с незнакомцами! — Тогда давай знакомиться. Я Адам. — Ричард… Да, определённо всё началось именно тогда, в промозглый дождливый летний вечер, который они провели вдвоём в беседке, играя в игрушки Хьюза. А потом оба огребли от родителей, всё это время искавших их по всему замку. Вот так незатейливо обычно начинаются истории, меняющие ход жизни. Какая ирония.***
11. Начало зимы. — Поиграй со мной, — сокрушённо просит Адам, поднимая полные безысходности карие глаза на друга. Ричард вздыхает. Он тоже не любит фортепиано, но для Хьюза это всегда было не просто ненавистным времяпрепровождением, а самой настоящей пыткой. И, хотя урок кронпринца уже окончен, мальчик подходит к преподавателю и очень убедительно уговаривает её предоставить в этот день мучения Адама ему. Она в который раз нехотя соглашается, протягивая Ричарду листы с нотами и несколько раз строго повторяя, что, если Хьюз не будет знать эти мелодии как «Отче наш» к следующему занятию, нагоняй получат они оба. Кронпринц активно кивает, мысленно уже готовясь к предстоящему выговору. Преподаватель уходит, и Ричард опускается на скамью рядом с другом. — Ну что, в сад? — просияв, спрашивает тот, но юный учитель отрицательно мотает головой. — Выучим хотя бы две, тогда пойдём. Глаза Хьюза наполняются щенячьей тоской. — Но это же так скучно! — Я устал слушать из-за тебя упрёки. Ничего, от часика за фортепиано не развалишься. Адам закатывает глаза и опускает лоб на чёрно-белые клавиши. Они издают недовольный низкий звук в ответ. — Кажется, я ему тоже не нравлюсь, — вздыхает Хьюз. — Зачем ты этим занимаешься, раз терпеть не можешь фортепиано? — Родители хотят, чтобы я был «разносторонне развитой личностью», — мальчик старательно передразнивает тон своей матери, и Ричард заливается хохотом. — Ладно, — наконец успокаивается он. — Чтобы это не настолько бесило тебя, давай покажу мелодию, которую мы можем играть вместе. Адам немного оживляется. Ему явно нравится эта затея. Пальцы кронпринца трепетно опускаются на клавиши. Плавная музыка, как патока, заполняет просторную залу.***
15. Середина осени. — Поиграй со мной! Адам протягивает другу джойстик, нетерпеливо тыча пальцем в экран. — Что это? — в голосе Ричарда любопытство мешается с лёгким недоверием. — Новая игра. Мама купила, — горделиво отзывается Хьюз. — И что нужно делать? — Выбираешь бойца, а потом управляешь им. — У-у-у-у-у, — многозначительно изрекает кронпринц, садится на пол рядом с другом и, прикусив кончик языка, начинает рассматривать персонажей на экране. Все герои выглядят жутко пафосно, отчего немного забавно. Никого из них мальчик не знает. Всё, что остаётся — выбирать наугад. Здоровенный амбал с дробовиком кажется ему весьма достойным вариантом. Этот бой Ричард, конечно же, проигрывает. Адам победно вскакивает на ноги, а кронпринц уныло подпирает щёку кулаком. — Ну и подумаешь, дурацкая игра, — раздосадовано ворчит он. — Ничего не дурацкая, — Хьюз настолько доволен собой, что почти светится. — Просто тебе немного не повезло, — снисходительно добавляет он и снова плюхается рядом. Ободряюще толкает друга плечом, и тот поднимает взгляд на него. Какое-то время парни просто сидят, глядя друг другу в глаза, постепенно и очень медленно осознавая, что зрительный контакт несколько затянулся. Они понимают это почти одновременно и отворачиваются друг от друга, судорожно прокручивая случившееся каждый у себя в голове.***
18. Начало весны. Ричард усердно пыхтит, а Адам заливисто смеётся. Хьюз всегда был лучше физически подготовлен, да и в драках у него куда больше опыта. Поэтому он легко заламывает руки друга уже, кажется, раз в десятый. Раскрасневшийся от усердия кронпринц устало опускается на ковёр и утирает со лба крупные капли пота. — Варвар, — усмехается он, получая в ответ улыбку, больше смахивающую на оскал. Адам отходит к окну и, присаживаясь на край подоконника, запускает ладонь во взъерошенные волосы. Влажные пряди послушно зачёсываются назад и обнажают высокий лоб. Грудь, обтянутая чёрной водолазкой, часто вздымается от тяжёлого дыхания. Ричард наблюдает за ним исподлобья, ощущая, как сердце, только начавшее замедлять ритм, вновь быстро ударяется о тесную клетку рёбер. Кронпринц поднимается на ноги и опускает взгляд. Нервно облизывает пересохшие губы. Делает вид, что разминает затёкшие конечности, надеясь, что друг не заметил его смущения. — Ещё раунд? — насмешливо произносит Адам. Сморгнув замешательство и коротко выдохнув, Ричард смотрит на него с вызовом. — Если не боишься. В этот раз их борьба затягивается: кронпринц дерётся яростно, как раненый зверь, будто победа в этом шуточном поединке принесёт долгожданный покой в его душу. Он неудачно оступается и врезается спиной в стену, морщась от резкой боли, расползающейся по позвоночнику. Хьюз тотчас оказывается рядом, обеспокоенно заглядывает ему в лицо. — Порядок? — вполголоса спрашивает он. Правый уголок губ Ричарда ползёт вверх, изображая слегка искажённую болью ухмылку. — Да. Полный. Адам изучает его взглядом, словно видит впервые. Карие глаза медленно темнеют и будто затягиваются дымкой. Хьюз неосознанно подаётся вперёд, но лишь на мгновение. Самообладание тут же отвешивает ему хлёсткую пощёчину, и он отступает на шаг назад. Его лицо, словно каменное, не выдаёт ни единой эмоции, только в беспросветной мгле зрачков заметно, как у него внутри рушится всё это время так бережно хранимый мир. Он хочет верить, что Ричард не догадался. Но тому всё предельно ясно. От этого понимания всё в груди Хьюза сжимается, и он уже не скрывает испуг, позволяет тени тревоги промелькнуть на своём лице. Он не видит, как в глубине глаз кронпринца ликует всё его естество. Парень протягивает руку и привлекает Адама за шею, первым приникая к его губам, маняще приоткрывая рот в надежде, что оторопевший Хьюз ответит. И тот быстро приходит в себя, властно и жадно проводя языком по его зубам, снова припечатывая его спиной к стене, требовательно сжимая подрагивающими от напряжения пальцами широкие плечи. Они задыхаются в поцелуе, на самом деле ощущая себя так, будто после долгих лет, проведённых в душной каморке, наконец вышли на свежий воздух. Адам запускает ладонь в волосы кронпринца и оттягивает его голову назад, оставляет влажные красноватые следы, прикусывает кадык, получая в ответ судорожный сиплый вздох. — Ричард… — хрипло говорит он. — Поиграй со мной…***
18. Конец лета. «Поиграй со мной», — Ричард снова и снова смотрит на это сообщение, чувствуя, как волна беспокойства поднимается с низа живота к горлу. Адама нет уже несколько часов, а мобильный упрямо и протяжно гудит, когда кронпринц набирает знакомый номер. Парень опускается в кресло и подпирает подбородок кулаком, бесцельно глядя куда-то вперёд. Это очень нехорошо. Ричард уже не раз замечал, как подозрительно Нико смотрит на них с Хьюзом. Если он что-то понял или, ещё хуже, увидел… Отец будет в бешенстве, если узнает. Ведь «Так не принято, Ричард». «Это позор, Ричард». «У королевской семьи есть обязанности, Ричард». Нет, никто и никогда не должен узнать о них, кроме Эммы, подобно Таците, хранившей молчание и их страшную тайну. Телефон издаёт тихий жалобный звук, и кронпринц хватает его, с надеждой глядя на экран. Там высвечиваются слова: «Спускайся в сад. Эмма». Парень чувствует, как сердце испуганно замирает в его груди, предполагая худшее развитие событий из возможных. Он резко поднимается на ноги и торопливо покидает комнату. Девушка уже ждёт его на месте, нетерпеливо оглядываясь, обнимая себя за тонкие плечи и переминаясь с ноги на ногу. Полчаса назад Эмма стала невольным свидетелем того, как крохотная неосторожность рушит судьбы, и теперь ей очень не по себе. Будь её воля, она бы с удовольствием вытянула произошедшее из памяти королевской семьи, и унесла этот секрет с собой в могилу. Но она не может. Заметив кронпринца, девушка делает шаг ему навстречу и останавливается, с сочувствием глядя ему в глаза и нервно закусывая раскрасневшиеся губы. Его лицо резко бледнеет, и она осознает, что он понял всё без слов.***
18. Начало осени. — Поиграй со мной, — повторяет Хьюз, кивая в сторону фортепиано. Ричард готов поклясться, что ещё немного, и взгляд отца прожжёт в его спине дыру, обнажая пустоту на месте сердца. Кронпринц слегка нахмуривается, снова замечая фиолетовые кровоподтёки под глазом Адама — спокойного разговора с королевской семьёй, как и ожидалось, не вышло, и охране пришлось вмешаться в этот душевный диалог. — Да, — коротко отзывается Ричард. Они подходят к огромному, сияющему чёрной лакированной поверхностью музыкальному инструменту и опускаются на узкую отделанную мягкой обивкой лавку. Хьюз откидывает крышку, вздыхает. — Что будем играть? — спрашивает кронпринц. Вместо ответа Адам прикасается пальцами к чёрно-белому полотну кнопок, и из фортепиано начинает изливаться прекрасная мелодия, которую Ричард узнает с первых нескольких нот. Именно её они когда-то разучили первой. Кронпринц вступает в нужный момент, с силой ударяя по клавишам. Гости заворожённо наблюдают за ними, и Ричарда тошнит от этих взглядов. Почему их просто не могу оставить в покое?.. Одних… — Что будет дальше? — тихо спрашивает он. — Меня отправляют учиться в другую страну, — беспристрастно отвечает Хьюз. — Самолёт через два дня. Больше слов не нужно. Они оба знают, что у них никогда не было шанса. Но этот короткий миг свободы стоил того, чтобы оставшуюся вечность гнить в заточении вековых традиций и чужих ожиданий. Мелодия подходит к концу. Под звуки аплодисментов музыканты поднимаются на ноги и смотрят друг на друга. — Спасибо за игру, Рич. Удачных концертов.