***
После двух дней изнурительного наказания Сильвии больше всего на свете хотелось помыться, но прошлым вечером она отрубилась сразу же, как только ее отпустил последний клиент, и до бани добралась в итоге лишь к утру... Чтобы успеть вернуться вовремя, нужно было пошевеливаться, так что она зашла бы внутрь, даже окажись у двери черная тряпка — но к счастью, ей не пришлось. Все в замке еще спали, и в бане оказалась только лишь юная Мелони, которая, увидав старшую рабыню, испуганно вскочила и едва не опрокинула таз с водой... - Вольно, - сказала ей Сильвия, которая пребывала сейчас в состоянии столь жалком, что даже для мелкой эльфийки навряд ли могла быть опасна... Впрочем, как она вдруг догдалась, Мелони может даже не знать, что значит команда «вольно». - Продолжай делать, что делала... - Слушаюсь... - испуганно пискнула эльфийка, но продолжила стоять столбом. Усталая проститутка лишь пожала плечами и пошла взять себе тазик. - Госпожа! - вдруг воскликнула Мелони. - Мне говорили, что вы в тот раз высекли меня не так сильно, как могли бы... Если это так, то спасибо вам! - Ты что, все еще помнишь об этом... - вздохнула Сильвия, но, обернувшись, увидела, что волшебница стоит, согнувшись в поклоне. - Не нужно кланяться мне, дура! Слушай сюда... - она взяла напуганную эльфийку за плечи и усадила на скамейку. - Сядь и слушай сюда! Во-первых — забудь об этом. Твой господин может еще обидеться и затаить злобу на то, что тебя отымели и выпороли. Потому что на его собственность покусились — это что-то из ряда вон выходящее. Для него — но не для тебя. Ты рабыня, смазливая девочка для траха. Тебя могут отыметь в любой момент, и тебя могут отлупить в любой момент. Если будешь запоминать каждый раз — ты с ума спятишь. Я выполнила приказ, ты получила по жопе — обе забыли, живем дальше. Поняла? - Угу... - неуверенно промямлила испуганная волшебница. - Я всего лишь не хотела... чтобы вы сочли меня неблагодарной... - Не за что тут благодарить, это во-вторых, - отозвалась старшая рабыня, возвращаясь к своему тазику и погружая усталые ступни в теплую воду. - Мне же не убивать тебя велели, а напороть. Кто в своем уме станет бить со всей дури? - Я слышала, что госпожа Ринонса порола госпожу Лессен со всей силы... - Рин твоя — сучка чокнутая... - буркнула Сильвия. - Хотя нет... - сказала она, чуть подумав и припомнив тот случай. - Лессен, пожалуй, и впрямь стоило посильнее. А тебя для виду пороли — вот я и била для виду. - Спасибо... - произнесла Мелони. Ей самой вовсе не казалось, что ее били тогда «для виду» — однако и Рин, и Лессен в один голос утверждали, что Сильвия ее пожалела, да еще и намекнули, что если она не наладит отношения со старшей рабыней, в следующий раз ее могут и не пожалеть. - Я просто выполняла приказ, - сухо ответила проститутка. - Сегодня велели выпороть тебя— выпорю тебя. Завтра тебе велят — ты меня выпорешь. Надеюсь, ты тоже не станешь со всей дури бить. - Конечно нет! Да я и не смогла бы... - Ну вот и разобрались, - фыркнула Сильвия. Еще пару минут она молча наблюдала за орудующей мочалкой Мелони, а затем поинтересовалась: - А ты чего без хозяина пришла? - А... Господин говорит, что если пойдем вместе, я его соблазню... - смущенно промямлила эльфийка. - Он что, все никак тебя не простит? Почти ведь месяц прошел. - Двадцать два дня... - вздохнула Мелони, которая считала каждый день — а точнее, каждую ночь, когда ей нельзя было спать с господином. - Как ты используешь свое тело... - проворчала старшая рабыня. - Тебе просто нужно попросить как следует. - Я пыталась... - вздохи эльфийки стали еще горше. - Нет, ты не пыталась, - строго сказала Сильвия. - Иначе бы он с тебя не слазил. Ты только глянь на свои сиськи! Готова поспорить, что они становятся больше. Юная волшебница ойкнула и стыдливо прикрыла грудь. Сама того не ведая, Сильвия попала в точку... - Мое тело меняется... у нас... эльфиек — так бывает. Я все время хожу мокрая... - пожаловалась Мелони. Не в силах больше выдерживать пристальный взгляд старшей рабыни, она вскочила на ноги и схватила мочалку. - Позвольте я потру вам спину! - Эй, ты куда... - Вы же моя начальница, позвольте вас обслужить... - запаниковавшую эльфийку было уже не остановить, и она приложила к израненной спине Сильвии мочалку. Воительница аж зарычала от боли. - Ой! Простите... Простите! Неловкую сцену прервало появление в бане еще одной рабыни. Едва увидев, кто находится внутри, она попыталась скрыться, но было уже поздно... Сильвия забыла даже о своей усталости, увидав ту, с кем давно уже собиралась серьезно поговорить. Вероника немедленно была поймана, а затем под горячую руку попала и Мелони. Воспротивиться они не посмели — хотя сейчас они смогли бы без труда скрутить едва переставлявшую ноги старшую рабыню. А в итоге она, поставив двоих соплячек раком у стены и скрутив полотенце жгутом, начала их отчитывать: - Сколько вы двое еще собираетесь бунтовать против хозяев и портить всем нам жизнь?! - Сильвия пустила полотенце в ход и юные рабыни жалобно завыли, выгибая спины и тщетно пытаясь убрать свои обнаженные ягодицы из-под ударов. - Что не так с тем, чтобы просто раздвигать ноги, когда велят, а рот держать на замке? В колодки вас не ставят, в бордель не отправлют сосать у всех подряд, не порют даже, судя по вашим гладеньким задницам — так вы своим хозяевам ноги целовать должны... Рин, вон, целует, между прочим — а он ее дерет, как сидорову козу. Вот это — нормальные отношения между хозяином и рабыней! А вы чего устроили?! Вероника! - Чего я сделала?! - взвизгнула юная рабыня, получив полотенцем по заднице. - Мне тоже интересно, что ты сделала, - угрожающе произнесла Сильвия. - Сэр Роберт не ходил к проституткам, даже когда у него еще не было рабыни — мне Гвеннет сказала. Но теперь пошел... это как же было нужно достать его?! - Я не виновата! - Нет, виновата! - старшая рабыня обрушила на задницу Вероники град яростных ударов. - Ты — рабыня для секса, а значит ты всегда виновата, если твой хозяин неудовлетворен! Но он не просто неудовлетворен... он тебя из борделя вытащил, а теперь сам от тебя в бордель бегает. Может, предложить ему выкупить Гвеннет, а тебя сдать обратно? - Ну а что я могла сделать? - всхлипнула девочка. - Он сказал, что пойдет к этой седой сучке, что я могла сделать?! - Гвеннет не седая сучка, а хорошая шлюха, - твердо возразила Сильвия. - Она прекрасно выполняет свою работу. А сучка здесь ты! - Не бейте! - взмолилась Вероника. - Он же уже наказал меня... - Сознавайся, что натворила, - потребовала старшая рабыня. - Я... ленивая сучка, - со вздохом призналась допрашиваемая. - Сначала на меня пожаловались, что я плохо вымыла казарму. Тогда господин заметил, что я и в комнате прибираюсь кое-как, и наказал меня — приказал весь день драить полы в коридоре. Но я сделала перерыв, чтобы поужинать едой, которую принесла с кухни, а господин меня застукал... Тогда он сказал, что теперь я буду заниматься уборкой и по ночам, пока он будет спать с Гвеннет. - Только из-за этого? Чего ты несешь? - возмутилась Сильвия. - Да кто пойдет к проститутке из-за невымытых полов? - Ну, после уборки я так сильно устала, что не смогла с ним трахаться... - То есть ты обиделась на своего хозяина и пыталась шантажировать его отказом? - подытожила воительница. От ее тона у Вероники спина покрылась холодным потом... - Но я уже извинилась... давно! - поспешила заверить она, боясь, что экс-лейтенантша ее просто прикончит. - И господин меня простил! - Не «простил», а ползи к нему на брюхе и проси назначить тебе порку кнутом! - потребовала Сильвия. - И мне тоже — за то, что плохо тебя воспитала... - Нет... не надо! - взмолилась девочка. - Надо, - сурово ответила старшая рабыня. - Мало я тебе мозгов вложила. Надо было как Рин — член в жопу и драть тебя плеткой, пока глаза на лоб не вылезут... Мелони! А ты чего в облаках витаешь? Ты такая же, между прочим! - Я никогда не отказывала своему господину! - осмелилась заявить юная эльфийка. - Нет... ты просто несла всякую чушь, и достала его до такой степени, что он даже приказал выпороть Рин — потому что думал, что ты от нее нахваталась! Но твоей дурьей башке Рин ведь не нужна была, да? Сама себе херни напридумала! - Ааай! - волшебница жалобно взвизгнула, когда ее ягодиц коснулось скрученное полотенце. - Госпожа! Я не знала! - Чего ты не знала? - мрачно переспросила Сильвия. - Что рот на замке держать надо? Или что мы с Рин своими задницами отвечаем за твои выходки? Так вот будешь знать! - Простите!! - взмолилась Мелони. Воительница била ее и вполовину не так сильно, как Веронику, но хрупкой эльфийке и этого было достаточно, чтобы расплакаться. - Прекращай свои игры в принцессу, - сказала ей Сильвия. - Тело у тебя что надо, и Луканий твой тебя хочет — это ежу ясно. Просто сделай все, как надо и без лишней болтовни. - Я пыталась... - хныкнула волшебница. - Но он мне запрещает... - У нормальных баб так не бывает. Поверь, если ту же Гвеннет положить в постель к твоему хозяину, он уже через минуту будет на ней... - Но... я... - Мелони шумно хватала ртом воздух. - И просила его... и без разрешения... пыталась... А он меня гонит! Он меня совсем не хочет! - Ну что за дурочка... - вздохнула Сильвия. - И ты тоже дура, чего ржешь?! - Она хлестнула Веронику полотенцем, когда та хихикнула. После этого, поняв, что удары на этих двух исключительных идиотках не работают, она схватила их за уши и развернула лицом к себе. - Вот! - воительница наклонилась, демонстрируя им свою отвратительно раздолбанную задницу. - Вот ЭТО бывает, когда тебя долбят в жопу деревянным членом. У нас с Рин дырки теперь вот такие! Вот это значит, что хозяин тебя не любит. Но даже так, они нас хотят и регулярно трахают... А вас-то уж и тем более должны, учитывая сколько денег они в вас вбухали! Тебя, мелкая, сэр Роберт выкупил за цену, за которую можно было купить первоклассную шлюху — такую, что могла бы давать день и ночь без продыху. А за тебя Луканий вообще готов был две тысячи отдать, только чтоб от порки спасти! Две. Тысячи. Я девчонок знаю, которые за одну тысячу серебряков уйдут из дома и отдадутся в рабство на всю жизнь — совершенно добровольно. За две можно двух купить! Понимаете, какая это куча денег?! - Угу... - юные рабыни пристыженно закивали. - Запоминайте. Чтобы соблазнить мужика, не нужно ему ничего говорить — наоборот, чем меньше болтаешь, тем больше ты ему нравишься. И уж тем более залазить на него без разрешения не надо — за это можно и в бордель отправиться... Веди себя так, чтобы он сам тебя захотел и отымел — а потом просто делай все, что он велит. А ты — иди к Роберту и проси, чтобы высек нас обеих кнутом за твою тупость. Иначе, когда лейтенант узнает, поркой мы не отделаемся. - Схватив Веронику за шкирку, старшая рабыня нагнула ее и заставила вблизи рассмотреть свою задницу. - Видишь, к чему дело идет?! - Простите, госпожа... - осмелилась прервать лекцию Мелони. - Я не поняла, что именно я должна делать... Когда Сильвия вернулась на рабочее место, солнце лишь едва-едва выглянуло из-за горизонта — но она уже устала так, будто целый день таскала кирпичи. Учить эту твердолобую эльфийку трахаться! Почему она этим занимается, а не Рин, например? Впрочем, вспомнив, что грозовая волшебница находится в «плену» у Сарьи, воительница решила, что меняться с ней местами пока не хочет. - Сильвия, - поприветствовала начальницу Гвеннет. Шлюхи-эльфийки разминались на полу — огненная волшебница села на шпагат, а ледяная давила ей на спину. - Ого, да ты едва стоишь... Иди полежи — мы с Эссой обслужим сегодня всех. - Еще чего, - фыркнула старшая рабыня. - Чтобы с меня лейтенант потом шкуру спустил? Не дело только что наказанной шлюхе прохлаждаться! - она бросила взгляд на колодки, в которых провела позавчерашний вечер, и которые все еще стояли посередь зала. Вот бы поставить в них эту недотрогу Мелони... да только ее хозяин сразу же примчится ее спасать. И почему самые заботливые мужики всегда достаются бабам, которые их не заслуживают? - Да все в порядке, - продолжала убеждать ее волшебница. - Господин лейтенант сказал, что ты должна подготовиться к фестивалю. - На позор выставят... - со вздохом констатировала Сильвия. То было одно из любимейших развлечений горожан — во время фестиваля самых известных пленниц и преступниц, схваченных за последние полгода, «выставляли на позор». Впрочем, для Сильвии, которая день и ночь трудилась в борделе и успела переспать уже с подавляющей частью мужского населения замка, это наказание мало что значило — и все же она была старшим имперским офицером из находившихся в плену у повстанцев, так что в конечном счете такая демонстрация была неизбежна... Даже Элки не сможет ее отменить — а, значит, придется провести еще денек в колодках, но на этот раз уже во дворе у главных ворот. Интересно, поставят ли Рин рядом с ней? В одиночку сосать у всех проходящих мимо будет скучновато...***
Тридцать пятый этаж, о котором Стилфист пренебрежительно отозвался, как о «несложном», был достоин куда более детального описания. Прежде всего, именно здесь храмовники вдруг осознали, как сильно уменьшался размер этажей с высотой. Еще на тридцатом помещался целый город, а огромный зал тридцать первого был столь необъятен, что с одного его края не было видно другого. Тридцать третий и тридцать четвертый были уже намного меньше, но из-за внутренних стен и запутанных коридоров это не слишком бросалась в глаза. Ну а на тридцать пятом, стоя у входа, ты мог видеть выход — дверь в двадцати метрах над полом и метрах в двухсот от входных ворот. Кроме этого на этаже не было ни стен, ни лестниц, ни дверей — зато было множество отверстий в стенах, полу и потолке, а в самом центре зала, подвешенные между небом и землей, вращались полдюжины колес с большими лопастями. - Что, черт возьми, это такое? - поразился Элрик, делая шаг по направлению к загадочной конструкции. Стилфист поймал магистра за локоть. - Это вентиляционная комната, - сообщил он, настойчиво возвращая старого лорда в строй. - Близко лучше не подходить. - Как оно работает, сэр? - полюбопытствовала Ада. Суровая порка, похоже, совсем ее не изнурила — хотя остальные эльфийки кое-как плелись в хвосте отряда, главная виновница была полна сил и бежала впереди всех — а может, ей просто стыдно было смотреть сестрам в глаза, и поэтому она старалась держаться от них подальше. - Понятия не имею, - пожал плечами рыцарь. - Сквозняк вращает большие лопасти и вырабатывается электричество, - просветила своих темных спутников Тритония. - За счет него работают маленькие лопасти в трубах, и помпы, которые нагнетают воздух в специальные камеры, откуда он поступает на все этажи. - Чего-чего? - переспросил Элрик. - Кто кого угнетает? И что там выделывают эти мельницы? - Электричество — это молнии такие, вроде как магия у эльфиек, - попытался объяснить Стилфист. - Что такое помпы, сам не знаю... Все это гномы построили. По замыслу строителей, люди не должны были здесь подниматься — снаружи башни были для этого подъемники, чтобы с тридцать четвертого этажа попадать сразу на тридцать восьмой. Но теперь они разрушены, так что придется лезть так... - Кстати, вместо того, чтобы проходить все этажи, можно было подниматься по вентиляционным шахтам, - вдруг сообщила Эбигейл. - Я лазила по ним в детстве... но дальше этого места пройти не выходит. - Да, - подтвердил Стилфист. - Попадаешь сюда и сразу умираешь... - А почему умираешь? - удивилась Ада. Ей идея пролезть по шахтам показалась неплохой. - Неужели эти штуки человека порубить могут? - У кого-нибудь есть что-то ненужное? - вдруг спросил Мартин, шаря по карманам. - Правильно мыслишь, - одобрительно кивнул Стилфист. - Смотри. Он отстегнул левую перчатку — от которой все равно не было особого смысла в отсутствие кирасы — и бросил в центр комнаты. Но до центра она не долетела — мощный поток воздуха выбросил ее прямо в большое окно. - Сквозняк, - прокомментировал рыцарь. - Как только высунешься, тебя выдувает наружу. - А как же мы пройдем? - осведомился Элрик, пристально разглядывая стены. В зале было три ряда окон, идущих друг над другом. Окна располагались на равном расстоянии друг от друга, с единственным пропуском — над входными воротами. - Вот здесь поднимемся, - подтвердил Стилфист, проследив за взглядом магистра. - А потом под потолком, вдоль вон той ложбинки проползем... - Вы говорили что этаж построен так, чтобы страж не мог спуститься сверху, - напомнил Мартин. - Что же ей мешает? - Сквозняк и мешает. Это — единственное место, где можно подняться. У того выхода и веревки сразу сдувает и тебя самого сдуть может... - У строителей Башни была возможность останавливать лопасти, чтобы пройти, - прокомментировала Тритония. - Но механизм сломан. - Сэр, а как же вы спустились с Башни? - осведомился догадливый ученик Стилфиста. - Спрыгнул. Через дырку для подъемника — с тридцать восьмого сразу на тридцать четвертый... Не бойся, - усмехнулся храмовник на изумленный взгляд Мартина. - Если правда доберешься до верха, это не будет для тебя проблемой. - Почему-то мне кажется, что если бы вас выдуло наружу с этого этажа, вы бы тоже не погибли... - Думаю, Маат меня поймала бы, - уклончиво ответил Стилфист. - Вы знаете Маат? - Да, и кстати. Будете лезть — к гарпиям не приставайте. А то могут и на вентилятор сбросить... - Какие еще гарпии? - обеспокоенно осведомилась Арья. - Обычные, как в книжках. Они гнездятся здесь снаружи, а иногда и внутрь забираются как-то... не трогайте их. Это просто голые тетки с крыльями — если не напрашиваться, они к вам не полезут... Кошка, брошенная Стилфистом просвистела, словно снаряд из катапульты, и вонзилась в стену под потолком. Подергав веревку, рыцарь убедился, что она сидит прочно. - Давайте я полезу, сэр, - предложила Ада. - Нет. Держи веревку снизу, чтобы меня не мотало ветром. Даже несмотря на то, что здесь, по словам Стилфиста, было безопасное место, ветер все еще был очень сильным — недостаточно, чтобы сдуть человека с веревки, но достаточно, чтобы создать массу неприятных ощущений. По крайней мере, даже если бы кто-то сорвался, поблизости не было окна, в которое он мог бы вывалиться — а простое падение с десяти-пятнадцати метров храмовник еще мог пережить... Стилфист, конечно, преодолел подъем без труда, перебравшись с веревки в узкий канал, идущий по окружности вдоль потолка. Когда-то здесь крепились специальные люльки для рабочих, которые должны были ремонтировать стены и потолок. Подобные каналы были и на многих других этажах — но именно здесь он был исключительно полезен, так как по нему, пусть и ползком, можно было перебраться с одного края комнаты на другой. Еще раз убедившись, что кошка хорошо закреплена, Стилфист махнул рукой, призывая остальных следовать за ним. Ада взялась было за веревку, но мать Арья вдруг решила, что неблагонадежной эльфийке стоит проводить поменьше времени с объектом своего вожделения. Кроме того, аббатиса хотела уберечь наиболее ценных членов своего ордена, и потому отправила второй мать Сильвестру, а третьей — эльфийку-смотрительницу Мелхолу, надеясь, что Стилфист присмотрит за ними в случае чего. Аде было приказано идти самой последней. Однако Арья не могла предвидеть, что эти двое очень скоро снова окажутся рядом... Дверь, ведущая ко входу на следующий этаж, располагалась на небольшом балкончике, окруженном перилами, но все равно опасном — как и предупреждал Стилфист, сквозняк был невероятно сильным. Даже он сам едва не оказался унесен ветром, когда спрыгивал с потолка на балкон — у всех перехватило дыхание, когда он повис в воздухе, ухватившись одной рукой за перила. Однако затем храмовник подтянулся и выбрался на балкон — и принялся помогать спуститься всем остальным... А начала все это мать Сильвестра, которая, взглянув на балкон из под потолка, заявила, что боится прыгать. Хорошо, что балкон был достаточно высоко и рослому Стилфисту не составило труда взять напуганную жрицу за вытянутые руки и спустить ее вниз. Быть может, у самой Сильвестры и не появилось в этот момент никаких блудных мыслей, зато они возникли у многих, кто видел, как это выглядело со стороны... Между тем, с сестрой Мелхолой, что ползла следом, приключилось занятное происшествие. Как и предупрежал Стилфист, на этаже были гарпии — они засели повсюду и в вентиляционных трубах, и даже в норах, самостоятельно выдолбленных ими в потолке... это было само по себе удивительно, вечь обычно повредить стены Башни не удавалось — однако гарпии обладали или сверхъестественными способностями, или же просто невероятным терпением... Человек, сведующий в строительном деле, мог бы сказать, что их злодейская деятельность угрожает обрушением всему древнему строению, но такие рассуждения не имели смысла — Башня давно уже была не только частью осязаемого мира, но и некой сверхъестественной сущностью — иначе она никак не простояла бы тысячу лет без единого намека на ремонт. Высокогорные гарпии были опасны лишь для незадачливых скалолазов, но не для нее... И вот, как оказалось, одна из этих гарпий умудрилась выдолбить себе гнездышко прямо внутри служебного канала, по которому ползли храмовники. Пока это были Стилфист и мать Сильвестра — вероятно, столь же грозная в глазах невежественной птицедевы, как и легендарный храмовник — гарпия пряталась, но стоило показаться Мелхоле — коротковолосой курносой блондинке, вовсе не выглядящей на свои сто девять лет — тут любопытное создание и показалось. - Сэр, ко мне пристала гарпия! - крикнула эльфийка сверху, пытаясь перекричать свист ветра. - Может, познакомиться хочет? - предположил Стилфист. Взобраться назад и помочь атакованной смотрительнице он в любом случае не мог — с другой стороны, следом за ней полз Мартин, и можно было рассчитывать на его помощь в случае чего. - Не бей ее раньше времени. - Я и не могу! - пожаловалась смотрительница. - Она схватила мое копье! - Если ей понравилось твое копье, отдай его, - распорядился рыцарь. - Гарпии — как сороки, им нравится тащить все интересное к себе в гнездо. - Главное, чтобы она не решила завести себе эльфийку... - пробормотал Мартин, уже успевший догнать Мелхолу и теперь с интересом разглядывавший гарпию. Она была вовсе не так уродлива, как говорилось в легендах — единственным «уродством» можно было счесть невероятную худобу и растущие прямо из плеч крылья завместо рук, из-за отсуствия которых ей пришлось вцепиться в копье Мелхолы когтями ног... что до личика диковинной девицы то, насколько можно было разглядеть в полумраке тоннеля, оно было вполне миловидным. Когда смотрительница, тяжко вздохнув, выпустила копье из рук, гарпия немедленно скрылась с «добычей», и на этом весь инцидент был исчерпан. Однако Мелхола продолжала озираться с опаской и слезть на балкон попыталась задом — пришлось Стилфисту поймать ее за ноги... А затем он стал помогать вообще всем — даже тех, кто пытался спрыгнуть сам, рыцарь ловил в воздухе. Наконец, у него в руках оказалась замыкавшая отряд эльфийка, которой явно очень понравилось быть пойманной им... Таким образом, тридцать пятый этаж оказался пройден без каких-либо потерь, помимо ущерба нравственности. Поскольку места на балкончике едва хватало для четверых, первым храмовникам пришлось ступить под своды следующего этажа, не дожидаясь союзников... Они оставались у входа, в любой момент ожидая нападения печально известной императрицы — до тех пор, пока к ним наконец не присоединились Стилфист с Адой. - За кого вы ее принимаете? - рассмеялся рыцарь, увидав настороженные лица своих спутников. - Она не будет нападать на вас исподтишка или вроде того. Пойдемте, она ждет впереди. Тридцать шестой этаж был причудливым помещением, разделенным на комнаты и коридоры, но не нормальными стенами, а перегородками, что были не выше человеческого роста. Впрочем, такое устройство все равно препятствовало нормальному продвижению храмовников, потому как коридорчики были узкими, и им приходилось идти колонной по двое, из-за чего отряд растянулся, словно змея. - Можем ли мы использовать эти коридоры, чтобы избежать встречи с Изольдой? - поинтересовалась мать Арья. - Не выйдет, - отозвался Стилфист. - Они все в конечном счете ведут в главный зал. - Какой смысл создавать лабиринт, где невозможно заблудиться? - почти искренне возмутился Мартин. - Это не лабиринт. Здесь был штаб гномов, руководивших постройкой Башни — во всех этих комнатушках работали гномьи писари и начальники. В темноте оно кажется лабиринтом, но на самом деле это место устроено просто и понятно... Ну а вот и зал, кстати. Отсюда видно комнату главного босса — взгляните. В самом деле, они оказались в том месте, куда сходились все коридоры. Гномам, по-видимому, не было знакомо понятие межкомнатных дверей, так что спутники Стилфиста сразу увидели ту комнату, о которой он говорил — их взорам предстал древний дубовый стол, на котором стояла зажженная свеча... а за этим столом сидела женщина. Сначала казалось, что она не обращает на храмовников никакого внимания, и те даже понадеялись, что она и вовсе их не заметила, однако затем стражница поднялась из-за стола и вышла из своей комнаты в зал. - Можете бежать, если хотите, - произнес Стилфист. - Я пойду поздороваюсь. - А в какую сторону бежать-то? - крикнула аббатиса вдогонку рыцарю. - Я проведу, - предложила Тритония. - Все лучше, чем с ней драться... Императрица Изольда скончалась в преклонном возрасте, на десять лет пережив своего царственного супруга — но ее дух, обитавший в Башне, выглядел, как молодая девушка с короткими темными волосами и пронзительным взглядом. Должно быть, такой она была, когда вела в бой войска своего мужа и императора... Эту версию подтверждал и ее отнюдь не парадный доспех, состоявший из кольчуги, усиленной пластинами на груди, левом плече и бедрах. Было и оружие — закрепленный за спиной цвайхендер. В древности считалось, что женщина, даже тренированная, не сможет потягаться с мужчинами при равной длине оружия, и потому девушкам-воительницам предлагалось вооружаться чем-то более длинным. По сей день имперскими наемницами ценились нагинаты, алебарды и прочее древковое оружие... ну а в старые времена предпочитали более брутальные решения, вроде цвайхендера, «великого меча», размеры которого ограничивались лишь силой и мастерством конкретной воительницы. В длину оружие Изольды существенно превосходило человеческий рост, а его ширина у гарды едва покрывалась двумя положенными рядом ладонями. Предполагалось, что таким мечом женщина должна в первую очередь колоть, однако древняя королева-воительница находилась на совершенно ином уровне мастерства. Нанося удары острием, серединой клинка или его широким основанием, она могла изменять силу и скорость своей атаки, контролируя ее так, чтобы не сломать меч, который при такой длине, конечно же, был довольно гибким... но так было в прошлом. С тех пор, как Изольда обратилась стражницей, ее клинок стал несокрушимым. Она шла навстречу Стилфисту, расстегивая ремни, удерживавшие меч у нее на спине... Храмовник, однако, даже не взглянул на грозное оружие. - Ваше Императорское Величество... рад видеть вас в добром здравии, - произнес он, преклоняя колени. - Ух ты, он даже более учтив с нею, чем со мной, - восхитилась Эбигейл. Изольда, однако, вежливости рыцаря не оценила. - Издеваешься надо мной? - процедила она сквозь зубы. - Зовешь меня Величеством, а сам пытаешься разрушить Империю, которую я создала? - Напротив, - возразил Стилфист. - Август разрушил вашу Империю, а я пытаюсь ее починить. Безумец вроде него не достоин управлять вашим наследием... - Да он прямо ее поклонник! - между тем продолжала восхищаться Эбигейл. - Лучше нам уйти отсюда, - посоветовала ей Сильвестра. - Они сейчас драться будут... Действительно, Изольда вдруг безо всякого предупреждения рубанула коленопреклоненного рыцаря мечом... этот удар был так стремителен, что его едва ли можно было разглядеть, но он не достиг цели — потому что Стилфист вовремя схватил воительницу за запястье. - Я восхищаюсь вами, как королевой, но как женщина вы давно напрашиваетесь, чтобы вас поставили на место... - произнес он, пока Изольда тщетно пыталась вырваться из его хватки и даже несколько раз пнула его ногой. Храмовник нанес свой коронный удар, давший ему имя, и древняя императрица совсем не по-королевски покатилась кубарем по полу... - Неужели уже все? - Ада с Мартином все еще не могли решить, следует ли им отступать с остальными или помочь Стилфисту. Однако, по сравнению с его боем против Тристана, на этот раз храмовник казался на голову выше — в прямом и переносном смысле. - Разумеется, нет! - крикнул он в ответ на изумленный возглас эльфийки... В этот миг Изольда вытянула руку, и ее лежащий на полу меч сорвался с места, вернувшись прямо в ее раскрытую ладонь. Воительница, даже не тратя времени на то, чтобы выпрямиться, привстала и бросилась в атаку... однако бежала она не к Стилфисту, а, промчавшись мимо него, устремилась прямиком к Эбигейл. - На кого это ты поднимаешь руку? - буквально в последний момент между девушками возникла Тритония с трезубцем. Вопреки своим словам о том, что не хотела бы сражаться с Изольдой, посланница небес успешно отразила ее атаку — ноги древней воительницы сковал лед, а ее клинок замер в воздухе, потому что Тритония зажала ее руку между зубьями своего трезубца. - Она твоя двоюродная прапрапрапрапрабабушка, между прочим. - Да в гробу я видела такое родство, - прорычала Изольда, выказывая посланнице небес не больше уважения, чем Стилфисту минуту назад. В ее глазах они оба были мучителями, что заточили ее в этой темнице. - Не больно-то я и хотела быть чьей-то прапрапрапрабабушкой! - выпалила Эбигейл, шокированная тем, что ее только что пытались убить — всю жизнь находясь под надежной защитой матери, она чуть ли не впервые оказалась в столь серьезной опасности. - Так, - сказала Тритония, беря дочь за локоть. - Пойдем отсюда. Лед пропадет через пятнадцать секунд... можешь продолжать делать свою работу. - Нам тоже лучше уйти, - посоветовал Мартин Аде. - Это не наш уровень... - Ага... - согласилась эльфийка. Еще вчера она сражалась с несокрушимым Тристаном, но сейчас была напугана — может, Изольда и была слабее, но ее бешенные сила и скорость в самом деле ужасали... - Может, все-таки будете со мной драться? - осведомился Стилфист, неспешно подходя к Изольде сзади. - Тебе все равно ничего не сделаю... - лед на ногах воительницы треснул, и она оказалась на свободе. - А им могу. С этими словами она помчалась вдогонку за убегающими храмовниками. Перемахнув через несколько перегородок, она влетела в коридор и обрушилась на рыцарей сверху, разрубив разом двоих. Оказавшаяся рядом боевая жрица ударила ей в глаза вспышкой, надеясь ослепить, но за свою дерзость сразу же лишилась ноги... Тут, к счастью, подоспел и Стилфист, так что Изольде вновь пришлось спасаться бегством. Раненую жрицу подхватили на руки и понесли... сейчас добраться до выхода казалось важнее всего. Однако Изольда была далеко не глупа, и уж свой-то этаж она знала лучше всех. Избегая встречи со Стилфистом и перепрыгивая через перегородки, она умудрилась добраться до ворот первой и уже стояла там, вращая свой огромный меч над головой, когда в холл ввалились храмовники. - Не отступать! - только и успел рявкнуть Элрик, как она набросилась на них... Беда была даже не в том, что каждый удар Изольды оказывался смертелен — это, кстати, было не совсем так, и монахиня с отрубленной ногой была тому верным подтверждением — а в том, насколько трудно было избежать ее ударов. Предложенной Стилфистом тактикой «ударь первым» было адски сложно воспользоваться, когда у твоей противницы двухметровое оружие — да и храмовники больше привыкли блокировать удары мечами или щитами... Но сейчас это не помогало — Изольда разбивала щиты, ломала руки, а иногда пронзала человека насквозь вместе со щитом. Уклоняться от ее стремительных ударов тоже не получалось, да и скудные попытки обезоружить воительницу ни к чему не привели — ибо она немедленно призывала свой цвайхендер обратно, как сделала это в самый первый раз. И все это происходило в столь бешенном темпе, что храмовники буквально не успевали ничего поделать. Атака древней императрицы, подобно когтям дикого зверя, вырывала воинов из рядов, и фронт отряда начал прогибаться, уступая натиску одной-единственной противницы... При всей своей силе Изольда обладала еще и удивительной способностью с первого взгляда определять проблемных противников. Когда Мартин и Элрик попытались зажать ее в клещи, она сразу же отступила, перепрыгнула через перегородку, затем через другую — и вот она уже в тылу отряда храмовников... Очевидно, что целью этой стражницы было не сразиться с сильными врагами, а убить как можно больше слабых. - Всем разойтись! - проревел магистр максимитов — теперь его собственные воины стояли между ним и врагом. - К выходу! Всем отступать! В наступившем хаосе императрица-воительница не теряла времени, и, все так же уклоняясь от встречи с сильными рыцарями первого поколения, охотилась на убегающих жриц и младших эльфиек... Однако по мере того, как отступающие храмовники рассеивались по холлу, действовать стало проще и ее врагам. Элрик, тщетно пытаясь угнаться за Изольдой, на бегу выкрикивал приказы, сообщая, кому из воинов следует отступить, а кому остаться. Эбигейл уже не первую минуту атаковала стражницу Льдом Коцита через лишившуюся ноги жрицу. Сама жрица — ее звали матерью Джустиной, и она была единственной монахиней, что привели с собой максимиты, хотя к их ордену она и не принадлежала — тоже пыталась сражаться, сидя на полу. Однако Изольде были нипочем и лед, и священное пламя. Душевная боль от трехсотлетнего одиночества, что она перенесла, сделала ее невосприимчивой к боли физической. Возможно, ее и получилось бы остановить, спалив до тла, но она явно не собиралась стоять на месте и ждать, пока это случится... - Дочь, если ты собираешься сражаться, я не смогу и дальше тебя защищать, - предупредила Тритония Эбигейл. - Все в порядке, - отозвалась та. - Ведите людей к выходу, матушка. Посланница небес вздохнула. В каком-то смысле она была сама виновата — воспитала ребенка на рассказах об Империи времен Золотого Века — неудивительно, что та стала патриоткой, даже ни разу не видев этой страны... Тем не менее, она была вынуждена признать, что Эбигейл давно уже не дитя — так что, раздосадованно пожав плечами, Тритония направилась к выходу. - Глупый выбор, девочка, - прошептала Изольда, увидев это. То, что она почти не чувствовала боли от сосулек, пронзающих ее грудь каждые две минуты, не означало, что те ей не досаждали — потому, дождавшись, когда Тритония отойдет подальше, стражница снова бросилась к Эбигейл... Но та оказалась готова. - Думаешь, только матушка так умеет? - крикнула девушка, выстреливая в воительницу из посоха огромной сосулькой. Атака получилась не столько внезапной, сколько впечатляющей — хоть Изольда и успела уклониться, для этого ей пришлось кувырком прокатиться по полу. И тут же на нее обрушилось пламя матери Джустины. Это неожиданное героическое сопротивление двух девушек дало храмовникам немного времени, чтобы перегруппироваться. Подоспел сэр Малкольм — тут даже Изольде пришлось обернуться, и отражать его удары, как положено. Воительница попыталась закончить этот поединок как можно скорее и при первой возможности ударила рыцаря в грудь, однако тот внезапно запустил ей в лицо латной перчаткой. Изольда увернулась, но тут максимит швырнул в нее щит. Щит она тоже отбила, но затем последовал удар ногой, и защититься от него стражница уже не успела. Пусть и не такой сильный, как кулак Стилфиста, этот пинок все-таки сбил императрицу с ног... и в тот же миг, на нее, лежащую, набросились Ада и еще несколько сестер-эльфиек. Изольда зарычала от ярости. Первую из нападающих, пытавшуюся пронзить ее в прыжке, она рассекла мечом прямо в воздухе, затем вскочила и, сделав бесподобное сальто, разминулась с остальными эльфийками. - Думаете, раз охочусь на слабаков, то с вами не справлюсь? - угрожающе процедила древняя воительница, приземляясь на ноги и притягивая к себе меч. - Передо мной не устоял величайший рыцарь в истории! - А сам он сказал, что ты была слабачкой, и он тебе поддался! - выкрикнула Ада. Тактика оскорбления стражей отлично сработала на Тристане, так что дерзкая эльфийка решила прибегнуть к ней снова. Однако Изольда лишь насмешливо фыркнула. - Что ж, можешь сравнить сама, - замахнувшись мечом из-за плеча, она начала крутиться на месте. Это могло выглядеть крайне глупо, пока ты не задумывался о том, насколько это жутко. Воительница была стремительна, как волчок, а ее беспорядочно движущийся меч не оставлял возможности определить, как нужно отражать такую атаку. Продолжая кружиться, стражница подпрыгнула и налетела на эльфиек смертоносным вихрем, что сделал бы честь даже ее предшественнице на этом посту... Трое или четверо, включая Аду, успели вовремя отпрыгнуть. Еще пятеро оказались буквально порублены на куски. Дальше настал черед сэра Малкольма. Изольда уже перестала вращаться, но продолжала наносить удары с невероятной скоростью. От первого рыцарь смог защититься, пожертвовав левой рукой. Второй предотвратил, ударив стражницу плечом. Но третий удар она нанесла головой, разбив максимиту лоб, и, когда он пошатнулся и отступил, отсекла ему голову. - Следующий! - крикнула она, поворачиваясь ко все еще сидящим на полу Джустине и Эбигейл — и стала вдруг до ужаса похожа на любовь всей своей жизни. Не смея даже помышлять о сопротивлении, девушки прижались друг к другу, дрожа от страха... И в этот момент в воздухе просвистели два арбалетных болта. От одного, нацеленного ей в голову, Изольда успела увернуться, но другой, выпущенный в тот же миг, что и первый, попал ей прямо в грудь... Стрелком оказалась мать Арья. Ее стражница не воспринимала, как серьезную угрозу, и потому не придала особого значения тому факту, что пожилая аббатиса стоит всего в десяти метрах от нее. Ну а та вынула из походной сумки арбалеты, быстренько зарядила и выстрелила... - Никогда не думала, что еще раз воспользуюсь этим богомерзким оружием... - произнесла она. Маломощные арбалеты для одной руки использовались наемными убийцами и очень немногими солдатами, что хотели иметь возможность стрелять, не отказываясь при этом от щита и оружия ближнего боя. Умение же стрелять сразу с двух рук, атакуя противника под разными углами, было присуще лишь одной наемнице по имени Хелена Пайсис. С тех пор, как она двадцать лет назад была тяжело ранена и постриглась в монахини, слава этого оружия окончательно померкла, и его вытеснили громоздкие штурмовые арбалеты, способные пронзить насквозь быка... - Сердце остановилось, - вдруг сообщила Изольда совершенно будничным тоном. - У меня пятнадцать секунд. И потом началось это... Воительница сорвалась с места и помчалась к подстрелившей ее аббатисе — еще стремительней, чем раньше. У Арьи даже оружие было не перезаряжено, и ей бы пришел конец, кабы лорд Элрик вовремя не закрыл свою старую боевую подругу собой. В результате удар Изольды лишь сломал щит магистра и его руку заодно. Конечно, стражница не остановилась бы на этом, но бросившийся на защиту главы своего ордена Мартин повис у нее на плечах, а еще несколько рыцарей воспользовались возможностью, чтобы схватить ее за руки и ноги... Но она вырвалась и вновь закрутилась волчком, сбрасывая их с себя. Лишь упорный Мартин никак не хотел отцепляться и продолжал удерживать правую руку воительницы, чтобы она не могла атаковать... - Держите ее так! - крикнула Эбигейл, подбегая к ним с посохом в руках. - Я ее заморожу! В отчаянной попытке вырваться Изольда боднула девушку головой, сбив ее с ног, а затем сделала сальто назад, уронив повисшего на ней рыцаря на землю. После этого она, пошатываясь поднялась на ноги, но как раз в этот миг Эбигейл обдала ее струей инея из посоха. Всего за пару мгновений стражница оказалась заточена в ледяной глыбе. Но, хотя заявленные ею пятнадцать секунд уже истекли, Изольда все еще не сдалась... Ее ноги оказались приморожены к полу недостаточно прочно, и она, оттолкнувшись, подпрыгнула и ударилась об пол, разбив лед. Затем она, шумно втянув в себя воздух, поднялась с пола... и лишь после этого рухнула замертво. - Ищите раненых! - немедля распорядилась Арья. - Верните тех, кто ушел — пусть помогают! Спасите всех, кого можно! Однако спасать было некого... Из всех, пострадавших от рук Изольды, выжили лишь Джустина, Элрик и еще трое, так же отделавшихся переломами, жизням которых ничего не угрожало. Тридцать два человека и девять эльфиек погибли.***
- Добро пожаловать в мое скромное жилище, сэр Артур, - принцесса Сарья поприветствовала дорогого гостя у дверей своей комнаты. Две ее рабыни лежали на полу ничком, и вампирша самолично проводила паладина к креслу — своему креслу, между прочим — и сама поднесла ему кубок с вином. - Вы очень гостеприимны, Сарья, - рыцарь отпил немного и насмешливо уставился на хозяйку комнаты. Причина ее услужливости была ему известна — собственно, он сам и был причиной. Позавчера он поймал вампиршу на выходе из Главного Зала после завтрака. После их совместной охоты на ведьму паладин вовсе перестал церемониться с развратной принцессой и стал прямо высказывать ей все, что думает о ее шуточках. А коль уж ему что-то было нужно от нее, он не стеснялся ни в выражениях, ни в действиях. - Сарья! - рявкнул он, когда вампирша, заметив преследование, попыталась скрыться. - Стоять!! Переполненный выходящими из зала солдатами коридор был не лучшим местом для беготни или полетов, и принцессе пришлось остановиться. А Артур подошел к ней и схватил за задницу — в буквальном смысле слова. - Куда это вы мою рабыню дели? - поинтересовался он. - А... Рин? - притворно-наивно, но все-таки слишком поспешно ответила вампирша. - Ну да... она у меня. Можем мы поговорить где-нибудь еще? - Уверен, вы можете дать ответ на мой вопрос и здесь, - безжалостно ответил паладин, продолжая держать руку на ягодицах вампирши, укрытых от его цепких пальцев лишь кружевными трусиками. Сарья удивленно вздохнула... Впрочем, при некотором рассуждении следовало признать, что Артур мог обращаться с ней так, как ему заблагорассудиться — он был вторым человеком в своем отряде и действующим командующим в отсутствие Стилфиста, а она — чем-то средним между гостьей и заложницей. До сих пор все провокации сходили принцессе-хулиганке с рук, но сейчас паладин выглядел так, будто его терпение на исходе... Сердце вампирши забилось чаще — но не от испуга, а от возбуждения. Никто еще с ней так не разговаривал — вампиры, даже те, с которыми она спала, всегда были учтивы, с Стилфистом у них только-только начало получаться что-то интересное, а Элки, хоть и была груба, безжалостно отвергала все ее провокации. Но суровый взгляд Артура был именно тем, чего она добивалась. - Ах, сэр Артур, я осмелилась позаимствовать вашу рабыню, чтобы как следует подготовить ее к фестивалю, - пролепетала она, притворно-испуганно хлопая ресницами. - Если вы скучаете без нее, я могла бы... прислать одну из своих девочек, чтобы она выполняла все обязанности Рин. Кого вы предпочитаете — Барбару или Февронию? - Обойдусь без ваших шлюх, - сухо ответил Артур. - Раз так, то подготовка Рин на вас. Не подведите нас. С этими словами он удалился, и задница Сарьи была спасена... однако этот короткий разговор произвел на вампиршу неизгладимое впечатление. Вероятно, половину зловещих интонаций и двойных смыслов в словах паладина она сама себе придумала, да и за бедра он ее держал, чтобы она не смылась, а не потому что собирался отшлепать — но мысли извращенки уже пустились в пляс, и их было не унять... Она едва-едва не предложила Артуру себя на время отсутствия Рин и лишь в последний миг вспомнила, что так утратит все преимущество над шлюхой-волшебницей в борьбе за Стилфиста. В итоге, в жертву грозному паладину была принесена Барбара — даже несмотря на то, что Артур отказался, Сарья, едва вернувшись в комнату, отправила рабыню к нему. Вернулась несчастная блондинка лишь на следующее утро, измученная и запоротая — Артур не стал долго ломаться и показательно оттрахал ее в задницу, а затем отдал в полное распоряжение Вивиан... И самыми жестокими, по словам Барбары, были именно побои от ревнивой ведьмы. Все это еще больше подогрело страх Сарьи перед паладином... а заодно и ее интерес. Что до рабынь вампирши, они начали проявлять еще больше сочувствия к Рин — что, впрочем, не мешало им долбить задницу волшебницы тренажерами, подготавливая ее для Артура... Прошлой ночью ублажать паладина ходила Феврония — и она тоже была оттрахана и напорота безо всякого снисхождения. Теперь уже все обитательницы комнаты на верхнем этаже вампирской башни трепетали перед грядущим явлением Артура... и вот он наконец пришел. - Чего-нибудь еще, сэр? - осведомилась вампирша у рыцаря, развалившегося в ее кресле и потягивающего вино. - Вы знаете, зачем я пришел, - невозмутимо отозвался тот. - Показывайте. - Прошу, сюда... - пригласила Сарья, отдергивая полог кровати. - Вот ваша рабыня, сэр. Взору паладина предстала Рин. Она лежала ничком, уткнувшись подбородком в подушку и выставив задницу вверх. Ее расставленные ноги были привязаны к столбикам кровати, а руки связаны за спиной — но достаточно свободно, чтобы она могла раздвинуть ими ягодицы. На волшебнице был изготовленный для карнавала костюм — возможно, и не самый вычурный из всех, что Артуру доводилось видеть, но достаточно оригинальный, чтобы его можно было оценить даже сейчас, когда эльфийка лежала лицом вниз. Высокие черные сапоги на ногах — те, что она носила уже давно — резко контрастировали с белой кружевной юбкой, закрывавшей ноги до щиколоток, но лишь спереди — а сзади по всей длине шел разрез, открывавший доступ ко всем интересным местам рабыни. Груди волшебницы стягивал тугой лифчик из такого же кружева, удерживаемый на теле двумя кожаными ремешками, застегнутыми на спине, так что плечи и верхняя часть груди оставались открытыми. На шее был застегнут ошейник — не тот, что подарил ей когда-то Стилфист, а другой — металлический с позолотой и орнаментом. Этому ошейнику соответствовали браслеты на запястьях с кольцами для заковывания в цепи. Сейчас цепей не было, но Артур заметил два таких же кольца с открывающимися зажимами на задней стороне ошейника — при желании руки рабыни можно было приковать за головой... Между прочим, голову волшебницы венчало странное украшение — очевидно, изображавшее корону — на деле же это был обруч, надевавшийся вертикально. Он был украшен тонкими штырьками со звездами на концах, а к его нижнему краю крепился еще один ободок, на котором держалась вуаль, скрывавшая нижнюю часть лица. Изменилась и прическа Рин — теперь это были не косы, а кудри, свободно рассыпающиеся по подушке, в которую она уткнулась... - Обратите внимание на серьги, - предложила вампирша. Действительно, в ушах Рин появились золотые сережки, сделанные, похоже, из каких-то иноземных монет — а Сарья преподнесла паладину еще две таких же. - В комплект входят четыре серьги. Эти две — для грудей, но ваша рабыня умоляла, чтобы мы позволили вам решать, следует ли ей их носить. Рыцарь взял сережки и, не глядя, положил на кровать — сейчас его внимание было приковано к совсем другой части тела эльфийки... Ее дырка была растрахана теперь еще сильнее, чем после наказания в борделе, и Рин, удерживая ягодицы раздвинутыми, лишь подчеркивала ее манящую глубину. Артур не был уверен, почувствует ли он хоть какое-то сопротивление, вставив член в эту дыру, но ему в самом деле было любопытно, сколько времени Сарье пришлось пытать задницу волшебницы, чтобы довести ее до такого состояния. Несомненно, Рин пережила безжалостное и мучительное наказание — и рыцарь находил эту мысль весьма удовлетворительной. - Ага... - проследив за взглядом паладина, вампирша хмыкнула и шлепнула пленную эльфийку по заднице. Издав горестный стон, лишний раз напоминавший о том, сколь болезненным было для нее любое прикосновение к ее ягодицам, волшебница заговорила. - Сучка Рин просит прощения за то, что не смогла должным образом ублажить вас ранее... - глухим голосом произнесла она. - Накажите меня, господин — моя задница готова к использованию... - О, совсем забыла... - небрежно бросила Сарья. Будто бы случайно у нее в руках оказался деревянный член. Вуаль карнавальной королевы была таким же издевательством над нормальной одеждой, как и ее юбка — прямо напротив рта в ней было проделано большое круглое отверстие... Через него-то вампирша и затолкала член в ротик волшебницы, заставив ее издать болезненный булькающий звук. - Вот теперь все на своих местах. Что скажете, сэр Артур? Должна ли я полагать, что справилась со своей задачей? - равнодушно-презрительным взглядом рыцаря можно было лед колоть. Так смотрит на владелицу борделя клиент, уже заплативший за проститутку. - Что ж, полагаю, мне не стоит ждать приглашения присоединиться... - горестно, но отнюдь не удивленно вздохнула Сарья. - В таком случае, я вас оставлю. Моя постель и мои рабыни в вашем распоряжении — развлекайтесь. Барбара с Февронией от испуга аж подпрыгнули и оторвали наконец лбы от пола, чтобы убедиться, что их хозяйка и правда решила сбежать, оставив их во власти безжалостного паладина — но вампирши уже и след простыл. - Пошли вон, - приказал двоим шлюшкам Артур — к их огромному облегчению. - А ты остаешься, - сказал он Рин, как будто у привязанной к кровати эльфийки был какой-то выбор... - Нехило тебя оприходовали... А мы-то думали, ты тут прохлаждаешься. Волшебница жалобно замычала в ответ, все еще надеясь, что ее пощадят. - Вивиан тебя заждалась, - продолжал насмехаться Артур. - Говорит, что Сарья неправильно тебя воспитывает, и только ее воспитание сделает из тебя хорошую рабыню... Но мне кажется, что довольно неплохо вышло. Ты и правда готова? Рин замычала утвердительно — Сарья весьма доступно объяснила, что ее ждет, если откажет Артуру и на этот раз. В мыслях она молилась, чтобы паладину хватило милосердия трахнуть ее во влагалище, но просить об этом сама не посмела бы, даже будь ее рот свободен — помимо прочего, у нее не было сомнений, что госпожа-извращенка сейчас подслушивает под дверью. Ну а Артур не имел никакого желания разбираться в ее терзаниях. Сказала «да» — так получай... Его член без труда вошел в ее широкую задницу — но ей все равно было больно, потому что края дырки были чуть ли ни в кровь стерты тренажерами и при прикосновении обжигали так, будто в задницу засунули раскаленный прут... Рин судорожно сжала пальцы на ягодицах, зубами кусая деревянный член, и протяжно завыла. А Артур, войдя на всю длину, и так и не найдя конца бездонной дырки, видимо, решил, что наказание получается недостаточно действенным, и сделал несколько резких толчков, с силой ударяясь об ее ягодицы. - Сожми! - приказал он, однако мышцы эльфийки едва слушались ее, и даже когда Артур шлепнул ее пару раз, она так и не смогла сжать задницу как следует... Тогда рыцарь отдал другой приказ: - Затычку выплюни. - Господин, заберите меня отсюда... - взмолилась Рин, едва ее рот оказался свободен. Она готова была отдать ему свою задницу, если нужно — но еще пару дней пыток Сарьи просто не пережила бы. - Я приказал не болтать, а выплюнуть затычку, - безжалостно отозвался паладин. - Хочу послушать твои стоны. - Господин... - жалобно простонала эльфийка. Сейчас ей важнее всего было умилостивить Артура, так что она начала стонать даже громче, чем нужно — чтобы дать ему понять, что ей на самом деле больно! Однако Артур не был бы Артуром, если бы не добился от нее настоящей мольбы о пощаде. Он сам дал приказ молчать, но сам же заставлял его нарушить. Конечно, это «противоречие» было совершенно умышленным, и Рин держалась как могла, но в итоге все же сдалась. - Прошу, господин... Не могу больше... - Сосать! - потребовал паладин. Взяв эльфийку за плечи, он поднял ее и заставил откинуться назад, так, чтобы она лежала под ним лицом вверх. Артур уселся сверху, и Рин, просунув язычок через отверстие в вуали, начала вылизывать член, только что побывавший в глубинах ее попки. - Кто разрешал реветь, сучка? - Простите, господин... - всхлипнула волшебница. - Очень больно... - Сама виновата, - фыркнул паладин. - Нечего было злить эту кровососку. Опять не удержала язык за зубами? - Ага... - подтвердила Рин. - Безмозглая сучка... - Стоило бы отрезать тебе язык, но к счастью он годится и для полезных дел... - прокомментировал Артур. - Пожалуйста, господин, заберите меня отсюда... - уже второй раз попросила эльфийка, но вновь не получила ответа — вместо ответа рыцарь привстал и засунул член ей в рот. Впрочем, и это был в своем роде «ответ» — если хочешь, чтобы тебя забрали, заслужи это делом. Рин отлично знала, что минет может быть красноречивей любых слов и, хотя и была скована в движениях, постаралась выложиться на полную... Артур давно уже кончил, а она все продолжала массировать его член губами. - Достаточно, - сказал паладин. - Что еще ты можешь мне предложить? - Господин... - отозвалась Рин, проглотив все, что было во рту, и целуя его член напоследок. - Я вся в вашей власти... - Как всегда нет фантазии... - вздохнул Артур. - Руки! Перевернувшись на бок, рабыня подставила свои связанные запястья. Паладин освободил ее, но об этом сразу же пришлось пожалеть — он сунул ей в ладони два холодных металлических предмета, которые оказались «подаренными» Сарьей сережками — теми самыми, что надлежало носить на грудях... Испуганно сглотнув, Рин села на кровати и преподнесла их паладину на вытянутых ладонях. - Господин, если вам угодно... можете вставить их мне в соски... - предложила она, но ее взгляд умолял о пощаде, а ладони дрожали. Однако Артур вовсе не на руки ее смотрел. В наряде волшебницы не только вуаль была дырявая — в лифчике имелись два аккуратных отверстия как раз такого размера, чтобы через них торчали соски. Паладин протянул руку и сжал один из них, заставив эльфийку вскрикнуть... - Неплохая задумка, - усмехнулся он. У Рин сердце ушло в пятки... тем не менее, она должна была угодить господину — любой ценой. Если бы он сказал ей отрезать себе палец или даже ухо, она сделала бы и это. Зажмурившись, эльфийка дрожащей рукой поднесла серьгу к правой груди... - Оставь, - остановил ее Артур. - Будь болтать лишнего — вставлю их тебе в язык. Отобрав у ошеломленной рабыни сережки, паладин вновь окинул ее оценивающим взглядом. Костюм, который придумала Сарья, был очень неплох — хотя обычно карнавальные королевы наряжались в что-то пышное и разноцветное, простые белые кружева куда больше шли бледнокожей эльфийке. Сейчас она отчасти напоминала ту непорочную красавицу, которой была до пленения — не считая того, что все лучшие части ее тела были напоказ, а в глазах сверкал взгляд послушной домашней псины... - Киску! - скомандовал паладин — лишь для того, чтобы посмотреть, как быстро она отреагирует. Сейчас Рин не могла раздвинуть колени из-за длинной юбки, а задрать ноги ей не давали веревки. Краткий миг смятения — и она поняла, что может лишь снова лечь ничком. Обойдя рабыню, Артур посмотрел на безропотно подставленную ею дырку, и решил, что можно и воспользоваться ею... Напуганная угрозой паладина, волшебница не издала ни звука, пока он ее трахал. Послушно приняла его семя в киску, и тщательно вычистила член. Он отшлепал ее по заднице — она, прокусив губу до крови, терпела... - У тебя на подбородке белое с красным, - усмехнулся Артур, наблюдая за ее страданиями. - О, идея! Запустив палец в рот к Рин, он обмакнул его в смесь крови и спермы и нарисовал у нее на щеках красно-белые кружочки. - Так намного забавнее. Перед фестивалем обновим — и так пойдешь. Волшебница продолжала безмолвно сносить издевательства. И вот, наконец, долгожданная награда — ее ноги были освобождены, и она смогла встать с постели, на которой провела три дня. Встала — и пошатнулась. Ноги были как соломенные... - Не будем пачкать твою юбку ползанием на четвереньках, - «милостиво» объявил Артур, мигом догадавшийся о ее слабости. - Идешь впереди меня — через каждые пять шагов нагибаешься раком и получаешь по заднице. Поняла? Эльфийка молча поклонилась. - Догадливая, сучка, - усмехнулся Артур. - Не беспокойся — без работы твой язык не останется.***
Тридцать седьмой этаж был многоярусным пыльным складом с запутанными ходами и сильными сквозняками, мгновенно задувавшими любой факел. Здесь-то и пригодились закрытые фонари, которые тайтуситы взяли с собой по совету Стилфиста — впрочем, даже со светом найти дорогу было непросто. Несколько раз пришлось проходить через отлично спрятанные люки — причем не только подниматься, но и спускаться. Несомненно, Изольда, пытавшаяся выбраться со своего этажа, облазила здесь все углы — но все равно не нашла пути наверх. Храмовники тоже успели запутаться — они прошли за Стилфистом к выходу, но навряд ли кто-то из них смог бы отыскать теперь дорогу назад... Тем более удивительно было после такого мрачного места угодить в шумный пиршественный зал. Как и несколько других этажей, тридцать восьмой был одной большой комнатой, и комната эта была вся заставлена скамьями и столами, за которыми восседали бородатые вооруженные мужчины. Их была не сотня, и не две — и каждый выглядел так, будто именно он здесь самый легендарный герой. - Спокойно, - сказал своим обеспокоенным спутникам Стилфист. - Время для битвы еще не настало. - Это какое-то испытание? - спросила мать Арья. Даже у нее при виде яств, от которых прямо-таки ломились столы, потекли слюнки. Уже несколько недель храмовники питались сухарями и сушеной рыбой, а здесь было все от пирогов и фиников до жареных кабанов и вина. - Мы должны сопротивляться чревоугодию? - Вовсе нет, - отозвался Стилфист. - Можете сесть и поесть. Даже если не хотите, все равно лучше присесть — ждать на ногах никакого смысла нет. Однако вопреки собственным словам, он продолжил идти вдоль столов, высматривая кого-то. - Вы ищете стража этажа? - предположила Ада. - Уже нашел. Во главе одного из столов, куда и направлялся рыцарь, восседала группа особенно могучих воинов. Один из них, с длинной рыжей бородой, ожесточенно спорил о чем-то с другими двумя — темноволосым и седым. Четвертый, одноглазый блондин, молча уплетал баранью ногу. Пятый, такой толстый, что его подбородок переходил сразу в грудь, выговаривал девушке-чашнице, которая, видимо, налила ему не того вина. Как раз в тот момент, когда подошли храмовники, толстяк перешел от угроз к делу — схватив провинившуюся служанку за шиворот, он насильно усадил ее к себе на колени и, закатав ее коротенькое платьице, вставил в несчастную девицу свой толстый член... Ада и другие монахини стыдливо отвернулись от такого зрелища, а их настоятельница разгневанно уставилась на Стилфиста, как будто это он был во всем виноват. Удивительно, но Стилфист вдруг решил вмешаться. Правой рукой стащив девушку с насильника, левой он взял толстяка за плечо и подбросил в воздух... тот перелетел через два стола и бухнулся на пол. Остальные витязи громко заржали, не предприняв никаких попыток поквитаться с храмовником за побитого товарища... - Это был не страж, да? - предположила Ада, проводив взглядом улетевшего толстяка. - Страж — она, - спокойно сообщил Стилфист, указывая пальцем на девушку, которую до сих пор держал в воздухе одной рукой. - Нашла время трахаться... - Не будете ли добры опустить меня на пол, командир Сандерстоун? - осведомилась «чашница», поправляя свое платье. - Меня работа ждет. Храмовники обалдело уставились на девушку. Ей было на вид лет семнадцать-восемнадцать — среднего роста, не слишком крепкого телосложения, круглолицая блондинка — ничто не выдавало в ней могучего воина. И все-таки было что-то жуткое в том, как непринужденно она висела в воздухе, зажатая в хватке могучей стилфистовой длани. Вспомнив, как страшны были предыдущие стражницы-девушки, те, кто стоял слишком близко, успели перепугаться — однако Стилфист спокойно поставил свою «пленницу» на землю. - Счастлива приветствовать вас и ваших благородных соратников, командир, - поклонилась та. - Для вас уже накрыто. Она указала на отдельный стол, за которым были незанятые места — ровно сто два, как и добравшихся живыми храмовников... - Садитесь, - распорядился Стилфист и сам подал пример, первым опустившись на скамью. - Что здесь происходит, сэр Стефан? - осведомилась Арья, присаживаясь рядом с рыцарем. Юркая Ада немедленно попыталась усесться на свободное место подле Стилфиста, но аббатиса сразу же перехватила ее и заставила сесть по другую сторону от себя, а там, куда нацелилась было эльфийка, приземлился раненый лорд Элрик. - Так что здесь происходит, сэр Стефан? - в свою очередь поинтересовался он. - Это Самхейн, - пожал плечами рыцарь. - Вечный Пир язычников. После смерти достойнейшие из воинов попадают в место, где днем они могут вечно сражаться, а по ночам — вечно пировать в компании прекрасных дев... - Но это ведь неправда! - возмутилась Ада со своего места. - Это заблуждение, - согласился Стилфист. - На котором и построено это место... Днем они сражаются, по ночам — пируют. Что до прекрасных дев, то им досталась одна на всех — Немань. Когда-то она была воительницей столь могучей, что соплеменники по невежеству приняли ее за богиню войны... а она решила принять этот титул и наслаждаться жизнью — за что и была наказана. Теперь она должна прислуживать тем, кто некогда поклонялся ей, исполнять все их желания и терпеть домогательства — но лишь пока они пируют... Когда же восходит солнце и начинается битва, она убивает их всех. А на закате они восстают из мертвых и все начинается заново... Ночь — наказание для нее, день — наказание для них. Самое жуткое, пожалуй, то, что они помнят все, что с ними было — и мстят друг другу. - Жуть какая... - вздохнул Элрик. - Не желаете вина, сэр? - спросила Немань. За время рассказа Стилфиста она уже успела обойти всех гостей за столом и вернуться к тому месту, с которого начала. Стражница всем налила вина, но, хоть она и была учтива, храмовники с опаской смотрели на предложенное угощение. - Не будем оскорблять нашу хозяйку недоверием, - громко объявил Стилфист и залпом осушил кубок. - Пейте и ешьте все, что дозволяется уставами ваших орденов. - Яблочки, госпожа... - стражница-служанка пододвинула матери Арье блюдо с фруктами. - Очень сочные. Аббатиса сидела с недовольным видом и не прикасалась к еде — устав основанного ею ордена и так был достаточно строг, а с себя она спрашивала вдвойне и питаться предпочитала сухарями. Предложенные яблоки жрица так и не взяла. - Насколько она сильна? - спросила она Стилфиста, как только Немань умчалась обслуживать какого-то недовольного древнего витязя. - Ну, думаю, примерно как я, - пожал плечами рыцарь. - Вас не только она должна заботить, а все эти мужики — как только взойдет солнце, они начнут убивать всех подряд. - Нужно ли нам здесь сидеть и есть? - осторожно спросила Ада. Ей хотелось кушать, но, сидя рядом с суровой аббатисой, она не смела отведать запретных яств. - Ты видишь здесь хоть одно окно? - поинтересовался Стилфист. - Мы понятия не имеем, сколько сейчас времени. Это начнется, когда начнется — а до тех пор предлагаю отметить равноденствие. Если не ошибаюсь, оно примерно сегодня должно быть...***
В это же самое время еще один путник совершал свое восхождение на Башню. Оно было совсем не похоже на то, через что пришлось пройти Стилфисту и его спутникам. Если кратко — этот человек не утруждал себя поиском обходных путей и не устраивал долгих привалов. Всего пятнадцать дней назад он понятия не имел, что окажется здесь. Неделя потребовалась, чтобы добраться от крепости Уншульдигесблютбург в Темнолесье до ворот Башни. А затем он начал свое восхождение, преодолевая по семь-восемь этажей за день. Из всех стражей лишь стойкий Тристан смог занять его на целый день, да Форкида уговорила задержаться на полдня... несмотря на свою грозную репутацию, Вааркус был воспитан не так, чтобы отказать даме, приглашающей его за стол. И вот, на восьмой день восхождения он добрался до тридцать пятого этажа. Бросив пренебрежительный взгляд на то место, где в прошлый раз ему пришлось карабкаться по веревке, темный рыцарь шагнул навстречу лопастям вентилятора... поток воздуха швырнул его в сторону, но в тот же миг Пожиратель Душ глубоко вонзился в каменный пол. Держась рукой за меч, Вааркус ударом ноги дотянулся до лопасти и остановил ее. Сквозняк прекратился. - Ну что, прокатимся... - усмехнулся рыцарь, поднимаясь на ноги и хватаясь за лопасть руками. Вентилятор начал вращаться снова, вместе с повисшим на нем Вааркусом. У старого воина был наметанный глаз — он не только разжал руки в такой момент, чтобы его швырнуло в нужную сторону, но и смог залететь сразу на балкон. - Самый простой этаж, - прокомментировал он. - Командир Лаву, - на перила балкона опустилась крылатая темноволосая женщина в белом хитоне. В отличие от гарпий, помимо пары могучих крыльев она имела и человеческие руки, а ее аккуратное смуглое личико было столь идеально, что казалось, будто это ожившая картина — кто-то настолько красивый просто не мог существовать в реальности. Босые ноги небесного создания едва коснулись перил и сразу будто приросли к ним — ведь в противном случае ее неизбежно должно было сдуть ветром. Однако сквозняк не шевельнул даже ни единой пряди ее волос, ни единого перышка распростертых крыльев. - Маат, - кивнул крылатой деве Вааркус. - Тоже считаешь, что этот этаж слишком плохо защищен? Не желаешь усилить его оборону? - Я не намерена с вами драться, - ответила посланница небес. - Завтра начинается равноденствие — вы не должны встречать такой день в одиночестве. Я принесла немного хлеба, вина и меда... В этом была вся Маат. Крылатая дева небесной красоты, она часто являлась странникам на нижних этажах Башни и даже за ее пределами, принося пищу голодающим и утешая умирающих. Тайтуситы в своих бесконечных восхождениях встречались с ней чаще всех, и в их монастыре была даже часовня в ее честь. Стилфисту и Вааркусу Маат тоже была знакома — они повстречали ее на этом же самом месте во время первого восхождения, и Серафина их представила. Тогда ни одна из посланниц небес не обмолвилась о том, что удерживает крылатую деву в Башне, но Вааркус услышал немало новых историй с тех пор. Рассказывали, будто некогда она была ангелом и неосторожно явилась племени дикарей в своем истинном обличье, а те по невежеству приняли ее за богиню и основали культ... С тех пор Маат была изгнана с небес, а другие ангелы никогда уже не показывали смертным своих лиц — или изменяли свой облик на менее совершенный — чтобы не вводить никого в соблазн. Вааркус не знал, насколько правдива эта легенда, однако его отношение к крылатой деве изменилось — в прошлый раз он был просто шокирован тем, что видит настоящего ангела, теперь же посмотрел на Маат с подлинным интересом. - Скажи мне, сильна ли ты? - осведомился он. - Моя сила за пределами вашего измерения, - прямо ответила посланница небес. - Вы даже близко не подошли. - Отлично — будет куда расти, - кивнул темный рыцарь. - Садись, выпей со мной. Он снял свой шлем и уселся на пол. Ветер нещадно давил на его плечи, но Вааркус решил, что раз Маат терпит это, то сможет и он. Крылатая дева послушно слезла с перил и села напротив него, налив ему вина в одну из трех глиняных кружек, которые принесла с собой. Темный рыцарь, левой рукой придерживая шлем, чтобы его не сдуло сквозняком, правой принял предложенную кружку. - Значит, завтра уже равноденствие? Прошло целых восемь дней... у меня было ощущение, что я поднимаюсь быстрее. - Вы поднимались очень быстро, - возразила Маат. - Быстрее было бы, разве что, пройти по вентиляции... - Еще чего... - фыркнул Вааркус. - Ползти по каким-то туннелям? Чего ради я должен пробираться к себе домой, словно вор? - Тогда вы могли бы просто позвать меня, и я подняла бы вас наверх с самого низа... Вам не нужно второй раз никому ничего доказывать — достойный однажды достоин всегда. - Уверен, многие с тобой не согласятся. - Вы делаете то, что должны. Не стоит придавать внимания тому, что говорят люди... - Ты утешаешь меня? - недовольно произнес Вааркус. На его морщинистом лице появилось подобие насмешливой улыбки. - По-твоему, я нуждаюсь в утешении? - Вы не выглядите довольным, - спокойно ответила Маат. - Господин призвал командира Сандерстоуна, но вы тоже примчались сюда. Вы думаете, что вас сочли недостойным и поэтому не вызвали? - А разве нет? - мрачно осведомился темный рыцарь. - Конечно нет. Ваше время просто еще не настало — однажды и вы встретите ищущих Вознесения и к укажете им путь — а сейчас очередь командира Сандерстоуна. - Ты и правда мастерица утешать... - произнес Вааркус, ни капли не убежденный. Крылатая дева, однако, сочла его ответ комплиментом. - Я была ангелом Истины, я не знаю сомнений... - Даже после того, как тебя изгнали с небес? - едко подметил злой рыцарь. - Глупо винить Небеса в несправедливости... Каждый из нас на том месте, где он нужен. - Да уж, с тобой разговора не получится... Ну а ты — не желаешь присоединиться? Дверь тридцать шестого этажа со скрипом отворилась и на пороге показалась Изольда — чутье Вааркуса безошибочно определило ее присутствие. Императрица уже вполне оправилась после вчерашней схватки и была готова к новым сражениям... Впрочем, выходить на балкон она пока не спешила. - Мне не следует покидать свой этаж, - холодно сообщила она. - Ой, да брось! - в отличие от своего ученика, Вааркус в грош не ставил супругу легендарного основателя Империи. - Как будто ты не пыталась сбежать тысячу раз! Выходи! - Мы с вами успеем пообщаться, когда вы зайдете ко мне на этаж, - возразила Изольда. - Ты драться со мной собралась что ли? Не смогла остановить ученика и хочешь биться с мастером? Королева-воительница вздохнула — тут он ее уел. - Ваш ученик, по крайней мере, учтив, - процедила она, но все же сделала шаг вперед. - Садись, - потребовал темный рыцарь. - Выпей с нами. Завтра начинается осеннее равноденствие, ты знала? - Разумеется, я знаю, какой завтра день. - Запертая в комнате без окон на протяжении трехсот лет, ты считала дни? Нелегко, видимо, быть одинокой женщиной, - фыркнул Вааркус. - Выпьем за это, - тяжко вздохнула императрица, усаживаясь на пол. Маат уже наполнила для нее кружку, которую Изольда немедля осушила. - Вот это по-нашему! - расхохотался рыцарь. С этими двумя ему не нужно было поддерживать образ мрачного и безжалостного убийцы. Одну из них изгнали с небес, а другая своими руками убила отца и любимого — на их фоне он вполне мог сойти за праведника. Именно эта мысль так развеселила Вааркуса. - Наливай еще, женщина! Выпьем за наше злодейское собрание.***
Это было воскресенье, последний день перед началом фестиваля, и он выдался на редкость спокойным — несмотря на непоздний час, Артур и обе его рабыни были в комнате. Паладин сидел в кресле и читал, Вивиан, устроившись на полу у ног господина, была занята шитьем, а Рин стояла на корточках перед зеркалом, «любуясь» на свою оттраханную задницу, в которой стоял большой комок застывшего семени... то было само собой разумеющееся наказание за очередную испорченную заготовку. После того, как Сарья разорвала в клочья последние трусики волшебницы, Вивиан объявила, что от нее Рин белья больше не получит. У бедной эльфийки остался лишь костюм, изготовленный для фестиваля, но его можно было надеть только на сам праздник... С утра она в очередной раз попыталась сшить себе одежду, но вновь не преуспела. Испорченный кусок ткани был засунут волшебнице в рот в качестве кляпа, ее трахнули в жопу и отправили «подумать над своим поведением». Но могли ведь и бордель отправить — и, зная это, Рин была благодарна своему господину за милосердие. Вот Артур бросил взгляд в ее сторону, и она привстала на носочки и подвигала нижней частью тела, позируя для него... - Рин, сосать, - потребовал паладин, откладывая книгу в сторону. Даже не потрудившись встать на ноги, волшебница помчалась исполнять приказ на всех четырех... Вивиан прожгла ее презрительным взглядом, который был проигнорирован — как хорошая рабыня, Рин смотрела лишь на хозяйский член. Вытащив кляп изо рта, она зажала его в ладони, догадываясь, что он еще пригодится, а затем без лишних проволочек принялась за работу. Пока еще вялый член рыцаря был полностью принят в ротик, где оказался на попечении заботливого язычка умелой сосалки. Никто не поверил бы, что свой первый минет она сделала менее пятидесяти дней назад... Старания эльфийки быстро оживили достоинство Артура, и тогда ее губки сжали ствол плотным колечком, в то время, как язычок активно ласкал головку в рту. Все это, конечно, была лишь прелюдия — Рин уже приготовилась к тому, что паладин начнет трахать ее в горло. Однако он задумал нечто иное... - Залезай. Когда-то волшебница долго мялась бы, услышав такой приказ. Когда-то она молилась бы, чтобы паладин ограничился изнасилованием ее попки, сохранив главное сокровище для ее истинного господина... Но эти времена были позади. Сейчас Рин надеялась лишь на то, что ее многострадальной заднице не придется пережить второе наказание за день... но если бы рыцарь пожелал, она бы безропотно предоставила ему и задницу, и рот, и киску — в любой последовательности и на любое число заходов. Артур был ее законным хозяином, таким же, как и Стилфист, и он отдал приказ... который будет исполнен без задержек и глупых вопросов. Эльфийка поднялась на ноги и забралась на колени к рыцарю, сев спиной к нему, и насадила свою киску на член. В такой позе господин имел ее прошлым вечером — если он захочет взять ее как-то иначе, то скажет об этом сам, а до тех пор она собиралась следовать последним приказам. Артур, впрочем, не возражал — он лишь выразил свое неудовольствие шлепком по заднице, подсказывая волшебнице, что она должна скакать резвее... и Рин начала скакать. Никаких стонов — она знала, что ему не нравится ее голос и закусила губу, чтобы не закричать случайно. Минут десять в комнате раздавались лишь громкие хлопки... сначала единственной смазкой для эльфийки служила ее собственная слюна, оставшаяся на хозяйском члене, затем ее дырка, следуя женским и рабским инстинктам, начала намокать, и дело пошло веселее. Сердце волшебницы бешено колотилось, и она закатила глаза, но изо всех сил старалась оставаться в трезвом рассудке, непрестанно напоминая себе, что она — шлюха, и должна давать удовольствие, а не получать его... Паладин, между тем, придумал себе дополнительное развлечение — отобрал у Рин кусок ткани, который она все еще держала в руках, и, скомкав, затолкал ей в задницу. Волшебница мигом поняла, к какому издевательству идет дело, но сделать с этим все равно ничего не могла, и лишь содрогнулась от отвращения и предвкушения... - Лицом повернись, - приказал Артур. Рин пришлось встать и кое-как перевернуться — ее ноги были словно ватные. В этой новой позе она первым делом встретилась со свирепым взглядом своей соперницы, которая уже все пальцы исколола иголкой в тщетных попытках продолжать работу, одновременно наблюдая, как «разлучница» трахается с ее хозяином... - На меня смотри, когда кончаешь, - распорядился паладин. Волшебница не попалась в эту ловушку. Не позволила себе ни улыбки, ни тем более вербального ответа. Просто послушно перевела нейтрально-доброжелательный взгляд на своего господина — она знала, что он хочет увидеть боль в ее глазах, когда уже в который раз заполнит ее своим семенем. И пожалуй, где-то в глубине эта боль действительно была — но корчить гримасы или бросать на паладина страдающие взгляды Рин не собиралась. Она будет хорошо выполнять свою работу. Скачка на члене продолжилась — как и было приказано, волшебница неотрывно смотрела Артуру в глаза. Все равно это было лучше, чем глядеть на Вивиан... Рин кончила первой и была немедленно обозвана шлюхой, но уже через пару минут паладин и сам извергся в нее. - На следующей неделе ты будешь так же обслуживать всех, кто тебя выиграет, - напомнил своей рабыне Артур. - Чтобы никаких истерик, поняла? Волшебница молча, но достаточно активно закивала. - Верни кляп из задницы в рот и возвращайся к зеркалу. Воспитание явно идет тебе на пользу.